Текст книги "Мужчина и женщина. Путь любви"

Глава 16
На вершине

Как передать те ощущения, которые испытывает человек, находясь на вершине этой горы? Страх? Удивление? Восторг? Пожалуй, все вместе. То ли в воображении каждого из нас, то ли наяву, проносились причудливые картины прошлых, настоящих и даже, как потом выяснилось, будущих событий. Все вокруг казалось большой галлюцинацией. Но она была настолько реальной, что создавалось ощущение, будто Космос считывает наши тайные мечты и фантазии, позволяя разобраться наконец в какофонии противоречивых желаний и устремлений.

Нас окружала беспредельная тишина: ни ветра, ни звука, ни шелеста – это еще больше подчеркивало нереальность происходящего, а новые переживания становились все ярче. Мы сидели на этой теплой полированной каменной плите совсем недалеко друг от друга, но у каждого в душе было чувство невероятного одиночества, абсолютной беззащитности перед Вселенной. И в то же время каждая наша клеточка ощущала вселенскую поддержку, безграничную любовь, и было совершенно все равно, что, где и как происходит.

Главное – это то огромное счастье, в котором каждый из нас купался именно сейчас. Только оно имело значение.

Я осторожно посмотрел на Эшли. Его лицо светилось искренним детским восторгом, тело трепетало от наслаждения созерцанием фантастических картин, от полного единения с дикой природой, с Космосом, с Высшими силами, которые правили здесь, на этом плато, свой бал. Что-то неведомое, могучее словно окутывало нас, готово было приподнять над землей и в то же время плотно удерживало на месте с невероятной силой. Было ощущение, что в этот момент ты можешь все. Абсолютно все! Нет такой задачи, такой цели, которую поставил бы здесь, на вершине Кубуса, и которую не смог бы выполнить.

– Что это, Олег? – услышал я тихий шепот Эшли.

Я опять повернулся к нему:

– Это то, что я не мог объяснить тебе словами. Помнишь, я говорил, что ты только сам должен увидеть, почувствовать, пережить этот необычный опыт? Но и это еще не все, Эшли, скоро тебя ждет главное открытие. А пока сиди, наслаждайся и поблагодари гору за то, что она допустила тебя к себе. Дед говорит: если это происходит, значит, вселенная хочет поделиться с тобой своим могуществом. Ты чувствуешь, как в тебе просыпаются новые силы?

Эшли кивнул и вновь посмотрел вверх, туда, где над нами причудливо плясали облака. Их не было нигде, только над Кубусом они образовали огромную воронку, передавая что-то на Землю из космоса и забирая с Земли что-то обратно в космос. Смотреть было тревожно и страшно, но зрелище настолько завораживало, что глаз было не отвести.

– Олег, а мы будем сейчас заниматься какими-нибудь практиками? – неожиданно спросил Эшли.

Несмотря на тревожность момента, я развеселился:

– Ну ты даешь, Эшли! Точно, аппетит приходит во время еды.

– Само пребывание на этой вершине – лучшая практика. Дышите этим воздухом, пропитывайтесь священной энергией, ребятки, – неожиданно вмешался Порфирий Иванович. – Все это очень пригодится вам в жизни. Уже скоро мы уйдем отсюда, потому что вам опасно долго находиться здесь. Кто знает, вернемся ли сюда когда-нибудь еще?

– Можно, я похожу здесь? – посмотрел Эшли на старика.

Тот согласно кивнул. «Похожу» – конечно, было сильно сказано. Пятачок, на котором мы находились, был небольшим. Он представлял собой ровный квадрат примерно шестьдесят на шестьдесят метров. Растительности на нем не было, лишь кое-где из-под древних плоских камней пробивалась необычная травка. Эшли подошел к краю площадки, аккуратно опустился на колени, и осторожно провел руками по угловому камню. Затем быстро схватил валявшийся рядом острый осколок другого камня и интенсивно принялся скоблить заинтересовавший его край.

– Молодец, сам обнаружил, – проговорил довольный дед.

– Олег, Порфирий Иванович, идите скорее сюда! Этого не может быть! Идите скорее!

Мы спрыгнули с плато и, улыбаясь, пошли к возбужденному Эшли, который усердно продолжал очищать от наросшей травы удивительное открытие:

– Посмотрите, посмотрите сюда! Вам не кажется, что эта гора, извините за бред, рукотворная?

– А тебе не кажется странным, что и сюда мы шли как бы по гигантским порожкам? – ответил я вопросом на вопрос.

– Так вы знали об этом? – удивленно вытаращив на нас глаза, произнес новоявленный археолог. – Но почему тогда о египетских и мексиканских пирамидах знает весь мир, а об этой – самой большой, не знает почти никто?

– Потому что, мил-человек, это не место для туристов, и вообще оно не для людей, – сказал дед. – За сорок лет гора разрешила мне провести сюда всего лишь семь человек. Почему? Я и сам не знаю. Когда уедешь отсюда, поймешь, как гора манит. Да, Олег?

– Гора не просто манит, она поселяется внутри и живет в тебе. Память о пережитых на горе событиях почти не стирается, ощущение всегда такое, будто был там вчера. С тех пор мы с Женей часто вспоминали о ней. И не просто вспоминали, она словно канатами тянула к себе, особенно меня.

– Конечно, звала, – опять неожиданно вставил дед. – Женя-то поднялась на вершину, а у тебя не вышло. Помнишь, как пластом валялся, встать не мог, хотя силы девать было некуда? Просто не готов был, гора и не пустила дальше. А птаха твоя, супружница, летела вверх так, что я сам на вершине еле отдышался. Да и потом не давала отдохнуть: «А это что? А это?» Пока не усадил на воронку небесную смотреть. Сразу угомонилась! Жаль, что не приехала! Ну, значит, ей сейчас этого не надо!

– Женя долго раздумывала, ехать в этот раз или нет, – ответил я. – Думаю, она осталась дома, чтобы не отвлекать меня от цели поездки. Хотя, как и я, очень хотела вернуться сюда вновь, совершить это выматывающее все силы восхождение. Вспомнить чувство невероятной мощи на вершине, когда через тебя проходит какая-то неведомая концентрированная космическая энергия.

– Да-да, – закивал головой Эшли, – я тоже ощущаю ее. Если честно, раньше я совершенно скептически относился к подобным вещам, теперь на многое совсем по-другому придется взглянуть. Олег, ведь ты специально вез меня сюда, чтобы я почувствовал себя другим человеком, понял, что мне под силу справиться с любым недугом?

– Тебе разве не понравилось?

– Хватит тратить время на разговоры, ребятки. На вершине нельзя оставаться долго, она не только дает силы, но и отнимает их, потому нет нужды злоупотреблять гостеприимством этого места, – сказал Порфирий Иванович.

Практика 9. Раскрытие крестца

– Закрывайте рты, запрыгивайте на камень, поближе друг к другу, ноги на ширине плеч, ступни параллельно, чтоб не возмущалась Земля-матушка. Голеностопные суставы и колени слегка выверните наружу, как будто едете на лошади. Кулачком разотрите крестец, чтобы хорошо прогрелся. Молодцы, – продолжал настойчиво командовать дед. – Теперь округлите руки перед собой, ладони смотрят вниз. Сделайте небольшой выдох.

Теперь разверните ладони и на вдохе поднимайте их вверх, до солнечного сплетения, одновременно подтягивая промежность. Почувствуйте, как через зону «врат жизни и смерти», что расположена примерно на середине промежности, наполняетесь добродетельной энергией земли. Получается, ребятки?

Мы кивнули головами.

– Теперь разверните ладони вниз, большими пальцами внутрь, и на выдохе с силой толкайте их к земле. Одновременно сожмите анус и, закручивая верхнюю часть бедер внутрь, старайтесь развернуть пятки ступнями наружу. Почувствуйте, как открывается крестец, как включаются крестцовый и черепной «насосы», прокачивая спинномозговую жидкость по позвоночнику к головному мозгу. Есть у кого-то ощущение легкого головокружения или шум в ушах?

– У меня есть немного, – признался Эшли.

– Немного – это не страшно.

– Просто электромагнитные колебания клеток мозга возрастают, поэтому активизируется центральная нервная система, – сказал я.

– Хорошо, когда люди могут говорить по-научному, – прикололся дед.

«Один – ноль в пользу деда», – подумал я.

– Делаем, ребятки, этот цикл девять раз.

Мы старательно выполнили весь комплекс, с каждым разом ощущая все более явный прилив энергии.

– Сделали? Молодцы, – похвалил нас дед. – Теперь расслабьтесь и представьте, как целительный светлый поток из космоса, по спирали спускаясь вниз к голове, наполняет вас новой добродетельной силой.

Это упражнение взбодрило нас еще больше.

– Лев, – вдруг негромким, но уверенным тоном сказал Порфирий Иванович, – расслабься и отпусти мысли из прошлого, ибо только они терзают тебя и ничто другое не может тебя тревожить. Самого прошлого уже нет, и ведерком его не зачерпнуть, оно ушло в небытие. Есть только мгновение «здесь и сейчас». Это новая точка отсчета. И она стоит того, чтобы ее полноценно прожить.

Сконцентрируйся в этой точке бытия. Ибо решения и мысли, которые ты формируешь сейчас, особенно когда находишься на священной горе, созидают события будущего. Позволь себе, Лев, быть счастливым и здоровым сейчас и всегда. И не гневайся на себя да на свое тело.

Как дитя, порадуй тело свое, в котором живут душа и любовь, добрым словом. Попроси свое тело помочь тебе избавиться от хвори ненужной и будь здоров. Просто стой и знай, что ты здоров, счастлив, любишь и любим, и все тут! Предайся восхищению своей мужской силой – как в былые времена, когда она лилась через край. Почувствуй, как корень твоей жизни крепнет, словно неуемный боец. Всем остальным мыслям скажи «прочь!» и закрой врата, чтобы не возвращались.

Ощущение жара, всполохи цветов, похожих на северное сияние, и легкая вибрация заполнили наши тела. Создавалось такое впечатление, будто нас подключили к могучему источнику питания и мы, словно разряженные батарейки, восполняем растраченную энергию. Дрожание тел все возрастало.

Порфирий Иванович посмотрел на меня, потом подошел к Эшли и похлопал его по плечу.

– Пора! – сказал он. – Поклонитесь силе четырех сторон, поблагодарите Бога за любовь к вам, и все уходим.

Уходить действительно было пора. Мы, несмотря на тепло, дрожали, хотелось скорее спуститься с горы, что мы вскоре и сделали.

Глава 17
Озарение

Спускаться вниз – это, конечно, не ползти наверх. Однако идти по таким зарослям, спотыкаясь о корни деревьев и стелющиеся по земле стволы березок, – удовольствие все равно не из приятных. К тому же стала сказываться усталость – как-никак до этого было тяжелейшее восхождение, да и пребывание на плато отняло немало сил и эмоций. Эшли держался молодцом, и все же видно было, что он двигается из последних сил.

– Привал! – наконец скомандовал дед и остановился на небольшой полянке, покрытой мягким сухим мхом. – Ночевать придется, ребятки, на Кубусе. Приятное, скажу я вам, это дело. Тепло, звезды светят и комары не кусают.

Мы радостно сели на землю, привалившись спинами к лежащим стволам удивительной березки.

– Рано отдыхать, ребятки, – не унимался дед. – Надо позаботиться о дровах для костра. Уже смеркается, еще немного – и в темноте придется искать. Здесь сухостоя достаточно, надо набрать побольше, чтобы ночью костер не гас.

Мы с Эшли послушно отправились на поиски дров. Сухих деревьев вокруг действительно было в изобилии, но пока мы бродили по окрестностям, пока набрали достаточный запас, уже совсем стемнело.

Вскоре костер мирно потрескивал огоньком, закипела вода в котелке, и мы, уютно расположившись рядом с огнем, наблюдали за тем, как старик кашеварит. Запах костра и аромат готовящейся вкуснятины напомнили нам о том, что мы сегодня только завтракали, и к тому же – единственным кусочком вяленого мяса. Слюнки, мягко скажем, текли ручьем, и мы, словно два голодных удава, уставились на аппетитно пахнущий и громко булькающий на огне котелок.

– Все, кулеш готов, – радостно провозгласил старик. – Можете, господа, откушать. Правда, не обессудьте, наслаждаться придется по-солдатски – из общего котелка, – и с этими словами дед полез в свой бездонный рюкзачок и достал оттуда три деревянные, видавшие виды, ложки.

– По-солдатски, как здорово! Никогда так не пробовал! – восхитился Эшли и первым потянулся к котелку.

Да и мы, зная, что среди друзей лучше мух не ловить, не заставили себя упрашивать. Если все это время голод тихо спал где-то внутри нас, приглушенный усталостью и интересными разговорами, то сейчас он проснулся и дал о себе знать в полной мере. Поэтому некоторое время у костра слышалось дружное ритмичное поскабливание ложек о дно посудины.

Котелок такого сильного напора не ожидал и как-то неприлично быстро опустел. Мы, конечно, не сдались. Тут же его тщательно вымыли, пусть водичкой, но наполнили и надежно подвесили над костром, с вожделением ожидая от него еще и чайку. Луна и звезды ярко освещали полянку, оттого было видно почти как днем.

– Пойду соберу немного хорошей чайной травки, ребятки, а вы пока отдыхайте, – сказал Порфирий Иванович и, тихо встав, незаметно удалился.

– Неужели он не боится диких зверей? – удивился Эшли.

– Их здесь нет, – ответил я. – Разве ты не заметил, что здесь нет даже мух и комаров? Хотя в обычном лесу сейчас от комарья отбоя бы не было.

– А ведь действительно… – согласился со мной Эшли. – За все время, что мы тут находимся, я не почувствовал ни одного укуса. Надо же, какое аномальное поле! Даже насекомых отпугивает отсюда. А нам здесь не опасно находиться?

– С дедом, думаю, нет. А одни мы и так сюда не попадем.

– И все же я не понимаю, почему об этой горе никто не говорит, о ней не пишут в журналах, не устраивают по этому поводу научных конференций? Может, КГБ запрещает? – пошутил Эшли.

– Думаю, ты прав, только аббревиатура расшифровывается по-другому. Комитет галактической безопасности, из космического ЦУПа гору оберегает, и правильно делает. Потому что если сюда полезут толпы исследователей и туристов, то скоро от этой удивительной ауры ничего не останется. Поэтому будь счастлив и горд, дружище, оттого, что тебе удалось побывать на рукотворной, магической, космической – думай, как хочешь, – но точно священной горе.

– Спасибо, Олег, ты устроил мне королевский подарок.

– Пути Господни неисповедимы. Это вам, сэр, спасибо. Когда бы я смог без вас сюда вновь попасть? Так что мы квиты.

Вдруг, словно из небытия, материализовался старик.

– Что, заждались, ребятки? Повезло нам, чудные травки попались. Чаек весьма справный сварится.

И точно, как только травушка попала в кипящий котелок, пространство вокруг заполнилось таким душевным ароматом, что мы искренне сами себе позавидовали. Через минутку дед уже разливал чаек в те маленькие стаканчики, с помощью которых мы творили святую воду, и наша троица отдалась восторженному чаепитию.

У Эшли неожиданно разыгралось чувство юмора. На него было приятно смотреть. Куда подевались та подавленность и погруженность в свои беды, которые мешали ему наслаждаться жизнью, когда я встретился с ним в швейцарском отельчике? Сейчас же он улыбался совершенно искренне, непринужденно и был совсем другим человеком – азартным и энергичным. А в его глазах горели ум, страсть, увлечение мистикой жизни.

Да, ради такого момента стоило преодолеть все трудности пути. Этот путь, похоже, вернул ему любовь к жизни, вдохнул бодрость и одарил новым смыслом бытия. Я сильно рисковал, взявшись помочь ему, потому что прекрасно понимал, что в его ситуации мало было просто захотеть решить проблему.

Эшли должен был стать по-настоящему одержимым желанием справиться со своей бедой – возжаждать каждой клеточкой своего организма прогнать прочь свой недуг. И достаточно долгое время, каждую секунду, каждый миг своей жизни, желать только этого.

Поэтому нельзя было сейчас за него не порадоваться. За его мужество, терпение и упорство в достижении цели. Сколько мужиков с гораздо меньшими проблемами бросали занятия, не успев начать, соглашаясь постепенно с собственной никчемностью. А этот красавец прет вперед, к своей цели. И дай нам Бог удачи – победить болезнь. Лично я больше всех буду счастлив, когда это случится!

Эшли смотрел вверх и что-то шептал. Молился ли он в это время или просто что-то просил у высших сил, я не знаю. Но выражение его лица, его фигура излучали уверенность. И в этот момент я точно понял, что все у нас получится. Хотя добиться желаемого будет очень непросто, но у нас точно все получится. И это главное!

– Ну что, ребятки? Сегодня вы сильно устали, так что давайте на боковую, прямо здесь – рядышком с огоньком. Одеялом для вас будет звездное небо, периной – мягкий мох. Чаек поможет вам хорошо расслабиться и выспаться, так что спокойной ночи, а я посижу в тишине да за костерком пригляжу.

И точно, внезапно на нас навалилась беспробудная сонливость, мы пару раз хорошенько зевнули и провалились в туман удивительных, скажу я вам, сновидений…

Наутро я проснулся от чудного запаха чая, уже с другим ароматом лесных трав. Я еще не открыл глаза, а аппетит уже разыгрался в полной мере.

– Олег, вставай завтракать! – послышался вдруг голос Эшли.

Надо же! Наш аристократ поднялся чуть свет! Вот что дух горной природы с человеком делает! Я приоткрыл глаза. Эшли вовсю о чем-то ворковал с дедом. Весело горел костер, бойко согревая котелок, над которым клубился парок, источавший аромат на всю округу.

– Проснулся! – обрадовался Эшли. – Родник, в котором можно умыться, вот по этой тропинке вверх, – указал он на еле заметную тропку, убегавшую куда-то между березок. – Пока вы, учитель, крепко спали, я успел уже сделать пару комплексов упражнений и с нетерпением ожидаю продолжения уроков.

– У нас сегодня самоподготовка, студент, – ответил я. – Так что полагайтесь целиком и полностью на себя. Или пользуйтесь моментом и теребите уважаемого профессора, он побольше моего знает, делиться только ленится.

– Ты, Олег, с больной головы на здоровую не перекладывай. Сам в мастера набился, сам и отдувайся, – не остался в долгу Порфирий Иванович.

– Хорошо, тогда, господа, извините, но мне действительно сначала надо привести себя в порядок, испить чайку, а дальше и видно будет.

И чтобы больше ко мне не приставали, я скоренько подхватился и легкой трусцой побежал по тропинке.

Скрывшись от назойливых компаньонов, я остановился, огляделся вокруг и увидел справа от себя небольшой хрустальный родничок.

Если тебе, уважаемый читатель, доводилось бывать в местах, где природу еще не насиловал человек, будь то девственный кусок тайги или джунгли экваториальной Амазонки, ты знаешь, что она совершенно чиста и свежа, как юная дева.

Несмотря на раннее утро, было удивительно тепло. Я скинул одежду и, зачерпнув ладошками живую водицу из небольшого углубления родничка, с благодарностью ее испил. Зачерпнул еще раз и, фыркая от удовольствия, принялся омываться обжигающей тело холодной водой.

«Да пребудет во мне сила любви, дабы иметь возможность радоваться жизни вот так, слившись воедино с чудным творением мира! – кричала восторгом каждая моя клеточка. – Господи, открой мое сердце любви всеобъемлющей, и пусть этот поток непрерывно льется, очищая чистотой своей меня, моих любимых, друзей и души всех нуждающихся в нем».

Меня несло, я не знаю, откуда брались слова, почему текли слезы, отчего трепетно дрожало тело и сколько времени я находился в подобном состоянии. Но как мало слов в арсенале моем, чтобы передать то блаженство, в котором я пребывал в тот момент. Наконец мне удалось вернуться в реальность, быстро одеться и совершенно счастливым отправиться к своим компаньонам, что ждали меня у костра.

Эшли о чем-то мирно беседовал с дедом.

– Порфирий Иванович предлагает осмотреть меня прямо тут, – слегка смущенно сказал Эшли.

– Я просто счастлив за тебя!

– Ты как себя чувствуешь, Олег? – неожиданно спросил старик.

– Великолепно!

– Это хорошо. Ложись вот сюда, на это место, и тихо лежи. Не надо тебе пока разбрасываться словами и мельтешить. Просто лежи и ни о чем не думай. А я помну пока немного Льва.

Судя по охам и вздохам, дед не слабо прохаживался своими знахарскими руками по телу Эшли, и длилось это довольно долго. Что ж, это хорошо. Все, что приближает нас к конечной цели, – все здорово и правильно.

И на самом деле мне важно было узнать мнение этого мудрого старика. Сложные приборы, дорогостоящая медицина – это все хорошо. Но имелся у Порфирия Ивановича особый дар. Его руки были лучше иного рентгена: они чувствовали дыхание тела, его внутренний ритм и состояние. Меня он поразил еще тогда, при первом нашем знакомстве, когда определил мои самые болевые точки, время от времени дававшие о себе знать после серьезных спортивных травм. И не просто определил, а и помог основательно, подарив неприятно пахнувшую мазь, которой наказал растираться два раза в день. Она мне тогда здорово помогла.

Наконец экзекуция Эшли закончилась, и старик, радостно похлопывая пациента по плечу, попросил подняться. Внимательно посмотрел, довольно крякнул и, вручив котелок в руки, рекомендовал сбегать к родничку, чтобы несколько раз с головы до ног окатить себя родниковой водой.

– Ну, что скажете, Порфирий Иванович? – спросил я, как только фигура Эшли исчезла.

– Чего скажу? Скажу, что досталось этому парню здорово. Но он молодец, хорошо держится. И Хара (главный энергетический центр мужчины) у него восстанавливается. Оттого характер начинает проявлять.

– Спасибо, Порфирий Иванович, а то ведь, когда я приехал к нему в клинику, он был в полном отчаянии.

– Трудно вам еще будет. Когда уедете отсюда, смотри за ним: эмоции хорошие схлынут, хандра начнется. Ничего страшного в этом нет, так жизненные потоки уравновешиваются, но поддержка твоя будет ему, как малому ребятенку, нужна.

– Его давно уже лихорадит: то эмоциональный взлет, то провал в бездну отчаяния. Я понимаю его состояние, вот и перевожу с места на место, чтобы эмоции на высоком уровне поддерживать. Но все же каков ваш вердикт?

– Ничего особо страшного нет. Это ушиб. Сильный ушиб, но твоему упертому англичанину по силам справиться. Я уверен.

– Господи, как я рад, что вы разделяете мою точку зрения!

– Радость – хорошая штука. Только вот что… Ему надо дать возможность самому убедиться в своей мужской силе.

– Вы имеете в виду – устроить ему свидание с женщиной?

– Да, но не со своей. Он обязательно должен испытать себя, когда нет к женщине любовных эмоций.

– Боюсь, уговорить на это Эшли будет сложно, он уже раз поэкспериментировал и вряд ли обрадуется новой перспективе.

– Ну, а ты на что? Какой ты мастер, если убеждать не умеешь?

– Я подумаю, как это правильно сделать…

– Подумай, подумай. И вот еще что… Вы сколько предполагаете пробыть здесь?

– Думаю, с неделю, не меньше. Подышим вашим целительным горным воздухом, позанимается. Забудем на некоторое время о цивилизации, о вещах, которые напоминают ему о его любимой женщине.

– Это правильно, – согласился старик. – Тогда… Я через недельку к вам зайду, мазь и настоечку из трав принесу. Помнишь мазь целебную, что в прошлый раз тебе отдал?

– Конечно, помню, Порфирий Иванович. Помогла она тогда мне сильно. Премного вам благодарен за это!

– Ну и слава богу, что помогла. И другу твоему, думаю, поможет. А с настоечкой сделаешь вот что – подольешь ему несколько капель перед тем, как он встретится со своей любимой. Раньше не надо. Ядреный состав, у мертвого поднимет, но пусть думает, что это само так случилось. Когда вера в себя вернется, ничего больше будет не надобно, уверяю тебя!

Я с пониманием промолчал. В это время на тропинке показался воодушевленный Эшли:

– Какие у нас дальнейшие планы?

– Планы у вас, ребятки, такие, что пора на турбазу возвращаться. И так задержались вы тут, – безапелляционно вставил дед. – Так что собирайтесь и с Богом на турбазу.

– А вы с нами не пойдете? – уточнил Эшли.

– Не пойду, мне еще на горе побыть надобно.

– А мы не заблудимся?

– Нет. Вот видите ель огненную? Ступайте к ней и от нее прямо вниз, никуда не сворачивайте. Попадете на тропинку, с которой наш путь сюда и начинался. Все, ребятки, ступайте с Богом!

Мы по очереди обнялись с дедом, сердечно поблагодарили его за чудесное путешествие и, словно на крыльях, устремились вниз. Добраться до базы получилось легко и быстро, мы помылись, даже успели на обед. И вообще за несколько дней еще во многие места успели, не забывая при этом заниматься и заниматься. За нами, как и обещал, приехал на свежевыкрашенном уазике Махмуд. Пришел попрощаться и принес свои целебные снадобья Порфирий Иванович. И, пожелав счастливо здравствовать, долго махал рукой вслед увозившему нас русскому джипу.