Текст книги "Что делать, когда не знаешь, что делать. Пособие для самой широкой читательской аудитории"

Социальные сети

Люди, которые не вылезают из соцсетей, редко включают голову.

А. Курпатов

Мы с вами, в некотором роде, оказываемся надрессированным поколением. Нас слишком быстро приучили жить под стеклом, прилюдно обнажать собственное нижнее бельё, выставлять напоказ свои чувства, обнародовать свой досуг, ничего не пряча, даже самого дорогого и личного. Утрачена такая целомудренная святыня, как тайна, но это сделалось уже несущественным, самое главное, чтобы интернет всегда был под рукой, и тогда мы, словно запрограммированные роботы, круглосуточно имеем возможность «выкладывать» и «делиться», даже не позволяя своим мыслям хоть немного остыть, как-то настояться, прийти в надлежащий порядок. На всеобщее обозрение люди выставляют семейные архивы, фото выходного дня, интерьер частного дома, а потом нетерпеливо интересуются количеством просмотров. Люди сидят в соцсетях и информируют неизвестно кого и непонятно зачем о своих передвижениях, повседневных действиях, едва успев их окончить: фото завтрака, обеда, где провели отпуск, с кем переспали вчера, о чём подумали десять минут назад, цвет унитаза и прочее.

Все мы погрузились в тяжёлую компьютерную агонию, мы не в состоянии опомниться, остановиться и на мгновение задуматься, что же мы делаем. Мы просто это делаем, и всё! Мы просто выворачиваем себя наизнанку перед крохотным глазком нашего равнодушного гаджета, выворачиваем и быстрее «выкладываем» под предлогом искренней открытости (мне нечего скрывать), не без привкуса тщеславия, даже толком не задавая себе вопроса, к чему вся эта прилюдная суетливость? Похвастаться, пустить пыль в глаза, подразнить кого-то, отчитаться, оправдаться? Чем, для кого, почему? Теперь это уже никто не знает и не хочет знать, так положено, так принято, и всё. Полюбуйтесь, мол, как замечательно, как гаджет-грёзы способны приукрасить нашу тоскливую, блёклую действительность.

А как же устаревшая, отжившая свой век деликатность, моральные устои, связанные с неприкосновенной тайной личной жизни? Судя по всему, они почили в бозе. Остаётся только попричитать, повздыхать, устремив печальные взоры к небу, о безвременно от нас ушедших, вечная им память. Видите ли, вываливать на всеобщее обозрение счастливые картинки и знать вкус или хотя бы привкус настоящего счастья – это далеко не одно и то же. Отсюда вопрос. Может ли быть счастье без тайны? Счастье – оно само по себе и есть таинство, и его хочется сохранить, уберечь, любоваться, а вовсе не «выкладывать» и «делиться».

В начале этой главы в качестве небольшого вступления я позволила себе привести отрывок из книги «В надежде на лучшее прошлое». Лет двадцать назад о таких новшествах страшно было и помыслить, такое можно было увидеть лишь в фантастических фильмах или кошмарных снах, а теперь это воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Иными словами, жизнь поменялась, общество вступило в эпоху тотальной трансформации. На сцену Истории вышел гаджет и впился в мир своими гипнотическими когтистыми лапами! И бесполезно ставить вопрос: достоин ли он жить среди людей? Свершилось. Он уже живёт, он уже перемешивает общественное и личное, реальное и вымысел, он уже делает жизнь граждан максимально прозрачной. Он будет жить и дальше, будет всё больше и больше изменять наш образ жизни, мыслей и поведения. С его приходом жизнь пошла по тому пути, по которому она пошла (но это уже другой, большой экзистенциальный вопрос, прошу прощения, вопрос данности бытия, требующий особого анализа). И всё бы ничего, если бы у этого «пути» не было негативной изнанки и разного рода побочных явлений, которые плохо воздействуют на человека, особенно на человека юного, подрастающего, развивающегося. И этих самых побочных явлений, как мы видим (или не видим), целый воз и маленькая тележка.

И дело даже не в том, что мы дожили до того, что наиболее ценными стали электронные сообщения, а не живая человеческая речь, и не в том, что мы не знаем почерка своих близких, и не в том, что мы не способны отличить хвостики и завитушки букв, съезжающих со строк при сильном волнении и размашистости при равнодушии – нет больше ни характерных хвостиков, ни завитушек, нет больше индивидуальных, ни с чем не сравнимых, волнующих или пугающих слов, которые показывают, что автор сильно влюблён или объят страхом. Дело совсем не в том, что в наших смартфонах заготовлен стандартный сухой шрифт, разбавленный физиономиями смайликов… Увы, дело в том, что некоторые матери больше не тетёшкают своих детёнышей, потому что их материнские руки заняты гаджетами. Дело в том, что детям с пелёнок подсовывают гаджет (чтобы не мешали, чтоб не отнимали родительское время своими капризами), и детям ничего не остаётся, как подчиниться и принять. Дело в том, что детям теперь приходится есть под гаджет, а не под мамин любящий взгляд, им приходится гулять под гаджет, играть с гаджетом и засыпать с ним же. Современные дети стали иначе развиваться. Растёт поколение так называемых «экранных детей». И проблем у них достаточно, перечислю лишь некоторые: нарушение речевого развития, нарушение общения со сверстниками, агрессивность, подозрительность, невыполнение обещаний, недостаток теплоты, движение не навстречу людям (двигаясь к людям обретается коммуникация и поддержка), а от людей (обретается изоляция и враждебность), риск возникновения компьютерной зависимости в дошкольном возрасте и пр. и пр. Дети подражают родителям, они с удовольствием «виснут» в виртуальности, забывая при этом здороваться с людьми (или порой даже не зная этого правила), забывая прощаться, не умея договариваться и налаживать отношения. Школьникам трудно высказать своё суждение о чём-либо, пока они не прочтут отзыв (утрачивается возможность самостоятельно мыслить); слабеет или утрачивается готовность нести обязанности (делать уроки, гулять с собакой и пр.) Ценно стало не количество настоящих друзей, а число подписчиков. Порой подрастающее поколение – будучи куда ближе к светящемуся экрану, нежели к человеческим существам, – вообще не понимает, для чего нужны окружающие люди и как с ними строить отношения. Развивается синдром «экранного человека», то есть человека изолированного и равнодушного к реальности. Такие люди умеют определить свои эмоции только после их наступления. То есть пока не засмеётся, не поймёт, что ему весело, пока не заплачет, не будет знать, что ему плохо. Словом, контакт с собственными чувствами и эмоциями недостаточно развит. Зато изолированные люди крайне чувствительно относятся к любому, даже незначительному внешнему давлению (его попросили сходить в аптеку, а он на дыбы). Мы столкнулись с процессом деградации ценностей. То есть ценности вроде бы есть, но они утратили своё конкретное содержание, поменяли обличие или наполнились другими смыслами. Люди путаются в этих смыслах, не всегда понимая, что такое «хорошо» и что такое «плохо».

Нам дан гаджет в образе красивой глянцевой игрушки, которая перевернула нашу жизнь, трансформировала её обычные формы. Появилось негласное правило: в соцсетях жить нужно напоказ, демонстрируя высокий уровень достатка, даже если таковой отсутствует (вот тут всех поймали на нарциссизме, всем хочется, чтобы ими восхищались). Нам дан гаджет как некий надёжный универсальный абсолют, взамен непрочности той самой жизни (чтобы не замечать огрехи реальности). Теперь мы можем прятаться в паутине сети, в её вымышленных цветущих садах и радоваться: сиди себе, полистывай, лайкай других, считай лайки собственные, и всё вроде бы хорошо, и жизнь вроде бы наладилась. Во всяком случае, так поступает большинство. Такова упрямая мода на бытие, и таковы современные люди, с их желанием послушно следовать этой моде. Более того, моде этой нельзя противиться, поскольку есть все шансы примкнуть к племени изгоев.

Ну хорошо, мода – так мода – ничего не поделаешь. Мы в тренде. Можно сутками напролёт сидеть в соцсетях, есть в них, пить, ходить в туалет, мечтать, фантазировать, но отношения-то строить в соцсетях невозможно. Познакомиться – да – сейчас это преобладающая форма знакомства. А дальше что? Переписываться до посинения? Дальше надо бы встречаться, но почему-то не получается. Люди не вот скоро предлагают друг другу встречу, тянут до последнего. Или кто-то готов, а кто-то, наоборот, оттягивает, налегая на переписку. Почему? Да именно потому, что уже наврали с три короба, уже нагородили огород (она – шуба до пола, колено обтянуто чулком; он – в кашемире в глубине кожаного салона), а на деле – симпатичные парень и девушка без всякой дополнительной мишуры (велосипед и скейт). Им бы встретиться взглядом где-нибудь на улице, выцепить друг друга из толпы. Так беда в том, что в толпе они не смотрят друг на друга, они смотрят в гаджеты. Они отказываются от реального во имя виртуального.

Вспоминается эпизод из книги Рэя Брэдбери «Вино из одуванчиков». Один герой решил создать «машину счастья», чтобы все были спокойны, довольны и веселы. Мастерил он её, мастерил, долго мастерил, из сил выбился, с женой поссорился, кучу железа потратил, много мозолей на руках нажил, поблёк, похудел – словом, строил, строил и построил. И вот настал долгожданный день испытаний. Первой в «машину счастья» вошла жена. Внутри было мило, звучала прекрасная музыка, перед глазами проплывали виды Парижа, Лондона, Рима, пирамиды, сфинксы и прочие восхитительные прелести. Жена танцевала… Когда она вышла из машины, по щекам её в три ручья текли слёзы, но то были не слёзы счастья, а слёзы разочарования. Почему? Потому что всё было понарошку. «Твой просчёт в том, – сказала она мужу, – что предстоит выбраться из этой штуки и отправиться к грязной посуде… Пока сидишь внутри, солнышко светит, воздух сладок… Но снаружи дети ждут обеда…» Реальность разрывает всё очарование. Женщина назвала изобретение мужа «машиной печали» именно потому, что после неё есть ощущение неудовлетворённости, потому, что всё понарошку, а хотелось бы взаправду… А мы ничего, мы не плачем, что любуемся чужими жизнями сквозь экран гаджета, не печалимся, что всё понарошку, хотя нашу цифровую «машину счастья» вполне можно было бы назвать «машиной проблем»…

Думается, что сравнение это отнюдь не лишено здравого смысла. Посудите сами: основополагающий принцип «машины счастья» Рэя Брэдбери – это уход от реальности. Что касается гаджетов, так они заняты примерно тем же (заволакиванием наших голов туманом нереальности), только в других масштабах, и этот туман занимает количественно больше нашего времени, нежели в романе фантаста. Сегодняшние соцсети – это пространство иллюзий, в котором все мы попали под гипнотическое обаяние искусственности; это тяжёлое явление, и все мы оказались ими опутаны. С одной стороны, они вроде бы дают нам отдохновение и информацию (кстати, не всегда нужную), но с другой – обнажают нас до неприличия и даже выворачивают наизнанку. С одной стороны, мы можем заявить в них о своём существовании, но, с другой – они изолируют нас, они помещают в одиночную камеру без окон и дверей, оставляя иллюзию единства с миром – на самом деле отгораживая от мира.

К примеру, не так давно, чтобы узнать рецепт борща, надо было позвонить подружке; сначала поговорить о рецепте, потом о том о сём, и так, слово за слово, договориться встретиться и выпить кофе. Вот вам три в одном: и рецепт, и коммуникация, и хорошее настроение. Теперь набираешь в «Гугле» рецепт, и никому звонить уже не надо, и никакого кофе, и никакого живого ценного общения. Знай себе сиди гуглись.

Помимо всего прочего, многие настолько привыкли лицедействовать в сетях, что уже не понимают, какие они есть на самом деле. Я какой: я умный, я успешный, неудачник, везунчик? Какой? Вон сколько у меня просмотров, значит я хорош, значит всё у меня получилось? Или нет? Или да? Словом, в один прекрасный момент попытка идентифицировать себя успехом может и не увенчаться. Пример: на приёме пациент, мужчина сорока пяти лет: «Я представляюсь богом и разговариваю с женщинами как бог. Им нравится моя сила и моя власть. Женщины открывают мне свои тайны, предо мной заискивают. Я учу их жизни. Они слушаются. В сети я счастлив». У пациента нет проблем в сети, там он бог (а богов и победителей, как известно, не судят, им всё дозволено, в том числе и ошибки), у пациента сложности в реальной жизни. Выглядит далеко не идеально: поношенная одежда, стоптанные ботинки, кариозные зубы, немытые волосы, работы нет, денег нет, семейной жизни или возлюбленной, соответственно, тоже нет. Он заложник выдуманного мира, второй реальности. Его желание не быть, а казаться почти разрушило его самого. Тем не менее он молодец! Худо-бедно он понял, что у него образовалась проблема, и пришёл к психологу. А сколько народу уходит в отрицание, говоря, что у них «всё ок»? А сколько народу смотрит вдаль и наслаждается воображаемыми, а не реализованными планами? Конечно, мечты и фантазии обогащают жизнь, но жизнь не должна ограничиваться мечтами и фантазиями.

Кроме того, как ни прискорбно сообщать, но отношения, выстроенные в сетях и не перешедшие в реальность, не могут привносить в жизнь полноту. На них нельзя опереться. Если с вами (опять же, не дай бог) что-то случается, то ухаживает за вами по-настоящему близкий человек, а не подписчики «Инстаграма». В какие бы игры мы ни играли, мы по-прежнему живые люди, а не цифровые роботы и всем нам нужна опора, чтобы пережить не только мучительные времена, но и счастливые. Представьте себе, уважаемый читатель: разбилась машина, украли велосипед, хочется поискрить глазами, ощутить вместе аромат свежевыпеченного хлеба, почувствовать любимый запах, поплакаться в жилетку, пришло время ремонта – это всё куда? Это всё не к виртуальным женихамневестам-друзьям, а к реальным. С виртуальных взятки гладки. Нельзя же, в самом деле, опереться на воздух.

Разумеется, я не дойду до такой провокации, чтобы сказать, что гаджет – это плохо. Нет, плох не гаджет – плохо неразумное с ним обращение.

Во время приёма я прошу не доставать гаджет из сумки, позабыть про него на час. Кто-то преспокойно на это реагирует, а кто-то в течение часа сидит как на иголках и весь покрывается бисеринками пота. Разумеется, когда я намекаю или прямо говорю о зависимости, человек категорически отрицает тот факт; как любой зависимый, он начинает откровенно сопротивляться и пугаться: чего доброго, встанет вопрос о каком-нибудь ограничении.

Сам по себе гаджет – это всего лишь вещь, пусть и напичканная разного рода причудами и возможностями. А любая вещь, как известно, требует правильного обращения и правильной эксплуатации. По логике это гаджет должен был бы стать рабом человека, но никак не наоборот. Возможно, уважаемый читатель, к вам мои вопли и не относятся, возможно, вы пользуетесь гаджетом только по необходимости и никакая зависимость в этой связи не проглядывается. Заранее приношу свои извинения и совсем не хочу показаться неделикатной, но если бы у вас всё было прекрасно, то вы бы никогда не взяли в руки книгу под названием «Что делать, когда не знаешь, что делать».

Едем дальше. Попробуйте ответить на вопросы:

– Посчитайте, пожалуйста, сколько времени в сутки вы проводите в соцсетях? Сколько времени вы разглядываете чужую красивую жизнь и выставляете напоказ свою собственную? Сразу хочу оговориться, я не имею в виду процесс зарабатывания денег – это святое. Обучающие семинары, изучение рынка, анализ бизнеса и прочие рабочие процессы не в счёт.

– Сколько времени в сутки ваш гаджет в вашей руке?

– Если гаджет разрядился, поломался, испарился, – словом, вы не в сети (притом что важных звонков или сообщений вы не ждёте), испытываете ли вы по этому поводу волнение, беспокойство, тревогу или какие-нибудь другие неприятные чувства?

– Попытайтесь проследить, сколько времени в сутки ваш ребёнок проводит в соцсетях и компьютерных играх? Опять же, обучающие моменты не в счёт.

– Сколько времени в сутки вы разговариваете со своим ребёнком или с близкими людьми? Аудио-, видеозаписи и переписку в расчёт не принимаем.

– Если вы больше интересуетесь виртуальной реальностью, нежели естественной, и вам хорошо в этой виртуальности, и вы не понимаете, зачем от неё отказываться, – я вас огорчу: у вас проблема, вы скрываетесь от реальности, вы не хотите видеть её такой, какая она есть (скорее всего, она не очень).

– Подсчитайте сколько у вас «живых» близких друзей, к которым вы можете обратиться в трудную минуту или посадить за свой стол в праздник.

Видите ли, уважаемый читатель, было бы неплохо понять, зависите ли вы от этой привычки, в плену ли этой навязчивости, или она вполне контролируема. Представьте себе: человек чрезмерно поглощён сетями, он чувствует себя полным жизни лишь в сети, его фантазии и переживания, победы и поражения ограничены лишь этой сферой и он ценит в себе лишь эту коммуникативную привлекательность. А реальная жизнь проходит мимо. Что делать такому человеку? Ему надо всего лишь понять, что с ним происходит. Когда человек поймёт, что его жизнь по большей части состоит из сетей, только тогда он сможет начать интересоваться другими аспектами жизни и восстанавливать себя, и никак не раньше.

Пусть гаджеты и озарили своими цифрами небесный свод нашей жизни, пусть без них невозможно представить ни наше бытие, ни наше время, но, наверное, не надо раньше времени становиться похожими один на другого и отказываться от столь милых сердцу конфиденциальности, свободы и здравого смысла. Пусть гаджеты уже вошли в привычку и мы привязались к ним искренне и трогательно, но!.. Но что надо делать с привычкой, которая выталкивает реальность с нашего горизонта, а нас самих делает закулисными тенями?

Молодые люди говорят, что не стоит сентиментальничать по поводу утраты некогда незыблемых ценностей, что поверженным окажется не тот, кто путает виртуальность и реальность, а тот, кто не может жить без тех самых унаследованных ценностей… как знать, как знать…

Тревога и страх

Живём как в сказке: чем дальше, тем страшнее.

Немецкий философ Артур Шопенгауэр ещё в девятнадцатом веке говорил: «Непосильный труд, беды и вечные тревоги – вот что суждено большинству из нас на протяжении всей нашей жизни. Но если бы все желания исполнялись, едва успев возникнуть, – чем бы тогда наполнить человеческую жизнь, чем убить время? Если бы человеческий род переселить в ту благодатную страну, где в кисельных берегах текут медовые и молочные реки и где всякий тотчас же, как пожелает, встретит свою суженую и без труда ею овладеет, то люди частью перемёрли бы со скуки или перевешались…»

Надо сказать, что со времён Шопенгауэра мало что переменилось. И порой на самом деле может сложиться впечатление, что мы обречены страдать, тревожиться, много трудиться, находить время на воспитание детей, тревожиться за их будущее, страдать от бесконечной работы, от приближающихся недугов, от нехватки времени, от недостатка денег и сил и так далее. Иногда даже может показаться, что все мы похожи на маленьких белок в огромном колесе жизни – и бежать тяжко, и соскочить невозможно. И вот это что – жизнь? Именно. Мы рассчитывали на лучшее…

Жизнь – штука непростая. Можно сказать, что человек ежедневно выходит в жизнь, как тореадор на арену корриды – только успевай поворачиваться – ни расслабиться, ни зазеваться, ни уж тем более отдохнуть… Человек устаёт, а когда он устаёт, безобидные вещи перестают быть безобидными. Появляется неуверенность, и руки опускаются. Не пугайтесь. Если такое с вами и происходит, то это вовсе не означает, что вы больны. В жизни любого здорового человека периодически присутствует тревога (скорее полное отсутствие тревоги – это больший показатель психического нездоровья). И если вы справляетесь, скажем, с небольшой порцией повседневной тревоги, если она не нарушает вашу жизнь, то и нет повода для беспокойства. А вот если вы тревожитесь по поводу и без и если при этом вытесняете тревогу, обесцениваете её, говорите самому себе: «У меня всё отлично», то рискуете лишь ухудшить внутреннюю ситуацию. Потому-то и надо бы разобраться с этой тревогой, а не прикрываться оптимизмом (скажу по секрету, ничем не подкреплённый оптимизм – вещь опасная, похожая на глупость).

Понятное дело, я говорю не том, как изменить общую обстановку в стране и в мире, как изменить знакомых или родственников; я говорю исключительно о попытке понять, что с вами происходит, принять себя, попытаться примириться с собой и с другими.

Итак. Ежедневно мы общаемся с людьми; общение это разного рода, как духовное, так и телесное, как добровольное, так и вынужденное. Мы ходим на работу, в магазины, ездим в транспорте, коротаем досуг, воспитываем чад, встречаемся с друзьями, друзьями друзей, – словом мы живём среди людей. А отношения с другими – это непросто; отношения всегда привносят в наше бессознательное определённый уровень тревоги. Вступая в любые отношения с другими людьми, мы автоматически открываемся и радости, и боли. Благодаря другим людям мы познаём и большие страдания, но и большую любовь; от других людей мы узнаём о том, какие мы, даже если нам это и не всегда нравится. Мы беспокоимся за здоровье и благополучие детей, за отношения на работе, за финансы, тревожимся за возможность завтрашнего дня, за лишний вес, за мешки под глазами и пр. В этом нет ничего удивительного, поскольку небольшая тревога обеспечивает нам своеобразную защиту. И если бы её не было, мы бы превратились в инфантильных наивностей, которых каждый может обвести вокруг пальца.

Кроме того – решения. Почти каждый день мы обречены принимать решения (в какую школу отдать ребёнка; оставить деньги в рублях или купить валюту; в какой больнице делать операцию; позвонить первой или дождаться его звонка, и так до бесконечности на протяжении всей жизни). И каждый раз, выбирая, мы тревожимся, поскольку имеем шанс выбрать неправильно. Таким образом, тревога – неизбежная составляющая человека, поскольку он постоянно общается людьми и сталкивается с выбором. С этим вроде бы разобрались.

А что такое настоящая тревога?

Если более детально, то тревога – это ожидание непонятно каких неприятностей, в неизвестно какой отрезок времени, это чувство бездонной пустоты, где не за что ухватиться, не на что опереться; это предчувствие, которое не укладывается в слова («А если я выберу неправильно, а если ошибусь, что тогда будет?»; «А если обрушится потолок?»; «А если начнётся потоп?»). В сегодняшнем дне всё вроде бы и ничего, а какие-то непонятные муторные предчувствия томят душу, ощущается непрочность существования, чувствуется какая-то нелогичность, бестолковость жизни – начинаешь раздражаться, срываться на ровном месте. И что с этим делать – непонятно.

Во-первых, скажу следующее: тревогу нельзя вытеснять, обесценивать или закрывать на неё глаза. Попытка вытеснить тревогу приводит к патологической тревоге, а это, сами понимаете, уже психическое нарушение, при котором человек будет постоянно страдать, беспокоиться по мелочам, чувствовать бесконечные усталость и отупение. Патологическая тревога – это следствие неудачной попытки «я» принять нормальную тревогу. Чтобы этого не произошло, необходимо попытаться себя понять. И во-вторых, чтобы себя понять, надо бы себя узнать (о том, как себя узнать, мы говорили выше, в главе «Будущее в тумане», и будем говорить далее).

Люди (чего греха таить) не всегда знают, как справляться с тревогой, но защищают себя как могут. Они призывают на помощь все свои силы, своего персонального ангела-хранителя, личного спасителя в надежде, что те побеспокоятся и быстренько спасут. Кто-то топит тревогу в беспорядочном сексе, кто-то в агрессии, кто-то в таблетках, кто-то в выпивке, кому-то легче верить в свою неуязвимость и в то, что с ним ничего плохого произойти не может, кто-то слушает музыку на оглушительной громкости. Словом, каждый по-своему пытается с ней справиться. Тревога – тяжёлое состояние, требующее выхода и постоянно ищущее косвенные пути выражения. Остановлюсь чуть подробнее на одном из них – на агрессии. Представьте себе: накричал, напился водки, подрался, что-нибудь разбил – на мгновение вроде бы стало легче. Что дальше? Сейчас модно говорить: «Я так чувствую! Я такой!» Ну вы такой. И что с того? Чем люди-то виноваты? Каким бы вы ни были, вы не должны себе позволять вторгаться со своим дискомфортом в покой других. Понятное дело, каждый человек имеет права чувствовать то, что он чувствует, но это вовсе не означает, что вашу агрессию вы можете обрушивать на семью, на белый свет, на прохожих или вообще на кого бы то ни было. Это ваша персональная проблема, и к другим людям она не имеет никакого отношения. Пожалуйста, решите её сами, не разрушая комфортное пространство других. Они-то тут при чём? В противном случае ваше поведение будет смахивать на антисоциальное. Мне плохо, я буйствую, на других плюю, что хочу, то и делаю. На самом деле «выпускание пара» даёт весьма кратковременный эффект. Как говорится, овчинка не стоит выделки. Ибо всё скорёхонько возвращается на свои места, только вдобавок с кучей проблем, связанных с вашим активным буйством. Агрессия, направленная на других, – это всегда внешний конфликт (и его последствия приходится устранять, тратя на это время и нервы), агрессия же, направленная на себя, – это конфликт внутренний (вплоть до суицида). Если же тревога усиливается, она будет требовать постоянной, более длительной агрессии или любого другого выхода; она будет разрушать способность распознавать реальность и правильно с ней обращаться. Словом, тревога нам не нужна, от тревоги надо избавляться. Как это сделать? Вот к этому и идём.

На самом деле тревогу иногда путают со страхом, не находя в этих понятиях отличий. На первый взгляд слова схожи, но это далеко не так. Что такое страх? Страх – это искажение реальности, которое мы принесли с собой. Откуда? Как откуда? Само собой, из прошлого. Но! Страх – это более узкое, предметное чувство, направленное на что-то конкретное. Страх указывает нам на предмет. Например: я боюсь войны, потери работы, боюсь импотенции, крыс, микробов и токсичных веществ и т. д. Видите ли, бессознательно страх некоторые приравнивают к неудаче, но при рациональном анализе конкретного страха становится очевидно, что никакой неудачи здесь нет. Ведь если я боюсь чего-то конкретного, то я хотя бы знаю свой страх в лицо и могу взять над ним контроль. А это уже кое-что. Как мы видим, страх несколько лучше тревоги (хотя иногда спутанный, спрессованный клубок страхов тоже может вызывать тревогу). Следовательно, от тревоги необходимо избавиться и переводить её в страх.

Как это сделать? Прежде всего вопрос: готовы ли вы познакомиться с собственными страхами? (Напоминаю уважаемому читателю, что страх смерти или онкологии – словом, иррациональный страх конечности – это не сюда, а в кабинет к психотерапевту, поскольку это отдельная, долгая работа, требующая психологического сопровождения.) Если готовы, то попытайтесь из общей тревожной массы отделять страхи по одному и уже по отдельности рассматривать их и разбирать. Итак, знакомимся с отдельными страхами. Например: что я чувствую? Я чувствую страх. Это страх чего? Меня мучает страх безденежья. Почему я это чувствую? Потому что в мире общая тенденция к инфляции. Что я думаю по этому поводу? Я думаю, что если оставаться хорошим специалистом, держать руку на пульсе, поддерживать свои профессиональные навыки на должном уровне, оставаться востребованным, то и уровень дохода будет расти вместе с инфляцией, если не быстрее…

Следующий страх: я боюсь, что останусь без работы, боюсь своих детей – они настоящие монстры, боюсь одиночества и так далее… Отделяем каждый страх, разбираем его, подробно описываем, смотрим на него со все сторон, вспоминаем, что с подобным страхом мы делали в прошлом. При этом стараемся избегать слов «ужас» и «кошмар». Подробный разбор страхов поможет снизить уровень тревоги и улучшить общее самочувствие. Не могу пообещать, что всё снимет как рукой, но это будет существенный шаг вперёд. Опять же, если не справляетесь, обратитесь к психотерапевту. Это не так уж и страшно. Зато эти ребята знают, как работать со страхами.

Далее. Займите активную жизненную позицию. Что это значит?

Пример. Мужчина говорит: «Я устал бояться всего на свете». Что он нам сообщает? Есть он, есть его страх, и есть его усталость, но они существуют как бы параллельно. Мужчина устал, но ничего поделать нельзя, кроме как смирнёхонько нести свалившуюся на него участь. После того как я попросила его перефразировать мысль, мужчина сказал: «Я не хочу бояться». Уже лучше, хотя бы понятно, чего он не хочет – он не хочет бояться. А когда человек говорит: «Я хочу избавиться от страха!» – сразу становится ясно, что он занимает активную позицию.

В активной позиции человек понимает, от чего ему необходимо избавиться.

Видите ли, на свои состояния вы сами способны влиять куда больше, чем это может показаться. Надо всего лишь не отрицать очевидность собственных чувств и желаний (мне плохо; ничего, ерунда, соберись, всё пройдёт, все так живут). Это не годится. Подавленные, обесцененные чувства в конечном итоге могут лишь усиливать общую тревогу.

Далее. Представьте себе, что боитесь не вы, а некий маленький мальчик или девочка (словом, ваш внутренний ребёнок; вспоминаем про бессознательное). Сможете ли вы его защитить? Готовы ли быть для него личным ангелом-хранителем? Смогли бы вы стать полноценным родителем для испуганного ребёнка? Попробуйте. Вы, сегодняшний взрослый, разговариваете со своим внутренним ребёнком (пустые разговоры типа «всё будет хорошо» в расчёт не принимаются), мысленно сажаете его на колени и говорите: «Не бойся, детка, папочка с тобой; расскажи, что тебя терзает». Так уж сложилось, что детей всегда поощряют или одобряют при проявлении положительных чувств, но им запрещено выражать отрицательные эмоции. Жаловаться и хныкать нельзя, надо всё носить в себе. И напрасно! Пусть ваша тревожащаяся частица расскажет вам же о своих страхах и выльет все накопившиеся отрицательные эмоции. Теперь вы сами свой персональный спаситель и утешитель.