Текст книги "Психологическое консультирование, психокоррекция и профилактика зависимости"

Глава 2. Аддикция как психолого-социальный феномен

2.1. Критерии определения понятия «аддиктивное поведение»

Термин «наркотическое средство» как и «психотропное вещество» включает в себя три критерия: 1) медицинский, 2) социальный, 3) юридический.

Медицинский критерий предполагает, что средство/вещество оказывает такое специфическое действие на ЦНС (стимулирующее, седативное, галлюционогенное и т. д.), которое является причиной его немедицинского применения и вызывает патологическое привыкание.

Социальный критерий предполагает, что применение данного вещества в немедицинских целях приобрело социально значимый масштаб, что оно может представлять собой угрозу для здоровья населения и порождать социальные проблемы.

Юридический критерий основывается на двух предыдущих и предполагает, что Министерство здравоохранения официально признает данное вещество наркотическим и включает его в список наркотических и психотропных средств.

Из этих дефиниций следует, что в категорию наркотиков, т. е. запрещенных для потребления населением психоактивных веществ, попадает лишь некоторая часть субстанций, вызывающих нежелательную психическую зависимость. Другие, часто не менее опасные субстанции, хотя и соответствуют медицинскому и социальному критерию, по тем или иным причинам законом не запрещены, и могут быть разве что ограничены для потребления лишь нормами морали, здравым смыслом и самоконтролем. Сюда относятся, например, алкоголь, табак или растущая с каждым днем линейка товаров из категории «химия в быту».

Согласно медицинской дефиниции, причиной употребления наркотиков является сам эффект воздействия некоторого стимула на сознание и самочувствие потребителя: возбуждающий, либо успокаивающий, либо порождающий в сознании яркие образы и т. п. Общеизвестно, что подобные эффекты могут быть достигнуты и без применения химических средств, естественным путем. Они возникают как следствие достижения человеком значимого успеха «в труде и личной жизни»; как результат взаимодействия человека с природой, познанием, искусством; они сопровождают процессы творчества или возникают в ходе полноценного человеческого общения и, наконец, они могут сопутствовать хорошо организованному досугу или заслуженному отдыху. То есть живой, творческий, деятельный человек достигает состояния удовольствия и радости посредством своего труда, внутренней работы, получает это как награду за полноценность и осмысленность существования. Потребитель же специфической «химии» получает свою эйфорию «дуриком», «на халяву», как «бесплатный сыр в мышеловке». Состояние заслуженной радости, как и состояние наркотического кайфа, не могут длиться вечно, и человек-деятель вновь погружается в работу, в реальную жизнь; а потребитель химии может продолжить свой кайф, может уйти от реальности, не вставая с места, просто приняв очередную дозу. В итоге регулярного потребления человек превращает себя в лабораторную мышь, зависимую от внешнего воздействия и неспособную контролировать происходящее внутренним усилием. Химия (алкоголь, наркотик) всегда выходит победителем, а платой за искусственную эйфорию становится сама жизнь потребителя.

Если причиной потребления «химии» является производимый ею эффект (изменение сознания и самочувствия), то что же может быть причиной самого первого употребления наркотика, когда человек еще не имеет личного опыта химической эйфории? Согласно расхожему мнению и опросам самих потребителей, такими причинами могут быть любопытство, скука, жизненные трудности, неинформированность о последствиях и т. п. Но почему «любопытным» любопытно именно что-то съесть, или выпить, или «вкурить какой-нибудь дури», и не любопытно открыть учебник, чтобы «вкурить» немного астрономии, математики, физики или истории? Почему бы им не прогнать скуку интересной книжкой или забегом на 10 000 метров, спортивным состязанием дворовых команд на пустыре или турпоходом по родному краю? Почему «жизненные трудности» им надо запивать алкоголем (то есть тушить пожар бензином)? Можно предположить, что все дело как раз в информированности потенциальных потребителей, причем очень специфической. Эта информация поступает потенциальной жертве ежедневно в неограниченном количестве, и она является рекламой, стимулирующей потребление. Весьма эффективной является прямая реклама, исходящая от друзей, приятелей, сверстников, уже испытавших на себе «халявный кайф». Первые эксперименты такого рода часто настолько «сносят крышу», что преображают человека, особенно молодого и житейски неопытного, в восторженного поклонника нового образа жизни. Он чувствует себя как язычник, «причастившийся святых таин» и обращенный в истинную веру. Он и ведет себя как новообращенный, то есть, открыв для себя «новые горизонты познания», восторженно делится со своим окружением обретенным опытом, с энтузиазмом и почти бескорыстно пытается указать им верный путь к счастью. Такая искренняя реклама даже более эффективна, чем циничная, безжалостно расчетливая стратегия наркодилера. Удивительно, что даже развитый интеллект и профессиональный опыт психолога не служат гарантией человеку от ухода в мир наркотических иллюзий. В 1884 г. знаменитый Зигмунд Фрейд опубликовал статью, под названием «Über Coca» в которой, он расхваливал «преимущества» кокаина, называя его «магическим» веществом. При этом Фрейд сам регулярно принимал кокаин. Он прописал его своей подруге, подсадил на кокаин своего лучшего друга, а также рекомендовал кокаин для всеобщего использования. Отмечая, что употребление кокаина приводит к «физическому и духовному упадку», Фрейд продолжал рекламировать его своим друзьям.[8]8
  //www.narconon-standard.ru/narcon/kokain/.


[Закрыть] По данным Википедии, умер Фрейд от передозировки морфином, «мучительно страдая от рака полости рта, вызванного курением». Не менее поучителен опыт другого «обращенного» – известного американского психолога Тимоти Лири, наркомана и «ЛСД-гуру», подсадившего в 60-х годах прошлого века целое поколение молодых американцев на психоделики («кислоту»).[9]9
  http://ru.wikipedia.org/; Т. Вулф. Электропрохладительный кислотный тест. – СПб., 2000.


[Закрыть]

2.2. Наркозависимость и аддиктивное поведение

Если наркозависимость понимается как зависимость «химическая» и достаточно четко определяется тремя критериями – медицинским, социальным и юридическим, то «аддиктивное (зависимое) поведение» включает в себя и другие, не только химические факторы и приводные механизмы. Применительно к превентологии термин «аддиктивное поведение» используется в литературе для характеристики таких поведенческих нарушений, которые возникают в результате злоупотребления психоактивными веществами (наркотики, алкоголь и другие ПАВ), изменяющими психическое состояние человека, однако речь здесь еще не идет о сформировавшейся психической и/или физической зависимости. Понятно, что никакой достоверной статистики относительно числа лиц с признаками аддиктивного поведения не существует, но можно догадаться, что число таких лиц в нашей стране могло бы поразить воображение. Недаром же исследователи говорят о «потерянных поколениях» молодежи в современной России [70]. И речь идет не только о тех детях и подростках, которые уходят в виртуальную реальность; наши дети уходят из самой жизни. Конечно, суицид – это крайняя точка саморазрушительного поведения, но ведь и оно мотивировано не столько фатальной патологией личности, сколько рукотворными психолого-социальными феноменами. «В наши дни суицидальное поведение не рассматривается как однозначно патологическое. В большинстве случаев это поведение психически нормального человека» [29].

С тезисом о «потерянных поколениях» нетрудно согласиться, посмотрев данные исследования ЮНИСЕФ «Смертность подростков в Российский Федерации» (статистика на Официальном сайте Уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге):

• за последние 5 лет смертность подростков в возрасте от 15 до 19 лет находилась в пределах 108–120 человек на 100 000 населения данного возраста (это в 3–5 раз выше, чем в Европейских странах);

• 80 % смертей можно было бы предотвратить при своевременном обращении к специалистам;

• каждая четвертая смерть среди подростков связана с употреблением алкоголя, и возрастная планка экспериментирования с алкоголем неуклонно снижается (на сегодняшний день более 50 % детей в возрасте 11 лет уже пробовали спиртные напитки);

• уровень самоубийств среди подростков в России в 3 раза выше среднего мирового показателя (по уровню самоубийств среди подростков Россия занимает первое место в мире!);

• 92 % самоубийств у детей так или иначе связаны с неблагополучием в семьях.

Хотя приведенная статистика и отмечает роль алкоголя в суицидальном поведении, однако она ничего не говорит о связи его с другими аддикциями. Отсутствие этого аспекта можно понимать двояко: либо такая статистика действительно никак не поддается учету (без введения принудительного тестирования на наркотики в школах и вузах), либо те подростки, которые выбирают столь крайний способ «ухода и бегства», не были аддиктами. Но тогда можно предположить, что аддиктивное поведение, будучи саморазрушительным, является все же своеобразным фактором защиты от крайних форм риска.

Таблица 6.

Оценка собственного здоровья подростками

Социально-психологическая трактовка понятия «аддикции» акцентирует прежде всего социально-нормативные аспекты этого вида девиантного поведения, трактуя его как «специфический способ изменения социальных норм и ожиданий посредством демонстрации личностью ценностного отношения к ним. Для этого используются особые приемы – сленг, символика, мода, манера, поступок и т. д. Девиантные действия подростков выступают как средство достижения значимой цели, самоутверждения и разрядки» [32; 29].

2.3. Наблюдаемые признаки развития аддиктивного поведения

Сигналы опасности – личностные изменения:

• резкие перепады настроения в короткий промежуток времени;

• нарастающие раздражительность, скрытность, враждебность, замкнутость, угрюмость, подавленность, беспокойство;

• потребность в немедленном удовлетворении своих желаний;

• отказ обсуждать с родителями свои проблемы;

• все возрастающая изоляция от семьи;

• нежелание знакомить своих новых друзей с родителями;

• все большее охлаждение к прежним друзьям;

• новые знакомства с теми, кто намного старше, с людьми со странностями или с очевидными наркоманами;

• равнодушие к учебе, спорту, прежним увлечениям;

• появление у детей чувства ущербности, комплекса неполноценности;

• нарастание социальной изоляции;

• отрицание того, что наркотики могут приносить вред;

• лживость;

• постоянные опоздания в школу и поздние возвращения домой;

• потеря чувства времени;

• усиливающаяся импульсивность.

Сигналы опасности – изменения в привычках и образе жизни:

• необъяснимые отлучки из дома;

• неспособность даже приблизительно определить время своего отсутствия;

• игнорирование семейных праздников;

• неожиданный рост аппетита и неожиданная потеря аппетита;

• страстная потребность в сладком;

• изменения в режиме сна и бодрствования: ребенок спит днем и бодрствует ночью;

• кражи и распродажи домашнего имущества;

• вымогательство денег;

• обильное употребление в речи сленга и терминов, непонятных взрослым;

• частое проветривание своей комнаты;

• использование благовоний, освежителей воздуха, дыхания, духов, дезодорантов – для устранения наркотических запахов;

• ухудшение успеваемости;

• сонливость на уроках.

Сигналы опасности – изменения в физическом состоянии:

• потеря веса;

• утомляемость;

• частые простуды, грипп, желудочные боли и судороги;

• утренняя слабость на фоне вечерней активности;

• сексуальное безразличие;

• сбои в менструальном цикле;

• бессвязная, невнятная или быстрая, торопливая речь;

• обмороки, потеря сознания;

• воспаленные, отекшие или «стеклянные» глаза;

• расширенные или суженные зрачки;

• недостаточная подвижность глаз;

• нарывы и болячки вокруг ноздрей;

• чихание;

• сухость во рту;

• кашель;

• следы уколов на теле;

• постоянное использование одежды с длинными рукавами;

• обесцвеченные пальцы;

• повышенная потливость;

• холодная липкая кожа;

• повышенная нервозность, сверхактивность;

• головокружения;

• пренебрежение личной гигиеной.

Сигналы опасности – специфические находки:

• порошок, упакованный в маленькие бумажные свертки;

• упакованные в целлофан кусочки темно-коричневой массы;

• зеленоватый порошок растительного происхождения (чаще всего упакованный в спичечные коробки);

• чайные, столовые ложки со следами подогревания на открытом огне;

• лекарственные препараты (снотворные, успокаивающие средства) в таблетках и ампулах;

• папиросы «Беломорканал» и упаковки от них;

• шприцы и упаковки от них;

• разноцветные таблетки с выдавленными на поверхности картинками и символами;

• марки, не очень похожие на почтовые.

В настоящее время существует ряд подходов к диагностике повышенного риска алкоголизма и наркомании у подростков, коррекции их поведения, эмоциональных нарушений [55]. Согласно наркологическому подходу, основными признаками риска считаются злоупотребление чаем, кофе, табаком, алкоголем, наследственная отягощенность наркологическими и психическими заболеваниями. При педагогическом подходе признаками риска считаются вредные привычки (грызение ногтей, курение), педагогическая запущенность, воспитание в социально неблагополучных семьях. Правоохранительный подход в качестве основных признаков риска рассматривает определенные формы девиантного поведения: азартные игры, самовольные уходы из семьи, уклонение от учебы и работы, участие в асоциальных подростковых группах. Психиатрический подход основное значение придает психическим нарушениям: неврозам, психопатиям, депрессиям, органической мозговой патологии.

Подходя психологически, особенно с точки зрения возрастной психологии, к группе риска по отношению к наркозависимости следует отнести всех детей и подростков в возрастном диапазоне от 10 до 18 лет, независимо от их личностно-психологических особенностей. Убедительных данных о преимущественной представленности каких-то специфических особенностей личности в преморбиде подростков, больных наркоманией, пока не существует. Для категории «группы риска» характерны личностные особенности, обусловленные во многом психологией самого этапа возрастного развития.

В сфере поведения этап характеризуется нестабильностью отношений с окружающими, ограниченным репертуаром реакций на фрустрацию, низкой стрессовой толерантностью, высоким уровнем притязаний при недостаточно критичной оценке своих возможностей.

В аффективной сфере характерны: эмоциональная лабильность, склонность к тревожным и депрессивным реакциям, нестабильность самооценки.

В мотивационной сфере: высокая потребность в самоутверждении, в принадлежности к референтной группе.

В когнитивной сфере: «аффективная» (основанная на эмоциях) и «селективная» (основанная на деталях, вырванных из контекста) логика, «генерализация» (склонность к обобщениям на основании единичных фактов), чрезмерная категоричность суждений (по типу «все или ничего»).

Морфологические и физиологические изменения в организме, обусловленные пубертатом, повышают риск психосоматических заболеваний, оказывают существенное влияние на самочувствие (тревога, повышенная утомляемость) и настроение подростков. Среди специфических факторов риска особо значимы следующие: дисгармоничные отношения в семье; неадекватный тип воспитания; неблагоприятные отношения в школьном коллективе, неблагополучная среда общения вне школы; хронические соматические заболевания и психологические травмы [17].

На возникновение наркомании в подростковом возрасте могут оказывать влияние и особенности характера, точнее его определенные акцентуации. Хорошо известны работы К. Леонгарда, П. Б. Ганнушкина, А. Е. Личко, в которых приведены результаты исследований по данной проблеме. Под акцентуацией характера авторы понимали крайние варианты нормы, при которых отдельные черты характера человека чрезмерно усилены. Так, например, высокий риск наркомании и тягу к азартным играм у эпилептоидов можно объяснить присущей им силой влечений. Гипертимы проявляют особый интерес к галлюциногенам и ингалянтам, которые способны вызывать яркие и красочные фантазии. Кроме того, им свойственны стремление «все попробовать» и страсть к новым, неизведанным и все более интенсивным переживаниям.

А. Е. Личко и В. С. Битенский [40] полагают, что риск злоупотребления наркотиками наиболее высок для акцентуации характера по типу «неустойчивый». Неустойчивость – это характеристика не эмоциональной сферы, а поведенческие особенности: неспособность подростка занять себя чем-либо полезным и конструктивным, нерасположенность к систематическому труду, к учебе, гедонистические установки, отсутствие потребности планировать свою жизнь. Высок риск также для истероидного типа. При шизоидном типе акцентуации преобладает тенденция к применению опийных препаратов и гашиша, т. е. желание вызвать у себя эмоционально-приятное состояние. При эмоционально-лабильном типе риск в целом значительно ниже. При циклотимной, сензитивной и психастенической акцентуациях употребление наркотических и психоактивных веществ, по данным Личко и Битенского, встречается редко.

На поздних этапах развития наркомании индивидуальные различия между личностями наркоманов стираются, и все они становятся одинаковыми как в плане внешнего вида, так и в образе мышления, выражения мыслей, в отношении к жизни. Способность к аналитическому мышлению у большинства наркоманов нарушена, и они не в состоянии уяснить, что состояние их сознания не является нормальным. Состояние измененного сознания их не беспокоит, их больше беспокоят те, кто такого состояния не понимает.

Потребность в изменениях состояния сознания является характерной для рода человеческого вообще, но ведь не все же принимают наркотики, а тем более становятся наркоманами. Что толкает некоторых людей в кризисных ситуациях к наркотику? Зависимость представляет собой неспособность или нежелание человека контролировать свою жизнь и свое поведение, что неизбежно приводит его к утрате полноценных связей с реальностью, прежде всего социальной. С помощью наркотика аддиктивный подросток пытается компенсировать этот недостаток социально-психологической адаптации.

Не всякая аддикция может быть отнесена к сфере медико-биологической компетенции и описана как болезнь или патологический синдром. В то же время в социальном смысле любая аддикция так или иначе разрушительна для гармоничного функционирования личности и человеческого сообщества в целом. Наряду с психоактивными веществами (ПАВ), создающими почву для развития сначала аддикции, а затем и химической зависимости, существуют группы психоактивных агентов иной природы (прежде всего социально-психологической), которые также могут порождать зависимое поведение: «власть», «деньги», «социальный престиж», «секс», «мода», потребление продуктов материальной и нематериальной природы, специально создаваемых для удовлетворения потребностей человека в игре, развлечении, в достижении максимально возможного уровня наслаждения, максимального физического и психологического комфорта. В этом смысле нельзя отказать в логике наркоманам, которые, не отрицая у себя зависимости, указывают своим обличителям на их собственную несвободу от чрезмерных пристрастий: стяжательство, вещизм, шопинг, «тусовки», пивные фестивали; коммерчески-спортивные зрелища с их «фанатизмом», развлекательные шоу и телесериалы, «криминальное чтиво», порно-продукция и прочие «национальные особенности рыбалки и охоты».

Говоря о причинах, толкающих человека к наркотикам и, в более широком смысле, к утрате личной независимости, к зависимому поведению, исследователи называют обширный их список, начиная от простого детского «любопытства» до глубинных подсознательных влечений. Нам представляется, что основную причину «нащупал» еще Ф. М. Достоевский в «поэме» Ивана Карамазова о Великом Инквизиторе. Попробуем схематично сформулировать эту причину:

Человек наделен свободой воли, способностью выбирать между Добром и Злом. Путь Добра трезв и аскетичен, он связан с каждодневной ответственностью за свои поступки. Этот выбор по силам лишь немногим. Путь Зла легок и соблазнителен, но чреват общественным неустройством, муками совести, внутренним конфликтом. Если есть «волшебное» средство, способное «успокоить совесть», отключить ее, обеспечить переход в измененное состояние сознания, то слабый человек откажется от своей свободы в пользу зависимости от такого средства или в пользу силы, манипулирующей таким средством. Отключающим средством могут быть не только рекламные «волшебные пузырьки» и запрещенные таблетки, но и насаждаемая повседневно идеология «общества потребления».

«Пятнадцать веков мучились мы с этою свободой, но теперь это кончено и кончено крепко», – говорит Инквизитор Христу, вновь посетившему сей мир. – «…Знай, что теперь и именно ныне эти люди уверены более чем когда-нибудь, что свободны вполне, а между тем сами же они принесли нам свободу свою и покорно положили ее к ногам нашим».