Текст книги "Открывашка и война"

Основным внутриигровым ограничителем выступает полное отсутствие странных багов и невесть откуда свалившихся на новичка квестов формата «из грязи в Первожрецы». Выгодные «секретки» имеются, так же как и возможность в доли процента при крафте получить офигенно дорогую штуковину, но в основу всего поставлена планомерная и долгая прокачка – в игре вообще-то люди деньги зарабатывают, а значит внутриигровая конкуренция должна быть честной.

Сегодня у всей Земли–2 выходной: день рождения же. Намечены масштабные гуляния по всей планете – разрабатывала команда из пятьдесяти человек, оплачивается из колониальной казны, которая бесконечна, равно как и казна Земли–1, но об этом знают человек двести из обоих миров.

Застегнув рубаху, надев брюки и пиджак, я начал завязывать галстук, глядя на себя в зеркало. Меньше двадцати двух лет мне теперь никто не даст – как и просили, я ускоренно повзрослел. Дверь открылась, и в гардеробную (во дворце живем, тут всяких комнат хватает) вошла одетая в привычное белое с ромашками платье – любит она их – Валентина.

– Ну-ка дай, – отобрала она у меня галстук и принялась завязывать сама, поблескивая в проникающих через окно солнечных лучах обручальным колечком.

Как-то так вышло – «встречаться» мы начали через две недели после той памятной пробежки по лесу, а «сочетались» три месяца назад. Тогда тоже праздник Всеколониального масштаба был – не каждый день самодержавного донельзя и всеми любимого (так, оказалось, тоже бывает) правителя женят.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Я тебя люблю, – приподнявшись на цыпочки, Валя чмокнула меня в щеку.

– И я тебя, – честно ответил я, и мы вышли в коридор.

Просто поразительно, насколько «золотым» оказался характер моей жены, когда она перестала подвергаться перманентному стрессу и выкинула горе-отца из головы. В гармонии и взаимопонимании живем!

Спустившись с нашего, «жилого» этажа по лестнице, мы миновали еще один коридор и зашли в студию – здесь записываются все мои обращения к народу Колонии, а скоро начнем снимать обращения к человечеству в целом – год больших перемен закончился, и мне пора выходить из тени и занимать место, положенное мне по праву рождения. Считаю, что справляюсь неплохо – оно, конечно, инопланетные технологии, без которых мне было бы несоизмеримо сложнее, но я честно стараюсь держать руку на пульсе и оцениваю все инициативы исключительно по критерии полезности их для моих подданных. Нормальный царь!

Записав на девяносто девять процентов состоящую из перечислений заслуг жителей Земли–2 в развитии нашего общего дома передачку, я пообещал Валентине вернуться через пару часов – почти за меня и не волнуется – и телепортировался на планету Сеннит, в сияющий мрамором тронный зал Королевы.

– Ты готов? – для порядка спросила она.

– Готов, – кивнул я.

Пора покончить со Старой Королевой.

Глава 23

Босые ноги шлепали по приятной, теплой, упругой, пульсирующей биомассе. Царящая в пещере темнота не мешала рассмотреть такой же слой биомассы на стенах и потолке, обоняние я отключил сразу – воняет здесь мерзко – а связанные шнурками и переброшенные через плечо кроссовки приветливо стучали по спине и груди в такт шагам.

Проблем у нас с Сеннит за прошедшие с нашего прибытия на «материнскую» планету старой Королевы не возникло – «мозг» до сих пор мертв, а действующие на вшитых рефлексах жуки на меня не нападают – чувствуют Древнего, поэтому идти по череде обжитых пещер было скучновато.

– За этот год ты многое узнал, Андрей. И изменился, – развеяла тишину Сеннит.

Это правда – новые возможности, мотивация, книги и учителя неплохо меня «прокачали» со всех сторон.

– Я полагала, что человечество будет сопротивляться объединению сильнее – человеческой натуре присущи жадность и желание получить как можно привилегий и власти над другими особями, – поделилась она наблюдением.

– А еще ей присущ инстинкт самосохранения, – парировал я.

– Это так, – подтвердила Королева.

Всего двадцать одна с хвостиком тысяча ликвидаций понадобилась, чтобы выжившие все поняли и нашли в себе силы выбрать здоровенный пряник вместо ничем кроме бессмысленной смерти или каторги не способного обернуться кнута.

– Мы с тобой – бог из машины, – заявил я. – Человечество с самого начала смотрело в небо и надеялось встретить ответный взгляд. Людям плохо – они наделены разумом, но все равно остаются лишь одним из населяющих Землю биологических видов. Все технические, культурные и философские достижения не смогли помочь им постичь главные вопросы бытия – «зачем я здесь?», «неужели я умру так же, как и все?» и «неужели нашим миром управляют такие же несовершенные люди со своими мелкими интересами?». Мы дали им ответы на первый и третий вопрос.

– Для человеческой особи срок существования в двести лет – почти бессмертие, – заметила Сеннит.

– Не согласен, – покачал я головой. – Вот те наши партнеры, возраст которых перевалил за сотню лет из-за помощи Целителей, умирать через пятьдесят-сто лет точно не захотят.

– Полное бессмертие технически достижимо, – развела лапками Сеннит. – Но результаты симуляций ты видел сам.

– Видел, – кивнул я. – Грозит неминуемой потерей мотивации, ложным, но неистребимым ощущением собственной мудрости из-за накопленного жизненного опыта, даже совершенно бесполезного и никчемного. Производительность любого труда сходит на нет – а зачем торопиться, если впереди – вечность?

Валя будет жить столько, сколько захочет – я не хочу ее терять.

– Именно борьба разума с биологическим несовершенством человека движет прогрессом, – вывела теорию Королева. – Но при этом именно биологическое несовершенство стало доминантой человеческого развития. Жажда власти, алчность, страх смерти, который выливается в страх перед соседями по планете – все это заставляло доминантных особей развивать военные технологии, ставшие двигателем человеческого прогресса.

– Те регионы, где воевали меньше, до недавнего времени были плохо развиты технически, – кивнул я.

– И при этом ужас и тяжесть войны человечество осознавало миллионы лет, – продолжила Сеннит. – Многие философские школы и культурные достижения прямо об этом говорят.

– И многие такие «философы» играли на руку менее сентиментальным врагам родного государства, – заметил я. – Сея панику и заставляя ни на что не влияющих людей ощущать коллективную вину за собственную историю.

– Эта человеческая особенность тоже интересна, – кивнула Королева. – Зеркальные нейроны позволили человечеству выжить в древние времена и основать относительно спокойные города с высокой плотностью населения, они же позволили человечеству изобрести искусство многих форм, но эти же нейроны позволяют более доминантным особям внушать подчиненным чувство коллективной ответственности. При этом многие понимают, что, если конкретной особи пытаются внушить чувство вины за чужие поступки, от этой особи просто хотят получить репутационные или материальные привилегии.

– Нет совести, – вздохнул я.

– У доминантных особей как правило ее нет, – подтвердила Сеннит. – В этом они похожи на насекомых: в их глазах мир состоит из самой особи и ресурсов, которыми особь пытается распоряжаться так, как будет лучше только для нее.

– И тем не менее, социальное порицание или одобрение – это важный инструмент управления обществом, – поделился я с ней плодами своего обучения. – Если общество поощряет стремление к развитию и достижениям – особь будет стараться этому соответствовать. Если общество воспевает деградацию, трактуя «свободу личности» как свободу предаваться порокам и саморазрушению, общество будет деградировать. Хорошо, что у нас первая модель, а мой старый мир мы починим совсем скоро. Свобода – это свобода развиваться, а не свобода отрезать первичные и вторичные половые признаки под одобрительные вопли таких же умалишенных. Ментально крепкий человек, конечно, на это посмотрит и покрутит пальцем у виска, но кто-то может и принять такое поведение за норму – общество же одобряет, значит всем надо делать так же.

– Твой мир сбился с пути сильнее других, – согласилась она. – Ему повезло сильнее, чем Землям–1 и 2 – самый развитый регион беспрецедентно долго избегал войны. Столько ресурсов было брошено в топку бессмысленного потребления, а теперь, когда подняли головы те, кто столетиями подвергался грабежам и насилию со стороны технически развитых государств, мир начал все глубже погружаться в хаос. У так называемых «белых» особей был шанс после самоубийства СССР – достаточно было интегрировать твою страну в общую над-национальную структуру и по мере развития бывших колоний интегрировать их туда же, сплачиваясь и развивая технологии, но деградация так называемых западных элит зашла слишком далеко – без достойного врага, каким был СССР, они поверили, что исторический процесс полностью им подконтролен, и в дальнейшем статус-кво будет сохраняться сам по себе.

– «Конец истории», – сослался я на книгу японца американского происхождения Фрэнсиса Фукуямы.

– Совершенно оторванная от реальности работа, – поддержала Сеннит. – Но в вашем мире хорошо научились не обращать внимания на реальность, отгораживаясь от нее словами и предлагая низкоранговым особям концентрироваться не на том, что они могут воспринять органами чувств, а на эфемерных, выдуманных и деструктивных вещах. Например – свободе деградировать, как ты правильно заметил.

– Починим, – решил я свернуть грустный разговор.

– Починим, – согласилась Сеннит. – Твой мир к приходу третьей силы готов лучше других – им не придется преодолевать десятилетия ненависти к жукам, а разочарование в собственных элитах нарастает с каждым днем.

– Скоро проверим, – кивнул я.

С опережением графика процессы идут, сейчас померим реакцию на мое появление в инфополе Земли–1, доработаем некоторые технологии, и можно начинать многократно воспетое фантастами инопланетное вторжение с нюансами в виде моментального по историческим меркам взлета уровня жизни по всей планете, «пропалыванием» недоговороспособных элитариев и гуманным пресечением попыток отстаивать обезьяний способ существования.

Старую Королеву я ощущал с самого нашего прибытия сюда, поэтому, когда коридор пещеры вывел нас в циклопических размеров зал, я не удивился. Внешний вид Королевы не впечатлял – груда увитой питательными трубками – считай, венами – биомассы. Биореактор и квазимозг – остальные «органы» Королевы находятся в других частях ее охватывающего всю эту небольшую – треть земного размера – но все-таки планету. Финальная форма колонизации «старыми» инсектоидами: живое и разумное (условно) существо на захваченной планете должно остаться только одно.

Сеннит остановилась у входа в пещеру и сложила лапки на груди, демонстративно выдав мне карт-бланш. Убивать вот это древнее, могучее, крайне опасное существо? Черта с два – такими козырями не разбрасываются, и никто не знает, что ждет нас в дальнейшем, когда мы научимся пробивать огораживающий наш кусочек Мультивселенной барьер Древних.

Я взошел по горе плоти на вершину и положил ладонь на самую толстую питательную трубку. Влив гигаватты энергии и пожертвовав парой килограммов веса, я помог восстановиться старой Королеве, параллельно очистив ее мозги от жажды экспансии, стремления уничтожить и пожрать все встретившееся на пути и позаботился о том, чтобы Королева слушалась меня или моих будущих потомков.

Биомасса зашевелилась, послышался треск камней – пробудившийся суперорганизм проводил инвентаризацию и накачивал энергией и материей захиревшие без присмотра узлы. Условно-автономные особи спешно погружались в биомассу, чтобы отдать Матери лишнее и вернуться во внешний мир обновленными – универсальными, маленькими, смертоносными. Это – мой козырь на случай неповиновения Сеннит. Это – мое оружие, которое способно дать Человечеству шанс выжить в столкновении с другой развитой цивилизацией. Дарую тебе имя – Лиза.

Как девушка из «Пиковой дамы».

Когда оживление и переработка жуков закончились – с полчасика заняло – я погрузил «козырь» в энергосберегающий режим и пошел к выходу. Окинув меня взглядом, Сеннит опустилась на согнутые нижние лапки и изобразила почтительный поклон:

– Правильное решение, хозяин.

Зауважала!

* * *

– Разобрались со старухой? – встретил мое появление в зале для совещаний Кремля Жириновский.

Кивнув, я оценил экспозицию: компанию Вольфовичу составлял Дональд Трамп. Вальяжно развалившись в креслах перед плазменной панелью, они листали папки с донесениями и краем глаза смотрели подборку новостей из моего старого мира – последние месяцы это их любимый досуг.

– Как дела, Эндрю? – радушно подмигнул мне Трамп.

Я подошел, пожал им руки и опустился в кресло третье, свободное – мы же договаривались, что я загляну.

– Что там у вас случилось с моей любимой Америкой? – горько вздохнув, Трамп взял со столика стакан вискаря со льдом и сделал пару глотков. – Как до такого дошло?

Телек как раз показывал превратившиеся в огромный наркопритон улицы Сан-Франциско.

– Говорят – такова плата за свободу, – поддержал я разговор.

– Чертовы демократы, – приложил коллег Дональд. – Истощение Европы – хороший план, но до чего же грубо у вас там работают!

– Деградация элит просто катастрофическая, – поддакнул Жириновский. – Наши на общем фоне неплохо держатся, – подмигнул мне. – Давай им немного поможем?

Я был не против, но Трамп возразил:

– Ситуация накалена до предела. Любое резкое движение спровоцирует горячую фазу Третьей мировой – с ней мы разберемся, но ты же слышал жука-консультанта: без предварительной подготовки, которая уже идет и продлится еще долго, перехватить все невозможно. Ваш президент просто хочет договориться, но ему не с кем! Посмотри на этих клоунов, Владимир, – щелкнул пультом, включив запись какого-то европейского саммита. – Они же кретины! Все идут на блефе и озвучивают взаимоисключающие тезисы! Они – трусы, но политический рейтинг и хреновы демократы заставляют их изображать стойких политиков.

– И в этом опасность и заключается, – кивнул Жириновский. – До развала СССР – зря, кстати, в свое время реформы проводить вроде наших не стали, тут, – указал пальцем на пол, подразумевая Россию. – Всегда воспроизводится старый, Имперский еще уклад жизни. Как его не маскируй, все равно получится хороший царь при плохих боярах со всеми вытекающими.

– Климат такой, – шутканул я.

– А вот ты не ёрничай! – покачал на меня пальцем Жириновский. – Климат немаловажную роль сыграл – с такими погодами и такими землями, развитие страны возможно только при централизованной, мощной системе. Ни один частник дорогу длиной в шесть тысяч километров не потянет – это же чистые убытки! Инфраструктура, Андрей, должна строиться и принадлежать государству.

Трамп поморщился – это что же, частный предприниматель плохой получается?

– А ты сюда взгляни, Дональд, – Вольфович пощелкал пультом, и на экране появилась нарезка терпящих крушение американских поездов. – Это же тоже деградация! Сколько лет нужно не обращать внимания на критически важную инфраструктуру, чтобы получилось вот это? И посмотри на русские железные дороги – титанической длины сеть содержится идеально, поезда ходят по расписанию без опозданий. Это что, неправильно?

– А у нас что, хуже? – фыркнул Трамп. – Наши железные дороги работают как часы, обслуживающие компании поддерживают их в должном состоянии. Не сравнивай меня с этими, – ткнул пальцем в телек. – Мне противно.

– Как будете выстраивать отношения со своей копией, мистер Трамп? – спросил я.

– С самим собой договориться легко, – отмахнулся он.

Сомнительный тезис на мой взгляд – многие люди внутренний покой обрести не могут. Что ж, за неимением внутренних целей, мы дадим народу цель общую – одну на всех, построить могучую, космическую цивилизацию. Да будет Империум Человечества!

Выключив телек, Жириновский повернулся ко мне:

– Ну рассказывай, как у вас там дела.

Рассказывал я минут двадцать. После монолога получил одобрение – Земля–2 развивается отлично, сильно опережая Землю–1. Ну оно и понятно – мы, считай, тестовый полигон для обкатки нового способа жизни, а здесь приходится работать медленно, без резких движений, которые почти всегда приводят к проблемам, если речь идет о миллиардных массах людей.

– Мне бы такие возможности, да в молодости… – мечтательно прикрыл глаза Дональд.

– С такими возможностями любой дурак сможет, – фыркнул Жириновский. – Извини, но ты же и сам понимаешь, – развел на меня руками.

– Понимаю, – кивнул я. – Но халяву распределял не я, но, раз уж повезло именно мне, буду стараться быть хорошим правителем.

– У тебя неплохой потенциал, Эндрю, – отвесил Трамп комплимент.

– Спасибо, – поблагодарил я и поднялся на ноги. – До встречи.

– До встречи, – попрощались со мной политики, я провесил одноразовый пробой и через него перенесся на Землю–1.

«Центр экспериментальной подготовки Императорской стражи» находится в полусотне метров под землей, прямо под районом «Липки». Персонал состоит из учителя Константина Викторовича и нескольких жуков: Уборщик, Боевик и Мишень. Первый понятен, второй выступает консультантом и тренером для учащихся, а на последнем отрабатываются практические навыки. Болевых рецепторов у него нет, так что даже добрая девочка Света не чувствует угрызений совести, отрывая от Мишени куски хитина или конечности.

Способ сохранить дружбу с ребятами несмотря на разницу в положении подсказала Валя:

– Почему бы тебе не сделать что-то вроде рыцарского ордена?

Идея мне понравилась, и спустя неделю появилось вот это сооружение. Не секретное, просто у нас тут столько всего, что никто не удивился табличке на ничем непримечательной избушке, кусок пола которой представляет собой лифт, откликающийся на биометрию моих друзей.

Мое появление не удивило Константина Викторовича – привык. Учитель стоял среди небольшого, оснащенного компьютером – подключен к корабельной нейросети, помогает оптимизировать программу обучения – помещения. Вся правая стена представляла собой толстое бронестекло, отделяющее техническую каморку от здоровенного тренировочного зала. Сейчас он не пустует – поздоровавшись с Константином Викторовичем, я встал рядом, глядя как Света, Артем, Колька и Вовка – последний успел пару месяцев походить на КГБшные курсы, а потому считается командиром – на головокружительных скоростях разделывают Мишень, принявшую форму двухметрового, похожего на богомола, существа. В ход шли пиромантия, телекинез, физические супервозможности, а раны на ребятах затягивались во мгновение ока – мы с Сеннит неплохо доработали моих друзей, и теперь эта четверка боится лишь прямого попадания ядерного заряда в пяток килотонн. В волков теперь превращаться необязательно – зубы и когти ребята умеют отращивать и так, а доступная ранее лишь в звериной форме скорость теперь достигается и в человеческой.

– Скоро они? – спросил я учителя.

Суперслух позволил ребятам меня услышать, они за секунду «добили» Мишень и с улыбками на запачканных жучиной кровью лицах помахали мне руками. Тоже на пляж поскорее хотят!

Глава 24

Последний год для жителей Земли–1 выдался непривычным, но Василий Федорович Игнатьев, сорокашестилетний, рано начавший седеть отец четверых детей и любящий свою Ольгу муж был доволен. Тяжеловато им с женой давалась большая семья – обо вкалывали на двух работах, и оттого воспитание троих пацанов и одной девочки – младшенькой, долгожданной – приходилось отдавать школе, детскому садику да бабушке – теща Василия Федоровича жила с ними, в трехкомнатной, полученной от завода, квартире. Повезло – и с тещей, и с работой: трудись он на частном или гражданском предприятии, квартиры мог бы и не дождаться, а теще, вопреки анекдотам и стереотипам, была женщиной доброй, душевной и неконфликтной. Ее потеря далась семье тяжело – Ольге пришлось уйти со второй работы, и кормить шестерых человек стало сложнее.

Вздохнув воспоминаниям о тех непростых временах, Василий Федорович пошевелил обутыми в мягкие домашние тапочки ногами и щелкнул пультом занимающего добрые две трети стены «хрущевки» плоского телевизора. На заводе по их производству глава семьи всю жизнь и трудился. Не прямо таких, конечно, а военного назначения, секретных, дорогущих и по сравнению с висящим на стене чудом – безнадежно устаревших. Теперь девять десятых ВПК переключили на гражданскую продукцию.

Работа стала – не бей лежачего! Работать приходится один день из трех, ровно четыре часа: сиди да смотри, как конвейерная линия штампует телеки. Рабочая обязанность всего одна – дернуть выкрашенный в красный цвет рубильник, если конвейерная линия засбоит. Пока такого ни разу не случилось, а если бы и да, линию бы отрубила автоматика – человек там нужен чисто на всякий случай и, по словам бригадира Семеныча, «чтобы было кого за поломку натянуть». Василий с коллегами так эту должность и называли – «дежурный стрелочник».

Причина такого почти невероятного графика – платят при это столько, сколько они на двоих с женой при четырех работах и не мечтали! – проста: «наверху» наконец-то сидят те, кому на народ не насрать. Война с жуками закончилась победой, с соседями воевать теперь нельзя, а на ВПК почти половина страны пахала – куда работать пойдут? Вот и велено было графики адаптировать так, чтобы всем работы хватало. Первое время – тогда у Василия три рабочих часа в месяц всего было – было даже стыдно: ничего не делаешь, а такие деньжищи капают! Теперь ничего, привык Василий, и начал опасаться, что еще кто-то из коллег с завода уволится да в капсулу игровую ляжет – тогда накинут двадцать минут к рабочей смене.

Даже невесть откуда взявшиеся союзные жуки удивляли главу семьи не настолько, как «капсулы». Жуки-то понятно: если есть агрессивные, значит и нормальные рано или поздно должны были нагрянуть. Жаль, конечно, что «поздно» – отец Василия на войне тридцать лет назад погиб.

– Коль, кино показывают, с этими твоими – в колготках! – издал глава семьи безнадежный клич.

Нет ответа – в капсулах лежат, блин, что старший, что жена. И ладно сын, тот хоть по Космосу летает, авось и выбьется когда во всамделишные космонавты – много слухов последнее время гуляет, будто скоро рабочих мест привалит: Вселенная бесконечная, всех вместит. Жена вообще стыд потеряла, волшебницей себя возомнила – бегает в прозрачных тряпках, заклинания колдует. Кстати…

Щелкнув пультом, Василий подключился к «глазам» игрового аватара жены – ему эта функция в два поставленных техникам пузыря обошлась, Ольга ни сном, ни духом. Знаем мы эти игры – весь Интернет в похабных кадрах из тамошних публичных домов завален! Василий, будучи идейным противником «рогов», пусть даже и цифровых, жене конечно же доверял, но предпочитал быть уверенным.

На экране появилась ночная поляна – мир игры огромен, и часовых поясов там как положено, двадцать четыре – на которой горел огромный костер. Вокруг него – срам-то какой! – водили хоровод обмазанные кровью, трясущие спутанными грязными патлами, голые женщины. Надпись в правом верхнем углу экрана гласила: «Ритуал поклонения Кровавой луне. До завершения – 0.1.30»

– Нихрена ты не волшебница, Олька, – вздохнул Василий. – А самая настоящая ведьма! Не младенцев хоть потрошила-то?

Постучав по пульту, он отмотал происходящее на пару часов – на закат – и посмотрел сильно ускоренную нарезку получения группой «ведьм» критически важного для усиления персонажа, редкого задания, в ходе которого им пришлось отправиться в совершенно сказочного вида, наполненный непонятно откуда взявшимся солнцем, лес, отыскать в нем четырех прекрасных, обладающих большими печальными глазами, единорогов и самым ужасным образом заживо вырезать их сердца и сцедить кровь в сделанные из пузатых тыкв сосуды.

– С кем я живу? – привычно вздохнул Василий и от греха подальше переключился обратно на кино про Человека-паука.

Многократные разговоры с женой на тему специфичности ее игрового процесса привели к пониманию – Ольга находит в происходящем важную для себя отдушину и неплохо зарабатывает, и, пока дети в школе, садике и «космической капсуле», она может сколько угодно потрошить любых существ – они все равно не настоящие. Характер «реальной» Ольги от этого только улучшился, и Василий в целом был за нее даже рад – лишь бы эльфов не привораживала. Через полчасика она выберется из капсулы, заглянет чмокнуть его в щеку и отправится на кухню, нажать пару кнопок на кухонном комбайне, который теперь сам добывает продукты из холодильника, сам моет-режет-смешивает, сам варит-жарит-парит и сам же делит на порции – только тарелку забери, а потом обратно поставь, помыть.

После этого они вместе спустятся вниз, сядут в новенький электромобиль и поедут забирать средних и младших детей, чтобы семейно поужинать.

С широкой улыбкой Василий посмотрел на календарь – хрен бы он так год назад понедельник провести смог!

Внезапно телевизор вышел из-под контроля, показав двухминутный отсчет на фоне кумача – в качестве дани традициям государствам было разрешено использовать старые флаги в национальном телевещании. Единый флаг у человечества теперь тоже есть – Сережка в новом учебнике истории показывал, в одиннадцатом классе как раз «новейшее время» проходят.

– Внимание! Просьба прослушать важное сообщение! – поведал мягкий женский голос из телевизора, воздержавшись от дальнейших повторений – Василию эта черта время от времени случающихся экстренных включений нравилась, не надоедает.

Год назад «экстренное» вызывало во всех исключительно страх – это значило, что где-то случился Пробой, а значит людям придется снова умирать в казавшейся бесконечной войне с жуками. Теперь же «экстренность» ассоциировалась только с приятными новостями – в таких включениях рассказывают об очередных позитивных изменениях на планете. Быстренько сбегав на кухню за красивой стеклянной бутылкой с «Составом № 2» – давно и надежно заменил пиво в посиделках на диване! – глава семьи вернулся на диван и подколол выбравшуюся из спальни, одетую в симпатичный розово-белый атласный халат, великолепно выглядящую после процедуры омоложения жену:

– С метлы-то не свалилась?

– Три секунды! – пожаловалась Ольга. – Три секунды до завершения ритуала не хватило – техническая пауза! Мне теперь вот в такую позу… – она причудливо изогнулась, показав мужу белое, крепкое бедро. – Встать за полсекунды после подключения придется, или все без толку!

– Чем это ты в такой позе занималась? – нахмурился Василий.

Жена же не знает, что он за ней подглядывает.

– Ты все равно не поймешь, Вася, – отмахнулась она и пошла в ванную. – Ты лишь бы на диване состав сосать.

Хрюкнув, глава семьи приложился к бутылке – все равно потом расскажет, да будет ласкова, как кошечка – сейчас умывается и жалеет, что зло на муже сорвала. И из капсулы вылезла – там выбор есть, внутри игры обращение посмотреть, или как нормальный человек. Специально к нему и вылезла – вместе посмотреть. А вот Колька – говнюк, совсем с семьей не общается! Даже девку себе завел и то ненастоящую – у них на двоих, говорит, четыре корабля класса «Планетарный потрошитель» и две орбитальные базы. Лучше бы в парк сходили, или в 24D-кинотеатр! А еще лучше – к Катьке бы присмотрелся, соседке – с ее отцом, Ванькой Бирюковым, Василий дружил много лет, и было бы здорово уже породниться.

Ольга вышла из ванной вовремя, и приятно пахнущим мягким комочком прижалась к мужу. Обратный отсчет закончился, и на экране появился переливающийся золотом и мрамором, оснащенный колоннами, залитый светом из больших окон, очевидно тронного назначения зал. Трон тоже имелся – большое, кожаное кресло, украшенное золотыми нитями. Рядом – уже привычное взглядам землян необычной формы кресло поменьше – в таких сидит королева дружественных жуков во время совещаний с важными людьми. Сидела она на нем и сейчас, опустив взгляд в пол и сложив на груди лапки. «Трон» был занят незнакомым, одетым в костюм, улыбающимся красивым молодым человеком-брюнетом лет двадцати пяти. Всплывшая снизу экрана надпись вызвала удивление – «Император Объединенного человечества и патриарх Улья Сеннит, Андрей I».

Из-за ведущей к соседям стены раздался громкий, наполненный ужасом, мужской вопль, который Василий безошибочно приписал соседу-Ивану. Мужик он крепкий, и заставить его так орать могло только что-то крайне страшное и потенциально гибельное. Словом – нужно помогать.

– Сиди! – велел жене глава семьи, поставил початый состав на столик и побежал в коридор.

Подхватив нашедшуюся там монтировку, Василий выбежал на лестничную площадку и подергал соседскую дверь. Закрыта.

– Катька, вылазь!!! – раздалось из-за двери.

Мужики неоднократно жаловались друг другу на «лежащих в гробах» детей – Катя тоже предпочла цифровую карьеру реальной. Ситуация ясна – напуганный Иван пытается достать дочку из кокона.

– Меня зовут Андреем, – раздался из-за открытой «родной» двери приятный мужской баритон. – Я являюсь единственным потомком расы Древних, которые в свое время создали как людей, так и тех, кого вы называете «жуками».

Очень интересно, но соседу же помощь нужна! Василий вжал кнопку звонка, через его трель послушав продолжение речи Императора, о существовании которого никто до сего момента и не подозревал. А выборы? А референдум?

Из-за двери послышались шаги, и одетый в привычную тельняшку Иван, глядя на Василия взглядом загнанной лошади, открыл.

– Чего тут? – спросил Василий.

– Это ОН! – выпучив глаза, дрожащим шепотом ответил сосед.

– Кто «он»? – уточнил Вася, невольно начав мысленно выстраивать траекторию для монтировки, оканчивающуюся на голове соседа.

Вдруг шизофрения в Ване пробудилась на фоне кризиса среднего возраста?

– Открывашка! – схватив соседа за плечи, прошипел Иван. – Он у меня год назад в квартире появился, Катьку перепугал. Я же тебе рассказывал, помнишь? Я его ментам сдал, а он теперь Император!!!

– Думаешь мстить будет? – аккуратно высвободился из могучих лап Василий.

Если бы на соседа напали обычные бандиты или хотя бы агрессивные жуки, Василий, конечно, не задумываясь бы «вписался», но неожиданно обнаружившийся Император – это совсем другого масштаба проблема, а у Василия – семья.

– Инсектоиды были выведены Древними в качестве биологического оружия. В страшной войне Древних сгорели многие разумные расы, в том числе – мои предки. Я был их козырем и запасным планом – в случае гибели Древних, я должен был унаследовать данный сектор Вселенной и повести человечество вперед, к космическому будущему. Единство – вот то, чего не хватило Древним. Единство – вот то, чего не хватало человечеству…