Текст книги "Моя большая космическая авантюра"

На крыльях и бортах космического корабля красовалась эмблема «Эвен Корпорэйшн» – синяя галочка на белом фоне, отдаленно напоминавшая птицу. Точно такая же украшала оранжевые комбинезоны техников. Выходит, корпорация не доверяла штатному персоналу космопорта.

– Эй, вы куда!

Дорогу мне преградил плечистый мужчина выше меня на две головы. К поясу пристегнут шокер, на плече нечто вроде лазерной пушки, я плохо разбиралась в оружии.

– Вот.

Разжала вспотевшие пальцы и показала жетон. Хватило одного взгляда, чтобы охранник кивнул и убрал руку с предохранителя.

– Проходи. Эй, Стив, – крикнул он кому-то, – проводи девчонку, а то собьют.

Ловко лавируя между погрузчиками, к нам пробрался такой же высокий, как и охранник, абсолютно лысый мужчина с алыми глазами. Попятилась, сообразив, на кого наткнулась. Если у него природная татуировка на затылке, то дела мои плохи. Среди гуманоидов попадаются плотоядные, этот из их числа. Аргур.

– Не бойся, – широко улыбнулся мужчина, обнажив двойной ряд зубов, – я из службы безопасности «Эвен Корпорэйшн». На борту разные внештатные ситуации случаются. Тебе куда?

– В департамент приема и обслуживания, – начав заикаться, название смогла произнести не сразу.

– Ну, идем.

Аргур подхватил меня под руку и смело направился в царство хаоса.

Сердце колотилось где-то в горле. Вот уж сходила на собеседование! С другой стороны, вряд ли корпорация возьмет на службу опасного субъекта. У него и бедж с голограммой имелся, приколот к рубашке цвета хаки.

Мой страх потешал аргура. Он корчил страшные рожи, а когда мы очутились в кабине пассажирского лифта посадочной платформы – вовсе начал изображать, будто примеривается меня съесть.

В досмотровую зону вылетела быстрее частиц адронного коллайдера.

– Тебе на четырнадцатый этаж, – понеслось следом.

К счастью, аргур не увязался следом. С него сталось бы.

Притормозив, осмотрелась. Позади остались досмотровые рамки. Их отключили и сместили к переборке, чтобы не мешать входу и выходу пассажиров. Новые на М-3 вряд ли сядут, а старых уже проверили на планете отправления. Впереди раскинулся зеркальный холл с лифтами. Я насчитала двенадцать. Отделка выполнена в спокойных светлых тонах. Много живых цветов, информационные панели сообщают температуру внутри и за бортом, число и день недели. Если коснуться такой пальцем, вызовешь справку. Я так и поступила, не доверяя словам аргура.

– Приветствую вас на борту «Андромеды», – произнес приятный женский голос системы. – Чем могу помочь?

– Как попасть в департамент приема и обслуживания?

– Это служебные помещения.

– Знаю. Так как?

– Одну секундочку, сейчас распечатаю.

Панель мигнула зеленым. Послышался характерный ровный гул, и вскоре в моих руках оказалась графическая инструкция. Хм, действительно четырнадцатый этаж.

– Советую воспользоваться лифтом номер пять, – сказала напоследок система и отключалась.

В дальнейшем я поняла, что далеко не все кабины останавливались на служебных уровнях, а тогда просто доверилась машине.

Лифт напомнил те, что стояли в офисе отца, – такой же просторный, современный и быстрый. Не успела сделать пару вздохов, как двери бесшумно отворились. Прямо перед глазами оказалась цифра четырнадцать, выведенная краской на стене.

Сразу чувствовалось – я на служебном уровне. Ни зеркал, ни других украшений, сплошной металл, полнейший аскетизм. Не зная, куда идти дальше, свернула наугад и наткнулась на женщину в строгом черном костюме. Высоте ее каблуков позавидовали бы ведущие новостей. Незнакомка легко балансировала на тончайших шпильках.

– Кого-то ищешь?

Женщина приветливо улыбнулась.

Вместо ответа протянула пластиковую карточку. Оказалось, я обратилась по адресу, и эта умопомрачительная брюнетка и есть тот самый начальник департамента.

Глава 4

Вадим очнулся на чем-то жестком. Первой мыслью стало: «Что, опять?!» Второй: «Живой». Он дышал в обычном ритме, без всхлипов. Вроде ничего не болело, только саднило плечо. Ударился? Ну да пустяк. Он открыл глаза и нахмурился. Ничего. Кромешная темнота не отступала. Вадим немного подождал, привыкая к световым условиям, но сумрак так и не поредел, не проступили контуры предметов. Видимо, в помещении отсутствовал источник света. Тут бы пригодились специальные очки, но даже вживленный в мозг чип должен был увеличить чувствительность зрения.

Вадим ощупал то, на чем лежал. Судя по тактильным ощущениям, стандартная койка космического корабля в каюте низшего состава. Вот и ремни, рука нашарила регулировочную бляшку. Продолжив исследование, он понял, что одет в комбинезон из грубой, явно синтетической ткани. Белье одноразовое, на липучках. Такое выдают больным и кладут в вещмешки. Пальцы легко справлялись с задачей, открывали и закрывали карманы, расстегивали и застегивали молнии, но глаза отчаянно не желали давать картинку. Ладно, сейчас Вадим включит свет… Странно, он нажал на кнопку, но ничего не произошло. Тут голосовое управление? Копылов произнес стандартную фразу – с тем же успехом. Да что же это такое?!

Легкая паника заставила встать и, натыкаясь на стены, направиться к двери. Где она, Вадим лишь предполагал, ориентируясь по привычным схемам в голове. Чертыхнувшись, он обо что-то споткнулся и шумно выпустил воздух сквозь зубы. К саднящему плечу добавился болючий синяк на колене, но это мелочи, после войны и госпиталя все ерунда.

Вот, кажется, и дверь. Ухватившись за косяк, Вадим начал обшаривать холодную металлическую поверхность в поисках панели управления. Обычно она делалась на уровне груди, справа. Однако дверь оказалась девственно пуста. Копылов проверил несколько раз, ощупал все сверху донизу, проверил стену рядом. Ни следа. Что за игры?

– Эй! – Он пару раз ударил кулаком по двери. – Эй, кто-нибудь?

Ответом стала тишина.

Вадим привалился здоровым плечом к косяку и задумался. Последнее воспоминание отсылало к парковке перед госпиталем. Он хотел позаимствовать мотус у инопланетян и потерял сознание. Антидот не подействовал, либо яд успел распространиться по всему телу. Однако Вадим жив. Выходит, незнакомцы отвезли его к врачу, и явно не в тот же госпиталь. Почему? На их месте он бы воспользовался ближайшим медицинским учреждением. Выходит, у гуманоидов имелись свои причины не доверять местным эскулапам. Но тоже странно, зачем же они направлялись в госпиталь? Хотя, может, просто навещали знакомых.

Факт второй – Вадим на космическом корабле. По классу явно лайнер: ни в одном флайерботе кают нет, даже бизнес-класс оформлен иначе. Только вот дверь заперта снаружи, а находящийся внутри пассажир не имел возможности выбраться. Более того, ему зачем-то отключили свет.

Выводы напрашивались печальные. Копылов, конечно, мог бы тешить себя надеждами, что ему показалось, просто система сломалась, а он пропустил кодовую панель. Но он привык смотреть в лицо опасности. К сожалению, в Космосе еще процветало пиратство, и не забыт такой пережиток прошлого, как работорговля. Вадим сомневался, что президент или министр обороны расстроились бы, если бы вместо разборки на органы добрые инопланетяне увезли опального адмирала на невольничий рынок. Тогда и одежда понятна: зачем тратиться, если хозяин купит новую? Один вопрос: почему Вадима не связали? Темнота темнотой, но дверь когда-то откроется, и еще неизвестно, кто кого.

Отыскав санузел, после Копылов вернулся на кровать. Текущая диспозиция казалась туманной, для плана действий не хватало информации. Придется лежать и ждать, пока она появится.

Видимо, под действием лекарств Вадим снова задремал. Его разбудили голоса и мерный писк некого прибора. Резко распахнув глаза, он попытался сесть, но его удержали. Некто – он по-прежнему не видел их, только различал темные пятна на сером фоне, – зафиксировал его конечности и сказал кому-то:

– Ну вот, можно начинать. Проведите полное обследование, хочу знать, на какие торги его заявлять.

Торги. Выходит, таки работорговцы.

И почему вокруг все черно-серое? В помещении явно много света, глаза Вадима открыты… Не вернувшееся зрение пока волновало его куда больше, чем руки в латексных перчатках, крепившие к телу датчики.

– Много не выручите, – вздохнул второй пират, Копылов идентифицировал его как врача, – он с изъяном.

– О зрении поговорим после, – в голосе первого собеседника сквозило раздражение. – В конце концов, слепоту можно скрыть. Меня волнует, продавать его как элитного самца или отправить на рабочий рынок.

Какая слепота? Так это не побочное действие лекарств, зрение не вернется? Тут Вадим запаниковал по-настоящему и уже не обращал внимания на порой неприятные манипуляции врача. Он выполнял их мастерски, быстро и четко – должно быть, проводил не один осмотр в день.

– В остальном здоров, – огласил вердикт врач. – Сумеете скрыть дефект со зрением, продадите по высшему тарифу. Хороший возраст, крепкое красивое тело, подойдет как мужчине, так и женщине. У него чипы, – врач ткнул в нужные места. – Могу удалить.

– Они представляют опасность? – забеспокоился пират.

– Вдали от родной Галактики – нет. Один и вовсе с персональными данными. Но, повторюсь, могу удалить.

– Не надо, дорого встанет. И так пришлось дать взятку. Но больно экземпляр хороший, Матеуш как раз такого искал.

Вадима передернуло. Мало того, что его собирались продать как секс-игрушку – беседа красноречиво на это намекала, – так еще и мужчине. Но если новый владелец рассчитывал на приятное времяпровождение, он жестко ошибся. Раз пираты нашли чип, могли бы внимательнее ознакомиться с информацией на нем. Ни один военный в сладенького мальчика не превратится, пусть сразу везут на рабочий рынок.

Прочистив горло, Копылов обратился к невидимым инопланетянам:

– Послушайте, лучше оставьте меня на ближайшей планете. Денег вы не заработаете, а проблем огребете. И от Космического флота Земли, и от того, кого попытаетесь обдурить.

Ответом стал хриплый смех.

– Ты… ты нам угрожаешь?

Пират аж хрюкнул.

– Предупреждаю, – уточнил Вадим.

Если похитители надеялись остаться безнаказанными, они крупно просчитались. Как и высшие земные чины, решившие, будто с адмиралом Копыловым покончено.

– Скажи спасибо, что нельзя портить товар, и заткнись. Мэт, вколите ему что-нибудь, иначе не выдержу и проведу курс молодого секс-бойца.

Пират рассмеялся собственной, как ему казалось, удачной шутке.

– Снотворное подойдет?

– Вполне. Лишь бы рот держал закрытым.

В следующий миг в вену вошла игла, и сознание Вадима отключилось.

Очередное пробуждение выдалось тяжелым. Голова трещала, слегка подташнивало. Может, оттого, что лайнер жутко шатало. А еще стало очень тесно, будто каюту набили людьми. Прислушавшись, Вадим сообразил, что недалек от истины. Вокруг действительно другие существа: вздыхают, дышат, поскуливают, только вот явно уже не на лайнере – ухо различало урчание мотора.

Вместо мира – черно-серая хмарь. Не соврал пират…

Раньше Копылов не подозревал, что такое беспомощность; теперь испытал на собственной шкуре. Здоровый, ясно мыслящий, он оказался слабее ребенка. Без картинки мир разом стал враждебным, а полученные в ходе жизни навыки – бесполезными. Да, Вадим мог бы обездвижить охрану, заставить пилота или водителя (в зависимости от того, на земле они или в воздухе) сменить курс, но для всего требовалось зрение. Куда бить, как сосчитать охрану, где приборная доска, черт возьми, какого цвета кожа у соседа – всего этого Копылов не знал. Найти напарника? Вариант, но вряд ли кто-то захочет управлять слепым. Копылов представил, как носит удары, следуя инструкциям помощника, и рассмеялся. Даже в воображении выглядело нелепо, неуклюже.

– Чему радуешься? Нас не в круиз везут.

Не в круиз, Вадим знал это без чужих подсказок. На смену нервному смеху пришла злость, и Копылов со всей силы ударил по полу, надеясь никого не задеть. Нужно было хоть как-то выпустить пар. Он не привык к слабости, не привык покоряться судьбе! Вадим вскочил, но десятки рук, шипя, усадили его обратно.

– Что ты, нельзя! Они накажут, – послышалось со всех сторон.

В руки Копылова ткнула фляга.

– Тут протеиновый коктейль. Нас напоили, а ты спал.

Голос высокий, нежный – выходит, заботу проявила женщина. Мерзавцы, они везли всех скопом, будто скот. Ничего, Вадим свыкнется с новым положением… Хотелось кричать. Свыкнется, как же! Хватит себя обманывать, он калека, без операции или специальных очков с трудом различает тени, а все туда же – собрался воевать.

«Да, собрался, – мысленно заскрежетал зубами Вадим, – и выйду из игры победителем».

Немного успокоившись, Копылов тянул из фляги коктейль и пытался освоить чувства, которым прежде не уделял должного внимания: слух, обоняние и осязание. В прежние столетия слепые обходились без микросхем в мозге. Выходит, можно частично компенсировать отсутствие зрения, нужна только практика. Итак, фляга, можно начать с нее. Вадим должен мысленно нарисовать ее облик, все в мельчайших подробностях, только черно-белое. Она квадратная. Ударяешь – звук глухой, значит, не металл, полимер. У горлышка вмятина, на донышке вдавленный треугольник. Фляга явно старая, видавшая виды. Промышленного производства или кустарная?

Он теперь слеп, беспомощнее ребенка. Слепой инвалид.

Вадим заскрежетал зубами, отгоняя пораженческие мысли, и снова сосредоточился на фляге. Он обязан выжить, а жалость к себе сводит шансы к нулю. Зрение может потом вернуться, а вот другого шанса сбежать уже не представится. В суматохе рынка рабов все возможно, после – нет.

Хлебнув еще коктейля, Копылов поблагодарил женщину и описал флягу. Он хотел проверить, где ошибся и что упустил.

– Зачем тебе? – недоуменно переспросила незнакомка, когда Вадим попросил подтвердить или опровергнуть его умозаключения.

– Надо.

Он не собирался вдаваться в подробности. Судя по всему, попутчики ему не товарищи. У них есть глаза, однако они сидят смирно, словно овцы.

– Ну, допустим, все верно, только на ней еще рисунок – черный треугольник в красном круге. Вот здесь.

Девушка положила пальцы на нужное место. Он действительно ощутил легкую шероховатость и, водя рукой по металлу, сумел определить границы рисунка.

Черный треугольник в красном круге? Это герб Радейской империи. Далеко же его занесло!

Флягу отобрал другой пленник и зло потребовал заткнуться. Вадим и не собирался вести светские беседы: все, что хотел, он уже узнал. Ссутулившись, постаравшись слиться с полом неизвестного средства передвижения, Копылов ощупал себя. Все тот же (или похожий) комбинезон, только на голое тело. Разумно: покупателям будут демонстрировать товар. При мысли о том, что кто-то станет пялиться на него, щупать, трогать, Вадиму захотелось разнести все к чертовой матери. В который раз он пожелал президенту провалить избирательную кампанию и оказаться на его место. А что, господину Ковальскому пошли бы красные стринги и меховые наручники…

Стоп. Никто Вадима не тронет. Может, он и слепой, но солдат, а у них боевые приемы доведены до рефлексов. Поэтому надо отбросить фантазии на тему невольничьего рынка и заняться насущными проблемами.

Увы, Копылов так и не смог понять, каким образом открывались кандалы. Он не нашел ни единого зазора; казалось, это монолитное кольцо металла.

Узников в очередной раз тряхнуло, и движение прекратилось. Судя по тому, как задвигались, зашептались остальные пленники, они достигли пункта назначения.

Вадим почувствовал, как распахнулась дверь в грузовой отсек – на него пахнуло воздухом, свет ударил в глаза. На свет он реагировал, это хорошо. Зато дышать оказалось тяжело. И не только ему – справа и слева закашляли гуманоиды. В лицо ткнулась кислородная маска. Щелкнул рычажок прибора.

– Землянину подержи подольше, – послышался знакомый по кораблю голос. – Он элитный, у меня уже несколько заявок на него.

– Еще бы, с такими снимками! – низким басом расхохотался другой пират.

Именно он держал маску.

Вадим нахмурился. Какими снимками? Оставалось надеяться, что они не расползлись по Сети. Безусловно, женщины пришли бы в восторг, только о продвижении по службе можно забыть. А он надеялся восстановиться в чине адмирала и дослужиться до контр-адмирала Космических сил.

Дождавшись, пока дыхание пленника выровняется, а индикатор просигнализирует о перестройке дыхательной системы, пират убрал маску.

В первую минуту Вадиму показалось, что он наглотался огня. Но вскоре все пришло в норму, только приходилось дышать чуть чаще.

Его вывели одного из первых. Приставленный к затылку бластер убедил не сопротивляться. Положим, Вадим мог выбить его, но тогда бы схлопотал лазерный луч в живот – второй конвоир периодически тыкал пленника пистолетом для острастки.

– Так, запомни, – на ходу давал инструкции главарь, – Матеушу и покупателям не хамить, стюардов не трогать. Скажут встать на платформу – встанешь. Поднять руки – поднимешь. За попытку побега схлопочешь в голову. Мне проблемы не нужны, да и в твоих интересах угодить к хозяину или хозяйке, а не в бордель. Понял, землянин?

Лазерный пистолет снова ткнулся в тело. Выходит, впереди шел «добрый самаритянин», с которым беседовал доктор.

– Понял, – выплюнул Вадим.

Он мог бы многое добавить, но промолчал. Пусть думают, будто он собрался играть по их правилам.

– Танцы на пилоне знаешь?

– Что?! – взревел Вадим.

Так его еще никто не оскорблял.

Кулак безошибочно нашел челюсть главаря. Может, Копылов и слепой, но откуда исходил звук, определять умел. Наградой стал удар прикладом. Вадим пошатнулся, но не упал. Набухавшая на затылке шишка казалась мелочью по сравнению с музыкой стонов пирата.

– Ах ты, сука! Только посмей принести мне меньше ста тысяч фунтов, лично на органы разберу! – пригрозил главарь.

«Еще кто кого», – мысленно огрызнулся Вадим и улыбнулся.

Твердое покрытие под ногами сменилось мягким. Земля? Миновав автоматические двери (они разъехались с характерным щелчком), пираты втолкнули пленника в лифт. Вадим высчитал, что они спустились на два этажа.

В помещении приторно пахло духами. Где-то рядом лилась вода, а еще было очень влажно и душно. Кто-то пронзительно визжал, кто-то матерился. Чаще всего повторялась фраза: «Не смейте меня трогать!»

– Добрый день, Эл, – поздоровался с кем-то главарь. – Вот, приведи в порядок для продажи. Лот двадцать тридцать, класс «элит». И, – пират понизил голос, – замаскируй одну проблемку. Товар слепой. Плачу пятнадцать процентов.

– Сделаю в лучшем виде, – пропищал инопланетянин.

Следующие часы превратились в нескончаемую пытку. Вадима мыли, терли, депилировали. Казалось, не осталось мест, куда бы не добрались шустрые руки и щупальца. Помощники и специальные устройства не позволяли вырваться или помешать экзекуции; оставалось только ругаться и живописать картины мучительной смерти косметического палача.

– Терпи, сладкий, женщины же терпят и ничего. Красота требует жертв.

Вадим предпочел бы остаться уродливым.

С комбинезоном пришлось расстаться, вместо него нацепили то, что язык отказывался назвать одеждой. Она лишь символически прикрывала пикантные места.

– Настоящий красавчик! – восторженно пищал инопланетянин. – Сам бы купил, но, прости, гуманоидами не интересуюсь. Теперь улыбочку: нужно вытащить отбеливающие капы.

Вадим чуть не расплакался от счастья, когда стюарды забрали его из многочисленных рук косметического садиста и поставили на платформу. Руки приковали к шесту. Копылов выжидал. Он понимал – сбежать из подвального помещения невозможно. Оба стюарда встали рядом, и платформа начала движение вверх.

В нос ударил аромат морского бриза. Надо же, они на берегу какого-то водоема. Запах не искусственный, значит, окна открыты. Помещение явно большое и светлое. Шумно: собралось много покупателей. Мужчины и женщины. Они едят, пьют, переговариваются.

Навязчивая тихая музыка успокаивала, замедляла биение сердца.

Платформа закончила движение, и стюарды, встав по обеим сторонам от Копылова, повели его на свет. Вадим четко различал его – большой круг. Его пересекало нечто темное, как выяснилось минутой позже – тень от пилона. Стюард шепотом велел держаться за него и, к радости Копылова, освободил его руки. Бежать пока рано, нужно постараться составить диспозицию.

– От Эла, потом вернешь.

С этими словами второй стюард водрузил на Вадима очки и шляпу. Хитрый работник невольничьего рынка отлично справился – создал образ, который скрыл дефект товара. Очки оказались с секретом. Сначала Копылов не понял, отчего вдруг заныли глаза, а потом различил контуры фигур в первом ряду. Он снова видел. Плохо, без лиц и деталей, но видел. Оставалось только гадать, как столь нужная вещица оказалась в руках Эла. Подобными затемненными очками пользовались летчики малых боевых кораблей. Они увеличивали четкость зрения, усиливали контрастность и поглощали ненужные блики.

Вадим действительно стоял возле пилона, на сцене полностью стеклянного помещения. Все напоминало аукцион: тот же лицитатор с молотком и в черном костюме, те же участники с пультами на столиках, только вместо старинных вещей – люди.

– Внимание, лот класса «элит»!

Лицитатор пару раз стукнул молотком, и плотоядные взгляды инопланетян обратились на Копылова. Кого только среди них не было! Далеко не все гуманоиды, попадались экземпляры самой экзотической наружности – с рогами, хвостами, жабрами и щупальцами. И все мысленно лапали его, примеривались. Гадко!

– Земной мужчина в самом расцвете лет. Удовлетворит любые ваши фантазии. Вынослив, прекрасно сложен, красив и совершенно здоров. Генетически совместим почти со всеми расами, вероятность рождения потомства высока.

Что, они его еще и как племенного жеребца использовать собрались?!

Вадим хотел спрыгнуть с эстрады, но дюжие стюарды, каждый на голову выше Копылова, вернули его на место и посоветовали больше так не делать. Вот бы дотянуть до одного из лазерных пистолетов…

– Вы станете первым хозяином, – продолжал распинаться мужчина в «бабочке», – и получите удовольствие, укрощая землянина. Начальная цена – пятьдесят тысяч фунтов. Стюарды продемонстрируют товар и выведут на экран увеличенную картинку для всех желающих.

Однако Вадим не собирался представать во всей красе. Он покорно поднял руки и тут же обрушил их на затылок стюарда, собиравшегося расстегнуть липучку на бедрах живого товара. Действовать пришлось молниеносно, пока второй стюард не опомнился, а лицитатор не вызвал охрану. Шейный захват, сдавить позвонки, ударить коленом в живот. Выхватить пистолет, нажать на спусковой курок. Выстрелить дважды, без жалости, без шансов схлопотать луч между лопаток. Уничтожить лицитатора, чтобы не успел вызвать охрану. Вовремя – рука мужчины уже легла на красную кнопку. Поднять второй пистолет и спрыгнуть в толпу. Жертву Вадим выбрал быстро и, приставив пистолет к горлу важного гуманоида в первом ряду, начал отступать к окнам. Копылов старался не выпускать из вида гостей, контролировать входы и выходы. Пусть очки давали нечеткую картинку, ее хватало. Уж движение он точно уловит.

– Ключи, живо!

– А? – вылупился на него незадачливый покупатель.

– Ключи от мотуса, карточки – все содержимое карманов. Ну!

Гуманоид сглотнул и дрожащими руками сделал как велено. На голубой коже застыли капельки пота, отчего лысина инопланетянина стала еще противнее.

Вадим быстро просмотрел предметы и выкинул ненужные. Остальные запихнул в подобие белья. Оно сидело плотно, не выпадут. Да и куда еще, не глотать же.

За окнами оказалась терраса, возведенная на морском берегу. До земли невысоко – всего один этаж.

Охрана пока не подоспела, но Вадим не питал иллюзий – через минуту объявится. Прикрываясь заложником как живым щитом, он нащупал сенсорную панель и открыл окно.

– Цвет и марка мотуса, где стоит? Ну!

Он ткнул пистолетом под ребра гуманоиду.

– Серый «Пегас», место 1-Б на центральной парковке.

Хотелось бы успеть до него добраться.

«Ладно, попробуем!»

О том, как определить цвет пресловутого «Пегаса», Вадим пока не думал. Проблемы нужно решать по мере их поступления. И хвала всем богам сразу, что гуманоид говорил на унифицированном космическом языке. Хотя если Копылов не ошибся в расчетах, они на территории Конфедерации, на Оруне, а тут все полиглоты. Почему именно на Оруне? На мысль о радейском курорте навело море. Оно слишком походило на земное, а планеты с подобным соотношением химических веществ по пальцам пересчитать. Добавить рабство, и получится Оруна.

– Считай, что в рубашке родился!

Вадим оттолкнул гуманоида и, сгруппировавшись, выпрыгнул из окна. Перекатившись, он очутился у края террасы. Покрытие из искусственной древесины вспахали лучи лазеров. Раз не занялось, охрана еще далеко – били на излете. В запасе пара минут форы. И Вадим ими воспользовался.

Оценить ситуацию, и снова вниз. Приземление выдалось мягким – он угодил в кустарник. Мгновенно вскочил на ноги и юркнул под террасу, тут лазеры не достанут. Вряд ли охрана прыгнет следом, воспользуются лифтом. Еще пара минут в запасе. Очки не разбились. Теперь следовало беречь их как зеницу ока и надеяться, что аккумулятор не сядет в самое неподходящее время. Ничего, Вадим потом найдет, где их подзарядить.

Итак, цель – центральная парковка. По логике она перед главным входом.

Терраса протянулась вдоль всего морского фасада здания, и Копылов быстро оказался на той стороне. Отсюда хорошо просматривались ворота и КПП охраны. М-да, не выбраться. Только для военных нет ничего невозможного. Убедившись, что стоянка действительно рядом, за бордюром в паре метров от края террасы, Вадим засунул оба пистолета за спину, чтобы было удобнее вытаскивать, и ползком направился к КПП. Его помощниками стали кустарник, отдаленно напоминавший акацию, и мотусы гостей. Подползать близко не пришлось: охранник вышел из бронированной будки. Она хорошо просматривалась, и Копылов убедился – напарника у радейца нет. Вот они, характерные признаки расы – кожа с красным отливом, непропорционально большие глаза. В остальном – как обычные люди, только генномодифицированные. Радейцы давно отказались от естественного размножения и планировали пополнение в семье исключительно в специальных центрах.

Пистолет стрелял бесшумно. Охранник рухнул на каменную крошку, заменявшую асфальт. Вадим усмехнулся. Неплохой из него снайпер, инструктор из академии остался бы доволен. Теперь мотус. Копылов заранее его вычислил, благо каждое место любовно подписали, и теперь, не таясь, рванул к цели. Попутно пришлось снова пустить в дело пистолеты и выстрелить с обеих рук, как в ретро-боевиках. При таком способе ведения огня страдала точность, но одного Вадим точно уложил. Второй ранен. Плохо, но времени добивать нет.

Мотус отозвался на родные ключи легким пиликаньем. Копылов буквально ввалился в салон и заблокировал дверь. Пальцы забегали по приборной панели, активируя системы. «Пегас» не опозорил земного собрата, быстро завелся и с места рванул на третьей скорости. Пригнувшись, Вадим тут же перешел на пятую, но кузов все равно прошили лазеры. Насквозь не прошли, но изрядно попортили внешний вид.

Ворота пришлось вышибить, благо мотус оказался крепче.

– Ну, немного полетаем, малыш! – усмехнулся Копылов и щелкнул тумблером.

Покрытие дороги не позволяло долго поддерживать большую скорость на земле, придется рискнуть и ненадолго перевести «Пегас» в режим полета. При нем расходовалось больше топлива, да и мотус все же не планер, долго в воздухе не продержится. Зато сопротивление меньше, значит, машина двигается быстрее.

– М-да, даже не катер! – присвистнул Вадим, когда его вжало в кресло.

Он сразу ощутил перегрузку – на такой скорости немудрено, – но привычно перестроил дыхание и расслабился. Вадим на свободе, это самое главное. Дальше – как карта ляжет.

– Ничего, господа, мы еще поиграем. Адмирал Космического флота любовников не ублажает.

Мотус двигался неровно, меняя коридоры; но плавно, не рывками. Копылов пристально следил за приборами, чтобы не упустить момент, когда нужно будет спускаться. Также он не забывал поглядывать в зеркало дальнего вида. Вадим не питал иллюзий, по пятам летела погоня. Сколько и чем вооружены, пока неясно, но перевес явно не на стороне двух пистолетов. У них ограниченный заряд, хотя это плюс – хорошая дальность поражения. Обычно такими игрушками вооружали офицерский состав, поэтому Копылов знал их как облупленные.

Он понимал, его враг – открытое пространство. Нужно скорее добраться до населенного пункта. Там, среди домов, след затеряется.

– Давай, давай, еще немного! – словно заклинание, шептал Вадим.

Бортовой компьютер настоятельно советовал опуститься на дорогу, предупреждая о высоком риске катастрофы.

– Да не могу я, не могу, у них движки сильнее.

Копылов недрогнувшей рукой отключил автоматику и перешел на ручное управление. Так-то лучше, обойдется без занудного женского голоса. Создатель компьютера явно ненавидел слабый пол, раз приспособил его раздражать десятки миллионов водителей.

Когда приборная панель заминала красным цветом, на горизонте показались заветные силуэты небоскребов. Вадим выдохнул и плавно посадил машину на дорогу. Ну, как плавно – без тряски не обошлось, все же мотус не космический корабль.

– Дьявольщина!

Копылов едва не прокусил язык. Выровняв машину, он направил «Пегас» к заветному городу. До него еще километров двадцать, лишь бы топлива хватило.

Несомненно, мифическая богиня удачи поцеловала его при рождении. Мотус заглох на окраине, резко замер напротив какого-то склада. Вадим больно приложился о стекло, но разбитый нос – малая плата за жизнь. Прихватив отобранные у владельца «Пегаса» карточки, Копылов выпрыгнул из салона и поспешил скрыться за ближайшим углом. Теперь бежать и бежать. И не забыть отобрать у кого-то из местных одежду, вряд ли наряд стриптиза сочтут деловым костюмом.

Жертвой беглого землянина пал логист, проверявший работу роботов-погрузчиков. Вадим не убил его, только оглушил. Теперь он не походил на Робинзона Крузо. Пошарив в карманах радейца, Копылов обнаружил ключи, и вскоре рассекал по улицам неведомого города на втором краденом мотусе. Он оказался старым и побитым – самое то, чтобы не привлекать внимание.

«Что теперь? – Вадим взъерошил волосы на затылке. – Везет тебе, Копылов, неудачник месяца! Может, действительно в стриптиз-бар устроиться? Опыт у тебя имеется, станешь очаровывать местных дамочек и грясти миллионы».

Шутки шутками, а одному никак нельзя. Обратиться в межгалактическое представительство Конфедерации, выйти на посла Земли? Можно прямо сейчас продавать себя на органы. Улететь на другую планету? Вряд ли удастся угнать корабль, а легально билет не купить. Оставалось с головой погрузиться в преступный мир, только здесь его примут без объяснений и документов. Но где искать ребят?