Текст книги "Красное платье в горошек. Издание второе"

С и н ь о р а:

– Признаться, мне они не очень к лицу. Тебе нравятся? Возьми себе!

Квартира Юли. Вечер. Юля дома в Скайпе. Фоном звучат стихи. Голос Ю л и:

 
Нет километров между нами
И нет границ.
 
 
Ты смотришь на меня глазами
Зверей и птиц.
 
 
Меня касаешься губами
Всех лепестков.
 
 
Нет километров между нами
И нет оков.
 
 
Меня проводишь по Вселенной,
Как по судьбе.
Кажусь такой обыкновенной
Сама себе.
 
 
И опасаюсь раствориться
В потоке слов.
 
 
Приоткрываются границы
Других миров
 

Я н и с говорит:

– Сегодня был на собрании ветеранов войны. Мой отец был антифашистом, за что и попал в концлагерь. Один из немногих, кто выжил. У меня сохранились некоторые фотографии – смотри. Их, тех, кто помнит моего отца – всего несколько человек, они обнимали меня сегодня и плакали. И я плакал вместе с ними.

Ю л я:

– А у меня оба деда воевали. Один в первые же месяцы без вести пропал, а другой недавно умер. Имел награды, но никогда их не надевал. И никогда о войне не рассказывал. Они ничего не говорили о войне, фронтовики. Я пошлю тебе «У войны не женское лицо».

Я н и с:

– Я прочёл её. Да, женщина и война – вещи, казалось бы, несовместимые, но именно на войне женщина порой оказывается твёрже мужчины. Знаешь, я говорю в своей книге, что любовь – это тоже война. В которой побеждает тот, кто больше любит.

Ю л я:

– А как сложилась судьба твоего отца после войны? Как вы жили?

Я н и с:

– В годы хунты, я говорил уже тебе, отец бежал в Болгарию, женился, родился я.

Разгар холодной войны. Отца вызвали в соответствующие органы и приказали убираться в свою капиталистическую Грецию. Он более года скитался в Италии и Австрии в ожидании визы. Мать заявила властям, что поедет за мужем. Её ждала та же участь. Более года мы скитались, прежде чем увиделись снова.

В то, что я поступлю в университет, верил только мой отец. Но я закончил его, в двадцать четыре года открыл свою проектную фирму, позже имел научные открытия и труды. А два года назад решил написать историческую книжку. И всё изменилось в моей жизни.

Кстати, у нас скоро семинар в Софии. Жалко, что тебя не пригласили. Я выступаю первым, надеюсь, всё пройдёт хорошо.

День семинара, Я н и с звонит по телефону:

– Всё прошло отлично. Я задал хороший тон семинару. На фуршете рассказал тост о короле, который купался в реке, когда увидел, что к нему приближается дама, вышел из воды, прикрылся только шляпой, а приблизившись, попривествовал даму, пожав руку своими обеими руками. При этом шляпа не упала. Так выпьем же за то, чтобы шляпа не упала!

Ю л я:

– Так это – старый грузинский тост. Только не шляпа: речь о короне идёт, если это настоящий король.

Радиостудия. Последний день семинара в Болгарии. Писатели дают интервью на радио. Великий болгарский поэт представляет слово одной из поэтесс, Ралице. Р а л и ц а говорит в микрофон:

– Я, собственно, не готовилась. Какой вопрос Вас интересует?

Великий болгарский п о э т:

– Что такое любовь, это интересует всех наших слушательниц.

Р а л и ц а:

– Любовь – это виртуальная реальность.

Я н и с смотрит на неё с большим вниманием:

– Вы знаете, я много думал об этом. Похоже, мы пришли к этому заключению одновременно…

Ночь. Юля спит. Ей снится, что Янис обнимает Ралицу. Она просыпается, открывает окно, становится на стул… Долго думает, приближается к оконному проёму и… представляет, как она вылетает из окна в виде орлицы и летит в сторону России.

Наутро приходит сообщение Я н и с а:

«Не стой у окна. Не делай мне больно».

Сообщение Ю л и:

«Нам надо помолчать три дня».

Квартира Юли. Ночь. Юля спит. Во сне видит, что Янис стоит у открытого окна. Она поднимается с постели, становится на колени. Молится.

Ю л я пишет:

«Не стой у окна. Не делай мне больно».

Сообщения Я н и с а:

«Я рядом с тобой, милая Юлия!»

«Думаю о тебе».

«Это сказка или реальность? Ждал тебя 52 года. Люблю тебя».

«Ты – настоящая богиня».

«Хочу видеть тебя».

«Улыбайся, вижу тебя».

«Дай мне руку, пойдём вместе. Рука в руке».

Аэропорт Милана. Янис, прилетевший из Афин, ждёт Юлю, прилетающую из России.

Объявление по залу:

– Совершил посадку самолёт, прибывающий из Москвы.

Среди прибывших появляется Юля с огромной мягкой игрушкой подмышкой и чемоданом, они целуются.

Ю л и я:

– Здравствуй, дорогой. Как твой полёт из Афин?

Я н и с:

– Прекрасно. Ты как долетела?

Ю л и я:

– Очень хорошо. Ну что ж – начнём твоё путешествие по Италии? Милан мне, признаться, совсем не нравится. Поедем прямо к нам в Лигурию. У тебя заказаны гостиницы?

Я н и с:

– Да. Первая ночь – в Генуе.

Ю л я:

– Каким классом едет великий историк современности? Первым?

Я н и с:

– Думаю – да.

Они едут в поезде, сначала – равниной, потом пересекают горы.

Я н и с:

– Я долго сомневался: ехать или не ехать, а потом подумал: нет, Янис: не ты будешь, если не поедешь. Взял себя за шиворот и заставил.

Выходят в Генуе. Направляются в гостиницу, которая находтся рядом.

Ю л я:

– Какое совпадение! Именно в этой гостинице у нас бизнесс-семинары проходили! Располагайся. Потом пойдём погуляем.

Я н и с:

– Я только душ приму. Знаешь, я очень сильно потею. Мне иногда даже неловко, но я утешаю себя тем, что все поры кожи у меня открыты и работают, как надо.

Ю л я:

– Не волнуйся. Со мной они будут работать ещё лучше: когда надо – открытыми, а когда ты не захочешь этого – они воздержатся. Вот увидишь. Ну, иди мойся.

Генуя. Гуляют по старому городу, узким улочкам исторического центра.

Ю л я:

– Признаться, без тебя я ни за что бы сюда не пошла, очень опасное место. Даже днём. Чувствуешь себя, как в каменном мешке. Здесь находится улица Добродетели. Показательно: её ширина – всего метр сорок. Смотри: этот пятачок – площадь.

Я н и с:

– Знаешь, я был богатым человеком. Однажды мне предлагали даже самолёт купить. Вместе с экипажем. А когда писал книгу, потерял контроль над деньгами, не предполагая даже, что мои партнёры – такие дураки. И – разорился. Но сейчас я решил пожить полгода, как бедный человек. Да, сейчас я принял решение – пожить, как бедный человек. Полгода.

Ю л я:

– Давай возвращаться. Я провожу тебя в гостиницу. А сама поеду домой. У меня полный чемодан грязных вещей. Я в соседнем городе живу, завтра утром встретимся и поедем в Флоренцию.

Я н и с:

– Останься, прошу тебя. Завтра заедем вместе в твой город.

Ю л я:

– Это абсолютно невозможно.

Вокзал Генуи. Они стоят на ночном перроне.

Ю л я:

– Ты только не волнуйся, завтра мы снова встретимся.

Утро. Юдя звонит.

– Садись в поезд и приезжай в мой город. Перекусим здесь и поедем дальше.

Я н и с:

– Я боюсь, что мы снова потеряемся.

Ю л я:

– Мы больше никогда не потеряемся!

Поезд, они сидят в вагоне, где сидения расположены в два этажа. Янис целует Юлю. Она уклоняется.

Ю л я:

– Скоро Пиза, не пропустить бы станцию.

Пиза. Идут обнявшись улочками города.

Ю л я:

– А вот и она, всемирная знаменитость. Не буду утомлять тебя историческими и строительными подробностями – не моя стихия. Если захочешь, в Интернете все необходимые данные найдёшь, или открыточку купим, на которой всё написано. Давай лучше наверх поднимемся, я раньше никогда этого не делала. Интересно, как город оттуда, с высоты, смотрится?

Они поднимаются на самую верхнюю площадку и долго целуются.

Ю л я:

– Хватит, а то у меня впечатление, что башня кружится и вот-вот рухнет.

Я н и с:

– И я стану знаменитым! Подобно Герострату. Представляю! Архитектор, который сделал то, что не удалось тысячелетиям – развалить Пизанскую башню.

Ю л я:

– Мечта любого журналиста: снять сенсацию – падение башни. А я буду не только участницей, а и причиной! Подобно прекрасной Елене в Троянской войне!

Флоренция. Они поселяются в номере, в котором спаленка находится как бы на втором этаже. Едят в вечерней пиццерии. Идут по коридору от лифта до комнаты в бесконечном поцелуе, наощупь находят дверь, ключ, наощупь раздеваются, принимают душ, поднимаются за руки по лестнице. На Юле шелковая пижама. Они ложатся. Их тела прикрыты. Янис снимает с неё пижаму и бросает широким движением вниз. Пижама летит на первый этаж.

Ю л я вздыхает:

– Какая траектория! Пожалуйста, давай продлим наше целомудрие, насколько это возможно.

Она становится во весь рост на кровати, а он на колени перед ней и в темноте целует ей пальчики, Юля стонет от удовольствия.

Утром она плачет в ванной:

– Как банально! Неужели сказка закончилась?

Берёт в охапку несколько книг, поднимается по лестнице и целует Яниса. Он поворачивается во сне. Юля выходит, идёт в холл, пытается читать, но не может сосредоточиться, то и дело поглядывая на вход. Входят другие туристы, вежливо здороваются, а Яниса всё нет. Юля, огорчённая, садится за самый дальний столик и опустив голову, начинает завтракать, не чувствуя вкуса еды.

В этот момент входит Янис, берёт поднос, ставит на него первое, что попало под руку, замечает Юлю. Лицо его светлеет, и он отворачивается. Юля не может оторвать взгляда от его спины.

Я н и с:

– Доброе утро.

Едят, пряча взгляды.

Я н и с:

– Я очень рад, что ты здесь. Думал, опять ушла.

Ю л я:

– Сегодня пойдём в Уфицци. Посмотрим великих мастеров.

Стоят в длинной очереди, взявшись за руки.

Я н и с:

– Я подумал, ты снова ушла. У меня было три варианта: поехать к моему другу в Швейцарию, посмотреть самому город или сразу же вернуться в Афины. Я очень рад снова видеть тебя.

Идут по залам. Янис явно ревнует её к Италии, к картинам.

Я н и с:

– Всё это – копии, оригиналы – греческое искусство. Видишь ли, итальянцы эпохи Возрождения не знали переспективы, а грекам эти законы были знакомы. Чтобы памятник хорошо смотрелся снизу, надо голову немножко увеличить, тогда статуя, поставленная на пьедестал, сохранит свои пропорции. Не зная этого, многие итальянские скульпторы просто ваяли тело, а головы… приставляли, приделывали с греческих оригиналов.

Ю л я:

– Ах, вот оно что! То-то здесь так много скульптур обезглавленных. В Риме даже парк есть, где все торсы не имеют голов. Этот парк в народе так и называют – парк Безголовых.

Я н и с:

– Смотри, разве так можно устанавливать климатизацию? Да и охранная система не продумана как следует. А расположение? Всё – неверно с исторической точки зрения. Впечатление, что всё это – копии, такое к ним отношение. У меня ещё когда за билет всего десять евро взяли, я подумал: ну что можно за десятку посмотреть? Только копии.

Ю л я:

– Молчи! А вдруг это правда! А где оригиналы тогда? В Ватикане? В особых тайниках? Ты будишь во мне журналистку, а ещё скорее – писательницу детективов. Только это очень примитивно, если мы обманываемся, и очень опасно – если вдруг это окажется правдой.

Юля замирает перед Весной Боттичелли, стоит, как завороженная, не отрывая взгляда долго-долго. Ничего не существует. Только она и картина. Всё остановилось. Это повторяется ещё перед некоторыми картинами… Переводит дыхание… Они сидят на одной из скамеек. расставленных вдоль коридора.

Я н и с:

– Вообще-то я ждал большего. Видишь ли, мне это напоминает склад картин.

Ю л я:

– Не спорю. Некоторые произведения заслуживают отдельных залов. Но не будь таким придирчивым – весь мир сюда приезжает преклоняться, а ты критикуешь.

Я н и с:

– Вечером тебя ждёт сюрприз. Вернёмся сюда?

Вечер, на площади всё ещё полно туристов. Янис останавливает небольшую группу молодёжи, просит сделать фото: становится перед Юлей на колени и целует ножку.

Утром.

Ю л я:

– Просыпайся! Сегодня нас ждёт Дорога любви.

Они уезжают. По пути заезжают на Дорогу любви. Идут, обнявшись. Остановились. Юля достаёт припасённый ранее замочек, протягивает Янису. Янис прикрепляет его к решетке, протягивает ключик Юле, берёт её руку и они вместе выбрасывают ключик в море. Стоят: Юля лицом к морю, Янис обняв её сзади. Съёмка – сзади.

Голос Ю л и:

 
Как много фраз и лишних слов!
И страх, и боль, и ревность!
А может, это не любовь —
а только в ней потребность?
 
 
Ради неё идти готов
на риск и на удачу…
А может, это не любовь,
а просто сердце плачет.
 
 
Так нежно испокон веков
Растёт росток пшеницы.
А если это не любовь,
так стоило ль родиться?
 

Подъезд Юлиного дома. Поднимаются по ступенькам. Перед дверью Ю л я, вставляя ключ:

– Запомни это место, посмотри вниз. Веди себя со мной аккуратно. Пока ещё никто из мужчин в моём доме не останавливался, а вот со ступенек некоторые слетали.

Я н и с:

– Что – были такие? Думаю, я совсем не принадлежу к их числу и для тебя честь – принимать меня.

Ю л и я:

– Войти в эту дверь – честь для тебя. Янис, я не шучу!

Я н и с, вмиг подтянувшись:

– Я тоже.

Ю л и я:

– Сейчас мы быстренько поужинаем, потому что завтра мне на работу. И спать. Странно вообще-то: как ты на моей территории оказался.

Я н и с:

– Так я же – автор исторического обмана. Специальную теорию придумал.

Ю л я:

– А я – в неё поверила!

Они спят в разных комнатах, и между ними протекает невидимое общение.

Ю л я, мысленно:

– Обними меня, крепко-крепко… Как ты оказался на моей территории?

Квартира Мамаши. Утро. Ю л я входит:

– Добрый день, синьора Лучия! Как наше солнышко? Ещё не проснулось?

М а м а ш а:

– Ещё спит, ночью немножко капризничала, а сейчас вроде нормально. Кстати, коляска что-то заедает, не раскрывается так, как следует. И не складывается.

Ю л я:

– Не волнуйтесь, синьора Лючия! Всё будет прекрасно! Хорошей Вам работы!

Лючия выходит, а Ю л я начинает звонить:

– Янис, ты мне нужен! Во сколько ты можешь подойти к центру?

Они встречаются в городе. Ю л я, обращаясь к Янису:

– Видишь ли, в Италии сейчас более выгодно быть giornalaglio, то есть – продавцом журналов, чем журналистом. Поэтому я подрабатываю, где только могу. Знакомься, рыженькое создание – Кьяра. Это чудо техники – коляска-трансформер, по идее она должна складываться и раскладываться. Но сегодня мы с трудом протиснулись в лифт – не складывается.

Я н и с:

– Так вот зачем тебе я нужен? Ладно, давай присядем вот здесь.

Он выбирает столик, они присаживаются. Янис начинает осматривать коляску. Юля волнуется, пока Янис на неё не взглядывает так, что Юля заходит с ребёнком на руках в кафе и сидит там, пока Янис чинит коляску.

Я н и с:

– Ну, синьорины, ваше транспортное средство готово!

Ю л я:

– А наше время гулять как раз подошло в концу, сейчас придёт из школы мама Кьяры, у неё сегодня только два урока. Подожди меня, и пойдём домой вместе.

Идут мимо овощного рынка, подходят к передвижному магазинчику, где продаётся гастрномия.

Ю л я:

– Мне оливкового масла, пожалуйста. Какое лучше?

Продавщица достаёт бутылку. В этот момент хозяин замечает Юлю и стоящего рядом Яниса, моментально вмешивается:

Х о з я и н:

– Нет, лучшее, конечно – это. Стоит не намного дороже, а разница – существенная. Сюзен, занимайтесь другими покупателями, я сам обслужу синьоров.

Ю л я, когда отошли:

– Это он при виде тебя так меня зауважал вдруг. У нас городок маленький, все – на виду. Люди привыкли видеть меня в одиночку, а тут – вдруг с мужчиной. Да ещё с каким! Сегодня на вечер рыбку приготовлю.

Они идут по безлюдному переулку. Вдруг Янис останавливается, берёт её за руку.

Я н и с:

– А ты пошла бы за меня замуж?

Ю л и я:

– Замуж? Я об этом не думала.

Я н и с:

– Хорошо, меня это вполне утраивает – ты пока об этом не думала.

Вечер. Ужин при свечах. Стихи, фоном голос Ю л и:

 
Приму тебя, как короля.
На три рубля тебе устрою пир.
И уплывёт в неведомость земля,
И в ночь одну откроется весь мир.
 

Я н и с:

– Я помою посуду, не беспокойся.

Ю л я:

– Ну что ж, твоя постель готова. Спокойной ночи.

Они лежат в разных комнатах с раскрытыми глазами и смотрят в потолок, идёт виртуальный диалог.

Я н и с:

– Я – не наглый. я – нежный.

Ю л я:

– Я тоже. Это я только с виду такая ершистая, а на самом деле – хрупкая, просто привыкла на протяжении долгих лет самозащищаться, даже курсы специальные закончила.

Я н и с:

– А знаешь, когда я впервые с тобой себя мужчиной почувствовал? Когда ты батарейки попросила купить.

Ю л я:

Обними меня мысленно, и будем спать.

Юля пытается уснуть, но это ей не удаётся. Она долго ворочается, наконец надевает пальто на голое тело и выходит на улицу. Когда она возвращается, Янис, одетый, ждёт её у двери.

Я н и с:

– Я переживал за тебя.

Ю л я в смущении, не зная, как снять пальто:

– Хочешь, вместе погуляем? У нас цветной фонтан есть…

Они спускаются по ступенькам, идут, взявшись за руки, по ночным улицам, видят издали фонтан. Янис прибавляет шаг и начинает бежать, держа Юлю за руку. Юля не отстаёт. Они долго стоят у фонтана, наблюдая за переливами воды и цвета. Обнимаются, целуются. Рука Яниса скользит под пальто.

Я н и с:

– У тебя там… ничего нет? Ничего-ничего? Тебе не холодно? Может, вернёмся домой?

Ю л я:

– Не волнуйся, я себя отлично чувствую. Ты не видел нашего города днём – извини, заработалась, не уделила своему гостю должного внимания. Но ничего – до отправления твоего поезда целая ночь. Проведем экскурсию?

Набережная с цветным фонтаном.

Голос Ю л и – фоном:

 
Тихонечко! У нас
Сегодня звездопад.
Закат погас
В сиреневой пастели.
И шепчут губы еле-еле:
Нет, не сейчас!
Ещё на час
Позволь незнанию продлиться…
Пусть во Вселенной растворится
Звезда, венчающая нас.
 

Я н и с:

– Мне надо в это кафе зайти. Ты – сладкоежка, хочу тебе сюрприз приготовить. Подожди меня минуточку, ладно?

Янис в кафе, выбирает пирожные, просит продавщицу вложить туда колечко.

Пока продавщица заворачивает пирожные, Юля стоит одна на улице, и на неё нападают пацаны, пытаясь забрать сумочку. Она прижимает её к груди, тогда один из бандитов хватает её в охапку. Выбежавший Янис начинает драться с другим, не выпуская пакетик из рук. Юля применяет тот же приёмчик с глазом. Бандит хватается за глаз и убегает. Наконец и Янис укладывает одной рукой другого нападающего.

Ю л я, во гневе:

– Мог бы и пожертвовать пакетиком, раз я в опасности!

Я н и с:

– Никак нет, дорогая. Но ситуацию я держал под контролем.

Возле подъезда Юлиного дома.

Я н и с:

– Ну что, ты всё ещё сердишься? Думаешь: слабак приехал? Ну что ж – держи пакет.

Отдает Юле пакет, берёт её на руки и несёт по ступенькам.

Ю л я:

– Ты с ума сошёл! Третий этаж!

Площадка перед дверью в Юлину квартиру. Янис ставит её на ноги.

Я н и с:

– Ну что? Прощён?

Ю л я:

– Да, сила у тебя богатырская! Может, ты специально пакетик в руке держал? Чтобы показать мне, что и одной рукой – справишься?

Я н и с:

– Мудрая ты девушка, Юля Бархатцева. Конечно – специально! Ставь чайник! Греться будем!

Ю л я, ставя чайник:

– Не пугай меня! По-моему, ночь прохладной не назовешь!

Я н и с:

– Ну, разворачивай пирожные. Посмотрим, не примялись ли ненароком.

Юля разворачивает пакет, видит колечко, смотрит удивлённо на Яниса: он аккуратно берёт его: надевает на пальчик и облизывает языком крем с пальчика, захватывая его целиком. Юля без слов бросается ему на шею. Она обнимает его и взляд её падает на настенные часы.

Ю л я:

– Мама дорогая – поезд! Скорей! Опоздаешь! Чай в Софии попьём! Или в Афинах!

Я н и с:

– Я вообще-то пальто мечтал снять с тебя! Нет, не успею?

Ю л я:

– Ничего не успеем! Слава Богу – у тебя чемодан собран! Возьми пирожные в дорогу!

Перрон. Целуя её, Я н и с шепчет на ушко:

– И никто из этих людей не догадывается, ЧТО у тебя под пальто. Вернее, что у тебя там только – Ты. Моя!

Юля у себя в квартире. Звонит телефон.

Ю л я:

– Да, добрый день, Ралица. Конечно, меня всё интересует, что касается Яниса Гарудиса. Что – сделал очередное мировое открытие? Не удивлюсь. Новая любовь? Какая Веселена Бажина? Ну и что, что из Академии наук? Она тебе сказала? Ты сама их видела? А почему тебя этот вопрос волнует?

Вечер. Квартира Юли. Скайп.

Ю л я:

– Янис, мне очень неприятно об этом говорить. Мне позвонили наши общие знакомые из Софии и сказали, что у тебя новый роман с Веселеной Бажиной.

Я н и с:

– Я только делаю вид, любовь моя, что приударяю за ней. У неё муж – завкафедрой в университете и в Академии наук занимает завидный пост. Ты же умная женщина, сама понимаешь: такие связи очень полезны также и для нашего общего будущего.

Ю л я:

– Но речь идёт не только о сотрудничестве, а конкретно – о любви.

Я н и с:

– Ухаживая за женщиной, можно добиться от неё всего, что угодно. Мне угодна карьера, поэтому я и ухаживаю.

Это я – умею делать.

Ю л я:

– Ещё как умеешь! Скажи тогда: зачем ты ко мне приезжал? Тоже из корысных целей?

Я н и с:

– Ну что ты? Как ты можешь? Если бы ты была женой завкафедрой…

Ю л я:

– А быть невестой Яниса ГАРУДИСА —это что-нибудь значит? Это (показывает колечко) – что-нибудь значит?

Снимает колечко, демонстративно кладёт его на стол перед камерой и выключает компьютер.

Дорога любви. Юля стоит на коленях и пытается вырвать замок, который не поддаётся. Она воет от боли и отчаянья, рвет на себе волосы, снова хватается за замок и кричит:

– Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Достаёт из сумочки колечко, держит его некоторое время на ладони. Целует и бросает с размаху в море. Поднимается на ноги и проходит сама до Дороге Любви. Фон – склоны и обрывы Дороги Любви.

 
Ненавижу ясно и открыто
Женственности робкого вассала!
Сколько я обидных слов сказала!
Мой удел – разбитое корыто.
 
 
За другими юбками защиты
От меня искал ты – это ж надо!
Щедростью осыпал звездопада
Ты другую. Я ж своё корыто
 
 
Направляю в море, ставлю парус
И ловлю в него попутный ветер.
Мне ещё неведома усталость!
Сколько счастья и любви осталось
На моей возвышенной планете?
 

Квартира Юли. Звонок.

Ю л я берет трубку:

– Добрый день, Николас! Да, работаю много. Грустная? Есть немножко. Откуда ты знаешь? Янис – тоже грустный? Да, мне очень жаль. Очень. Я любила его по-настоящему. Он – неординарный человек. Помириться? Ну, не знаю, не знаю. На семинаре в Афинах? Конечно, буду! Ладно, там и поговорим. Поверь – мне и так тяжело. Любовь – это война. Это уж я точно знаю.

Афины. Николас и Юля стоят в скверике.

Н и к о л а с:

– Боже мой, как быстро пролетели эти три дня! Мы с тобой и пообщаться-то как следует не успели. Ты – грустная. Мне тоже не понятно, почему Яниса не было. Разве что – в городе нет его? Слушай, мне надо домой забежать, я тут рядом живу. Подожди меня немножко? Ты человек верующий? Вот в этой церкви побудь, ладно? Я минут через двадцать заберу тебя.

Юля входит в церковь и молится. Вся церковь наполняется божественным светом. Она поворачивает голову направо и видит на стене икону с изображением Святого Иоанна. Идёт к выходу. Вокруг её головы появляется свечение. Она почти доходит до выхода, и неожиданно поворачивает назад – поставить свечку. Спичка то и дело гаснет. И свечение вокруг её головы изчезает, и божественный свет в церкви гаснет. Юля выходит на улицу. К ней подходит поникший Николас.

Перед церковью.

Н и к о л а с:

– Эпизод… Эпизод… Ну, что ж… А ты – не падай духом. Ты – очень проникновенная, я книгу твою читал. Помни, ты – творческая единица. Личность.

Ю л я:

– Спасибо за поддержку, дорогой. Переживать особо – некогда. Сейчас куча интервью предстоит. Проводи меня, пожалуйста, на самолёт. Знаешь, почему-то для меня самое грустное место на земле – афинский аэропорт.

Афинский аэропорт. Юля поднимается по трапу, оборачивается, смахивает слезу и встряхивает головой, как бы отгоняя грустные мысли. Усаживается удобно в кресло. Пристегивается и закрывает глаза.

 
В наше время опасно жить:
Поцелуй оставляет раны
Если хочешь Господа рассмешить —
Расскажи ему свои планы.
 
 
Смертоносные виражи —
Событий симфония дикая.
Мне очень нравится жизнь —
Свирепая и многоликая.
 
 
Надоело китайской стеной
От ударов судьбы защищаться.
Прошу – не шутите со мной:
Я под кожей держу 220.
 
 
220 опасных вольт,
Ворох нежности нерастраченной…
И даже нацеленный кольт
Меня не разлучит с удачею.
 
 
И снова дождь моросит…
А солнце – оно за дверью.
Хочешь Господа попросить:
Расстворяйся в его доверьи.
 
 
Со мной по пути? Держись!
Я в стае – не с теми, кто сетует.
А – кто воплощает. И жизнь
Идет! Продолжение следует…
 

Конец первой части