Текст книги "Последняя ночь"
Автор книги: Никита Воронов
Жанр: Крутой детектив, Детективы
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Андрей Маркович в задумчивости пожевал губами:
– Рано! Мы же толком ни в чем не разобрались. Кто этого адвоката против нас двигает? Зачем?
– Попросим – расскажет!
– А может, он и сам по-настоящему не в курсе? Понимаешь, такое впечатление, что нам его специально подставляют, чтобы вляпались.
– Во что вляпались?
– Знать бы…
Спутники в задумчивом молчании прошли тем же путем, которым за пару часов до них двигались к автомобилю Владимир Александрович и его «опекун».
– Рано или поздно труп обнаружат, – начальник Службы безопасности «Первопечатника» кивнул назад, в сторону квартиры, где его подчиненные заканчивали наводить художественный беспорядок.
– Ну и что?
– Виноградов узнает. И поймет!
Генеральный директор достал из кармана брелок сигнализации и нажал на кнопку. Припаркованная между каким-то случайным грузовиком и машиной охраны белоснежная «ауди» всхлипнула и мигнула фарами.
– Может, оно и к лучшему? Сообразит, что мы тоже не фантики. Испугается…
– Дай-то Бог!
К сорока годам спутник господина Удальцова имел за плечами трудную и интересную судьбу. И прекрасно знал, что как раз именно страх заставляет нормального человека вытворять такое, что хоть к ордену представляй. Посмертно. А живым – расхлебывать…
Поэтому он молча сел на пассажирское сиденье – Андрей Маркович все любил делать сам и машиной своей управлял без шофера.
* * *
Владимир Александрович тоже все любил делать сам.
А еще он любил, чтобы в квартире все было прибрано и расставлено по раз и навсегда заведенным местам.
Содержимое сейфа, компьютер, письменный стол…
Виноградов частенько говаривал родным и близким:
– Порядок в личных вещах и документах должен быть постоянно такой, чтобы при обыске не стало стыдно перед посторонними понятыми. Да и ребятам значительно проще работать!
Поэтому-то Владимир Александрович и ушел с полученными от Студента бумагами из кухни в самую дальнюю комнату, служившую одновременно супружеской спальней, кабинетом главы семьи и гардеробом.
Ушел не сразу, а только после того, как добросовестно перемыл за собой послеобеденную посуду.
– Та-ак…
За работой адвокат позволял себе только стакан-другой свежезаваренного чая. Чай с лимоном и несколько сушек – да это считалось и не едой вовсе, а неотъемлемой частью ритуала работы с документами.
Усаживаясь за стол, он чуть сдвинул в сторону краешек плотной шторы – внизу, у самой парадной, обтекала мокрой грязью ставшая уже привычной «восьмерка».
Та пара, что доставила Владимира Александровича к дому, почти сразу сменилась, и за стеклами автомобиля можно было при желании угадать неподвижные силуэты новой оперативной группы.
Адвокат взял ручку и чистый лист бумаги:
– Поехали!
Уже после первых страниц Виноградов понял, что помощь специалиста ему скорее всего не понадобится. Документы были составлены и подобраны таким образом, что даже неискушенный в издательском бизнесе человек без труда мог представить себе механизм оборота средств «Первопечатника».
Впрочем, кое-где все же имелись пометки, сделанные рукой Студента, – очевидно, по ряду пунктов он требовал и получал от своего источника дополнительные разъяснения.
Первым делом адвокат обратил внимание на список книг, изданных фирмой в минувшем году. Он занимал без малого четыре страницы убористого текста – с разбивкой по жанрам и характеру книжной продукции.
Виноградов мало что смыслил в любовных романах и «фэнтези», поэтому он выискал в середине списка знакомый раздел – детективную серию «Первопечатника». Раздел этот не превышал и половины общего количества названий, но, судя по цифрам в правой половине строчек, обеспечивал издательству до девяноста процентов суммарных тиражей.
Почти все остальное – от русской классики и поэзии дальнего зарубежья до альбомов о Петербурге и книг для детей – печаталось символическими тиражами, чуть ли не поштучно. И скорее для профессионального престижа, чем ради коммерческой выгоды.
Итак популярные детективы… В общем-то, Владимир Александрович относил себя к людям, в силу профессии и образа жизни обязанным быть знакомыми с этим жанром литературы.
И действительно, глаз тут же выхватил из огромного списка пару-тройку знакомых любому читателю авторов: Родионов, Кивинов, Измайлов… Но подавляющее большинство имен адвокат вообще никогда не слышал и не видел, а какие-то лишь смутно припоминал на обложках серии.
Две писательские фамилии, впрочем, Владимиру Александровичу оказались известны – он как-то с тоски приобрел у метро их романы, соблазнившись кроваво-эротическим оформлением обложек и великолепно построенными аннотациями.
Как выяснилось, пригодными для чтения были именно эти самые короткие редакторские «зазывалки», тогда как содержимое купленных книг было настолько убого, неграмотно и скучно, что даже самый далекий от криминальной литературы гражданин почувствовал бы себя несправедливо и подло обиженным.
– Да-а! Ну, вообще.
Странно, что напротив печально знакомых Виноградову имен стояли такие же, как у большинства других авторов, астрономические тиражи: по пятьдесят тысяч экземпляров.
Адвокат припомнил, что проходя мимо метро через некоторое время после неудачной покупки, он уже не увидел знакомых названий. Их сменили другие – такие же, если не хуже.
Господи, неужели народу не жалко денег?
А еще говорят – кризис неплатежей!
Справедливости ради следовало отметить, что и руководство «Первопечатника» при определении сумм гонораров явно не избегало такого критерия, как качество труда.
Сводная справка за год о начислении и выплате денег авторам была составлена не по алфавиту и не в хронологическом порядке. За основу для нее были приняты сведения, ежеквартально отсылавшиеся бухгалтерией в налоговые инспекции по месту жительства.
Выходило, что получатели делятся на две неравные группы. Во-первых, считанные по пальцам литературные знаменитости с доходами, намного превышающими ставки зарубежных переводных детективщиков. И во-вторых, бесчисленное множество дебютантов и графоманов, гонорары которых невелики, но стабильны.
Внизу последней страницы списка почерком Студента была сделана торопливая пометка-вопрос. Не без труда Владимир Александрович разобрал, что и его предшественник поинтересовался: неужели фактические выплаты соответствуют цифрам, предоставляемым налоговой инспекции?
Удивительно, но, судя по дальнейшим записям, ответ «источника» был положительным! Руководство фирмы ни с кем не рассчитывалось «черной» наличкой, до копейки выплачивая даже самые идиотские налоги, и к тому же требовало подобного законопослушания от других.
Редактирование, набор на компьютере, верстка, многократная корректура, «художественное» оформление каждого очередного тома… Все это официально оформлялось трудовыми соглашениями и соответствующим образом оплачивалось через кассу.
– Хм-м?
Вообще, с точки зрения нормального современного россиянина, такое ведение бизнеса было скорее даже просто неприлично, чем глупо. И уже само по себе наводило на смутные подозрения…
Ибо не нами, а в глубочайшей древности еще замечено – достовернее всего выглядит документ, который подделан.
– Ну-ка! Проверим…
Владимир Александрович пролистнул пару страниц назад. Потом выписал себе на листок основательную колонку из цифр и фамилий.
Приготовился работать дальше, но в этот момент, как всегда совершенно некстати, напомнил о своем существовании радиотелефон.
– Слушаю, Виноградов.
Трубка молчала – с какой-то почти не скрываемой неприязнью.
– Слушаю! Говорите.
Опять тишина. И не механическая, а вполне агрессивно-одушевленная.
– Вас не слышно… Попробуйте перезвонить!
Владимир Александрович нажал на кнопку отбоя и некоторое время просидел молча. Спохватился, выглянул за окно – слава Богу! Машинах людьми из эстонской спецслужбы стояла на прежнем месте.
Адвокат с наслаждением выругался и только после этого перешел к следующему разделу финансовой документации « Первопечатника».
Судя по всему, систематической реализацией «детективной серии» занимались, помимо самого издательства, три постоянные торговые фирмы. Они брали у господина Удальцова оптом сразу же весь, пятидесятитысячный тираж очередного выпуска – и таким образом становились монопольными обладателями нового детектива на книжном рынке.
При валютной себестоимости каждого экземпляра примерно в доллар и десять центов, в «первые руки» Андрей Маркович отдавал их всего по полтора доллара. И выгодно это оказывалось обеим сторонам.
Потому что «Первопечатник» избавлял себя от забот по сбыту, а оптовые покупатели без конкуренции могли накручивать на единицу приобретенной продукции какие угодно торговые наценки.
Владимир Александрович вспомнил, за сколько он купил тогда те два тома, и покачал головой… Видимо, крупные фирмы-партнеры сбывали книги еще дальше по цепочке – мелким оптовикам, ларечникам и в магазины, так что до покупателей они доходили уже по рублевой цене, намного превышающей три доллара США.
Впрочем, дальнейшая динамика реализации выпущенных тиражей руководство «Первопечатника» беспокоила мало. Деньги по каждой сделке приходили в течение трех-пяти банковских суток – правда, по безналичному расчету.
Тут вам не «черный нал», тут все на виду…
Но даже с учетом выплаты сумасшедших налогов рентабельность получалась завидная. Причем полученные средства без задержки снова пускались в расширенное книжное воспроизводство: конвертировались, переправлялись в Эстонию, а оттуда возвращались в виде новых тиражей.
Цепочка работала безотказно. Работала, посрамляя скептиков и маловеров, уверявших, что в нашем государстве делать бизнес без утаивания прибыли невозможно, да и нецелесообразно.
Адвокат обратил внимание на несколько названий, которые то и дело встречались в списке организаций, перечислявших издательству деньги. В отличие от могущественных и постоянных партнеров «Первопечатника», они набирали книг на значительно меньшие суммы – и только время от времени.
Что же, вольному воля… По одежке, как говорится, протягивай ножки! Немудрено, что в мире серьезного бизнеса мелким рыбешкам всегда достаются одни объедки.
Владимир Александрович хотел было уже перелистнуть документы дальше, но взгляд его неожиданно зацепился за строчку вверху списка:
«АОЗТ „Наука-девять"……………….. 140 000 000 рублей»
Интересное название. Запоминающееся.
На страницах компьютерной распечатки оно фигурировало дважды – и оба раза в самом начале минувшего года. Судя по датам и реквизитам «платежек», в январе и феврале фирма приобрела у издательства разнообразной книжной продукции на общую сумму в двести десять миллионов.
Не мало, конечно. Однако не так уж и много по сравнению с астрономическими оборотами постоянных оптовых партнеров «Первопечатника».
Но не это сейчас интересовало Виноградова. Не это…
Сначала адвокат по ошибке вытянул нижний ящик письменного стола, потом сообразил и с шумом задвинул обратно. Взялся за другой, начал перерывать содержимое.
– Где она? Да где же, черт побери!
Владимир Александрович вспомнил, откуда ему известно наименование фирмы.
Во-от… Вот, родимая! Нашел.
Прямо на бумаги Студента легла коричневая картонная папка с давным-давно растрепавшимися тесемками. Никаких пояснительных надписей не было – хозяин и сам представлял, что к чему, а остальным это знать вовсе не обязательно.
По идее, папке следовало быть не коричневой, а желтой. Именно «желтой»… Потому что Владимир Александрович вот уже несколько лет складывал в нее вырезки и ксерокопии статей из бульварной и полубульварной питерской прессы. Разнородные по объему и качеству газетные материалы объединялись весьма специфической темой – это было что-то вроде «контрольно-наблюдательного дела» по нестандартным видам и новым для Виноградова формам экономической преступности.
Попадались в папке, конечно, и материалы серьезной периодики, но очень мало – респектабельные издания предпочитали критиковать плохую подготовку города к зиме, описывать свои героические экскурсии по «горячим точкам» и мастерить политические прогнозы.
Несколько особняком от большинства собратьев по перу стоял некто Андрей Серегин, называвший себя иностранным словом «инвестигейтор». Вот его-то статью и разыскивал сейчас в перехваченной скрепкой подборке Владимир Александрович.
– Ага! Точно…
Название: «Кровавый след».
Подзаголовок: «Как нас всех опять ограбили».
Подпись: А. Серегин.
Да, помнится, прошедшей весной результаты очередного журналистского расследования наделали в Санкт-Петербурге много шума. Хотя, собственно, повод был по нынешним временам совершенно банальный.
Накануне Международного женского дня то ли случайно, то ли намеренно выпал из окна своей квартиры на одиннадцатом этаже мало кому до этого известный бизнесмен.
Выяснилось, что покойник был весь в долгах.
Возникнув за год до смерти из коммерческого небытия, он ни с того ни с сего заполучил от городских властей астрономические суммы бюджетных денег.
Средства выделялись под конкретные социальные программы, капитальное строительство, закупку транспорта и многое-многое другое… Без чего северной столице теперь, увы, придется обойтись.
Почему? Потому что в конце концов даже сотрудникам налоговой полиции стало ясно – несколько миллиардов государственных рублей без следа растворились в криминальном тумане российской экономики.
А когда те, кому положено, вспомнили про служебный долг, задавать вопросы было уже некому.
Все-таки – одиннадцатый этаж!
А с покойника спрос какой? На нет – и суда нет… Впрочем, если верить Серегину, факты соучастия конкретных чиновников городской администрации и народных избранников в этой афере с бюджетными средствами выглядели вполне убедительно и неопровержимо.
К сожалению, автор статьи почти не вдавался в технологию обналичивания украденных сумм – его больше интересовали эффектные и душераздирающие подробности из жизни высоких, до неприличия коррумпированных эшелонов власти.
Тому, что было важно для Виноградова, журналист уделил всего пару абзацев: якобы в городе и регионе существовала целая сеть специально созданных коммерческих структур. Деньги из уполномоченных банков поступали на их счета, затем под видом вполне законных финансовых операций превращались в хрустящие новенькие купюры и навсегда исчезали из официального оборота.
АОЗТ «Наука-девять» фигурировало в списке Серегина как основной получатель невозвратных кредитов.
Впрочем, доказать ничего уже было нельзя – вся финансовая документация этой и нескольких других фирм-однодневок исчезла куда-то одновременно с уходом из жизни их основателя.
– Та-ак! Инвестигейтор, значит…
Самого Андрея Серегина адвокат уважал за профессиональное чутье и личную храбрость, но слово это ему не нравилось. Оно почему-то напоминало Владимиру Александровичу названия популярных собачьих пород: коккер там, пинчер, бультерьер или ротвейлер.
Ладно, был бы человек хороший… Во всяком случае, теперь благодаря журналисту все постепенно вставало на свои места.
Почти все! Потому что кроме названия одного-единственного АОЗТ больше ничего общего в списках Серегина и Студента не обнаружилось.
Да и само появление мертворожденной «Науки-девять» среди торговых партнеров господина Удальцова вдруг посчитал Владимир Александрович каким-то случайным и лишним – вроде мухи на линзе огромного телескопа.
…Чай в стакане закончился даже раньше, чем была перевернута последняя страница разложенных на столе документов.
Владимир Александрович встал, потянулся и сделал несколько разминочных движений. Двинулся в сторону кухни, но на половине пути замер – притих, сконцентрировался и, резко выбросив ногу вверх, попробовал пяткой достать воображаемую точку на уровне телевизионной антенны.
Получилось. Не безупречно, но – получилось!
Сколько же он не был на тренировках? Месяца полтора, два… Или больше? Пожалуй, с начала лета.
Еженедельная баня не считается. Это не спорт, это – просто культурный отдых.
Там только попрыгаешь для приличия туда-сюда в переполненном зале, постучишь по мешку, а мысленно уже в парилке, на полочке, с веничком…
Ну и пиво, конечно! Виноградов любил хорошее пиво.
Впрочем, свежезаваренный чай тоже неплох, если ко времени и под настроение. Владимир Александрович наполнил стакан и, стараясь не пролить на пол ни единой горячей капли, вернулся в комнату.
Жена с детьми до вечера у тещи – все-таки выбрались, а то уже осенние каникулы на исходе. Это хорошо! Адвокат ничего не имел против семейного уюта, но работать предпочитал в одиночестве.
Усевшись на место, он по привычке чуть сдвинул в сторону краешек шторы – на месте ли «ангелы-хранители»?
– Ого! Здравствуйте…
Задержись адвокат за приготовлением к чаепитию хоть ненамного дольше, он пропустил бы самое интересное.
Потому что как раз в тот момент, когда Виноградов посмотрел в окно, к припаркованной напротив его парадной «восьмерке» быстро и со всех сторон приблизилось несколько человек.
Спереди и сзади машину тихонечко, без пронзительного визга покрышек и рева двигателей, заблокировали микроавтобусы, выкрашенные под «скорую помощь».
Впрочем и те, кто подошел к дверям, повели себя на удивление скромно: характерный и узнаваемый жест руки с удостоверением, предложение выйти… Оружие явно и недвусмысленно присутствовало, но кричать и трясти им перед носом сидящих в «восьмерке» людей никто не собирался.
Да этого и не потребовалось – все знали неписаные правила игры и не думали их нарушать. Сотрудники господина Тоома с достоинством и без суеты выбрались наружу. Подняли руки, расставили ноги… Дали себя обыскать, а потом проследовали за провожатыми в разные микроавтобусы.
Кто-то сел за руль легкового автомобиля, кто-то вернулся на свое место рядом с задержанными.
Но прежде чем сесть вслед за коллегами в «скорую помощь» тот, кто предъявлял удостоверение, обернулся в сторону окна, за которым стоял сейчас Владимир Александрович.
– Ну ни фига себе!
В человеке, руководившем операцией, адвокат без труда узнал товарища Пономаренко из Управления ФСБ.
Убедившись, что сверху за ним наблюдают, Михаил Михайлович вежливо помахал Виноградову – когда-то это называлось «сделать дяде ручкой». Потом забрался в машину, захлопнул дверь, и кортеж, состоящий из «восьмерки» и сопровождающих оперативных микроавтобусов, исчез за углом.
Все было отработано красиво и аккуратно – так, что редкие прохожие и стайка мамаш с колясками, обосновавшаяся в сотне метров от виноградовской парадной, внимания инциденту практически не уделили.
Владимир Александрович покосился на телефон, потом торопливо достал из сейфа охотничье ружье и патроны – сейчас стоило ожидать самых разных пакостей.
Первым делом следует позвонить своим…
Глава вторая
– А покрупнее можно?
– Конечно… – Пальцы дежурного оператора забегали по клавиатуре. – Вот!
Через долю секунды возникло и сразу же увеличилось на весь экран многоцветное компьютерное изображение центральной части города.
Метро «Чернышевская», улица Пестеля, мост через Неву и даже стилизованный силуэт «Авроры» на дальней набережной. Проходные дворы, телефонные автоматы, аптеки… Пожалуй, схема была даже перенасыщена пояснительными надписями и разнообразными условными значками.
– Что это за цифры?
– Номера домов.
Начальник Службы безопасности подождал, но вопросов больше не было. Тогда он сам подал реплику:
– Сейчас появится. Сверху, вон от сюда…
– Догадываюсь.
Господин Удальцов приготовился было добавить какую-то колкость, но в этот момент экран монитора ожил. Пронзительно-красная точка с обманчивой неторопливостью выкатилась со стороны Свердловской набережной и повернула на Литейный мост. Некоторое время она неподвижно пульсировала перед светофором, а потом все же скрылась во внутреннем дворе знаменитого Большого Дома.
– Там у них электронная защита. Подавление сигнала… – виновато вздохнул оператор.
В самом деле – радиоточки больше не было видно.
– Ерунда! Все ясно.
Господин Удальцов повернулся к стоящему рядом серьезному молодому человеку:
– А, господин прокурор? Что я говорил?
Тот пожал плечами:
– Ничего не доказывает…
– Это вы там у себя в кабинетах доказывайте! – Андрей Маркович как-то неожиданно, без причин рассердился: – А мне важно знать, поняли?
Воцарилось тягучее и неприятное молчание. Даже не виноватый ни в чем оператор-компьютерщик замер, опасаясь нечаянно скрипнуть вертящимся стулом под задницей.
Помощник прокурора тоже почувствовал себя не в своей тарелке. Он был трусом по образу жизни и воспитанию, а к тому же именно сейчас впервые усомнился в собственной неуязвимости и всемогуществе той невидимой силы, которой когда-то продался.
И только начальник Службы безопасности никак не прореагировал на излишне эмоциональное поведение своего шефа: чем бы дитя ни тешилось… С точки зрения отставного майора господин Удальцов вел себя вполне достойно для штатского, вернувшегося в офис после того, как впервые на его глазах перерезали глотку допрошенному человеку.
– Значит, адвокат работает на Большой Дом?
– Чего уж теперь сомневаться! – Андрей Маркович показал рукой на все еще не потухший экран монитора. – Если его охраняют люди Черкесова…
Помощник прокурора представил себе аккуратный пробор начальника Управления ФСБ, но возражать не стал.
– А вы что думаете? – спросил генеральный директор.
Третий собеседник вздохнул и тяжело покачал головой:
– Плохо.
Если действительно силовое прикрытие Виноградова осуществляла питерская контрразведка, следовало ждать серьезных неприятностей.
– Конкретнее?
– Очень плохо!
Он был с самого начала категорически против того, чтобы «проучить» назойливого адвоката. Вовсе не из соображений гуманизма, а только потому, что считал подобные акции пустой тратой времени, сил и денег. Но начальству виднее…
Сейчас самое время было напомнить господину Удальцову их недавний спор. В тот вечер как раз вернулась на базу группа, посланная для «разборки» к дому Владимира Александровича. Вернулась без числящегося за Службой табельного «Макарова» и документов – зато с битыми мордами.
Тогда Андрей Маркович тоже изволил сердиться:
– Дармоеды! Разогнать всех к едрене фене!
Потом поутих. Занервничал:
– Что же теперь? Надо думать…
Собственно, думать следовало раньше. А после того, как в чужие руки попали опасные и нежелательные трофеи, оставалось только кусать локти и по возможности не суетиться.
– Да чтоб он сдох, этот Виноградов! – шипел начальник Службы. – Сволочь…
Несколько суток им с Удальцовым пришлось провести в состоянии обостренной и непреходящей тревоги. Однако, вопреки ожиданиям, ни вызовов в органы внутренних дел, ни «предъяв» или кровавых «обраток» со стороны оперирующих по соседству группировок не последовало.
Встречи с лидерами питерского криминала и попытки прояснить ситуацию через силовые структуры обошлись фирме Андрея Марковича в неимоверную кучу денег и результата почти не дали – к тому же, куда-то исчез из города сам «виновник торжества».
Адвокат появился, когда его уже почти не чаяли увидеть, – прямо на книготорговой ярмарке во Дворце Молодежи. За Владимиром Александровичем сразу же организовали «хвост» и убедились, что «объект наблюдения» по-прежнему демонстративно опекают.
Но отступать было поздно – и некуда:
– Давайте! По самой полной программе, – распорядился господин Удальцов.
И отставной офицер-особист превзошел самого себя…
Собственно, это почти сразу дало определенный эффект. Люди из Службы безопасности отфиксировали контакт Виноградова со Студентом, дали ему сесть в «заряженную» еще ночью оперативно-технической группой машину и отправили с миром.
И пока Удальцов общался с хозяином квартиры на Черной речке, дежурный по компьютерному залу отслеживал с помощью пеленгатора дальнейший путь адвоката.
Судя по электронной карте, тот, никуда не сворачивая и без остановок, добрался до дома. Оставил охрану ждать внизу, некоторое время пробыл у себя на квартире, а потом, видимо, вышел и поехал по направлению к центру города.
Конечная точка маршрута сомнений не оставляла – – «восьмерка» вкатилась во внутренний двор угловатого здания на Литейном совсем не через те ворота, которыми пользуется рабоче-крестьянская милиция…
– Интересно, о чем они сейчас беседуют?
– Думаю, не о погоде.
– А у нас там никого нет? Своих? – откашлявшись, подал голос помощник прокурора. Он представил себе полумрак коридора, однообразные двери, приемную и неулыбчивых прапорщиков перед входом.
– Почему же нет? Есть.
– Тогда какого черта…
Но руководитель Службы безопасности достаточно трезво оценивал собственные возможности:
– Увы! Не тот уровень.
– Думаете, с этим адвокатом работает сам Черкесов? – усомнился Андрей Маркович.
– Или кто-то из его заместителей.
В наступившей тишине гостю из прокуратуры ни с того, ни с сего померещился металлический скрежет замка – тюремная камера, скверная пища и запах нестираного белья:
– Что же делать?
Вот уже который год он легко и без колебаний отправлял за решетку десятки своих и чужих подследственных. А теперь…
Впрочем, судя по всему, господин Удальцов уже принял какое-то решение,
– Разберемся! – Он сказал это, какотрезал, давая понять, что дальнейшее обсуждение ситуации с адвокатом бессмысленно и не нужно. – Как насчет второго – Нечаина, кажется?
– Нечаева? – подсказал хозяину начальник Службы безопасности.
– Плевать… Так что там с этим беглым ментом?
Помощник прокурора несколько даже воспрял духом под взглядами собеседников:
– Он теперь официально – во всероссийском розыске. И по линии Интерпола направлена дополнительная информация о задержании гражданина Нечаева Дениса Валерьевича. Как особо опасного!
– А раньше нельзя было?
– Нет, Андрей Маркович. Нужно было сначала заочно предъявить обвинение… А теперь ни у кого никаких вопросов не возникло.
– Почему?
Молодой человек переглянулся с руководителем Службы безопасности:
– Ну, потому что теперь он разыскивается еще и по подозрению в убийстве. Зверском убийстве молодой женщины, совершенном в период нахождения под следствием.
– К тому же, гражданки другого государства.
– Иностранка? – Генеральный директор наморщил лоб: «Ах, да! Эта непутевая дивчина и вправду была с Украины». – Кажется, ее звали Татьяной?
– Абсолютно верно.
– Татьяной… – Вспомнив истерзанное, грязное, в крови и трупных пятнах, тело бывшей дежурной из администрации гостиницы «Рубеж», помощник прокурора зябко передернул плечами и сглотнул слюну.
Он не часто сам выезжал на места происшествия и смерть видел, в основном, на фототаблицах уголовных дел. Это было тоже зрелище не для слабонервных, но когда вот так, собственными глазами… Если бы не категорический приказ Удальцова самому все проконтролировать, молодой человек ни за что не дотерпел бы до конца осмотра.
Впрочем, все прошло в соответствии со сценарием: оперативники тут и там наталкивались на умело подброшенные улики, отпечатки пальцев на закатившемся в угол разбитом стакане вполне подходили для идентификации, а «случайный» свидетель готов был в любой момент оказать содействие.
Представителю надзорной инстанции даже ни разу не пришлось вмешаться – Служба безопасности «Первопечатника» имела в штате достаточно хороших и добросовестных исполнителей и денег на инсценировку не пожалела.
– И когда вы думаете его… поймать?
Занятый воспоминаниями, молодой негодяй из прокуратуры даже не сразу сообразил, что Андрей Маркович обращается именно к нему.
– Что? А-а! Не знаю. Теперь уж – как получится.
– Это не ответ.
– Мы связались с украинскими… товарищами, – пришедший на выручку руководитель Службы безопасности запнулся в поисках подходящего термина.
– С украинскими?
Человек, отвечавший по должности и призванию за безопасность «Первопечатника», недвусмысленно покосился на замершего у компьютера четвертого свидетеля разговора.
Господин Удальцов кивнул:
– Правильно! Извините.
Заместитель Андрея Марковича подошел к подчиненному и по-отечески взял обмершего от напряжения парня за плечо:
– Послушай, браток, знаешь что…
И пока он отправлял дежурного по Службе безопасности куда-то вниз, к остальной охране, ни Андрей Маркович, ни молодой гость не проронили ни слова. Наконец, они остались втроем.
– Лишние уши…
– Вы ему что – не доверяете? – похолодел помощник прокурора, припоминая все сказанное перед этим.
– Доверяю. – Начальник Службы безопасности даже не посчитал нужным как-то прокомментировать свои действия.
– Все правильно, – подвел итог господин Удальцов. – Давайте по делу – времени нет!
– Скорее всего, этот Нечаев уже отправился к ним.
– Куда?
В кабинете прозвучало название тихого, провинциального городка на северо-востоке соседней с Россией славянской республики.
– Вы уверены?
Вопрос прозвучал риторически – – без сомнения, не только им троим было ясно, что истоки происходящего находятся там, где родились Олеся Лукашенко, ее отец и подруга Татьяна, где они жили и откуда приехали в Питер за смертью.
– Я так думаю. Во всяком случае, желательно перестраховаться.
– Надеюсь, что украинские… товарищи, – господин Удальцов повторил интонации своего заместителя, – не подведут. Если не ошибаюсь, ведь если особо опасный преступник пытается при аресте оказывать сопротивление…
– Он его непременно попытается оказать, – заверил начальник Службы безопасности.
– Я даже догадываюсь, какой пистолет обнаружат на трупе этого милицейского «оборотня», – нехорошей кривой усмешечкой помощник прокурора показал, что уже вполне справился с собой.
– Совершенно верно. Именно тот самый, из которого зверски убили бедняжку Татьяну.
– Премию получишь небось? – Андрей Маркович больше всего на свете любил округлые, завершенные без сучка и задоринки комбинации – будь то перепродажа несуществующего цветного металла или предвыборная кампания нужного кандидата в Государственную Думу.
Впрочем, одобрительная гримаса на его физиономии почти моментально сменилась выражением тяжкой и непосильной заботы:
– Как бы опять не напортачили… Смотрите!
– Постараемся, – по-офицерски кивнул начальник Службы безопасности. В конце концов, он не так давно снял погоны и до сих пор почитал за лучшее не напоминать начальству о его же ошибках.
Все равно ведь без толку!
Но если по совести, Андрей Маркович сам был во всем виноват. Ведь еще полтора года назад, когда этих затраханных девок поймали с поличным, предлагали же ему: ликвидировать Тихо, без шума вывезти обеих хохлушек за город… Можно было даже попользовать их напоследок – и привет!
Мертвые не потеют. Если они, конечно, мертвые…
И обошлось бы без всяких проблем с милицией: грамотная легенда, куча полезных свидетелей и никаких следов.
Конечно, покойных хохлушек тоже можно было понять. Долгая близость к огромным деньгам и чужим секретам развращала и не такие наивные души.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?