Текст книги "Недомерки"

24. У нас в артели

Родители уверены были, Олежек не говорящий. Мать в прачечной работала, отец истопник. В интернат для глухонемых его записали. Только там – в шесть лет – Олежек у доски прочел наизусть поэму «Бородино». После этого директора интерната выгнали за несоответствие занимаемой должности. Олежку перевели в другое заведение – для детей с задержками в развитии. Он и там себе занятие нашел. Пытался проникнуть в тайну местного сторожа. С какой целью сторож в цветочные горшки мелко нарезанные буквы из газет и журналов закапывает? Что вырастить собирается? Олежек пять лет над этим голову сушил. И докопался. Догадка позволила ему зацепиться за следующую проблему – почему зимой снег на берегах Енисея наметен веерными кругами. А это уже не хухры-мухры – тема международного масштаба! Олег к тому времени из интерната выпустился и устроился в нашу артель по расписыванию елочных игрушек. Женился. Только семья и работа для него не главное. Он денно и нощно сразу две загадки разрабатывает – ту самую про Енисей, и почему пирамиды в Египте именно так топографически расположены, а не иначе. Однажды нам по секрету признался: – Земля на грани катастрофы. Лишь немногие это чуют и ищут рецепты спасения, пока их в чудики слаборазвитые записали. Мы это понимаем, поэтому Олежку в артели стараемся загружать не сильно.

25. Кот

Кот беспородный, бело-рыжий, на улице подобранный. К Самуилу привязался, что вообще-то котам не свойственно. Самуил тихий, целыми днями за компьютером. С девушкой по кличке Луна переписывается. Луна гибкая, как кошка, творческая натура, художник-мультипликатор. Ласковые слова Самуилу пишет, фотки присылает. Один раз свою фотку без шерсти выслала. Вместо благодарности Самуил другую в дом привел – на енота похожа. Злобная, вонючая. Про Луну забыл, на письма не отвечает, валяется с Енотом на диване, кота на пол ногой спихивает. Кот к компьютеру, в фейсбуке сообщение от Луны: – Не ответишь, вены вскрою! Хвостатый лапой по клавиатуре – смайлик отправил. Это несложно. Луна притихла. Через пару дней опять самоубийством грозит. Кот письмо отстукал: «С ума не сходи. Все путем будет». Он к тому времени писать научился. Влюбился в Луну. Она тут же: «Давай в пятницу увидимся». Коту с трудом удалось на следующую среду передоговориться.

В среду Луна по бульвару прохаживается, ждет, кот издали наблюдает. Потом превращается в Самуила и идет к ней. Раз в жизни любой кот может на час превратиться в человека. Честный мурлыка, не теряя времени, объясняет Луне ситуацию – влюбился, перевоплотился. Луна тащит его к себе, они занимаются любовью. Через девять месяцев она рожает мальчика. Кот, который опять стал котом и живет с ней, в уходе за ребенком помочь, конечно, не может, но в глазах живой ум и полное понимание. Опять же – в доме атмосферу тепла и уюта создает.

26. Рельсы

На югах, кое-как отдохнув, ждем поезда обратно. Домой наконец-то! Туда, где нет душераздирающих соитий на ракушечнике в состоянии подпития или в редких случаях трезвости. Где нет тошнотворного прибоя в ушах. И пускай дома семья и слякоть, зато здесь у меня чемодан экспроприировали. – Домой! Домой! – всем перроном скандируем. Ночь потихоньку втерлась между нами. Толпа темнеет и томится, цыгане в белых шляпах у костра шаманят. Вдруг их медведь плясать перестал, ушки на макушке. Тут и мы скрежет слышим – прибыло наше чудовище. В доисторическом виде: состав на ладан дышит, паровоз в ржавчине. Когда брали штурмом, парочка вагонов в прах рассыпалась. Ничего, размещаемся, потащились. Брошенный цыганский костер нам на прощание машет. Пришли первые донесения: в третьем вагоне снег пластом и сверху сеется, в седьмом нет пола, в девятом крыши. Поезд от ветра раскачивает, но ехать-то надо. Я на третьей полке, в десяти сантиметрах от потолка, как в могиле. От отдыха в себя прийти не могу – гайморит, желудочные колики, не дай Бог венерические заболевания. Под левым боком сопит чей-то младенец, справа, судя по степной шерсти, медведь. Трясусь, на стыках подскакиваю, о побеге мечтаю. Обратно на юга.

27. Перед уходом

Осмотрительность прежде всего, брат. Крепко подумай, прежде чем, хлопнув дверью, величаво покинуть помещение. Недавно один президент вышел по нужде, вернулся – парламент новый строй в стране установил. Или ближе пример: один мой корешок метнулся на работе в туалет, притопал обратно – компьютеры на столах, сотрудников нет. Ни души! В здании на пятнадцать этажей! Он пулей домой, там чай недопитый, родители-пенсионеры испарились. Навсегда. Возьми на заметку, брат. Надо быть морально готовым – пустота подкрадывается к тебе. Пустота – не шутки, усвой. Не приведи Господь заглянуть ей в глаза. Лучше подстрахуйся, родной. Если невтерпеж выйти, даже в соседнюю комнату, на секунду притормози, оглядись, сочини книгу, создай смотрибельное живописное полотно, оставь после себя беременную женщину или уже готового ребенка. На всякий случай.

Что навеки погубила мобильная связь

1. Точки зрения

Хозяин и питомец.

ХОЗЯИН (замахиваясь): Сейчас я тебя!

ПИТОМЕЦ: У-у-у.

Кулак 1 и Кулак 2.

КУЛАК 1 (замахиваясь): Сейчас я тебя!

КУЛАК 2: Смотри, довыпендриваешься!

Небо и дерево.

НЕБО: Сейчас я тебя!

ДЕРЕВО: Ну, что ты мне сделаешь?! Блин! Молния! Горю!

Мужчина и женщина.

МУЖЧИНА: Сейчас я тебя!

ЖЕНЩИНА: Угадал.

2. Не успел

Вызвал ее на сквозняк. Топчемся у арки, она бесполезно кутается. Грубо так, очень близко, навис над ней. Испугалась. Снизу вверх на меня смотрит. Еще меньше сделалась, глаза увеличились. Главное, не делать пауз, не давать ей говорить, сейчас сбиться легче легкого. Повысил голос. Еще грубей, отрывистей! Скажи спасибо, предупредил на самой ранней стадии! За стадиями слежу! Отчитал, привел ужасающие примеры, через три часа улетел за тридевять земель.

Спустился по трапу – новый город, новая жизнь. Иду, молодцевато стуча каблуками. Вдруг в легких покалывание и левая икра дергаться начала. Кинулся к стеклу, к отражению, так и есть – глупая ухмылка, перекошен, обезображен утюгом страсти. Не успел. Накрыло все-таки. Влюбился.

3. Вечность

Душам двух влюбленных (назовем их Атилла и Анна) в награду за нечеловеческие муки была дарована Вечность. Зачем? Дабы они, из века в век обретали человеческие тела и любили друг дружку. Приглядывать за процессом поручили ангелу Тимофею.

В первые века Атилла и Анна шарахались друг от друга, как от чумы – отпугивали смутные воспоминания о предыдущих страданиях. Ангел Тимофей из кожи вон лез, ничего не мог поделать.

В Средние века ничем не лучше – Атилла был занят изобретением эликсира вечной жизни, Анна в монастыре искала Бога.

Тимофей не отчаивался, но и последующие годы не принесли ощутимых результатов. В 1970-е, к примеру, почти зеркально повторилась ситуация со Средними веками: Анна экспериментировала с подсознанием, Атилла разрабатывал универсальный наркотик.

Недавно Тимофей кое-как свел влюбленных – благодаря фейсбуку. В кафе выяснились непоправимое – Анну зацепил свежий альбом группы «Blur», Атиллу нет. Опустошенный Тимофей проплакал всю ночь: «Когда же ты кончишься, Вечность?!»

4. Бывшие и будущие парни моей девушки

С бывшими и будущими парнями моей девушки я встретился на почти вертикальном склоне вулкана за несколько минут до извержения. Мы бежали вниз, надеясь спастись. Я в середине отряда. Топот ног звучал по-семейному. Бам! Бам! – колотится сердце. Я среди своих, я почти счастлив. Корка под подошвами клокочет, грозит извержением. Не успеем! Парни останавливаются. Тяжело дыша, смотрят на меня. Вулкану нужна жертва. Выходит, пришел мой час. С тяжелым сердцем карабкаюсь обратно – к кипучему жерлу. Чтобы броситься в оранжевую лаву, которая станет моим последним покрывалом.

5. Без груди

У одной девушки не было груди. Совсем. Не росла она. Девушка была честной и сразу, когда знакомилась с очередным парнем, предупреждала о своем недостатке. – Ни разу даже носки в лифчик не подкладывала, чтобы никого не вводить в заблуждение, – как-то призналась она парню, который ей особенно понравился. – Ну, насчет груди это вопрос относительный, – отвечал ей этот парень, – Не бывает так, чтобы ее совсем не было. – Бывает! – упрямилась честная девушка. – Тогда у меня нет члена. Совсем. Вместо него гладкое место, – заявляет этот парень. Который ей очень нравился как раз в силу своего твердого характера. – Совсем-совсем гладкое? – уточняет девушка. – Поехали, покажу, – и он повез ее на окраину, в Коньково, где у него была квартира. После этого человечество надолго потеряло этих двоих из виду. Подозрительно надолго.

6. Про девушку, которая не могла закончить фразу

Осенью Семен Игоревич Полупанов совместно с супругой закатывает в банки баклажановую икру. Раздается настойчивый звонок в дверь. Семен Игоревич отправляется открывать. На пороге девушка в плаще. Хозяин дома в курсе, она дочь товарища по работе, через три дома живет. Девушка размыкает уста: – Я вас… Бледнеет, белеет, кашляет. Семен Игоревич приглашает ее в дом. Супруга угощает гостью чаем и остатками прошлогодней баклажановой икры. Икра горькая.

Зимой Семен Игоревич Полупанов с супругой смотрят по телевизору «Семнадцать мгновений весны», шестую серию. Звонок в дверь. Семен Игоревич отправляется открывать. На пороге та же девушка в пальто и меховой шапке. Девушка произносит: – Я вас… Краснеет, у нее начинается приступ икоты, затем обморок. Супруга Семена Игоревича вызывает участкового врача.

Весна. Супруга Семена Игоревича в магазине. Звонок в дверь. Семен Игоревич отправляется открывать. В прихожей солнце и та же девушка. Волосы до пояса, ноги длинные. Девушка собирается с силами и начинает: – Я вас… Жалобно смотрит на Семена Игоревича, в отчаянии матерится и убегает. Семен Игоревич, без шапки, догоняет ее во дворе. Идут рядом. Девушка шагает, курит и плачет. Семен Игоревич уходит с ней. От супруги.

7. Сравнения

Иван притаранил Варваре сборник любимой музыки – «зе бест». Варвара вручила ему свой. Нацепили наушники, ознакомились. Полное несовпадение пристрастий. Обсудили кино-еду-писателей. Те же грабли – ничего не сходится. Опускать руки не стали, Варвара пригласила пройтись по ВДНМ – Важным Для Нее Местам. Ими оказались Двор, Дерево и Мостик. Иван быстро заскучал, признался, его СВМ (Самое Важное Место) – собственный мозг.

Присели в кафе, подвели итоги. Разница во вкусах разрасталась и ширилась, будто разлом почвы, из трещины брызгало серной кислотой. Иван и Варвара отличались как война и мир, как тишина и песня. Варвара собралась уходить, Иван перехватил, притянул к себе, губы на губах сотворили чудо – противоречия сгладились. Главное было не отпускать Варварин язык, который, сражаясь с бойцовским языком Ивана, твердил: – Секс – не главное! Любовь, любовь, любовь! Не хотелось так быстро его разочаровывать.

8. За что, Мария?

За что, Мария? Почему ты так холодна со мной?! Отчаяние с гитарой и маракасами бродит по бурлящей карнавальной площади Мехико.

За что, Мария? Шаль облаков затянула стокгольмское солнце. Неуютный оказался городишко, набитый мокрыми велосипедистами.

Мария, за что? Безответная любовь – так больно. Будто налили ртуть в желудок. Как болит сердце! Как спирает зоб! – Что сделать, чтобы она ответила на мои чувства?! – спросил Хуан в небе над Барселоной. Вожак стаи фыркнул: – Кретин!

Хуан. Простой ростовский голубь.

Миновали Италию. В Венеции их стаю заклевали вконец разжиревшие местные.

В Польше лучшего друга Хуана поймали уличные мальчишки, изжарили на костре и съели. Было больно. Но не так, как из-за Марии.

Измотанный, не отличающий дня от ночи, Хуан вернулся в Ростов: – За что, Мария? Мария, сидя на гараже, хрипло каркает. Не дай вам Бог влюбиться в ворону.

9. Триллер

Где раздобыть краски, дабы описать это?! Как подобрать глаголы и прилагательные?! В тайге стонут километры сосен. В степи с леденящим воем дохнет последний побитый молью волк. Кровавое мясо! Полтонны, тонна мяса! Кровь ручьями, и ручьи как реки – бесконечны их рукава. Фонтаны крови. Булькает красное. Будто коктейль в вулкане. Брызжет кругом. Куда побежишь отмываться, если ждешь трамвай и стоишь в двух шагах от эпицентра событий? Слава Богу, примчалась полиция с мигалкой и забрала обоих прямо с остановки. Девушка вопила: – Я никогда не прощу! Ее парень охрип и матерился шепотом.

10. Полутона

Он обычно знакомится с противоположным полом следующим образом – шуточка, провокация, прямой заход. Она обычно отшивает так – шуточка, намек, затем шлет лесом. Здесь другая ситуация. Он не подходит знакомиться. Хотя они вместе работают, только в разных отделах, за километр друг от друга, за пластиковыми перегородками.

Дни бегут. Она его видит, слышит издалека его баритон, каждый день наряды меняет. Он не знакомится. Она его с подругами не обсуждает, затаилась – боится сглазить. А сама о нем круглосуточно думает. Был бы в сутках двадцать пятый час, тоже ему бы посвятила. Вдруг он перед ее столом. С бумагами. Стоит, мнется, румянец спал. У нее тоже. Кругом работа кипит не хуже, чем на муравьиной ферме. На потолке лампы гудят. Наконец, он взял себя в руки, стал к ней подкатывать со своими обычными прихватами. Она его отшила – тоже как обычно.

11. На крючке

БАМ – стройка века. Крановщик Семен, комсомолец, хронически не выполняет норму. А недавно был передовиком производства. – Что с тобой? – Я на крючке у формовщицы Светланы. Комсомольское собрание. – Светлана, ты же комсомолка, сними Семена с крючка немедленно! Светлана дает слово снять.

Семен выправляет показатели, хотя не достигает прежних. Женится на официантке Ларисе. Комсомольская свадьба. Гости шумят, шутят: – Светлана и вправду сняла Семена с крючка!

БАМ возведен. Комсомольцы разъезжаются по новым стройкам. Семен разводится с Ларисой. Выходит, не сняла его Светлана с крючка. – Сними! Нет сил больше, – молит Семен из дальнего сибирского города, из кабины башенного крана. Далеко Семен, но Светлана его слышит. – Было бы так просто, – жалуется она подругам в Казахстане, на очередном строительстве, – Сняла бы и все! Не могу, не получается!

Как узоры в детской трубе-калейдоскопе, сменяются города и стройки. К Семену и Светлане подкралась пенсия. Комсомола нет. Здоровья нет. Семен осел в Тамбове, разыскивает Светлану по всей стране. Давно – фамилия Смирнова слишком распространённая. Сейчас он в больнице, ждет операции. Один в палате, от соседа книжка осталась. Читать нет охоты и привычки. Запятые в книге решил подсчитать. Загадал – будет нечетное количество, операция пройдет удачно, жить будет. Запятые на крючки похожи.

12. Вояж

В ночь с четверга на пятницу Антонову приснилась маленькая девочка. – Папа, не разрешай меня убить! – молила она, – Я тебе пригожусь! – Это предзнаменование. Она моя еще не родившаяся дочь, – решил Антонов, приступая к выяснению личности матери ребенка. Начал с торгового центра «Арсенал» – на шестой кассе трудилась Нина, с которой у Антонова четыре месяца назад было. Краткий разговор прояснил, здесь беременностью и не пахнет. Остальной секс Антонова проистекал годы назад и был замужем. Может, одна из бывших, неведомо как сохранив его сперму (заморозила?), теперь решила ею воспользоваться?! Антонов аккуратно посетил всех дам сердца и с каждой поговорил коротко, волево и в открытую. Ни одна не созналась. Антонов даже зачем-то проведал свою Главную Любовь, с которой у него вообще никогда ничего не было, кроме призрака духовной близости. Полюбовался издали – Главная Любовь в шляпе-блюде с мужем и двумя пекинесами забралась в машину и укатила на дачу. По дороге домой у Антонова созрела новая версия – девочка из сна могла прийти к нему не из будущего, а из прошлого. И стенать по поводу уже случившегося аборта. Тогда ничего не поделаешь, время не вернуть.

13. Гильотина

На наш мясокомбинат трудно устроиться, он один в городе. Я устроилась, но личную жизнь не наладила пока. Работаю в разделочном цеху, а все мысли о нем. Девчонкам он сразу не глянулся. Слишком начитанный, а я простая. Он без книжки не может, поэтому и зрение себе посадил, и высшее образование у него, а у меня среднее специальное. Он и мне книжки давал. Не могу, на третьей странице засыпаю. Дал самую интересную – про королеву, которой голову отрубили. Ее везут на казнь, а я засыпаю. Так и не дочитала. Поэтому он меня бросил. Или, по его словам, расстался. Мне один хрен. Девчонки утешали – он не твой, слишком изнеженный. У меня рука величиной с его голову. Я все понимаю – третью неделю в истерике. Мечтаю, чтобы меня на куски разрезали и по нашему транспортеру пустили. Плыла бы моя бедная голова по ленте транспортера, как у той королевы. Только никто не поверит, будто я из-за любви расчленена. У меня внешность не романтическая, а как у снежной бабы. Скажут, несчастный случай на производстве.

14. Ключ

Он и она актеры провинциального театра. Спектаклей полно, играют вечную любовь и прочий спектр чувств. После работы забирают ребенка из детсада, моют и спать укладывают. Все делают вместе. Поэтому у них один ключ на двоих. От входной двери в квартиру, в которую недавно переехали. Мебель надо докупить, деньги копят. Зачем им второй ключ? Незачем. Однажды ее из театра вызвался проводить режиссер. Решили прогуляться пешком, весь город прошли. Она потеряла счет времени, забыла, чья она жена и мать, и мобильник у нее разрядился. Муж в это время ребенка из детсада забрал, выкупал и спать уложил. Пошел к друзьям, дверь захлопнул, ключ в квартире остался. Звонит жене – посмеяться, про ключ рассказать, она трубку не берет. Придется дверь выламывать, потом, попозже, сейчас ребенка жалко – только уснул.

15. Купе

Двое в зеленом полумраке купе. Вялые фрукты на столике, смятая постель. Каждая складка на простыне – произведение искусства. Любой завиток ее волос – произведение искусства. Его бедра, по ее словам, произведение искусства. Она уснула после изнуряющего акта. Зарывшись лицом в подушку. Рот приоткрыт, наволочка измазана помадой. Стучат колеса. У него раскалывается голова. Давление, наверняка, повышенное. Духота. Дверь не откроешь, Она проглотила ключ. Он узник ее страсти, ее зависимости. У него очередной приступ клаустрофобии. Окно заблокировано. За ним чудо – воздух! Хочется разбить толстенное стекло. Чем угодно. Хоть бы собственной головой. Поезд тормозит на станции. Он видит толчею на перроне, жадно ловит неясное жужжание голосов. Стучать в стекло нельзя – Она проснется. Поезд скоро отправится. Чего ты боишься? Стекло не стена! Разбей его! У тебя крепкая башка! Вылетишь на перрон, и, пока будешь корчиться в судорогах, вдоволь надышишься! Он принял решение, он сжатая пружина, стекло кажется ему тоньше паутины. Еще секунда и бросится. – Где ты? Иди ко мне, – Она проснулась и протягивает к нему руки.

16. После шести

Они стояли у дома, предназначенного на снос, парень слушал, девушка читала наизусть: «Один, без семьи и цели, он валяется у дороги. Камешек. Я поднимаю его, кидаю в твое окошко. Он стукается о стекло и, умиротворенный, падает. Жду. Ты выходишь на балкон. Ты ждала, но не меня. Ты засушила меня. Сгустила мою кровь». – Рифмы нет, – перебил парень. – Это стихотворение в прозе. Сто лет назад написано, а дом по-прежнему стоит. В какое окно он кидал камешек, как думаешь? – Вон в то, на втором этаже. – Почему? – Выше бы не докинул, поэты слабаки. – Дурак. Ладно, кидай камешек в окно, которое выбрал. – Стекло разобью. – Кидай так, чтобы не разбить. Выбирай, – она протягивала ему на ладони камешки. – Специально готовилась? Он взял один, швырнул в окно на втором этаже – камешек стукнулся о стекло и упал, умиротворенный. – Что дальше? – Ждем. – Ту, которая сто лет назад засушила его сердце? – Ее.

17. По возрастающей

В пять лет у меня умерла любимая кукла. Папа разорвал ее напополам – за плохое поведение за столом и капризы. Я жутко плакала. Мама спросила папу: – Ты хочешь, чтобы наша дочь страдала? – Так взрослеют, – отрезал папа. Я много думала над его словами. Когда мне изменил мой первый мальчик, переспала с двумя другими. Когда застукала мужа в постели с сотрудницей и секретаршей, ответила остроумно – трахнулась с мужчиной и женщиной. Неожиданно втянулась и встречалась с ними полгода. Но уже будучи в разводе. Сроду никого не обманывала. Если хотите, это мой принцип. Когда обнаружила дома в тайнике видео, где мой супруг (седьмой по счету) принимает участие в групповухе, задумалась. Навела справки по интернету и присоединилась к людям, понимающим толк в данном вопросе. Для этого пришлось лететь в Чехию. Там оценили мои способности, теперь состою в генштабе – занимаемся организацией самой крупной в Европе оргии. Присоединяйтесь!

Какой вывод из моего рассказа? Я никому ничего не должна, самодостаточна, прекрасна и понятия не имею, что значит страдать.