Текст книги "On-line"

Глава 11

Бармен поставил перед нами две кружки и протянул терминал. Когда я приложил карту и он отошел, я притянул кружку к себе и сделал глоток. Савельев в свою очередь приложился к кружке и выпил добрую половину, прежде чем я успел поставить свою на стойку. Он посидел еще несколько секунд, затем снова приложился и осушил кружку до дна. Отодвинув ее в сторону, он жестом попросил бармена повторить.

Я отхлебнул еще пива и спросил:

– Так что Вы думаете по этому делу?

– Может на «ты»?

– Давай. Так что ты думаешь по этому делу?

– Ох, – капитан пододвинул вторую кружку к себе. Он покрутил ее в руках, затем сказал, – знаешь, я не очень-то хожу в любимчиках у своего начальства. 11 лет в следствии, а все капитан. Уже должен был майора получить, но нет должности майорской, и все сижу в своем Боровске.

– Из-за того? – я указал на кружку.

– Да, в том числе, – согласился следователь. – В принципе, моему начальству плевать на мою красную рожу и плевать, пью ли я, если это не мешает делу. Но суть в другом на самом деле. Когда все по делу чисто и гладко, я начинаю задавать вопросы. А это мое начальство не любит.

– Капитан, – я хмыкнул. – Нигде начальство не любит, когда все чисто и гладко, а люди задают вопросы. Не думай, что это только в полиции так. Так что по этому делу?

– А, по делу… – капитан достал из сумки конверт и положил на стол. – Знаешь, в деле есть все: мотив, доказательства, подозреваемый который сознался в содеянном, но я все равно продолжаю задавать вопросы. Подполковник хочет, чтобы я побыстрее отправил дело в суд, а я все ковыряюсь и ковыряюсь в нем.

– И какие вопросы ты задаешь?

– Почему все так просто? – Савельев посмотрел на меня. – Почему все так очевидно: могила с фамилией этой Обуховой, ее телефон лежащий на столе, эти показушные угрозы в чате. Почему все так, как будто этот Толик хотел, чтобы его поймали?

– Слушай, ну судя по всему, этот Толик не особенно высокий интеллектуал. Он же кретин, твой полковник так и сказал. Да он и сознался, какие тогда сомнения у тебя?

– Сознался… – рыхлое лицо капитана тронула улыбка. – Сереж, ты знаешь, как в отделе сознаются? – Он осушил вторую кружку и снова показал жестом повторить. Повернувшись ко мне, он сказал, – когда ты сидел у меня и строил из себя мамкиного юриста, говоря про 51-ю статью Конституции, я не позвал оперов, чтобы выбить из тебя дурь, по одной-единственной причине: ты прилично выглядел. Вот и все. По твоим часам, по одежде и обуви было видно, что парень ты небедный и из Москвы. Работа у тебя солидная, выворачивать руки и бить дубинкой по почкам можно было, чтобы ты в задницу засунул себе свою 51-ю, но может быть так, что и себе дороже выйдет: не знаешь ведь сразу, какие у тебя связи. А Толик… – капитан презрительно фыркнул, – господи, просто местное быдло с судимостью. Кто там с ним кокетничать будет? Сломали его минут за 40, да он все и подписал.

– То есть так у нас работает система? Кто поприличней, еще подумаете бить в кровь или нет, а кто явно видно, что без связей и денег, то можно выбить все что угодно?

– Да, Сереж, система работает именно так, – кивнул капитан. – Знаешь, все и всегда говорят про ментовской беспредел. И очень часто по делу. Но я раскрою тебе тайну, среди всех силовиков менты самая слабая категория. Нас сажают все: свои же УСБшники, Следственный комитет, ФСБ… Посадить мента это отличная галочка. Террористов искать или с бандитов с крышей из мэрии это опасно, а какого-нибудь старлея или капитана посадить за взятку или превышение полномочий, так это за радость. Так работает система, поэтому мы приспосабливаемся. Мы оцениваем, кого можно ломать, а с кем беседы про 51-ю статью Конституции вести.

– Ладно, про боль полиции и несчастных ментов я понял, – сказал я. – А что с делом то?

– С делом все просто, – Савельев посмотрел на конверт. – Все есть, чтобы посадить этого Толика, и я его посажу. Но хочу спросить тебя, Сереж, а ты сам веришь в эту историю?

– Отчего мне не верить?

– Ну да, действительно, – покачал головой капитан. – А я нет. Я не верю, что это он убил, и я хочу разобраться в том, что произошло, прежде чем отправлю дело в суд, а Толика за решетку.

– А какие еще есть подозреваемые? – спросил я. – Кто еще мог это сделать, какой мотив? По твоей версии кто-то хочет подставить этого Толика и специально убил и закопал Марину рядом с его домом, чтобы подставить его? Оставил телефон и заявление, чтобы вы посадили именно ее бывшего парня, так как у него был мотив?

– В том то и дело, что подозреваемых нет, – сказал Савельев. Он показал на конверт и сказал, – я запросил план обучения, так как в нем есть все контакты Марины: с кем она обучалась, кто ее собеседовал, кто ее обучал…

– Постой, – я посмотрел на Савельева. – Неужели ты думаешь, что тот, кто ее убил, работает в нашей компании?

Капитан снова запихнул конверт в сумку. Он сделал несколько глотков, затем достал из кармана телефон. С усмешкой посмотрев на экран, он пододвинул мобильный ближе ко мне.

– Смотри, не унимаются уже второй день.

– Кто? – я придвинул телефон к себе.

– Дружки Толика, – прокомментировал Савельев, попивая пиво.

Взяв телефон в руки, я быстро пролистал несколько сообщений с угрозами. С разных номеров на мобильный Савельева летело «Сучара ментовская, за Токаря мы тебя из-под земли достанем», «Че, тварь, думаешь, не доберемся до тебя?».

– Что это?

– Да местная шпана развлекается. Достали мой номер, решили за кореша отомстить. Забавная штука, жизнь, я пытаюсь сделать все, чтобы спасти этого самого Толика от тюрьмы за убийство, которое он не совершал, а его дружки-отморозки написывают мне с левых номеров, что порвут меня.

– Но именно по твоему приказу Толика сломали и заставили подписать признание, – напомнил я.

– Да, – кивнул Савельев, попивая пиво. – И я смотрел на это. И я заставлял его. Но на самом деле Толика заставила подписать признание система. И капитан Савельев часть этой системы. А вот Олег Савельев хочет этого дурака спасти. Забавная штука жизнь все-таки.

– И тебе на страшно от таких угроз?

– Нет, это мелкая вошь. Напиваются и пишут с левых симок, чтобы потом не получить по жопе. Но городок у нас маленький. Капитан Савельев запустит систему и мелкая вошь получит по заднице.

Савельев вдруг рассмеялся. Он несколько минут хохотал, заставляя оборачиваться посетителей и недовольно хмуриться бармена, затем, отсмеявшись, сказал:

– Забудь, Сереж.

– Что, забудь?

– Да что я тебе сказал, – Савельев допил уже четвертую кружку за полчаса и поставил ее на стол. – Извини, правда. Я теперь понимаю какую херню несу: просто уставший от своей работы капитан, который никак не может получить повышение вдруг решил, что перед ним сложное преступление. Савельев хочет майора… – он пьяно посмотрел на меня. – Но Толик не убивал… не убивал…

– Послушайте, мне кажется, Вашему другу достаточно, – бармен с недовольным видом посмотрел на уже растекающегося по барной стойке Савельева.

– Тебе есть где остановиться? – спросил я.

– Да, я друга остановлюсь переночевать, – кивнул головой тот. – Тут недалеко.

– Давай провожу, на ногах не стоишь, – сказал я.

– Нормально, – Савельев поднялся на ноги.

Когда мы вышли из бара, я время от времени подправлял маршрут капитана, который упрямо шагал то в сторону столба, то в сторону ближайшей машины. Мы прошли в арку, когда за спиной послышался резкий топот. Я почувствовал сильный толчок в спину и рухнул на бетон. Когда я попытался подняться, то сильный удар в лицо с ноги выбил искры из глаз, и на какой-то миг я потерял ориентацию в пространстве. Когда я поднялся на ноги, Савельев шарился по грязной арке и судорожно водил по бетону пальцами.

– Ты как? – спросил я.

– Сумка! – истошно завопил капитан. – Су-умка!

Он перестал искать и просто сел на бетон, обхватив голову руками и качаясь вперед-назад.

– Что сумка? – я присел рядом с капитаном и положил руку ему на плечо.

– Сумка с делом! – отчаянно сказал Савельев, глядя совершенно несчастным взглядом на меня.

– Каким делом?

– Делом этой Обуховой! – капитан заплакал. – В сумке было ее дело! Вот я крети-и-ин! Зачем с собой потащил!

– Ты взял с собой дело Обуховой?

– Да!

Савельев поднялся на ноги, механически отряхнул брюки и пошел прочь. Я догнал шатающуюся фигуру.

– Стой, куда ты?

Он остановился и несколько минут смотрел в пустоту. Потом повернулся ко мне и тихо сказал:

– Все правильно в этой жизни. Все. Взял и потащил дело в Москву. Великого следователя из себя строил. А теперь…

Он махнул рукой и пошел прочь. Я его не останавливал и просто смотрел вслед. Это был сгорбленный и побитый жизнью человек, который потерял то немногое, что у него было.

* * *

Говоров молча выслушал историю и только покачал головой.

– Жалко капитана. Уволят его теперь, если не посадят.

– А нельзя никак ему помочь? Заново выгрузить данные с камер, например? – спросил я.

– Серег, я хоть 10 раз могу выгрузить ему этот чат, выгрузить данные с камер и даже еще раз притащить этот вонючий план обучения сотрудников, но в уголовном деле есть свидетельские показания этого Толика, есть описи, могли быть приобщены вещдоки… – Коля еще раз покачал головой. – Нет, просто так это все не восстановить. Про…терять дело это бич всех следователей. Самый страшный сон, который только может быть.

– И что теперь, этого Толика отпустят?

– Нет, – покачал головой Коля. – Такого не будет. Будет служебная проверка в отношении следователя, но само дело никто не отменит. Просто будут заново проводить все следственные действия, но убийцу никто не отпустит.

– То есть мы никак ему не поможем?

– Знаешь, Серега, если человек бухой таскает с собой уголовное дело, то он сам в этом виноват, – ответил Говоров.

Я еще раз вздохнул и вышел из кабинета. Капитана мне было жалко.

Глава 12

Почему люди увольняются? Почему они уходят из компаний, в которых работают? Из-за зарплаты или из-за коллектива? Что движет ими, когда они начинают писать эти самые «прошу уволить меня по собственному…». Какие причины? Огромные корпорации постоянно задаются такими вопросами. Наша корпорация не прям чтобы огромная, но один из ведущих операторов страны. Поэтому я сейчас собственно и сидел, подперев щеку на очередном собрании посвященному этой теме.

Ах, ну да, раз уж рассказчик этой истории не крутой детектив вроде Майка Хаммера или Мартина Корридона, то я сейчас рассказываю не про перестрелки, а про совещание. Знаете, когда я рассказывал про «ок», то я все-таки ошибся. Самая большая часть работы всех руководителей – это встречи и собрания. Вот эти вечные сборы, где люди обсуждают глобальные темы, а ты лишь думаешь о том, что ты здесь делаешь.

Вот и сейчас ваш верный слуга слушал неугомонного Артемьева, который закидывал в своих подчиненных вопросы, с которых я начал эту главу. Артемьев все закидывал новые темы на обсуждение руководителям отделов и направлений, а я лишь сидел с важным видом и слушал шефа. Продолжалась моя пассивность, впрочем, недолго, так как вице-президент, что называется, «пошел в народ» и ждал дискуссии.

– А что мой заместитель думает? – взгляд Артемьева уперся в меня.

– Я думаю, что надо посмотреть на цифрах, – ответил я. – Открыть статистику, взять среднее время «жизни» сотрудника в компании, отследить его путь, посмотреть, на каком периоде большая часть ребят уходит. Мы не можем отследить все, но какая-то точка наверняка будет. Ну и работать с причинами…

– А кто это сделает? – Артемьев уже не смотрел на меня, но я знал правильный ответ.

– Саш, я уже записал себе, – ответил я. – К пятнице дам тебе выгрузку и план действий рабочей группы.

Саша ничего ответил и лишь удовлетворенно кивнул, прищурив глаз, что по системе похвалы от вице-президента было где-то между «Серебряной звездой» и медалью «За отвагу». С «рабочей группой» я, конечно, попал в точку. Саше понравилось это.

По окончании брейншторма я зашел в кабинет, забрал план обучения из сумки, который я зачем-то все это время таскал с собой (естественно, я его так и не полистал). После чего я отыскал Короткова, которому и предстояло стать моей «рабочей группой». Тот в привычной ему манере занимался своим любимым ничем. Я не смог отказать себе в удовольствии, чтобы оторвать его от этого занятия.

– Бездельничаешь? – рявкнул я, подойдя сзади.

– А? – испуганно повернувшись, он выдохнул. – Блин, я думал, Кристина пришла. Как ее назначили на твою должность, так она мне покоя не дает. Приходит раз за разом, проверяет все, отчетность запрашивает. Посодействуй, а? Невозможно стало.

– Леш, ты серьезно жалуешься мне сейчас на то, что твой новый руководитель заставляет тебя… эм, работать?

– Ну да… – неуверенно сказал Лешка.

– А если ударю?

– Шеф, я спас тебе жизнь! – возмутился Коротков. – Почему ударю сразу-то?

– Леш, я тебе очень благодарен за это, – ответил я. Когда Лешкина физиономия расплылась в довольной улыбке, я добавил, – поэтому уволю тебя последним.

– Эй, шеф!

– Так, бездельник, у меня есть для тебя задание, – я положил на стол Короткова конверт.

– А что там?

– А, это план обучения, – ответил я. – Его случайно распечатали два раза. Все таскаю с собой, никак до утилизации документов не отнесу. Но раз уж ты тут и все равно ничего не делаешь, то тебе целых два задания. Первое – это выгрузить мне аналитику по всем увольнениям, с картиночками, графиками там. Чтобы когда я показывал файл Артемьеву, он довольно щурился. Сделай красивую историю и выгрузку данных мне еще, я знаю, что в экселе ты хорошо разбираешься.

– А второе задание?

– Посмотри этот план обучения, – ответил я. – Да тоже выгрузи мне списочек, если есть там какая-то дичь.

– Ты же хотел в утиль его отнести! – Коротков взвыл, словно раненый вомбат.

– Бумажный вариант – конечно. А вот в электронном виде пусть будет у тебя. Запроси экземплярчик у Макса и отдела обучения. И сделай мне список косяков.

– И когда это нужно сделать? Оба задания? – Коротков уже, похоже, смирился со своей участью.

– К среде до 15:00.

– Ну шеф, – Коротков показал в сторону сидящей Кристины. – У меня задач, как у дурака фантиков. Кристина заставляет всякие задания делать, так еще базу по увольнениям сводить…

– Ладно, давай до четверга, – я сжалился над Коротковым. В целом, я знал, что в четверг он тоже не сделает, я дам ему по шее, после чего он сделает неправильно. Потом я снова дам ему люлей, он снова сделает, и получится более-менее, но не для уровня Артемьева. Поэтому придется переделать мне. Ну, в общем, к пятнице успеем.

– Шеф.

– Что тебе еще?

– Плоти.

– Че-его? – от наглости я чуть не потерял дар речи.

– Плоти за задание, – Коротков явно хотел выторговать для себя какую-то плюшку. Видно, стадия «принятие» еще не наступила, и он находился на «торге».

– Хорошо, что ты хочешь? – я решил поиграть в его игру.

– Скажи Кристине, чтобы не обижала меня, – совершенно по-детски попросил Коротков. – Ну а что она? Это сделай, то сделай. Что, во всем направлении один Коротков работает? Я работаю как пчелка.

– Ладно, пчелка, сделай мне задание. А с Кристиной я поговорю.

– Спасибо! – просиял Лешка.

Закончив разговор с Коротковым, я пришел на ряд к Кристине. Она подняла на меня свои зеленые глаза и только спросила:

– Жаловался своему бывшему шефу, поди, на меня?

– Да нет, что ты, солнышко, – я улыбнулся. – Как можно жаловаться на такую красоту?

– Смотри, расскажу жене, что ты тут мне напеваешь, – хмыкнула Кристина.

– На самом деле я по поводу Леши, – вздохнул я. – Переживаю я за парня, не растет, не развивается в компании… Хочется, чтобы он как-то двигался вперед, что ли…

– К чему ты это, Сереж?

– В общем, я знаю, что ты ему сейчас накидала заданий. И я еще два накинул… – я тяжело вздохнул и продолжил. – В общем, дери его как сидорову козу.

Показав большой палец выглядывающему из-за рядов Короткову, который следил за переговорами, я подумал, что для таких, как я, наверняка есть отдельный котел в аду.

Глава 13

В последние дни единственное, что меня радовало, это возвращение домой. Меня даже не бесил «Остров мечты» на проспекте Андропова. И немного выбила меня из колеи не сама работа, а сначала эта история с девочкой Мариной, потом этот несчастный капитан. В общем, по окончании рабочего дня я не задерживался ни на секунду и часть работы просто забирал домой, чтобы побыть с супругой. Я, честно говоря, не знал, как ведут себя беременные, думал, что Мари теперь будет будить меня по ночам и просить черешню. А загуглить «поведение беременных» я тупо… постеснялся.

Благо, пока что супруга вела себя подозрительно спокойно и только внимательно изучала всевозможные форумы и закупила кучу литературы, готовясь стать мамой. Лишь единожды она подозрительно приблизилась и присмотрелась в мои глаза.

– Зеленые у тебя, да?

– Ну не совсем, у меня серо-зелено-голубые, – ответил я. – Вот у отца серые, а у матери голубые, а у меня бастардский цвет какой-то.

– Понятно, – Мари что-то с важным видом записала и снова погрузилась в чтение.

На миг она снова оторвалась и подозрительно пригляделась в мои глаза опять, будто я мог обмануть или что-то в них поменяется. Вообще, это достаточно обидно. Читали в книгах, да? У героя обязательно голубые либо зеленые глаза. Вот всегда. Найдите мне книгу, где героя описывают не голубоглазым, что не книжка, у всех голубые глаза небесного цвета. А нас, хамелеонов, с цветом глаз не пойми каким, вечно вниманием обделяют.

Когда я вернулся домой, супруга снова что-то изучала в интернете, сидя за ноутом на кухне.

– Что на этот раз? – спросил я, обнимая супругу за плечи.

– Да так, хотела что-то прочитал про вред УЗИ и сама не заметила, как оказалась на форуме каких-то сумасшедших мамочек, ругающихся друг с другом, – устало улыбнулась Мари, поворачиваясь ко мне.

– Ой, только не говори, что ты вступила в их перепалку? – рассмеялся я.

– Ну… – Мари пожала плечами. – Ну да, мне было скучно.

– Ой, глазастик, ну вот объясни мне логику, – я сел рядом. – Ты намного умнее меня и всех, кого я знаю. Ты любишь искусство, слушаешь классическую музыку. Пока я с огромным удовольствием читаю «Я промазал, опер – нет», ты снова перелистываешь своего Достоевского. Но вот стоит мне уйти, как ты вступаешь в спор с какой-то мамочкой на форуме.

– Она обзывалась, – смущенно сказала Мари.

– И ты ее обозвала, – улыбнулся я.

– Обозвала.

– Она так, а ты тогда так, да? – я улыбался все шире.

– Да, она так, а я тогда так! – Мари тоже улыбнулась.

– Я люблю тебя, глазастик.

– И я тебя.

Я поцеловал супругу и по классической мужской привычке, заложенной в ДНК, тут же спросил:

– Так, а питание мужу положено, или мы только баб гасим на форумах?

Мощный пинок под пятую точку прилетел незамедлительно.

– Ай, чего пинаешься?

– Я беременная. Мне можно, – гордо сказала Мари и с интересом посмотрела на маленькие конфетки на столе, видно, прикидывая, удобно ли будет ими в меня кидаться, если супруг захочет войны.

– Ладно, беременная, када кушоть?

– Я все приготовила, посмотри в холодильнике, – ответила супруга и снова стала что-то изучать.

– Дорогая, но тут только наггетсы из «макдака» и уже не очень приятно выглядящий биг-мак, – недовольно сказал я, глядя во внутренности холодильника.

– Макдональдса захотелось, – беззастенчиво сказала Мари.

– Это и есть то, что ты приготовила?

– Тебя что-то не устраивает?

– Нет, ты лучшая.

– Ну вот, – Мари отвернулась к компу и тихо сказала, – Сереж, открой холодильник и еще раз посмотри выше. Может быть, ты заметишь кастрюлю с супом, который я целый день для тебя варила.

Как назло, кастрюля оказалась на самом видном месте. Когда я поставил ее на плиту, Мари не удержалась и тихо хихикнула.

– Смеемся, значит, да?

– Знаешь, мужчины как котики. Вот он подходит к миске, и если еда по ее краям, то он ее не видит.

– Значит, я тупой как котик, да?

– Почему ты, дорогой? – Мари удивленно посмотрела на меня. – Я не говорила конкретно про тебя. Все мужчины такие.

– Не могу поверить, что половина генов нашего ребенка будет от тебя, – вздохнул я.

И тут заместитель вице-президента компании «Телеком» допустил чудовищную ошибку. Игривое настроение Мари пропало, и она восприняла претензию к своим генам как личное оскорбление, после чего перешла на обстрел своего голодного супруга карамельками. Я в свою очередь позорно бежал с поля боя.

– Трус!

– Ведьма!

Когда я переоделся и вернулся на кухню, боевой настрой супруги уже пропал, и она продолжала что-то изучать на форуме. Посмотрев на меня, она лишь недовольно повела бровью, обозначив свой боевой настрой, но потом решила все-таки переключиться на свой ноутбук. Телефон на столе загудел, и я поднял трубку.

– Да, слушаю.

– Привет, Серег… это Олег, – отозвался тихий голос в трубке.

– Какой Олег?

– Савельев, следователь.

– А, следователь… – сказал я, на что Мари сразу же услышала своими ушками что-то интересное и подобралась поближе ко мне, подперев щеку и глядя с интересом на меня своими карими пуговками.

– Да, я тебя не отвлекаю? – виноватым голосом спросил Савельев.

– Ну… я дома с супругой, – ответил я. – Вот ужинаю. Что-то случилось?

– Да просто, – следователь замялся. – В общем, начальство в отпуск меня отправило на время внутреннего расследования. Подполковник сказал, что замнет дело и статью на меня заводить не будут, но вот в органах мне места больше нет…

– Сочувствую, – сказал я, не зная, что добавить еще.

– Слушай, Серег, я хотел спросить… – Савельев прокашлялся и продолжил, – а у вас в компании для меня не найдется места? Может, ты сможешь поговорить там с этим крутым мужиком, который к нам приезжал?

– Эм… – я сделал паузу, не зная, что ответить. – Я не думаю, что это хорошая идея. У нас вряд ли сейчас есть вакансии в службе безопасности…

– Ну я просто подумал, может, есть местечко все-таки, и ты мог бы замолвить за меня словечко…

– Хорошо, я узнаю, но ничего обещать не могу, – сказал я.

– Спасибо тебе большое, – сказал Савельев. – Напишешь или позвонишь, как будет что-то, хорошо?

– Хорошо, – я положил трубку.

– А что там такое, – Мари не терпелось узнать, что произошло.

– Помнишь, я рассказывал тебе историю про девочку, которую парень убил и закопал? – сказал я.

– Ой, не хочу вспоминать, – поморщилась супруга.

– Ну так вот, недавно приезжал к нам в офис следователь, дождался меня после работы в пятницу и начал рассказывать, мол, этот парень убить не мог, нужно поговорить… – я вздохнул. – Ну пошел я с ним в бар, так он наклюкался, а когда выходил из бара то какой-то гопник на нас со спины набросился и сумку у него выхватил. А он мало того, что пьяный был и на ногах почти не стоял, так еще и дело уголовное в Москву потащил. Ну, в общем, теперь его за потерянное дело уволить хотят, а он названивает мне и просится устроиться к нам на работу.

– А ты?

– Ох, Мари, да не знаю, есть у нас вакансии или нет, – вздохнул я. – Но если честно, такого человека не очень хочется брать. По нему видно, что пьет, да он и особенно не скрывает этого. Кто я этому следователю? Ну вот кто? Вообще случайный чувак, а он хочет, чтобы я ему с работой помог.

– Тебе не жалко его? – спросила она.

– Да жалко, конечно. Видно, что человек он неплохой, но вот его желание набиться мне в друзья немного напрягает. Не люблю я это.

– Ладно, постарайся хотя бы узнать, – попросила Мари. – Сделай хорошее дело.

Я лишь кивнул, но на самом деле я знал, что не буду ничего и ни для кого узнавать. Я знал, что такой должности «человек он неплохой» у нас нет. А следователь Савельев именно для этой должности и годился. Мари я говорить про это не стал, чтобы не расстраивать, но лично для себя решение принял.

Через час мы пошли спать, но неприятное чувство не покидало меня. Мне все еще было жаль этого капитана.

* * *

Следующий день я провел в раздумьях. Знаете, эта дурацкая черта: сначала принял решение, а потом кошки скребут на душе и ты пытаешься все-таки пойти навстречу. Пытаешься пересмотреть собственное решение, чтобы никому не было больно, хотя и понимаешь, что пересматривать тут на самом деле нечего.

Посередине дня я набрал Короткову.

– Задание сделал?

– Шеф, я просто еще…

– Ну вот делай давай, – я положил трубку.

Так, Короткову под задницу дал. Пускай сводит всю инфо. Телефон зазвонил, и я снова поднял трубку. Это перезванивал Лешка.

– Шеф.

– Что.

– Вот ты сказал, что надо инфографику по всем сотрудникам, что уволились, подготовить, а вот ребята как эта… ну Марина. Помнишь? Ну которые не выходят на работу, их считать, как уволенных?

– Да, по ним сделай отдельный файл. Заполни подробно статистику, сделай графики и обязательно подгрузи все данные из базы, ФИО, фотографии, подробности собеседования, по ним максимально сделай, вплоть до группы крови, – съязвил я.

– Блин, насчет группы крови не знаю, – Коротков засомневался, даже не поняв, что я шучу. – Но я подробно все разузнаю. А графики какие нужно сделать?

– Я думаю, менеджер твоего уровня сможет разобраться, какой нужно сделать график, – я уже устал от Короткова, не понимающего, что я говорю не всерьез, но если он не понимает сарказма, то пускай действительно все делает. Будет ему уроком.

– Да-да, я понял, я сделаю, – отрапортовал Коротков.

Я посчитал до 10 и перевел взгляд на телефон. Лешка снова перезванивал. Все-таки я хорошо успел его изучить за время совместной работы. Я тяжело вздохнул и снова взял трубку:

– Что на этот раз?

– А если нужно будет архивы поднять по сотрудникам, ты дашь разрешение? По «потеряшкам» вся инфа в СБ лежит.

– Дам.

Я положил трубку. Не прошло и минуты, как мне уже звонил Говоров.

– Да, Коля.

– Серег, а что за доступы ты дал Короткову?

– В архив по сотрудникам, которые числятся у нас в качестве «потеряшек».

– А нахрена ему это? – возмутился Говоров. – Он говорит, ты заставил его графики по этим людям составить.

– Да, заставил.

– А зачем? – Говоров продолжал ворчать. – Мне не сложно дать архив, просто у вас в последнее время вся конфиденциальность коту под хвост. Все данные по сотрудникам как на проходном дворе. Вот что он с этими графиками будет делать?

– Следователю передаст, – честно говоря, от тупых разговоров я уже взорвался. – Передаст следователю Савельеву.

– Какому еще Савельеву?

– Капитан который. Ему передадим. А то он одно дело потерял, решили ему еще подкинуть. Пусть расследует, куда эти люди пропали!

– Серег, вот мне ни разу не для шуток.

– Коля, дай доступы к архиву и не задавай лишних вопросов, – честно говоря, мое терпение уже было на пределе. Один бежит в архив выполнять ненужное задание, другой ворчит, что нельзя давать эти доступы, как будто они вообще кому-то нужны. И все считают, что надо обязательно уточнять по поводу всех этих вопросов и звонить мне. Как дети малые, ей-богу.

– Серег, я без официального запроса ничего не выдам, – возмутился Говоров, видно решив биться до конца. – Полиция пускай присылает с печатью и подписью, а я…

– Коля, успокойся уже. Это не для полиции, это для нас. Просто надо сделать графики, и все. Не считай это официальным запросом.

– Так это шутка была?

– Скорее сарказм.

В ответ Коля только пробормотал что-то невразумительное и положил трубку. Я откинулся на кресле и несколько секунд сидел, закинув голову и закрыв глаза. Затем я достал телефон и легонько вздохнул. Есть такое понятие «съесть лягушку». На тренингах для менеджеров про это рассказывают. Но раз уж вы купили эту книгу, то расскажу бесплатно: так называется необходимость сделать какое-то задание, которое ты не хочешь делать от слова «совсем». То есть вот есть что-то, что прямо вообще никак не хочется делать. Мы приходим на работу и оттягиваем до самого последнего момента. И целый день-неделю-месяц ходим подавленные тем, что делать все-таки придется. На тренингах говорят, что надо «съесть лягушку» в самом начале рабочего дня, будет не очень приятно, зато груз неприятного задания давить не будет.

Вот и сейчас я решил съесть эту самую лягушку. Взяв мобильный, я набрал номер Савельева и, когда тот взял трубку, только коротко сказал:

– Извини, не получилось. Полтавский против попер, мол, я против, вакансий нет и точка. Ну ты понимаешь.

– И на том спасибо, – вздохнул капитан на том конце.

– Если будет что-то, я позвоню еще, – ответил я, сам коря себя за то, что даю человеку ложную надежду.

– Спасибо.

Я положил телефон на стол. «Лягушка» была съедена. Неприятный разговор состоялся. Оставшийся день прошел как по маслу. Сделав самое сложное и неприятное, я совершенно влился в ритм. Была у меня правда еще мысль, чтобы отменить задание для Короткова, но я ее тоже отмел. Не умеет понимать собеседника, пусть сидит и графики выводит. День прошел так незаметно, что когда телефон завибрировал от сообщения Мари, было уже 19:30. Я быстро проверил пробки, покачал головой, глядя на девять баллов, и стал собираться. Когда я подошел к вешалке, чтобы взять куртку, телефон оставленный на столе снова завибрировал. Я подошел к столу, взял мобильный в руки, ожидая увидеть очередное сообщение от Мари.

На экране было уведомление в Telegram от Савельева. Я открыл его и прочитал: «Смерть это лишь начало».