Текст книги "Илья Ильф и Евгений Петров. Киса и все остальные. Маленькие рассказы о большом успехе"

70. Записные книжки Ильфа

После смерти Ильфа Петров опубликовал его записные книжки отдельной книжкой. А потом взялся за большую книгу «Мой друг Ильф». Но не закончил – погиб сам…

Записные книжки Ильф вел бессистемно и довольно небрежно. Как многие писатели, он любил всякие канцелярские мелочи – карандаши, машинки для их заточки, стальные перья, толстые тетради в коленкоровых переплетах и – записные книжки. Их он покупал при каждом удобном случае и при наличии денег.

Многие записные книжки Ильфа начаты и заполнены лишь отчасти. В некоторых исписаны только первые листы. Другие заполнены наполовину. Третьи – исписаны до последнего листа. Но все они являют собой уникальное произведение, возможно, лучшее в его творческой биографии. Афористичные, точные, остроумные, порой очень смешные, порой бесконечно грустные фразы Ильфа… Вспомним некоторые из них.

«Не надо бороться за чистоту, надо подметать!».

«Если читатель не знает писателя, то виноват в этом писатель, а не читатель».

«Все талантливые люди пишут разно, все бездарные люди пишут одинаково и даже одним почерком».

«Собака так преданна, что даже не веришь в то, что человек заслуживает такой любви».

«В поезде читают, потому что скучно, в трамвае – потому что интересно».

«Еще ни один пешеход не задавил автомобиля, тем не менее, недовольны почему-то автомобилисты».

«В фантастических романах главное это было радио. При нем ожидалось счастье человечества. Вот радио есть, а счастья нет».

71. Илья Ильф – фотограф

Зимой 1929—1930 года Илья Ильф неожиданно для всех увлекся фотографией. Евгений Петров по этому поводу смешно огорчался: «Было у меня на книжке восемьсот рублей, и был чудный соавтор. Я одолжил ему мои восемьсот рублей на покупку фотоаппарата. И что же? Нет у меня больше ни денег, ни соавтора… Он только и делает, что снимает, проявляет и печатает. Печатает, проявляет и снимает».

Сначала Ильф обзавелся пластиночным фотоаппаратом «Беби-Иконта», простейшей камерой с форматом кадра 6х9 сантиметров. Но в 1932 году у него появилась малоформатная «Лейка 1» с приставным дальномером. С 15 января 1930 года Ильф стал носить с собой специальную записную книжку, в которую заносил условия съемки каждого кадра (выдержку и диафрагму). Эти записи соседствовали с афоризмами и набросками будущих произведений. Он не просто стал фотолюбителем, он стал «профессиональным фотолюбителем», энтузиастом и даже фанатиком художественной фотографии.

Как он снимал? Превосходно. Это подтверждал сам Александр Родченко, классик советской фотографии. У него и других членов фотоклуба «Октябрь» Ильф учился приемам художественной съемки. И не будем забывать – Илья Арнольдович обладал даром рисовальщика. А для фотографа это значит очень многое.

Его главной фотомоделью стала супруга Маруся. В своих фотографиях Ильф объяснялся ей в любви.

Спустя много лет после смерти Ильфа около двухсот фотографий, сделанных отцом, нашла его дочь Александра Ильинична. Эти снимки вошли в книгу «Илья Ильф – фотограф», изданную в 2002 году.

72. Сердце доброго ребенка

Прожив очень короткую жизнь, Илья Арнольдович Ильф успел добиться оглушительного успеха, как писатель, но обеспеченным человеком так и не стал. С супругой Марией Николаевной и маленькой дочкой Сашенькой Илья Арнольдович был бесконечно счастлив. Он любил супругу так, как дано мало кому из смертных – до умопомрачения, до бессонницы, до сердечных спазм. Только близкий друг Евгений Петрович Петров был свидетелем, как Ильф тосковал по своей Марусе в благополучной, интересной Америке. И как рвался домой из каждой поездки, в которую Петров и Ильф отправлялись вместе.

В конце жизни, когда Ильф получил отельную квартиру в Лаврушинском переулке – в знаменитом писательском доме, он шутливо заметил, что «отсюда никуда, отсюда меня вынесут на кладбище». Эта фраза оказалась грустным пророчеством.

Дом был уютный и хлебосольный. К Ильфу приходили друзья. И комната, в которой они запирались, чтобы всласть поговорить, заполнялась табачным дымом. Ильф в последние годы плохо переносил дым (хотя сам курил), но помалкивал, не желая доставлять друзьям неудобства.

Он был необыкновенно мягким, интеллигентным и добрым человеком. И все, кто был знаком с Ильфом, удивлялись этому несоответствию – сердце ребенка рождало разящую иронию. Как такое могло быть? А ведь было.

Его любимым занятием были прогулки по Москве – с фотоаппаратом или просто так. Он наблюдал жизнь, присматривался к людям, наслаждался городскими пейзажами. Мир он воспринимал по-детски непосредственно. А потом выдавал фразы сократовской мудрости. Необыкновенный был человек…

73. Прощание с другом

Все понимали, что дни Ильфа сочтены. Но, как ни готовься к неизбежному, смерть всегда трагически внезапна…

Илья Ильф умер 13 апреля 1937 года. Ему было всего 39 лет. Совсем ещё молодой человек, вряд ли успевший реализовать все, что вложил в него бог.

На следующий после смерти Ильфа день Петров раздавал друзьям только что вышедшие из типографии томики «Одноэтажной Америки».

Ильфа похоронили на Новодевичьем кладбище в Москве. Друзья вспоминали, что во время последнего посещения этого кладбища Ильф был печален и задумчив. Предчувствие? Возможно – он знал, что умирает.

Известие о кончине Ильфа поразило литературный цех Москвы. Ошарашен был Валентин Катаев. Поражены старые друзья-одесситы, перебравшиеся следом за Катаевым и Ильфом в Москву. Раздавлен, уничтожен был Евгений Петров.

Оставшись без Ильфа, Петров на долгое время замолчал. Потом оправился, снова стал писать газетные фельетоны. И писал не хуже, чем в соавторстве с Ильфом, хотя, многие коллеги говорили, что без Ильфа Петров… никто. И это было несправедливо. Петров старался не обращать внимания на пересуды, но сердце щемило. Он очень любил своего старшего друга. И был в этом не одинок – Ильфа любили все, кто его знал.

А потом началась работа – обычные писательские будни. Поездки по стране, встречи, беседы с людьми. Евгений Петрович намеревался написать большую фантастическую книгу «Путешествие в страну коммунизма». Нашел нового соавтора – Георгия Николаевича Мунблита, с которым написал два успешных киносценария (оба были поставлены). Но очень тосковал по Ильфу…

74. Судьба семьи Ильфа

Дочь Ильфа Александра Ильинична рассказывала, что после смерти отца в доме не было его культа, как обычно случается при таких обстоятельствах. Вдова Ильфа Мария Николаевна относилась к памяти Ильи Арнольдовича спокойно, стараясь не показывать дочери своей тоски по рано ушедшему супругу. Но… как же она его любила…

Мария Николаевна умерла в 1981 году на 44 года пережив мужа. Ей было 76 лет. Всю жизнь она хранила письма Ильфа, написанные им в 1923 – 1925 годах, и те, что он писал ей из своих командировок, в том числе и из Америки.

Александра Ильинична не знала об этих письмах, как и о фотографиях Ильфа, которые он снимал в 30-е годы. Матушка не сочла нужным показывать письма и фотографии. Это была её, вдовья память. Возможно, Мария Николаевна не хотела травмировать дочь.

Замуж Маруся так больше и не вышла… А когда Александра Ильинична нашла стопку старых писем и принялась их перечитывать, то обнаружила, что на некоторых матушка сделала приписки.

На одном из писем Ильфа Александра прочитала: «Мне очень скучно без него, скучно давно, с тех пор как его нет. Это последнее из слов о том, что я чувствую от его утраты. Много, много слов о нем в душе моей, и вот сейчас, когда прошло много лет и я читаю его письма, я плачу, что же я не убила себя, потеряв его – свою душу, потому что он был душой моей… Вот снова прошло много времени, и я читаю. Часто нельзя – разорвется сердце. Я старая, и вновь я та, что была, и мы любим друг друга, и я плачу».

75. Братья Ильи Ильфа

А что же талантливые братья Ильи Арнольдовича? Как мы уже знаем, их судьба была трагичной. Вспомним ещё раз.

Старший брат Ильфа Александр (или Сандро) Фазини обосновался во Франции, в Париже. Он стал известным в Европе художником-кубистом и фотографом. Его фотографии демонстрировались на Всемирной выставке в Париже, а картины выставлялись в самых престижных салонах.

С началом Второй Мировой войны масса эмигрантов первой волны постаралась уехать в Америку. У Фазини не получилось. Возможно, он полагал, что немцы их не тронут…

16 июля 1942 года Александр Арьевич (он подписывался еще и как Саул Арнольдович Файнзильберг) и его супруга Аза Канторович были арестованы в Париже французскими жандармами и отправлены в лагерь Дранси. 22 июля они были выдворены из Франции и немецкими оккупационными властями перевезены в лагерь смерти Освенцим. В том же 1942 году (Александра Ильинична Ильф указывает другую дату – 1944 год) супруги были уничтожены.

Второй брат Ильфа Михаил Арьевич умер в эвакуации в Ташкенте, в том же 1942 году. Ему было всего 47 лет.

До преклонных лет дожил только младший Файнзильберг – Беньямин. Он всю жизнь проработал в Москве инженером-топографом и умер в 1988 году в возрасте 83 лет.

Может показаться, что над семьей Файнзильбергов навис злой рок. На самом же деле братья разделили судьбу целого поколения. Один погиб в застенках Освенцима, второй не перенес ужаса блокады Ленинграда, третий умер от чахотки… Так случалось со многими.

76. Смерть, как… избавление…

Задумываясь над судьбой Ильи Ильфа, все время ищешь ответ на вопрос – почему он уцелел. В 1937 году карательная машина советского государства развернулась во всю мощь. Полетели головы даже тех, кто сам обладал властью и, казалось, был настолько благополучен, что с ним вряд ли что могло случиться.

Уничтожены были многие коллеги Ильфа. Например, Михаил Кольцов (он был расстрелян 2 февраля 1940 года), редактор журнала «Огонёк» и создатель «Крокодила», с которыми Ильф активно сотрудничал. Погибли многие поэты, писатели, театральные деятели. Но Ильф умер естественной смертью.

Ответ напрашивается сам собой – потому и уцелел, что умер раньше срока. У Ильфа не было могущественных покровителей, как у Петрова. Не было и особых ценителей его таланта в правительстве (Сталин лишь симпатизировал ему, но неявно, не высказываясь в адрес писателя). А темы в фельетонах затрагивались острые. В своей журналистской деятельности Илья Арнольдович зацепил многих…

Смелость, принципиальность, бескомпромиссность Ильфа не отразилась на его семье. После смерти Ильи Арнольдовича его супруга не подверглась репрессиям и каким-либо притеснениям. Напротив, о семье Ильфа заботились – не власти, так друзья, которые помнили Илью Арнольдовича и любили.

Книги Ильфа… Да, им досталось. После гибели Евгения Петровича наступила долгая пауза в издании романов Ильфа и Петрова. Но в конце пятидесятых словно прорвало…

77. Один в поле не воин

После смерти Ильфа Евгений Петров почувствовал себя ужасно уставшим и осиротевшим. Всегда веселый, острый на язык, Петров словно утратил волю к жизни. Долго не работал, ссылаясь на то, что пишет большую книгу. Потом все же нашел в себе силы вернуться к газетной работе…

Затем Петров нашел нового соавтора. Им стал Георгий Николаевич Мунблит. О том, как им вместе работалось, Мунблит написал в своих воспоминаниях.

«…Петров, видимо, заметил это, и однажды, когда на какое-то его предложение я миролюбиво кивнул головой, он, вместо того чтобы отстучать на машинке очередную фразу, подозрительно скосил на меня глаза. Потом, помолчав, спросил:

– Почему вы не спорите? Я ведь вижу, что вам не нравится.

Я попытался уверить его, что он ошибается, мысленно представляя себя плывущим по воздуху в белых одеждах с пальмовой ветвью в руке.

Тогда он по-настоящему рассердился и произнес горячую, великолепную речь о соавторстве. Из этой речи следовало, между прочим, что нигде лучше, чем в совместной писательской работе, не применимо древнее изречение о спорах, рождающих истину.

– Знаете, как мы спорили с Ильфом? – гремел он. – До хрипоты, и не до фигуральной хрипоты, а до настоящей, которая называется в медицине катаральным воспалением голосовых связок! Мирно беседовать мы с вами будем после работы. А сейчас давайте спорить! Что, трудно? Работать должно быть трудно!

И мы снова принялись спорить».

78. Орден

В 1940 году в жизни Евгения Петровича произошло два важных события. Он вступил в ряды Коммунистической партии и получил высшую награду страны – орден Ленина.

Орден был получен по совокупности заслуг – Евгений Петров был уже очень известным писателем. После выхода в свет «Одноэтажной Америки», книги интересной и честной, к Петрову пришло признание не только читателей, но и коллег по литературному цеху.

Однако, вручение ордена породило в писательской среде глухие пересуды о том, что ордена на самом деле был достоин Ильф, но не Петров. Евгений Петрович старался не обращать на эти разговоры внимания, но все же переживал…

Он был состоявшимся писателем, о чем свидетельствуют фельетоны, написанные Петровым после смерти Ильфа. Да, больших романов не было – Евгений Петрович попросту не успел их написать. Собирался, готовил материал. Но началась война. И Петров стал фронтовым корреспондентом, отложив все дела на потом. Но жизнь закончилась внезапно – Петров погиб во время авиационной катастрофы.

К наградам Евгений Петрович относился без особого трепета. Ничего не выпрашивал, не занимался интригами. Он, вообще, был легким в общении и уживчивым человеком. Что же касается масштабов дарования… Да как же их разделить – Ильфа и Петрова? И неизвестно, смог бы работать Илья Арнольдович, если бы остался один, как его друг.

79. «Мой друг Ильф»

После смерти Ильфа Евгений Петров собрал, обработал и издал записные книжки Ильи Арнольдовича. Это произошло в 1939 году. В это время он уже начал работу над большой книгой «Мой друг Ильф». К своей внезапной смерти Евгений Петрович успел написать лишь две части книги – предисловие к первому изданию записных книжек и небольшой очерк к пятилетию смерти Ильфа. Оба фрагмента должны были войти в большую книгу. Но книга так и не была написана.

После гибели Петрова в его архиве были обнаружены три варианта рукописи ненаписанной книги (в которые и вошли упомянутые фрагменты, плюс отрывочные наброски). Все три отпечатаны на машинке «Ройял» (которую соавторы привезли из Америки), очень мелким шрифтом испещрены бисерным почерком Петрова. Первые два варианта носят более интимное название «Мой друг Иля» – так Петров называл друга с глазу на глаз (Ильф называл Петрова Женюшей). Третий вариант был озаглавлен более официально «Мой друг Ильф».

То, что осталось в архивах, представляет огромный интерес. Сам Петров об этой ненаписанной книге сказал так (в очерке «Из воспоминаний об Ильфе»). «Мы работали вместе десять лет. Это очень большой срок. В литературе это целая жизнь. Мне хочется написать роман об этих десяти годах, об Ильфе, о его жизни и смерти, о том, как мы сочиняли вместе, путешествовали, встречались с людьми, о том, как за эти десять лет изменялась наша страна и как мы изменялись вместе с ней. Может быть, со временем такую книгу удастся сочинить».

Фрагменты рукописи опубликовала Александра Ильинична Ильф, дополнив их воспоминаниями современников и друзей писателей.

80. Друзья

Они были друзьями, но дружба Ильфа и Петрова была не совсем обычной. Петров об этих отношениях писал: «Это была особенная дружба. Мы никогда не вели так называемых мужских разговоров».

И чуть ниже, откровение Петрова: «Меня всегда преследовала мысль, что я делаю что-то не то, что я самозванец. В глубине души у меня всегда гнездилась боязнь, что мне вдруг скажут: „Послушайте, какой вы к черту писатель: занимались бы каким-нибудь другим делом!“».

Добрый и честный человек, Евгений Петров в этом дуэте с Ильфом не считал себя писателем. Писателем был для него только Илья Арнольдович… Хотя, мы знаем – Петров настоящий большой писатель. И в этом нет и не может быть сомнений. Просто Евгений Петрович очень тосковал по другу. И в его смерти винил… себя.

Друг друга они называли по именам. Работали тяжело, очень уставали, в том числе и друг от друга. Несколько раз пытались разойтись, чтобы начать самостоятельную работу. Но снова и снова возвращались, чтобы сесть за следующую вещь.

Ильф и Петров были совершенно разными людьми. Интеллигентный, вечно погруженный в себя Илья Арнольдович, и бурлящий энергией, неисправимый оптимист и весельчак Евгений Петрович. У них были совершенно разные по характерам жены и разные дети. Но друг без друга эти писатели жить и работать не могли.

Вот и получается, что Ильф-и-Петров не два, а… один человек. И один писатель, которого до сих пор любят миллионы.

81. Незаконченный роман

В 1939 году Евгений Петров начал работу ещё над одной большой книгой – фантастическим романом «Путешествие в страну коммунизма». В этом романе он хотел обобщить впечатления от посещения Америки и спроецировать их на возможное (с его точки зрения) будущее СССР.

Этот роман остался незаконченным. Писатель работал над ним до самой смерти, но успел написать немного, всего три главы. Сюжет романа заключался в том, что главный герой американский журналист Юджин (его Петров писал с себя – повествование ведется от первого лица) приезжает в Москву в 1963 году. Его спутник – оружейный магнат Фингльтон, сделавший состояние на поставках оружия во время Второй Мировой войны. Любопытно, что по Петрову, СССР в этой войне участия не принимал.

Законченные фрагменты романа были опубликованы дважды – в 1965 году в многотомной серии «Литературное наследство» и в 2007 году. С высоты прошедшего времени этот ненаписанный роман, который можно отнести к жанру социальной фантастики, вызывает интерес попыткой писателя спрогнозировать развитие страны и мирового сообщества в целом на четверть века вперед.

Увы, Петров ошибся. Причем, ошибся в самом сюжете – в 1941 году Советский Союз был вынужден вступить в Мировую войну, защищаясь от нападения Германии. Возможно, именно по этой причине Евгений Петрович и отложил рукопись. Хотя возвращался к работе над ней уже в 1942 году, незадолго до своей гибели.

82. Киносценарист Евгений Петров

В совместной работе Ильфа и Петрова был не особенно удачный опыт работы над поставленным в кинематографе сценарием. Речь идёт о сценарии «Под куполом цирка». Водевильная история в руках режиссера Григория Александрова превратилась в политическую агитку, что возмутило соавторов и надолго отбило желание заниматься кино.

Однако в их творческом багаже есть и примеры удачных работ, судьба которых была более благополучной (их, во всяком случае, не подвергли жесткой переделке). Вместе с Ильфом Петров написал сценарии комедий «Черный барак» и «Однажды летом».

После смерти Ильфа Петров несколько раз садился за новые киносценарии. В 1940 году Петров в соавторстве с Мунблитом написал сценарий лирической комедии «Музыкальная история». Этот фильм о поющем таксисте вышел в том же 1940 году. Главную роль сыграл певец Сергей Лемешев. Картина была очень популярной.

В 1941 году соавторы написали сценарий новой картины – музыкальной комедии «Антон Иванович сердится». И снова успех, хотя картина получилась не такой легкой, как «Музыкальная история».

Уже после смерти Петрова на экраны страны вышел фильм по его сценарию «Воздушный извозчик». Картина, в которой главные роли сыграли Жаров и Целиковская, был снят в 1943 году и стал одной из популярнейших комедий военного времени…

Среди незавершенных работ Петрова после его смерти была обнаружена почти готовая пьеса-памфлет «Остров мира», опубликованная в 1947 году к пятилетию гибели писателя. В 1949 году по мотивам этой пьесы был поставлен мультипликационный фильм «Мистер Уолк».

83. Война вторая

22 июня 1941 года перевернула судьбы миллионов советских людей. Не был исключением и Евгений Петров. В первые же дни войны он стал фронтовым корреспондентом газеты «Правда» и «Информбюро». Отправился на передовую, став свидетелем кошмара первых месяцев Отечественной войны. Участвовал в боях за Одессу и Севастополь.

Пережив первые дни сокрушительных поражений, Петров вернулся в Москву с фронтовыми заметками, которые публиковались в «Правде». Дальнейшая его жизнь состояла из непрерывных командировок. Евгений Петрович, как и его коллеги фронтовые корреспонденты, курсировали между тылом и передовой, посещали самые опасные участки фронтов, торопились рассказать миллионам советских людей о состоянии дел в действующих войсках.

Его заметки ждали с нетерпением. Помимо того, что они представляли собой бесценную информацию, статьи и очерки Петрова были ещё и здорово написаны. Волей судьбы он вернулся в журналистику, чтобы остаться в ней навсегда…

Он никогда не рисковал понапрасну, не лез под пули и соблюдал разумную дистанцию, оказываясь в окопах. Петров понимал, что его оружие – не автомат. Командование прекрасно осознавало, кто приехал к ним из Москвы. Автора «12 стульев» и «Золотого теленка» любили. Его знали и ждали с нетерпением. А он был напрочь лишен «звездной болезни» и стеснялся, когда его заслуги превозносились в глаза.