Текст книги "Переосмысление перманентных парадигм (сборник)"

Красные пятна чесались и походили на ожог крапивой. На всякий случай я протёр их спиртом. Выпив стакан водки для дезинфекции организма, я стал осматривать постель и бельё, но ничего не обнаружил.

И тут, случайно бросив взгляд на противоположную стену, я углядел на ней под потолком что-то чёрное. Я подошел и обомлел: грибы, поганки! Две штуки. Кто-то прилепил их на видном месте, чтобы я обязательно увидел. Быстро оправившись от шока, я стал лихорадочно соображать, кто бы мог такую пакость сотворить? Во-первых, это наверняка женщина (мужчины подобными глупостями не занимаются). Во-вторых, это очень смелая женщина, она бросила мне вызов. В-третьих, это женщина со сдвинутой психикой или считающая себя колдуньей. В-четвёртых, она меня пощадила, ведь достаточно было незаметно сунуть поганки в еду в холодильнике – и всё, мне конец, так как бледная поганка – самый опасный, смертельно ядовитый, гриб. Причём, даже кипячение не снижает токсичности поганок.

А кто сказал, что она меня пощадила? Не поганки ли вызвали сыпь на руке? Я на минуту обомлел, но тут же взял себя в руки, ведь не было ни рвоты, ни диареи. На всякий случай я внимательно осмотрел холодильник и обнаружил пакет открытого сока. Но я не открывал его! Последние несколько дней я пил только молоко. Кстати, молоко – хороший детоксикант. Возможно, именно молоко меня спасло.

Кто же отравительница? Я стал мысленно перебирать всех знакомых и отобрал несколько кандидатур, у которых наблюдались, на мой взгляд, хотя бы небольшие психические отклонения (курс психиатрии я помнил с мединститута). Но эти женщины не имели доступа к моим ключам. И, самое главное, я не делал им подлянок. Значит, не могло быть обиды.

Я в раздумье вздохнул и пошел на работу. Там, включив комп и прочитав Википедию, я углядел неприятную фразу, что признаки отравления бледной поганкой могут не проявляться долго, на протяжении суток. И если время упущено, то смертельный исход неизбежен.

Целый день я испуганно прислушивался к своему организму, но кроме голодного урчания в желудке, ничего не услышал. Зато к вечеру вспомнил, что у меня уже давно куда-то подевался запасной комплект ключей. Стоп, он ведь хранился в рабочем столе… И тут меня осенило. Наталья, приезжавшая 23 февраля, легко могла ключи спереть! На неё это похоже. Она по-женски любопытна и по-мальчишески смела. Пока меня не было в лаборатории, она сунулась в верхний ящик стола и, увидев ключи, не удержалась, взяла, а потом воспользовалась.

Да, Наталья Андреева – самый вероятный претендент на роль квартирной хулиганки и отравительницы. Она, по слухам, иногда бывает в Пущино. А ко мне в лабораторию не заходит. Кстати, я недавно вроде бы мельком видел её выходящей из подъезда моего дома, но за несколько секунд сзади не успел рассмотреть, она ли это была реально или мне померещилось. Я сменил замок входной двери своей квартиры.

Я понимал, что оскорбил девушку, когда не ответил взаимностью. Может быть, я её обидел также тем, что не стал особо уговаривать идти ко мне в аспирантуру. Кстати, вот ещё одна возможная обида: я недоплатил шесть тысяч рублей, когда Наталья начала сачковать. Сумма для меня смешная, но для студентки существенная. Помню, она сердито заявила: «Отдайте мои деньги!» А я иронично ответил, что сначала надо поработать, а уж потом качать права.

Но ведь все эти обиды, как мне казалось, давно в прошлом. Неужели Наталья так долго вынашивала мщение? Маловероятно, но не исключено. Кстати, Анна тоже мстительна, она сама обмолвилась об этом. Может, Наталья это Анна? Вот ещё аргумент: Наталья Андреева – сокращенно НА АН, при перестановке – Анна! Для психических заболеваний характерна тяга к подобным фокусам с именами, к перевертышам, к заглавным буквам. Все эти признаки обнаруживались в текстах и у Натальи, и у Анны. Итак, всё сходится: у Натальи были ключи. Анна (она же Наталья) on-line попросила меня не отходить от компьютера в клубе хотя бы 20 минут, и Наталья (она же Анна) за это время проникла в мою квартиру, прилепила поганки на стену и, может быть, кинула мне их ещё в еду или питьё. Если у меня нет паранойи, то логика железная.

Чем я снова обидел Наталью? Наверное, умудрился нечаянно зацепить в соцсетях. По-видимому, я написал какую-нибудь саркастическую пародию или неудачно пошутил над одним из её клонов. Вот и спровоцировал нападение. Да, эта версия весьма правдоподобна. Но 100 %-ной уверенности в том, что Анна это именно Наталья, у меня пока не было.

Вскоре Анна (она же Наталья?) сообщила мне свой телефон, причем, номер был блатной – из повторяющихся цифр. Я проверил по Интернету принадлежность номера – Ивановская область, как Анна и говорила. Значит, я зря подозревал? Мы созвонились. И все мои домыслы о том, что Анна это Наталья, рухнули в один миг. Это не Наталья! Голос другой, стопудово. У Натальи голосок был слегка мальчишеский и чуть-чуть писклявенький, а у Анны тембр оказался бархатным; потрясающе красивый голос.

Мне стало досадно, что логика меня подвела. С другой стороны, было приятно, что Аня по мне сохнет. Однако почему-то стало жаль, что Анна оказалось не Натальей. Но при этом было радостно, что Анна не имеет к бандитке Наталье никакого отношения. Вот какие противоречивые чувства обуревали рационально мыслящего научного сотрудника.

Однако Анна была явно не той, за кого себя выдавала. Я по природе доверчив, поэтому жизнь научила меня никому не доверять. Обычно я при общении наивно верю всему, что мне говорят, но потом, задним числом, начинаю анализировать и делать выводы. В соцсетях Анна позиционировала себя филологом, знатоком немецкой литературы, но при телефонном общении со мной как-то раз спутала Гете с Шекспиром; тут она спалилась. Причем, сначала она сообщила мне, что пишет диссертацию, а потом – что будет в июле поступать в аспирантуру; тут нестыковочка. В анкетах соцсетей она значилась совой, а общалась со мной рано утром, как жаворонок. Звала подружку прошвырнуться в Париж, а мне плакалась на безденежье. Якобы уезжала с родителями на дачу, вследствие чего не имела доступа в интернет, но при этом ежедневно появлялась В Контакте под разными аватарками, которых было не меньше трёх. Причём, в одном случае она выступала в качестве поэтессы, в другом

– актрисы, в третьем – гадалки и т. д. Все персонажи были столь же талантливы, как Анна и Наталья. И странностей вкупе с выдумками и враньём в них было примерно столько же.

У каждой выдумки и лжи есть причины, которые, если их понять, могут служить некоторым оправданием. Особым оправданием является болезнь. Личностная раздвоенность, игра в разные персоны (великие и не великие), путаница фантазий с реальностью, шараханье от любви к ненависти, лицемерие, коварство, мстительность, а также вранье и маниакальность – вся эта совокупность признаков характерна для шизофренических личностей (схизофрения – расщепление ума). Шизофрения, маниакально-депрессивный, психоз, эпилепсия и другие психические болезни в 21-м веке стали настоящим бичом цивилизованных стран. Хотя шизофренией в чистом виде болеет лишь несколько процентов городского населения, но шизоидных состояний на порядок больше. По моим оценкам каждый пятый интеллигент наукограда Пущино проявляет заметные шизоидные признаки, причём, чаще женщины, чем мужчины. Слабая женская психика плохо выдерживает современные стрессы. И вообще женская гормональная система более склонна к истерии и психопатии, чем мужская.

Хотя болезнь – причина извинительная, но от этого ложь не перестаёт быть ложью. Меня всегда тошнит от чьего-нибудь вранья. Сам стараюсь не лгать. Конечно, проще всего было бы плюнуть и прервать общение с завравшейся девушкой. Но мне захотелось помочь ей, по дружески поддержать, переломить болезнь. Я был уверен, что это вполне возможно, если девушка ещё не подсела на наркотики, как многие психически неуравновешенные люди. В психиатрии и биомедицине я кое-что понимаю. Более того, когда я студентом проходил курс психиатрии в мединституте, то нашел в себе несколько признаков шизоидности и сумел побороть опасную предрасположенность с помощью самоконтроля, творчества, юмора и спокойного поведения в сложных ситуациях (а их было в моей жизни немало).

Когда Анна под большим секретом сообщила мне, что ФСБ приглашало её стать шпионкой в Германии, я понял, что это, скорее всего, больная фантазия.

Однажды она попросила меня приехать в Иваново и выкрасть её у родителей. На что я шутливо ответил, что похищать девушек – дикий обычай кавказских племён, не пригодный для русско-еврейско-хантыйских научных сотрудников.

Аня постоянно жаловалась на родителей, часто ругалась с ними. Я пытался её образумить. Я говорил, что даже если родители что-то делают не так, они желают ей добра, поэтому не нужно с ними ссориться. Она отвечала, что родители постоянно следят за ней, следят за нашей перепиской, за нашими телефонными разговорами. Девушка якобы несколько раз удирала от родителей, но они каждый раз возвращали её с полдороги. Вряд ли это было правдой, скорее – манией преследования или выдумкой.

Она регулярно порывалась приехать ко мне, несколько раз назначала день и час приезда, но в последний момент всё отменяла. Я терпеливо иронизировал на эту тему, но, в конце концов, когда она в очередной раз стала ссылаться на свою помощь родителям в заготовке варенья, я не удержался и написал саркастически: «Чудовище своих родителей! Не парь мне мозг своим вареньем». Она обиделась, ничего не ответила и исчезла на неделю.

Как-то раз она написала, что приедет на мой концерт в клуб. На концерт она не явилась, а позвонила поздно вечером, что вот уже едет ко мне на такси из Иваново, но нет денег расплатиться. Я ответил, что с деньгами нет проблем. Она попросила меня не ложиться спать, дождаться. Окей, – ответил я, прилёг на диван, задумался и уснул.

Она, конечно, не приехала. А вот, интересно, что бы я стал делать, если бы она всё же появилась? Не знаю. Действовал бы по ситуации. Единственное, в чём я уверен, что не причинил бы девушке вреда, не воспользовался её состоянием, не обманул.

Я не стал ей ни звонить, ни писать. К этому времени я был стопудово уверен, что Анна и Наталья – две стороны одной медали. Либо это вообще одна персона, либо это сёстры-близнецы. Ивановская область граничит с Владимирской, а Наталья как раз из Владимира, поэтому могла легко купить телефон в соседней области. И я выяснил, что на мобильник, в принципе, можно поставить программу, меняющую голос. Очевидно, Наталья поставила на свой телефон такую программу – получился шикарный бархатный голос. Пасьянс сложился.

Чтобы ещё раз увериться в своей мысли, я провокационно отправил Наталье видеоролик с известной шуточной песней ансамбля хулиганистых блондинок http://www.youtube.com/watch?v=tHvb2Wnu8_4. Наталья не ответила. Но назавтра у меня перестал работать телевизор. Оказалось, что срезан провод антенны. Теперь уже я точно знал, «кто сказал мяу». Ведь в видеоролике блондинка, весело искря черным юмором, чмокает соседа дядю Колю в темечко и обрывает у него антенну телевизора. Бывают же такие совпадения! Ха-ха-ха.

Я послал Наталье ролик со своей песней про то, что если любовь не сложилась, на это не злись. Она ответила: «Здорово». Тогда я провокационно написал: «Передай привет Анне!» Наталья промолчала, не спросив, кто такая Анна. Отсутствие вопроса однозначно означало, что

Наталья прекрасно знает, кто такая Анна. Несчастная неуравновешенная девушка, раздираемая желаниями любить и убить. Талантливое гордое создание, хлебнувшее в своей небольшой жизни слишком много. Одинокая несчастная малышка, ищущая опоры и понимания.

Я написал Наталье: «Будете в наших краях, заходите на Колыму». Она ответила «хорошо». По-видимому, она поняла, что я всё понял. И, надеюсь, она почувствовала, что мне на неё не наплевать.

Мне бы хотелось, чтобы она перестала врать и чтобы в ней проснулась совесть. Это был бы путь к духовному очищению и психическому выздоровлению. Но сможет ли она стать открытой и честной? Или, как Миледи де Винтер, захочет отомстить? Вот в чём вопрос.

И вот, когда я дописывал этот рассказ, мне снова позвонила Анна…

Ку-ку

Пришел как-то ко мне домой друг Василий и жалуется:

– Колян, жена задолбала! Не могу больше слушать её словесный понос!

– А в чём проблема? – спрашиваю.

– Да в том то и дело, что ни в чём! То ей не нравится, что в ботинках по ковру прошел, то – что хлеб не свежий купил, то – что выпил рюмочку в праздник, то ещё какая-нибудь фигня.

– Брось её, пока до смерти не загрызла, – усмехаюсь.

– Не, не могу, я её люблю!

– Тогда терпи, – философски предложил я.

– Да сил уже нет терпеть! – воскликнул он в сердцах.

Машинально глянув на стену, я мгновенно нашел решение в висящем календаре:

– А ты завтра возьми и помри!

– Что!? – изумленно вылупился друг.

– Понарошку, для смеха. Завтра ведь 1 апреля. Как только она начнёт ругаться, изобрази начало сердечного приступа и звякни в скорую.

– Так ведь врачи меня сразу раскусят.

– А ты не им звони, звони мне. Я белый халат надену, возьму у себя в институтской лаборатории аптечку и приеду. Твоя жена знает, что я заканчивал медицинский, поэтому ничего не заподозрит.

– Да, правильно, надо её как следует напугать! А потом мы вместе дружно посмеёмся. Может, тогда она поймёт, что мужа не надо терроризировать, – воодушевился Вася, радостно потирая лысину.

Получив назавтра от него звонок на мобилу с вполне натуральными стонами, я тут же явился – в белом халате и с аптечкой. Жена его Люся, на дух меня не переносившая, сделала вид, что обрадовалась:

– Николай, как хорошо, что это Вы! Вытирайте ноги, проходите в комнату.

– А что случилось? – спокойно спросил я, глядя на Васькино тело, ворочавшееся на диване и издававшее страдальческие охи и ахи.

– Наверно, сердце. Скорее сделайте ему укол! – поторопила меня Люся.

Стараясь не рассмеяться, я нахмурил брови и с глубокомысленным видом стал прощупывать у пациента пульс. Пульс был, как и следовало ожидать, нормальный. Но я горестно покачал головой и изрёк:

– Боюсь, что поздно!

– Что поздно!? – в испуге вскрикнула Люся.

– Людмила, Вы мне мешаете. Выйдите отсюда вон! – скомандовал я решительно.

В другое бы время она что-нибудь прогавкала в ответ, но в виду тяжелой ситуации безропотно проглотила моё хамство и вышла, прикрыв за собой дверь.

– Ну чё, напугалась?! – довольно улыбаясь, поинтересовался Вася.

– Тише, больной, не шумите, а то укол в задницу заработаете, – пошутил я и добавил: – Нет, пока напугалась она не очень сильно, просто нервничает. Пойду к ней, скажу, что ты умер.

– А вдруг ей плохо станет? – забеспокоился заботливый муж.

– Плохо станет, откачаю. Видишь, у меня аптечка с собой. Короче, лежите, покойничек, спокойненько и не шевелитесь. Понятно?

– Ага.

Я выждал пару минут, вышел со скорбной рожей на кухню и принёс вдове искренние соболезнования. Люся охнула и плюхнулась на табуретку. Её смазливое личико (увы, давно не первой свежести) сморщилось и искривилось, готовясь пролить потоки слёз. Но слёзы почему-то не проливались. На всякий случай я дал ей корвалол с валерьянкой, сел за кухонный стол и молча закурил. В другое время Люся бы обозвала меня паровозом и заорала, чтоб не портил ей здоровье, но сейчас она только недоумённо спросила:

– Но почему?! Он ведь никогда не жаловался на сердце!

– Потому что настоящий был мужик, терпел. Вы, Люсенька, всё время его пилили ни за что – вот и допилили!

Тут Люся, наконец, скупо прослезилась. Потом, утершись рукавом и высморкавшись в полу халатика, нерешительно спросила:

– Можно к нему?

По её испуганным глазам я понял, что идти к трупу ей на самом-то деле совсем не хочется.

– Нельзя. Я должен осмотреть его и составить акт о смерти, – отрезал я безапелляционно.

Люся облегченно вздохнула:

– Ладно. Я дочке во Владивосток позвоню, чтоб приезжала.

– Не нужно ей сейчас звонить, всё равно не успеет.

– Почему это не успеет?

– Нынче пятница. Хоронить надо сегодня вечером, а то в выходные труп начнёт дурно пахнуть, и к понедельнику Вы тут задохнётесь.

– Ой, да, правильно. Но ведь у меня нет черного платья!

Тут я с горечью подумал:

– Вот зараза! Муж помер, а она о нарядах думает!

Мне стало так обидно за друга (на минуту я даже забыл, что он живой), что я не стал говорить, что это первоапрельская шутка, а решил устроить второй акт спектакля.

– Надо срочно гроб купить! – приказал я Люсе.

Она тут же позвонила двум приятелям и перепоручила им все заботы, а сама отправилась к соседям – поделиться своим горем.

Я зашел в комнату.

– Колян, ты чё – сдурел!? – воскликнул Вася, слышавший всё через полуоткрытую дверь.

– Молчите, труп. Вам никто слово не давал, – иронично отрезал я и пояснил: – Что-то уж слишком спокойно твоя жена отреагировала. И ты ведь слышал, наверное, кого она в помощники сейчас по телефону позвала? Мишку и Славку!

А надо сказать, что эти двое были в своё время у неё в тайных любовниках, но когда обман вскрылся, Вася по доброте душевной жену простил. Василий встал с дивана, вытащил из шкафчика початую бутылку коньяка, налил две рюмки и махнул:

– Ну, будем живы!.

Затем мы приняли ещё по рюмке. И нам стало хорошо и весело.

Загремела входная дверь, это Люся вернулась. Васька быстро убрал рюмки, а бутылку не успел. Тихонько лёг на диван и замер. Люся с любопытствующим страхом просунула голову в комнату и возмутилась:

– Николай, Вы что – уже пьете?!

– А Вы что – уже радуетесь?! – парировал я.

Люся скорчила недовольную гримаску и ушла на кухню.

Пока она там гремела посудой и готовила жратву для поминок, мы с другом потихоньку допили весь коньяк. Жить стало просто великолепно. Васька, лёжа на диване, заговорщески хихикал. Потом он счастливо заснул. Слава богу, не храпел.

Когда, наконец, в комнату ввалились с гробом Мишка со Славкой, я тут же выпроводил их на кухню, сказав, что справлюсь с телом сам. Однако тело спросонья и похмелья мало что соображало, встать самостоятельно не хотело и валялось в виде трупа. Я подтянул гроб по ковру непосредственно к дивану и помог другу сползти вниз, не промахнувшись мимо.

– А тут уютненько! – пьяно смеясь, прошептал Васька, когда уместился. Я приложил палец к губам – тихо! И закрыл крышку, но не плотно, а чтобы был приток воздуха.

Вошли Мишка со Славкой, за ними – ещё два каких-то мужика, а потом, почему-то на цыпочках, Люся. Она была в трауре, в макияже, с кокетливой красной розой в волосах и с выражением на лице мимолётной скорби счастливой вдовы. Вот сука!

– Взяли! – скомандовал я. Мужики, кряхтя и отдуваясь, с трудом оторвали груз от пола и взвалили на плечи. И тут вдруг крышка резко сдвинулась, повернулась и бухнулась на пол, а Васька приподнял улыбающуюся лысую башку и сказал «ку-ку!».

Гроб тут же соскользнул с плеч и грохнулся вниз. Мужики испуганно отскочили в стороны. Вдова свалилась в обморок. Пришлось её откачивать нашатырём.

Васька при падении сильно ушиб затылок и стал растирать его левой рукой. А правой он сложил огромный кукиш и сунул жене под нос.

Потом мы с Васькой хором крикнули радостно:

– С Первым апрелем!

И, оперевшись друг о друга, потопали ко мне домой – допразднывать.

Васька ушел от жены навсегда, развёлся с ней и поселился в общаге. А Люська потом вышла замуж за Мишку. Но Славка тоже к ней, по слухам, иногда заходит, когда Мишки дома нет.

Миниатюры

Превращение

Когда я был молодым стажером, в наш Институт пришла юная лаборантка. Она была деревенская, в самом негативном смысле этого слова. На некрасивом полноватом лице торжествовало выражение абсолютной природной тупости. Она ни фига не понимала в науке и ничего не умела делать, кроме как мыть посуду. Толку от неё было мало, но поскольку лаборантки были в дефиците, то она проработала в Институте много лет, причем, за мизерную зарплату. И свершилось чудо. Лягушка превратилась в царевну. Она удивительно похорошела, лицо стало красивым и осмысленным, а речь интересной. Она нисколько не состарилась: ни седых волос, ни морщинок. Она в курсе основных научных тем Института. И умеет делать практически всё – от выделения клеточных органелл до измерения их свойств на приборах. По сути она стала исследователем. В ней произошло поразительное внешнее и внутреннее превращение благодаря тому, что включился мозг.

Тульчинская экологическая катастрофа

Пошел я в сентябре прогуляться к озеру в Тульчино. Пришел, а озера нет. Всё высохло. От озера длиной несколько километров осталась болотистая стометровая лужа. Погибла вся живность. Но ведь этим летом жары и засухи не было. В чём же дело? А в том, что озеро «выпили» гастарбайтеры, выкачав насосами всю воду для полива хозяйских огородных полей. Понятно, что вода для полива нужна. Но ведь нельзя же ради полива губить природу. Это варварство. Куда смотрят биологи, экологи, защитники природы, администрация, прокуратура? Граждане, ау-у! Насосные шланги уже вовсю качают воду из Оки…