Текст книги "Кольцо приключений. Книги 1, 2, 3, 4"

Глава 29

Через два дня, возвращаясь с прогулки с Катериной, я встретил мистера Лоуренса под руку с очень красивой девушкой, но не такой красивой, как Катерина. У Катерины красота естественная, а у той какая-то киношная, неестественная, но смотрелась она очень эффектно.

– Мистер Лоуренс, здравствуйте, – приветствовал я его. – Катерина, позволь мне представить моего случайного знакомого, господина Лоуренса.

Лоуренс представил Катерину и своего случайного знакомца по фамилии Катенин своей спутнице по имени Элизабет.

Оп-па, – думаю, – а откуда, господин Лоуренс, вы знаете мою фамилию Катенин? Я вам ее не говорил. Уверен на сто процентов, что он знает и мою настоящую фамилию – Распутин и что я близок к царской семье и к премьер-министру Столыпину. Похоже, что мы встретились с английской разведкой. Куда ни ткнись, всюду английские разведчики. Не очень-то порядочная разведка. Как только оставит где свои следы, так сразу начинает кричать – «держите вора» и сваливать все на своих врагов. Из-за этой разведки многие люди прямо говорят – избавь, Боже, от друга англичанина. Англичане 1906 года и англичане 2006 года мало чем отличаются друг от друга.

– Господа, – сказал Лоуренс, – давайте отметим наше знакомство. Здесь рядом есть чудесная ресторация, и я приглашаю всех туда. Плачу я.

– Позвольте, господин Лоуренс, – уточнил я, – платим поровну, иначе я отклоняю ваше приглашение.

– Поровну так поровну, – согласился Лоуренс и мы компанией пошли в ресторан.

В ресторане было немало праздного народа, но для нас нашелся столик в стороне от эстрады, на которой исполнялась только появившаяся новинка шансона «Таганка»:

 
Цыганка с картами, дорога дальняя.
Дорога дальняя, казенный дом.
Быть может старая, тюрьма центральная
Меня, мальчишечку, по новой ждет.
Быть может старая, тюрьма центральная
Меня, мальчишечку, по новой ждет.
 
 
Таганка, все ночи, полные огня,
Таганка, зачем сгубила ты меня?
Таганка, я твой бессменный арестант,
Погибли сила и талант в твоих стенах.
Таганка, я твой бессменный арестант,
Погибли сила и талант в твоих стенах.
 

Я бы не сказал, что это шедевр, но бомонд всегда старается схватить что-то антиобщественное и показать, что он крутой и застенки для него не новость.

Катерина рассказывала Элизабет о последней выставке авангардистов и о том, с помощью каких абстрактных средств художник старается отразить действительность и как это у них здорово получается. Элизабет слушала без особого интереса, но она стойко играла свою роль, показывая заинтересованность в том, что изображают авангардисты в своих непонятных полотнах.

Мы сделали заказ, и пока он готовился, я спрашивал Лоуренса о роде его занятий, месте проживания, одним словом с ласковой улыбкой снимал с него допрос, чтобы на досуге еще раз поразмыслить и уже сделать окончательный вывод о том, чем вызвана заинтересованность английской разведки моей персоной.

Лоуренс говорил складно и сладко. Россия и Великобритания два великих государства, две великих империи, охватывающих своим влиянием половину мира и как им вместе не заботиться о своем процветании. Король и император связаны родственными узами. Весь Запад с надеждой смотрит на Россию как на балансир мирового равновесия и все в мире зависит от того, на чьей стороне будет Россия. Я слушал его и думал, неужели все английские негоцианты озабочены геополитической стратегией России, как они по вечерам собираются на своих тесных кухоньках и вполголоса обсуждают проблемы мироустройства. Пойте, пойте мистер Лоуренс.

– Кстати, мистер Лоуренс, – невинно поинтересовался я, – а не собирается ли английский король наградить императора Николая Крестом Виктории?

– А что, это был бы хороший ход нашего короля для укрепления русско-английских отношений, – подхватил Лоуренс, – а английский король на основе взаимности будет награжден орденом Святого Георгия Победоносца.

Я заметил, как скривилась Элизабет при его словах. Вероятно, она была более подкована в вопросах истории и геополитики.

– Ага, и императору нашему во время награждения дадут справочку, из какой захваченной в Севастополе русской пушки отлит крест Виктории, – добавил я ложку дегтя в сказки Лоуренса.

Ситуацию разрядила Катерина.

– Господа, господа, – сказала она, – ну что же это такое, как только вместе оказываются двое мужчин, так они сразу начинают говорить про политику, совершенно не замечая того, что рядом с ними находятся прекрасные дамы, и какая замечательная музыка исполняется для нас.

Лоуренс хитро улыбнулся и сказал:

– Мне говорили, господин Катенин, что вы по натуре космополит, гражданин мира, но я не думал, что вы так остро воспринимаете вопросы чести вашей родины. Я приношу извинения, что повелся за вами и допустил бестактность. Крымская кампания 1854—1855 годов это досадное недоразумение в истории наших отношений. Я позволю вступиться и за наших союзников – французов, мы все не хотели унизить Россию, мы просто защищали Турцию от полного уничтожения. Турция – европейская держава и турки – чистые европейцы и разве мы могли допустить, чтобы Турция пала.

– Интересные вы люди, англичане, да и не только вы, – улыбнулся я, – турки для вас европейцы, а русские не европейцы. Вы даже не представляете, что придет то время, когда половину населения Англии будут составлять англоиндийцы, англотурки, англосирийцы, англоарабы и прочие англы. То же в других европейских державах – германотурки, франкоарабы, австромарокканцы, испанополинезийцы. Даже в Америке будут афроамериканцы. И знаете, отчего это пойдет? От того, что вы готовы хоть черту свою душу продать, лишь бы не сотрудничать с русскими, потому что от такого сотрудничества Россия станет более развитой и цивилизованной страной, чем сейчас. Вы надеетесь на русские штыки для решения ваших проблем, так я вам скажу, что вы зря на это надеетесь. Россия сейчас не та страна, чем раньше.

– И это можно считать официальной точкой зрения российского правительства? – спросил Лоуренс.

– Окститесь, батюшка, – рассмеялся я, – разве вы не знаете, что каждый русский это политик в душе и патриот снаружи. Если бы государь слушал каждого россиянина, то была бы такая вакханалия, что не приведи господь. Это у вас парламент, к которому прислушивается король. А у нас, знаете ли, Государственные Думы меняются как перчатки. Вы так красиво говорили, господин Лоуренс, что я забыл спросить, а что приобретет Россия в результате союза с Англией? Не забывайте про закуски и давайте поднимем бокалы за наших прекрасных дам.

На эстраде постоянно играли «Таганку». Только закончат, как подходил официант и, показывая на столик, давал бумажку. По заказу купца первой гильдии Чевыркина исполняем… По заказу артиста императорских театров исполняем… По заказу профессора технического института исполняем…

– А вы знаете, господин Катенин, – сказал закусивший Лоуренс, – почему все время исполняется эта песня?

– Скажите, будьте так любезны, – попросил я.

– Уголовные или правильно называемые – низовые песни в приличном обществе поют при полном упадке нравов и максимальной криминализации этого общества. Я тоже вам предрекаю, что пройдет время, и Россия будет упиваться шансоном, показывая всему миру, что балом правит криминал. Весь мир будет шарахаться от России как от прокаженной, находя в каждом русском черты представителя организованной преступности, – сказал Лоуренс.

И ведь он чертовски прав. Дар предвидения многого стоит.

– Ну вот, мы и обменялись любезностями на уровне народной дипломатии, – перевел я весь разговор в шутку, – повеселили наших дам и нашли, что мы достаточно приятные собеседники, могущие находить общий язык.

– Давайте мы встретимся еще раз, – предложил Лоуренс, – например, на выставке произведений современных художников и я вам расскажу, что приобретет Россия от союза с Британией.

На том и порешили. Интересно, за какое время Форрин Оффис подготовит тезисы о том, что приобретет Россия от союза с Англией? Что они приобретут, подсчитано давно, а вот про Россию они забыли.

Глава 30

Через неделю я встречался с Петром Аркадьевичем Столыпиным.

– Задали вы нам задачу, отец Петр, – сказал он. – У нас с государем состоялся очень длинный разговор. Гришку будут держать подальше от двора, пусть императрица у него гадает на то, что ей интересно. Главное, что наследник полностью выздоровел и для императора это самое главное. Договорились не трогать Государственную Думу, дав ей возможность изливать все то, что она захочет и дать свободу прессе. Но антигосударственные публикации будут запрещаться в любом виде. Будет создан императорский комитет по науке и технике, который возглавит один из Великих князей. Будет вестись учет и хранение всех патентов и даже записок о мыслимых и немыслимых изобретениях и теориях. Предусмотрено участие России во всех научных сообществах и активная работа наших ученых за границей, приглашение иностранных ученых к нам. Как вы говорите, научный обмен. Намечен порядок передачи некоторых функций от императора правительству и парламенту. Готовится более полный закон о правах и свободах граждан, заметьте – граждан, а не подданных Российской империи. Будем вести военную реформу. Никаких нижних чинов – солдаты, унтера, обер-офицеры, штаб-офицеры, генералы. Остатки крепостничества изживем. Телесные наказания отменим повсеместно. От военных союзов будем уклоняться. Какие подводные камни нас еще ждут?

– Петр Аркадьевич, – сказал я, – если перечислить все подводные камни, то жить неинтересно будет. Они сами будут появляться. Главное – не должно быть никакой охоты на ведьм, а борьба с революцией должна вестись повышением уровня жизни граждан и обеспечением их прав и свобод. Самое уязвимое место в России – национальный вопрос. Посмотрите, как этот вопрос решен в США. Ни одного Бухарского эмирата на территории США. Индейцы такие же граждане США, как и все. Кто не хочет жить так, как все, выезжают в резервации и живут там по законам своих предков, но, не преступая законов государства. В России должно быть также. Губернское деление. Во главе губернатор. Все граждане России. Свобода вероисповедания. Никакой дискриминации по национальному признаку. За националистические выступления и преступления жесткое наказание независимо от национальности преступника и его вероисповедания. Создание культурных сообществ, школ и кружков для учебы на родном языке. Национальный вопрос должен быть в центре внимания. Запад будет петь о том, что Россия – тюрьма народов. Не обращайте внимания, но не премините показать мировому сообществу достижения уничтоженных в других странах национальностей. Как бы не забыть, Петр Аркадьевич, Англия начала зондаж возможностей заключения союзного договора между Англией, Францией и Россией. Собирается Антанта. России будет предложена южная часть в виде черноморских проливов за войну с Турцией и западное крыло для отвлечения сил германо-австрийского союза от Западного фронта. Это в перспективе. Вот этого нужно избежать. Почему я так говорю? Потому что английские разведчики в России установили место моего жительства и даже мои установочные данные, которые мне пришлось поменять после покушения. Если вы не будете возражать, то я передам представителю военной контрразведки некоего господина Лоуренса, с которым будет интересно пообщаться. А мне пора собираться домой.

– В Сибирь? – поинтересовался Столыпин.

– В Сибирь, – сказал я.

– И надолго? – спросил премьер.

– Очень надолго, Петр Аркадьевич, – сказал я. – Пришел с Вами попрощаться.

– Значит, все-таки все, что вы говорили – правда? – спросил премьер.

– Выходит, что так, – сказал я. – Не поминайте лихом, Петр Аркадьевич. И берегите себя.

 
Я что-то застрял в этом проклятом веке,
Назад не вернусь и не двинусь вперед,
Как много собралось в одном человеке,
И пламя бушует, и зеркалом лед.
 

Если задумал уходить, то уходить нужно быстро. Не нужны никакие прощальные визиты и приемы. Пусть люди запомнят тебя такими, каким ты был в самые активные периоды жизни, а не грустным и уезжающим.

Катерина ушла на курсы. Я оставил на столе давно написанное письмо и вышел. На Московском вокзале Николаевской железной дороги сел в вагон первого класса и поехал в Москву. Вещей у меня не было, ехал налегке. В Москве вышел на перрон, выбрал свободное место перед вокзалом и повернул кольцо лет на пятьдесят вперед.

Я стоял на той же площади. Электронное информационное табло над вокзалом гнало ленту новостей:

Сегодня 12 апреля 1961 года

Температура +21 градус.

Атмосферное давление 762 мм. рт. ст.

Московское время 9.02

14 апреля в Санкт-Петербурге пройдет торжественное собрание по случаю 99-й годовщины со дня рождения экс премьер-министра России Петра Аркадьевича Столыпина.

Российский царь Алексей Второй наградил летчиков-космонавтов С. Волкова и Н. Севастьянова орденом Андрея Первозванного за успешное выполнение задания по высадке Луне.

В Ташкентской губернии завершился международный фестиваль художественных фильмов. Призовые места заняли фильмы Индии, Франции и России.

Губернатор Казани присутствовал на фестивале национальных культур народов России.

В Грозненской губернии введен в строй современный нефтеперерабатывающий завод, осуществляющий 90-процентную переработку нефти.

Объявлен весенний призыв в Российскую армию.

Российское правозащитное движение провело акцию протеста по нарушению прав военнослужащих на ежегодные отпуска.

Социал-демократическая фракция в Государственной Думе внесла предложение на уменьшение расходов бюджета по содержанию Императорской семьи.

В Киевской губернии открылись летние студенческие спортивные Игры.

Здравницы Крыма доложили о готовности к приему россиян и иностранных гостей.

Все нормально. Поеду в свое время.

Кольцо 2050 года

Глава 1

Хотя было очень любопытно, но я не стал надолго задерживаться в параллельном мире в поправленной России. Если мы уже в 1961 году высадились на Луну, то дела шли не так уж и плохо. Просто я долго был в начале двадцатого века и соскучился по своему времени. Как ни говорите, а человека всегда тянет домой и именно в то время, в которое он жил. Разве кто-то может заменить друзей детства и юности, город первой любви и аллейку первого поцелуя.

Чувство родины в человеке неистребимо. Пусть он живет где-то за тридевять земель в тридесятом царстве-государстве, спит на шелках, ест на золоте, а все равно ему снятся «домашние сны» и он гоняет футбол с мальчишками в своем дворе.

 
Подарит монетка случайное счастье
И радости нашей забрызжет фонтан,
А, может, на улице просто ненастье
И капельки грязи прилипли к ногам.
 
 
А, может, монетка имеет две решки,
И выбора в жизни твоей уже нет,
И годы твои, как в пакете орешки,
Осталось с десяток непрожитых лет.
 

Мы всегда уходим из дома, чтобы снова вернуться в него. Но как только возвращаемся домой, так сразу начинаем планировать новое путешествие. Ген Афанасия Никитина живет в каждом из нас. Почему всех так тянет посмотреть на трущобы Египта и быть облапошенным на турецких курортах? Неужели у нас дома нет таких мест, как те, куда гуськом тянутся наши соотечественники, финансируя строительство за рубежом и оставляя в разрушенном состоянии дворцы на родине?

Трудно понять этих людей. И я совершенно не понимаю их, когда они, несмотря на предупреждения, оказываются оббманутыми и вдруг начинают высказывать претензии своему государству, типа, а почему вы нас отпустили за границу? Не отпустили бы, нас бы и не обули.

Это свойственно только русским. Говорят, в одном месте на мосту установили табличку на русском языке: «Русским с этого моста прыгать запрещено» и толпы людей собираются у этого места посмотреть, как с моста прыгают русские.

Я тоже отношусь к этой категории людей. И, вероятно, я чем-то отмечен, потому что кольцо Нефертити досталось именно мне, а не кому-то другому. Вряд ли кто-то занялся бы описанием своих похождений в прошлом и будущем. Положа руку на сердце, я не совершал никаких противоправных действий и мне не в чем себя укорить и что-то скрывать от читателя. Я человек острожный и не лезу, куда не надо.

А сейчас представьте себе, если бы такие кольца продавались по цене автомобиля «Бентли». Сколько распальцованных людей корчились бы на кострах инквизиции, варились в котлах троглодитов, висели на зубцах средневековых замков и мчались в атаку под мат взводного, который бежал сзади и тыкал стволом нагана в толстую задницу человека, посмевшего нелестно отозваться о личности товарища Сталина, великого вождя и учителя всех народов?

Тут уж не выскажешь претензий своему государству за то, что допустило его в то время, где он послал в пешеходную прогулку с эротическим уклоном главного инквизитора. Это похуже, чем быть настоящим колдуном или вступить в связь с ведьмой. Или за то, что славному рыцарю Ланселоту сказал:

– Эй, мужик, за сколько продашь болт с пальца?

А «болт» это фамильный перстень, передаваемый от отца своему наследнику. На «Бентли» может ездить всякий, даже обезьяну можно научить управлять этой машиной, а вот научиться быть своим в любом обществе обезьяну не научишь, как не научишь и солидную в процентном отношении цифру моих соотечественников.

Бывших соотечественников прошу не злорадствовать – вы недалеко ушли от русских. Еще в седьмом поколении вы будете думать как русские и втайне сожалеть о том, что раньше вас всех называли русскими за границей, а сейчас интересуются, где находится ваша страна и к какой национально-этнической группе вы относитесь.

Если говорить честно, то абсолютно подавляющее число жителей наших государств прекрасно бы сосуществовали вместе, взаимно обогащали и дополняли друг друга, знали по нескольку языков и совершенно не чувствовали себя чужими на любом празднике, если бы не политики.

Всякие -ины, -еры, -евы, -нко, -ии, -исы, -усы, -ску, -или, -абе, -уту, -уны, -сы, -ги, -швили, -зе, -ия, -ани и другие, кто натравливали и натравливают сейчас народы друг на друга, достойны того, чтобы их поселили на необитаемом острове, где можно выжить только сообща. Представьте себе, какое у них получится сообщество, и на каком языке они все будут говорить?

Это задача для каждого. Я знаю, на каком языке они будут говорить. На великом российском, который объединял их и защищал от напастей. А вы, уважаемые читатели, попробуйте догадаться и сообщить мне ваши ответы, а я их без купюр опубликую прямо на этой странице, в главе номер один, чтобы люди могли сказать, прав или не прав автор.

Я сделал маленькие заметки о своем путешествии в годы 1905—1906 от Рождества Христова и представил их на суд читателей. Честно говоря, не во всем я прав. Может, мне нужно было быть несколько агрессивнее и напористее, чтобы Распутин был один, и только он был властителем дум всех власть предержащих в России. То есть, более активно пропиарить себя, купить прессу, шептальщиков и разных бабок-ведуний, дам полусвета и представителей организованной преступности, желавшей влиться в дворянское и сановное сословие России. То есть, стать нормальным политиком, как это было, есть и будет в России, а не выдумывать что-то свое, соблюдать всякие политесы и ниспровергать устоявшиеся стандарты политической борьбы: не уничтожишь ты – уничтожат тебя.

Кто его знает? Может быть, в течение какого-то времени слова честь и честность будут превалирующими в политике во славу России. Мечты, они как алые паруса, имеют право на существование, только вот для реализации их нужны капитаны Греи и немалые деньги при них. Честь и честность не могут существовать без бесчестия и нечестности. Так же и зеркало не будет зеркалом, если в нем не будет отражаться перевернутая действительность.

И как тут разобраться, не знает никто. Никакие психологи не могут дать определенного рецепта. Один известный политик, когда почувствовал, что проигрывает выборы, бросил лозунг – «Голосуй сердцем» – и выиграл выборы, потому что люди были против него, но в душе понимали, что его соперник может повернуть историю вспять, начать строить памятники Ленину и Сталину и заменять ими лики святых в церквах.

Интересно, что же все-таки изменится в России лет эдак через сорок с небольшим? Допустим, в году 2050-м. Мне тогда будет ровно сто лет, и я до этого не доживу, но заглянуть вперед я смогу. Пусть в параллельный мир, но все-таки в наш мир, и там я буду таким, каким я есть сегодня, а не столетним мужчиной. Вот чуть-чуть отдохну от переживаний прошлого и мотану вперед.

Кто со мной? Одного человека можно взять, но не возьму. Тайну кольца я могу раскрыть только своему наследнику и то, если буду уверен в том, что он не из тех современных молодых людей, которым сейчас все не по плечу, а все по хрену. Лучше я утоплю кольцо в море-океане, но не дам его такому «наследнику», который такого может наворочать, что лопат не хватит это разгрести.