Текст книги "Роковая ошибка"

Глава 21

Понедельник начался с консультации кардиолога, который отправил меня на ЭКГ, но ближайшая свободная запись была на среду. За всю свою жизнь я ни разу к врачам не обращалась, если, конечно, не брать в расчёт детские годы. Хотя даже тогда мою тётку не больно уж волновало моё здоровье, поэтому доктора вызывали в крайних случаях.

А за неделю я уже пятый раз приходила в поликлинику и понимала, что это ещё не конец.

Следом я поехала на новое собеседование. Мне предлагали должность переводчика в туристической компании. Зарплата хорошая плюс возможность командировок, да и фирма сама по себе солидная. Однако во время общения с менеджером по кадрам я вдруг поняла, что большим приоритетом для меня оставалась юридическая сфера. Сразу отказываться я не стала, потому что в тот момент это было самым лучшим вариантом, но сердце к такой работе не лежало совсем. Мы условились, что к концу недели созвонимся, и я дам окончательный ответ.

Не успела я выйти на улицу, как раздался телефонный звонок. Номер был незнакомым, поэтому я ответила, не мешкая:

– Анастасия Игоревна? – раздался в трубке грозный мужской голос.

– Да, – ответила я взволнованно, предвкушая приглашения по новой вакансии.

– Вас беспокоит старший сержант МВД по Московскому району Сервеленко. Вам необходимо приехать в отделение полиции для дачи показаний в качестве потерпевшей по делу гражданина Овчинникова.

– Это шутка? – широко распахнув от изумления глаза, воскликнула я.

– Девушка, не вижу ничего смешного. Я вам говорю абсолютно серьёзно.

– В таком случае это какая-то ошибка. Я не знаю никакого… Как вы сказали? Овчинникова?

Повисло недолгое молчание, после чего строгий голос спросил:

– Вы Ушакова Анастасия Игоревна?

– Да.

– Работаете помощником нотариуса в нотариальной конторе и двадцать восьмого мая этого года присутствовали на корпоративном вечере в банкетном зале «Левинсон» при гостинице Холидей Инн. Всё верно?

– Да, – робко подтвердила я, не понимая, во что и каким образом оказалась замешанной в каком-то деле.

– В таком случае нет никакой ошибки. Вам требуется подойти в ближайшее время в отделение полиции и дать показания. Сегодня я могу вас ожидать?

– Хорошо. Постараюсь подъехать через час, – согласилась я, обречённо вздохнув.

– Сейчас сообщением вышлю адрес. Жду вас.

Короткие гудки окончили разговор. Через минуту я прочитала, куда мне ехать, и отправилась прямиком туда. Не терпелось узнать, что это ещё за дело такое, в которое меня впутали. Возвращаясь к тому вечеру, я попыталась припомнить что-нибудь необычное, что могло бы довести до привлечения полиции и возбуждения дела, но ничего на ум не приходило. Не возникло даже никаких догадок и предположений. Но хотелось как можно скорее развязаться с этой нелепой ситуацией. С правоохранительными органами я никогда не сталкивалась лично, и начинать, отнюдь, не мечтала.

Добралась я довольно быстро. При входе сотрудники потребовали предъявить паспорт и сообщить, к кому мне назначено, после чего пропустили меня внутрь. Идя по длинному пустому коридору и ища номер нужного кабинета, я вдруг, как вкопанная, остановилась прямо посередине, увидев сидящего на скамейке и наблюдавшего за мной Дмитрия Владимировича.

– Так это вы всё специально подстроили! – в гневе закричала я, развернулась и скорым шагом направилась обратно.

– Подожди! – Он остановил меня так быстро, что я не успела преодолеть весь коридор. – Я не имею к этому делу отношения! Ну, скажем, почти. Я до последнего стремился обойтись без твоих показаний и не впутывать тебя, но ты сама меня вынудила, своим поведением и полным игнорированием моих звонков и сообщений. Это было единственной возможностью, чтобы я смог увидеть тебя и поговорить, пока ты окончательно не исчезла.

Я вопросительно смотрела на него, ошарашенная ещё больше и так и не понимавшая, что происходило.

– Кто-нибудь мне может, наконец, объяснить, что это ещё за дело и какое отношение имеет ко мне?

– Давай присядем, и я тебе спокойно объясню, – предложил Дмитрий Владимирович и сделал попытку положить руку мне на спину, которую я тут же скинула.

– Ну, я слушаю, – нетерпеливо произнесла я, стоило мне только присесть.

– Помнишь, корпоративный вечер в конце мая, когда компания праздновала…

– Да-да… – перебила я, нервно теребя ремешок сумочки. – Можно сразу к делу?! Что произошло в тот вечер? Кто такой этот Овчинников? И при чём тут я?

– Официант, который целый вечер практически не отходил от тебя. Припоминаешь?

Я сощурила глаза, напряжённо глядя в белую стену перед собой, и ясно увидела образ надоедливого молодого человека, докучавшего меня на протяжении всего праздника.

– По твоему лицу вижу, что вспомнила. Что можешь сказать о нём?

– Он постоянно донимал меня, проходу не давал, настаивал на встрече с ним.

– Чем закончилось последнее ваше общение?

– Я попыталась схитрить и обмануть его, пообещав перед уходом оставить свой номер телефона.

– И выпила шампанское, которое тот предложил.

– Да. Я не хотела, но он сказал, что иначе наша договорённость отменяется, – ответила я, не понимая, куда Дмитрий Владимирович клонил. – А при чём тут всё это?

– При том, что этот юноша подсыпал тебе в бокал сильнодействующее психотропное вещество.

– Что? Нет! Не может быть! – в ужасе уставилась я на собеседника. – Бред какой-то! Зачем ему понадобилось это делать?

– Думаю, ты уже большая девочка, должна догадаться, – с игривой ухмылкой сказал он, как раз в тот момент, когда двери кабинета раскрылись, и оттуда вышел весьма полноватый мужчина, одетый в форму.

– Вы уже здесь? Оперативно. Проходите, – обратился к нам сотрудник полиции.

Дмитрий Владимирович пропустил меня первой. В кабинете я устроилась на стуле, стоящем рядом со столом, за который уселся мужчина.

После процедуры зачтения моих прав на протяжении длительного времени меня мучали бесконечными вопросами, пока сотрудник полиции печатал на компьютере мои показания. Час спустя я прочитала распечатанный лист допроса и поставила свою подпись.

– А где он сейчас?

– Задержан.

– И что его ждёт?

– Срок, разумеется.

– От меня ещё что-нибудь потребуется?

– Думаю, нет. В материалах дела доказательств предостаточно. Мы постараемся исключить ваше общение со следствием и присутствие в суде. И если ничего кардинального не произойдёт, то одного заседания хватит, чтобы закрыть дело.

– Тогда я могу быть свободна?

– Да, больше вас не задерживаю. А, и кстати, должен отметить, что вам очень повезло, что в тот вечер рядом оказался Дмитрий Владимирович и смог предотвратить возможные неблагоприятные последствия.

– Да уж, – уныло подтвердила я и направилась к выходу. – До свидания.

Когда я оказалась на свежем воздухе, голова раскалывалась после долгого нахождения в душном помещении и от объёма информации, обрушившегося на меня.

– Поехали поедим, – предложил Дмитрий Владимирович, всё время находившийся возле меня.

– Нет. Я лучше домой, – мгновенно отрезала я.

– Настя, послушай, – он встал передо мной, преградив путь, и посмотрел прямо в глаза, – я не хочу ругаться с тобой и тем более принуждать. Я только прошу меня выслушать, после чего, если ты не захочешь, больше никогда тебя не побеспокою. Ну так что? – Я мешкала с ответом, стараясь не глядеть на него, но моё сердце бешено колотилось. – Пожалуйста.

После моего нерешительного кивка головой Дмитрий Владимирович повёл меня к своему чёрному джипу и открыл пассажирскую дверь. Я догадалась, что это бмв, но вот от моделей была далека, и шильдик Х7 на крышке багажника мне ничего не говорил.

– Вы поменяли машину? – поинтересовалась я у водителя, когда мы отъехали от отделения полиции.

– Нет, просто та для работы.

– А эта?

– Эта для жизни, – улыбнулся он, припарковав машину у ближайшего ресторана. – Ну, думаю, этот вроде неплохой.

– А мотоцикл? И почему нельзя ездить только на чём-то одном?

– Всё непросто, – нахмурившись, мучительным голосом произнёс Дмитрий Владимирович и вышел из машины.

Столик он попросил встретившего нас официанта выбрать в тихом месте у окна. Недолго думая с заказом, я выбрала салат цезарь и грибной крем-суп, а мой спутник стейк из свинины с картофелем и чай.

– Как поживаешь? – задал мне вопрос сидящий напротив мужчина, облокачиваясь локтями на стол.

– Дмитрий Владимирович, давайте перейдём непосредственно к теме разговора, – холодно заявила я, решив сохранить с ним официально-деловой стиль общения, отстранилась на спинку стула и скрестила на груди руки.

– Что ж, давай, – ухмыльнулся он с лёгкой улыбкой на губах, при взгляде на которые я ненароком облизнула свои, но тут же прогнала до боли знакомые ощущения.

– Как вы узнали о том, что тот официант подсыпал мне эту гадость в бокал?

– Я стал наблюдать за ним с тех пор, как начал слишком часто видеть его рядом с тобой. Потом заметил, как он что-то вытащил из кармана и быстро высыпал в шампанское, когда ты отвернулась. Я направился в вашу сторону, но не успел предупредить – ты уже сделала глоток.

– И что было после?

– Пока ты выходила из зала, я уведомил администратора вечера, попросил отстранить официанта от работы, вызвать полицию и указал на оставленный тобой бокал.

Я замолчала и отвернулась в окно, рассматривая шумный проспект, кишащий нескончаемым потоком машин и пешеходов, представляя себе события того несчастного вечера. Многое пронеслось в моей голове за те минуты, и я решила, что терять было нечего: выяснять, так выяснять до конца.

– И вы предложили отвезти меня домой?

– Да.

– А дальше? – спросила я неуверенно, отводя глаза и пальцами вцепляясь в сиденье стула.

– Что дальше? – вопросительно посмотрел на меня Дмитрий Владимирович.

– Что было после того, как мы покинули зал?

Теперь мой спутник сидел, молча глядя на меня с выражением удивления и неверения.

– С какого момента ты не помнишь?

– Как мы спустились по лестнице в холл, – призналась я, испытывая неловкость и смущение.

– А когда память снова вернулась к тебе?

– Утром, когда проснулась.

Дмитрий Владимирович откинулся назад и нервно провёл руками по волосам.

– Я мог бы догадаться, – сквозь зубы процедил он.

– О чём вы?

– Да так… не имеет значения… Я планировал вызвать такси и отвезти тебя домой, но ты напрочь отказывалась мне называть свой адрес. Пока я пытался его выяснить, дозваниваясь до Валентины Васильевны и Ксении, ты стала… ээээ… скажем, не совсем подобающе везти себя и привлекать внимание находившихся в холле людей и сотрудников отеля. Мне ничего не оставалось, как забронировать номер и проводить тебя туда.

Официант поставил на стол заказанные нами блюда. То ли от сильного волнения, то ли от аппетитного запаха я не смогла удержаться и накинулась на еду. Я вспомнила, что не ничего во рту не держала со вчерашнего дня, и желудок урчал от голода.

– Вижу, ты давненько не ела! – прокомментировал Дмитрий Владимирович моё рьяное употребление салата, но встретившись с моим не очень-то доброжелательным взглядом, сразу же осёкся: – Прости, неудачное замечание.

– Может, вы лучше продолжите свой рассказ?!

– Разумеется, – растянулся он в широкой улыбке. – В номере ты первым делом запрыгнула на кровать прямо на высоченных каблуках и начала танцевать.

– Чёрт возьми! Вы серьёзно? – Уставилась я на него ошеломлённым взглядом, перестав жевать.

– А то как же! Продолжать?

По его лицу было заметно, что смотрящий на меня мужчина испытывал нескрываемое удовольствие, видя, как я заливаюсь краской стыда и сожаления.

– Да.

– Я пробовал тебя угомонить, но без толку. В итоге рухнула на пол. Убедившись, что ты не досадилась, я снял туфли. Мои уговоры перебраться в кровать на тебя не действовали. При очередной попытке ты вдруг вскочила и начала скидывать с себя всю одежду. Я собрался уйти, но у тебя случилась истерика. Ты кричала, что одна, что все всегда тебя бросают, что никому не нужна. Затем ты заперлась в ванной. Нереальными усилиями я заставил тебя открыть ту чёртову дверь, опасаясь того, что могло ещё взбрести в твою голову, пока ты была невменяема. Надо признаться, что ты меня порядком потрепала тем вечером.

Дмитрий Владимирович перервал свой рассказ, занявшись едой. Я же возила ложкой по тарелке с супом, уже лишённая всякого желания его есть, признавая своё позорное поведение в глазах руководителя.

– А потом вы решили остаться?

– Ты сама меня попросила.

Мы долго неотрывно смотрели друг другу в глаза, желая знать неведомое.

– Сама?

– Да, взяла меня за руку, когда я накрыл тебя одеялом, и попросила остаться. Ты сказала, что очень боишься одиночества, что рано осталась без мамы, а когда тебе было десять, не стало и отца. Сестра отца со своим мужем забрали тебя к себе. Ты описывала их обветшалый, старый деревянный дом и своё место возле печки. Тётка превратила тебя в служанку, заставляя надраивать дом и ухаживать за скотом во дворе. Потом у них появились дети, и ты нянчилась с малышами. Ещё ты рассказывала, что твоими друзьями были те самые животные: корова Кроша, поросёнок Черныш, собака Тимка, кот Рыжик, кролики, куры, гуси, извини, уж имена всех не запомнил. Эй. Всё в порядке?

По моему лицу двумя полосками струились слёзы. Моё сердце сжималось от боли при одном только воспоминании о пережитом кошмаре, который снился мне ночь за ночью даже в течение нескольких лет после переезда, и о котором я всячески стремилась забыть и не вспоминать. А тут мой руководитель говорил мне об этом, словно пересказывал какую-то прочитанную историю. Когда он положил свою руку сверху на мою, я вздрогнула и начала вытирать слёзы.

– Я никогда в своей жизни ни одной живой душе не говорила об этом, – горько заметила я.

– Мне выпала невообразимая возможность стать тем единственным.

Его слова для меня прозвучали в двойном смысле. Я вдруг снова представила, что Дмитрий Владимирович делает мне предложение, как это было в Москве. Его пальцы ласково поглаживали мои, а полный нежности взгляд топил лёд боли, обиды, страданий и одиночества, скопившиеся за столько лет, даря веру и надежду на светлое будущее.

Но мой спутник при этом ничего не говорил. Я вернулась из своих фантазий в настоящее, одёрнула руку и спросила уже более ровным тоном:

– О чём ещё я говорила?

– Ты решила, что должна хорошо учиться, чтобы вырваться оттуда, сумев поступив в какой-нибудь институт в Томске. Книги превратились в твой источник знаний. Но когда закончила школу на отлично, злая тётка никуда не отпустила, сказав, что работа у тебя есть и так. Несколько лет ты тайком подрабатывала, чтобы накопить денег, продолжала читать и готовиться к поступлению. И в результате одним прекрасным днём ты сбежала от них, но выбрала город гораздо дальше, чем планировала изначально. Вот и сказочке конец! – закончив свой рассказ, пошутил Дмитрий Владимирович.

– Я рада, что история моего детства смогла вас повеселить!

– Ты ошибаешься. Я просто хотел, чтобы ты улыбнулась. На самом деле мне было очень горестно узнать о твоём нелёгком прошлом. Мне поистине жаль, что тебе пришлось пережить весь этот ужас. Если бы хоть что-то было в моих силах изменить, то я непременно бы сделал это. Но, глядя на тебя сейчас, можно смело заявить, что эта сказка оказалась со счастливым концом, чему я несказанно рад.

Глава 22

Какое-то время мы сидели в тишине, каждый размышляя о своём. Официант убрал грязную посуду и принёс Дмитрию Владимировичу чай. Я же категорично отказалась от всего. Мне оставалось выяснить лишь самую малость, но как раз она-то и давалась сложнее всего. Собрав в кулак всю имевшуюся во мне мужественность, при этом продолжив смотреть в окно, чтобы не залиться краской, я выдавила из себя вопрос или точнее подобие вопроса:

– И после моей истории мы с вами…

– Что мы с вами? – поднял мой собеседник на меня изумлённый и непонимающий взгляд.

– Ну… спали вместе…

– Я не хотел оставлять тебя одну в таком состоянии, а потом сам вырубился.

– Я не об этом! – нервно воскликнула я.

– А о чём?

Я закатила глаза и выпалила:

– О том, что было между нами.

– Погоди, ты думаешь, что мы тогда с тобой занимались сексом? – удивлённым голосом спросил он и расхохотался.

– Это вовсе не смешно! – рассердилась я и стукнула рукой по столу.

– Прости-прости… – сказал тут же мой спутник и поднял обе руки вверх в знак того, что сдаётся, и, убирая улыбку, серьёзно добавил: – Нет. В тот вечер между нами ничего не было.

– Но мы же оба были без одежды?

– Я уже объяснил тебе, каким образом ты разделась, а что касается меня, то не припомню, чтобы спал без одежды. Я снял только пиджак и рубашку, всё, что ниже, было на мне. Ты серьёзно всё это время считала, что мы переспали в тот вечер? Поверить не могу! Хотя… Это во многом объясняет твоё поведение.

На лице у него снова показалась улыбка, но мне было не до неё. В моём мозгу никак не могла улечься полученная информация. Выходит, я зря себя корила и изводила, и тряслась из-за увольнения. Ничего не случилось катастрофичного. А значит, ошибки-то и не было вовсе. Я сама сделала неправильный и поспешный вывод, не удосужившись даже попытаться разобраться в произошедшем. После этого всё пошло кувырком. И наши отношения на работе… Стоп. Я вспомнила первую встречу со своим руководителем в его кабинете после корпоратива.

– Тогда я не понимаю, что вы хотели от меня услышать в понедельник?

– Возможно, я покажусь эгоистичным, но считал, что заслужил хоть какой-то благодарности в виде банального «спасибо» за то, что сделал. Я же не знал, что ты ничего не помнишь. Поэтому и рассчитывал, что первым делом ты выразишь свою признательность. Ну и, не скрою, мне было обидно проснуться одному и не обнаружить даже записки от тебя.

– Спасибо, – после продолжительной паузы сказала я, полностью игнорируя вторую часть. – Хоть и говорю с опозданием, но я действительно очень благодарна вам. Кто знает, чем мог закончиться для меня тот вечер!?

– Даже не хочу представлять.

– Ладно, думаю, на этом мы всё обсудили. Я пойду тогда, – взяв сумку, я начала отодвигать стул.

– Нет, не всё. Задержись ещё ненадолго. Мы разобрались только с прошлым. Теперь нужно обсудить настоящее.

– Здесь не о чем разговаривать. Всё и так предельно ясно! – огрызнулась я в ответ, окатив его сердитым взглядом.

– Тогда я вкратце объясню свою позицию, и отныне больше тебя не побеспокою. Перестань. Ты же прекрасно знаешь, что я в любом случае это сделаю, даже если придётся приковать тебя к этому стулу.

– Весьма перспективное начало, – съязвила я и положила сумку обратно. – Ну! Начинайте!

– Я несколько дней обдумывал твою внезапную перемену по отношению ко мне, пока в прошлый понедельник Виктория Николаевна из бухгалтерии в разговоре со мной ненароком не оговорилась о том, что накануне ты запрашивала моё личное дело. Я его пролистал, и тогда-то меня и осенило. Пришедшая ко мне в пятницу женщина привлекла твоё внимание, а в документах ты обнаружила, что я женат. Мои догадки верны?

Перебирая пальцами край скатерти, опустив глаза, я и не думала отвечать, и ждала, чтобы моя пытка поскорее завершилась.

– Уверен, что я прав, иначе твоему поведению нет никакого объяснения, – не дождавшись моего ответа, продолжил Дмитрий Владимирович, – потому что сразу после этого всё и началось. Ты напрочь отказалась меня выслушать и не дала шанса объясниться даже после того, как я сказал, что ты всё неверно поняла. В ту пятницу действительно приходила женщина, бывшая моей женой меньше года, и мы с ней вот уже как десять лет разведены. – Я вытаращилась на него и помотала головой, отказываясь признавать это. – Не веришь? Посмотри. Вот свидетельство о разводе. – Он протянул мне свой телефон с высвечивающимся на экране документом. Затем вытащил из кармана пиджака свой паспорт, открыл его и показал мне. – А вот сам штамп о разводе. Убедил?

Я смотрела в документы и не верила своим глазам. Выходит, я действительно ошиблась и напрасно заварила всю эту кашу.

– Я был уверен, что в моём деле есть эта информация. Однако, как выяснилось, нет, но это уже поправили. Поэтому считаю данное недоразумение устранено. Теперь непосредственно о твоей работе. Я не знаю, что ты думаешь о наших отношениях, что испытываешь ко мне, хочешь быть со мной или нет. Если да, то я был бы очень счастлив, потому что к тебе не равнодушен. И в этом случае, как я уже говорил тебе, решу вопрос относительно существующего на работе запрета. Но вот увольняться – это абсолютная глупость. Я же помню, как ты старалась заполучить это место, вижу, как сильно ты любишь своё дело. При любом раскладе выбор остаётся за тобой. О твоём заявлении никто не в курсе, для всех ты на больничном. Можешь подумать до конца недели или по желанию выйти на работу раньше. Если примешь решение уйти, то в следующий понедельник подпишу приказ, и ты будешь официально свободна.

Дмитрий Владимирович махнул официанту, прося счёт.

– А теперь, когда я уверен, что с тобой точно всё в порядке, докучать своими звонками и сообщениями больше не буду. Свою позицию я тебе изложил. Решение за тобой. Очень надеюсь, что это была не последняя наша с тобой встреча. Но на всякий случай береги себя и удачи.

Он расплатился у барной стойки и покинул ресторан. В окно я видела, как отъехала и слилась в потоке машин его чёрная бмв. В тот момент я ощутила пустоту, боль утраты, словно я потеряла что-то дорогое и по-настоящему важное в моей жизни. То одиночество, от которого я всегда бежала, бумерангом вернулось ко мое обратно. Я верно сказала Дмитрию Владимировичу, что боюсь оставаться одна. Кто бы мог подумать, что человеком, которому я открою свою душу и отдам сердце, станет мой суровый, грозный руководитель, к кому я испытывала страх, кого сторонилась и опасалась.

Я заказала себе кофе и просидела там ещё какое-то время, обдумывая наш разговор.

Однако даже спустя несколько дней я не переставала размышлять. И днём, и ночью я без конца гоняла хаотично раскиданные по всей голове мысли. Мне сложно было разобраться в себе и принять правильное решение.

С врачами я, наконец, развязалась, убедившись, что по ЭКГ всё хорошо, и закрыв в пятницу больничный.

В среду я отменила ещё одно собеседование, а в четверг отказалась от вакансии в туристической фирме.

Я понимала, что очень хочу вернуться обратно, и подсознательно мои действия меня к этому и вели. Но как быть с Дмитрием Владимировичем? Работать с ним вместе, видеть его каждый день и вести себя как обычные сотрудники словно ничего не случилось. Нет, это было выше моих сил. Как раньше уже не могло быть. А мечтать о возобновлении наших отношений после всех моих выходок даже не представлялось возможным. Он вряд ли теперь захочет иметь дело со взбалмошной глупой девчонкой. Я не находила выхода. Времени до понедельника оставалось совсем немного, и решение так или иначе должно было быть принято.

Вечером я решила известить своего руководителя о намерении не увольняться. Как раз по пятницам он чаще всего задерживался на работе и оставался в офисе после семи часов один. Я подумала, что это самое подходящее время. Звонить мне было страшновато, поэтому я отправила ему сообщение: «Дмитрий Владимирович, у вас есть минутка? Я бы хотела с вами поговорить».

«Ты дома?» – высветился ответ на экране, не прошло и минуты.

«Да», – автоматом написала я.

«Буду через пятнадцать минут», – получила я следующее смс.

Вот чёрт! Я вовсе не этого хотела! Я не готова была его видеть и говорить с ним, глядя в лицо. И скоропалительно начала строчить ответное сообщение, пытаясь всё исправить: «Вовсе незачем специально ехать ко мне. Разговор всего-то на пару минут».

«Я еду недалеко от твоего дома, и мне проще заехать, нежели чем писать за рулём», – его ответ окончательно лишил меня надежды, что я смогла бы избежать его незапланированного визита.

Я разволновалась не на шутку, начала носиться по кругу, убирать раскиданные вещи и расчёсывать свои растрёпанные волосы. Мои руки тряслись, сердце колотилось. Я уж и позабыла, о чём хотела вообще поговорить с ним. Но, честно признавшись самой себе, я поняла, что просто-напросто до смерти боюсь его видеть.

И когда Дмитрий Владимирович вошёл в квартиру, такой красивый, уверенный в себе, со своей очаровательной улыбкой, мой душевный покой был вконец нарушен.

– Рад тебя видеть! – приветливым тоном произнёс он, пройдя в комнату.

– Хотите чай или кофе? – предложила я, чтобы собраться с духом и оттянуть момент разговора.

– К сожалению, у меня не очень много времени. Давай сразу к делу.

– Ладно, – я поставила чайник обратно, но крохотную кухню не покинула, желая сохранить дистанцию. – Я долго думала, и, если вы меня ещё не уволили, то хотела бы продолжить работу.

– Замечательно, тогда в понедельник как обычно в девять, – произнёс мой гость задорным голосом, сверкая своими тёмными глазами. – Это всё, что ты хотела мне сообщить?

– Почти… – Я не знала, как мне было осмелиться сказать то, что заранее запланировала. И сгорая от стеснения, начала свою невнятную речь: – но я буду работать, и вы тоже… эмм… а после… наших с вами… я не смогу…

– Ты пытаешься сказать, что не хочешь работать со мной вместе? – переменившись одномоментно в лице, спросил он.

Голос покинул меня, я так испугалась, что едва смогла кивнуть головой. От его сурового вида, который я не раз видела, не приходилось ждать ничего хорошего. Я побледнела, и едва держалась на ногах.

– Что ж. Я тебя услышал, – рассерженным тоном подвёл итог Дмитрий Владимирович и направился к выходу, но у самых дверей развернулся и спросил: – Позволь поинтересоваться, что повлияло на твоё решение?

Я стояла как истукан, продолжая судорожно трястись и тяжело дышать. Пока я придумывала, что мне сказать в ответ, он продолжил, медленно зашагав в мою сторону.

– Ты боишься, что, сталкиваясь со мной в офисе, тебя снова будет тянуть ко мне? Что не сможешь удержаться, когда мы останемся одни в моём кабинете? Что не устоишь передо мной, если я захочу поцеловать тебя?

Дмитрий Владимирович подошёл вплотную ко мне. Я вдохнула знакомый запах туалетной воды, каждый раз сводящей меня с ума. Его слова подействовали на меня лучше любого возбуждающего средства. Мне до безумия захотелось прижаться к его груди, завладеть губами, утонуть в крепких объятиях. Но я так и стояла, упорно прячась за собственноручно воздвигнутую вокруг себя крепость.

– Всё это ошибка, – неуверенно прошептала я.

– Что ошибка? – спросил он нежным голосом. – Вот это?

Его рот накрыл мой в поцелуе, ломая барьер, стоящий между нами. Я почувствовала сладость его губ, о которой мечтала на протяжении последних двух недель. Моё сознание помутилось самым нещадным образом. И сама не заметила, как обвила его шею руками и поддалась порыву.

– Ты понимаешь, что отталкиваешь то, что больше всего хочешь? – произнёс Дмитрий Владимирович, останавливаясь, но не отпуская меня. – Ты стремишься убежать, как это делала на протяжении всей жизни, но только вот сейчас рискуешь потерять свой шанс на счастье. И можешь не пытаться доказать мне, что я безразличен тебе. Я вижу в твоих глазах, что это не так. Что же на самом деле тебе мешает продолжить наши отношения? Уж явно не этот кретин Никита! Так что же? Скажи мне. Почему ты отказываешься от меня?

Он победно загнал меня в угол, как хищник свою добычу. Я настолько растерялась, что могла лишь робко пролепетать, что чувствовала на самом деле.

– Я вас не знаю.

– Не понял? – нахмуримся Дмитрий Владимирович.

– Ну… как человека.

– А когда мы с тобой столько ночей провели вместе, – он махнул рукой, указывая на кровать, и весело продолжил: – ты со мной не познакомилась ближе?

– Но, чёрт возьми, я совсем не об этом! – вспыхнула я в полном негодовании и отошла от него. – Вы столько лет мой руководитель, но помимо работы я о вас абсолютным образом ничего не знаю. У вас разные машины, вы ездите на мотоцикле, живёте то в квартире, то в доме, были женаты. Я не знаю ваших родителей, друзей, да самых обыкновенных ваших интересов.

Пока я кружила по комнате и выговаривалась, мой гость начал заливаться безудержным смехом.

– По-вашему, это смешно? Всё, хватит! Проваливайте. Вы, кажется, сильно торопились куда-то.

– На самом деле мне каждый раз так забавно слушать, как ты чертыхаешься. Ты делаешь это так часто и как-то по-особенному, что я невольно начинаю улыбаться.

– Ах, так. Вот и дудки. Специально не буду больше так делать. А теперь вымётывайтесь давайте.

Я подошла к нему и подтолкнула по направлению к двери. Но он был такой здоровый, что лишь немного пошатнулся и продолжил стоять как вкопанный.

– И, между прочим, я даже и не представлял, что тебя заботит именно это, – откашлявшись, заметил Дмитрий Владимирович. – Поспешу тебя разочаровать. С моими родителями ты уже знакома.

Я вопросительно посмотрела на гостя.

– Да-да. На московском приёме пара с забавной, как ты выразилась, бабулькой.

– Это ваши родители? Почему вы мне сразу не сказали?

– Я бы хотел представить тебя им, как свою невесту, а не как коллегу по работе. Поэтому счёл лучшим поступить именно так. Что же касается друзей, то милости прошу со мной. Я как раз еду на встречу с ними.

– Нет, я не могу, – ошарашено отмахнулась я на внезапное приглашение.

– Почему нет? Ты же сама только что сказала, что ничего про них не знаешь. Вот и познакомишься. Да и как ты обо мне что-то сможешь выяснить, если мы не будем проводить больше времени вместе?! А? Вопрос на засыпку? Давай, собирайся, поехали со мной.

– Хорошо, – тяжело выдохнула я, перестав сопротивляться, а внутри уже испытывала лёгкость, словно превратилась в бабочку. – Что мне одеть?

– Всё, что хочешь. Это обычная встреча.

Я взглянула на Дмитрия Владимировича, одетого в джинсы с футболкой, схватила из шкафа вешалку с платьем и поспешила переодеваться в ванную.

Лёгкое красное платье в белый горошек на тонких лямках, приталенное и струящееся вниз, едва доходив до колен, великолепно на мне сидело. Я подкрасила глаза и губы, нанесла румяна, брызнула туалетную воду и вернулась в комнату.

– Ты собралась разозлить быка?

– Что?

– Ничего. Ты готова?

– Мне не идёт это платье? – обеспокоено спросила я.

– Нет. Наоборот, ты выглядишь слишком хорошо. Я о другом говорил.

– О чём?

– Проехали. Прихвати лучше с собой на всякий случай какие-нибудь шорты с футболкой и что-нибудь потеплее.

– Встреча затянется до завтра?

– Вероятнее всего.

Вытащив из шкафа небольшую сумку, я быстро покидала в неё одежду, сбегала в ванную за косметичкой, расчёской и зубной щёткой.

– Собралась? – уточнил он, когда я закрыла сумку.

– Да.

Я застегнула босоножки, схватила жакет и сумочку, после чего мы пошли к машине.