Текст книги "Маргарет Митчелл. Роман века. Маленькие рассказы о большом успехе"

71. Триумф

В первый же день было продано 50 тысяч экземпляров книги – весь пробный тираж. В типографию тут же поступил заказ на второй тираж, уже в 100 тысяч экземпляров. Его тут же смели. Заказали третий тираж, четвёртый, пятый.

Только в 1936 году роман «Унесённые ветром» выдержал 31 издание. А в последующие два года он был выпущен ещё 17 раз… 48 переизданий за три года и более 10 миллионов экземпляров! Это был мировой рекорд.

На роман тут же откликнулись ведущие литераторы мира. Герберт Уэллс, прочитав книгу, заявил: «Боюсь, что эта книга написана лучше, чем иная уважаемая классика».

Роман вызвал волну восторженных газетных публикаций. Митчелл называли «гениальной писательницей», «талантливейшим автором своего поколения», «выдающимся дарованием». Роман тут же сравнили с эпическим произведением Льва Толстого «Война и мир».

Эта шумиха обескуражила Митчелл. Она и предположить не могла, что её скромная работа вызовет такой ажиотаж. Но скрываться от прессы уже было бессмысленно, тем более что Маргарет вовсе не хотела вставлять палки в колёса издательству «Макмиллан». Если уж ввязался в эту историю – терпи.

– Миссис Митчелл, над чем вы сейчас работаете?

Маргарет посмотрела на толпу репортёров, сгрудившихся у крыльца их с Джоном дома. Она совершенно ослепла от мелькания вспышек.

– Над чем работаю? – улыбнулась она. – Да ни над чем!

72. Я не Скарлетт!

Каждое утро у дома на 17-й Восточной улице выстраивалась огромная очередь людей с книгами. И каждое утро Маргарет выходила на улицу и подписывала сотни книг. Сначала она что-то придумывала, стараясь написать что-то небанальное, смешное. Потом просто ставила размашистую подпись.

Репортёры ходили к её дому, как на работу. И это было очень утомительно…

– Маргарет, скажите, Скарлетт О`Хара – это вы сами?

Впервые этот вопрос прозвучал в помещении Атлетического клуба Атланты на встрече прессы и читателей с автором нашумевшего романа. Митчелл не поверила своим ушам.

– Что-о-о?!

Репортёр повторил вопрос.

– Вы читали книгу? – раздражённо спросила Митчелл.

– Да, разумеется. Превосходный роман!

– Наверное, очень невнимательно, если, конечно, читали вообще… Скарлетт – проститутка. Ничтожная личность. А я порядочная женщина. И прошу меня с ней не путать!

Зал ошарашено притих. Кто-то даже зашуршал книжкой, раскрывая её и пытаясь быстро отыскать подтверждение слов Маргарет…

Отношение автора к образу Скарлетт шокировало многих. Скарлетт О`Хара не воспринималась читателями, как отрицательная героиня. Пегги пришлось объясниться: «Я старалась описать далеко не восхитительную женщину, о которой можно сказать мало хорошего… Я нахожу нелепым и смешным, что мисс О’Хара стала чем-то вроде национальной героини, я думаю, что это очень скверно для морального и умственного состояния нации – если нация способна аплодировать и увлекаться женщиной, которая вела себя подобным образом».

73. Пулитцеровская премия

Когда первая волна восторженных откликов на роман схлынула, поднялась вторая волна, на этот раз критическая.

Нет, сам роман особых вопросов не вызывал. Раз или два в прессе появлялись унылые статьи, сетующие на уровень среднестатистического читателя. Мол, жаль, что наибольший интерес публики вызывает не классическая проза и поэзия, а романы такого уровня. Вероятно, авторы этих высказываний, не читая роман, причислили его к разряду низкопробных сентиментальных поделок «для женщин».

Больше всего сомнений высказывалось по поводу авторства. Ну, не могла обычная домохозяйка написать такую книгу! А Митчелл особенно болезненно относилась именно к обвинениям в плагиате. Десять лет каторжного труда. Десять лет работы на износ. И такие обвинения. В конце концов, это было несправедливо!

Но критики не унимались. В прессе появлялись скандальные интервью у «свидетелей» создания книги, в основном, из числа жителей Атланты, тех самых завистников, которых огорчал успех Пегги.

Авторство «Унесённых ветром» приписывали Джону Маршу – зная о том, что он помогал Пегги в работе над книгой. Её бабушке, оставившей якобы дневники. Старшему брату, отцу, литературным редакторам «Макмиллана».

В 1937 году «обличители» притихли. Маргарет Митчелл получила за свою книгу престижную Пулитцеровскую премию.

74. Богатая леди

Эти два года – 1936 и 1937 принесли Маргарет Митчелл баснословные деньги. К 500 долларам, выплаченным писательнице в качестве гонорара за стартовый тираж, прибавились 3 миллиона от многочисленных переизданий. На этом фоне 10 тысяч долларов Пулитцеровской премии выглядели более чем скромно. Но ценность этой премии измеряется вовсе не деньгами, как и, скажем, ценность значительно более «дорогой» Нобелевской премии.

Времена денежных затруднений миновали давным-давно – Джон Марш неплохо зарабатывал и супруги ни в чём, в общем-то, не нуждались. Однако сейчас, после успеха книги Маргарет, они стали по-настоящему богатыми людьми.

Они могли купить роскошный особняк, лимузин с водителем, сад, ферму и даже замок на берегу озера. Они могли купить коллекцию картин, целую гору золотых украшений или коллекцию антиквариата. Но они не сделали ничего из перечисленного. Митчелл и Марш продолжали вести такую же жизнь, как вели до этого – жили в скромной трёхкомнатной квартире, разъезжали в недорогом и практичном «Шевроле».

Они не отправились путешествовать. За годы работы над книгой Пегги превратилась в домоседку и не любила надолго отлучаться из дома. Это устраивало и инертного малоподвижного Джона, который превыше всего прочего ценил спокойствие и уют.

Большие деньги их не испортили. Впрочем, Пегги и не ставила перед собой цели заработать миллионы. Ей просто хотелось написать свою книгу.

75. Дэвид Селзник

Издание романа – тоже шоу-бизнес. А шоу-бизнес в Америке – это курица, несущая золотые яйца.

Как только стало ясно, что роман «Унесённые ветром» пользуется оглушительным успехом, вокруг этого проекта возникла суетливая возня. Маргарет Митчелл, которая занималась рекламой книги и заключениями контрактов с издателями лично (благодаря этому и заработала столь значительные деньги), получала массу выгодных предложений. Ей предлагали выпустить мыло «Скарлетт», туалетную воду «Ретт Батлер» и множество других вполне приземлённых вещей с названиями, позаимствованными из её романа. Ответ был один – решительный отказ.

На отказ рассчитывал и известный голливудский продюсер Дэвид Селзник, который посетил Атланту исключительно ради Митчелл.

– Маргарет, – сказал он при личной встрече, рассыпав перед Пегги целый ковёр цветастых комплиментов относительно её романа. – Я бы очень хотел поставить по вашей великой книге фильм. Я уверен, что картина посодействует продажам романа.

Селзник знал, на что следует надавить, но всё же ожидал отказа.

– Почему бы и нет? – неожиданно ответила Пегги.

Тогда Селзник начал осторожный торг, начав, как водится, с минимальной суммы. Он рассчитывал потратить на приобретение прав на экранизацию не более миллиона долларов. Больше у него просто на этот момент не было.

– Я предлагаю вам пятьдесят тысяч долларов, – сказал он, внутренне напрягшись – Митчелл могла вспылить, посчитав эту сумму ничтожной и даже оскорбительной.

Но Маргарет лишь кивнула и произнесла:

– Хорошо. По рукам.

76. Авантюра

То, что Митчелл наотрез отказалась писать сценарий картины и, вообще, каким-либо образом участвовать в съёмках (в качестве консультанта), ввергло Селзника в настоящий шок. Он не мог понять причин отказа. Это же очень большие деньги. И – слава.

Дело было именно в славе. Маргарет уже так «наелась» этой славы, что была не рада, что отдала в своё время рукопись издательству «Макмиллан». Однажды она сказала, что, если бы знала, к чему это приведёт, ни за что бы ни стала писать свой роман. Репортёры посчитали это кокетством знаменитости, а Пегги говорила совершенно искренне.

Кроме того, Митчелл ужасно устала от десятилетней работы над романом. И сейчас, когда могла, наконец, спокойно отдохнуть, решила, что с неё хватит.

– Пегги, детка, – сказал Марш, когда Пегги рассказала ему о визите Селзника, – может, ты поторопилась? Может, нам надо было поработать хотя бы над сценарием? Они же могут превратить твой роман черт знает во что.

– Нет, Джон, – устало произнесла Маргарет, – это профессионалы. Селзник умеет делать хорошее кино. Книгу он не испортит…

А Дэвид Селзник, вернувшись в Калифорнию и встретившись с братом Майроном, сказал:

– Мы только что ввязались в авантюру, которая может стоить нам репутации.

– Или, наоборот, вознесёт нас на самую вершину, – ответил Майрон Селзник.

– Эх, твои бы слова, да богу в уши, – уныло вздохнул Дэвид Селзник.

77. Книга на съёмочной площадке

Первое, что сделал режиссёр фильма Джордж Кьюкор, заказал полсотни экземпляров романа и раздал его членам киногруппы. Книг на всех не хватило (в картине снималось 59 профессиональных актёров и около 2400 статистов, не говоря уже о технических специалистах – операторах, осветителях и так далее), пришлось заказывать ещё. Наконец, Кьюкор заявил, что принимать на площадке будет только тех, кто читал роман. И даже устраивал новичкам небольшие экзамены.

Однажды в павильон, где велись съёмки, прибыл Дэвид Селзник. Он часто появлялся на съёмочной площадке, переживая за ход грандиозной работы и наверняка мешая своими внезапными посещениями режиссёру. На его удивление группа занималась чем угодно, только не съёмками.

– В чём дело, Джордж? – спросил встревоженный Селзник.

– Перерыв на полчаса. Ребятам надо расслабиться, – ответил Кьюкор.

– Они так переработались? – удивился продюсер. – Сцена-то вроде несложная.

– Понимаешь, Дэвид, – ответил режиссёр, отводя Селзника в сторону. – Ситуация щекотливая, поэтому я прошу тебя не шуметь.

– А что случилось?

– Ничего страшного. Просто мы снимаем эпизод с Мэмми. А Хэтти МакДэниел, исполнительница роли, в дурном настроении.

– Тоже мне – причина…

– Тихо, Дэвид. Очень прошу. Она рыдает. Ей жалко бедняжку Мелани…

И Кьюкор кивнул на тёмный угол, где с книжкой на коленях безутешно плакала миссис МакДэниел…

78. Сомнения Гейбла

Трудностей во время съёмок картины было выше крыши. Иногда эти трудности создавали те, от кого Селзник их совершенно не ожидал.

В самом начале съёмок, когда уже были подписаны контракты с артистами, арендованы помещения и расписан график работ, вдруг заупрямился исполнитель главной мужской роли Кларк Гейбл.

Он сидел в офисе Селзников, курил сигару и вяло отвечал на увещевания Дэвида.

– Кларк, это форменное свинство. Мы готовы заплатить за тебя любые деньги, согласны на любые твои условия, а ты капризничаешь, – сказал Дэвид.

В его голосе звучали нотки отчаяния.

– Я не капризничаю, – ответил Гейбл, отводя взгляд. – Просто я не могу сниматься в этой роли.

– Не можешь или не хочешь?

– Нет, я хочу. Но не могу.

– Ничего не понимаю…

Гейбл промолчал. И тут неожиданно в разговор вступил Майрон Селзник. И сделал он это весьма оригинальным образом.

– Кларк! – закричал он. – Ты хочешь моей смерти! Если мы провалим картину, я наложу на себя руки!

– Да поймите же вы, – поспешно проговорил Гейбл, который вдруг испугался, что Майрон сходит с ума и сейчас что-нибудь выкинет. – Это огромная работа. Очень большая и ответственная роль. Я её просто не осилю!

– Ах, это, – спокойным и даже каким-то скучающим голосом ответил Майрон. – Дэвид, дай ему книгу. Пусть ещё раз перечитает роман. И поймёт, дурья башка, от чего отказывается.

Потом он повернулся к Гейблу и сурово сказал:

– Не появишься на съёмочной площадке, пристрелю.

И Кларк Гейбл рассмеялся…

79. Премьера в Атланте

В декабре 1939 года в доме Митчелл раздался телефонный звонок.

– Миссис Митчелл, это Дэвид Селзник. Картина по вашему роману готова. Не пожалуете ли на специальный премьерный показ в Лос-Анжелес? Мы вас ждём.

– Нет, Дэвид, не пожалую. У меня совершенно нет времени, – сухо отозвалась Пегги.

Селзник помолчал, потом сказал:

– Хорошо, Маргарет. Мы привезём фильм в Атланту. В конце концов, кто, как не жители Атланты, должны увидеть «Унесённых ветром» первыми…

За неделю до премьеры город покрылся красочными афишами. Первый показ новой картины был назначен на 15 декабря 1939 года. Губернатор штата Джорджия по этому случаю объявил 15 декабря выходным днём.

Специально для премьерного показа Селзник выбрал кинотеатр Loew’s Grand Theatre на Грушевой улице. Здание декорировали под особняк Тара. На фронтоне здания укрепили огромный плакат, на котором были изображены Ретт Батлер и Скралетт О`Хара.

Билеты были распроданы за две недели. При этом десятидолларовый билет шёл у спекулянтов за 200 долларов. В зале были установлены дополнительные кресла, но даже с ними кинотеатр вместил не более трёх тысяч человек. Ещё триста тысяч (практически, всё население города!) осталось снаружи, заполонив площадь перед кинотеатром.

К зданию подъезжали автомобили, из которых по ковровой дорожке в зал проходили исполнители главных ролей и приглашённые знаменитости. Подъехал и «Шевроле» Митчелл. Машину вёл Джон Марш. Открылась дверца и на дорожку вышла автор романа.

Это была её первая и единственная встреча со зрителями великого фильма.

80. Конфуз

В зале погас свет. Зрители затаили дыхание. Начался фильм…

Когда сеанс закончился, зал взревел. То, что вытворяли зрители, трудно описать словами. Это был единый вопль восторга, триумф, всеобщее ликование.

Маргарет сжалась. Она сидела в первом ряду среди почётных гостей. По левую от неё сторону сидел губернатор Штата. По правую бледный Джон Марш.

– Пегги, – прошептал Джон, подталкивая жену. – Тебе пора.

Она словно очнулась от наваждения. Её приглашали на сцену, на которую уже вынесли стол и стулья для продюсера, режиссёра Виктора Флеминга и исполнителей главных ролей.

Пегги шла к сцене на негнущихся ногах.

В зале зашептались – на Маргарет было лёгкое полупрозрачное платье, которое она накануне сшила сама из… старой тюлевой занавески…

Митчелл поднялась на сцену. Подошла к микрофону и сказала:

– Благодарю вас за то, что вы так благосклонны ко мне и моей бедной Скарлетт…

Зал поднялся. Маргарет смущённо улыбалась и не знала, как ей себя вести.

Наконец она повернулась и шагнула к столу. Её место было в самом центре. Неверной рукой Пегги отодвинула стул. Улыбнулась в зал. И… села мимо стула!

Ей на помощь ринулся Дэвид Селзник.

– Господи, Маргарет, вы не ушиблись? – встревожено зашипел он.

– Ничего, ничего, – лепетала Пегги.

Она окончательно растерялась и больше за весь вечер не произнесла ни слова.

81. «Пример деградации общества»

В Атланте творилось невообразимое. За две недели демонстрации картины её посмотрел миллион зрителей. И это при том, что в самой Атланте жило около 300 тысяч (если ни меньше).

Затем картина двинулась в победное шествие по кинотеатрам Америки. И везде, где бы ни показывали «Унесённых ветром», её ждал аншлаг. К июню 1940 года, когда завершился премьерный общеамериканский показ фильма, сумма сборов составила 24 миллиона долларов. Бюджет фильма был «отбит» шестикратно. Но поток зрителей не сокращался. Через два года общая сумма сборов достигла 32 миллионов и продолжала неуклонно расти.

Однако, не обошлось и без неприятностей. Все фильмы, выпускаемые Голливудом, проходят проверку цензурного комитета. Прошли её и «Унесённые ветром». И цензура обнаружила в фильме места, из-за которых фильм был рекомендован к показу с ограничениями – дети могли смотреть его только в присутствии родителей. Причиной стали выражения, которыми пользовались герои картины. За эту «брань» Селзнику пришлось выложить пять тысяч долларов штрафа.

Но это ещё не всё. Под давлением «Легиона последователей католической церкви» цензурный комитет ввел ограничение из-за которых, ленту могли крутить только в определённых комитетом кинотеатрах в ограниченное время. Причина – «низкие моральные устои главных персонажей, разлагающий пример деградации общества, сцены насилия и чрезмерной похотливости».

82. Восемь «Оскаров»

Кульминацией триумфа фильма «Унесённые ветром» стало вручение авторам картины премий «Оскар». Это случилось 29 февраля 1940 года.

«Унесённые ветром» были признаны лучшим фильмом года. Картина взяла почётные статуэтки сразу по восьми номинациям, установив рекорд, который продержался до 1958 года (когда фильм «Жижи» получил сразу девять «Оскаров»). Наконец, это была первый в истории цветной фильм, отмеченный почётной наградой. И это событие ознаменовало победу цветного кино над чёрно-белым. Эпоха «великого немого» окончательно канула в лету.

Эта картина принесла славу и деньги не только продюсеру Селзнику, но всем актёрам, снявшимся в «Унесённых ветром». А имена Вивьен Ли и Кларка Гейбла вошли в сокровищницу мирового киноискусства, как имена величайших актёров современности…

Церемония вручения «Оскаров» 1949 года отличилась громким скандалом. За день до этого события газета «Лос-Анжелес Таймс» вышла с броским заголовком, сообщавшим о победе картины. Проведённое расследование ни к чему не привело – источник полученной репортёрами информации раскрыть не удалось (вероятно, утечка произошла на достаточно высоком уровне). Но с этого дня в практику церемоний было введено правило – имя победителя держится в строгой тайне вплоть до момента вручения премии, а название картины-победителя хранится в закрытом конверте и в специальном охраняемом сейфе…

83. Фильм на все времена

Вернёмся на минуту в сегодняшний день…

В наше время отвлечься от повседневных забот и окунуться в волшебный мир кино очень и очень просто. Достаточно зайти в ближайший магазин, купить диск с хорошим фильмом, вставить его в проигрыватель и – пожалуйста, большое кино в нашем распоряжении.

Проблема не в том, как смотреть, проблема в том, что смотреть. «Унесённые ветром» – картина, которую можно отнести к разряду редких фильмов универсального назначения. Этот фильм нравится всем – и ребёнку (где святоши разглядели «сцены насилия»? ), и взрослому. И одинокому человеку, и семейному.

Это фильм о высокой любви. О человеческих страстях, которые не стоит считать низменными, ибо грех – это, скорее, жизнь без любви. Это фильм об истории великого народа. О свободе и равенстве. О стремлении человека выжить, какой бы трудной ни оказывалась его судьба.

«Унесённые ветром» – картина, заставляющая думать. Смотрим-то мы этот фильм не в первый и даже не в десятый раз. И с каждым просмотром открываем для себя всё новые подробности.

«Унесённые ветром» ещё и яркое, незабываемое зрелище. Трудно поверить, что эти сцены отсняты в конце тридцатых годов прошлого столетия. Впечатление такое, словно фильм снят вчера…

А ещё этот фильм заставляет нас вновь и вновь раскрывать великую книгу Маргарет Митчелл. И в этом, пожалуй, его главная заслуга.

84. Синклер Льюис

А что Маргарет Митчелл? После шумной премьеры фильма она продолжала вести жизнь обычной домохозяйки, сторонясь журналистов и общественного внимания.

Её доставали лишь газетные публикации, которые безответно обвиняли писательницу в плагиате. Больше-то обвинить её было не в чем.

Совершенно неожиданно за Митчелл заступился лауреат Нобелевской премии американский писатель Синклер Льюис, автор романов «Бэббит» и «Главная улица».

Слухи о том, что Льюис написал «Унесённых ветром» и по каким-то причинам отказался от авторства, бродили давно. Поскольку сам писатель считал это полным вздором, он их не комментировал. Мало ли что взбредёт в голову репортёру бульварного листка? И что, комментировать каждую его фантазию?

Но однажды Льюис всё же высказался. Это произошло на пресс-конференции в Нью-Йорке.

– Мистер Льюис, а это правда, что вы написали роман «Унесённые ветром»? – спросил один из молодых журналистов.

Писатель молчал, опустив голову. Потом медленно и чётко произнёс:

– Это было бы очень лестно для меня, молодой человек… Мне определённо нравится ваша гипотеза.

Он посмотрел прямо в глаза репортёру и насмешливо улыбнулся.

– Только в этом случае у меня было бы другое имя. И вы бы сейчас беседовали с другим человеком. Вы не догадываетесь, с кем? С Маргарет Митчелл.

Больше к Льюису с глупыми вопросами не приставали.

85. Продолжения не будет!

Ежедневно Митчелл получала десятки писем. Во многих из них была трогательная просьба написать продолжение романа.

Пегги намеренно оставила финал открытым, чтобы читатель мог додумать судьбу героев сам. Но критики и читатели восприняли это, как зарезервированную Митчелл возможность продолжения.

Но на все просьбы написать продолжение, Митчелл отвечала категорическим отказом. Более того, после первой же попытки договориться с ней о разрешении написать продолжение другому автору, Митчелл сообщила репортёрам, что никогда, ни при каких обстоятельствах она этого не разрешит ни одному автору, даже если это будет Нобелевский лауреат.

Она даже внесла этот запрет в своё завещание, которое написало по случаю, вовсе не собираясь так рано умирать. Просто на всякий случай. Мало ли, жизнь так непредсказуема…

Пегги не напрасно начала свой роман с последней главы. В её романе с самого начала не подразумевалось однозначного окончания. И это тоже делает книгу очень жизненной и правдивой. Что в нашей жизни можно считать последней точкой? Только смерть. А герои «Унесённых ветром» продолжают жить. И у них остаётся надежда – как и у читателя. На то, что Скарлетт догонит Батлера и сумеет его убедить в своей искренности. И что Батлер поверит в её любовь. И обязательно вернётся… Или не вернётся. Жизнь, в самом деле, совершенно непредсказуема.

Маргарет Митчелл была убеждена, что писать продолжение романа не следует. Она рассказала читателю всё, что хотела.