Текст книги "Римское право"

Глава XV
Пакты и внедоговорные обязательства

I. Пакт (pactum, pacta) – неформальное соглашение между двумя сторонами, в котором отсутствуют или не соблюдены полностью условия, предъявляемые к договорам, либо это соглашение, не предусмотренное цивильным правом. В силу этого пакты – это соглашения, не снабженные исковой защитой. Они – пример натурального обязательства.

Значительные изменения в юридической судьбе пактов происходят с началом деятельности преторов, в результате чего было выработано одно из важнейших положений всего обязательственного права: pacta conventa servabo – буду следовать установленным пактам, т. е. пакты получили исковую защиту.

Обещание претора «следовать» пактам разделило все неформальные соглашения на две группы:

1) «голые пакты» (pacta nuda, пакта нуда) – соглашения, не получившие защиты от претора;

2) «одетые пакты» (pacta vestita, пакта вэстита) – соглашения, получившие исковую защиту.

II. В зависимости от характера и содержания установленной защиты «одетые пакты» подразделялись на несколько видов.

1. Пакта адиэкта (pacta adiecta) – пакты, присоединенные к наиболее близкому по содержанию договору и соответственно получившие защиту, на основании данного договора.

2. Пакта претория (pacta praetoria) – получили самостоятельную защиту на основании эдиктов преторов, т. е. данным соглашениям предоставили собственный иск, который был in factum. Среди них были:

1) соглашение о подтверждении долга (constitutum debiti);

2) обещание банкира уплатить чей-то долг (receptum argentarii);

3) обязательства хозяев кораблей, гостиниц и постоялых дворов в отношении доверенного им имущества (receptum nautarum, cauporum, stabulariorum);

4) обязательство лица выполнить возложенные на него обязанности третейского судьи (receptum arbitri).

3. Пакта лэгитима (pacta legitima) – пакты, получившие исковую защиту посредством императорских конституций. Среди них различали:

1) обещание дарения (содержание многовариантно – вещь, прощение долга и т. д.);

2) установление приданого.

I. В римском праве дарение (donation, донацио) не признавалось в качестве самостоятельного договора, или пакта, а представляло собой фактически одностороннюю сделку, которую совершало одно лицо в пользу другого, как правило, знакомого или близкого человека. Поэтому в быту дарение называли «договор между друзьями».

Предметом дарения могли быть разнообразные действия, связанные как с предоставлением имущества и соответственно возникновением права собственности, так и погашением чужого кредитного обязательства. Во всех этих случаях должно было присутствовать желание и односторонние действия только одного лица, которое приводило как к возникновению, так и прекращению прав и обязанностей у лица, получившего дарение.

Дарение – неформальное предоставление. Оно может быть выполнено в любой форме и виде.

II. Как уже отмечалось ранее (§ 27), существовали запреты, связанные с дарением внутри семьи. Помимо этого были еще ограничения в размерах дарения.

Ограничения были установлены специальным законом (Lex Cincia) в 204/5 г. до н. э., однако наказания за превышение установленного размера не было – так называемый закон несовершенного вида (§ 12, IV).

Закон также позволял вчинять иск против лица, которое обещало дарение, но так его и не предоставило.

III. Дарение можно было отозвать, если оно было сделано sub modo (суб модо), т. е. с целевым назначением.

ПРИМЕР

Гай подарил Титу виноградник, но поставил условие, чтобы не менее трети собранного урожая он жертвовал на строительство и содержание храма Вакха. Тит, ссылаясь на неурожай и рост затрат, стал жертвовать только Vio-

В подобном случае имеет место нарушение целевого назначения, поэтому Гай имеет право отозвать дарение.

IV. Вплоть до эпохи Юстиниана существовала особая разновидность дарения – mortis causa (мортис кауза) – дарение перед смертью.

Особенность данного дарения состояла в том, что если лицо, сделавшее дарение, останется в живых, то может истребовать дарение обратно, а также все плоды и доходы, которое получило лицо за время эксплуатации вещи.

Внедоговорные обязательства – это собирательное понятие, под которым понимаются все обязательства, которые возникают не на основании договора, а из а) квазиконтрактов, b) деликтов и с) квазиделиктов.

«Квази» (quasi) дословно переводиться «как бы», т. е. имеет место допущение (фикция), согласно которой что-то не существовавшее физически и фактически признается существующим или существовавшим в юридическом смысле.

Существование «квази» объясняется тем, что естественным и законным способом возникновения обязательств является согласие сторон, т. е. договор. Все остальные основания – это «отклонение» в разной степени от абсолютно законного и естественного способа, т. е. некое подобие – «как бы».

Внедоговорные обязательства менее распространены и не связаны с желанием двух сторон. Как правило, все они – односторонние обязательства, поскольку одна сторона оказывается буквально «втянутой» в обязательство.

I. Квазиконтракты (quasi ex contractu, обязательства как бы из договоров) характеризуются отсутствием факта непосредственного соглашения между сторонами. Обязательство возникает автоматически, вследствие действия или бездействия одного лица, затрагивающего интересы другого лица. Между ними возникает юридическая связь (обязательство) подобная той, когда заключен договор.

II. Среди квазиконтрактов различали следующие.

1. Неосновательное обогащение одного лица за счет другого без правомерного на то основания. Это могло иметь место в случае:

1) уплаты несуществующего долга (condictio indebiti);

2) передачи предоставления для достижения противоправной либо безнравственной цели (condictio ob injustam);

3) неисполнения предоставления, переданного для достижения определенной цели (condictio causa data causa non secuta);

4) что-то полученно вследствие кражи (ex causa furtiva);

5) во всех других случаях незаконного и аморального обогащения (condictiones sine causa).

Лицо, которое получило что-то без должного основания, обязано все возвратить, включая и полученные приращения.

2. Ведение чужих дел без поручения (negotium gestio, нэгоциум гестио) имело место тогда, когда кто-либо (gestor, гестор), не имея на то разрешения, брал на себя обязательство вести чужие дела:

Такое правило введено в интересах пользы, дабы дела лиц, вынужденных внезапно отлучиться, не пришли в запустение, если такие отправятся, не поручив никому управление своими делами (I.3.27.1).

Если для этого были правомерные основания, гестор мог рассчитывать на компенсацию произведенных расходов. Например, лицо не знало, что с его загородного дома сорвало крышу. Его сосед, не имея возможности связаться с ним, по собственной инициативе и за свой счет сделал новую крышу.

Отношения при нэгоциум близки к договору мандата, поэтому лицо, в пользу которого вели дела, было под защитой прямого иска (actio negotiorum gestorum directa), а гестор – встречного (actio negotiorum gestorum contraria).

Основная обязанность гестора состояла в том, что он должен был добросовестно и заботливо вести дела, делать только разумные и необходимые расходы. При этом его усилия по ведению чужих дел должны быть гораздо большими, чем в отношении своих.

Только при соблюдении указанных условий гестор мог рассчитывать на компенсацию и оплату издержек и соответственно в случае необходимости требовать иск. При этом судья исходил из следующей презумпции:

Кто начал вести дела отсутствующего…не может безнаказанно оставить эти дела, чтобы они погибли; ведь их мог взять на себя кто-либо другой, если бы это лицо не начало их вести. Дело воли – принять на себя поручение, дело необходимости – выполнить его (D. 13.6.17.§ 3).

3. Квазиконтрактами также являлись многообразные действия лиц, которые состояли в родстве, свойстве, опекунстве, попечительстве и различного рода деловых отношениях:

1) действия опекуна в суде по делам подопечного;

2) обязательства лиц, имеющих общую собственность, но не заключивших договор товарищества;

3) обязательства сонаследников в отношении друг друга;

4) обязательство выдать легат указанному лицу;

5) обязательство лица, ошибочно получившее возврат долга.

I. Обязательства из деликтов (ex delicto) – незаконные действия, совершенные умышленно и причинившие вред определенному лицу.

Возникают по поводу вещи, т. е. вследствие одного нарушения вещного права, например, вследствие кражи, грабежа, причинения ущерба (I.4.1.рг).

Основанием преследования лица, обвиняемого в деликте, были штрафные иски (§ 39.2, IV), поэтому наказанием за деликты был исключительно штраф.

II. Деликт в переводе означает нарушение, вина. Трактовка деликта была весьма широка и расплывчата. Сущностными признаками любого деликта было умышленное (вина) нанесение вреда (ущерба) определенному лицу.

Каким бы ни был тяжелым деликт, наказание всегда носило имущественный характер, следовательно, производство по ним осуществлялось в гражданском суде.

III. Среди обязательства из деликтов различали:

1) кражу;

2) грабеж;

3) неправомерное причинение ущерба;

4) обиду.

Первые три деликта исключительно были связаны с посягательством на вещь и причинением имущественного ущерба; обидой с нарушением личной неприкосновенности лица.

IV. Субъекты деликтных обязательств несколько отличались от участников договорных отношений. Лицо, виновное в совершении деликта, а также квазиделикта (§ 88), несло личную ответственность. Здесь не имело значения, является ли оно подвластным или лицом собственного права, а также мужчиной или женщиной. Во внимание принимался только возраст лица и находится ли оно в своем уме или является сумасшедшим:

Если ущерб причинил несовершеннолетний, то, по словам Лабеона, он отвечает по Аквилиеву закону, так как несет ответственность и за воровство; и я считаю это правильным, если он уже способен к совершению неправомерных действий (D.9.2.5. § 2).

V. Отдельную категорию субъектов деликтных обязательств составляют рабы и животные, причинившие вред.

Если в преступлении обвинялся раб или животное, то претор предоставлял ноксальный иск против его хозяина. Хозяин мог возместить убыток, причиненный рабом, или выдать истцу раба. Он также мог выдать животное, причинившее вред. В подобном случае он полностью освобождался от ответственности.

Выданный и оставленный в живых раб мог возместить причиненные убытки. В таком случае он отпускался на свободу при «помощи претора даже против воли господина» (I.4.8.3).

Ноксальный иск против хозяина животного давался только в том случае, если животное домашнее. Например, если вред причинен убежавшим львом или медведем, т. е. диким животным, содержащимся в неволе, то пострадавший не мог рассчитывать на иск. Поскольку хозяин животного утратил над ним власть и животное стало диким. Однако существовал специальный запрет держать:

Собак, свиней, вепря, медведя или льва там, где обыкновенно пролегает дорога; лицо, преступившее предписание, несет ответственность за нанесенный свободному человеку вред в размере той суммы, какую признает судья справедливой; в случае причинения вреда объектам ущерб возмещается в двойном размере (I.4.9.1).

VI. Защита деликтных обязательств осуществлялась на основании штрафных исков, включая все последствия, связанные с ними: а) накопительную солидарность, b) материальный и кратный характер ответственности (выплата штрафа в двойном, тройном и четвертном размере), с) непереходимость на наследников, за исключением возможности взыскать полученную выгоды.

VII. Иски, возникающие в рамках обязательств из деликтов, прекращались вследствие бездействия пострадавшей стороны. Конкретные сроки в источниках не указываются, но предполагается, что пострадавшее лицо должно предпринять действия немедленно.

I. Кража (fur, furtum – фур, фуртум) есть «обманное (незаконное) похищение вещи, ее пользование или же владение» (I.4.2.1). Кража имеет место тогда, когда «умышленно берут чужую вещь вопреки воле хозяина» (I.4.1.6).

Трактовка кражи была достаточно широкой. В этом отношении весьма показательно одно из положений Институций:

Те, которые употребляют безвозмездно ссуженные вещи не на дело, на которое получили, совершают кражу, если они сознают, что делают это вопреки воле хозяина, который бы не позволил бы этого, если бы узнал (I.4.1.7). Иногда совершают кражу даже своей вещи, если, например, должник похитит вещь, данную кредитору в залог (I.4.1.10).

II. Различали следующие виды кражи[114]114
  В Сентенциях Павла говорится о четырех типах воров: явный вор; неявный; спрятавший вещь и унесший вещь (Paul.2.31.2).


[Закрыть].

1. Явные (fur manifestos) – вор был застигнут на месте преступления. Кража считалась явной до тех пор, пока было видно, что вор держит украденную вещь.

Человек, совершивший явную кражу, возвращал вещь и выплачивал штраф в четырехкратном размере стоимости вещи.

2. Неявные (fur пес manifestos) – вор устанавливается только в результате розыскных мероприятий:

✓ «воровство называется oblatum (облатум), когда похищенная вещь будет принесена к тебе кем-либо и найдена у тебя» (Gaius.3.187);

✓ «воровство называется conceptual (концэптум), если похищенная вещь отыскивалась у кого-либо в присутствии свидетелей» (Gaius.3.186).

Неявная кража наказывалась штрафом в двукратном размере от стоимости вещи; укрывательство похищенных вещей в тройном и четвертном.

III. Штрафные иски имели целью только компенсацию ущерба. Для возврата вещи собственник получал либо виндикационный иск, либо кондикцию.

Иск можно было вчинить не только против вора, но и его наследников, если они осуществляли владение краденой вещью.

Право на иск, направленный на истребование похищенной вещи, имели не только ее собственники, но и лица, осуществлявшие законное владение. Например, портной, который чинил чужую одежду.

IV. Римские юристы достаточно рано исследовали и выделили подстрекательство к краже. В отношении любого лица, которое побуждает другое лицо к краже (словом или угрозами), включая собственного раба, можно вчинить иск.

Соучастие в краже трактовалось как любое действие или бездействие, которое облегчает завладение чужой вещью:

Сюда подойдет тот, кто вытряхнул у тебя деньги, дабы их похитил другой, или стал тебе поперек дороги, чтобы другой их захватил, или угнал твоих овец, коров, дабы другой их перехватил (I.4.1.11)

Соучастник кражи несет солидарную ответственность с лицом, совершившим кражу.

V. Весьма близким к соучастникам было положение владельцев гостиниц, кораблей, постоялых дворов и конюшен, сдаваемых в наем. Если что-пропадало в подобных заведениях, то пострадавший вправе был вчинить иск лицу, которое ими владело на момент кражи. Однако основная ответственность данной категории лиц наступала на основании квазиделиктов (§ 88).

Лица, выполнявшие подрядные работы, также могли быть обвинены в краже. Например, портной надел отданный для починки плащ.

VI. Ответственность за кражу распространялась на всех лиц, которые были «близки к совершеннолетию». Главное, чтобы они понимали, что совершают.

Все осужденные за кражу, помимо штрафа, подвергались бесчестью.

I. Грабеж (rapina, рапина) – насильственный захват чужого имущества.

Грабеж, таким образом, это все та же кража, но только совершенная с применением насилия. Его квалификационными признаками были:

1) в действиях грабителя должен быть «злой умысел», т. е. грабитель сознательно совершал преступные действия;

2) сопровождается насильственными действиями со стороны грабителя.

Основная проблема, связанная с грабежом, это необходимость доказать, что в действиях грабителя был умысел. Ведь всегда можно заявить, что захват чужой вещи – ошибка, поскольку грабитель считал, что это его, ранее украденная вещь.

Для профилактики подобных заявлений была издана императорская конституция, согласно которой «никто не вправе насильственно отнимать предметы движимые[115]115
  Данное правило впоследствии было распространено также в отношении недвижимых вещей.


[Закрыть] и одушевленные, хотя бы отнимающий предполагал, что вещи его» (I.4.2). Лицо, нарушившее данную конституцию, утрачивало вещь, а если она оказывалась чужой, выплачивало ее полную стоимость.

II. Наказание за грабеж – штраф (штрафной иск): а) до истечения года – четвертной штраф; b) по истечении – простой. При этом не имело значения, какой ценности была захваченная вещь, даже если она ничего не стоила, грабитель наказывался в полном объеме.

В отличие от кражи штрафной иск при грабеже был единственным, посредством которого истец истребовал похищенную вещи и получал компенсацию.

I. Неправомерное причинение ущерба (damnum iniuria datum, дамнум инюриа датум) – ущерб, причиненный чужим вещам, вследствие умышленных действий.

Данный деликт появился в результате принятия Закона Аквилия (§ 12, V). Согласно Закону, чтобы неправомерный ущерб был признан, необходимо было:

1) наличие ущерба;

2) неправомерность действий лица, причинившего ущерб;

3) наличие в действиях лица dolus и culpa;

4) причинно-следственная связь между ущербом и действиями лица:

Если кто-либо поджег свое жнивье или кустарник, чтобы их сжечь, и распространившийся огонь повредил посев или виноградник другого лица, то надо выяснить, случилось ли это по его неопытности или вследствие неосторожности. Ибо если он сделал это в ветреный день, то на его стороне имеется вина, ибо тот, кто создал причину, рассматривается как причинивший ущерб; такое же обвинение предъявляется к тому, кто не наблюдал за тем, чтобы огонь не распространился слишком далеко. Но если лицо соблюдало все, что нужно, или если огонь распространился дальше вследствие внезапно налетевшего ветра, то вина отсутствует. Если (раб) был ранен не смертельно, но погиб вследствие небрежности, то иск предъявляется по поводу ранения, а не по поводу смерти. Если садовник уронит с дерева сук или работающий на подмостках убьет проходящего человека (уронив что-либо), то он отвечает, если уронит в общественное место, не крикнув предварительно, чтобы проходящий мог избегнуть несчастного случая. Но Муций говорит даже, что если это случилось в частном месте, то можно предъявить иск на основании вины: вина имеется тогда, когда не было предусмотрено то, что могло быть предусмотрено заботливым человеком, или когда что-либо было объявлено лишь тогда, когда уже нельзя было избегнуть опасности. Сообразно с этим не имеет большого значения, было ли это сделано на общественной или на частной дороге, так как; в большинстве случаев дорога идет через частные участки. Если же не было никакой дороги, то он должен отвечать лишь за умысел, чтобы он (причинивший вред) не бросал в проходящего, которого видел. Ответственность за вину не возлагается на него, так как он не мог догадываться, что кто-нибудь пойдет по этому месту (D.9.230—31).

II. Неправомерным ущербом признавалось следующее.

1. Незаконное убийство чужого раба, домашнего животного и другого четвероногого. Наказание – штраф в размере наивысшей рыночной цены за последний год. Кроме того, «тот, чей раб убит, волен преследовать убийцу в частном порядке или в уголовном» (I.4.3.11).

2. Что-либо сожжено, сломано, разрушено[116]116
  «Названием „ruptum“ обозначается все то, что каким бы то ни было образом испорчено. Отсюда под этим словом разумеется не только сожженное, разрушенное, сломанное, но также разорванное, разбитое, разлитое и каким бы то ни было образом погибшее и испорченное» (Gaius.3.217).


[Закрыть], искалечено, а также произошло неправомерное убийство диких животных (как ни странно, но сюда относили собак). В качестве наказания – штраф в размере наивысшей цены, какую вещь имела в ближайшие до деликта 30 дней.

3. В определенных случаях неправомерный ущерб не был связан с повреждением конкретной вещи, но тем не менее действия лица приводили к ущербу:

Обучавшийся у сапожника мальчик, свободнорожденный сын семейства, плохо выполнял то, что показывал ему сапожник, и за это сапожник ударил мальчика колодкой по голове и выбил ему глаз. Юлиан говорит, что здесь не может быть предъявлен иск об обиде (actio iniuriarum), так как сапожник ударил не для того, чтобы нанести обиду, а в целях напоминания (об обязанностях ученика) и в целях обучения; Юлиан сомневается, может ли быть использован иск, вытекающий из найма, так как учителю предоставляется наложение на ученика лишь легкого наказания. Но не сомневаюсь, что может быть предъявлен иск по Аквилиеву закону, ибо излишняя свирепость наставника вменяется ему в вину. Путем этого иска отец может взыскивать столько, насколько меньше он получил от работы сына вследствие повреждения глаза последнего, и издержки, сделанные отцом на лечение сына (D.9.2.5–7).