Текст книги "Профессия: разгадывать криминальные тайны. Том 2"

– Ну что ж, я услышал твою позицию, мне она представляется обоснованной и взвешенной, – кивнул головой Ликутин, соглашаясь со следователем. – А теперь послушай меня. Подполковник Сушаков говорит, что ему из оперативных источников стало известно место захоронения двух убитых иностранцев, граждан Республики Казахстан, в чьей смерти виновен всё тот же Юрий Николаевич Скоробогатов. Мне сейчас необходимо решить вопрос, кому из наших следователей поручить проверку сообщения об убийстве казахов. Мой выбор остановился на твоей персоне, поскольку ты, Алексей Петрович, уже знаком со Скоробогатовым и его фирмой, а мне чутьё подсказывает, что убийство каким-то образом связано с коммерческой деятельностью зерновой компании «Золотой Колос». Егор Александрович обещает выделить тебе в помощь оперативных работников УБОП.

– Егор Александрович, разрешите пригласить вас в свой кабинет, – сказал Горовой, поднимаясь со стула. – Там, в тишине, мы могли бы, наконец, перейти к конкретике.

– Экий ты прыткий! Мы даже по чашке чаю выпить не успели! – воскликнул Ликутин. – Хотя, может, ты и прав, чего тут медлить. Действуйте, а я тем временем поднимусь наверх к начальнику следственного управления и проинформирую о принятом решении.

Они перешли в кабинет следователя.

Сушаков мало знал Горового, поэтому счёл нужным с самого начала предупредить следователя о предстоящих трудностях.

– Это не будет лёгкой прогулкой, начинать придётся с нуля, – сказал он. – У нас нет трупов, нет документальных подтверждений двойного убийства, имеется лишь ограниченная устная информация на этот счёт.

– Да кого сейчас трудностями напугаешь? – усмехнулся Горовой. – Предлагаю для начала обсудить данные, которыми мы располагаем на сию минуту, а уж потом начнём думать, как превратить словеса в процессуальные доказательства.

– Про убийство мне поведал один казах, вращающийся в криминальной среде. По его словам, осенью 1993 года генеральный директор «Золотого Колоса» нанял в Алма-Ате двух бандюганов для выбивания крупного денежного долга у одного казахского предпринимателя. Бандиты успешно справились с поставленной задачей, полученные финансы были в наличном виде доставлены в наш город. Когда пришло время для расчёта, граждане соседней страны начали требовать у Скоробогатова более высокую плату, нежели та, что была им обещана. Возник конфликт, в котором ни одна из сторон не хотела уступать. Наш коммерсант пошёл на хитрость: под надуманным предлогом вывез бандитов за город и в салоне легкового автомобиля на трассе Емельяново – Новосибирск застрелил из пистолета неугомонных гостей из столицы Казахстана. Трупы были отвезены к ближайшей деревне, это была территория Кальменского района, и закопаны. К убийству помимо генерального директора причастны также другие сотрудники зерновой компании: заместитель генерального директора Кондратов, некий чеченец по фамилии Ахьядов, неофициально исполняющий обязанности заместителя директора по безопасности, а также водитель Омельчук. Эти люди помогали Скоробогатову в подготовке убийства, а после его совершения участвовали в сокрытии следов.

– Вы предпринимали какие-нибудь действия по реализации этой информации?

– Я всегда специализировался на преступлениях коррупционной направленности, не на убийствах, но хорошо понимал: для начала надо добыть сведения о личности убитых. Пришлось просмотреть системы учётов МВД. Они показали, что в нашем регионе граждане Казахстана среди «потеряшек» не числятся. Появилось желание вызвать фигурантов в управление для предметной беседы, ведь у нас достаточно толковых специалистов, умеющих пробудить в человеке тягу к признаниям. В то же время имелось понимание того, что Скоробогатов и его окружение вряд ли бросятся в наши объятия и согласятся на сотрудничество – полтора года прошли для них спокойно, люди укрепились во мнении, что всё сойдёт им с рук, значит, будут запираться до последнего. В итоге возобладала мысль согласовать свои действия со следствием, дабы потом «колоть» этих ребят в рамках возбужденного уголовного дела. Расследование убийств отнесено к прокурорской компетенции, возбуждаться вам, поэтому я нахожусь здесь. Своим подчинённым поставил задачу навести справки о Скоробогатове, Кондратове, Ахьядове и Омельчуке, аккуратно так, чтобы не спугнуть, иначе, ищи потом ветра в поле. Один из оперов – Николай Кайгородов – доложил, что давно знаком с безопасником Ахьядовым, служившим ранее в милиции, наш опер в любую минуту готов поделиться своими знаниями. Теперь выясняется, что компания «Золотой Колос» и её директор не первый день находятся в поле зрения следственного отдела областной прокуратуры. Вам теперь и карты в руки…

– Пока не найдём хотя бы один труп, уголовное дело не возбудить. С этим сейчас строго. В прошлом году я ездил в Санкт-Петербург на двухмесячные курсы повышения квалификации. Перед нами выступал заместитель Генерального прокурора РФ, он был категоричен в этом вопросе: нет трупа – нет уголовного дела, возбуждать дело об убийстве при отсутствии трупа допустимо только в исключительных случаях. В качестве одного из таких исключительных случаев он привёл пример из практики сахалинских следователей – там местные бандиты взяли моду топить тела своих жертв под морской лёд.

– Предлагаю завтра с утреца отправиться в Кальменский район и откопать тела убитых алмаатинцев. У нас сразу появятся основания для возбуждения уголовного дела.

– А вы знаете, где их искать? – скептически прищурился следователь.

– Знаю! На северной окраине села Шишкино находится кладбище, с внешней стороны его ограды растёт рябина…

– Ох, Егор Александрович, умеете вы удивлять! – рассмеялся Горовой. – Появилась некоторая надежда на то, что мы не пустышку тянем.

– Я и не пытался вас удивить, – развёл руками подполковник. – Мы же обсуждали общую картину преступления, о деталях заговорили только сейчас.

Договорились начать осмотр места захоронения убитых в десять часов следующего дня. Горовой обеспечивал участие судебно-медицинского эксперта с машиной-«труповозкой» и прокурора-криминалиста с видеокамерой.

Сушаков обещал присутствовать на осмотре лично.

– Я эту кашу заварил, значит, мне её и расхлёбывать, – сказал он на прощание.

Горовой остался наедине со своими мыслями.

Всё это было для него непривычно. Обычно приходилось собирать данные по крупинкам, из которых потом складывалась мозаика событий. А тут картину преступления за него нарисовали другие. Этому стоило порадоваться – работать легче, не придётся блудить в потёмках. Вот только в глубине сознания засела и не хотела исчезать насторожённость. Чутьё подсказывало не торопиться с выводами и предостерегало о возможном приземлении в лужу – услышанная история могла оказаться складным враньём, выгодным кому-то.

На календаре было 14 апреля 1995 года.

В начале одиннадцатого часа в село Шишкино въехали «Волга» прокуратуры и «УАЗ-450» из областного бюро судебно-медицинских экспертиз.

Судебно-медицинский эксперт Осипов ехал на осмотр в силу своих должностных обязанностей. А Горовой, стремясь выжать из осмотра человеческих останков максимум полезной информации, предложил принять участие в следственном мероприятии также и Игорю Гарэгиновичу Григоряну, доктору медицинских наук, заведующему кафедрой судебной медицины Емельяновского медицинского вуза, который следователь прокуратуры по привычке продолжал называть институтом, хотя он несколько месяцев назад получил статус университета. Профессор Григорян счёл предложение интересным и согласился. Из-за профессора они и опаздывали, тому пришлось немного задержаться в университете, улаживая вопросы, возникшие в связи с его непредвиденной отлучкой.

У здания сельского совета их ожидала группа мужчин. Подполковник Сушаков о чём-то оживлённо беседовал с главой сельской администрации, седоволосым великаном представительной наружности.

Как выяснилось, местный участковый находился в отъезде. Глава села принял его роль на себя, выделив в помощь правоохранителям двух крепких селян, членов добровольной народной дружины. С лопатами проблем не возникло, они имелись в каждом дворе.

Поехали к кладбищу.

У участка кладбищенской ограды, обращённого к лесу, Сушаков скомандовал об остановке. Куст рябины, одиноко росший у изгороди, был виден издалека. Подполковник отошёл от рябины метров на восемь-десять и ткнул пальцем в участок земли размером полтора на два метра с рыхлым и слегка просевшим грунтом. По уверенным действиям Сушакова нетрудно было сообразить, что он успел заблаговременно побывать здесь и осмотреться на местности.

Следователь подал команду, и дружинники взмахнули лопатами. Прокурор-криминалист Попутчиков старательно фиксировал происходящее на видеоплёнку.

В вырытой яме на метровой глубине показался труп мужчины, одетого в куртку из тёмно-коричневой кожи и спортивный костюм красно-чёрно-жёлтой расцветки. Предметы одежды хорошо сохранились, следователь с экспертом обнаружили на ней пулевые пробоины. После извлечения из ямы первого трупа под ним был найден второй мужской труп, также одетый в кожаную куртку и спортивный костюм. Его одежда отличалась несколько иной окраской – куртка имела чёрный цвет, спортивный костюм был красно-синей расцветки. На одежде были зафиксированы две пулевые пробоины. Три передних зуба на верхней челюсти второго трупа имели коронки из металла жёлтого цвета.

Профессор Григорян с разрешения следователя выполнял фотосъёмку извлекаемых из ямы останков, ссылаясь на научные цели.

Горовой, положив на колено кожаную папку, а поверх неё типографский бланк, писал протокол осмотра. Отдельные фрагменты протокола писал под диктовку судебно-медицинского эксперта, это была обычная практика.

Подполковник Сушаков, отойдя немного в сторону, внимательно наблюдал за действиями следователя, прокурора-криминалиста и судебно-медицинских специалистов. В их работу не вмешивался, лишь изредка делал в рабочем блокноте короткие пометки.

– Не обманул вор, – кашлянув в кулак, удовлетворённо произнёс он. – Всё в точности. И трупы, и пулевые пробоины…

– Вы что-то сказали? – полюбопытствовал Горовой.

– Да это я сам себе… говорю, что всё идёт по плану, – улыбнулся подполковник.

– Мышечная ткань и кожные покровы сохранились на удивление хорошо! – поправляя роговые очки, констатировал профессор Григорян. – Глубина захоронения тел в нашем случае весьма приличная, а по мере её увеличения процессы трупного разложения начинают протекать медленнее. Это обусловлено более низкой температурой, отсутствием большинства насекомых-сапрофагов, падением биохимической активности почвы. К тому же, здесь кругом тяжёлая глинистая почва, она защитила тела от доступа кислорода. Будем считать, что вам, Алексей Петрович, чертовски повезло – при проведении экспертных исследований удастся легко разобраться с локализацией телесных повреждений, определить направление раневых каналов, выяснить причины смерти в каждом конкретном случае.

Несколько минут стояла полная тишина, каждый из участников осмотра старательно занимался своим делом.

– По моим данным человек с золотыми коронками на зубах при жизни являлся гражданином Республики Казахстан и носил имя Исмагулова Талгата, – заметил подполковник Сушаков. – Второй мужчина был гражданином той же страны, звали его Хамраевым Шовкатом. Может, имеет смысл внести эти данные в протокол?

– Нет, называть их по именам мы пока не можем, – возразил следователь. – Для этого как минимум требуется, чтобы кто-то из участников осмотра сделал официальное заявление об опознании тел. По этой причине тело золотозубого мужчины указывается мной в протоколе, как неопознанный труп под номером два, а тело другого мужчины – как неопознанный труп под номером один.

Горовой поёжился под порывом промозглого ветра и полез в карман за платком, чтобы вытереть мокрый нос. Ему вспомнилась неразумно оставленная дома меховая подстёжка к демисезонному пальто, которая здесь, на открытом продуваемом месте, оказалась бы очень кстати.

Тем временем осмотр приблизился к завершению. Упакованные в чёрные пластиковые мешки останки убитых перекочевали с земли в салон автомобиля «УАЗ-450» с эмблемой Красного Креста.

Пока участники следственного действия читали протокол осмотра и подписывали его, Горовой в рукописном варианте составил два постановления о назначении судебно-медицинской экспертизы, его интересовали причины смерти мужчин, давность наступления смерти и все имеющиеся телесные повреждения.

– Как скоро я смогу получить ваши заключения? – поинтересовался следователь, вручая судебно-медицинскому Осипову оригиналы своих постановлений, а их копии убирая в папку.

Эксперт бросил на Горового понимающий взгляд, сноровистыми движениями освободил кисти от медицинских перчаток.

– В этой истории, судя по вашим репликам, много неизвестного, значит, мои выводы вам хочется знать уже сегодня, – сказал он. – Так быстро не получится. Но я буду поспешать. Вечером в понедельник мои акты будут готовы, приходите за ними в бюро.

Все начали рассаживаться по машинам.

Подполковник Сушаков предложил Горовому отойти и пошушукаться. Следователь не возражал.

– Ну и какие у вас, Алексей Петрович, будут соображения после проведённого осмотра и обнаружения тел убитых? Появились основания для возбуждения уголовного дела? – спросил подполковник, когда они отошли от машин.

– Да я уже возбудил дело по пункту «убийство двух и более лиц» статьи 102 УК. Вы и сами видели, оснований для этого более чем достаточно. Ваша информация начинает чётко подтверждаться. Глубоко пашете, Егор Александрович!

– Наши подопечные в таких случаях говорят: «Кто на что учился», – рассмеялся офицер милиции. – Я ещё кое о чём хочу вам рассказать. Располагаю сведениями о том, что на предприятии Скоробогатова хранятся изрядные запасы оружия и боеприпасов. Сотрудники компании при желании могут вести серьёзные боевые действия: у них имеются пистолеты различных систем, патроны к ним, взрывчатка и даже гранатомёты. Мне не известно, где хранится основная масса оружия, а вот взрывчатка и гранатомёты, по моим сведениям, лежат на территории предприятия в запираемом на замок металлическом ящике рядом с пожарным щитом. Предлагаю завтра крупными силами провести в «Золотом Колосе» обыск с целью разоружения этой фирмы. Если станем тянуть резину и канителиться, оружие может быть применено кем-нибудь из сотрудников зерновой компании. Будем потом до конца жизни корить себя за нерасторопность.

– Я согласен с вами на все сто процентов, работу можно провести под предлогом поиска орудия убийства казахов. Иначе потребовалось бы возбуждать новое уголовное дело о незаконном обороте оружия, а у меня нет к тому никаких серьезных оснований. Мероприятие предлагаю реализовать не завтра, а днём позже – в четверг. У меня в производстве имеются и другие уголовные дела, по одному из них я хотел поработать в среду, заблаговременно вызвал повесткой людей для получения их показаний.

– Пусть будет так. Небольшая пауза не сделает в этом вопросе погоды.

– Если завтра у меня появятся просветы в работе, то отправлюсь на обход городских гостиниц. Хочу поискать гостевые анкеты за 1993 год на те две фамилии, что вы назвали – Исмагулов и Хамраев. Если найду, это уже будет кое-что, всяк лучше, чем ссылаться в следственных документах на неопознанные трупы. Не люблю работать с неопознанными объектами.

– Вы могли бы поручить отработку гостиниц нашим сотрудникам, – предложил Сушаков.

– Не лишайте меня удовольствия почувствовать в себе азарт гончего пса, который начал во мне просыпаться. Я планирую посетить только те гостиницы, что располагаются вблизи от железнодорожного вокзала. Их, как вы знаете, всего три: «Колос», «Сибирь» и «Емельяново». Если у меня будет плохо получаться с поисками анкет, я попрошу вас о помощи.

На том они и расстались.

Поочерёдно выполнив разворот, три автомашины последовали к трассе Новосибирск – Емельяново.

Внутреннее напряжение не скоро покинуло Горового. О смерти можно со знанием дела говорить, рассуждать и даже философствовать, но привыкнуть к ней невозможно. Вот и Алексей, соприкоснувшийся в своей жизни с немалым числом драм, закончившихся гибелью людей (такова была выбранная им профессиональная стезя), всякий раз, сталкиваясь с холодными и безмолвными телами, долго ещё ощущал внутри себя опустошённость. Хотя всегда старался не показывать этого окружающим…

3

В четверг Горовой пришёл на работу пораньше – день обещал быть хлопотным.

Неожиданно позвонил дежурный прокурор:

– Алексей Петрович, Супрун просит подойти к нему.

– Вы сегодня замещаете прокурорского секретаря?

– Получается, что так, – рассмеялся дежурный. – У секретаря рабочий день ещё не начался, поэтому мне приходится сидеть в приёмной прокурора области и выполнять его поручения.

До главного корпуса областной прокуратуры можно было добраться пешим ходом, можно было проехать две остановки на троллейбусе. Алексей выбрал второй вариант

В приёмной прокурора находились два посторонних мужчины, что не помешало Горовому без помех пройти в кабинет руководителя.

– Как продвигается расследование убийства граждан Республики Казахстан? – поинтересовался у него Супрун.

– Пока рано говорить о подвижках по этому делу, ведь я его только начал, – покачал головой следователь. – С подачи УБОП я обнаружил тела убитых, осмотрел их. По предварительным данным мужчины были застрелены из пистолета. Судебный медик ещё не подготовил акты экспертиз трупов, но по телефону сообщил об обнаружении трёх пистолетных пуль, застрявших в телах и одежде. Обнадёживающая информация. Если смогу найти орудие преступления, то криминалисты смогут «привязать» его к этим пулям, цепочка замкнётся. Сегодня планирую заняться поисками пистолета, из которого выпущены найденные пули. К сожалению, за вчерашний день расследование убийства казахов не продвинулось ни на шаг – в моём производстве находятся три уголовных дела и два материала, по которым провожу доследственные проверки, и вчера я был занят делом о получении взятки чиновником Ростехнадзора.

Прокурор поднялся из кресла, медленной поступью заходил вокруг массивного письменного стола.

– Полагаю, вам следует отложить в сторону всю иную работу и сосредоточиться исключительно на раскрытии убийства иностранцев,.. хотя бы на начальной стадии расследования. Так у нас всегда делалось.

– Я и не планирую действовать иначе, – ответил Горовой. – Однако на вчерашний день мной были заблаговременно вызваны повестками четыре человека. Их свидетельские показания не самые важные в деле, но, тем не менее, представляют немалое значение для формирования доказательственной базы. К тому же, «мариновать» людей у своего кабинета, всегда считал последним делом для работника государственного учреждения. Поэтому я рассудил: убийство казахов – преступление «с бородой», почти два года ожидало нас, и, следовательно, может ещё один день подождать…

– Может, имеет смысл создать для расследования неочевидного двойного убийства следственную группу, включить в неё помимо вас пару молодых следователей. Пусть помогут вам, а заодно поучатся…

– Это вам решать. Я к концу месяца разгребу завалы и приведу свои дела в норму, но от помощников из числа наших коллег отказываться не стану, – сказал Горовой.

– Вчера у нас на оперативном совещании присутствовало руководство областного управления ФСБ. В числе других обсуждался вопрос противодействия незаконному обороту оружия. Мой заместитель Митрофанов обмолвился, что днём ранее вы получили у него санкцию на проведение обыска в административных и производственных помещениях зерновой компании «Золотой Колос», где планируете найти и изъять внушительный оружейный арсенал.

– Так оно и есть. Через полчаса у меня встреча с оперативниками УБОП, после чего мы отправимся к месту проведения обыска.

– Заместитель начальника УФСБ обратился с просьбой допустить к участию в проводимом вами следственном мероприятии двух его подчинённых.

– Мне не жалко, пусть участвуют, если это им нужно, – ответил следователь. – Полгода назад их коллеги из оперативно-поискового подразделения помогали мне в работе по одному милицейскому чину из Ленинского ОВД, обиравшему вьетнамцев. Эти парни по-доброму мне запомнились: прекрасным пониманием человеческой психологии, недюжинной энергией, чётким представлением о хорошем и плохом.

– Не буду отнимать у вас время, – сказал прокурор, протягивая Горовому руку на прощание. – Хочу пожелать успехов. Оперативные работники УФСБ находятся сейчас в моей приёмной и ожидают ваших распоряжений, их фамилии Переверзев и Батюшков.

– Я обратил на них внимание, идя к вам.

Собравшуюся в кабинете Горового команду трудно было назвать малочисленной: к офицерам УФСБ присоединились три оперативника УБОП, привезшие с собой на роль понятых двух молодых парней, похожих на студентов.

– Все вооружены? – поинтересовался следователь, извлекая из сейфа табельный пистолет Макарова.

– Д-а-а-а, – нестройно ответили оперативники.

Из присутствующих Горовому был хорошо знаком лишь оперуполномоченный УБОП Дрожжин, добродушного вида мужчина средних лет с комплекцией молотобойца.

Следователь протянул ему спортивную сумку:

– Виктор Иванович, за сохранность нашей добычи придётся отвечать тебе, мои руки будут заняты процессуальными бумагами.

На двух автомашинах выехали на улицу Кулагина, в место расположения компании «Золотой Колос».

Когда остановились у массивных кованых ворот и вышли из машин, следователь негромко произнёс:

– Парни, не забывайте, что следственное действие выполняется от моего имени и что вы – мои помощники. Никакой самодеятельности! Действуем уверенно и ровно, от конфликтных и провокационных ситуаций уходим. Глаза и уши держим открытыми, у этих людей оружие, а оно иногда стреляет.

Горовой первым шагнул к турникету.

В узком проходе КПП его остановил рослый охранник, который внимательно оглядел следователя и крупные золотистые пуговицы с двуглавыми орлами на прокурорском мундире, видневшемся под распахнутым пальто, потом перевёл взгляд на группу сопровождения, одетую по-гражданке, и зачастил вопросами:

– К кому идёте? С какой целью? Кого уведомили о своём приходе?

Горовой привычным движением раскрыл красные корки служебного удостоверения, коротко объяснил, что целью визита является встреча с руководителем предприятия.

– Директора на месте нет, он на выезде, – заявил охранник. – За главного остался его заместитель Кондратов.

– Земляк, освободи-ка нам проход, мы же при исполнении,.. церемониться не станем, – подал голос майор Дрожжин.

– Вам необходимо пройти к тому зданию, поднимитесь на второй этаж, а там повернёте налево, – сказал напоследок охранник и удалился в комнату-сторожку. Через оконное стекло было видно, как он поднял телефонную трубку, звоня руководству о незваных визитёрах.

Следственно-оперативная группа проследовала в двухэтажный офис компании, отыскала кабинет заместителя директора.

Что уж подумал Кондратов, моложавый блондин в добротном костюме, в момент, когда Горовой со своей командой вошёл в его кабинет, никто не знает. Но брови заместителя директора резко взметнулись вверх и долго не хотели опускаться на их естественное место.

Горовой представился. Кондратов тоже назвал себя.

– Я вас, Алексей Петрович, заочно знаю, много о вас наслышан от Скоробогатова, – сказал заместитель директора. – Вы так не вовремя явились! Наш директор с утра уехал по коммерческим делам в Новокузнецк, всё пытается изыскать средства для покрытия наших долгов перед акционерным обществом «Мельник». К завтрашнему обеду обещал вернуться. Может быть, вы придёте завтра?

– Не будет никаких завтра, – возразил следователь, протягивая Кондратову постановление о производстве обыска. – Когда прочтёте этот документ, поймёте, что нас интересуют совсем другие вещи.

Кондратов склонился над текстом постановления.

Следователь тем временем подошёл к Дрожжину и негромко попросил:

– Виктор Иванович, чтобы никто за нашей спиной не вынес с территории предприятия оружие втихаря, пусть кто-нибудь из ваших парней спустится вниз и встанет на КПП рядом с охранником. Он должен впускать всех приходящих, но никого не выпускать. Если кому-то вдруг срочно потребуется покинуть предприятие, пусть направляет этого человека ко мне для досмотра.

Майор Дрожжин понимающе кивнул. А через минуту один из оперативников УБОП отделился от общей группы и направился к выходу.

Когда заместитель директора поднял голову, глаза его беспокойно бегали.

– Меня интересует оружие, боеприпасы и взрывчатые вещества, хранящиеся при вас, ваших сотрудниках и в помещениях предприятия. Предлагаю выдать мне эти запрещённые к гражданскому обороту предметы. Добровольно! – жёстко чеканя слова, произнёс следователь.

Заместитель директора отрешённо смотрел на него и молчал.

– Согласно примечанию к статье 218 УК РСФСР лицо, добровольно сдавшее огнестрельное оружие, боевые припасы и взрывчатые вещества, хранившиеся у него без соответствующего разрешения, освобождается от уголовной ответственности, – Горовой вынул из папки томик уголовного кодекса, раскрыл его на нужной странице и по краю письменного стола придвинул к Кондратову. – Если мне на слово не верите, то можете лично ознакомиться с послаблениями, которые законом установлены для лиц, согласившихся сотрудничать с правоохранительными органами.

Кондратова положения уголовного кодекса не заинтересовали, он тоскливо перевёл взгляд за окно, пытаясь решить какую-то сложную для себя задачу,.. и продолжал молчать.

Оперативники привычек Горового не знали, поэтому не торопились проявлять инициативу и вмешиваться в его действия. Догадывались по опыту: когда следователь выдохнется и ему потребуется поддержка, он подаст знак.

– Я вижу, вы не вняли моим пацифистским призывам, – выдержав паузу, произнёс следователь. – Ну что ж, мы можем справиться с поиском вашего вооружения самостоятельно. Но тогда по окончании обыска вы поедете с нами, поедете в наручниках…

– Вы же прекрасно понимаете, нам приходится защищать свой бизнес от бандитов, – начал заместитель гендиректора.

– Давайте словеса оставим на потом, когда придёт время для процедуры допроса. Сейчас нашими планами предусмотрено другое: поиск и изъятие вашего арсенала.

– Мы добровольно всё вам выдадим! Позвольте только вызвать сюда водителя Щеглова, он у нас ответственный за сохранность оружия.

Следователь не возражал, и заместитель директора позвонил в гараж. Через несколько минут в его кабинет пришёл Щеглов, крепыш с волевым подбородком.

– Ты должен передать всё имеющееся у нас оружие следователю, – распорядился Кондратов.

– Директор может этого не одобрить, – тихо заметил Щеглов.

– А у нас нет выбора, – сморщил нос Кондратов. – Либо мы добровольно выдаём наши запасы оружия, либо эти господа проводят обыск, переворачивают здесь всё, и арсенала мы всё равно лишаемся.

– Сделаю, – сказал водитель. – Прошу следовать за мной.

Заскучавшая было команда Горового оживились.

– Минуточку! – обернулся следователь к хозяину кабинета. – Предлагаю начать разоружение с вас, Игорь Алексеевич.

Заместитель директора согласно кивнул головой. Потом отошёл в угол, открыл новенький сейф и вынул из него пистолет ТТ, слегка потёртого вида, а вслед за пистолетом и две снаряжённые обоймы патронов.

Следователь принял оружие, сделал короткую запись в протоколе.

Пройдясь со Щегловым по административному и производственным помещениям предприятия, Горовой и его помощники собрали в общей сложности: два пистолета ТТ (Тульский Токарева), шесть пистолетов ПМ (Макарова), пистолет ТК (Тульский Коровина), девять гладкоствольных газовых пистолетов «Вальтер Супер ПП» германского производства, переделанных под стрельбу боевыми патронами, 2108 пистолетных патронов разного калибра.

– Когда вы намерены показать нам свои гранатомёты? – поинтересовался у Щеглова следователь.

– Мы сейчас к ним и идём, – невозмутимо ответил тот.

Придя на хозяйственный двор, к торцевой стене гаража, водитель Щеглов открыл навесной замок на крышке красного металлического ящика, стоявшего у основания пожарного щита. В нём оказались два ручных гранатомёта, а также четыре тротиловых двухсотграммовых шашки с детонаторами.

«А Сушаков молодец, у него каждое слово в строку ложится, видимо, хороший источник информации нашёл, – повёл головой следователь. – Вот и с красным ящиком подполковник всё точно указал».

– А у вашего директора, Юрия Николаевича Скоробогатова, имеется какое-нибудь оружие? – спросил он Щеглова.

– Директор раньше владел пистолетом системы Коровина, сейчас у него «Макаров», пистолет вместе с запасом патронов Юрий Николаевич хранит в сейфе в своем рабочем кабинете, куда ни у кого нет доступа. Иногда Скоробогатов уносит оружие домой – по его словам, хранится оно в ружейном шкафу, подальше от детей. Его водитель Константин Омельчук выполняет одновременно обязанности телохранителя, поэтому имеет на постоянном ношении пистолет ПМ с патронами, имеется ли у него разрешение МВД на владение и ношение пистолета, я не ведаю. Есть ещё два сотрудника, сейчас они находятся в командировке и вернутся в город лишь завтра, хранящие оружие у себя дома – у них пистолеты «Вальтер Супер ПП». С нашим предприятием полуофициально сотрудничает бывший работник милиции Магомед Ахьядов, который хранит у себя дома пистолет ПМ и две-три сотни патронов, всё это он приобрёл за собственные деньги.

Не лишним было заглянуть в сейф директора – его пистолет ПМ мог находиться там. Но, по словам Кондратова, ключ от директорского сейфа имелся только у самого Скоробогатова, да это было и понятно. Горовой позвонил знакомому специалисту по замкам, бывшему вору-«медвежатнику», который сейчас заделался частным предпринимателем и за умеренную плату мог вскрыть сейф с запорами любой сложности. Однако специалист оказался на выезде. Взламывать скоробогатовский сейф следователь не счёл необходимым, хотя имел на то полное право. «Наше от нас не уйдёт», – рассудил Алексей Петрович.

– Вы всё мне выдали? – спросил он Щеглова.

– Абсолютно всё вооружение, хранившееся на предприятии, сейчас находится в вашем распоряжении, – насупился водитель, обиженный недоверием. – Мне мамой побожиться?

– Не требуется! Я хотел уточнить, и вы дали исчерпывающий ответ.

Когда протокол обыска был составлен, следователь вынул из папки бланк повестки, на колене заполнил его и вручил водителю Щеглову:

– В среду, в четырнадцать часов, попрошу явиться ко мне на допрос, следственный отдел располагается неподалеку от кинотеатра «Россия», адрес указан в повестке. Мне необходимо записать в протокол ваши показания относительно изъятого оружия.