Текст книги "Мир после. Долина камней"

Глава 24

Вечером сидим у костра. Поймали несколько карпов. Никогда не ела такой вкусной рыбы! С запахом костра и свободы.

– Тём… ты теперь иначе ко мне относишься? После того, как я призналась, что ведьма? – это давно мучает меня, и я наконец решаюсь прояснить ситуацию.

– Да какая ты ведьма…

– Самая настоящая! Вот как превращу тебя сейчас в жабу!

– Ты обещала не использовать заклинания против меня, – напоминает Тёма.

– Да, точно. Повезло тебе, а то уже бы квакал.

– Лучше б мост через реку наколдовала… Или… не знаю. Картошечки жареной. Очень хочется.

Я хохочу.

– Не можешь, да? – делает вид, что разочарован. – Так себе ведьма из тебя.

Я пытаюсь вернуть разговор в серьёзное русло. Смотрю на него пристально. Мне правда это важно. Всё пошло наперекосяк, я хочу знать с какого момента.

– Тём…

Он наклоняется ко мне, в его глазах отражается пламя костра. А у меня по коже бегут мурашки. Он проводит пальцами по моей щеке и вдруг целует меня: нежно, но смело, с уверенностью, что никакого сопротивления не будет. Я обвиваю его шею руками, не отрывая губ, он освобождает меня от одежды, которая вдруг стало тесной и неудобной, прерывая поцелуи только на то, чтобы освободиться и от своей.

Мы падаем в траву, его тело так прекрасно в отблесках костра, и меня совсем не смущает, что я также абсолютна обнажена. Наши тела сливаются: те же безумные ощущения, что я испытала в первую ночь нашей близости, только помноженные на сто. Я бьюсь в экстазе, каждая клеточка моего тела сгорает от желания. Это чувство разрывает меня на части, словно я умираю и тут же воскресаю в бесконечно повторяющемся цикле. Волна за волной, горячее дыхание Тёмы, обжигающее мои губы, шею, грудь. Его плоть, ввергающая меня в неистовое блаженство с каждым движением… Вдруг в моём теле разрываются тысячи фейерверков, подбрасывая меня, словно пушинку. Это невыносимо. Невыносимое блаженство. Ни с чем не сравнимое. Я кричу. Я не могу не кричать, иначе меня разорвёт на куски. Тёма прикрывает мне рот рукой, кажется он улыбается, его движения становятся резче, агония нарастает. «Я люблю тебя, я люблю тебя», – шепчу словно в бреду, уже не в силах справляться с этим наслаждением. Он издаёт стон и затихает, по-прежнему сжимая меня в объятиях. Я не хочу его отпускать. Не могу. Я словно увидела его другим взглядом, он вдруг стал ближе, чем был когда-либо и чем кто-либо может быть. В груди так тесно от этого чувства, что выступают слёзы. Это больно и прекрасно одновременно.

– Я люблю тебя, Тём, я люблю тебя, – мне хочется повторять это снова и снова, бесконечное количество раз. Он лежит рядом, я не позволяю ему отодвинуться и на сантиметр.

Почему я это почувствовала только сейчас? Это всё тот же Тёма, которого я знаю с детства, и в то же время другой. Ближе, роднее. Мысль о том, что я могу потерять его, пугает до смерти не потому, что я не выживу одна. Я не хочу жить без него.

– Лишь бы завтра утром не передумала, – усмехается он.

– Нет, – мотаю отчаянно головой. – Никогда!

– Я тоже люблю тебя, маленькая бунтарка, – он нежно целует меня, потом хлопает себя по бедру. – Кровопийцы чёртовы, всю задницу искусали. В следующий раз ты сверху.

– Нет! Мне очень дорог мой зад! – хихикаю я, так и не давая ему высвободиться из объятий.

– Всё равно имеет смысл перебраться в палатку, пока на твою драгоценность не покусились какие-нибудь муравьи.

Я визжу, но позволяю Тёме поднять меня с земли. Он несёт меня к палатке, аккуратно ставит на ноги, и мы ещё долго целуемся в лунном свете.

– Видишь, выбор Советника оказался не так уж плох, – насмешливо шепчет Тёма.

– Мы выбрали друг друга сами. Это всего лишь совпадение.

– Будь по-твоему.

Глава 25

Наверное, следующие два месяца были самыми счастливыми в моей жизни. Рюкзак словно стал легче в десятки раз, и я буквально летела над землёй. Хотя наше продвижение вперёд сильно замедлилось. Жара стояла невыносимая, даже по ночам. На дорогу уходило два-три часа на рассвете и пара часов вечером. В остальное время мы пряталась в палатке, где не могли оторваться друг от друга. Пару раз выходили на земляничные поляны, наелись до отвала! Жаль, что ягоды быстро отошли – засуха.

А потом я заболела. Меня постоянно тошнило, аппетит пропал и абсолютно не было сил. Сначала я думала, что отравилась, но едим мы одно и то же, а Тёма чувствует себя нормально! Он предположил, что это от жары, тепловой удар. За две недели ни одной капли дождя, на солнце можно расплавиться, неудивительно, что организм подводит.

К тошноте добавилась рвота, особенно по утрам, стоило съесть хоть кусочек, как завтрак спешил покинуть мой желудок. У меня совсем не осталось сил, хотелось только спать, спать и спать. Где-то в подсознании меня посещали мысли, что дело не в отравлении. И не в жаре. Были другие симптомы, от которых я упорно отмахивалась. Тёма тоже нервничал и переживал за меня. И мы оба словно боялись обсуждать эту тему. Он сдался первым.

– Ань, – мы лежим в палатке, спрятавшись от солнца, он гладит меня по голове и время от времени целует, я блаженно улыбаюсь. – Ань, мне кажется, что-то не так… ты изменилась. Твоё тело меняется… ты не заметила?

Я закрываюсь руками и прячу от него лицо. Я не хочу об этом говорить. Не хочу даже думать о причинах. Но я тоже заметила, что грудь как будто увеличилась и стала тяжелее, на талии появились лишние сантиметры – штаны стали тесноваты. И это при том, что я плохо ела в последнее время!

– Ань, – Тёма почему-то шепчет, словно ему самому страшно сказать о своих подозрениях вслух. – У тебя задержка? Когда в последний раз было? Ну… менструация?

– Не твоё дело!

– Ещё как моё! – он держит меня за руки и не даёт мне спрятаться обратно в свою раковину, я начинаю плакать, он прижимает меня к себе. – Давно, да?

– Я не знаю! Понятия не имею, какой сегодня день!

– Ну примерно… как тебе кажется?

– Давно. – я рыдаю на полную катушку, он гладит меня по голове.

– Ничего, всё будет хорошо, – пытается меня успокоить, но этим только вызывает раздражение.

– Не будет! Ты говорил, что осторожен! А теперь… что мне теперь делать?

– Успокойся, тебя нельзя нервничать, – он продолжает обнимать меня, не обращая внимания на истерику. Он кажется спокойным. И надёжным. Но мне всё равно страшно.

Я не могу уснуть ночью. Я думаю, что скоро у меня вырастет огромный живот, я не смогу передвигаться. Я и сейчас то еле ноги волочу. И как я буду рожать здесь? В лесу? В чистом поле? Я не собиралась заводить детей, а сейчас это настолько не вовремя, насколько только может быть! Интересно какой срок? Наверно уже не очень маленький, мне кажется, что я чувствую его там, внутри. Я лежу в темноте и заливаюсь слезами. Я не могу быть матерью. Не хочу. Этого не должно было случиться!

Утром я вспомнила про книгу заклинаний. Вдруг есть такое… чтобы избавиться от беременности. Я была в таком отчаянии, что почти верила, будто она вдруг возьмёт и рассосётся! С помощью магии, конечно же. Я взялась изучать книгу, Тёма готовил завтрак, пришёл за мной. Поинтересовался, чего я опять вспомнила про заклинания. А я ему как на духу выложила, что ищу способ избавиться от плода. Это ведь ещё не ребёнок – я пыталась всеми силами убедить себя в этом.

Тёма пришёл в ярость, он вырвал у меня книгу и побежал к костру. Я за ним с криками. Он бросил книгу в огонь, я с ужасом смотрела, как языки пламени съедают её. Попыталась спасти, но Тёма оттащил меня в сторону и крепко держал, пока я барахталась в его руках и сыпала проклятьями.

– Что ты наделал? Зачем? – я в слезах колотила кулаками его в грудь.

– Не смей! – он смотрел на меня с такой злостью, что я отшатнулась. Он встряхнул меня за плечи и наконец отпустил. Я села на землю и зарыдала. Он стоял и молчал. Я рыдала всё сильнее. Он не выдержал и сел рядом. Обнял меня, я тут же бросилась ему на шею.

– Что теперь будет? – выдавливаю из себя между рыданиями.

– Мы справимся. – отвечает он и почему-то я ему верю.

– Я скоро не смогу идти.

– Да. Надо выйти к какому-нибудь водоёму. Там останемся. Времени не так много, а до зимы нам нужно успеть построить хоть какое-то убежище. Когда родится и подрастёт немного, – Тёма кивает на мой живот, – продолжим путь.

Я продолжаю всхлипывать, и он крепко обнимает меня.

– Пообещай, что ты ничего с ним не сделаешь, – шепчет мне на ухо, и в голосе слышен настоящий страх.

– Ладно.

– Поклянись.

– Клянусь. Я испугалась. Прости.

Тёма заботился обо мне, я чувствовала себя настоящей принцессой, но время от времени у меня всё холодело внутри от ужаса. То раздражалась и орала на него из-за любого пустяка, то ревела от чувства безысходности и жалости к себе, то ненавидела себя за то, что срываюсь на него. Тёма спокойно сносил все мои капризы. Однажды утром я застала его за попыткой привести в порядок бороду. Она у него уже длиннющая отросла и путалась. Да и жарко наверно. Он сидел и кромсал её ножом, результат был ужасен, я не выдержала и расхохоталась.

– Хуже стало, да? – улыбается Тёма.

– Не то слово! – я лезу в палатку и достаю из своего рюкзака ножницы, протягиваю ему.

– Ого! А что раньше не сказала?

– Так ты не спрашивал. – щёлкаю его по носу. – Давай лучше я.

Я подстригаю ему бороду, вроде неплохо получается, и радуюсь, что хоть в чём-то его обошла – он не догадался взять ножницы! Волосы тоже немного подрезала и протянула зеркало, чтобы он увидел результат. Зеркалу он удивился не меньше. Ох, уж эти мужчины!

Глава 26

Мы прошли ещё около десяти километров и вышли к реке. Видимо той, что обозначена на Тёминой карте широкой закрашенной полосой.

– Вот здесь и обустроимся, – подмигнул он мне, радостно улыбаясь и смотря вдаль.

– Нам нужно на ту сторону? – я не представляю, как мы будем перебираться, мне не проплыть такое расстояние. А ещё рюкзаки!

– Пока нет. На ближайшее время наш дом здесь! – он раскидывает руки в стороны. – Потом плот сделаем.

Я вздыхаю с облегчением.

Палатку раскладываем в нескольких метрах от реки. Мне здесь нравится. Берег песчаный, приятно ходить босиком у самой кромки воды. Чуть дальше от берега – трава и редкие кустарники, а метрах в ста начинается лес. Дом будем строить там, Тёма сказал, что иначе весной река поднимется и нас затопит. Да и брёвна сюда таскать замучаешься.

Я немного успокаиваюсь и кажется начинаю что-то чувствовать к ребёнку внутри меня. Странное ощущение: сжимается сердце до слёз в глазах, но это скорее приятно. Я думаю, будет мальчик. Нет, я в этом уверена. Уже и имя выбрала – Ванечка.

Мы валяемся на берегу, Тёма осторожно кладёт ладонь мне на живот.

– Как думаешь, мальчик или девочка?

– Мальчик. – уверенно заявляю я.

– Откуда знаешь? – улыбается Тёма.

– Знаю. – пожимаю неопределённо плечами. – Это мальчик. Ванечка.

– Ива-а-ан. Мне нравится. – он целует меня и всматривается в лицо, словно хочет прочесть мысли. – Ты рада, что у нас будет ребёнок? Хоть немного?

Я часто думаю об этом в последнее время. Я люблю Тёму, и мысль о том, что мы могли бы стать обычной семьёй в Долине камней, меня посещала не раз. Ходили бы на работу, как все. Мне нравилось работать в кафе… А по выходным бы смотрели старые фильмы в клубе. Выполнили обязательную программу и родили двоих детей: мальчика и девочку. Может я была неправа? И в поселении не всё так плохо? Но потом я представлю, что мой Ванечка будет расти в тех условиях, Советник будет выбирать ему профессию и пару… Нам повезло, у нас совпало… Нет, мой сын родится свободным и будет жить так, как захочет сам.

– Да. Я рада. Сейчас да. – я ласково смотрю на Тёму, его лицо снова озаряет улыбка. – Я уже думала об этом… что хотела бы от тебя ребёнка. Только не вот так… Я думала, сначала у нас будет дом.

– Ничего. Просто немного спутались планы. Дом будет. – он целует меня, его рука скользит сперва вверх, нежно лаская грудь, затем снова вниз, чуть задержавшись на животе, опускается ещё ниже, вырывая из моих губ еле слышный стон.

С утра пораньше Тёма уходит в лес – выбрать место для дома и расставить силки (ловушки для зайцев). Патроны надо беречь. А я занимаюсь стиркой, положив рядом заряженный пистолет. Вряд ли кто меня побеспокоит, но так я чувствую себя уверенней. Небо немного затянуто облаками, может пойдёт дождь, жара уже достала. Моё самочувствие улучшилось, больше не тошнит после еды и нет постоянной сонливости.

Наверно я смирилась со своим положением, иногда ловлю себя на мысли, что мне даже нравится. Нравится представлять себя мамой. А из Тёмы, я уверена, выйдет отличный отец. Уже немного увеличился живот, совсем чуть-чуть, но Тёма тоже заметил. Бывает, что я чувствую внутри толчки, может это просто в животе бурчит (ха-ха), но я думаю, что это Ванечка со мной общается.

Я закончила стирку и просто гуляю по берегу. Вдалеке, со стороны леса вижу фигуру, бегу к палатке, хватаю пистолет и вглядываюсь вдаль. Солнце слепит, аж слезятся глаза. Фигура приближается, я с облегчением опускаю оружие: конечно же, это Тёма. Он машет мне рукой. Я бегу навстречу и оказываюсь в его объятиях.

Выглядит он очень возбуждённым. Вопросительно заглядываю ему в лицо.

– Я нашёл дом! – заявляет Тёма с горящими глазами.

– Дом? Чей?

– Не знаю. Вышел на опушку, смотрю – небольшой холм. Решил забраться, осмотреться вокруг и заметил вдалеке синее пятно. Достал бинокль, а там дом! Настоящий дом! Не развалюха какая.

– Там есть люди?

– Не знаю, – пожимает плечами. – Никакого движения не заметил. Завтра пойдём туда, проверим. Может тут где-то тоже бункер был? Их ведь много по всей стране строили.

Я нервно сглатываю слюну. С одной стороны, я рада, что мы нашли кого-то ещё, мысль о том, что мне придётся рожать в экстремальных условиях по-прежнему вызывает ужас. С другой – неизвестно, какие законы приняты в том бункере и как нас встретят.

Глава 27

Когда я смотрела в бинокль, дом казался совсем близко, но мы шли почти полдня, хотя сделали только один привал. Я убеждала Тёму, что чувствую себя прекрасно (так и было), к тому же он переложил часть вещей в свой рюкзак, чтобы мне было полегче. Погода тоже была на нашей стороне: пасмурно, изредка моросил приятный тёплый дождь.

Стены дома, покрашенные синей краской, выглянули из-за кустов неожиданно. Мы остановились и несколько минут молча глазели, словно это седьмое чудо света. Дом был старым, забор покосился, краска местами осыпалась, но ему точно не 200 лет. Его строили уже после эпидемии. Тёма пошёл вперёд, сказав мне держаться на отдалении, на всякий случай.

– Эй, есть кто-нибудь? – я вздрогнула от Тёминого голоса, мы отворили болтающуюся на одной петле калитку и подошли к крыльцу. Тишина. Двор зарос травой, даже тропинки к дому нет.

– Мне кажется здесь никого нет, – почему-то шёпотом сказала я.

– Похоже на то.

Мы обошли вокруг дома, наткнулись на колодец, заваленный мусором, но с водой. За домом забор совсем повалился, Тёма пробрался через заросли репейника и задумчиво остановился.

– Что там? – я, вытянув шею, пыталась рассмотреть, что же так привлекло его внимание.

– Могила.

Мы стояли у небольшого холмика с деревянным крестом. На кресте было что-то нацарапано, не разобрать.

– Давай посмотрим дом, – Тёма помог мне вылезти из зарослей.

Внутри всё покрыто толстым слоем пыли. Если здесь и жили люди, то давно. Не похоже, что они уходили в спешке: часть мебели накрыта чехлами, в большой комнате, в шкафу мы нашли капсулы, точно такие же были и в нашем бункере – для хранения вещей. Тот, кто жил в доме сложил в них одежду, бельё, книги, мелкие инструменты – всё, что может прийти в негодность за долгие годы.

– Его лет сорок назад построили, не больше, – Тёма крутил головой, осматривая стены и потолок. – Подлатаем и можно жить. Давай ещё наверху посмотрим.

Наверху две комнаты, мы вошли в первую, и я тут же вскрикнула, вцепившись в Тёмину руку: на кровати лежал скелет. Судя по всему, человек умер во сне, а учитывая обстановку в доме и прибранные вещи, знал, что умирает.

– Я здесь спать не буду! – истерично прошептала я. Это обычный скелет, но после эпидемии мертвецы стали пугать сильнее, чем раньше.

– Мы его похороним за домом, – успокоил меня Тёма, – кровать сожжём, я новую сделаю. Но за следующей дверью оказалась ещё одна спальня. Без скелетов. Кровать пустая, постельное бельё убрано. Наверно здесь спал тот, похороненный за домом.

Это было большим везением, что мы нашли практически целый дом в лесу, где никаких признаков человека, но сначала он меня жутко пугал. Однако после того, как мы сделали уборку и немного освоились, я повеселела. Похоже, что до нас тут тоже жили мужчина и женщина, одежда в капсулах была для разных полов. Мужская оказалась Тёме в пору, а вот женщина явно была раза в два шире меня. Но, учитывая, что скоро у меня вырастет огромный живот, это даже к лучшему. Рядом с домом небольшой сарай и баня – предел моих мечтаний после долгих скитаний без удобств.

Первым делом мы взялись бороться с травой, надо успеть хоть что-то посадить на следующий год, Тёма прочистил дымоход: печь огромная, зимой должно быть тепло. После дождя выяснилось, что и крышу надо подлатать – нас залило водой среди ночи.

Глава 28

Сейчас я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Именно так я представляла свою жизнь: мы вдвоём где-то на краю земли, никаких правил и Советников. У нас есть крыша над головой, есть еда и вода, мы прекрасно выживаем сами по себе. На зиму наготовили вяленого мяса, насобирали грибов и ягод, которые я засушила на печи и разложила по банкам, найденным в погребе. Там, кстати, несколько полок настойками на ягодах заставлены, но мне пока алкоголь нельзя, да и Тёма сказал, что сойдёт для дезинфекции, лучше поберечь.

Сегодня вышли немного прогуляться по лесу. Я иду медленно, внимательно смотря под ноги и положив руку на живот. Заметила, что часто так делаю, словно хочу защитить того, кто внутри меня. Наверно, это на уровне инстинктов. Тёма нашёл заросли ежевики, я ни разу не пробовала такую ягоду и мне любопытно.

– Это здесь, – улыбается он, срывая несколько чёрных ягод с куста и протягивая мне.

– Они точно съедобные? – ягоды похожи на малину, но абсолютно чёрного цвета! И пахнут особенно. Такой терпкий пряный запах.

Тёма закидывает пригоршню себе в рот и зажмуривает глаза от удовольствия. Я беру одну ягоду, давлю языком, в нёбо ударяет кисло-сладкий сок. Вкусно. Совсем не похоже на малину. Я с азартом срываю ещё несколько ягод и запихиваю в рот, не успевая пережёвывать.

– Не торопись, жадина, тут её полно, – смеётся Тёма.

Он собирает ягоды про запас, их тоже можно засушить, да и дома потом поедим. Хотя с куста, конечно, намного вкуснее! Я съела, наверно, полкило и решила остановиться, ещё плохо станет с непривычки. Вдруг Ванечке не понравится? Теперь можно помочь Тёме. Я ищу его глазами, оказывается я убежала уже метров на пять в сторону леса. Иду к нему и вдруг слышу шорох справа. Замираю. В кустах кто-то есть. Кто-то большой.

– Тёма! – голос дрожит от волнения, он вскидывает голову и меняется в лице. Я медленно оглядываюсь назад и вижу огромного медведя!

– Аня, медленно иди ко мне, не бойся. – Тёма направляет ружьё на зверя. Я пячусь назад, медведь смотрит на меня не зло, а скорее с любопытством. Сердце стучит бешено, нервы на пределе, я слишком быстро переставляю ноги, спотыкаясь в высокой траве и, зацепившись за какую-то корягу, неловко падаю на бок. Краем глаза вижу, как Тёма бросается ко мне.

Медведь издаёт грозный рык и делает несколько шагов в нашу сторону. Тёма помогает мне подняться, заслоняет собой, медведь водит носом, шумно вдыхая воздух и снова рычит.

– А ну пошёл отсюда! – вдруг орёт Тёма, и я подпрыгиваю на месте от неожиданности. На морде медведя также появляется недоумение. Тёма поднимает ружьё и выстреливает в воздух! Медведь приседает, издаёт ещё один рык и улепётывает в лес, как трусливая собачонка. Я начинаю хохотать, истерично всхлипывая, думаю, от шока. Тёма тоже издаёт нервное «хи-хи», обнимая меня и целуя в висок.

– Видала, как я его? – и добавляет уже серьёзно, – в лес одна больше не ходи, только возле дома! Я быстро-быстро киваю. Теперь я дальше забора побоюсь высунуть нос.

Следующие месяцы пролетели незаметно. Мы занимались хозяйством, успели засеять небольшой участок пшеницей, запастись на зиму едой и дровами. Мой живот неумолимо увеличивался, превращая меня в неуклюжего бегемота. Я постоянно просыпаюсь ночью, ломит спину и сложно выбрать удобную позу. Ещё часто хочется в туалет, а он на улице! С наступлением зимы Тёма сделал мне специальный стул (вниз ставится ведро), чтобы не приходилось постоянно выбегать на мороз.

Я очень быстро устаю, даже подъём на второй этаж дома вызывает одышку. Осталось ждать совсем немного, и Ванечка появится на свет. Жаль, что нет календаря. Тёма поначалу отмечал дни в своём блокноте, но потом забросил, так что у нас смутное представление о времени. Зима в этом году выдалась суровая, я не помню таких холодов в Долине камней. У нас заканчиваются запасы мяса, в последнее время никто не попадает в расставленные Тёмой ловушки. Мы экономим, мне надо хорошо питаться, и Тёма часто отдаёт свою порцию мне, хоть я и сопротивляюсь.