Текст книги "Куда ведут дороги из Москвы. Восток"

Первые летописные сведения о селе появились в 1660-е годы. Оно считалось приселком, то есть окраинной частью дворцового села Покровского, вотчиной царя Алексея Михайловича, и располагалось на холмах в верхнем течении речки Сосенки. Вокруг были равнинные места. Севернее приселка начинался березовый и осиновый лес, где водились волки, лисы и зайцы. Древнюю историю этих мест подтвердил найденный вблизи станции метро «Щелковская» клад серебряных монет, зарытых около 1607 года.

Гольяново лежало на древней Хомутовской дороге. По конечному пункту, деревне Хомутовке, тракт и получил название. Триста лет назад он потерял прежнее значение. Главной стала Стромынская дорога, проходившая южнее Гольянова, а Хомутовку стали считать веткой Стромынского пути.

Название «Гольяново» происходит от слова «гальян», что, согласно словарю В. И. Даля, обозначает небольшую рыбку-вьюна. «Гальянить» в то время означало ловить мелкую рыбу. Имеет ли отношение «Гольяново» к ловле «гальяна»? Согласно «Экономическим примечаниям» 1800 года, в верхнем течении Сосенки водились, в основном, пескари и гольцы. В XVII веке гальяна не считали ценной породой, скорее, сорной рыбой, а к царскому столу подавали осетров, стерлядей, лососей, щук, лещей и судаков. Да и не только царь, а даже простой народ знал вкус если не осетров и стерлядей, то щук и судаков обязательно. Можно еще предположить, что «Гальяном» называли одного из первопоселенцев здешних мест. Русское средневековье знает много подобных прозвищ, ставших потом именами собственными – фамилиями, названиями местностей: Волк, Заяц, Топтыгин.

О ранней истории Гольянова известно очень мало. Летописцев интересовала построенная здесь деревянная церковь с ее владениями. Церковь в Гольянове была освящена во имя Соловецких чудотворцев Зосимы и Савватия. Это единственный храм в Москве, избравший своими небесными покровителями Соловецких монахов-мучеников. До нас дошли сведения 1685 года, повествующие о деревянной церкви Зосимы и Савватия. Расходная книга приказа Большого дворца сообщает, что плотник Васька Васильев взялся перекрыть верх церкви тесом за десять рублей. Храм стоял на самом высоком месте приселка, к югу от речки Сосенки. За храмом числились десятина пахотной земли и десятина покосов, на доходы с которых и содержалась церковь. Это сохранялось на протяжении нескольких столетий. В 1777 году в храм передали утварь упраздненной и разобранной Спасской церкви Красносельского дворца. Приход церкви Зосимы и Савватия в 1660-е годы состоял из пятидесяти восьми дворов. Туда входили не только жители Гольянова, но и крестьяне окрестных деревень.

С 1765 года приселок с окрестными деревнями перешел во владение Главной дворцовой канцелярии. Главным богатством был ближайший лес в 1209 десятин, часть обширного хозяйства Лосиного Острова. В 1800 году здесь насчитывалось двадцать четыре двора, в которых проживало двести пятьдесят человек. Крестьяне занимались хлебопашеством, поскольку здесь были плодородные и хорошо орошаемые почвы. Правда, некоторые занимались ремеслом – ткали шелковые и бумажные материи. Дошла до нас и информация о нелегальном промысле: мужики браконьерствовали в окрестных рощах и вырубали лес. Скорее всего, не только для себя, но и на продажу. Тем не менее, владения не считались доходными, поэтому в начале XIX века они были проданы в частные руки.

В 1805 году приселок достался князю Сергееву. Спустя шесть лет владелец сменился. Им стал надворный советник князь Иван Николаевич Трубецкой. Главным владением И. Н. Трубецкого в московской округе было село Говорово, где находилась главная усадьба, которую сожгли французы в 1812 году. Князь попросил материальную помощь у предводителя дворянства на восстановление имения. Гольяново избежало этой печальной участи, поэтому туда и перенесли княжескую усадьбу, построив деревянный барский дом. Здесь остановилось на постой Владимирское ополчение, а затем приютились крестьяне-погорельцы из соседнего села Щитникова. Они жили в тесноте и антисанитарии, и мор косил население. Крестьянские семьи были разорены опустошительной войной и перестали заниматься ткачеством.

В Гольянове появилась новая усадьба. Приселок стал селом и одновременно центром всех владений И. Н. Трубецкого в Московском уезде. Село стало центром небольшой округи и начало расти. Если в 1811 году за приселком числилось двадцать два крестьянских двора, то спустя пять лет в селе уже было семнадцать домов дворовых людей, занятых обслуживанием усадьбы, и тридцать крестьянских домов, в которых проживало сто восемьдесят мужчин и женщин. Помещик построил на юге села новый каменный храм во имя Соловецких святых Зосимы и Савватия в стиле позднего классицизма. Его освятили в 1842 году. Храм состоит из основного объема кубической формы, на который поставлен крупный цилиндрический барабан, увенчанный сферическим куполом с небольшой главкой. Северный и южный входы церкви украшены портиками с колоннами дорического ордера, упрощенных и монументальных очертаний. Храм имеет два придела: северный – Адриана и Натали и южный – Богоматери «Живоносный источник».

В 1890 году колокольню надстроили третьим ярусом по проекту почетного гражданина Василия Баранова. Она украсилась красивым луковичным куполом и киотами. В убранстве использовались не только классические приемы, архитектор обращался и к национальным русским мотивам.

Гольяново. Храм Соловецких чудотворцев Зосимы и Савватия

К середине XIX века хозяйкой земель стала жена князя Трубецкого – Наталья Сергеевна. Вскоре, однако, владение было разделено на две доли. За княгиней Н. С. Трубецкой остались Никольское и Лукино, в то время как Гольяново с окружающими его деревнями отошло ее сыну Петру Ивановичу. Петр Иванович Трубецкой был известной фигурой в России во второй половине XIX века. Он дослужился до звания сенатора и получил чин генерал-лейтенанта русской армии, был женат на Эмилии Петровне Витгенштейн – дочери известного фельдмаршала князя П. Х. Витгенштейна, участника войны с Наполеоном. В 1862 году Эмилия Петровна покупает Гольяново у мужа «с господскими строениями и заведениями», землей и крестьянами. В середине XIX столетия в Гольянове уже было шестнадцать домов дворовых людей и тридцать пять крестьянских. Если прежде село располагалось по двум берегам Сосенки, то к этому времени потеснилось на левый ее берег, поближе к южной дороге, ведущей в сторону Стромынского тракта. На карте 1860-х годов можно рассмотреть, что в северной части села, там, где в XVIII веке стояла деревянная церковь, появилось кладбище с часовней.

Из переписи 1869 года известно, что в Гольяново работала земская школа, попечителем которой был зажиточный крестьянин Н. Г. Тюняев, содержавший небольшую фабрику по производству тканевых одеял. Тем не менее, процент грамотных крестьян в Гольянове был невысок, ниже среднего показателя по Московскому уезду. Только к концу XIX столетия грамотных стало больше. Каждый третий умел читать, считать и писать.

В 1880-е годы вблизи Гольянова располагались небольшие ткацкие предприятия Лобачева, Кузьмичева и Колкунова, которые выглядели достаточно скромно. В просторной избе стояли несколько ткацких станов, которых было вполне достаточно для мелкого кустарного производства. Как правило, на небольшой фабрике в Гольянове работало до пятнадцати человек. Это были семейные предприятия зажиточных крестьян, где каждый выполнял посильную работу. Если была потребность в дополнительной силе, то брали поденщиков, в первую очередь, из местных жителей. Кустари изготавливали, как правило, одеяла, бывшие тогда ходовым товаром.

Неподалеку располагался кирпичный завод купца Венедикта Веденеева и свечной завод Московского епархиального ведомства, основанный в 1884 году. Это было одно из наиболее прибыльных предприятий в пределах всего Московского промышленного района, где работали всего шестьдесят два человека. И хотя на нем господствовал ручной труд, производительность завода была достаточно высока. За год выпускали свечей на семьсот девяносто три тысячи рублей. Безусловно, продажа церковных свечей была прибыльным делом, и казна Московской епархии обогащалась. Вспоминается яркий персонаж И. А. Ильфа и Е. П. Петрова из «Двенадцати стульев» – отец Федор, который стремился добраться до бриллиантов тещи Кисы Воробьянинова, чтобы построить заветный свечной заводик.

Во второй половине XIX века темпы роста Гольянова снизились, особенно по сравнению с соседним Черкизовом. По статистике, к 1869 году в нем насчитывалось тридцать семь дворов с двумястами семьюдесятью семью жителями. Все постройки были деревянными. Крестьяне выращивали преимущественно картофель, овес, и в меньшей степени рожь. После отмены крепостного права, пахотная земля была разделена на сто двадцать долей. Крупные наделы земли оказались в руках купцов. В 1872 году душеприказчик князя П. И. Трубецкого продал огромный надел в две тысячи триста пятьдесят три десятины при селах Гольяново, Никольское и окружавших их деревнях купцу А. Н. Прибылову.

В 1926 году в Гольянове было семьдесят девять крестьянских и сорок семь прочих хозяйств, а население составляло четыреста девяносто два человека. Работали сельсовет, начальная школа, детский дом, меховая и ткацкая мастерские. В период коллективизации возник свиноводческий совхоз имени десятилетия Октября. В начале 1930-х годов прекратились службы в сельской церкви, которую превратили в макаронную фабрику.

В состав Москвы Гольяново вошло в 1960 году, когда МКАД определила новую границу столицы. Через село протянулись новые улицы: Байкальская, Алтайская, Уральская и Хабаровская, и появлялись новые жилые дома.

В апреле 1990 года возобновились богослужения в церкви Соловецких святых Зосимы и Савватия. Распоряжением Правительства Москвы ансамбль храма был принят под государственную охрану в качестве объекта культурного наследия регионального значения.

В 1998 году на основании исторических фактов, распоряжением префекта Восточного административного округа, было утверждено описание герба Гольяново. Герб представляет собой трехчастный щит. В верхней левой части на золотом фоне расположена красная княжеская шапка, а в верхней правой части на зеленом фоне – изображение золотого лося. В нижней части на лазоревом фоне изображены две рыбки гольян серебряного цвета. По бокам и внизу красная девизная лента с названием «Гольяново». Красная шапка указывает на принадлежность села Гольяново после царя Алексея Михайловича роду князей Трубецких. Золотой лось означает главное богатство района – лес, часть обширного хозяйства Лосиного Острова. Рыбки гольян, в изобилии водившиеся в местных водоемах, дали название местности, впоследствии и району. В марте 2004 года герб и флаг Гольяново утверждены решением муниципального собрания и внесены в Геральдический реестр города Москвы.

Сегодня Гольяново – один из крупнейших столичных районов, где проживает около ста пятидесяти тысяч человек. Район продолжает активно жить и развиваться. Он устремлен в будущее.

Самые ранние документальные упоминания о селе относятся к первой четверти XVII столетия. В писцовой книге Московского уезда за 1623–1624 годы село Покровское Пехорского стана числилось за Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Филаретом. С 1657 года Пехра-Покровское принадлежало Богоявленскому монастырю и в официальных документах именовалось Пехоркой. В Дозорной книге Патриаршего казенного приказа за 1680 год описывается, что здесь были расположены Покровская церковь и монастырский двор, где жил монах Богоявленского собора, следивший за хозяйством.

К началу XVIII века село Пехра-Покровское значительно выросло. Жители занимались различными промыслами, в том числе размоткой коконов, которые специальные скупщики привозили из Москвы. В 1701 году имение перешло во владение близкого друга и соратника Петра I Александра Даниловича Меншикова. А через два года он купил и соседнюю деревню Арсеньево, объединив впоследствии два имения в одно, названное Алексеевским. Именно во время владения Меншиковым село стало развиваться бурными темпами. В начале 1720-х годов в нем уже насчитывалось двадцать крестьянских дворов и проживало восемьдесят человек. Около запруды на реке Пехорке стояла мельница, на месте которой впоследствии возникла шелкоткацкая фабрика Сергеева. Рядом с селом, в живописной роще на берегу Пехорского пруда, Меншиков в 1706–1711 годах построил охотничий каменный дворец, развалины которого в 1990–1991 году раскопали московские археологи. Дворец был двухэтажным. Столовая была украшена живописным изображением святых апостолов Петра и Павла, портретом Петра Великого с арапом. В небольшой верхней надстройке находились две палаты со слюдяными окнами. На чердаке располагалась спальня. Переход был украшен точеной росписью. А рядом фаворит Петра Великого велел разбить сад – посадить барбарис, смородину и вишни. Неподалеку были построены два флигеля, которые Меншиков украсил модными европейскими гравюрами. В 1712 году на средства Меншикова в Покровском была построена новая деревянная церковь.

Однако по соседству с Меншиковым в деревне Горенки с 1714 года жили Долгоруковы, которые его недолюбливали. И надо было такому случиться, что в середине 1720-х годов, в царствование малолетнего императора Петра II, между соседями была разыграна карта лидерства за российский престол. Победу в итоге одержали Долгоруковы, сумевшие добиться высылки ненавистного им врага в далекий сибирский городок Березово.

После ссылки Меншикова в Березово, по прошению архимандрита Иакинфа, село Покровское в 1729 году было возвращено Богоявленскому монастырю и числилось за ним до 1764 года, когда Екатериной II был издан манифест о секуляризации церковных недвижимых имуществ. Все они переходили в ведение Коллегии экономии духовных имений. Бывший дворец Меншикова отошел к Главной дворцовой канцелярии и постепенно, без надлежащего ухода, начал ветшать. В 1763 году церковь была перестроена и освящена во имя Покрова Пресвятой Богородицы. В 1800 году настоятелем стал священник Симеон Петрович Муравьев, пользующийся в селе огромным уважением. За сохранение церковных ценностей во время Отечественной войны 1812 года его наградили бронзовым крестом на Владимирской ленте. Именно отцу Симеону принадлежала идея строительства нового каменного храма, поскольку в приходе Покровской церкви в то время уже числилось сто двадцать два двора с населением более восьмисот человек.

Решение о строительстве нового храма было принято на сходе жителей, которые в январе 1823 года отправили прошение на имя московского вице-губернатора Д. Бибикова подарить им развалины Алексеевского дворца, который находился в трех километрах от села. Такое разрешение было получено, и новый храм возвели в трехсот метрах западнее разрушенной деревянной церкви. Первый проект храма был предложен еще в 1823 году архитектором Овчинниковым, но его решили отклонить. Жители села решили обратиться к известному архитектору, создателю Большого театра и Манежа в столице О. И. Бове, который после изгнания французов из Москвы в 1812 году был назначен главным архитектором комиссии по восстановлению древней столицы. Бове с удовольствием принял их предложение, поскольку считал Пехра-Покровское в какой-то степени родным. Он был женат на дочери князя Н. И. Трубецкого, который в то время владел соседним селом Никольско-Трубецкое.

Строительство храма в Пехра-Покровском продолжалось восемь лет, и 10 сентября 1833 года состоялось освящение главного престола в честь Покрова Божией Матери и левого придела в честь пророка Ильи. Церковь невысокая, строгая и лаконичная, что определялось достаточно скромными материальными возможностями заказчиков. Алтарь ее построен очень искусно, по форме он круглый и напоминает стиль великого зодчего Казакова. «Изюминкой» композиции, безусловно, является световая купольная ротонда, окруженная в нижнем ярусе колоннадой. К ротонде примыкает трапезная, расширенная в 1903 году, и массивная колокольня с двумя цилиндрическими ярусами звона. Церковь развернута с юга на север. За несколько лет до этого Бове построил точно такой же храм в своем имении Архангельском в Рузском районе. Главное отличие между ними состоит в том, что на строительство Пехорской церкви пошли остатки старого дворца в Алексеевской роще. Обе церкви сегодня являются памятниками общероссийского значения.

В 1916 году в приходе Покровской церкви состояли двести семьдесят два двора с населением более полутора тысяч человек. После революции 1917 года, с 13 июня 1918 года село Пехра-Покровское входило в состав Реутово Балашихинской волости, а с октября 1918 года была образована Разинская волость Московского уезда с Пехра-Покровским сельсоветом. Изъятие церковных ценностей в Покровской церкви произошло 4 мая 1922 года. В «Договоре», составленном 23 июля 1925 года, церковной общине передавались в бесплатное пользование «кирпичный одноэтажный храм с колокольней и деревянной сторожкой в черте церковной ограды». В конце 1928 года взломали двери церковной сторожки и незаконно заняли ее под «школу» кройки и шитья. Верующие жители села Покровского обратились в Мосгубисполком с протестом против действий местных функционеров. Административный отдел НКВД Московского уезда проигнорировал заявление верующих и рекомендовал губернскому исполкому отказать просителям. Кампания по «сплошной коллективизации» 1929 года в Покровском отозвалась созданием сельскохозяйственной артели имени Рыкова Реутовского района Московской области. Началась травля и раскулачивание жителей, сопротивлявшихся колхозному строительству. Настоятель храма отец Николай Воздвиженский в конце 1929 года был арестован органами ОГПУ, осужден и отправлен в Архангельск. Храм остался без священника. Местная партийная ячейка, воспользовавшись моментом, провела постановление о закрытии Покровской церкви. Ночью 10 февраля 1930 года кощунственно были выломаны иконы из иконостаса, сброшены колокола, сняты кресты с храма и колокольни, на место которых повесили красные флаги. В здании храма устроили сельский клуб и районную избу-читальню для колхозников. Со временем были разрушены ярусы звона колокольни и уничтожено старинное приходское кладбище. В 1980-х годах здание церкви с территорией передали в пользование ОСВОДа. Внутреннее пространство храма разбили на этажи. Работа станков, сварка металла и вибрация пола нанесли непоправимый ущерб внутреннему убранству храма.

В 1992 году была образована община верующих, а 19 октября митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий своим указом назначил настоятеля – студента Московской духовной академии Георгия Кулемина. Однако бывшие пользователи не спешили освобождать храм и церковную территорию. Верующие постоянно собирались возле здания храма, а настоятель служил молебны. Когда бюрократическая волокита закончилась, община смогла войти в храм и начать реставрационные работы. Первая божественная литургия после шести десятилетий безбожия состоялась в храме 14 октября 1993 года, в престольный праздник Покрова Пресвятой Богородицы, и с тех пор богослужения совершаются регулярно. За последние годы, храм полностью приведен в порядок и в прежнем благолепии предстает замечательное творение О. И. Бове. Благоустроена и территория храма, отремонтировано здание церковно-приходской школы, завершается и воссоздание иконостасов.

Пехра-Покровское. Храм Покрова Пресвятой Богородицы

Сегодня от усадьбы уцелел только небольшой заброшенный липовый парк, скрывающий заболоченный водоем на запруженной речке Пехорке. Покровский храм, стоящий на древней Стромынской дороге, как бы благословляет каждого, кто едет из столицы в Подмосковье.

Село возникло в 1660-е годы и первоначально называлось Никольским или Николаевским. Оно располагалось на бывших землях Чудова монастыря, которые, после Смутного времени, перешли к царям из династии Романовых. Писцовая книга 1573–1574 годов отмечает сельцо Остеево с небольшими угодьями, деревянным монастырским двором и мельницей на реке Пехорке. Эта мельница сохранялась еще столетие и по местоположению именовалась Пехорской. К тому времени селение, которое в XVI веке значилось селом, запустело и превратилось в деревню, входившую в состав Измайловской волости, и числилось приселком государева дворцового Измайлова.

С самого начала Никольское, созданное по указу царя Алексея Михайловича, планировалось как крестьянское поселение, которое, согласно записи царского архива, было велено в 1660-е годы заселить восьмидесятью крестьянскими дворами. В действительности же их получилось гораздо меньше.

Первое документальное упоминание о деревянной однопрестольной Никольской церкви относится ко второй половине XVII века, когда в 1678 году храм назывался «новопостроенным». В приходе приселка Никольского числились дворы причетников, дворы целовальников и сорок восемь крестьянских дворов. Постройка храма сразу подняла статус поселения. Схематическое изображение Никольского и храма святителя Николая сохранилось на уникальном чертеже XVII века. На нем хорошо видна планировка самого села и запруженная речка с мельничной плотиной. Храм показан трехглавым, из чего делали вывод о том, что церковь должна была быть трехпрестольной. Однако это только схематическое изображение, которое не подтверждается документами архивов.

В 1808 году село Никольское Московского уезда и губернии было пожаловано из казны в собственность сначала князю Сергееву, а затем в 1811 году надворному советнику князю Ивану Николаевичу Трубецкому, откуда и появилось второе название села «Трубецкое». Кроме Никольского князю Трубецкому передали и старинное село Гольяново, куда была переведена помещичья усадьба из села Говорова Сетунского стана Московского уезда. Последняя сильно пострадала от французских мародеров и была сожжена в Отечественную войну 1812 года. Трубецкие в Никольском не жили. Село для них имело преимущественно хозяйственное значение. В 1833 году в селе числилось пять мещанских дворов и сорок восемь дворов крестьян, где проживал триста сорок один человек. С 1808 года в пользу причта была отмежевана законная пропорция церковной земли: «под дворами и огородами девятьсот двадцать сажен, под погостом сто пятьдесят сажен, под проселочной дорогой восемьсот сорок сажен, а всего тридцать три десятины сорок четыре сажени». Крестьяне села Никольского в 1832 году заключили договор с причтом Никольского храма о сдаче в аренду церковной земли с оплатой триста рублей в год. План на церковную землю, датированный 1850 годом, хранился в церковной ризнице. Кроме села Никольского и деревни Ледово, в приходе Свято-Никольского храма уже в 1833 году существовал суконный завод и при нем купеческий дом. Всего в приходе церкви святителя Николая числилось шестьдесят два двора с населением четыреста сорок один человек.

В 1840-х годах при селе Никольском, принадлежащем после кончины князя И. Н. Трубецкого его жене княгине Наталье Сергеевне, упоминались шелковая фабрика купца Горшкова и суконная бумагопрядильная фабрика купца Петра Трифоновича Молошникова. В селе числились пятьдесят три двора с населением триста тридцать четыре человека. Суконная бумагопрядильная фабрика в Никольском, получившая название Балашинская мануфактура, сначала была деревянной, но после опустошительного пожара в 1847 году были построены новые каменные корпуса и оснащены современным оборудованием. Большое количество рабочих Балашинской мануфактуры – прихожан Свято-Никольского храма в Никольском-Трубецком – совершенно не помещались в здании небольшой деревянной церкви и вынуждены были посещать каменный храм соседнего прихода в селе Пехра-Покровское. В конце 1850-х годов по благословению митрополита Московского и Коломенского Филарета Дроздова, на средства фабрикантов, купцов первой гильдии Николая Ивановича Каулина и Давида Ивановича Хлудова, с участием денежных средств Никольского храма в размере двух тысяч рублей, началось возведение каменной трехпрестольной церкви. Из двух благотворителей строительства каменного храма в Никольском имя Д. И. Хлудова особенно известно, как церковного благотворителя и жертвователя. Богатого текстильного промышленника Д. И. Хлудова связывали особые отношения с митрополитом Филаретом, который подолгу беседовал с Давидом Ивановичем и благословлял его благотворительную деятельность, особенно строительство храмов. Д. И. Хлудов жертвовал средства на реставрацию Бобренева монастыря под Коломной и Николо-Пешношской обители вблизи Дмитрова. Фактически, Давид Иванович был главным строителем нового храма в Никольском, посвященного Рождеству Пресвятой Богородицы, с боковыми приделами во имя святых апостолов Петра и Павла с правой стороны, и во имя святителя Николая Чудотворца с левой.

Имя архитектора – автора проекта храма в Никольском – неизвестно. Церковь имеет черты «неорусского» стиля, характерного для творчества зодчих 1850–1860 годов. Двусветный четверик храма, завершенный небольшой луковичной главкой, с притвором и невысокой шатровой колокольней, по композиционно-пространственному решению и внешнему убранству соотносится с памятниками русского зодчества XVII столетия. В 1862 году строительство и внутренняя отделка церкви Рождества Пресвятой Богородицы в селе Никольском-Трубецком были завершены и, по благословению митрополита Филарета, новый храм освятил преосвященный Леонид Красноневков епископ Дмитровский. Придельные церкви освятили 3 декабря 1863 года. В 1877 году всю церковь внутри расписали художники мастерской Я. Е. Епанечникова. Главный иконостас был четырехъярусный, деревянный, позолоченный, с резьбой и колоннами, и завершался распятием. За правым и левым клиросами главного алтаря в особых киотах помещались написанные на кипарисных досках образа святого великомученика Пантелеимона и Казанской иконы Божией Матери, присланные из Афонского Пантелеймонова монастыря. На колокольне располагались семь колоколов.

В 1874 году Балашинскую фабрику приобрели московские предприниматели И. И. Корзинкин, П. Г. Шелапутин, М. Д. Щеглов и управляющий фабрикой англичанин М. О. Лунн. В 1879 году на фабрике работало девятьсот пять рабочих. В 1897 году на пособие Балашихинской мануфактуры при храме в Никольском открыли церковно-приходскую школу, которая помещалась в специально построенном здании. Дом был бревенчатым, с квартирами учительницы и церковного сторожа, на каменном фундаменте, обшитый тесом, окрашенный масляной краской, и отапливался голландской печью. При школе были устроены погреба и сарай. В 1911–1912 годах в Балашиху от станции «Реутово» провели железнодорожную ветку, и вокруг фабрики сформировался поселок. Председатель правления Балашихинской мануфактуры, потомственный почетный гражданин П. Г. Шелапутин, возведенный в 1911 году в дворянское достоинство, основал при фабрике богадельню, больницу и построил дома для рабочих. Искренне православный человек Павел Григорьевич на дела милосердия тратил огромные суммы. В 1913–1916 годах в приходе Богородице-Рождественского храма было семьдесят четыре двора с населением более двух тысяч семисот человек. На Балашихинской мануфактуре числилось восемьсот восемьдесят четыре мужчины и тысяча восемьдесят восемь женщин.

Революционные брожения в обществе в 1917 году тяжело отразились на состоянии церковной жизни Московской епархии, особенно в промышленных районах Московской губернии. Балашихинская мануфактура в 1918 году была национализирована, а Пехорская волость переименована новыми властями в Разинскую. Общий беспорядок и беззаконие отразилось и на положении храма в Никольском-Трубецком. Еще до революции в июле 1917 года злоумышленники проникли в церковь и украли многие ценные серебряные ризничные вещи. По декрету 1918 года церковь лишили права владеть недвижимым имуществом, и все церковные постройки муниципализировали, это касалось и домов причта. Школа была отделена от церкви, поэтому закрыли церковно-приходские школы и запретили обучать детей религиозным предметам. Все это коснулось и прихода села Никольского-Трубецкого, где была национализирована церковная недвижимость, конфискованы капиталы причта и церкви в государственном банке. Отобрали здание церковно-приходской школы, и превратили ее в советскую школу первой ступени. В марте – апреле 1922 года проводилась новая кампания по конфискации церковных ценностей в пользу голодающих Поволжья. В Богородице-Рождественском храме села Никольского-Трубецкого уездная комиссия изъяла ризу с иконы святителя Николая, ризу с Владимирской иконы Божией Матери, оклады с Евангелий среднего и малого формата, пять напрестольных серебряных позолоченных крестов, два комплекта богослужебных сосудов, ковчег для хранения святых тайн и серебряное кадило. Тем не менее, в отличие от большинства православных храмов, состоящих в Разинской, а позднее Реутовской волости, церковь в Никольском-Трубецком приняла обновленческую ориентацию и подчинялась обновленческому Высшему церковному управлению. Деятелем «обновленческого» раскола стал протоиерей Владимир Померанцев. К 1940 году в Реутовском районе Московской области остались действующими только пять храмов, в том числе и в Никольском-Трубецком. Только в годы Великой Отечественной войны храм вновь наполнился православными верующими. Царица Небесная не оставила на поругание посвященный ее Рождеству храм. После войны, в связи с ликвидацией «обновленческой» иерархии, приход храма Рождества Пресвятой Богородицы в селе Никольском-Трубецком вернулся в Патриаршую церковь.

Никольское-Трубецкое. Храм Рождества Богородицы

В наши дни храм Рождества Пресвятой Богородицы перестал быть сельским приходом и вошел в черту крупного районного центра Подмосковья города Балашихи. Сегодня храм стоит в полном благолепии, а большая заслуга в этом принадлежит его многолетнему настоятелю, протоиерею Владимиру Сергеевичу Бороздинову. В декабре 2006 года исполнилось тридцать лет служения отца Владимира в этом храме. С именем отца Владимира связывается и прекрасное состояние самого храма Рождества Пресвятой Богородицы, и строительство нового здания церковно-приходской школы. Отец Владимир известен не только как опытный пастырь и духовник, но и как замечательный духовный поэт, автор многих сборников стихотворений и прозы. Он член Союза писателей России. На его добрых стихах многому могут научиться не только воспитанники воскресной школы при храме, но и учащиеся Земской гимназии. Духовные чада отца Владимира не только учат стихи, но и совершают паломнические поездки по святым местам России. Из-под его крыла вышли и несколько пастырей, несущих ныне служение в разных храмах Московской епархии. Один из них, священник Михаил Калашников, помогает отцу Владимиру в деле духовного просвещения учащихся Земской гимназии и детской школы искусств № 2 Балашихи, директором которой является регент правого клироса храма Л. И. Мирецкая.