Текст книги "Наследница в академии магии"

Хозяйка дома первой потянулась к блюду и, взломав хрустящее тесто, вытащила свернутую спиралью бумажку. Бережно расправив ее, Эльвира с чувством прочитала: «Нашедшего весь год ждет богатство». Следом за ней свои предсказания вытащили остальные члены семьи. Оттиса ждал успех в делах. Эмберли – постоянство в сердечных делах. Кристиану советовали проявить осторожность. Марианне сулили нового поклонника, а Гвену – исполнение сокровенного желания. Бумажки дружно подожгли над той самой красной свечой, ссыпали пепел в бокалы и, залив игристым вином, проводили уходящий год. Не чокаясь, в полной тишине, чтобы пожелания сбылись. После следовало с пустыми бокалами подойти к окну.

Минута, другая, и страница календаря перевернута.

– Оттис!

Повинуясь воле супруги, как глава семьи, Лабриан-старший наполнил фужеры искрящимся напитком. Теперь можно смеяться, чокаться, желать друг другу самого хорошего, чтобы через пару минут вернуться за стол и вдоволь насладиться едой.

Пережевывая говядину под брусничным соусом, Гвен гадал, станет ли эта встреча Новолетья последней в полном составе. Он надеялся на лучшее. Британи скажет «да», забеременеет, и Кристиан останется жив.

Искоса глянув на Марианну, чопорно орудовавшую ножом, ректор задумался. Может, проблема в ней? Стоит ведьме исчезнуть, как брат внемлет голосу разума. Гвен попробует. Марианна Орнет жалости не заслуживала. Ее волновали лишь деньги, даже если речь шла о неполученном много лет назад в силу энных причин наследстве.

Глава 18

– Ох, ты уверена? Не лучше было бы остаться?

Британи в сомнении покосилась на Софу, едва видную за горой подарков и еды, которыми Кевин под завязку заставил экипаж. Бри пробовала протестовать, но разве некромант станет слушать! Он внезапно оглох сразу на оба уха и лишь закатывал глаза на очередную попытку воззвать к его благоразумию. Так положено, и точка. Кем, почему, Кевин пояснить не удосужился. Британи всерьез опасалась, что его рвение закончится свадьбой. Право, кто станет покупать гору подарков незнакомым людям, только если надумал с ними породниться. «Баронесса Ташир мне голову оторвет!» – с тоской подумала девушка. Разумеется, если прежде не постарается бабушка.

Британи представила свое незавидное будущее и поежилась. Брр! Связанный по рукам и ногам Кевин, невеста с кляпом во рту, чтобы «нет» не сказала, взбешенный свекор со свекровью, явившиеся порталом в самый разгар церемонии, и ивовые розги, которыми перед свадьбой непутевой внучке вдолбят правила поведения с мальчиками.

Софа фыркнула и, заерзав на сиденье, сгрузила часть коробок на пол.

– Твой решил скупить весь Сохис? – Она выразительно покосилась на гору ярких свертков.

Британи тяжко вздохнула, вспомнив собственные подарки: маме (или кто она ей?) – ароматическая свечка, отцу – снасти для рыбной ловли, бабушке – шаль, ну и Кевину – амулет на счастье. Последний, всего лишь заговоренная монетка с дырочкой и волоском дарительницы, казался особенно жалким на фоне кольца и сережек, которые преподнес некромант. И как – упакованными в блестящую коробочку с фиолетовой лентой. Кевин трижды поклялся, что все дешевое, но Британи не верила. Спасибо, не бриллианты, аметисты не крупные, а мелкой россыпью по золотому полумесяцу, иначе бы девушка наотрез отказалась принять украшение. Она и так стыдливо прятала колечко под перчатками, а серьги – под капором. Не удержалась, надела в поездку. Да и разве можно такое в общежитии оставить? Не то чтобы Британи дурно думала о студентах и служащих, но всякое может случиться.

– Софа, – не позволив подруге сбить ее с толку, Бри сдвинула брови, – я серьезно. Ты еще слаба, нуждаешься в уходе, врачебной помощи…

– Я нуждаюсь в новых впечатлениях, – оборвала ее София, – а их в палате столько же, сколько на кладбище. И так праздник прошел мимо, из окна на фейерверк смотрела. Ни капельки шампанского не выпила, – плаксиво поджав губы, пожаловалась она. – Все нельзя, нельзя! Я им беременная или при смерти? Точно при смерти, потому что беременным тоже можно, за Новолетье-то. Ну, а ты?

Позабыв о тяготах жизни больной, подруга игриво сверкнула глазами.

– Как новый год встретила? С Кевином или ректором?

– Софа! – покраснев, шикнула на нее Бри.

Надо бы с ней поговорить, а то ляпнет про Гвена при Кевине. Британи ни словом не обмолвилась ему о свидании с господином Лабрианом, зато детально пересказала все Софе. Как оказалось, зря. Пусть и дальше бы трещины на потолке считала, глядишь, с таким энтузиазмом не увязалась с ними в Диж. И не просто, а целую операцию спланировала. Само собой, из лечебного крыла ее никто бы второго января не отпустил, пришлось выкрасть. Если и дальше так пойдет, Бри станет опытной домушницей.

– Целовались под омеловой аркой? – не унималась София.

Придушить бы ее, благо подушек хватало, но жалко, все же единственная подруга.

– С кем? – максимально равнодушно уточнила Бри.

Она в нетерпении посматривала в окошко экипажа, отогревая его дыханием. Пора бы Кевину вернуться! Или отец запер его в комнате, а дверь зачаровал?

Наемный экипаж остановился неподалеку от дома Таширов, на соседней улице. Кевин, по его словам, буквально на пару минут, убежал попрощаться. И пропал.

– Значит, было, – по-своему поняла все Софа.

Позабыв о слабости, она перебралась на сидение к подруге и с энтузиазмом потребовала:

– Рассказывай!

Британи застонала. Вот почему она не вняла голосу здравого смысла, не оставила Софию в палате! С другой стороны, неподдельный интерес к чужой личной жизни помог подруге встать без посторонней помощи. Разумеется, Бри ее подстраховала, но Софа протянутую руку проигнорировала. Воистину, любопытство творит чудеса! Да и ректор постарался. Чем дальше, тем больше Британи убеждалась, той ночью над академией не зря разлилась странная атмосфера. Не обращался ли Гвен за помощью к другим мирам?

– Нечего рассказывать! – буркнула Бри и прижалась лбом к стеклу. – Ай!

Она успела позабыть, что на дворе зима, ну и поплатилась за беспечность «ледяным поцелуем».

– Переспали? – Софа придвинулась еще ближе, чуть ли не обняла. – Ты не волнуйся, я не сплетница. Он хотя бы не торопился или только о себе думал?

– Разумеется, о себе, только в постель мы не ложились.

Ответ в равной степени подходил обоим кавалерам.

– Как, – округлила глаза София, – вы?.. Ну дает! Ни лепестков роз, ни шампанского, прижал к стенке, и готово?

– Да никто меня к стенке не прижимал! – начинала терять терпение Бри. – У тебя все мысли о постели!

– Все в ней окажемся, – философски заметила подруга. – Вопрос только с кем. Так у кого шансы выше: у ректора или у Кевина? Я бы для опыта первого советовала, а потом можно и с «золотым мальчиком».

– Уступаю! – щедро поделилась кавалером Британи. – Гвен Лабриан весь твой.

Софа ненадолго замолчала, постукивая пальцем по бедру, а потом повторно ринулась в атаку.

– Темнишь ты, подруга! А ну-ка рассказывай! Считай, я твой исповедник. Про Кевина ни словечка, выходит, с ним миловалась.

И Бри сдалась. София все равно не отстанет. Да и невелик грех – поцелуи.

– Вот тебе и Мышка! – прокомментировала ее рассказ подруга. – Девчонки наверняка тебя ненавидят. Еще бы, самого Кевина Ташира отвалила! Хоть хорошо целуется?

– Мне понравилось, – смущенно призналась Британи.

– Чудненько! – потерла ладонь об ладонь Софа и заверила: – Ты не бойся, я вам мешать не стану, только окончательно определись с ректором. Понимаю, у него некая выгода, но с розой постарался, не пошел по простому пути «золото-бриллианты». Выходит, действительно тобой интересуется.

– Он… он очень странный, Софа, – покачала головой Бри. – Будто прячет свое истинное «я», боится, что я о узнаю о настоящем Гвене Лабриане.

– Так напои его, – выдала нетривиальный совет подруга.

– А?..

От недоумения у Британи даже слова закончились.

– Что у трезвого на уме, у пьяного на языке, – процитировала народную мудрость Софа и с видом опытной, прожившей не меньше полувека ведьмы попеняла: – Напрасно ты на корабле стеснялась, такой случай! Сидела бы, улыбалась и шампанского незаметно подливала. А чтобы ректор не замечал, поцеловала бы разок-другой, на коленки перебралась. Сама говорила, ему воспитание не позволяет тебя сразу в койку уложить, ничем не рисковала. Ну, плечи бы расцеловал, до груди добрался, а дальше ты ему пальчиком по носу и упорхнула. Запомни, Орув, мужчины теряют контроль над собой, когда полагают, будто у них все под контролем. А главная женская задача – уметь притворяться и исподтишка гнуть свою линию.

Бри задумалась. В словах подруги что-то было. Господин Лабриан упрям, все ближе тянул ее к ратуше. Так не лучше ли притвориться, будто она сдалась, и выведать тайны врага? Сыщики сыщиками, но пока они что-то нароют, Британи окажется с кольцом на пальце. И вовсе не на указательном.

– А вот и я!

Вместе с Кевином в дорожную карету ворвался поток морозного воздуха. Софа недовольно забурчала и подтянула медвежью полость, укутавшись в нее чуть ли не по шею. Стряхнув с пальто снежинки, розовощекий некромант потеснил ее и велел кучеру трогать.

– Мог бы поаккуратнее! – буркнула София. – Между прочим, я больная, мне покой нужен.

– Так и оставалась бы в академии. – Кевина голыми руками не возьмешь. – Больные в кровати лежат.

– Ага, так я Бри с тобой и оставила! – Однако и Софа не собиралась сдаваться. – Учти, Ташир, я не позволю сделать из подруги мать-одиночку! Устроюсь в коридоре подле ее двери, не обойдешь. Сплю я чутко, ночью тоже не прошмыгнешь.

Некромант закатил глаза:

– Экая проблема! Развлекусь сразу с двумя девочками.

В ответ в него полетели свертки с подарками, сразу от обеих спутниц.

– Ладно, ладно! – поднял руки Кевин. – Сдаюсь!

Стукнув его еще раз, для порядка, София сменила гнев на милость и согласилась занять прежнее место:

– Не стану разлучать голубков.

Британи показала ей кулак. Только шуток насчет нее и Кевина не хватало! Они не встречаются, они просто друзья.

– Ты чего так долго? Не отпускали?

– Я совершеннолетний вообще-то, – напомнил Кевин. – С отцом насчет кражи беседовал. Не в лоб, конечно, спрашивал, а так… Словом, кое-что полезное выяснил, для служебного пользования. Отец ведь ни сном ни духом о нашей троице, я соврал, будто с друзьями по стране покатаюсь. Так вот, вор пользовался иллюзией, очень качественной иллюзией. Сама понимаешь, обмануть зеркало практически невозможно, но он сумел.

– Это Кристиан, – стиснула пальцы Бри. – Сам посуди, он был членом ордена, знает все тонкости. Вдобавок дневник оказался у Марианны, а она его невеста.

– Версия логичная, – согласился Кевин, – и многое объясняет. Но зачем им дневник? Тебя попугать?

– Вероятно, чтобы доказать свое родство с Маршем Видером. И чтобы, – тут голос Британи дрогнул, – выяснить, что и как со мной сделать. Кристиан ведь не просто меня убить хочет, а с конкретной целью.

Некромант цокнул языком и на пару минут погрузился в тяжкие раздумья под перестук колес.

– Ты про ритуальную смерть Бернадет помнишь? – наконец спросил он.

Бри кивнула.

– Вот тебе и ответ. Если в тебе действительно кровь Бернадет и Перлиса Занта, а Лабрианы – потомки Видера, все становится на свои места.

В экипаже повисла гнетущая тишина, даже Софа прикусила язык.

А ведь Кевин прав, при таком раскладе все обретало смысл. Вот тебе и давняя месть, вот тебе и магическая сила, наследство… Мешало одно «но» – род Видеров давно прервался, его потомков не осталось.

– Я Блеккота подключу, – пообещал Кевин. – Он у нас дока темной магии. Нужно разобраться в планах братьев. Сдается, ректору тоже не просто так семейного счастья с тобой хочется, не из благородного желания спасти от смерти. Недаром для него так важно рождение ребенка.

– В сыне или дочери Бри смешается кровь Братства, – Софа тоже принялась рассуждать вслух. – Этакое примирение родов.

– Я согласна, – кивнула Бри, – ректор темнит. Он немного проговорился. Речь о некой силе, которая достанется именно ему, а не сыну или дочери. Прямо не терпится хорошенько потрясти бабушку! – посетовала она.

– Смотри, не переусердствуй! – усмехнулся некромант и обнял ее за плечи. Британи не возражала, только показала язык корчившей рожи подруге. – Она старенькая, умереть может. А теперь, девчонки, – решительно заявил он, – никаких Лабрианов до самого Дижа! У нас праздник, увеселительная поездка по городам и весям. Я вам по дороге несколько таких мест покажу! А еще у нас полно шампанского. Нужно хоть одну бутылку выпить, чтобы на желания сыграть.

– Это как? – заинтересовалась Бри.

– Это он тебя целовать будет, – фыркнула многоопытная Софа. – Крутить бутылочку и всякий раз загадывать в щеку там или в засос.

– Ну, для «в засос» Бри еще маленькая, а от остального не откажусь, – мечтательно улыбнулся Кевин.

Ответом ему стал тычок под ребра. Играть в бутылочку Британи не собиралась, хотя поцеловать некроманта в пахнущую морозной свежестью щеку не отказалась бы. Ровно до того момента, как он назвал ее маленькой.

Диж ни чуточку не изменился, хотя с чего вдруг? Прошло всего полгода. Британи покинула родное гнездо летом, а вернулась зимой.

Экипаж с трудом проехал по низенькому, занесенному снегом мосту через мелководную реку с множеством поросших камышом островков. Там гнездились утки, и Бри не удивилась, заметив в кустах пару охотников.

Софа спала. Дорога ее утомила, но подруга не желала признаваться в собственной слабости и отвечала категорическим отказом на каждое предложение отправить ее обратно в Сохис.

Еще немного, дорога сделает поворот, огибая осиновую рощу, и покажется Диж. Сонный маленький Диж, пропахший корицей и овечьей шерстью. Но сейчас Новолетье, значит, все дома украшены венками из омелы, а в каждой лавке лежат листья падуба.

– Куда? Теперь ты командуешь.

Кевин велел кучеру притормозить и вопросительно уставился на Бри.

– Мы почти на окраине живем, – отчего-то смутилась она. – Там теплицы держать удобнее. Еще дед соседний участок выкупил, дом снес, поставил оранжерею. Зеленая улица, номера нет. У нас тут просто, все друг друга знают, вместо адреса говорят: дом Лаверса или книжная лавка.

– О, у вас и такая имеется? – удивился некромант.

– Рядом со школой, – окончательно стушевалась Британи.

Город детства теперь казался беспросветной дырой. И домики с двускатными крышами, и собаки на привязи, оглашавшие лаем немощеные улочки, и Ратушная площадь с поилкой для лошадей. Даже название у единственной гостиницы дурацкое – «Розан». В ней предстояло остановиться, если родственники выставят вон. Причин для этого хватало: Британи ведь не просто на каникулы приехала.

Карету нещадно трясло на ухабах. Бри беспокоилась за Софу. Та проснулась, но держалась молодцом.

– Сюда, через проулок! – скомандовала кучеру Британи, решив сократить дорогу.

На центр Дижа они потом полюбуются, на него пары минут хватит. Так, ратуша, школа, та самая каменная поилка и ярмарка с ледяной горкой. Летом они с Кевином побродили бы вдоль реки, насобирали в полях ромашек, попрыгали ночью через костер.

Природница в Бри оживилась, почуяв близость любимых роз. Вот и они – за глухим забором мелькнул конек оранжереи.

– А ты у нас помещица! – пошутил Кевин, рассматривая дом с мезонином, вытянувшийся фасадом вдоль улицы. Фундамент каменный, а дальше деревянные стены, укрепленные глиной. – И от синих занавесок уютом веет.

– Это я их шила, – призналась Британи. – Зимой делать нечего, вот и…

Она первой выбралась наружу и едва не угодила в сугроб. Да, тут не академия, никто снег убирать не станет. Следом выпрыгнул Кевин и помог выйти Софе.

– Вы пока осмотритесь, я сейчас.

Нужно поздороваться, предупредить родных, что она не одна.

Оказалось, за ними наблюдали. Стоило Британи занести ногу на крыльцо, как входная дверь распахнулась, и на пороге возникла Перпетуя Орув собственной персоной.

– Мама! – радостно бросилась в ее объятия Бри.

И сразу из головы вылетело, что, может, они и не родные вовсе.

Перпетуя сердечно расцеловала дочь в обе щеки и, вытерев руки о цветастый передник, с интересом покосилась на спутников Бри.

– Ты как, на совсем или?..

– Или, – широко улыбнулась Британи. – Познакомься, это мои друзья: Кевин и София.

Она предпочла умолчать о титулах и специализациях обоих. Пусть родственники думают, будто они тоже мещане, учатся с ней на одном факультете.

Состроив щенячье выражение лица, Бри попросила:

– Можно они поживут у нас? Всего недельку!

– Это как бабушка решит, – виновато отвела глаза Перпетуя. – Ты ведь знаешь, она главная.

– Я уговорю! – заверила Британи и махнула приятелям рукой: заходите. – Тем более мы вам такие подарки привезли.

– На какие такие деньги? – нахмурилась мать.

– Мне стипендию дали повышенную, – соврала Бри.

Не признаваться же, что все куплено на средства Кевина.

– Ну раз подарки, то проходите, – немного оттаяла Перпетуя. – Надеюсь, твои друзья не шумные? Бабушка любит покой и дисциплину.

Будто Британи за полгода успела забыть!

Внутри пахло печеными яблоками с медом. Взгляд сразу уперся в перевитый лентами венок из омелы. Бабушка вплела в него засушенные розы. А вот и она сама, кто бы сомневался, обязательно взглянет, кто пожаловал вместе с упрямой внучкой. Британи внутренне подобралась и заготовила самую сладкую из своих улыбок. Первый раунд начался, и она не собиралась его проигрывать.

Глава 19

– Мы ждали тебя три дня назад, – поджала губы Лорна Орув.

Весь ее вид выражал недовольство, от холодных, практически выцветших серых глаз, до сложенных на груди рук. Неизменный строгий пучок, волосок к волоску, лишь усиливал впечатление, что перед тобой учительница, а ты не выучивший задание ученик. Даже платье в мелкий цветочек не смягчали образ матриарха семьи Орув. Ей не помогла бы даже дюжина рюшей.

«Мы ждали тебя…» Это не оговорка, бабушка сразу дала понять, что не рада Кевину и Софии. Прежде Британи бы потупила взор и начала оправдываться, она и теперь по привычке вздохнула, опустила подбородок, а потом раздумала. Хватит! Бри ни в чем не виновата, она имеет полное право на свою жизнь и свои развлечения. Вместо того, чтобы сердиться, бабушка могла написать письмо, хотя бы намекнуть, что ей хочет видеть внучку в ночь Новолетья, а не воспринимать ее присутствие как само собой разумеющееся. Можно подумать, Британи совершила тяжкое преступление!

– Хорошо, – пожала плечами она, – мы остановимся в «Розане».

Глаза Лорны округлились. Совсем другого ответа она ждала.

– Мы? – уточнила матриарх рода Орув, давая возможность Бри взять свои слова обратно.

– Но ты же нам не рада, – взмахнула ресницами Британи.

Присутствие друзей за спиной делало ее храброй. Она незримо ощущала поддержку Софы, знала, в любой момент ладонь Кевина ляжет на плечо. Друзья ее не бросят, они всегда на ее стороне, да и сама Бри уже не Мышка.

Помнится, бабушка твердила, что приглашение в академию – ошибка, внучке нечего там делать, лучше сидеть дома и растить розы. И Британи верила ей, сомневалась в себе. Теперь понимала: напрасно. Она смотрела в морщинистое лицо Лорны с узкими губами и острым подбородком, придавшими ей сходство с книжной колдуньей, и словно читала бабушкины мысли. Они стали как на ладони и не имели ничего общего с чужим благом. Лорна пеклась только о себе. В доме действовало всего одно правило: есть ее мнение и неправильное. Бабушка крепко привязала к себе дочь и зятя, превратила их в безропотных марионеток, но Британи становиться куклой не собиралась.

Губы Лорны дрогнули. Она не ожидала бунта от самого младшего члена семьи.

– Вздор! – фыркнула бабушка. – Не позорь меня перед гостями! Кстати, кто они?

Серые глаза чиркнули по лицам приезжих. «Ведьма!» – одними губами прошептала Софа. Кевин промолчал, но на всякий случай сделал шаг вперед, чтобы прикрыть девушек. Лорна ему не понравилось. Обычно природники добрые, максимум завистливые, а от нее веяло злобой. Вот бы взглянуть на ее ауру! Кевин не сомневался, что обнаружит неприятный сюрприз. Та же мать Британи совсем другая, теплая, если так можно выразиться о человеке.

Однако пора поставить старую «ведьму» на место. Она слишком много о себе возомнила.

Переглянувшись с Софией, Кевин надел маску «золотого мальчика» и свысока, словно делал одолжение, представился:

– Лорд Кевин Ташир, единственный сын и наследник барона Уорвика Ташира, члена Ордена Черного паука, магистра темной магии и прочее. Рядом со мной леди София Ларк. Простите, с кем имею честь?

И Лорна дрогнула. Хозяйку дома словно подменили. Куда только делась былое высокомерие! Кевин уловил страх. Выходит, Лорне было, что скрывать. С чего вдруг она напряглась, стоило походя упомянуть орден? Некромант хотел добавить весомости отцу, действительно не последнему человеку в Ромире, а случайно угодил в больное место Лорны.

– Ох, простите, милорд, я с вами так по-простому! – залебезила хозяйка. – Лорна Ксари, бедная вдова цветочника. А это дочь Перпетуя Орув, матушка Британи.

Теперь и Бри заподозрила неладное. На ее памяти бабушка никогда не извинялась и уж точно не изображала деревенскую простоту. Сдается, в тихом Диже хватит тайн на целое собрание сочинений!

Пока гости размышляли над странностями поведения Лорны, она развила бурную деятельность. Перво-наперво хозяйка категорично заявила: ни в какой гостинице они жить не станут, там даже клопы дохнут, зато в ее доме можно достойно устроить самого короля.

– Перпетуя, – накинулась Лорна на дочь, – что ты замерла, как статуя? Одежду прими, тапочки выдай, за стол усади. И чашки подай из свадебного сервиза. Смотри, не перепутай, вечно ты в облаках витаешь!

Британи покоробило. Как она раньше не замечала этой грубости, почему воспринимала ее как норму? А ведь бабушка вечно награждала людей сомнительными эпитетами, не только домашних. Та криворукая, тот жирдяй, у третьего вместо мозгов труха. Своих недостатков она не замечала, зато чужие раздувала до вселенских масштабов.

– Вы уж простите, – вкрадчиво повинилась Лорна, – у нас принято разуваться. Но если господа не хотят…

– Господа наденут тапочки, – ответил за всех Кевин.

Чем дальше, тем больше ему не нравилась игра хозяйки, слишком нарочитая, приторная. Нужно предупредить Бри: мало ли, что взбредет в голову Лорне? Он не сомневался, она не состояла с «внучкой» в кровном родстве, достаточно поставить их рядом и беспристрастно сравнить. Да, тот же цвет волос, схожий рост, тип лица, но у того же Кевина с отцом общие повадки, манера речи, жесты – тысячи мелочей, а тут лишь различия.

– Ну как? – улучив момент, когда друзья ненадолго остались одни, спросила Бри.

Она поймала себя на странной мысли. Вроде, все то же, родное, от старых ходиков до вышитой салфетки на комоде, а былой радости нет, словно не домой вернулась.

– Диву даюсь, как ты вообще в академию вырвалась! – покосившись на дверь, не идет ли Лорна, закатила глаза Софа. – Это же не дом, а тюрьма! Атмосфера такая удушливая, темная…

– Ты тоже чувствуешь? – оживился Кевин.

Он привалился плечом к стене и, насупившись, осматривал детали нехитрой обстановки.

– Еще как! И мать у Бри странная, словно служанка или рабыня. Отца и вовсе не видно. Дочка вернулась, не в лавку за хлебом ходила, полгода на чужбине провела, а его все нет. Вот что хотите со мной делайте, а это ширма. Не удивлюсь, если родители Бри и вовсе не женаты, случайные актеры.

– Нет, – покачала головой Британи, – я видела брачное свидетельство. Чтобы подать заявление в академию, нужно обязательно предъявить дубликат. Не спорю, все можно подделать, всех подкупить…

Договорить она не успела. Кевин приложил палец к губам и шепнул:

– Потом договорим, у тебя.

Бри покосилась на Кевина и вздохнула. Не хотелось его разочаровывать, но проникнуть в девичью спальню в доме Орувов сложнее, чем в отделение банка. Разве только окошко открыть и подсказать, где взять лестницу, и то с утра по следам вычислят. Ладно, Кевин что-нибудь придумает, а пока пусть для отвода глаз любуется сервизом с розами. Сколько Бри себя помнила, столько он стоял за стеклом, дожидаясь своего часа. Бабушка запрещала брать сервиз даже на Новолетье, твердила, он для особых случаев. Видимо, свадьбы или похорон, раз другие не подходили. В доме Таширов на такую посуду даже бы не взглянули, отдали прислуге на кухню. Аляповатые розы, больше походившие на пионы, фарфор не лучшего качества…

– Дай я хоть на тебя посмотрю, дочка!

На пороге гостиной возник раскрасневшийся от мороза отец. Ну, или тот, кого Британи привыкла считать отцом.

– Совсем ты нас забыла! – попенял он и с широкой улыбкой шагнул к дивану, чтобы заключить девушку в объятия.

Софа тактично отвернулась, не желая мешать. Ей по-прежнему нездоровилось, но она скорее бы умерла, чем призналась в собственной немощи. Больничная палата и постельный режим стали для ее деятельной натуры синонимом пытки. Софии хотелось быть всегда и везде, а уж о том, чтобы пропустить поездку в Мелсбери не могло быть и речи. Она собиралась упорхнуть туда с корабля на бал, раз десять заставила Кевина поклясться, что они двадцатого числа вернутся в Сохис. Прием наметили на третье февраля, но прежде предстояло сделать столько дел! Во-первых, озаботится нарядом. Во-вторых, сдать оставшуюся часть сессии и подтянуть «хвосты». Значит, впереди ждали бессонные ночи и утомительная зубрежка, но награда того стоила.

– А твоя любимая роза жива-здорова, – не замечая посторонних, продолжал вещать Витус Орув.

Не выпуская ладони дочери, он присел на диван, из-за чего Софе пришлось подвинуться, а потом и вовсе встать.

Витус не излучал опасности, обычный неприметный мужчина средних лет. Такого встретишь и за стойкой клерка, и с лопатой в поле. Судя по обилию морщинок возле глаз, Витус любил улыбаться. Наверное, единственный в семье, кроме Бри.

– Ты насовсем или только на пару дней? В оранжерею до обеда сходишь? Матушка затеяла нечто грандиозное!

Матушкой Витус величал тещу и обращался к ней исключительно на «вы».

Оглянувшись на друзей, Британи кивнула. Может, она и темная, но в душе оставалась природницей. Движение дочери напомнило Витусу, что они не одни. Сконфуженно закашлявшись, он подскочил и нелепо поклонился гостям.

– Вы уж простите меня. Как узнал, что дочка приехала, все из головы вылетело. Не гневайтесь милорды!

– Что вы, – с приветливой улыбкой защебетала Софа, – обойдемся без церемоний! Я всего лишь подруга Британи, а он, – она кивнула на Кевина, – друг, хотя порой мнит о себе.

Некромант недовольно засопел, но благоразумно промолчал. Глупо ожидать от Софии лестной характеристики, она никогда его не любила.

– Можете звать меня просто Кевином.

Ташир-младший шагнул к оторопевшему Витусу и протянул ему руку. Отец Бри нерешительно ее пожал и пробормотал:

– До конца жизни мыть не стану!

Софа за его спиной прыснула и отпустила очередной едкий комментарий:

– Смотри, Кевин, окончательно забронзовеешь, скоро людей прикосновениями лечить начнешь!

Британи шикнула на подругу, а некромант нашел способ отомстить. Ему надоели подколки Софы, то, что она вечно брала инициативу в свои руки, вот и тут выставила себя главной.

– Господин Орув, – учтиво обратился он к Витусу, – моя спутница все еще слаба после недавно перенесенной болезни, не могли бы вы?..

– Конечно! – активно закивал собеседник. – Сейчас устроим леди со всеми удобствами!

Софа надулась как мышь на крупу, но поддержки ни в чьем лице не нашла. Сама виновата, не следовало ерничать, вдобавок потом друзьям спасибо за заботу скажет. Пройтись по краю Грани – это не в лес за грибами сходить, организм восстанавливается долго.

В итоге к празднично накрытому столу вышли только Британи с Кевином. Лорна хотела усадить почетного гостя рядом с собой, но внучка утащила его к себе: так сподручнее обмениваться наблюдениями.

– Хм, она успокоилась. – Кевин глазами указал на матриарха семьи. – То ли убедила себя, что секрет надежно похоронен, то ли что-то сделала или кого-то предупредила. Нужно обыскать ее комнату.

Британи тяжко вздохнула.

– Легче сейф взломать! Бабушка ее всегда на ключ запирает.

– И ты за восемнадцать лет не поинтересовалась зачем? Хреновый из тебя маг, Мышка!

– Ничего, я быстро учусь… мальчик.

Оба прыснули, чем привлекли внимание домашних. Лорна недовольно насупила брови, а Перпетуя покраснела.

– Веди себя прилично! – А вот и указания от бабушки последовали. – И перестань шушукаться! Ты в академии магии учишься, пора за манерами следить, а то перед гостем стыдно.

– Благодарю, госпожа Ксари, – вступился за подругу Кевин, – меня все устраивает. Вы не представляете, как я устал от каменных лиц и прямых спин за обедами!

Лорна поджала губы, но оставила комментарии при себе. Вместо этого она засыпала гостя вопросами: где и как они с Бри познакомились, почему вдруг Кевин вызвался ее проводить.

– С последним все просто. – Предвидя реакцию подруги, некромант стиснул ее руку под столом. – Я подумываю жениться на Бри, вот решил взглянуть, из какой она семьи.

За столом повисло гробовое молчание, даже челюсти перестали работать. Первой отмерла Лорна.

– Это правда? – недоверчиво переспросила она, обращаясь к внучке.

Британи, поколебавшись, кивнула. Фальшивое предложение Кевина отрывало множество возможностей. Бабушка ослабит контроль, позволит им больше времени проводить вместе, уверится, они приехали не по ее душу. Тут-то Британи и нанесет удар.

– Чистая правда, ба. – В доказательство своих слов она запечатлела легкий поцелуй на щеке Кевина. – В семье Таширов уважают традиции, молодые обязаны получить согласие родителей жениха и невесты.

Лорна продолжала выразительно смотреть на нее, и Британи ответила на невысказанный вопрос:

– Да, там меня уже одобрили.

Вранье, Мелани Ташир скончалась бы от одной мысли о подобной невестке, но Сохис далеко, не проверить.

Перпетуя ахнула и, расчувствовавшись, прижала к глазам салфетку. Витус тоже обрадовался, принялся сердечно поздравлять дочку, только Лорна сидела с каменным выражением лица. У Британи даже закралась мысль: не желала ли она внучке участи старой девы?

– Странный выбор! – Слова Лорны лишь укрепили подозрения. – Явный мезальянс.

– Любви все сословия покорны, – возразил Кевин и в свою очередь коснулся губами щеки «невесты».

Пришлось наступить ему на ногу, чтобы не слишком увлекался. В ответ некромант пробормотал некромант куда-то в район уха Бри: «Ну все, теперь ты от свидания не отвертишься!» Сложно сказать, шутил он или говорил серьезно.

Остаток обеда пролетел за обсуждением животрепещущей темы. Пришлось мешать ложь с правдой и старательно запоминать легенду. Кевин воодушевленно вещал о том, с какой страстью Британи болела за него на Королевских играх, как пришла познакомиться с кумиром в подтрибунное помещение. Он, разумеется, не остался равнодушным к такой красавице, влюбился с первого взгляда.