Текст книги "Джордж Гершвин. «Порги и Бесс». Маленькие рассказы о большом успехе"

14. Джером Ремик

Сказать по правде, с Ремиком Джордж ещё не говорил. Он получил предварительное согласие этого человека, знающего родителей Джорджа, а потому не посмевший оттолкнуть парня, который Ремику по молодости лет Джорджа был совершенно не нужен. Ремик согласился на то, чтобы Гершвин подрабатывал на книжном складе, заодно выполняя обязанности мальчика на побегушках. Но у этого пятнадцатилетнего мальчишки были совершенно другие планы.

Когда Джером Ремик услышал от Джорджа «предложение, от которого вы не сможете отказаться», он не поверил своим ушам. «Да он ещё и наглец!» – подумал Ремик. Но через минуту мнение своё изменил. В словах мальчишки была уверенность – в его умении играть, в таланте и, главное, в коммерческом успехе предприятия. Ремику и в самом деле нужна была реклама. Музыкальное издательство – бизнес специфический и достаточно узкий. До тех пор, пока не была достаточно развита индустрия грамзаписи, издательский бизнес процветал. Люди покупали ноты, чтобы играть вечерами дома или на вечеринках. Но потом появился граммофон и пластинки. Потом – портативный патефон. И… дела Ремика пришли почти в упадок.

– Хорошо, – сказал Джером Ремик. – Сыграй мне что-нибудь. Например… вот это.

Он подсунул мальчишке свежую пьесу Джоплина. Популярный регтайм, вещь не очень трудная, но требующая хорошей техники исполнения.

15. Музыкальный магазин

В течение нескольких лет каждое утро Джордж приходил в музыкальный магазин Ремика к девяти утра. Садился за маленькое пианино, пристроенное у входа. И каждому посетителю «Тин Пэн Элли» играл популярные пьесы Берлина, Керна, Джоплина. Заинтригованные музыкой покупатели устремлялись к полкам, на которых были выставлены отпечатанные в типографии ноты. И покупали клавиры произведений, которые только что слышали.

За эту работу Джордж получал по пятнадцать долларов в неделю. Выходило очень неплохо – деньги в те времена стоили дорого. За доллар можно было очень хорошо пообедать в ресторане. За двенадцать долларов купить приличный костюм. Автомобиль стоил, конечно, дорого, но тоже совершенно иначе, чем сегодня. За недорогой «форд» надо было отдать от 600 до 900 долларов. За полторы тысячи можно было купить настоящий лимузин.

Ремик был очень доволен. Народ валил в магазин валом. Но возникла неожиданная проблема – многие посетители, особенно вечно нищие студенты, приходили в нотный магазин Ремика, чтобы просто послушать музыку. В магазине часто возникала толчея. А оборот не возрастал, а даже снижался – в забитом людьми магазине было очень некомфортно прицениваться к книгам и нотным сборникам.

Но это была несерьёзная проблема. Польза от игры мальчишки была несомненная. И Ремик не преминул сказать об этом папаше Гершвину. Однажды он посетил ресторан Мориса и, сев за столик, попросил официанта позвать хозяина.

– Ваш Джордж необыкновенный умница, Морис, – сказал Ремик.

И Морис Гершвин расплылся в довольной улыбке. В тот день господин Ремик пообедал бесплатно.

16. Аккомпаниатор

Гершвин начал свою карьеру музыканта, как исполнитель. Концертирующим пианистом он был и в последующие годы, совершенствуя своё мастерство и добившись внушительных успехов. Игра на фортепиано была основным источником дохода Гершвина до того момента, пока он не добился первых успехов, как композитор. В последующие годы сам он выступал редко и ещё реже записывался. Однако, в период подготовки оперы «Порги и Бесс» Гершвин был вынужден искать деньги на постановку. Он открыл на радио собственное шоу «Музыка Гершвина», на которое приглашал коллег-композиторов и много играл сам. По записям этих радиопрограмм и по пластинкам, выпущенным в Америке, мы можем судить о Джордже Гершвине пианисте.

Вообще, история музыки двадцатого столетия знает не так уж много примеров, когда композиторы являлись ещё и выдающимися исполнителями. Наиболее яркой фигурой в этом смысле является, пожалуй, Сергей Рахманинов, великий композитор и великий пианист.

Но и Гершвина можно смело отнести к числу великих пианистов. Не имея за спиной полноценной музыкальной школы и какого-либо формального образования вообще, Гершвин тем не менее в совершенстве владел мастерством игры на фортепиано.

Более того, свидетели его юношеского аккомпанемента в магазине мистера Ремика неизменно отмечали безупречную, абсолютно безошибочную и экспрессивную игру Джорджа. В магазин «Тин Пэн Элли» ходили не просто послушать какого-то музыканта, но талантливого пианиста, да ещё и совсем юного. За Джорджем в те годы закрепилась слава едва ли ни вундеркинда.

17. Весь этот джаз

Взлёт юного Гершвина пришёлся на годы расцвета новой музыки – «чёрного» джаза… А что слушал сам Джордж? И что играл?

Он заслушивался, прямо-таки бредил джазом, хотя как импровизатор и будущий композитор тяготел к музыке классической или во всяком случае симфонической. К достижениям Гершвина относят смешение разнородных жанров – джаза и симфонической музыки. Именно в этом совмещении он нашёл свою, уникальную музыкальную форму и свой собственный жанр.

Джаз он играл и в нотном магазине, и позже в ресторанах Нью-Йорка (было и такое время). Пытался и сам писать джаз, но в силу особенностей творческого стиля до настоящего джаза так и «не дошёл»… Что это значит? Ничего особенного – Гершвин не мог никому подражать, не мог идти проторённой дорогой. Как у всякого талантливого музыканта, у него бы собственный путь. Поэтому назвать Гершвина джазовым композитором или джазменом, то есть исполнителем джаз, мы не можем. Гершвин есть Гершвин…

В том, что юный Гершвин находился под влиянием джазовой музыки, сомневаться не приходится. Он слушал джаз, он играл джаз, он присматривался к манере исполнения джазовых музыкантов и мечтал сочинить нечто подобное – такое же красивое, жизнеутверждающее, притягательное… Ирония состоит в том, что, по сути, пройдя в музыкальной юности мимо джаза, в зрелые годы Гершвин стал классиком сразу двух направлений – в симфонической и в джазовой музыке. Как определить жанровую принадлежность оперы «Порги и Бесс»? Однозначного ответа нет.

18. Первая песня

Джордж очень рано стал задумываться о собственном сочинении. Тому способствовала сама судьба – Гершвин учился играть самостоятельно и очень рано освоил приёмы импровизации, основы основ джазовой музыки. А от импровизации через нотную грамоту прямой путь к записи собственной музыки на бумаге.

Первой песней Гершвина (по крайней мере, первой сохранившейся, дошедшей до нас – так сказать, официальным началом карьеры композитора) стала песня «When You Want «Em You Can’t Get «Em». Он сочинил её в 1916 году, работая в нотном магазине Ремика. И играл вместе с чужими композициями для развлечения публики.

Нельзя сказать, что этой песенкой Гершвин моментально добился обвального успеха. Но в магазин часто заходили режиссёры и продюсеры бродвейских театриков – купить свежие ноты и послушать музыку. Гершвин играл очень легко и пользовался у завсегдатаев магазина «Тин Пэн Элли» вполне ощутимой популярностью. Среди них оказался и Зигмунд Ромберг, который подыскивал музыку для своего «The Passing Show of 1916». Это был мюзикл на злободневные темы (война, любовь, Америка – всё очень даже несложно и забавно).

– Эй, Джордж, привет! – сказал Ромберг, когда Гершвин закончил играть свою песенку (он же, к слову, её и пел). – Хорошая у тебя получилась вещица.

– Правда?

– Что же я, обманывать тебя буду?.. Продашь?

– Продам, – ответил Джордж, потупив глаза.

И Зигмунд Ромберг достал бумажник. Первая собственная композиция принесла Гершвину… пять долларов.

19. Рестораны

Как ни удобно и прибыльно было работать Джорджу в нотном магазине мистера Ремика, а всю жизнь это продолжаться не могло. Гершвин всё больше уделял внимание композиторской деятельности, продолжал брать уроки исполнительского мастерства. И всё это требовало времени и денег.

В попытке заработать (а пятнадцати долларов в неделю, которые Джордж зарабатывал у Ремика, ему уже не хватало) Гершвин устроился музыкантом в ресторан. Это была непостоянная работа – Джордж то устраивался в ресторанные оркестры, то покидал их. Но зато она приносила за вечер столько денег, сколько он зарабатывал в магазине за неделю, а то и больше.

Он играл в самых разных заведениях, в том числе и в ресторане отца. Правда, здесь очень недолго – отец считал работу сына в собственном ресторане (а заведение было семейным и в некоторой степени принадлежало и Джорджу) занятием недостойным и даже унизительным. И это несмотря на то, что за две недели игры сына на пианино количество постоянных посетителей ресторана удвоилось…

Отношение американских музыкантов может удивить их российских коллег. Для нас ресторанный музыкант – это человек не вполне состоявшийся в своей профессии, которому приходится хоть как-то зарабатывать на жизнь. В Америке в ресторанах играют и поют звёзды первой величины. Это абсолютно незазорное занятие. И масштаб звезды лишь определяет уровень самого ресторана и стоимости обеда в этом заведении.

20. Зигмунд Ромберг

– Мистер Ромберг, вот в этом месте нужно играть иначе.

Зигмунд Ромберг, считавший себя опытным постановщиком мюзиклов, человеком, отдавшим половину жизни бродвейским подмосткам, с интересом посмотрел на молодого Джорджа Гершвина.

– Как именно, Джордж? – спросил он. – Покажи…

И Джордж показал. Он сыграл несколько тактов на рояле. Потом взял в руки корнет. Потом гобой. Он сыграл партии всех инструментов, показывая музыкантам свою задумку.

Ромберг взял ноты. Действительно, выглядит любопытно…

– Ладно, – сказал он. – На сегодня все свободны. А завтра мистер Гершвин принесёт нам свой вариант аранжировки. Посмотрим, у кого получится лучше.

Лучше получилось у Джорджа. И вскоре его стали приглашать постановщики бродвейских спектаклей – аранжировать музыкальное сопровождение, расписывать вокальные партии и сочинять песенки для спектаклей.

17-летний юноша общался с профессионалами на равных. Ему было что показать постановщикам и опытным музыкантам. Джордж был безумно талантлив. Пока его талант не приносил больших денег. Но была и другая цена – имя в среде профессионалов. Репутация блистательного аранжировщика и композитора – и это о мальчишке, в багаже которого было всего лишь несколько песен.

Встреча с Зигмундом Ромбергом, состоявшаяся в значительной степени волей случая, дала Джорджу возможность ощутить волнение сцены и, по сути, стала первой ступенькой его головокружительной карьеры композитора.

21. Бродвей

Нью-йоркский Бродвей – заповедник творческих людей, в хорошем смысле авантюристов, для которых театр превыше собственного благополучия, а зрительские аплодисменты – лучшая награда. В бродвейских театрах творится американская культура. И место здесь найдётся каждому. И всё, что нужно – талант и немного удачи.

Гершвину повезло. Познакомившись и подружившись с Зигмундом Ромбергом (который несмотря на дружеские отношения платить Гершвину не торопился – сам едва перебивался), Гершвин продолжил работу в постановках старшего товарища и получил возможность поучаствовать в работе других бродвейских режиссёров. Он с головой окунулся в творческую среду, перезнакомился со всеми более-менее известными музыкантами, поэтами, композиторами. Стал, наконец, своим среди своих…

Его жизнь в эти годы была до предела насыщена событиями. Около девяти часов утра Гершвин мчался в театр, чтобы показать постановщику написанную за ночь музыку. Играл и пел, представляя своё сочинение. Если песня нравилась, тут же садился за аранжировку, расписывая все партии. Потом бежал в ресторан, чтобы до полуночи отыграть свою партию рояля. И уже глубокой ночью, уставший, плёлся на Бродвей, чтобы успеть к финалу спектакля, выходу на аплодисменты и на обычные ночные посиделки артистов, на которых обговаривались все детали прошедшего представления. Домой Джордж возвращался часам к трём. И ещё час просиживал за столом, вспоминая прозвучавшие за день в его воображении мелодии, чтобы записать их на бумагу. Затем короткий сон и… всё повторялось заново.