Текст книги "Ядовитая невеста"

– Уверена, что смогу найти лестницу и без двери, – с достоинством ответила Эйви. – Благодарю.

Она ощутила, как к щекам прилила кровь от испытанного стыда. На миг ей показалось, будто миссис Лемар специально подсказала, где искать Каса. Но зачем бы ей делать такое?

Эйвери бросила последний взгляд на милую старушку, стоящую с самым невинным выражением лица, пожелала той добрых снов и вышла. Она демонстративно прошла мимо желтой двери, поднялась к себе и дождалась обещанного ужина. Затем горничная помогла ей снять платье и распустить причёску. Эйви чинно проводила служанку взглядом, накинула на сорочку халат, досчитала до ста и… снова тихо спустилась. Ручка с головой льва повернулась едва слышно, а вот дверь-предательница скрипнула. Испугавшись быть пойманной на месте преступления, Эйви мигом впорхнула в спальню и огляделась.

Каспиан действительно был у себя. Он нашёлся на диване рядом с окном. Вот только жених не спал. Судя по его растерянному всклокоченному виду, Эйви его разбудила своим появлением.

– Что случилось? – спросил Кас, поднимаясь и быстро следуя к ней.

– Ты уснул, – ответила Эйви, испуганно замирая. – И пропустил ужин. Я решила удостовериться… В общем, я рада, что ты в порядке.

Каспиан остановился в паре шагов от неё, осмотрел и облегченно вздохнул:

– Действительно заснул. Надо же. Обычно у меня очень чуткий сон и хватает пары часов на передышку, а тут…

– Мы много дней в пути, всё время настороже, – кивнула Эйви. – Но мне жаль, что ты пропустил ужин. В мою комнату принесли пирог и молоко. Сама я есть не хочу, и подумала, что ты…

– Я с удовольствием пройду в твою спальню и надкушу всё, что предложишь, – тут же заулыбался Уоллес-Вудс.

Эйви закатила глаза, покачала головой:

– У тебя ужасный нрав, – посетовала она.

– Возможно, это из-за запаха, который продолжает меня преследовать, – ответил он. – Может, ты всё же знаешь какое-то противоядие?

– Нейтрализатор, а не противоядие, – фыркнула Эйви. И добавила виновато: – Прости, его нет. Были попытки сделать, но те снадобья недоработаны. Если запах не пройдёт в течение следующей пары дней, я приму такое же зелье и постараюсь подобрать к нему…

– Не вздумай! – Каспиан, неожиданно утратив дурашливый вид, посмотрел на неё со всей серьёзностью, даже со злостью. – Не смей такого делать. Поняла?

– Да, – ответила Эйви.

– И вообще… – Он помолчал, потёр подбородок и всё же договорил: – Этот остров – западня. Я чувствую, здесь опасно. Только бежать уже поздно. Поэтому будь настороже, ясно? Езжай по проверенному маршруту: в лабораторию и домой. Я сам разузнаю, что здесь и как, потом расскажу тебе. Слышишь?

Эйви слышала. И видела неподдельную тревогу на лице жениха. Кажется, он всерьёз опасался за неё, отчего на душе становилось по-особенному тепло…

– Эйвери Айверсон, – позвал её Каспиан, – ты вообще здесь, со мной? Или снова задумалась и забыла обо всем, кроме своих ядов?

Она хмуро кивнула:

– Я здесь, Уоллес! Обещаю не рисковать напрасно и не искать больше приключений. Мне предстоит разобраться в записях отца и передать полученные сведения полисмагам. Что может быть проще и безопаснее?

Взгляд Каспиана смягчился и… переместился на её губы. Эйви почувствовала, как набирает разгон сердце. Она вдруг остро ощутила, что в комнате они наедине, а три проигранных ему желания так и не были загаданы…

Ей стало ужасно не по себе.

– Пойдём, – попросила Эйви, отступая. – Заберешь у меня еду.

Дверь снова скрипнула. Кас усмехнулся, шагнул ближе. Эйви вздрогнула, отступила в коридор и, никого не обнаружив, ринулась к лестнице. Каспиан шёл за ней по пятам. В её спальню они прошли вместе. И уходить оттуда он отказался.

– Недорогая, если я заберу посуду, то утром её найдут у меня. Будет много вопросов, – рассудил Каспиан, при этом так улыбаясь, что Эйви поняла: самому ему глубоко всё равно, что решит прислуга, но он знает её и играет на этом знании.

– Хорошо, – согласилась Эйвери. – Приятного аппетита. Но я ложусь спать. Закончишь с едой – и можешь идти.

Каспиан не ответил. Однако, быстро прикончив нехитрый ужин, он присел на кровать и попросил:

– Подвинься, недорогая. Я побуду с тобой, пока ты не уснёшь. Мне так спокойней.

Эйви могла бы сказать “нет”. Могла выгнать его, напомнив о правилах приличия, которые сама так успешно предпочитала обходить стороной. Но… пока она думала, как поступить, тело само подвинулось к середине кровати.

– Не смей забираться под моё одеяло, Уоллес, – предупредила Эйви тихо. – И засыпать в моей постели не вздумай. Иначе…

– Придётся на тебе жениться? – усмехнулся он, укладываясь поверх одеяла. – Страшная перспектива, Айверсон. Не знаю, переживу ли помолвку, а тут такой серьёзный шаг… Но я подумаю. А ты спи. Я побуду с тобой, распугаю твои кошмары и сбегу раньше, чем репутация пострадает.

Она лишь тихо вздохнула. И не стала брать с него обещаний. Эйвери верила Каспиану на слово. А ещё верила, что кошмары действительно обойдут стороной этой ночью. Он умел делать так, что все её страхи и сомнения отступали. Как? Это оставалось загадкой, которую Эйвери не успела пока разгадать.

* * *

Утром, когда горничная разбудила Эйвери, Каспиана давно не было в кровати. Как выяснилось за завтраком, он уехал на службу часом раньше. За самой Эйви прибыл Сайрус Поуп.

– Я на служебной карете, – сказал он, увидев Эйви. – Её выделили вам для работы. Едем?

– Да.

Она прихватила свой саквояж, бросила взгляд на шарф, по-прежнему висевший в холле, и, вздохнув поглубже, отправилась в лабораторию.

Всю дорогу Эйвери строила смелые мечты о том, как быстро разберётся с записями отца, поймёт, где он находится, и, скорее всего, к ужину семья воссоединится. Вот только жизнь не желала давать ей шансов на быстрое разрешение проблем.

Карета остановилась на углу улицы, а не у входа в аптекарский пункт. Потому как рядом с местом высадки все места были заняты полисмагами.

– Что-то случилось! – выпалил Сайрус Поуп, молчавший весь путь. – Аптека дяди открыта, и они ходят туда-сюда. А лаборатория внутри.

– Идёмте же, – попросила Эйви, обуреваемая ужасными предчувствиями.

Что, если отца уже нашли?! Жив ли он? Почему у аптеки три кареты с эмблемой полисмагического отделения?

Сайрус не отставал от неё. И, судя по виду юноши, его терзали похожие вопросы. Иногда он бросал на Эйви сочувствующие взгляды, иногда громко жалостливо вздыхал.

Разъяснилось всё у самой аптеки. Дорогу им преградил пожилой полисмаг с отпечатком усталости на лице. Пропускать молодых специалистов он отказался, особенно когда узнал, что у них нет с собой документов. Положение спас лейтер Эштон Тарт. Появившись из аптеки, он заметил ругающуюся Эйвери и велел впустить её с сопровождением.

– Простите, мисс Айверсон, за это, – устало сказал он, – но у нас тут очередное происшествие. Ночью кто-то забрался в лабораторию и всё там разгромил.

– Но аптека была опечатана, – обеспокоенно напомнил Сайрус Поуп, следующий за Эйви. – Разве её не охраняли?

– Стояло элементарное заклинание от проникновения, – кивнул лейтер Тарт. – Сейчас разбираемся, как его обошли. Но самая рабочая версия выходит до ужаса банальной. Рядом есть паб, и кто-то из завсегдатаев попросту вломился сюда, чтобы разжиться дорогими настойками на продажу.

Эйвери слушала и осматривалась. В самой аптеке было светло и прохладно. Выглядела она стандартно, разве что пол оказался испещрённым множеством грязных следов от ботинок. А вот в лаборатории, дверь в которую находилась за стойкой фармацевта, царил настоящий хаос. Там работали двое: мужчина и женщина. Они двигались среди обломков и разрухи, переговариваясь и выполняли работу по снятию отпечатков, ауры и взятию проб…

Сама же лаборатория… её больше не было.

Три железных стола по центру оказались под завалом перевернутых микроскопов, сломанных приспособлений, бумагой, залитой разноцветными жидкостями, разбитыми пробирками и другими склянками. Стеклянные дверцы шкафов, расположенных по периметру помещения, также подверглись нападению – почти все были разбиты. Внутри на полках не оставалось живого места. Пол оказался усыпан осколками, штативами для пробирок и многим другим. Единственный письменный стол, расположенный у входа в лабораторию, выглядел плачевно. На него швырнули несколько лабораторных центрифуг. Явно издалека и с силой…

– Значит, это сделал местный любитель поживиться зельями? – пробормотала Эйви, рассматривая помещение.

Даже ей, ничего не понимающей в расследованиях, было очевидно: сюда приходили не для того, чтобы грабить. Кто-то планомерно уничтожал всё, что находилось внутри. В том числе дорогостоящее оборудование с редкими зельями и… записи отца.

– Есть свидетель, который видел, как трое местных завсегдатаев прошли к лаборатории, – кивнул лейтер. – Возможно, они просто решили таким образом сбросить пар. Пока ничего не ясно, выводы делать слишком рано.

Он бросил на нее взгляд, полный жалости, устало потёр заросший щетиной подбородок, помотал головой.

– Вы спали сегодня? – с сочувствием спросила Эйви.

– Не довелось, – признал лейтер. – Так заметно?

Она лишь вздохнула и с надеждой уточнила:

– Остались хоть какие-то записи отца?

– К сожалению, практически всё уничтожено, – признал лейтер, поморщившись. – Увидим, что уцелело, когда эксперты закончат работу.

Эйви прикусила губу, кивнула и снова спросила:

– А сам отец?..

– Пока ничего, мисс, – с сочувствием ответил лейтер Тарт. – Но мы найдём его. Это точно. Появилось свидетельство, что графа видели в день исчезновения в порту. Он говорил с одним из матросов.

– И?

– Мы со всем разберемся, – заверил Эштон Тарт. – Людей катастрофически мало, но один из парней отправился в порт. Он найдет нашего матроса. И еще… в связи со случившимся, вам лучше пока вернуться домой и посмотреть среди вещей отца документы. Возможно, что-то он всё же хранил при себе? Мы, конечно, обыскивали его комнату, но цель была иная. Требовалось понять, куда он мог податься. Наверняка есть какие-то записные книжки или что-то подобное. Если найдёте их, это стало бы большим подспорьем.

– Хорошо, я посмотрю, – согласилась Эйвери. – Спасибо вам.

– Я заеду вечером и расскажу вам о продвижении поисков. – Лейтер подарил ей вымученную улыбку. – Не отчаивайтесь. Уверен, с графом всё хорошо. И предсказательница так же считает.

– Кто? – Эйви остановилась.

– Миссис Лемар, – ответил Эштон Тарт. Заметив замешательство на лице собеседницы, он пояснил: – Вам не сказали? В её роду были сильные предсказатели. Но она сама изредка чувствует всякое важное. К ней многие обращаются, и почти всё сбывается.

– Вот как, – пробормотала Эйви, припоминая странное поведение и слова хозяйки дома, в который их с Касом заселили. – Ясно. Что ж, тогда я пойду. И, если вы что-то узнаете…

– Обязательно сообщу вам вечером, – пообещал лейтер.

Сайрус Поуп всё это время молча стоял за её спиной, а затем, следуя тенью, вышел и добрался до кареты. И лишь когда Эйви хотела сесть в экипаж, он неожиданно сказал:

– В доме граф ничего не хранил. Он же не дурак какой-то. Его записи у меня, миледи.

Глава 9. Академия магии

Карета тряслась по ухабам, а Эйвери не сводила грозного взгляда с так называемого помощника. Сайрус смотрел в пол, делая вид, что его вовсе нет. Так они ехали последние десять минут, а четверть часа до этого спорили, ругались и решали, как быть дальше.

После заявления Сайруса о том, что он знает, где записи её отца, Эйвери сначала очень обрадовалась, затем заподозрила неладное и в конце концов уточнила, почему тогда парень не поделился информацией с полисмагами?

– Потому что среди них предатели, – заявил Сайрус. – И доверять им – последнее дело. Если хотите поговорить и узнать что-то от меня, едем в академию. Там безопасно.

– Для кого? – уточнила Эйвери.

– Для нас. Вы должны довериться мне. Как доверял ваш отец.

– Вы сумасшедший, – ответила Эйви, пожимая плечами и намереваясь вернуться в аптеку для нового разговора с лейтером.

Однако Сайрус преградил ей путь и, чуть распахнув сильно изношенный плащ, показал кончик темно-синей обложки, сделанной из кожи ядовитого арахонгиса. Эйви тут же узнала записную книжку отца. Туда он вносил результаты всех своих исследований и открытий. Отнять или украсть вещицу было невозможно, потому что обложка служила не только красивым украшением, но и очень серьёзным защитным артефактом.

Получить записную книгу Сайрус мог только лично от отца. Из рук в руки.

Больше ни слова не говоря, Эйви села в карету.

Сайрус влез следом и приказал кучеру ехать в академию.

– Вы похитили моего папу и вынудили его отдать книжку? – холодно спросила Эйви, неотрывно глядя на парня.

– Что?! Нет же. Я – не злодей в этой истории, – ощетинился Сайрус. – Граф отдал мне блокнот в день исчезновения. Сам! Велел передать его другу, милорду, который приедет из столицы дней через пять-семь. Но появились только вы с мистером Вудсом. А он не похож на друга графа Айверсона. И я… растерялся.

Так начался спор длиной почти в два десятка минут.

Сайрус доказывал Эйви, что верить нельзя никому, за исключением одного человека, к которому они и ехали. А она требовала пояснений, подробностей и доказательств непричастности парня к исчезновению отца. Сайрус отказывался отдать ей книжку и делиться любыми соображениями, пока она не поговорит с профессором Турнидусом. Эйвери критиковала такое поведение и настаивала на необходимости передать записи отца полисмагам.

– Возможно, это спасет его жизнь! – сказала она, зло сверкая глазами. – Папа знал, что пропадёт, раз отдал книжку. Разве вы не понимаете? Сейчас он может быть в большой опасности.

– Я обещал ему быть осторожным и не доверять никому, – повторял Сайрус недовольно. – А вам решил рассказать всё, потому что вы – его дочь. Тем не менее, к вам есть много вопросов.

– Вопросов ко мне?! – Эйвери распалялась всё сильнее. – Папа не предупредил о моем появлении просто потому, что не ждал здесь. Я решила приехать сюда спонтанно. Вы должны рассказать мне всё. Как можно быстрее.

– Только после того, как вы увидитесь и поговорите с профессором Турнидусом, – бубнил Сайрус, опуская взгляд. – Вы не заставите меня.

Эйвери замолчала. Она, разумеется, не собиралась его заставлять. А уговаривать парня было бесполезно. Оставалось лишь ждать встречи с неким профессором и действовать по обстоятельствам. Жалела Эйвери лишь об одном – что не могла передать Каспиану весточку о своём местонахождении. А ведь он просил её быть осторожной и не ввязываться в неприятности…

Появление здания академии за окном Эйви пропустила. Слишком погрузилась в собственные безрадостные мысли. И лишь когда карета остановилась, Эйви поняла: они прибыли на место.

Здание академии представляло собой нечто немыслимое: это была старая крепость, вокруг которой стихийно возникли разные постройки, отличающиеся по архитектурному стилю. Более того, находилась академия на краю обрыва, с которого открывался захватывающий вид на “кусочек” моря, отделенный от остальной части отвесными скалами и небольшим диким пляжем.

Эйви видела вдали спуск в виде испещренной стихией каменной лестницы. И только подумала, что им, должно быть, никто не пользуется, как заметила поднимающегося по ступенькам человека.

В целом, открывшаяся картина выглядела невероятно красиво и пугающе одновременно. Дорога к академии будоражила самые жуткие страхи. Она вела как раз по одной из скал, а от обрыва путников отделяла лишь тонкая полупрозрачная стена, доходящая Эйви до груди.

– Почему для учебы выбрали именно это место? – прокричала Эйви, следуя за Сайрусом. Ветер трепал ее волосы, выглянувшие из-под шляпки, подгонял в спину и уносил часть слов в неизвестность.

Сайрус остановился. Кутаясь в плащ, он дождался спутницу. Эйви пришлось повторить вопрос.

– Лет пятьдесят назад на острове оказалось слишком много одаренных детей. Простые школы справлялись с ними, пока они были крохами. Дальше юным дарованиям требовались более сильные учителя. Других учебных заведений не было, а индивидуальные занятия для своих чад могли позволить далеко не все семьи. Тогда остро встал вопрос о появлении академии. Протокол совещания Совета Помпти отправили в столицу, и сам король велел действовать. Даже профессоров из столицы прислал. Тогда же начали искать место под академию, и это оказалось совсем не легкой задачей. Сначала выделили здание в городе, но люди взбунтовались из-за последовавших за этим несчастных случаев. То дождь из камней, то жуки неизвестного вида налетели стаей, то мостовая у набережной треснула, и оттуда начал бить фонтан с сиреневой водой…

– Неудобства одни, – улыбнулась Эйви, вспоминая собственную академию и выходки учащихся там. Чего только не случалось…

– После очередного случая, когда на дома в элитном районе среди лета налетела снежная вьюга, тогдашний бургомистр расщедрился на это здание, – кивнул Сайрус, указав перед собой. – Когда-то здесь была крепость другого королевства. Но они проиграли нам. Все осталось в очень скорбном, полуразрушенном виде. И вот уже пятьдесят лет академию достраивают, ремонтируют и совершенствуют. Вам, наверное, странно видеть ее такой?

– Немного, – призналась Эйви.

– А мы привыкли, – улыбнулся Сайрус. – Мне кажется, лучше места нет во всем нашем королевстве.

– А ты был где-то, кроме Помпти? – уточнила Эйвери.

– Пока нет, – буркнул парень и добавил с плохо скрываемым негативным подтекстом: – Но много слышал от тех, кто был.

– Что же они говорили?

– Все считают остров местом для отбросов, но на самом деле в столице творится намного больше зла, – сказал Сайрус, посмотрев на спутницу с таким видом, будто собирался сражаться с ней за свою правду до последнего вздоха.

Но Эйви не была настроена на словесный бой. Желание спорить прошло. Ей хотелось поскорее укрыться от пронизывающего ветра.

– Кое в чем ты прав, – ответила она, припоминая последние новости столицы. – Везде хватает грязи, интриг и пагубного отношения к более слабым.

Сайрус отвернулся. Дальше они шли молча, пока не остановились у спуска к бухте. Эйви нахмурилась, отошла подальше и предупредила:

– Туда не пойду.

– И не надо, – удивился Сайрус и, взглянув в сторону спуска, добавил: – Мы подождем профессора здесь.

– Это он? – спросила Эйвери, глядя на медленно поднимающегося из низины мужчину, закутанного в длинный черный плащ.

– Да, – отозвался Сайрус. – Профессор Турнидус. Сейчас вы познакомитесь, поговорите и поймете, почему я не доверил бумаги вашего отца никому другому.

– Угу, – пробормотала Эйвери, отступая еще дальше и снова жалея, что не успела уведомить Каспиана о том, куда поехала.

Однако поднявшийся к ним высокий мужчина хоть и выглядел мрачным, ни агрессии, ни раздражения по отношению к гостье не проявил. Вернее, проявил, но не в ее адрес.

– Поуп, снова ты! Намазано тебе тут, что ли?.. – проскрипел он, после чего натужно откашлялся в кулак и направился к одной из построек академии, выглядящей как миниатюрная круглая башенка с тремя этажами.

Профессор оказался обладателем надменного лица с длинным крючковатым носом и узкими губами. Ярко выраженные аристократичные черты подчеркивал взгляд, от которого хотелось провалиться сквозь землю: слишком прямой, обвиняющий, цепкий. Словно видящий все пороки оппонента и дающий это понять.

Неприятная личность. Странная. Любопытная…

Сайрус бросился за профессором. Эйвери, не придумав ничего лучше, замкнула шествие.

– У меня урок заканчивается, – услышала она профессора. – Некогда.

– Но это важно, – донесся до Эйви голос Сайруса.

– Не важнее пятнадцати недоучек, которые наверняка пытаются взорвать мою лабораторию, – прохрипел профессор. – Сказал же, потом!

– Хорошо, мы подождем, – решил Сайрус за себя, и за Эйви.

– В кого ты такой настырный, Поуп? Как назойливый комар. Так и хочется… Ладно, ждите.

Профессор вошел в распахнутую настежь железную дверь. Послышалось эхо его тяжелых шагов, затем скрип и хлопок.

Эйвери обняла себя за плечи и вопросительно взглянула на своего спутника. Тот показался ей совсем мальчишкой: взъерошенным, немного растерянным и чувствующим вину.

– Извините, мисс Айверсон, – сказал Сайрус, – придется еще немного потерпеть. Сейчас урок закончится…

– Я думала, нас здесь ждут, – прервала его Эйвери.

– Ну-у-у… – Сайрус смутился еще больше прежнего. – Не совсем так. Вернее, совсем не так. Последний раз профессор велел мне больше не приходить. Сказал, приедет человек, которого ждал ваш отец, тогда он сам с ним встретится и всё обсудит. И я бы так и сделал, мисс. Но он не приехал, а вы здесь. И нужно действовать быстрее, чтобы найти вашего отца. Вот я и…

– Мы подождем, – кивнула Эйвери, подходя к двери и прячась за ней от холодного ветра. – Надеюсь только, это не займет слишком много времени. Я одевалась для поездки в карете и не рассчитывала на такую погоду.

К счастью, в этот день удача была на стороне Эйви. Не прошло и пяти минут, как в темном коридоре снова скрежетнуло, а затем послышался гул голосов.

Эйвери быстро отошла и встала рядом с Сайрусом. Из здания начали выходить молодые люди, принося с собой запах, напоминающий смесь из испорченной капусты и прелой травы. На миг Эйвери даже испугалась, решив, что Каспиан опоил ее болотным зельем в отместку, и сейчас оно начало действовать. Однако Сайрус прикрыл нос рукавом и так поморщился, что у Эйви отлегло от сердца. Запах явно чувствовала не она одна. Кроме того, он казался ей смутно знакомым, словно и сама она варила подобное.

Вопреки неприятному аромату, студенты выглядели счастливыми и довольными жизнью. Парни и девушки громко обсуждали планы на вечер, обходили Эйвери и Сайруса, бросая любопытные взгляды и ни о чем не спрашивая.

Еще через минуту в дверях показался сам профессор. Выглядел он совсем недовольным.

– Ну, что там у тебя? – спросил Виго Турнидус, глянув на Сайруса так, что даже Эйви захотелось извиниться за что-нибудь.

Однако “помощник” ни капли не смутился.

– Профессор, это – дочь графа Айверсона. И она временно назначена на его место. Я привез ее, потому что… Думаю, вы должны поговорить с мисс. Она ищет отца.

Виго Турнидус выслушал Сайруса и задумчиво посмотрел на Эйвери.

– Дочь, значит? – спросил он, сверля ее взглядом. – И зачем вы сюда приехали? С чего вдруг?

– Хотела увидеть отца, – ответила Эйви.

– Ложь.

Профессор сверкнул темными глазами, сложил руки на груди и привалился плечом к стене. По всему выходило, он готовился ждать правды.

– Я не лгу. Мне действительно нужно было встретиться с отцом! – упрямо заявила Эйви.

– Так нужно было или хотелось? – усмехнулся профессор.

Казалось, он видел ее насквозь.

– Кто вы такой, чтобы я вам отчитывалась? – вспылила Эйви.

– Никто. Прощайте. – Виго Турнидус оттолкнулся от стены и вернулся в коридор здания.

Сайрус метнулся за ним, хватаясь за голову. А Эйви…

– Хорошо, вы правы! – крикнула она. – Я ехала к отцу, потому что хотела, чтобы он помог разорвать помолвку.

Некоторое время ничего не происходило, словно ее признание не достигло цели. Сайрус так и стоял у двери с несчастным видом, а профессор не появлялся. И вдруг раздался его голос:

– Заходите! Ноги вытереть не забудьте, а то убирать сами будете. Наследят тут, а мне потом…

Его речь становилась все тише и вскоре прервалась. Эйви посмотрела на Сайруса. Тот радостно кивнул и первым вошел в темный коридор, оптимистично сообщая:

– Я знал, что у нас все получится.

Эйвери лишь покачала головой и, бросив последний взгляд в сторону морской бухты, отправилась за ответами.

Лаборатория профессора представляла собой большое прямоугольное помещение, заставленное столами, стеллажами, шкафами и аппаратурой. Окон здесь было всего два, но света оказалось вполне достаточно – работали магические лампы.

– Сюда, – позвал профессор, показываясь из-за одного стеллажа в конце помещения. – Мне нужно кое-что закончить. Поговорим за работой.

Эйвери безропотно прошла в указанном направлении и оказалась в новой комнатке, где на полу выстроились в аккуратный ряд три миниатюрных черных котелка с бордовой жижей, периодически пускающей пузыри.

– Это же жарчисса, – выдохнула Эйви, глядя на непривлекательную субстанцию и наконец понимая, откуда знала аромат, исходящий от студентов, покинувших лабораторию.

– Угу, – кивнул профессор, колдуя над первым котелком. – Она самая.

– Но это тонизирующее зелье, – напомнила Эйви.

– Да вы что? – притворно удивился профессор. – Серьезно?

Эйви нахмурилась, понимая, что лезет не в свое дело, но задала новые вопросы:

– Почему вы не только разрешили студентам это приготовить перед экзаменами, но еще и сами контролируете финальный процесс? Ведь известно, что после жарчиссы страдают головной болью и сильной слабостью. Хотите проучить их? Это… очень жестоко.

– Проучить? – Он бросил на Эйви насмешливый взгляд. – Поверьте, мои студенты сами умудряются находить приключения, и я в этом не помощник. Что касается жарчиссы – она улучшает память, внимательность и сообразительность. И лучше уж мои бестолочи сделают это зелье при мне, чем набодяжат что-то непонятное в местных подвалах. Потом вместо экзаменов придется отправлять их в больницу и устраивать пересдачу. А я хочу в отпуск.

– В отпуск? – опешила Эйви.

– На лето поеду к бабушке, – кивнул профессор, снова одарив ее насмешливым взглядом. – Так что вы хотели, милая леди?

– Я… – Эйвери вспомнила наконец о цели своего визита и растерянно оглянулась на Сайруса. – Меня привел он. Сказал, вы знаете нечто важное про отца. И еще велел никому не доверять.

– Прямо-таки велел? – Виго Турнидус вскинул брови и с сочувствием проговорил: – Ох уж эти властные студенты-второкурсники.

Сайрус покраснел и закашлялся, после чего принялся оправдываться:

– Вы говорили не лезть в это дело, и я бы не осмелился ослушаться, профессор. Но на остров приплыли только она и ее жених. И больше никого.

– Жених? – Мистер Турнидус перестал мешать зелье и пристально посмотрел на Эйви. – Помолвку с которым вы хотели разорвать при помощи отца?

Пришел черед Эйви смущаться.

– Ну-у… да, но…

– Он старик? – предположил профессор. – Этот жених.

– Нет, что вы.

– Развратник?

Эйви на несколько секунд засомневалась, но все же помотала головой.

– Урод? Контуженный после войны? Инвалид? Сволочь? – забросал ее новыми предположениями Виго Турнидус.

– Нет же! – выпалила Эйви. – Каспиан… не урод. И не такая уж сволочь. То есть, у него, конечно, есть недостатки, но в целом он весьма… Одним словом, мы решили, что не станем разрывать помолвку.

– То есть за время пути от столицы до Помпти вы передумали? – Профессор перестал хмуриться, склонил голову набок и прищурился. – Интересно. С чего бы это?

– Вспомнила о своем долге перед родом и королевством! – пожала плечами Эйвери. – Вот и все.

– Понимаю, – кивнул профессор. – Долг – это очень важно.

– Вот именно, – согласилась Эйви. – Так что теперь мы ищем моего отца, чтобы попросить благословения. Кас… то есть Каспиан Уоллес-Вудс нанялся стражником, а я…

– А вами решили прикрыть брешь, появившуюся из-за пропажи Николаса. Понимаю. – Профессор отвернулся от собеседницы и принялся мешать зелье во втором котелке. – Что ж, присаживайтесь, миледи. В награду за вашу откровенность я тоже кое-что вам расскажу. Но сначала ответьте, насколько вы стрессоустойчивы?

– В каком смысле? – уточнила Эйви осторожно.

– Понятие “труп” нужно заменять на нечто нейтральное, вроде “покинувший нас навсегда”? Или можно называть вещи своими именами? Предупреждаю: для обморока здесь совсем нет места. Разве что вон в том углу, но там очень пыльно.

– Я стрессоустойчива, – ответила Эйви с уверенностью, которой на самом деле сильно поубавилось от слов профессора.

– Тогда слушайте.

За следующий час беседы Эйви узнала гораздо больше, чем ей рассказывали раньше. Новые обстоятельства, раскрытые профессором Турнидусом, подействовали пугающе и отрезвляюще. И леди Айверсон стало еще тревожнее.

Профессор Виго Турнидус когда-то учился с ее отцом на одном курсе. Они не были друзьями, но, встретившись со старым знакомым на острове, граф кое-что доверил профессору в день исчезновения. Кроме того, лорд Айверсон сообщил, что отправил письмо в столицу и ждал приезда некоего Шарля Ратьена – младшего советника его величества по вопросам внутренней политики королевства. Послание уплыло с надежным человеком на материк, а там должно было отправиться магограммой. Если бы все было хорошо, Николас Айверсон сам забрал бы коробку, оставленную Виго Турнидусу на хранение. Но на случай своего исчезновения, граф попросил профессора дождаться Ратьена и передать все ему. Для того, чтобы младший советник поверил Турнидусу, граф оставил свою записную книжку своему помощнику – Сайрусу. Ни профессор, ни его ученик не знали, куда именно мог деться Николас Айверсон. Кроме того, никто не ждал появления Эйвери и Каса.

Что касается оставленной коробки: профессор уже сунул туда нос и узнал, что граф нашел ряд фактов, подтверждающих страшное: в тюрьме на острове кем-то велись эксперименты на заключенных. Николас почти уверился, что им давали зелье, чтобы тренировать полное подчинение. Есть несколько вариаций подобного снадобья, и граф нашел, каким именно поили заключенных. Видимо, сначала отрабатывали дозировку, чтобы максимально усилить эффект, но не убить. Затем, поняв, как следует рассчитывать зелье для каждого человека, начали травить уже тех, кто проживает на острове. Дальше – хуже. Судя по заметкам и предположениям графа Айверсона, выпить зелье недостаточно, к нему прилагается сильное ментальное воздействие. То есть после выпитого маг максимально открывается, и ему подают идею, закладывая в голову, как его собственную.

– Скажем, ночью попытаться сбежать с острова. Любой ценой, – говорил профессор Турнидус, поглаживая ворот наглухо застегнутой рубашки. – И он бежит, даже зная, что на шее есть ошейник, который его убьет, стоит лишь преодолеть заданное расстояние…

Дослушав рассказ, Эйви какое-то время молчала, пытаясь понять одну простую вещь: это именно её спокойный улыбчивый отец, всю жизнь избегающий конфликтов, собрал всю озвученную информацию. Это её папа, который всегда казался ей „пресноватым”, провёл собственное расследование, побывав в самой таинственной тюрьме и опросив свидетелей. А ещё, если все действительно было так, как ей преподнесли, то граф Айверсон, узнав жуткие тайны про эксперимент над живыми людьми, не отнёс сведения полисмагам. Почему? Об этом ещё предстояло подумать.

– Мисс, бумаги здесь, – разбавил царящую вокруг тишину Сайрус Поуп. – И вы сами можете убедиться во всем, что рассказал профессор.

– Да, я бы действительно взглянула на записи, – ответила Эйви.