Текст книги "Жанна Кальман, раскрытие секрета долголетия. Том II. Доказательства. Откуда мы знаем, что старейший человек лгал о своем возрасте"

ШКОЛЬНЫЙ УЧИТЕЛЬ ДЮ БУРЖЕ

В начале 2019 года Жан-Мари Робину пришлось потратить много сил на защиту своей валидации возраста Жанны Кальман. В своих интервью он рассказывал об ее исчерпывающих познаниях, доказывающих невозможность подмены:

Робин, по-видимому, забыл о своем разговоре с мадам Кальман во время их первой встречи 27 годами ранее. К счастью, институт здоровья Инсерм опубликовал его запись в 2022 году.

Позже валидаторы побудили ее вспомнить имена, которые, по-видимому, уже обсуждались. Согласно их книге, она назвала господина Гуй Бурже, Мишеля, физика Жоржа Дюбурже и учительницу по вышивке, мадемуазель Августин [2], стр. 28; [3], стр. 54. Из аудиозаписей мы знаем, что Гуй Бурже и Дюбурже – один и тот же учитель [7] (26 июня 1992 14:00). Иногда она также называла его Бурже или Ле Бурже (7 сентября 1994 17—30).

Она была права насчет профессора Дю Бурже (1853—1907), хотя его звали не Жорж, а Гораций Сен-При Люсьен д'Одибер Кай дю Бурже (1853—1907). Он преподавал математику, физику и химию в Арле с 1885 по 1894 год, а затем работал в «Школе изящных искусств Марселя».

Дю Бурже был единственным учителем, имя которого валидаторы нашли в архивах. Мишель и Августин не фигурируют ни в одном списке учителей Арля того времени, но валидаторы и другие сторонники хвалили ее воспоминания как удивительную демонстрацию ясного ума [29, 32].

В своей книге валидаторы неправильно транскрибировали «ma marraine» (моя крестная мать) как «мадам Арель» и предложили сокращенную и измененную версию этого разговора о коронах:

Эта версия выглядит менее запутано, но не отражает того, что мадам Кальман говорила на самом деле.

Мадам Кальман также помнила мадемуазель Гашон, которая была учителем музыки в школе и могла преподавать фортепиано Жанне и Ивонне в качестве частного репетитора.

Мы знаем семь других учителей, включая директора и преподавателя живописи, которые были перечислены в газетах, когда школа открылась в 1886 году, и еще около двенадцати имен, опубликованных в торговой директории, ни одного из которых мадам Кальман не упомянула.

Она помнила дю Бурже из-за экспериментов, которые комичным образом ему не удавались. Жанна могла рассказать своей дочери эти забавные истории. В одном из интервью они обсуждают предполагаемый роман дю Бурже с неким куратором, «красивым мальчиком» [7] (7 сентября 1994 17—30).

С 1897 и по крайней мере до 1939 года Фернан Кальман был одним из лидеров ассоциации друзей и бывших учеников колледжа Арля, имеющего общих учителей со школой для девочек, поэтому вся семья должна была хорошо знать историю школы и знаменитые анекдоты о ее прошлых учителях. Из газет мы знаем, что дю Бурже учил Фернана в колледже, поэтому рассказы о кураторе и неудачных экспериментах могли исходить и от него.

Жан-Мари Робин использовал воспоминания Кальман об именах учителей, чтобы поддержать свою валидацию в интервью СМИ. Вопреки его утверждениям, она назвала несколько неправильных имен и никогда не упоминала учителя географии (Магнас), учителя математики (Турис) или даже учителя живописи Дьедонне. Гуйом Мари Дьедонне умер в возрасте 70 лет в 1897 году, менее чем через год после замужества Жанны. Его некролог в газете Л'Ом-де-бронз указывает на то, что она должна была знать его очень хорошо:

 
На этой неделе состоялись похороны господина Дьедонне, директора нашей рисовальной школы, офицера академии и куратора музея. Господин Дьедонне, которого знали все школьники, молодые и старые, был скромным, но талантливым человеком. Будучи скульптором и моделистом, он оставил несколько действительно значимых работ. Мы выражаем наши искренние соболезнования семье.
 
 
Вывод: Мадам Кальман упоминала Дю Бурже, преподавателя времен Жанны Кальман. Ивонна могла узнать о нем по рассказам ее родителей. Единственным другим учителем, которого она правильно называла, была пианистка Гашон, которая была хорошо известна Ивонне. Это нельзя назвать убедительным доказательством подлинности Жанны Кальман.
Отсутствие воспоминаний о других учителях удивляет, учитывая знаменитую потрясающую память мадам Кальман. Мы будем учитывать это при оценке избирательности ее памяти. Здесь мы будем щедры и присвоим свидетельству «Дю Бурже» коэффициент вероятности 0,5, в пользу отсутствия подмены.
 

УРОКИ ФОРТЕПИАНО С МАДЕМУАЗЕЛЬ ГАШОН

Мадам Кальман начала заниматься фортепиано в семь лет. По ее словам, это было более свежее воспоминание, чем ее школьные учителя и друзья, которых она уже забыла. Позже она ездила в Марсель, чтобы разучивать сложные классические произведения великих композиторов, включая Бетховена и Шопена. Это было с преподавателем-мужчиной, имя которого она не могла вспомнить. В 1992 году Робин спросил ее, сможет ли она сыграть, если ей принесут инструмент.

«Я не забыла! Я играла не так давно», – ответила она.

Валидаторы неправильно транскрибировали имя ее учителя музыки как Чезари Гастон (мужское имя) [2], стр. 93; [3], стр. 99.

На самом деле, они ошиблись в происхождении, поле, имени и фамилии. Личность учителя фортепиано раскрыл журналист Жан-Клод Лами, опубликовавший книгу о Жанне Кальман в 2013 году. Это была Чезари Гашон, девушка из Арля, всего на семь лет старше Жанны. Гашон жила за пекарней своего отца неподалеку от семьи Кальман. Ее можно найти в переписях населения, где в 1896 году Чезари была указана как учитель фортепиано, а в 1911 – как учитель музыки.

Гашон также была указана как учитель фортепиано в каталоге 1887 года и объявлена учителем пения в средней школе для девочек в предыдущем году. После того, как она умерла в 1916 году, средней школе Арля пришлось искать нового учителя музыки в Марселе. Лами процитировал мадам Кальман, которая якобы сообщила ему правильное имя и место жительства Гашон:

Мы скептически относимся к этой цитате. Мадам Кальман никогда не упоминала пекарню ни в одном из записанных интервью. Нам кажется вероятным, что Лами нашел эти подробности сам в архиве переписи или торговой директории. Это не единственный случай, когда мы не смогли удостовериться в информации, предоставленной Лами. Другим примером является свидетельство некой Фламан, которая была процитирована Лорен Коллинз в ее статье в Нью Йоркер:

Проблема с этим свидетельством заключается в том, что, насколько нам известно, никакие Фламаны не жили в Арле в XX веке. С 1893 по 1902 год в городском архиве не было зарегистрировано ни одного рождения Фламана, и ни один Фламан из Арля не умирал, по крайней мере, начина с 1970 года. Если бы кто-то действительно заявлял, что мадам Кальман издевалась над клиентом в 1910 году, то речь, вероятно, шла бы о Марии, а не о Жанне.

Воспоминание об учителе фортепиано было рассмотрено Заком в качестве аргумента в пользу подмены, потому что Гашон было бы всего 14 лет, когда Жанна начала изучать с ней сольфеджио [5]. Сторонники мадам Кальман, наоборот, утверждают, что память о Гашон, живущей за пекарней родителей, доказывает, что она была Жанной, потому что ее отец ушел на пенсию за шесть лет до рождения Ивонны [29, 32]. По словам Коллинз,

 
Учительница фортепиано Кальман, Чезари Гашон, оказалась убедительным свидетелем из могилы. [46]
 

На наш взгляд, пекарня Гашон, была найдена в архивах Жан-Клодом Лами. Даже если бы мадам Кальман действительно говорила об этой пекарне, это не было бы убедительным свидетельством против подмены. Предки Гашон были пекарями на улице Сен-Чезари с начала 19-го века. Когда Ивонна была ребенком, Гашон жила за бывшей пекарней своих родителей на площади Сен-Чезари и все еще могла называть ее таковой даже после того, как ее выкупил другой пекарь (Мейрио). Аналогичным образом, кафе Пуэч и магазин Кальман сохраняли свои привычные названия еще долго после смены владельца.

На фотографии 1920-х годов Жанна играет Фернану на своем пианино Ауранд Вирс 1870 года.

Если Жанна начала учиться играть на этом инструменте в возрасте семи лет, то ему пришлось пережить переезды с рю дю Рур на рю де ла Рокетт и оттуда на площадь Антонель. В 1996 году сотрудники Пари Матч привезли пианино из квартиры мадам Кальман в Мэзон-дю-Лак в качестве подарка на ее 121-й день рождения [47]. К тому времени мадам Кальман была слишком слаба, чтобы играть на нем. Это пианино по-прежнему хранится в доме престарелых и было показано в телевизионном документальном фильме в 2019 году [16].

Основываясь на неполной информации, которой мы располагаем, можно предположить, что и Жанна, и Ивонна обучались игре на фортепиано у Чезари Гашон. Мадам Кальман говорила, что во второй половине дня она ездила на поезде в Марсель, где профессор преподавал ей музыку, а затем возвращалась домой [7] (26 июня 1992 0:19). Она также рассказала, что немного училась в музыкальной школе. Это может соответствовать действительности как для Жанны, так и для Ивонны.

 
Вывод: В целом рассказ мадам Кальман об ее учителе фортепиано не поддерживает подлинность Жанны Кальман, как утверждают ее защитники. Мы присваиваем этому свидетельству нейтральное отношение вероятностей 1.
 

Любовь, свадьба и семья

ТАНЦЕВАЛЬНЫЙ ЗАЛ

Мадам Кальман рассказала своим валидаторам, что она была на балу, организованном Альянсом Франсез, группой, которая продвигала французскую культуру и язык. Балы в Арле проходили каждую субботу, но

 
Она ходила на большой бал Альянса Франсез только один раз, до замужества, когда ей было 16 или 17 лет. [2], стр. 101.
Сначала она говорила, что Это было в театре (27 ноября 1992 21:03), а через полчаса заявила, что это было в ратуше, и она пошла туда со своим отцом [7] (27 ноября 1992 прод. 06:40).
 

Когда валидаторы спросили, что это был за театр, она ответила, что в Арле был только один. Танцевала ли она на сцене? Нет, они были внизу, где стояли стулья для родителей. Мадам Кальман также рассказала, что

 
Она посещала бал Красного Креста [7] (27 ноября 1992 29:45) и Арлезианский бал, где они были одеты в традиционные костюмы [2], стр. 103.
 

Сначала мадам Кальман описала свое платье как белый кружевной костюм невесты. Затем заявила, что это был Мирей (традиционное платье незамужних девушек). Возможно, она смешала несколько событий.

 
Жанна также помогала в организации бала Мирей в Муниципальном театре, где она была одета в свадебное платье с малийской кружевной накидкой [7] (10 февраля 1993 года 20:55); [1], стр. 151.
 

Это может соответствовать платью на фото, недавно обнаруженному в продаже Маргаритой Распай.

Из газет нам известно, что Кальманы участвовали в организации бала Мирей на Арене Арля.

Согласно Пари Матч, в 1988 году мадам Кальман рассказала, что

 
Она только что вышла замуж, когда Мистраль открыл музей Арля. Она была одета в красное платье и бриллиантовое ожерелье своей матери. Затем они танцевали в Фоли Арлезьен с круговой галереей. Сейчас там находится парковка [10, 11].
 

В 1997 году журнал Прувенсо д’аро опубликовал статью «Жано Кальман» на провансальском языке, согласно которой она заявляла, что танцевала с Мистралем.

Воспоминания о Фоли Арлезьен подтверждается в аудиофайлах Инсерм, где мадам Кальман также описывала это заведение как танцевальный зал, а не как театр [7] (15 июня 1993 06:00).

Когда мадам Кальман сказала, что в городе был только один театр, она, должно быть, имела в виду Муниципальный театр Арля, который был открыт в 1841 году и до сих пор проводит представления. Муниципальный театр, выходящий на бульвар-де-Лис, находится на другом конце улицы Гамбетта, где она пересекалась с рю-дю-Театр (сегодня улица Жана Грано).

Тем не менее, в городе был, по крайней мере, еще один выдающийся театр, не считая античного театра и арены (римского амфитеатра). В январе 1889 года Винсент Ван Гог был очень впечатлен традиционной пасторалью, изобразившей рождение Христа:

 
Вчера я пошел в Фоли Арлезьен, местный подающий надежды театр – это был первый раз, когда я спал без серьезного кошмара… Это было удивительно, удивительно… [25]
 

Месяцем ранее, незадолго до нервного срыва, он нарисовал сцену грандиозного бала в том же месте в комнате с галереей. Доктор Лебр спрашивал мадам Кальман о пасторалях, но она их не помнила.

Историки Арля исследовали местоположение Фоли Арлезьен из-за этой связи с Ван Гогом. Начиная с 1884 года этот театр находился на улице Виктора Гюго 4. Спустя десять лет будущий мэр Арля Оноре Николя приобрел этот участок, чтобы превратить его в винный склад. В 1929 году там был открыт кинотеатр «Одеон». Сейчас танцевальный зал с галереей не используется, но все еще узнаваем.

В отличие от более изысканного муниципального театра, ранний Фоли Арлезьен во времена Ван Гога был вульгарным заведением, которое Жанна вряд ли стала бы посещать. В 1995 году директор Фоли Арлезьен, Жюль Даллар, арендовал более просторную площадку, способную вместить 1500 человек – «Инклоз Рубо» на бульваре де Лис.

Пьер Максанс, сын сотрудника магазина Кальман, Мариуса Максанса, рассказывал, что его родители познакомились в этом новом зале перед Первой мировой войной. Они танцевали кадриль, польку, и шотландский рил – все эти танцы также были упомянуты мадам Кальман.

В 1916 году Фоли стал предметом отчета доктора Рея, в котором он жаловался на отсутствие конфиденциальности в общественных местах – любой, кто стоял на галерее, мог наблюдать происходящее в уборных. Доктора также беспокоили объявления, призывающие клиентов воздерживаться от использования углов мюзик-холла в качестве писсуаров [20].

В 1919 году социалист доктор Моризо сменил Жана Грано на посту мэра Арля. Он приложил много усилий для улучшения гигиенической обстановки в городе и борьбе с такими заболеваниями, как туберкулез. Стремление улучшить танцевальный зал достигло кульминации в его закрытии в 1924 году и создании современного дома культуры, Саль-де-фетс, который работает по сей день.

Большая автостоянка рядом с ним подтверждает, что это то место, где, как сообщалось в Пари Мач, Жанна Кальман праздновала открытие музея Арля, когда она только вышла замуж. Вероятно, речь идет о празднике 21 мая 1899 года, который был подробно описан в газете Меркур-де-Франс. После инаугурации, в античном театре состоялась церемония избрания королевы Фелибриж, но бала не было, и Фоли Арлезьен не упоминались. Возможно, это место все еще было слишком вульгарным для подобных мероприятий, но ситуация изменилась к 1908 году, когда Л’Эколо Мистраленко организовала там большой детский бал.

В 1909 году Мистраль вновь открыл музей Арля, на этот раз в его нынешнем месте. Скорее всего, в интервью Пари Мач мадам Кальман вспоминала именно об этом празднике. Согласно сообщениям прессы, за церемонией последовал великолепный бал в Фоли Арлезиен, на котором девочки в костюмах Мирей танцевали Фарандоль. Ивонна вполне могла быть среди них и запомнить это событие на всю жизнь.

Можно предположить, что Пари Мач исказил слова мадам Кальман, но в ее рассказах о балах были и другие несостыковки. Согласно торговому справочнику и местной прессе, Альянс Франсез был сформирован в Арле только в 1895 году, когда Жанна обручилась за год до замужества. Только Ивонна могла танцевать там в возрасте 16 лет.

Доктор Феликс Рей, который ухаживал за Ван Гогом, а затем возглавлял туберкулезный диспансер в Арле, был членом инициативной комиссии, в то время как нотариус семьи Кальман, Виктор Люсьен Арно, стал вице-президентом. Альянс начал организовывать многочисленные мероприятия в Арле, отличительной чертой которых стало исполнение французского и даже российского гимна местными музыкальными группами.

24 апреля 1897 года, за 9 месяцев до рождения Ивонны, газета Ом-де-Бронз сообщила, что Альянс организовал бал в театре, который имел огромный успех:

 
Семейный бал, проведенный арлезианской группой Альянс Франсез в последнюю субботу апреля в театральном зале, любезно предоставленном муниципалитетом, имел большой успех. Организаторы не жалели усилий, чтобы сделать вечер максимально привлекательным. Благодаря Комитету Альянса, в частности, господину Люсьену Арно, председателю Бального комитета, многие пришли на вечер со своими семьями. Блестящая и избранная публика собралась в танцевальном зале, который был художественно подготовлен к этому событию.
Вестибюль, украшенный тканями и цветами, с первого момента поражал утонченным вкусом, что подтверждалось внешним видом самого зала. По всей первой и второй галереям висели самшитовые гирлянды, украшенные розами всех цветов, эффект от которых был восхитительным. Эти гирлянды поднимались то тут, то там пучками знамен и трехцветных флагов, раскинувшихся в изобилии от вешалок до люстр, а на заднем плане, в самом центре декорации, расположился великолепный медальон кисти настоящего художника, господина Мирового Судьи Нозерана.
На краю сцены, на блестяще оформленной платформе – оркестр, составленный из элитных музыкантов, под руководством маэстро Жангье, чья волшебная палочка сразу же заставляет радостно качаться оживленные группы танцоров.
Около 9—30 экипажи начали прибывать сквозь большую толпу любопытных. В 10 часов бал открыли господин Поль Тардье, президент Комитета Альянса, и мадам Люсьен Арно. С тех пор в зале воцарилась самая живая атмосфера, которая продолжалась до полного исполнения программы.
Эта программа, очень хорошо составленная, включала в себя две части, разделенные антрактом, и заканчивалась фарандолью. Польки, мазурки, вальсы и кадрили следовали друг за другом с большим энтузиазмом. Радость сияла во всех глазах. Мы чувствовали себя в избранном обществе, где без преувеличений и скованности царит самая совершенная правильность, с воздухом благодати и очаровательной фамильярности, подчеркивающей во всех присутствующих изысканное чувство модного этикета.
В промежутке между танцами пары юношей и девушек раздавали дамам и девушкам очень элегантные букеты, блеск которых усиливал их изысканность.
 

 
Между двумя частями бала нам посчастливилось услышать прекрасного арлезианского певца Мурье, который порадовал нас несколькими песнями господина Надо́, переданными с изысканным напором и чувством нюансов, что было весьма примечательно. Буфет, которым руководил господин Даллар, был обильно обставлен первоклассными напитками. Танцоры также неоднократно черпали новую энергию и силы из прозрачных бокалов золотистого шампанского.
Вторая часть была не менее блестящей, чем первая. Вначале прозвучала очень красивая полька под названием «Альянс», сочиненная по этому случаю господином Жакье. Аплодисменты зрителей доказали выдающемуся композитору, что его творчество было оценено по достоинству. Кадриль де лансьер, полька бадуаз, па де катр витали в воздухе и радовали всех. Мы не будем описывать платья дам и девушек, чьи очаровательные группы похожи на анимированный партер цветов. Достаточно сказать, что они были просто восхитительными, и что было приятно видеть это разнообразие со вкусом оформленных цветов, где доминируют белый и розовый, носимые с таким изяществом.
Вечер завершила радостная фарандоль, грациозные волны которой отражались в коридорах. Этот семейный бал оставил отличное впечатление. Поздравляем организаторов и особенно господина Люсьена Арно, который был лучшим президентом, и который блестяще справился со своей ролью хозяина. Наконец, давайте поблагодарим Комитет Альянса Франсез, который, верный своей программе, знает, как проводить подобные торжества. Давайте аплодировать их самоотверженным усилиям, направленным на то, чтобы внести немного праздника в наш город и объединить все добрые силы в одну и ту же идею о национальной и местной солидарности. Вечера, подобные вечерам 24 апреля, не смогут испугать даже самых ранимых созданий. Они, вероятно, наоборот, будут все больше и больше распространять тот дух урбанизма, правильности и хорошего тона, который характерен для французского характера. Эту традиция была завещана нам нашими предками, начиная с XVII века.»
 

 
Вывод: Рассказы мадам Кальман о балах кажутся запутанными. Она смешивает разные события и вместо праздников времен молодости Жанны описывает более поздние мероприятия, на которых могла присутствовать Ивонна.
Она говорила, что ей было 16 лет на балу Альянс Франсез, но это возможно только для Ивонны, в то время как Жанна могла присутствовать на таком балу только будучи замужней женщиной. Ее сторонники могут сказать, что через 100 лет следует ожидать некоторой путаницы, но эти рассказы легче объяснить в предположении о том, что мадам Кальман была Ивонной. Мы присваиваем этому свидетельству коэффициент вероятности 2 в пользу подмены.