Текст книги "Орден Архитекторов 4"

Глава 10

Атмосфера в бальном зале накалилась до предела.

Гости замерли, с удивлением глядя на разворачивающуюся сцену. Женщины перешёптывались, мужчины напряглись, слуги застыли, боясь даже дышать.

Все взгляды были прикованы к нам – ко мне, к фон Карлсбергу, и к Анастасии, которая стояла рядом, вцепившись в мою руку, как в спасательный круг.

Барон фон Карлсберг, с багровым лицом, тяжело дышал, пытаясь унять дрожь в своих пухлых ручках.

– Ты… ты… – он задыхался от гнева, не в силах произнести ни слова.

– Ну же, – я с вызовом посмотрел ему прямо в глаза. – Мы будем сражаться? Или вся ваша спесь и высокомерие испарились вместе с последним бокалом вина?

Купец, ошеломленный моей наглостью, огляделся по сторонам, ища поддержки у других гостей.

– Господа, неужели никто из присутствующих не готов отстоять мою честь?! – проревел он. – Я, почтенный купец, барон фон Карлсберг, один из самых влиятельных людей в княжестве, требую помощи в сатисфакции!

На несколько секунд в зале повисла тишина. Гости переглядывались, но никто не спешил встать на сторону купца.

– Ха-ха… – не выдержал я. – Помощи в сатисфакции. Куда катится этот мир?

– Ну же, господа! – продолжал фон Карлсберг. – Неужели вы позволите этому выскочке безнаказанно оскорблять меня?!

Наконец, из толпы вышел высокий мужчина.

– Я готов, – сказал он, кланяясь. – Считайте, что ваша честь в надёжных руках.

Я смерил взглядом вышедшего из толпы мужчину. Высокий, поджарый, с лихо закрученными усиками. На его лице играла самодовольная ухмылка, а в глазах читалась жажда крови. Типичный бретёр, живущий за счёт подобных дуэлей. Он наверняка уже не раз участвовал в подобных представлениях, зарабатывая на жизнь защитой чести таких вот толстосумов, как фон Карлсберг. И скорее всего, этот хищник в человеческом обличье, не только умело орудовал мечом, но и был Одарённым. Скорее всего, физиком, раз решился выйти против меня.

«Наивный дурак», – подумал я про себя, оглядывая его с ног до головы. – «Он уже изначально мёртв, просто ещё не знает об этом».

Барон фон Карлсберг, тем временем, весь расплылся в угодливой улыбке, глядя на своего защитника.

– Ну, вот и славненько, – кивнул купец, сжимая руку бретёра. – Я ни на секундочку не сомневался, что среди честных людей всегда найдётся достойный защитник. Можете быть уверены, что ваша услуга не будет забыта.

Меня аж передёрнуло от отвращения, глядя на этого жалкого труса. Он сам вызвал меня на дуэль, сам бросил мне вызов, а теперь прячется за спиной другого, подставляя его под удар.

«Ну и жалкий же кусок дерьма», – хмыкнул я про себя, глядя на него с презрением.

– Вавилонский, – обратился ко мне фон Карлсберг, – данный господин будет отстаивать мою честь за меня. Тебе, молокососу, не выстоять против него. Я советую тебе отказаться от дуэли и публично принести мне свои извинения. Иначе… – он многозначительно замолчал, угрожающе глядя на меня.

– Иначе что? – с вызовом спросил я, не отводя от него взгляда. – Лопнешь от злости? Или, может быть, купишь ещё кого-нибудь? Например, смелость?

– Ты, щенок, – прорычал фон Карлсберг, – осмеливаешься мне дерзить?! Да я одним щелчком пальцев могу стереть тебя в порошок!

– Ты всего лишь купец, фон Карлсберг, – саркастически усмехнулся я, – и слишком много о себе возомнил. Да, возможно, я пока ещё и не такой влиятельный, как ты, но хотя бы не такая бестолочь, как твой только что проигравший дуэль племянник.

– Заткнись! – взревел купец, и затряс своими толстыми ручонками. – Не смей оскорблять мою семью!

– А разве это не ты только что оскорбил графиню Разумовскую?

– Я… я… – купец фон Карлсберг замялся, не найдя, что ответить.

– Вот именно, – кивнул я. – Ты – ничтожество, которое прячется за своим богатством и влиянием. А на самом деле ты даже гроша ломаного не стоишь.

– Ах ты, мерзавец! – барон фон Карлсберг, кажется, уже был на грани. Потому что не в силах обратить ситуацию в свою пользу, он безрассудно бросился на меня, размахивая кулаками.

Я с лёгкостью увернулся от его неуклюжего выпада, и он, потеряв равновесие, с грохотом растянулся на полу. Некоторые из присутствующих засмеялись, прикрывая лица ладонями, а купец, пытаясь подняться, злобно зашипел:

– Ты ещё пожалеешь об этом, Вавилонский! Я тебя уничтожу!

В этот момент ко мне подошёл граф Василий Петрович Гордеев. Он, нахмурившись, мягко взял меня за локоть и отвёл в сторону. Его лицо было серьёзным, а в глазах читалась тревога.

– Теодор, – понизив голос, сказал он, – я должен тебя предупредить. Фон Карлсберг, – он украдкой кивнул на стоящего в стороне купца, – никогда не простит тебе оскорбления.

– Да я и не рассчитывал на его прощение, – пожал плечами я.

– Ты не понимаешь, – покачал головой граф. – Фон Карлсберг известен своей изощрённой жестокостью. Уверен, он подговорит бретёра не просто тебя убить. Он захочет унизить, покалечить, сделать всё для того, чтобы ты запомнил этот вечер на всю оставшуюся жизнь. Это, конечно, против всех правил, но, боюсь, он пойдет на всё, чтобы сломить тебя.

Граф тяжело вздохнул.

– Не в моих силах отменить этот поединок. Но я прошу тебя, будь осторожен.

– Не волнуйтесь, Василий Петрович, – улыбнулся я ему в ответ. – Со мной всё будет в порядке.

Я вернулся к Анастасии, по которой было видно, что она очень переживает.

– Всё будет хорошо, – прошептал я ей на ухо, легонько сжимая её руку.

Она хотела что-то сказать, но я снова остановил её, приложив указательный палец к её губам.

– Тссс… – прошептал я. – Доверься мне.

В этот момент к нам подошёл распорядитель дуэлей – пожилой мужчина в строгом чёрном костюме.

– Господа, – обратился он к нам, – если вы готовы, можем приступать.

Он обвёл меня взглядом.

– Господин Вавилонский, – уточнил он, – а где же ваше оружие?

– Э-э-э… Кажется, я забыл свой фамильный клинок дома, – сказал я, слегка пожав плечами. – Вы не будете так любезны предоставить мне что-нибудь подходящее для этого поединка?

Барон фон Карлсберг, услышав мои слова, разразился хриплым смехом.

– Ну конечно же! – воскликнул он. – У нищих вечно что-то теряется. Сперва деньги, потом честь, – он многозначительно посмотрел на Анастасию. – А теперь и фамильный меч. Наверное, продал, чтобы прокормить свою новую пассию.

Он загоготал, а его прихлебатели тут же подхватили его мерзкий смех, словно стая шакалов. Совершенно точно вместе с ним смеялись и Ивановы. И ещё несколько аристократов, фамилий которых я не знал. Ну что ж, посмотрим, кто будет смеяться последним…

– Зато ваш племянник, – парировал я, – своё оружие не забыл. И теперь вон какую лужу крови после себя оставил на паркете.

На этот раз смех был громче. Даже некоторые дамы, прикрываясь веерами, не смогли сдержать улыбок. Фон Карлсберг, услышав мою реплику, злобно зашипел, но промолчал.

Распорядитель дуэлей, тем временем, уже принёс мне меч.

– Вот, господин Вавилонский, – сказал он, протягивая мне клинок. – Это всё, что у нас есть на данный момент.

Я взял меч, повертел его в руках, оценивая. Обычный, ничем не примечательный клинок для поединков. Никакой исторической ценности, никакой магии, лишь простой кусок металла.

Анастасия, которая всё это время стояла рядом, молча наблюдая за происходящим, вдруг тихо сказала:

– Теодор, я чувствую, что с этим мечом что-то не так.

Я кивнул.

– Совершенно верно, – согласился я. – Металл паршивый, заточка плохая. А ещё здесь, – я указал на небольшую трещину у основания клинка, – он уже готов сломаться.

Анастасия испуганно посмотрела на меня.

– Но как же ты будешь с ним сражаться? – прошептала она.

– Не волнуйся, – улыбнулся я ей в ответ. – Я справлюсь.

– Господа! – распорядитель дуэлей повысил голос, привлекая наше внимание. – Прошу вас встать на свои позиции.

Он указал нам места, где мы должны были стоять. Расстояние между нами было всего несколько шагов.

– Условия дуэли – стандартные. – сказал распорядитель. – Оружие – только то, что имеется у вас сейчас. Поединок продлится до первой крови.

– Нет! – раздался гневный голос фон Карлсберга. – Я считаю, что бой должен идти до смерти!

Бретёр, явно желая угодить своему нанимателю, согласно кивнул.

– Я не против, – пожал плечами я. – Мне всё равно.

– Господа, готовы? – спросил распорядитель.

– Да, – кивнул бретёр.

– Конечно, – улыбнулся я.

Мы с бретёром встали друг напротив друга, скрестив мечи. Распорядитель поднял руку, а затем резко опустил её вниз.

– Начинайте!

Бретёр, не теряя времени, бросился на меня. Он был быстр, ловок, его движения были отточены до совершенства. Я же, наоборот, двигался медленно, словно нехотя. Уклонился от его первой атаки, пропустил вторую, позволил ему нанести несколько ударов, которые пришлись по моему мечу, издавая звон стали.

– Ха! – бретёр рассмеялся. – Надо было бежать с позором, пока ещё была такая возможность. Неужели думал, что сможешь победить меня?!

– Угу, – покачал головой я, легко парируя его очередную атаку. – Просто сейчас я изучаю твою технику.

– Изучаешь технику? – фыркнул он. – Тебе это не поможет!

Бретёр снова нанёс серию ударов, но я, продолжая двигаться плавно и неторопливо, с лёгкостью отражал все его атаки.

Он всё больше злился, его движения становились всё быстрее, яростнее и непредсказуемее. Но я, используя своё преимущество своего Дара, незаметно менял плотность металла в наших мечах, делая его то тяжелее, то легче, нарушая тем самым баланс и лишая противника возможности контролировать своё оружие.

Он всё больше запутывался в собственных движениях, его атаки становились всё более хаотичными, и менее опасными.

– Что за…?! – бретёр с удивлением посмотрел на меня.

– Кажется, купец поставил не на ту лошадь, – улыбнулся я.

Я увеличил плотность структуры своего оружия, придавая ему необычайную прочность и вес, затем подгадал момент и одним выверенным движением обрушил клинок на противника. Бретёр явно был хорошим фехтовальщиком и успел заблокировать мой удар. Вот только его меч, не выдержав напряжения, с громким треском разломился на две части прямо у него в руках.

– Что?! – бретёр в ужасе отшатнулся, роняя обломки своего оружия на пол. – Как это возможно?!

Он огляделся по сторонам, ища поддержки у других гостей, но те молчали, с любопытством наблюдая за развитием событий. Я же, с улыбкой отошел назад и даже опустил клинок к полу, ожидая продолжения. Я никуда не торопился.

– Меч! Дайте мне новый меч! – завопил он, оглядываясь по сторонам. – Немедленно!

Его лицо исказила гримаса ужаса. Он понял, что остался беззащитным, а значит, его жизнь теперь висит на волоске.

Распорядитель дуэлей покачал головой.

– Это против правил, – сказал он. – Дуэль должна продолжаться с тем оружием, с которым вы начали бой.

– Но мой меч сломался! – взвизгнул бретёр, указывая на обломки, валяющиеся на полу. – Я не могу сражаться с ним!

– Прошу прощения, господа, – распорядитель дуэлей обратился с пояснениями ко всем присутствующим, – но в сложившейся ситуации только господин Вавилонский может решить, согласен ли он на замену оружия.

Все взгляды обратились ко мне. Я же, с лёгкой улыбкой, окинул взглядом сперва бретёра, а затем и фон Карлсберга. Маленькие глазки купца злобно сверкали.

– Я не против, – пожал плечами я. – Пусть берёт другое оружие. Мне всё равно.

По залу пронёсся вздох удивления. Присутствующие явно не ожидали от меня такого благородства. А барон фон Карлсберг, наоборот, аж подпрыгнул от радости.

Кто-то из свиты Ивановых тут же подбежал к незадачливому дуэлянту и протянул новый меч. Бретёр, схватив его, снова занял боевую стойку, угрожающе направив острие меча в мою сторону.

Он бросился на меня, размахивая мечом, но я, даже не шелохнувшись, ждал, пока он подойдёт поближе.

В тот момент, когда он замахнулся для удара, я активировал свой Дар. Меч бретёра, как и в прошлый раз, стал тяжелым и непослушным, так что я с лёгкостью уклонился от его неуклюжего выпада, и одним точным движением направил острие своего клинка ему в ногу.

Всё произошло настолько быстро, что никто из присутствующих не успел даже моргнуть. Бретёр замер, как громом поражённый, не веря своим глазам. Его лицо исказила гримаса боли, а из ноги, пронзённой моим клинком, хлынула кровь, заливая идеально гладкий паркет.

Бретёр издал сдавленный хрип, пошатнулся, а затем рухнул на пол, словно подкошенный.

Купец фон Карлсберг, увидев это, взревел от ярости:

– Встань! Немедленно встань и продолжай сражаться! – заорал он, тыча своим пухлым пальцем в сторону распростёртого на полу бретёра.

– Я… я не могу, – прохрипел бретёр, поднимая голову. – Разве вы не видите? Я ранен. Мне нужна помощь.

– Ранен?! – фон Карлсберг рвал и метал от ярости. – Да это всего лишь царапина! Встань, я тебе говорю!

Тем временем кровь продолжала сочиться из раны, растекаясь по паркету.

– Советую немедленно позвать лекаря, – усмехнулся я. – Иначе через несколько минут он умрёт. У него порвана бедренная артерия.

– Врача! Немедленно позовите врача! – завопил кто-то.

Барон фон Карлсберг, весь красный от злости, топнул ногой.

– Врач?! – заорал он. – Какой, к чёрту, врач?! У нас дуэль до смерти!

– Господин фон Карлсберг, – спокойно произнёс распорядитель дуэлей, – вы, конечно же, можете настаивать на продолжении поединка. Но, согласно правилам, решение сохранить или забрать жизнь проигравшего остаётся за победителем. Господин Вавилонский, – он обратился ко мне. – Как вы намерены поступить? Желаете ли вы продолжить поединок или же…

Он не договорил, но все присутствующие понимали, о чём идёт речь. Жизнь поверженного бретёра сейчас была в моих руках. Я мог потребовать продолжения дуэли, и тогда раненому, истекающему кровью мужчине пришлось бы подняться и продолжать бой, исход которого был бы очевиден. Либо же я мог проявить милосердие и остановить поединок, позволив лекарям оказать ему помощь.

Мой взгляд остановился на фон Карлсберге. Купец тяжело дышал, злобно сверля меня своими маленькими глазками. Ну что же, он хотел крови. Он её получил. Правда, не совсем так, как ожидал.

– Пускай живёт, – произнёс я вслух, кивая на своего недавнего оппонента. – Для меня он и так уже мёртв. Как продажный бретёр – так уж точно.

– Мудрое решение, Теодор, – раздался спокойный, но властный голос Василия Петровича Гордеева, который подошёл к нам, положив свою руку мне на плечо. – Довольно уже на сегодня кровопролитий. Я приглашал гостей в свой дом не для этого.

Он обратился к распорядителю дуэлей:

– Прошу вас позаботиться о раненом, – кивнул он в сторону распростёртого на полу бретёра. – И проследите, чтобы ему была оказана вся необходимая помощь.

– Конечно, Ваше Сиятельство, – поклонился распорядитель и, поспешив к бретёру, стал отдавать распоряжения слугам, которые столпились вокруг.

Гости оживленно зашептались, обсуждая происходящее. По залу пронеслась волна одобрительных возгласов.

– С вашей стороны было очень благородно сохранить жизнь, – обратился ко мне один из аристократов, стоящий неподалёку.

– Не каждый на вашем месте смог бы поступить также, – согласился с ним другой.

Я лишь пожал плечами. На самом деле мне было наплевать на этого бретёра. Я не испытывал к нему никакой жалости. Он сам выбрал свой путь, сам решил зарабатывать на жизнь, убивая людей. И мне было всё равно что с ним будет дальше.

Зато я хотел проучить купца фон Карлсберга. Теперь тому придётся выплачивать кругленькую сумму за оказанную услугу. Пусть бретёр и не выиграл эту дуэль, но сражался по всем правилам, да к тому же получил серьёзное ранение. Хромать ему теперь до конца жизни. Быть может, найдёт более честный и полезный заработок.

Тем временем купец фон Карлсберг, пыхтя от злости, не разделял всеобщего восторга.

– Ты ещё пожалеешь об этом, Вавилонский! – прошипел он, брызжа слюной. – Я не оставлю оскорбление меня и моего Рода просто так!

– Достопочтенный купец, – с издёвкой произнёс я, намеренно делая акцент на слове «достопочтенный». – Ты слишком много на себя берёшь. Твоему племяннику нужно меньше пить. А к оружию и вовсе противопоказано прикасаться. А что же касается тебя… – я сделал продолжительную паузу, наслаждаясь его беспомощной яростью, и рассмеялся. – Ну, если ты так хотел со мной поквитаться, то нужно было самостоятельно браться за меч. Вдруг, у тебя получилось бы лучше, чем у твоего горе-защитника?

– Заткнись! – взревел фон Карлсберг. – Ты ещё пожалеешь об этом!

Я покачал головой.

– А теперь извинись перед Анастасией.

Фон Карлсберг аж подпрыгнул от возмущения.

– Извиниться?! – завопил он. – Да никогда! Я лучше сдохну, чем извинюсь перед этой…

Он не договорил, захлебнувшись от гнева.

– Не стоит так напрягаться, – холодно произнёс я. – Уверен, найдутся те, кто с радостью помогут тебе умереть.

– Ты ещё пожалеешь, щенок! У тебя будут большие проблемы…

– О, я уже слышал это от кое-кого из местных аристократов, – усмехнулся я, кидая мимолетный взгляд на стоящего неподалёку Иванова. – Может, вам объединиться? Уверен, вместе вы составите отличный тандем.

Купец, брызжа желчью, развернулся и собрался удалиться.

– Не так быстро! – я схватил его за руку и сильно сжал.

Он взвизгнул, как поросенок и открыл рот, чтобы что-то сказать, но я не дал ему такой возможности. Нельзя крысу загонять в угол, она начнет кусаться. Но и нельзя оставить это так. Поэтому, я решил слегка сохранить ему репутацию, приглушив голос так, чтобы не слышал никто другой.

– Ты сейчас извинишься, жирная свинья! – прошептал я ему на ухо с самой дружелюбной улыбкой, на которую был способен. – А если нет, то я вызову на дуэль тебя. Без права взять бретера. До смерти… Клянусь честью!

Поросячьи глазки купца испуганно забегали, кажется он оценивал ситуацию. К счастью, для себя, он принял правильное решение, видимо решив, что его главная задача сейчас – оказаться от меня как можно дальше. А потом просто применить свои деньги, чтобы отомстить чужими руками. Идиот…

– Я приношу свои извинения, графиня, – буркнул он. – Вы меня неправильно поняли., – он зло посмотрел на меня. – Доволен?

– Не знаю, – пожал я плечами и посмотрел на Анастасию. – Вас устраивают извинения?

– Да, Теодор! Да! – кажется, молодая графиня была в шоке.

– Ну вот и славненько, – хмыкнул я и отпустил барона. – Всего хорошего!

– Ты не жилец! – хрюкнул красный как помидор барон и стремительно ретировался из зала и, я так думаю, из поместья.

А я широко улыбнулся. Как много раз я слышал эти слова в своей жизни! И что?

Глава 11

Анастасия взяла меня за руку и с облегчением выдохнула.

– Спасибо, Теодор, – прошептала она, и я почувствовал, как она понемногу расслабляется. – Я… я очень боялась.

В этот момент к нам подошло всё семейство Гордеевых. Граф выглядел серьёзным, но в его глазах читалось одобрение.

– Теодор, – сказал он, – ты поступил правильно. Не стоит опускаться до уровня этого… человека.

– Да, Теодор, – поддержала отца Мария, – ты был великолепен!

– Неплохо, – буркнул Павел.

– Папа, – внезапно сказала Мария, нахмурившись, – ты видел, как этот противный фон Карлсберг вёл себя с Теодором и Анастасией?

– Да, – кивнул граф, – я всё видел.

– Тогда почему ты его отпустил?! – возмутилась девушка. – Я хочу, чтобы он умер!

– Маша, – граф Гордеев удивлённо посмотрел на дочь. – Никогда не замечал за тобой такой… гм… жестокости.

– Папа, это не жестокость, это – справедливость. Этот человек хотел навредить моим друзьям. А ещё, – она усмехнулась, – творческие личности, как и все остальные, тоже должны уметь постоять за себя.

Граф Гордеев лишь покачал головой, с улыбкой глядя на свою дочь.

– Что ж, – обратился я к Гордеевым, – благодарю за гостеприимство. Но нам, пожалуй, пора.

Павел лишь молча сдержанно пожал мне руку.

– До свидания, – сказала Анастасия, прощаясь с ними.

– Пока, Насть, – ответила Мария, обнимая подругу. – И, Теодор, ещё раз спасибо за обалденное представление со статуей!

– Не за что, – улыбнулся я.

Мы с Анастасией, вышли из особняка Гордеевых, и направились к машине, где нас дожидался заскучавший Борис. Увидев нас, он тут же выскочил из машины и открыл заднюю дверь.

– Ну как, вечер удался? – спросил он, когда мы сели внутрь.

– Более чем, – сказал я. – Как всегда сплошное веселье: дуэли, оскорбления и угрозы…

Борис завёл машину, и мы поехали в сторону особняка Разумовских.

– Ну, главное, что все живы и здоровы, – сказал он.

Я про себя усмехнулся. Живы – да, а вот насчёт здоровы… Не все, Боря, не все. Но ему об этом знать необязательно.

– Спасибо, Теодор, – сказала Анастасия, когда мы вышли из машины у её особняка. – Это был… незабываемый вечер.

– И тебе спасибо, – кивнул я. – Ты составила мне прекрасную компанию.

– Может, зайдёшь на чай? – предложила она. – Фредерик наверняка уже заварил свой фирменный с ароматными травами.

– С удовольствием, – ответил я.

Мы подошли к дому, и дворецкий Фредерик, как будто всё это время только и делал, что дожидался возвращения госпожи, тут же, с поклоном, распахнул перед нами дверь.

– Госпожа, вы сегодня не одна, – сказал он, с лёгким удивлением, глядя на меня.

– Да, Фредерик, – кивнула Анастасия. – Мой… – она на секунду запнулась, – друг, Теодор Вавилонский, любезно согласился выпить с нами чаю.

– Прошу вас, господин, – слуга сделал приглашающий жест.

Мы вошли в особняк.

– Прошу прощения, – сказала Анастасия, когда мы прошли в гостиную. – Здесь не так роскошно, как у Гордеевых, но я надеюсь, что ты не будешь против выпить чашку чая в моей скромной обители.

– Никаких проблем, – улыбнулся я ей в ответ. – Главное не богатство, а внутренний мир.

– Да неужели? – рассмеялась она. – Ты сам-то в это веришь?

– Конечно, нет, – шутливо произнёс я. – Просто хотел тебя утешить.

Мы пили чай, болтая о том, о сём. Пока Анастасия рассказывала о своих увлечениях и мечтах, я, незаметно для неё, использовал свой Дар, внося некоторые изменения в обустройство особняка.

Мы ещё недолго посидели, а затем, распрощавшись, я вышел из особняка.

– Милая девушка, – сходу поделился своим мнением Борис, как только я сел в машину, – Куда теперь?

– Поехали домой.

Борис кивнул, и, выехав на дорогу, направил машину в сторону моей усадьбы.

Я откинулся на сиденье, размышляя о прошедших событиях. Теперь у меня есть своё дело, гвардия, и даже… ученица. А ещё я сделаю всё для того, чтобы вернуть былое величие Роду Вавилонских.

Вернувшись в усадьбу, я первым делом сгонял в душ и решил перекусить.

На кухне застал хмурого Скалу, который сидел за обеденным столом, попивая чай из большой кружки.

– Ну что, дядь Кирь, как прошёл день? – спросил я, присаживаясь напротив него.

– Да так себе, – хмыкнул Скала, делая глоток ароматного чая. – День как день. Ничего особенного.

Я не стал вдаваться в подробности, потому что по его взгляду и так понял, что врагам Скалы точно не поздоровилось. Дядя Кирилл вообще был мастером преуменьшать свои подвиги, и никогда не хвастался своими победами. Хотя я точно знал, что это «ничего особенного» с лёгкостью могло означать, что он уложил ещё несколько своих «врагов», просто не хотел об этом рассказывать.

Затем Скала, пожелав мне спокойной ночи, ушёл к себе.

Я спустился в подвал и проверил работу своих Ювелиров. Шесть маленьких големов, которых я создал за последние несколько дней, трудились без устали, словно пчёлы в улье. Каждый из них занимался своим делом, выполняя мою задумку.

Один из них аккуратно захватывал миниатюрным зажимом латунную гильзу, которая ещё несколько минут назад была простой полоской металла, и отправлял её в пресс-форму. Другой, используя крошечный молоточек, выбивал на донышке капсюля маленькое углубление, в которое затем помещал крошечную каплю гремучей ртути. Третий, словно настоящий ювелир, вставлял в гильзу отмеренную порцию пороха. А четвёртый уже готовый патрон помещал в специальный контейнер.

Движения големов были быстрыми, точными, выверенными. Они работали слаженно, без суеты и лишних движений, словно единый механизм. И при этом каждый из них действовал самостоятельно, руководствуясь вложенными в него знаниями.

Я, наблюдая за их работой, не мог сдержать улыбки. Моё маленькое производство работало как часы, производя патроны для Тенеборцев.

Я подошёл к одному из големов, который как раз заканчивал вставлять в гильзу пулю.

– Как дела, дружище? – спросил я, легонько похлопав его по металлической башке.

Голем повернул ко мне свою голову, и мне показалось, что в его глазах промелькнула искорка разума.

Я улыбнулся. Эти големы были действительно особенными. Они не просто выполняли мою задумку, они понимали её, действовали осмысленно, а не механически.

Я прошёлся по мастерской, проверяя работу других големов.

Один из них аккуратно разбирал древний бронзовый светильник, отделяя от него мелкие детали – ручки, ножки, украшения. Другой, используя крошечную щёточку, очищал от грязи и ржавчины древний кинжал.

Работа големов была кропотливой, требовала внимания и точности. Но они справлялись с ней великолепно.

Я был доволен. Мой план по созданию собственного, полностью автономного производства, который я придумал ещё в прошлом мире, начал осуществляться.

Теперь я смог позволить себе не тратить время на мелкие работы, а сосредоточиться на том, что действительно важно.

Я взял ещё несколько листов металла и вырезал из них заготовки для будущих патронов.

Когда закончил вырезать заготовки для патронов, аккуратно сложил их в стопку. Тонкие металлические пластинки отливали в свете ламп мягким жёлтым светом. На каждой из них я нанёс микроскопические насечки, создавая своеобразный узор, который позволит пуле вращаться, стабилизируя её полёт.

Затем, используя свой Дар, обработал их, придавая нужную форму и прочность.

– Вот, малыши, – сказал я. – Работайте.

Големы продолжили работать, не зная усталости.

Я вышел из мастерской и поднялся к себе в комнату, где, раздевшись, упал на кровать и мгновенно уснул.

Ночью меня разбудил резкий сигнал тревоги, который раздался в моей голове.

– В чём дело? – сквозь сон пробормотал я, пытаясь понять, что происходит.

В следующую секунду я уже был бодр, мигом отбросил одеяло и вскочил с кровати.

Это был сигнал от моих големов-наблюдателей, которых я незаметно для Анастасии и её слуги Фредерика оставил на участке Разумовских ещё вчера, когда мы забирали её на приём. Крошечные, размером с кулак, эти големы обладали набором уникальных способностей – могли принимать форму любых деталей интерьера, сливаясь с окружающей обстановкой, тем самым становясь невидимыми для обычного взгляда.

Я создал их специально для таких вот случаев. Двое големов, замаскировавшись под статуэтки, были моими глазами и ушами, следили за всем происходящим вокруг особняка, докладывая мне о любой опасности. И теперь они сообщили мне о вторжении.

Я поспешил одеться, хватая по пути свой телефон.

– Боря, бери с собой Скалу и заводи мотор! – рявкнул я в трубку, дожидаясь, пока он ответит. – Срочно собирайтесь! У нас проблема!

– Проблема? – сонным голосом пробормотал он.

– Да! – рявкнул я. – У Анастасии гости, и, судя по всему, они не чай пить туда пришли!

– Сейчас буду! – мгновенно отреагировал Борис.

Уже в машине, не теряя времени, я набрал номер Анастасии.

– Теодор? – сонно спросила она. – В чём дело, ты что-то оставил у меня дома?

– Так, Настя, кажется, за тобой пришли. Поэтому нужно срочно бежать.

– Но откуда…

– Без лишних вопросов, – прервал её я. – Просто сделай то, что я говорю.

– Хорошо, – сказала она, уже окончательно проснувшись.

– Главное, не паникуй, – сказал я, стараясь её успокоить. – Одевайся и иди в гостиную, где мы пили чай. Вместе со своим слугой.

Через телефон я услышал как она выходит из спальни и будит Фредерика.

Они вместе быстро направились в гостиную.

– Теодор, – сказала Анастасия, с дрожью в голосе. – Если они уже окружили дом, то нам некуда бежать.

– Послушай меня внимательно, – сказал я, стараясь говорить спокойно, – Подойди к камину. Сунь руку внутрь. В правом верхнем углу есть переключатель.

– Переключатель? – переспросила она. – Но что…

– Просто сделай, как я говорю.

Анастасия не стала задавать лишних вопросов и послушно сделала то, о чём я просил. Она подошла к камину и, сунув руку внутрь, нащупала в правом верхнем углу маленький рычажок. А когда потянула его на себя, то раздался тихий щелчок, и часть стены, которая находилась за камином, отодвинулась в сторону, открывая проход в небольшую комнату, скрытую от посторонних глаз.

Обо всём этом я узнавал по телефону, пока Борис отчаянно давил в пол педаль газа и, не обращая внимания на светофоры, гнал автомобиль по ночному Вадуцу. Одной рукой он крутил баранку, в другой уже сжимал «дуру» – свой излюбленный дробовик. Скала же был спокоен, как удав.

– Что это? – услышал я удивленный голос Фредерик, который явно заглядывал сейчас внутрь моего свежепостроенного убежища – маленькой, но очень защищённой подземной комнатки. – Клянусь, я прожил в этом доме целую вечность и никогда не слышал ни о чём подобном.

– Главное, что теперь у нас есть где спрятаться, – сказала Анастасия.

– Запритесь внутри и ждите меня, – бросил я в трубку. – Я уже выехал, и скоро буду.

Я отключился и откинулся на сиденье. Борис, тем временем, гнал машину, не обращая внимания ни на знаки ограничения скорости, ни на другие машины.

Из того, что передали големы-разведчики, мне было известно, что прямо сейчас на участке Разумовских по меньшей мере два десятка человек. И меня даже не интересовал вопрос, с какой целью они прибыли. С этим-то как раз всё было понятно. Мне только было любопытно, что за безумец решился на такой решительный шаг?

Этот жалкий фон Карлсберг? Он, конечно, уже и без того достаточно наговорил, чтобы смешать его с грязью. Но если это действительно он, то после такого купец точно подпишет себе смертный приговор.

Или в дело вмешалась какая-то фигура со стороны? С того же Иванова станется подставить купца, воспользовавшись нашей враждой на приёме у Гордеевых. Мараться в крови чужими руками – это так похоже на подлые игры нечистых аристократов.

Версий было несколько, но ни одна из них не была проверенной.

Возможно, это были всё те же рейдеры, которые хотели получить её состояние. Или, может быть, кто-то решил отомстить ей за её отказ выйти замуж.

Но что-то мне подсказывало, что всё не так просто.

Окрестности особняка Анастасии Разумовской

г. Вадуц

Княжество Лихтенштейн

Командир отряда наёмников, невысокий мужчина около сорока лет, с пронзительным взглядом и шрамом на щеке, в узких кругах был известен под прозвищем «Сокол».

Сокол был не просто мастером своего дела, он был настоящим охотником. Любил свою работу, и получал удовольствие от каждой успешно выполненной операции.

Он хорошо помнил свой первый заказ – похищение сестры какого-то мажора с целью получения выкупа. Тогда Сокол был новичком, только что прошедшим обучение у опытного наёмника.