Текст книги "Испорченный"

Мы все медленно развернулись и вышли из дома. Дэймон нес сумку, принесенную Уиллом, который снимал огненное зрелище.

Стоило ли ему вообще это делать? В конце концов, когда ты нарушаешь закон, вряд ли захочешь, чтобы существовало документальное доказательство.

– Звони.

Я увидела, как Майкл, пока мы спускались по лестнице, бросил Каю телефон. Поймав сотовый, Кай отошел в сторону, а я быстро, не поднимая головы, огляделась вокруг в поисках возможных свидетелей.

Улица по-прежнему казалась вымершей.

Я проводила взглядом Кая, который расхаживал туда-сюда в метрах шести от меня и, приподняв маску, говорил по телефону.

– Ты уже решил, что будешь делать? – спросил Майкл у Уилла.

Тот остановил запись, выключил свой мобильник, убрал его в карман.

– Еще нет.

Дэймон прошел мимо и положил сумку в машину.

– Ладно, сначала Кай, потом Дэймон, – сказал ему Майкл. – Определись к тому времени.

Определись с чем?

И тут до меня дошло. Кай, Дэймон, затем Уилл. Что значило: Майкл уже выполнил свое задание.

Обернувшись, я посмотрела на дом. Языки пламени уже полыхали в окнах второго этажа.

– Получается, в Ночь Дьявола каждый из вас устраивает какую-нибудь выходку, и это была твоя? – констатировала я, наконец-то сообразив, о чем он говорил. – Зачем?

Майкл встретился со мной взглядом. Его лицо до сих пор скрывала маска, и мне стало любопытно, почему он ее не снял. Остальные парни после завершения трюка сразу избавились от своих.

– Не люблю наркотики и наркопритоны, – признался Майкл. – Наркотики – это инструмент для людей, которым не хватает ума заниматься самоуничтожением без посторонней помощи.

Я озадаченно сдвинула брови.

– Ты о чем? Зачем кому-то вообще захочется себя уничтожать?

Он продолжал смотреть на меня, и мне показалось, что я получу ответ на свой вопрос, но потом Майкл просто прошел мимо и направился к машине.

Я покачала головой, разочарованная тем, что не поняла мысль, которую он пытался донести.

– Поехали! – рявкнул Майкл, и мы все уселись в его внедорожник.

Бросив последний взгляд на дом, я увидела, как огонь озарил ночное небо, и успокоила себя надеждой, что Кай вызвал пожарных.

Он сел за руль. Я открыла пассажирскую дверь с водительской стороны и приготовилась забраться на свое место, только меня дернули обратно, а дверцу захлопнули прямо перед моим носом. Не успела я опомниться, как оказалась грубо прижата спиной к машине.

– Зачем он позвал тебя с нами?

Дэймон грозно хмурился, нависая надо мной. Придя в полное замешательство, я разглядывала его лицо и потрясенно выговорила:

– Что?

– И почему он привел тебя в катакомбы?

Что с ним такое?

– Почему бы тебе не спросить у него?! – выпалила я. – Может, ему скучно стало.

Он злобно сощурился, глядя на меня.

– О чем вы говорили сегодня?

Какого черта?

– Ты допрашиваешь всех, кто разговаривает с Майклом?

Дэймон резко склонил голову, оказавшись со мной нос к носу, и тихо прорычал:

– Я никогда не видел, чтобы он устраивал тур во время секс-вечеринки и водил кого-то за ручку. Или приглашал посторонних на Ночь Дьявола. Это наша традиция, так почему же ты здесь?

Я промолчала, стиснув зубы, не понимая, что отвечать или как расценить происходящее. Мне казалось, никто из парней не возражал, когда Майкл подобрал меня на дороге.

Уилл с Каем тоже были недовольны?

– Не думай, будто ты особенная, – оскалился он. – Многие женщины его получают. Только удержать ни одна не может.

Я смотрела ему в глаза, стараясь не выдать своего испуга.

– Рика, – окликнул Майкл. – Иди сюда.

Еще мгновение Дэймон не сводил с меня взгляда, после чего отстранился, позволив мне уйти. Я чувствовала, что мое сердце громыхало, словно бас-барабан, и вздохнула. Обогнув машину сзади, я обнаружила Майкла с пассажирской стороны.

Он открыл дверь, забрался в салон, швырнул свою маску Уиллу, а затем повернулся ко мне.

Машину поведет не Майкл?

– Иди сюда. – Он протянул руку.

Я сделала шаг навстречу и охнула, когда Майкл втащил меня в салон и посадил к себе на колени.

Что? Моя задница приземлилась на его бедра, и я машинально ухватилась за его шею.

– Что ты делаешь? – ошеломленно спросила я.

– Нам понадобится свободное место сзади, – сказал Майкл, захлопнув дверь.

– Для чего?

Он раздраженно выдохнул.

– Твой гребаный рот никогда не закрывается, да?

Услышав, как фыркнул Кай, я резко подняла глаза и увидела, что он улыбнулся и повернул ключ в замке зажигания.

Почему они поменялись местами? Я с тем же успехом могла бы сесть на колени Каю.

Впрочем, я не жаловалась.

Когда Майкл притянул меня к своей груди, я не стала сопротивляться, просто медленно прикрыла глаза, впитывая нахлынувшие ощущения.

Положив одну руку мне на бедро, второй Майкл набирал эсэмэску в своем телефоне. Его большой палец быстро бегал по дисплею.

– Поехали, – бросил он Каю. – Поторапливайся.

У меня челюсть ныла от сдерживаемой улыбки. Кай тронулся с места. Черт, я не знала, что произойдет дальше, но внезапно мне стало очень весело.

Глава 9
Эрика

Наши дни

Антропология молодежной культуры.

Я пришла на первую лекцию этого курса уже заранее настроенная на провал. Тема окажется либо слишком хорошо мне знакома, либо недостаточно хорошо.

Конечно, за свою пока еще недолгую жизнь я много раз сталкивалась с молодежной культурой. Всадники и иерархия, которую они установили в школе. Стадное чувство игроков во время издевательских обрядов посвящения новичков в баскетбольную команду и все то, что происходило в катакомбах.

То, как парни плели интриги, ни в чем не уступая девчонкам, как мы в определенной мере копировали своих родителей. Несколько лидеров и множество последователей, наглядно демонстрировавших, что ты силен только тогда, когда не одинок.

А еще существовала Ночь Дьявола. Когда бо2222льшая часть нашего городка закрывала глаза на то, что вытворяет молодежь.

Молодежная культура в Тандер-Бэй напоминала змеи– ную яму. Действуй осторожно, не делай резких движений, иначе кто-нибудь тебя ужалит. Естественно, к Всадникам это не относилось.

Однако особым экспертом в данной области я не являлась. В моем родном городе жили в основном очень богатые и влиятельные люди. Что уже не было нормой. Будешь ли ты представлять собой угрозу без денег, связей и своего папочки? Станут ли условия равными без этих привилегий?

Вот, что я пыталась выяснить. На что я способна без своей фамилии и семейного капитала, без своих связей и их защиты?

Поэтому я оставила Браунский университет, Тревора и культуру, к которой привыкла. Чтобы понять, последователь я или лидер. И я не остановлюсь, пока не докажу свое лидерство.

Я спустилась по устланной ковром лестнице в аудиторию, осматривая бежевые стулья в поисках свободного места, которых оставалось не так уж и много.

Кабинет был рассчитан по крайней мере на сотню студентов; ряды кресел располагались на разных уровнях, как в кинотеатре, и практически все были заняты. Когда я зарегистрировалась на этот курс, мне сказали, что набор проводят раз в два года, поэтому многие, похоже, решили воспользоваться этим шансом.

Мой взгляд выхватывал рассредоточенные по залу пустые места. Заметив брюнетку с длинными шелковистыми волосами, одетую в тонкий кремовый кардиган, я пригляделась получше. Спустившись еще ниже, я смогла разглядеть ее профиль и замерла, когда узнала эту девушку.

Я замешкалась, сжимая ремешок своей сумки. Меньше всего мне хотелось оказаться рядом с ней.

Но, посмотрев по сторонам, я обнаружила, что количество свободных стульев быстро уменьшалось, но ее ряд был занят полностью, так что я могла выбрать какое-то из тех, что в отдалении.

Я прошла дальше по ряду, пробираясь мимо других студентов, и опустилась на стул, оставив по одному пустому месту между собой и парнем, сидевшим справа, и девушкой слева.

Она глянула на меня и сдержанно улыбнулась.

Я улыбнулась в ответ.

– Привет. Ты же была с Майклом той ночью, да? – Я решила начать разговор первой. – У лифта. Нам не удалось познакомиться.

Когда я протянула руку, брюнетка недоуменно сощурилась. Но потом быстро расслабилась, кивнула и ответила на рукопожатие.

– О, точно. Девушка младшего брата.

Я тихо хохотнула, даже не попытавшись ее поправить. Ни к чему ей слушать историю моей жизни.

– Рика, – представилась я. – Вообще-то, Эрика, но все зовут меня Рикой.

– Ри-ка? – повторила девушка, пожимая мою руку. – Привет. Я Алекс Палмер.

Отпустив ее ладонь, я кивнула и снова устремила взгляд в сторону кафедры.

Вошел профессор Кейн, седовласый, в коричневом костюме и очках. Он сразу же принялся доставать из своего портфеля бумаги и настраивать проектор. Бросив свою сумку на пол, я выудила оттуда айпад, установила его на подставку и развернула клавиатуру, чтобы легче было печатать заметки.

Я старалась смотреть прямо перед собой, но не могла удержаться, и то и дело искоса поглядывала на Алекс. Она была невероятно красива. С экзотическими, пронизывающими зелеными глазами. В обтягивающих джинсах и майке под раскрытым кардиганом. С безупречным телом и сияющей, загорелой кожей.

Заправив волосы за ухо, я посмотрела на свои собственные вещи. Черные леггинсы, коричневые кожаные сапоги, белая футболка на несколько размеров больше и бордовый шарф, свободно повязанный вокруг шеи.

Я выдохнула. Какая разница. Даже если бы я оделась сексуальнее, все равно не смогла бы выглядеть так же, как она.

– Подвинься, – распорядился кто-то низким голосом.

Я резко подняла голову вверх. При виде Дэймона Торренса, возвышавшегося надо мной, у меня в груди все моментально оборвалось.

Какого черта?

Он злобно посмотрел на Алекс. Его футболка была такой же темной, как его глаза и черные волосы, уложенные гелем.

Услышав шорох, я обернулась и увидела, что моя соседка собрала свои вещи и пересела, оставив между нами несколько стульев.

– Что ты здесь делаешь? – пораженно спросила я, не веря своим глазам.

Только Дэймон проигнорировал мой вопрос и, протиснувшись передо мной, сел слева, на прежнее место Алекс.

– Привет, Рика, – послышался другой голос. Оглянувшись, я встретилась взглядом с Уиллом Грэйсоном, который занял пустой стул справа от меня. – Как поживаешь?

Парни откинулись на спинки своих стульев. Я чувствовала себя так, словно оказалась зажата между двух стен. Мы не общались три года. Я опустила глаза, не понимая, что, мать вашу, происходит.

Дежавю. Они здесь. Они знали, что я здесь. По коже побежали мурашки. Такое ощущение, будто этих трех лет вообще не было.

Заметив профессора, вставшего перед аудиторией, я сжала кулаки.

– Здравствуйте, – поздоровался он, поправляя галстук. – Добро пожаловать на курс «Антропология молодежной культуры». Меня зовут профессор Кейн и…

Когда я почувствовала, как Дэймон положил руку на спинку моего сиденья, голос преподавателя отодвинулся на задний план. Кейн продолжал что-то говорить, но у меня в животе тяжелым камнем засел страх.

– Что вы делаете, парни? – спросила я, не повышая голоса. – Почему вы здесь?

– Пришли на лекцию, – весело сообщил Уилл.

– Вы учитесь в этом колледже? – Я недоверчиво посмотрела на него, потом повернулась к Дэймону.

Его глаза, такие холодные и в то же время горящие, были обращены на меня, как будто ни профессора, ни остальных студентов в помещении вообще не было.

– Ну, мы упустили кое-какое время, – задумчиво произнес Уилл. – Должен сказать, меня слегка огорчило то, что ты ни разу не написала мне за годы заключения. В последний вечер на свободе мы все знатно развлеклись, разве не так?

Нет. Не развлеклись. Тяжело дыша через нос, я закрыла планшет и потянулась за своей сумкой, собираясь уйти.

Однако Уилл схватил меня за запястье и потянул назад.

– Останься, – предложил он непринужденным тоном, но я поняла, что это приказ. – Нам не помешает друг на этом курсе.

Я выкрутила руку; кожу саднило в том месте, где Уилл сжимал мое запястье. Отодвинув столешницу парты, я подхватила свои вещи и вскочила со стула.

Но тут Дэймон поймал край моей футболки. Сердце пропустило удар, когда он усадил меня обратно и прошептал:

– Встанешь еще раз, и я убью твою мать.

Мои глаза округлились. Что?

Парень, сидевший в ряду перед нами, оглянулся. Он, наверное, услышал эти слова и нахмурился.

– Какого хрена ты уставился? – Дэймон сердито зыркнул на него.

Явно испугавшись, парень отвернулся.

О боже. Я уронила свои вещи на пол и просто сидела, пытаясь сообразить, что же мне делать. Дэймон так пошутил? Но зачем?

Но тут я замерла, вспомнив, что моей мамы не было дома. Она уехала. Я звонила ей несколько раз на выходных, а потом, пару дней спустя получила от нее эсэмэску, в которой мама сообщала, что отправилась на месяц в круиз вместе с миссис Крист на их яхте. Мама сейчас была на пути в Европу, а наша домработница воспользовалась возможностью навестить свою семью в другом городе. Дом остался абсолютно пуст.

Облегченно выдохнув, я расслабилась. Дэймон не мог добраться до нее, даже если бы захотел. Не сейчас, по крайней мере. Он просто издевался надо мной.

Его рука молниеносно обхватила мою шею; я окаменела, когда он притянул меня ближе к себе.

– Ты никогда не была частью нашей компании, – гневно прошептал Дэймон мне в ухо. – Просто киска, которую надо было должным образом подготовить.

Тут Дэймон положил свою другую руку на внутреннюю поверхность моего бедра и сжал мою плоть.

Я потрясенно пискнула, схватила его ладонь и оторвала от себя. Он снова потянулся ко мне, только я оскалилась и ударила Дэймона по руке.

– Что, черт побери, там происходит?

Услышав голос преподавателя, я замерла. Напрягшись, я уставилась в пол, чувствуя обращенные на нас взгляды, но отвечать не стала.

– Извините, сэр. – Дэймон разгладил свою черную футболку и вальяжно развалился на стуле. – Хорошенько задал ей жару сегодня утром, только она все равно не может от меня оторваться.

Аудитория разразилась смехом. Я услышала, как тихо и самодовольно хохотнул Уилл, сидевший рядом.

Мое лицо вспыхнуло от стыда, но эта неловкость меркла по сравнению с закипавшей внутри яростью.

Черт, что им было надо? Бессмыслица какая-то. Это мое. Этот университет, этот курс лекций, новый шанс стать счастливой… Будь я проклята, если позволю лишить себя этого.

Профессор бросил на нас раздраженный взгляд, после чего вернулся к своей лекции о технологиях и их влиянии на молодежь. Уилл с Дэймоном откинулись на спинки своих стульев и притихли.

Однако я не могла сосредоточиться.

Мне нужно продержаться до конца занятия. А потом уйти отсюда, вернуться в мою квартиру и…

И что?

Кому мне жаловаться? Майклу?

Майкл. Он жил в «Делькуре», всего этажом выше. Парни будут к нему приходить. Конечно, часто.

Дерьмо.

Я думала, что проведя несколько лет в тюрьме, друзья Майкла залягут на дно и не будут светиться.

Но вот они здесь. Полагаю, им так интересней?

Опустив взгляд, я увидела татуировки, украшавшие левую руку Уилла. Когда мы виделись в последний раз, их точно не было. Искоса глянув на Дэймона, я заметила, что кожа на его руках осталась чистой. Не знаю, изменились парни или нет, но одно было очевидным: во многом они остались прежними.

Шли минуты. Дэймон снова положил руку на спинку моего стула. Я не шевелилась, смотрела на преподавателя и старалась слушать лекцию, все больше превращавшуюся в череду нравоучений.

– Проблема вашего поколения, – проповедовал профессор, сунув руки в карманы, – заключается в раздутом чувстве привилегированности. Вам кажется, вы имеете право получить все, что захотите, и сию же секунду. Зачем страдать в сладостной агонии и смотреть телесериал, только чтобы узнать большой секрет, разоблачения которого ты ждал годами, если можно дождаться появления этого шоу на канале «Нетфликс» и посмотреть все пятьдесят серий за три дня, верно?

– Именно! – выпалил студент с противоположной стороны аудитории. – Работай с умом, а не паши как лошадь.

Все посмеялись над его колкостью.

Раздутое чувство привилегированности? Что?

– Я мечтал об этих губах, – тихо пробормотал Дэймон мне на ухо, выдернув меня из размышлений. – Ты уже научилась сосать член, Рика?

Мой живот свело от отвращения, я отпрянула от него, однако он притянул меня обратно.

Дэймон просто издевается над тобой. Не обращай внимания.

– Но усердный труд формирует характер, – привел довод Кейн, продолжив дискутировать со студентом. – Уважение и почтение не получают при рождении. Вы учитесь терпению и достоинству, преодолевая тяготы.

Я заставила себя слушать, но чуть не задохнулась, когда Дэймон крепко схватил меня за волосы на затылке, чтобы удержать на месте.

– Потому что, когда я пропихну себя в твою глотку, – прошептал он, – тебе лучше знать, что делать, и получать от этого удовольствие.

Я дернула головой, отстраняясь от него, и едва слышно зарычала. Больной ублюдок.

– Действительно ценные вещи никогда не даются легко, – сказала одна девушка, поддержав позицию Кейна.

– Совершенно верно, – согласился он, радостно ткнув в ее сторону пальцем.

Господи. Не в силах успевать за дискуссией, я потерла лицо ладонями. Я хотела что-то сказать, но не могла вспомнить, что именно.

Проклятье, о чем говорил профессор?

Я вздохнула и покачала головой.

– Да? – послышался оклик преподавателя.

Когда никто не ответил, а Уилл с Дэймоном замерли, я медленно подняла глаза и заметила, что Кейн смотрел прямо на меня.

– Вы мне? – уточнила я у него. Я же ничего не сказала.

– Похоже, вы раздражены. Не желаете ли принять участие в обсуждении или будете отвлекать аудиторию вместе со своими бойфрендами?

У меня сердце оборвалось. Уилл тихо засмеялся, Дэймон же промолчал. Представляю, о чем все подумали.

Я покачала головой, пытаясь сообразить, о чем, черт побери, говорил Кейн, и тут мне вспомнилась первая мысль, которая пришла на ум до того, как Дэймон начал шептать свои гнусности.

– Вы… – Я глубоко вздохнула и посмотрела профессору в глаза. – Вы говорили о неблагодарном молодом поколении, чья жизнь вращается вокруг технологий, данных нам вашим поколением. Мне просто не… – Я сделала паузу. – Мне кажется, это бесполезная точка зрения.

– Поясните.

Выпрямив спину, я немного подалась вперед, уклонившись от прикосновения Дэймона.

– Ну, это можно сравнить с такой ситуацией: вы приводите своего ребенка в автомобильный салон, чтобы купить машину, а потом сердитесь, когда выбирает машину он, – объяснила я. – По-моему, неправильно злиться на общество за использование доступных ему удобств.

Он говорил о «раздутом чувстве привилегированности», присущем моему поколению, однако проблема лежала гораздо глубже.

– Но молодежь не ценит в полной мере преимущества, привносимые этими технологиями в ее жизнь, – возразил Кейн.

– Потому что для них это не преимущество, – ответила я, осмелев. – Для них это норма, ведь ценностная ориентация нынешней молодежи отличается от той, которая была у вас в юности. А мы назовем преимуществом те вещи, которые появятся у наших детей, и которых не было у нас. Но опять-таки, для них это тоже преимуществом не будет. Это станет их нормой.

Дэймон и Уилл, казалось, замерли.

– И, кроме того, – продолжила я, – данная дискуссия бесполезна, потому что она ничего не изменит. Вы злитесь, потому что ваше поколение дало моему поколению прогрессивные технологии, а потом вините нас за измененную реальность? А где же личная ответственность?

Уилл негромко хохотнул, в то время как остальные студенты, включая Дэймона, сидели молча, словно выжидали, что же произойдет дальше.

Профессор Кейн посмотрел на меня, сощурившись. Гнетущая тишина окутала комнату подобно резиновой удавке и делала ее все меньше, и меньше, и меньше.

Я ощущала, как все смотрели только на меня. Ждала, что моя кожа вспыхнет от стыда, однако этого не произошло. Вместо смущенного румянца я почувствовала приятное покалывание от всплеска адреналина. Мне пришлось подавить улыбку, пока я смотрела на преподавателя.

Это приятно.

Может, причиной послужила сегодняшняя дерьмовая ситуация с Дэймоном и Уиллом или стычки с Майклом, но я была на грани и все пыталась за что-то ухватиться, чтобы сохранить привычный мне порядок. А потом решила пустить все на самотек.

Я не потупила взгляд. Не залилась румянцем. Не начала извиняться.

Я взяла ответственность на себя.

Скрестив руки на груди, я откинулась на спинку стула.

– Она задала тебе вопрос, – произнес Дэймон, отчего лицо Кейна вытянулось.

Я удивленно моргнула. Что он делает?

Только профессор не ответил, а отвернулся и двинулся обратно к своему столу.

– Давайте обсудим это в следующий раз, – объявил он и нацепил фальшивую улыбку, уклонившись от спора. – Не забудьте, материалы для чтения опубликованы на моем сайте. Подготовьтесь к среде.

Студенты начали подниматься со своих мест, и я тоже не стала медлить. В спешке подхватив свой айпад, хотела уже сбежать, но Дэймон остановил меня, преградив путь.

– Кроме нас тебя никто не тронет, – предупредил он со зловещей улыбкой.

Я стиснула челюсти, сложила свои вещи в сумку и подскочила со стула.

Они столько всего потеряли и, освободившись после нескольких лет заключения, в качестве утешения выбрали меня?

Сердито глядя на него, я закинула сумку на плечо и яростно прошипела:

– Немного рановато для выходок в честь Ночи Дьявола. Если ты еще когда-нибудь будешь угрожать моей матери, даже в шутку, я обращусь в полицию.

Я развернулась, собираясь уйти, однако Дэймон схватил меня за шею, и я врезалась в его грудь. Задохнувшись, я ошарашенно всхлипнула, а студенты продолжали тянуться к выходу, похоже, совершенно не обращая внимания на происходящее.

– Кто сказал, что я шучу? – прошептал парень мне на ухо.

Почувствовав, как сзади к моей спине прижалось еще одно тело, я поняла, что это Уилл. Они заблокировали меня.

Я посмотрела на Дэймона, сузив глаза, и с вызовом спросила:

– Что вам надо? А?

Он облизал губы; я ощутила, как дыхание Уилла обдало мою шею.

– Чего бы я ни хотел, – издевательски усмехнулся Дэймон, – думаю, я это уже получаю.

Сделав вид, будто мне скучно, я покачала головой.

– Дети любят отрывать лапки паукам. – Я презрительно ухмыльнулась. – На что еще ты способен?

Уставившись на меня, парень тоже прищурился.

– С тобой будет очень весело, Рика.

Дэймон отпустил меня. Я сразу же оттолкнула его, развернулась, протиснулась мимо Уилла и быстро взбежала по лестнице, лавируя между другими студентами, чтобы оторваться от этих двоих, затем вылетела за дверь в коридор.

Черт, что происходит?

* * *

Уилл, Кай и Дэймон вышли из тюрьмы. Они все приехали в Меридиан-Сити. Уилл и Дэймон определенно разыскивали меня. Зачем?

Мало они натворили три года назад? И неужели не усвоили урок? Парни получили по заслугам. Не скажу, что сожалела об этом. Они наделали глупостей и разозлили меня, так что за прошедшие годы я не особо прониклась к ним сочувствием.

Я всего лишь хотела, чтобы они вовремя остановились. Парни сочли меня легкой мишенью и ошибочно приняли мое молчание за слабость, но я больше не была их игрушкой.

Им тоже пора было включить голову.

Сегодня других пар у меня не было, поэтому я покинула территорию кампуса и отправилась в «Делькур», находившийся всего в нескольких кварталах.

Войдя в холл, я увидела Алекс, девушку, с которой познакомилась на лекции. Она ждала лифт.

– Привет, – кивнула Алекс, повернувшись ко мне, и подняла свои солнцезащитные очки на макушку. – Ты в порядке?

Скорее всего, она имела в виду Дэймона и Уилла.

Я слабо улыбнулась, пожимая плечами.

– Думаю, да. Я училась с ними в одной школе, и мне всегда было так любопытно узнать, какие они. Сейчас же я просто желаю вновь стать невидимкой для них.

Отведя взгляд в сторону, я заметила голубые огоньки, сигнализировавшие о том, что лифт уже опустился.

– Ну, я не очень хорошо знаю ни одного, ни второго, – заявила она, – но могу поручиться: ты никогда не была для них невидимкой.

Я бросила на нее быстрый взгляд, заметив, что Алекс оценивающе оглядела меня с головы до ног.

Она знала этих парней?

Что ж, полагаю, это вполне логично. Если Алекс встречалась с Майклом, она наверняка знакома и с его друзьями.

Что напомнило мне…

– Разве в его пентхаус не на отдельном лифте нужно подниматься? – спросила я, указав большим пальцем себе за плечо, в сторону приватного лифта Майкла.

– Чей пентхаус? – уточнила она.

– Майкла.

Лифт звякнул, створки раскрылись. Алекс вошла в кабину, и я машинально последовала за ней.

– Да, но я иду не к нему. Я живу на шестнадцатом этаже.

Я проследила за тем, как Алекс нажала кнопку с цифрой 16, после чего створки медленно закрылись.

Она жила в этом доме.

– Ох, – ответила я. – Ну, полагаю, так даже удобней видеться с ним.

– Я вижусь со многими мужчинами.

Я приподняла брови. Ладно. Что бы это ни значило.

Придерживая ручку сумки возле плеча, я протянула руку и нажала на двадцать первый этаж. Лифт уже тормозил перед первой остановкой.

– Женщинами тоже, – с вызовом добавила она.

Почувствовав ее обжигающий взгляд на своей шее, я замерла.

– Тебе нравятся женщины? – как ни в чем не бывало поинтересовалась Алекс.

Мои глаза округлились, смех застрял в горле.

– Ах, – выдавила я. – Никогда об этом не задумывалась.

Проклятье. Следует отдать ей должное. Она знала, как отвлечь меня от мыслей о парнях.

Отвернувшись, Алекс посмотрела на двери лифта и ухмыльнулась.

– Дай мне знать, если задумаешься.

Лифт остановился. Девушка вышла и оглянулась.

– Надеюсь, еще встретимся, Рика, – поддразнила она меня.

Алекс зашагала по коридору, и створки кабины закрылись.

Я покачала головой, пытаясь прийти в себя. Что это было, черт побери?

Когда лифт вновь остановился, я вышла и направилась к своей квартире. Войдя внутрь, заперла за собой дверь и перед тем, как бросить сумку на диван, выудила из нее сотовый.

Ни одного пропущенного вызова.

Мы с мамой разговаривали каждый день. Если на яхте сотовые не ловили сеть, у Кристов на этот случай имелся спутниковый телефон. Почему она не перезвонила мне? Меня начала беспокоить угроза Дэймона; я хотела убедиться, что мама в безопасности.

«Пифом», моторная яхта Кристов, обычно стоял в доке в Тандер-Бэй. Они часто устраивали там вечеринки, но судно вполне было способно выдержать длительное путешествие по океану. На осень и зиму мистер и миссис Крист часто перебирались в южную Европу. Длительным перелетам они предпочитали ежегодные круизы на собственной яхте. Наверное, в этом году миссис Крист немного опередила своего мужа, отправившись в путешествие раньше, и взяла мою маму с собой.

Я снова набрала ее номер, однако звонок сразу же переадресовали в голосовую почту.

– Ладно, мам, – сказала я с неприкрытым раздражением. – Прошло несколько дней. Твое молчание уже начинает меня волновать. Если ты собиралась уехать, почему не позвонила мне?

Я не хотела накричать на нее, но у меня сдавали нер-вы. Опустив трубку, я сбросила вызов.

Моя мать была ветреной и совершенно несамостоятельной, однако она всегда оставалась на связи со мной.

Подойдя к холодильнику, я набрала номер офиса мистера Криста и, прижав мобильник к уху плечом, достала бутылку «Гаторейда» и открыла крышку.

– Офис Эванса Криста, – сразу ответил мне женский голос.

– Привет, Стелла. – Я быстро сделала глоток и закрыла бутылку. – Это Эрика Фэйн. Мистер Крист на месте?

– Нет, Рика, извини, – сказала она. – Он уже ушел. Продиктовать тебе номер его сотового?

Вздохнув, я поставила бутылку на стойку. Сколько себя помню, Стелла работала у мистера Криста и была его личным секретарем. Я привыкла общаться с ней, так как по его поручению она контролировала большую часть финансов моей семьи. По крайней мере, до тех пор, пока я не окончу колледж.

– Нет, у меня есть его номер. Просто не хотела беспокоить его в нерабочее время. Ты бы не могла при следующей встрече попросить мистера Криста связаться со мной, когда ему будет удобно? Дело не срочное, но важное.

– Конечно, дорогая, – откликнулась Стелла.

– Спасибо.

Я завершила разговор, взяла «Гаторейд» и подошла к окну, чтобы посмотреть во дворик и на раскинувшийся внизу город.

Солнце клонилось к закату, его тонкие лучи пробивались между небоскребами, а чистое небо вдалеке окрасилось в пурпурные тона. Уличные лампы в саду, оснащенные световыми сенсорами, внезапно зажглись. Подняв взгляд, я посмотрела на окна пентхау-са Майкла.

Там было темно. После инцидента в «Хантер-Бэйли» я не видела его несколько дней, и мне было любопытно, пропадал ли он на тренировках или уехал из города? Баскетбольный сезон должен открыться через пару месяцев, однако показательные и предсезонные игры до начала регулярных матчей не были редкостью. Майкл будет очень занят. Скорее всего, ему придется часто уезжать с ноября по март.

Я включила музыку – песню Silence группы Delirium, размотала шарф, сбросила обувь и расположилась за кухонной стойкой с ноутбуком, чтобы поработать над домашними заданиями, которые получила сегодня.

В дополнение к антропологии я начала посещать лекции по статистике и по когнитивной психологии. Я до сих пор не определилась с будущей профессией, но набрав большое количество предметов, ориентированных на психологию и социологию, была практически уверена, что скоро выберу специализацию.

Я была уверена в одном: мне нравилось изучать людей. То, как работает их мозг, чем руководят химические реакции, а чем – социальная система. Я хотела понять, почему мы совершаем те или иные поступки. Почему принимаем те или иные решения.

Прочитав текст, я подчеркнула самое важное, выделив большую его часть, а закончив, взялась за задачи по статистике. Потом сделала себе салат «Цезарь» с курицей и дочитала несколько глав для завтрашней пары по истории.

К тому времени, как я разделалась с домашней работой, солнце уже село. Я сложила в сумку все, что мне понадобится завтра, и поставила айпад на подзарядку. Подойдя к окнам, снова набрала мамин номер и посмотрела на сияющий огнями город.

Меня опять перебросило в голосовую почту. Я нажала на кнопку «Завершить вызов», а затем набрала миссис Крист.

Но она тоже не ответила. Я оставила сообщение, попросив ее перезвонить мне, и сокрушенно бросила сотовый на кресло. Почему я не могла связаться с мамой? В прошлом году, когда я училась в Браунском, она звонила практически каждый день.

Посмотрев опять наверх, я вдруг заметила, что в квартире Майкла горел свет. Он дома.

Я задумалась. Мне не удавалось дозвониться до миссис Крист, а ее муж – занятой человек. Я не любила его отвлекать или даже просто иметь с ним дело, когда приходилось. Терпеть Майкла было чуть легче, и он, наверное, знал номер спутникового телефона на «Пифоме».

Решившись, я, как была, босиком направилась к входной двери и спустилась на лифте в холл.

Я не собиралась ему звонить. Майкл просто отмахнется от моих расспросов. У меня будет больше шансов получить ответы, если спрошу у него лично.