Текст книги "Взрослые сказки (сборник)"

Катя

Владимир считал себя хорошим человеком и бизнесменом. Давно остались позади лихие 90-е с прожитой жизнью плохого парня. Чужой жизнью. Сегодня Владимира устраивало всё: жена, сын, семейный достаток, интересная работа. Ему нравилась должность заместителя генерального директора большой коммерческой фирмы. Нравились доход, яхта с внедорожником, трёхэтажный дом в хорошем месте на окраине города. А самое главное, ему нравилась его спокойная жизнь – без стрельбы, без погонь, без ночных загулов и доступных женщин.

Нет, конечно, на работе его окружали красивые и умные женщины, но Владимир не позволял себе расслабляться. Он знал, что за мимолётным увлечением последуют переживания, разочарования, ненужные разговоры за спиной и довольно высокая вероятность того, что узнает жена. И тогда выстроенная годами цепочка жизненных ценностей может разорваться. Стоило ли за флирт даже с самой красивой девицей офиса платить такую цену?

Его же основной принцип: «Главное – спокойствие», работал безотказно.

Владимир никогда не пользовался маршрутными такси. Путь до работы лежал неблизкий – почти через весь город – и всегда выручали собственный внедорожник или служебный автомобиль. Но в тот день в его планы вкралось непредвиденное обстоятельство.

Владимир, как обычно, поднялся рано, посмотрел на спящую жену, заглянул в комнату десятилетнего сына, стараясь его не разбудить, умылся и спустился на первый этаж, чтобы на кухне приготовить себе завтрак. Пятнадцать лет семейной жизни наложили отпечаток на его твёрдый характер, на когда-то весёлый и буйный нрав. Всё вроде бы складывалось хорошо, но иногда тупое чувство тоски и безысходности загнанного в ловушку зверя пробивалось сквозь толстую прослойку прожитых лет. Чего-то недоставало. Глотка свежего воздуха, что ли, яркого лучика ласкового солнца, лёгкого дуновения ветерка? Тогда Владимиру начинало казаться, что он живёт не своей, какой-то простерилизованной жизнью.

Уже надев костюм, он словами «Малыш, пора вставать! Собирай сына в школу» разбудил супругу и включил в спальне телевизор. Кинув с порога обычное «До вечера!», Владимир прошёл в примыкающее к дому помещение гаража.

Неприятный сюрприз ждал его там: верный серебристый внедорожник стоял со спущенным задним колесом. Времени на то, чтобы переодеваться, заниматься заменой колеса на запаску, затем мыться и снова одеваться, уже не оставалось – до начала совещания у генерального оставалось полтора часа. Утренняя дорога до работы занимала час. Это на машине. Но о служебном автомобиле уже не могло быть и речи – пока он приедет…

Владимир выругался про себя и стал набирать по мобильному телефону номер вызова такси. Трубка проинформировала дежурным женским голосом, что ближайший свободный транспорт будет не ранее двадцати минут. Владимир позвонил в другую фирму. Ответ последовал, что свободных машин нет. В следующей фирме – то же.

Владимир сплюнул в сердцах «Что за город!..» и отправился на трассу ловить проезжающие маршрутки. По его расчётам он ещё успевал к началу совещания у генерального.

«Газель» с нужным номером маршрута на лобовом стекле не заставила себя долго ждать. Владимир поднял руку, и жёлтая металлическая коробка неуклюже затормозила у тротуарного бордюра. Прошуршав расхлябанной дверью, она разинула квадратную пасть, приглашая Владимира во внутрь своего чрева.

В тускло освещённом тесном салоне оказались незанятыми два последних кресла. Владимир, согнув спину и опустив пониже голову, протиснулся по узкому проходу между мужскими и женскими ногами на одно из свободных мест.

Устроившись кое-как на узком и жёстком сиденье – осмотрелся. Разновозрастный пассажирский контингент не представлялся интересным, и Владимир стал смотреть в окно.

Он откровенно мучился две остановки, потому что кресло оказалось на редкость неудобным, в непривычно тесном замкнутом пространстве трясло и качало, а нижняя половина тела считала все ямы и рытвины, попадающиеся на дороге.

Но на третьей остановке Владимир забыл про неудобства – закрылась дверь, и он не сразу смог отвести взгляд от девушки, вошедшей в маршрутку. Она была красива молодой и здоровой красотой. Открытое лицо, чернявые волосы, свободно спадающие до талии, крепкая женственная фигура, умные тёмные глаза, ухоженные руки с длинными пальцами, сильные стройные ноги в обтягивающих джинсах – казалось, о такой женщине Владимир мечтал всегда.

Все места в салоне были заняты, и незнакомка до следующей остановки стояла у двери. Владимир порывался предложить ей своё место, но он был большой, и его кресло находилось в самом конце салона. Как смешно выглядела бы его попытка уступить своё место. Владимир, не отрывая глаз, любовался девушкой, оставаясь сидеть на месте.

Наконец освободилось кресло в середине салона, и незнакомка заняла его. Теперь Владимир мог видеть её профиль.

Он вышел вместе с ней, не доехав до своей остановки. Что-то говорил про то, что опоздал на важное совещание, но что не может её просто вот так отпустить, что она очень красивая…

Девушка смотрела на него своими большими тёмно-карими глазами и улыбалась. И эта улыбка была самой очаровательной улыбкой на свете…

Её звали Катериной. Они встречались два зимних месяца. Владимиру казалось в этот период, что вся его жизнь перевернулась, наполнилась счастьем, светом, обрела новый смысл. Он боготворил Катю.

Первые признаки того, что с ним не всегда честны, появились после встречи Нового года. Владимир отмечал этот праздник в кругу семьи. Катерина сказала, что поедет в область к матери и что они смогут созваниваться по телефону. Но все праздничные дни её трубка была отключенной, и Владимир уже начал беспокоиться.

Она появилась через три дня после праздничной недели, ничего не объяснив Владимиру и отделавшись отговоркой «Заболела мама».

Потом её телефон перестал отвечать на его вызовы даже тогда, когда Катерина была в городе. Их назначенные встречи срывались, и она всегда находила этому объяснение. Владимир стал думать, что в их отношениях её интересуют деньги, а не он сам. Но он, наверное, смог бы простить ей и это.

Всё открылось внезапно и больно: Катерина встречалась с другим мужчиной. Он увидел, как она танцует с ним в ресторане и как нежно её спутник целует ей руки. Ревность, раненое самолюбие и задетая гордость не оставили Владимиру времени на то, чтобы всё обдумать, прежде чем рубить… Он, стараясь оставаться незамеченным среди гостей, подождал, когда спутник Катерины выйдет покурить на улицу, и бил того так беспощадно и жестоко, как когда-то избивал конкурентов из враждебных группировок.

Оставив стонущую жертву лежать на окровавленном снегу, Владимир возвратился в ресторан, подошёл к столику Катерины и посмотрел в её глаза. Она молчала в изумлении, не оправдывалась, не плакала, не умоляла, только смотрела на него печальными тёмно-карими глазами. Глазами, которые он любил.

Можно было поговорить. А можно было всё сломать и бросить… Он так и поступил. И ушёл. В ночь. В никуда.

Дома он появился только через два дня.

Владимир пил. Пил, потому что не мог забыть, хотя очень хотел забыть, вырвать из памяти, из души, из сердца, выбросить. Нет её!.. Умерла! Не было никогда! Очень хотел этого. Но продолжал жить в их встречах, в поцелуях, в ночах. И продолжал пить водку. Но легче не становилось. Он почти не думал о жене и сыне – они остались в другой жизни. Он хотел, он страстно желал, он жаждал встречи с Катей и думал о такой возможности постоянно – и ведь всё зависело от него: нужно было только набрать знакомый номер и услышать её голос. Но он удерживал себя от звонка. Хотя это происходило на пределе его возможностей, на пределе тонкой ниточки когда-то сильной и крепкой воли. Катерина была нужна ему. Без неё он не дышал, не слышал, не видел, не жил. Он просто пил…

…Прошло почти три года. Владимир вернулся в семью. Занял кресло генерального директора фирмы. Всё складывалось наилучшим образом. Вот только постоянно повторяющиеся приступы тупой тоски всё чаще стали посещать его. Он никому не рассказывал о них. Просто, когда становилось совсем невмоготу, доставал из ящика стола Катину фотографию и долго и неотрывно смотрел на неё. Он ничего не знал о ней. Думал, вспоминал, но найти не пытался. Владимир искал женщин, похожих на неё. Но не находил. И искал снова, чтобы заполнить пустоту, образовавшуюся после ухода из его жизни девушки с тёмными как смоль волосами.

Она написала на его электронную почту несколько строчек: «Я сейчас в больнице. Если хочешь, приезжай».

И он поехал. Поехал, не раздумывая ни минуты.

В вестибюле старого здания больницы Владимир смотрел на Катю и узнавал и не узнавал её. За три года она из девушки превратилась в настоящую молодую женщину. Даже бледный цвет лица и больничный халат не могли скрыть её красоты.

Они разговаривали не меньше часа. Потом он поехал домой, но всю дорогу и весь оставшийся вечер думал только о Кате. Он благодарил судьбу за то, что и она не забыла его.

– Я люблю её, – признался Владимир своему лучшему другу.

– Ты же всё сломал, – сказал ему друг.

– Она предала меня. – Владимир не хотел оправдываться.

– А что если ваши отношения построить заново?

– Но она предала меня!

– Пусть она неидеальная. Пусть… Но тебе нужна лишь она? – Нужна… Всегда была нужна.

– Понимаешь, жизнь странная штука. Так сложилось. Возможно, при других обстоятельствах твоя Катя так бы не поступила.

– Возможно.

– Так иди к ней.

– Не могу. Она предала меня!

– Нет. Она хорошая. Только беззащитная. Вот и выживает как может в этом грубом и злом мире. Создай ей нормальные условия, защити, согрей, дай поверить в тебя, и она станет такой, какую ты хотел бы видеть. Все знакомые ещё будут завидовать вам. Иди к ней – лучшей женщины тебе всё равно не найти.

– Ты правда считаешь, что у нас всё ещё может получиться?

– Да. Чего ты сидишь? Иди же к ней!

– Я сейчас пойду.

– Иди!

– Нет… Лучше я напишу ей письмо.

– Первый раз вижу, что ты трусишь!..

Прежде чем начать писать, Владимир долго сидел перед включённым компьютером и смотрел на светящийся экран. Он заново переживал все три года, которые прошли без Кати, пропускал их через своё сердце и душу, внутри корчась от нестерпимой боли. Потом нажал первую клавишу…

«Сейчас сижу перед компьютером и думаю о тебе. За окном ночь. Ты далеко. Знаешь, то, что хочется сказать, я никогда не говорил никому в жизни, да и писем почти никому не писал. Наверное, потому, что никогда никого не любил. В юности я искал, ждал этого чувства. И не находил. Потом, став мужчиной, понял, что к болезни под названием «любовь» у меня стойкий иммунитет. Женился в 31 год потому, что есть такое слово «нужно», а одному плохо. Брак, как и ожидалось, оказался почти удачным. Сыну уже 13 лет.

Я не был святым и кроме себя не виню никого за прожитую не лучшим образом жизнь. Но, видно, Бог существует – однажды случайно я встретил черноглазую девушку, которая показалась мне сказочной феей (или доброй ведьмой), солнечным лучиком тепла в нашей серой и сложной жизни.

Если бы я был свободен, то, наверное, не писал бы, а сказал ей, держа за руки и глядя прямо в глаза:

– Знаешь, я встретил удивительную девушку. Но мои юношеские молитвы поздно дошли до небес, или Господь решил, что настала пора расплаты за грехи моей лихой молодости. А девушка эта с волшебным именем Катя – самая лучшая на свете! Она особенная…

А я испугался. Испугался той силы, той власти, которую она имела надо мной с первого дня, с первого момента нашего знакомства. И имеет сейчас… Я думаю о ней постоянно. И не могу забыть, как ни стараюсь.

Сломать то, что ещё не построено, несложно. Я поступил именно так. И ещё отгородился от неё холодной стеной молчания. А как существовать среди развалин, без нужных слов, без её глаз, без звука её красивого голоса, без её смеха, улыбки, только с испепеляющей жаждой желания видеть её снова…

Да, я хотел забыть, вырвать из памяти, из души, из сердца, выбросить! Очень хотел забыть. Но не было сил таких, чтобы справиться с ней. И, оставаясь наедине с собой, я живу воспоминаниями о самой замечательной девушке на свете с волшебным именем Катя. Чтобы хоть на время забыться, пытался встречаться с другими. Но ни одна из женщин не была даже чуть-чуть похожей на неё. И легче не становилось. А ведь стоило только набрать знакомый номер телефона. Но я не был уверен, смогу ли сделать её счастливой? Единственное, что я мог, это удерживать себя от звонка, от встречи с ней. Хотя я помню, когда она была рядом и я касался её руки, мир вокруг имел живые звуки, краски и запахи. Её взгляд, её улыбка, её голос – это глоток воды, глоток воздуха для меня…

Мы долго не виделись. А когда она написала, что находится в больнице, я понял, что нужен ей. И ещё понял, увидев её бледную, в халатике, ясно и остро, до боли, что могу потерять этот лучик солнышка навсегда! Что жизнь может не дать мне ещё одного шанса! И тут вдруг почувствовал, как та ледяная завеса, которую я сам выстраивал в наших отношениях, исчезла, растаяла. Именно в тот момент – в фойе больницы – я понял, Катя, насколько ты дорога мне! И пусть рядом с тобой я теряюсь и волнуюсь, как мальчишка, только когда мы вместе, я живу. И это ощущение света, радости, волнения, полноты жизни даришь мне ты! И отдавать тебя кому-либо я не хочу! Ведь ты и сама всё прекрасно понимаешь. Хочу любоваться тобой, согревать тебя душевным теплом, заботиться о тебе, баловать тебя, исполнять твои капризы, защищать от всех невзгод. Ты можешь родить мне ребёнка, Катя? Ни одну женщину никогда я не просил об этом. Даже жену. Ты очень нужна мне, Катёнок. Прости мою глупость, мою слепоту, высокомерие и эгоизм, которые три года стояли между нами. Как музыка, мой слух ласкает твоё имя: Катя, Катенька, Катюша… Я целую его губами… Поверь, я сделаю всё, чтобы ты была счастливой, Катёнок!..»

Владимир долго стоял у металлической двери квартиры, не решаясь нажать кнопку звонка.

Она открыла дверь сама, будто почувствовав его присутствие. Она не улыбалась, не плакала, только в ожидании смотрела на него тёмно-карими глазами. Глазами, которые он так любил…

2011

Он

Женщина даёт мужчине невероятное наслаждение от общения с ней, вот ответ на вопрос, для чего нужны женщины…

Он вглядывался в изображение на мониторе компьютера, то приближая, то уменьшая его. Время шло, а он всё смотрел на лицо молодой женщины с тёмными глазами, светлыми волосами и с улыбкой на губах. Он уже не искал ответа на вопрос, почему каждое утро, включая компьютер, начинает с одного и того же: подолгу смотрит на эти глаза, эти губы, на чуть заметную чёрточку над переносицей у самой брови? Наверное, потому что именно такой всегда представлял Мадонну. Потому, что именно её – эту женщину – он искал всю свою жизнь.

Рука сама потянулась к клавиатуре. На мониторе стали появляться и расти строчки…

 
Твой нежный образ – в лунном свете,
И в очертаниях дождя,
И в памяти моей о лете,
В сиянье солнечного дня,
В моих стихах, таких коротких,
И на листках календаря,
В словах несвязных, очень робких…
Ты – первая моя заря.
Моя печаль, надежда, радость,
Моя заветная мечта,
Ты – преклонение и данность,
Мои весна и красота.
 

Но на Земле рая нет. Он уже был женат, когда увидел её. Увидел и, сопротивляясь растущему в душе чувству, всё-таки полюбил. Вначале он гнал от себя мысли о ней, ждал, что наваждение вот-вот пройдёт, рассеется. И она не делала ничего, чтобы понравиться ему. Даже наоборот. Но мы не властны выбирать любовь. Это чувство настигает порой в самые неподходящие моменты, когда человек не готов и уже не ждёт его. Так произошло и с ним. Почти год он боролся с собой, заставлял себя не встречаться с ней, убеждал, что ей нужен другой, но ноги сами приносили его туда, где была она. И он любовался ей. Ему хватало одного её взгляда, одного только «здравствуйте», чтобы весь день чувствовать себя счастливым. После работы он уже скучал и думал о новой встрече с ней. Утром он испытывал душевный подъём, потому что знал, что на работе увидит её снова.

Она взяла отпуск на месяц. А он всё больше времени стал проводить у компьютера, забывая про дела. Без неё ему не хватало воздуха… ему нужны были её шаги, её взгляд. Её глаза, её улыбка, её голос… С чем это можно сравнить?

Из отпуска она вернулась не одна. Возможно, что нашла своего мужчину. Он переживал, но хотел видеть её счастливой. Испытать то, что творилось в его душе, он не пожелал бы даже врагу. Он начал пить, потом снова стал писать стихи. Они выходили больные, как и его душа. Он не показывал их никому.

Кончилась зима, и пришла весна.

Он не был приглашён на её день рождения, но принёс на работу букет белых роз и собранные в папку стихи.

– Их столько, сколько вам исполнилось сегодня, – сказал он, отдавая ей цветы и папку. – Будьте счастливы!

Ей было некогда читать. Да и желания большого не возникло. Она уже давно догадалась, что этот человек влюблён в неё. Но он был женат, поэтому в списках претендентов не значился. А ей настала пора выходить замуж.

Наступило лето. После выхода из отпуска она наводила порядок в своём рабочем столе. Снова не повезло с мужчиной – попадались какие-то недалёкие, влюблённые в себя эгоисты. И замужество откладывалось на неопределённый срок.

В самом низу, на полке под книгами, она обнаружила серую картонную папку с тесёмками. Вспомнились весна, седеющий мужчина из соседнего отдела, что принёс и подарил большой букет белых роз. Немного стало жаль, что он уволился. Захотелось посмотреть содержимое папки. Она развязала тесёмки и увидела стандартные белые листы. Много – ровно тридцать один. Она взяла первый и стала читать. Строки были набраны на компьютере…

 
Я однажды покину твой мир навсегда,
Дай мне только понять, что ты этого хочешь.
Я уйду очень тихо… Померкнет звезда,
Затерявшись средь снов и других многоточий…
 
 
И уже не приду, если ты позовёшь…
Если вдруг всё поймёшь… вдруг захочешь быть рядом…
Не смогу поддержать, если вдруг упадешь…
И уже никогда мы не встретимся взглядом…
 

2012

Она

Ночной телефонный звонок больше напугал, чем обрадовал. Долгое время об этом человеке она не знала ничего. И вот теперь он попросил о встрече. Зачем? Можно было бы не соглашаться. Но не смогла. При мысли о нём острое, как бритва, лезвие полоснуло по сердцу. «Какую силу имеют воспоминания! – подумала она. – Четыре года прошло, а будто вчера…»

Заплакала проснувшаяся дочь. Успокоив ребёнка, она вышла из детской в зал и включила свет.

Скинув халат, женщина остановилась перед большим зеркалом и осмотрела себя снизу вверх: красивые сильные ноги, округлые, не очень широкие бёдра, рельефный живот, немаленькая грудь, женственные руки, пышные волосы, обрамляющие ещё привлекательное лицо. От увиденного она ощутила бодрый прилив уверенности – совсем неплохо. Зеркало отражало интересную особу со стройным аристократическим телом.

Они встретились в полдень в ресторане. Заняли свободный столик у окна. Посетителей в этот час было не много. Из-за стойки бара звучала спокойная восточная музыка.

Официантка быстро принесла заказ. Бокалы с мелодичным звуком коснулись один другого и через несколько секунд опустились порожними на белую скатерть стола.

Пару минут они сидели молча, не глядя друг другу в глаза и размышляя каждый о своём.

– Удивительно, что ты позвонил через столько лет, – потягивая через трубочку коктейль, произнесла она на его предложение снова быть вместе.

– Почему? – не понял он.

– Знаешь, в детстве я хотела путешествовать, летать на самолётах, плыть на кораблях в дальние страны! Читала книги и мечтала о том, что когда-нибудь рядом появится мой герой – не обязательно принц на белом коне – но надёжный. Мечты ушли вместе с детством. – Она подавила глубокий вздох. – И тогда я сделала для себя вывод, что в жизни все мужчины вруны, притворщики, грубияны и слабаки…

– Прости меня. – Он вывел её из короткой задумчивости. – Мне нужно было уехать.

– Да?.. Ты появляешься и странно исчезаешь. – Она бросила на него короткий взгляд. – Ты ведь смотрел на меня как на очередную высоту, которую нужно покорить. А я почему-то решила, что ты тот, кто сможет меня понять. Но ошиблась…

– А если ты ошибаешься сейчас? Такая мысль не приходила тебе в голову?

– Знаешь, многие считают меня неглупой и сильной…

– А это так?

– Зачем ты спрашиваешь?

– Хочу понять, как ты сейчас относишься ко мне.

– Никак. – Она чуть заметно подняла и опустила плечи.

– Совсем никак?

– Представляешь, даже не ненавижу… Нельзя ненавидеть пустое место.

– Люди могут расставаться, но не обязательно терять друг друга, – сказал он.

– Правильно говоришь. Но я уже где-то что-то подобное слышала. – Она подняла глаза. – Ты исчез. Не писал. Мог хотя бы раз позвонить.

– Не мог. Обстоятельства бывают сильнее нас. Но я тебя никогда не забывал. Поверь. Ты необыкновенная!

– Я обыкновенная.

– Обыкновенную я бы давно забыл. А тебя забыть не смог.

– А я тебе не верю.

– Ну прости меня. Слышишь? Хочешь, на колени встану?

– Ты всегда умел добиваться своей цели. Не устраивай цирк.

– Давай попробуем всё заново. Нам ведь было хорошо вместе.

– Мне и сейчас нормально. Но вдруг снова появляешься ты и пытаешься всколыхнуть мою жизнь вместе со всем хорошим и плохим, что было в ней. Не хочу!

– Все четыре года я думал о тебе.

– У тебя не было женщин?

– Были. Но, можно сказать, и нет. С ними я быстро становился таким же одиноким, как и без них. Только ты – настоящая и единственная моя женщина.

– Снова врёшь.

Они шли по летней аллее. Пробивающиеся сквозь редкие облака солнечные лучи освещали перекрёсток и сквер за ним. Над уютными скамеечками высокие липы протянули друг к другу кудрявые ветви, бросая густую тень.

Они сели на скамейку. Стояла такая тишина, что слышалось, как шевелятся листья на старых липах. Она вдруг ощутила сильное желание прижаться к мужскому плечу. Но беспощадно подавила его в себе.

– Что с тобой? – Он будто почувствовал её состояние.

Она посмотрела на него тем внимательным близоруким взглядом, который нравился и удивлял его всегда.

– Ты всё такая же красивая, – сказал он.

– Не нужно. – Она отвела глаза.

– Не нужно что?..

– Говорю тебе как врач, взрыв чувств – психотравмирующий фактор, нарушающий спокойное течение жизни человека. Не нужно ничего.

– Я не верю в твоё спокойствие. Расскажи, как ты жила без меня?

– Ты думаешь, что у меня был другой? Правильно, был. Но я никого так не любила. Можешь радоваться – ты сделал мне очень больно! Теперь я знаю, что мужчина может быть ненадёжным и жестоким. Всё… Прощай!

Она отказалась от его предложения проводить и пошла по улице одна. Он долго смотрел вслед, пока женский силуэт не скрылся за поворотом.

Она всё шла, не замедляя шаг, и слёзы душили её. Зачем он снова появился в её жизни!.. Зачем снова его слова, глаза! Не хочу!.. Четыре года я обнимала пустоту, и пусть бы она оставалась пустотой! Я ведь поверила тогда его словам. Сегодня он сказал, что обстоятельства сильнее нас… Слёзы? Почему слёзы? Наверное, что-то попало в глаз… Всё отдала. И всё забыла. Неразделённая любовь и лёд разлуки равны забвению. Но сердцу захотелось согреться хоть чуть-чуть, как тогда – четыре года назад… Почему так трудно дышать?..

Два раза в одну реку… Нет! Любила и забыла. Забыла. Зачем ты появился именно теперь?! Почему всё так? Почему хочется протянуть руку, почувствовать твоё плечо, увидеть своё отражение в твоих глазах, услышать твой голос? Почему же так больно… Эти слёзы… Зачем, как глупая девчонка, бежала сегодня на свидание? Зачем говорила совсем не то, что хотела сказать? Почему не сказала, что у меня растёт твоя дочь? Почему ты ничего и не понял, глупый? Почему не проводил?..

2012