Текст книги "Долина прокопиев"

– Слушай, а ведь волосы у нее сухие, – указав пальцем туда, куда провалилась старушка, удивленно произнесла Роза.

Эхс молча окунул руку в речку. Рука осталась сухой.

Дойдя до места, где тропа обрывалась, Эхс нырнул в воду. Он задержал дыхание, ожидая погружения. Но вместо этого его тело перекувыркнулось и ступни приклеились к изнанке плавучего листа кувшинки. И Эхс понял, что торчит вверх ногами в этой самой реке – не реке.

Он проверил, может ли дышать, и все оказалось в порядке, даже какая-то рыбешка проплыла мимо, но вода.., это была не вода, а воздух!

Эхс посмотрел вверх и увидал ножки Розы.

Очень красивые ножки…

Тут Роза прыгнула вниз и оказалась рядом с ним. Тоже вниз головой!

– Осторожно, – сказала она. – А то провалимся сквозь воздух и улетим неизвестно куда.

И Эхс очень осторожно переставил на соседний лист кувшинки одну ногу, потом вторую. Как оказалось, эти листья не имели стеблей. Они просто висели в воздухе, поддерживаемые таинственной силой.

Так они двигались, переходя с одного листа на другой. Наверное, это были не просто листья, а липучки. Нога, прикасаясь к ним, приклеивалась, правда, лишь на секунду, но этой секунды хватало, чтобы шагнуть дальше. Но тут то ли липучка попалась изношенная, то ли Эхс просто оступился, только он вдруг полетел вниз головой – а-а-а.., бух!…

…Эхс осторожно приоткрыл глаз, потом другой и понял.., что сидит на земле. Твердой, настоящей!

А где же Роза? Где Ветошка?

Только он об этом подумал, как обе приземлились рядом.

– Прах побери всех этих колдунов! – заохала Ветошка, потирая ушибленную спину.

– А у вас тут все интереснее и интереснее! – восторженно сообщила Роза. – Ни в одном сне не приснится!

У Эхса чуть не сорвалось с языка, что он и сам в этом мире такого еще не видывал. Хотя, с другой стороны, бывалым путешественником его не назовешь.

Тропинка наконец, как будто утихомирившись, повела их прямехонько, точнехонько на север. Но ее умеренности и аккуратности ненадолго хватило.

Неожиданно Эхс увидел, что навстречу ему идет.., он сам? Эхс оторопел, но тут же понял – это зеркало? Тропу перегородило зеркало, а значит, перед ним не продолжение тропы, а ее отражение.

Эхс с огорчением понял, что вид у него довольно потрепанный. Роза выглядела куда лучше. Зато Ветошка – вообще ужасно.

Эхс заглянул за зеркало. Позади кустились колючие, кишащие чтобтебяками заросли. Вдобавок там и сям виднелись крохотные, но мерзкие деревца зуда и острозубые чесалки. Нет, здесь не пройдешь. Тупик!

– Но должен же быть какой-то путь, – пробормотала Ветошка. – А может, это дверь? – указала она на зеркало и на всякий случай стукнула по нему пальцем.

Палец прошел как сквозь пар!

– Вот оно, нашлось! – обрадовано вскричала старуха, когда ее ладонь, а потом и вся рука исчезли в зеркале.

– Но мы не знаем, что находится по ту сторону, – встревожено проговорил Эхс, заметив, что Ветошкина рука так и не появилась с обратной стороны зеркала, – Там продолжение тропинки, не иначе, – сказала старуха и сунула голову в зеркало. Она исчезла в нем целиком, но поверхность зеркала даже не поморщилась.

– Ты какой-то взлохмаченный, – глядя на Эхса, сказала Роза. – Давай-ка я тебя причешу.

И откуда-то, словно из воздуха, медная девушка достала медную расческу.

Эхс пробормотал что-то, пытаясь защититься.

– Ой, опять я тебя смутила? Ну хочешь, извинюсь?

– Нет, нет, ничуть не смутила!

– Ничего, лишнее извинение не помешает, – и она обняла Эхса крепко-крепко и поцеловала. Она была вся такая мягкая, теплая, просто невероятная.

«И совсем она не металлическая, а настоящая», – закрыв глаза, подумал Эхс. Ему казалось, что он летит куда-то ввысь…

– Ты.., такая теплая, словно и не металлическая вовсе, – повторил Эхс вслух, когда Роза разжала объятия.

– Я могу быть очень мягкой и теплой, когда захочу, – сказала Роза. – В конце концов, если бы природа не одарила нас гибкостью, мы не могли бы двигаться.

– Но па.., то есть твоя бедная мать.., как же ее смогли помять?

– Это огр! Он поднял ее и уронил на медную голову одного офицера, тоже медного.

Эхс смутно, но все же догадался, где именно могла образоваться эта вмятина.

– Что же, Бантик так с тех пор и ходит с вмятиной? – на всякий случай спросил Эхс.

– Так и ходит. Этот изъян неисправим. Хотя мама делает вид, что вмятина у нее с рождения.

– Тебе есть за что не любить огров, – печально сказал Эхс.

– Наоборот, я всегда завидовала маменьке. Ведь она пережила такое романтическое приключение.

Мне бы хотелось повстречать огра., – Я ведь отчасти огр.

– Я знаю.., ой, ты опять покраснел. Опять я виновата?

– Да нет, все в порядке.

Но Роза уже обняла его.

– А этим лишь бы обниматься, – послышалось шамканье старухи, которая как раз выбиралась из зеркала. – И некому подумать о старой Ветошке, где она, что с ней.

Эхс хотел уже что-то сказать, но Ветошка опередила его.

– Погоди, попробую угадать. Опять эта ветреница над тобой трунила?

– И не хочу, а насмехаюсь, даже самой удивительно, – невинным голоском произнесла Роза. – Наверное, это оттого, что я просто гостья в вашем мире.

– Вижу, мамзель, всю вашу подноготную, – с усмешкой ответила Ветошка. – Но я здесь для того, чтобы сообщить вам, господа, следующее: тропа имеет продолжение за зеркалом. Зрелище, несомненно, вас удивит, но это именно то, что нам надо.

И они прошли через зеркальную поверхность.

Но с изнанки зеркало оказалось обыкновенным стеклом, и сквозь него они увидели тропу, по которой пришли. Одностороннее зеркало – вот так чудо!

Но на этом чудеса не кончились, а пожалуй, только начались. Тропа по эту сторону зеркала оказалась стеклянной и напоминала заледеневший ручей. И все прочее тоже было стеклянным – трава, деревья… Из-под ног путешественников выскакивали серые стеклянные зайцы и в панике убегали по зеленой стеклянной тропе, и краснокрылые стеклянные птицы поспешно взмывали в поднебесье.

– Почти как дома, – вздохнула Роза. – Только у нас все медное.

– Ничего, скоро будешь дома, – успокоил ее Эхс.

– Да я не тоскую, а просто сравниваю. Мне тут так интересно.

Стеклянный лес сменился стеклянной равниной, по которой, жуя стеклянную траву, важно передвигались желтые, белые и пятнистые животные с печальными глазами. При виде путешественников они издавали встревоженное «му-у-у» и отходили в сторону.

И тут навстречу путникам на стеклянном единороге помчался какой-то человек (неужели тоже стеклянный?!) Всадник подъехал и, выхватив сверкающий стеклянный меч, двинулся навстречу компании. Взмахнув мечом, воин проскрежетал: «Срежу башку, как травушку!»

– Нет, – успел сказать Эхс, почуяв недоброе.

Стеклянный воин, как видно, передумал. Он развернул своего скакуна и умчался, подняв облако стеклянной пыли.

– Сердце вещует мне, что ждет нас здесь беда от недружелюбного народа, – трагическим голосом произнесла Ветошка. – Надо побыстрее отсюда убираться.

Они торопливо зашагали по стеклянной тропе, и вскоре перед ними выросла еще одна вертикальная стеклянная плита.

– Если то был вход, то это, должно быть, выход, – пробормотала Ветошка. – Но на всякий случай проверю. Полезу. А вы, детишки, не скучайте, моего возвращения дожидаясь. Займитесь своим прежним делом.

С этими словами старушка прошла сквозь стекло.

– О каком это прежнем деле старуха сказала? – многозначительно спросила Роза.

Эхс пожал плечами.

– А, вспомнила. Я же просила у тебя прощения.

Не помню за что, но лучше перепрощать, чем недопрощатъ, верно?

– Нет, зачем же… – начал возражать Эхс.

Но горячий поцелуй прервал его слова. И Эхс понял, что протестовать бесполезно…

А тут и Ветошка вылезла из зеркала.

– Радуйтесь, господа, мы на верном пути! – бравурным тоном произнесла она. – Огр-Ограда, кажется, совсем близко!

– Откуда же ты это узнала? – полюбопытствовал Эхс.

– Да там все просто вопиет о присутствии огров. Стволы деревьев изогнуты, все камни в трещинах, драконы бродят тихие, от каждого двуногого шарахаются. Что, мало вам этих подробностей?

Нет, Эхсу вполне хватило.

Они прошли сквозь стекло. Эхс оглянулся и увидел свое отражение. Стекло вновь стало зеркалом, а стеклянная страна по ту сторону исчезла начисто. Чудо следовало за чудом!

… Да, Ветошка не ошиблась, это и в самом деле была страна огров. Эхс очень волновался. На четверть огр, он со своими соплеменниками почти не встречался. И сейчас он не мог предположить, к чему приведет эта встреча.

Вскоре до них донесся хруст и треск. Кто-то там, впереди, кажется, сшиб дерево. И тут появился огр. Одной волосатой лапищей он сметал со своего пути камни, валуны и прочие преграды, а другой ковырял в громадных желтых зубищах.

Говорить с таким? Эхс понял, что поступил опрометчиво. Чудовище в два раза выше Эхса и такое страшное, что куда ни взглянет, там сразу все вянет…

– Какой ужас! – восхищенно пискнула Роза.

Огр расслышал этот писк и повернул к медяшке свою косматую башку.

– Ой, девулька, крохотная барабулька! – зверски и вместе с тем радостно осклабился огр.

– Мы пришли сюда, чтобы поговорить с ограми, – выступил вперед Эхс.

Тут великан заметил и прочих путешественников.

– К ограм идтить, чтоб поговорить? – промычал огр.

– Да, нам надо поговорить, – повторил Эхс. – Пожалуйста, проведи нас к вашему правителю.

Огр почесал в дремучем затылке, от чего куча мух и прочих насекомых снялась с его кудрей и разлетелась в разные стороны.

– А ты часом не того – с огром огого? – загадочно спросил великан, но Эхс понял смысл его «вопроса».

– Мы хотим встретиться с вашим правителем, – еще раз решительно произнес Эхс.

– Ну, мышки, ни дна вам ни покрышки!

С этими словами, огр взял Эхса за шиворот, приподнял и бросил в свой огромный заплечный мешок. Туда же полетели Роза и Ветошка.

– Тешу себя надеждой, что сей могут знает, что делает, – напоследок пробормотала Ветошка.

Огр потопал вперед, сминая кусты, ломая деревья, а мешок болтался у него за спиной. Троим путешественникам внутри мешка было очень несладко от этой тряски.

Наконец огр добрался до своего селения, посреди которого пылал костер, а рядом с костром стоял громадный черный котел.

– Кастрюлька моя, а вот и я! – радостно проревел огр.

Вскоре вода в котелке забулькала. Огр развязал мешок и вытряхнул пленников.

– Нет, – сказал Эхс, почуяв недоброе.

– А обед? – удивился огр.

– Мы не на обед пришли, а поговорить! – гневно возразил Эхс.

Тут появились новые огры, среди которых было и несколько дам. Если господа огры были ужасны, то дамы просто кошмарны.

– Огрюша, а мы пришли кушать! – сообщила одна из дам в предвкушении обеда.

– Помогите копушам, – из последних сил воззвал Эхс, в душе ругая себя за то, что понадеялся на огров.

– Сварим и уши! – причмокнула одна из огресс, да так звонко, что птички в страхе упорхнули с далекого дерева.

– Неужели вы такие тупые? – вскричал Эхс, понимая, что до этих чудовищ ему не достучаться.

– Огры тупые – желудки пустые! – загоготал огр; который их притащил, а за ним грохнула вся братия, да так страшно, как только огры умеют.

– Нет, я верю, что вы способны понять… – на свой страх и риск продолжил Эхс, – ..и помочь! – добавил он решительно.

И тут первый огр задумался, да так, что даже череп у него раскалился, принудив блох покинуть их обжитые места.

– Огры скучают, потехи желают, – наконец пробубнил он.

– Хочешь развлечения, касатик? – тут же спросила Ветошка.

– Ага, баба яга, – кивнул башкой огр.

– Прекрасно, – потерла сухие ручки Ветошка. – Если мы их развлечем, они нам помогут.

– А развлечь мы сумеем, – согласилась Роза. – У каждого из нас есть свой талант.

– Сомнительно… – начал Эхс.

– Вот я, к примеру, могу быть то твердой, то мягкой, – не дала ему досказать Роза. – Сейчас увидите… Закуси мной, огр! – храбро крикнула она. – Но сначала раскуси!

Огр не заставил себя упрашивать. Опередив своих сородичей, он ухватил медяшку за ногу и отправил в пасть.

Через секунду невероятное удивление расползлось по его роже. Потому что огр не смог раскусить медяшку. Она оказалась гораздо тверже кости.

Огр поставил медяшку перед собой и озадаченно начал рассматривать. Девушка по-прежнему выглядела очень аппетитно.

– Дядя огр все смог! – прорычал он, пошире открыл ротище и прикусил медяшкину голову.

Зуб царапнул по металлу, но голова осталась цела.

– Нет, не все ты смог, огр! – крикнула Роза.

Но только она оказалась снаружи, тут же следующий огр ухватил ее и вцепился зубами в руку.

Так крепко, что.., зуб сломался!

– Крепка девица, не дает раскуситъся, – признался огр.

– Ну что, хорошее получилось развлечение? – спросила Роза.

Огры разом кивнули. Развлечение получилось на славу!

– Теперь мой черед, – подбоченилась Ветошка. – Ну, огрессы-принцессы, кто из вас страшнее?

Одна из огриц выступила вперед.

– От такой мордашки и огра хватит кондрашка, – хором произнесли красавицыны подруги.

Да, она была страшна. Такого мордоворота Эхсу раньше не посчастливилось видеть.

– А я могу стать еще жутче, – заявила Ветошка.

Огры так и полегли от хохота. Жутче нашей красавицы? Ну и бабу ля, такое загнула!

– Не лицом человек страшен, а делом, – наставительно изрекла Ветошка. – Ну-ка покажи, что делать умеешь.

Громыхающими прыжками огресса помчалась к себе в хижину, распугала там всех летучих мышей и наконец выбралась наружу с кувшином молока в руках. Состроив дикую гримасу, огресса посмотрела на молоко – и оно вмиг скисло.

Эхс был потрясен. Слышать-то он слышал, что огрицы способны взглядом створожить молоко, но увидеть довелось впервые.

Теперь настал черед Ветошки. Она вытащила из мешочка какие-то флакончики и коробочки, и начала накладывать краску на лицо.

– Что это она делает? – спросила Роза.

– Превращается, – пояснил Эхс, внимательно следя за Ветошкой. – Она ведь актриса.

Ветошка действительно стала безобразной. Но огры и ухом не повели. Они привыкли к безобразию.

Ветошка подошла к кастрюле с водой.

– Поднимите меня, касатики, – велела она.

Огры, которых разбирало любопытство, исполнили приказ прокляторши, а она, оказавшись над водой, устремила внутрь кастрюли взгляд, да какой…

Вода не выдержала и скисла?

«Ну и сильна, старая», – подумал Эхс.

Огры наверняка подумали то же.

Но, чтобы убедиться окончательно, один из них сунул в воду палец и облизнул.

– Не вода, а каша. Ай да мамаша! – восхищенно промычал огр.

Эхс вспомнил, что и его бабушка, проклятая комедиантка, когда-то изобразила огрессу, да так ловко, что дедушка просто в нее влюбился. Теперь Эхс понял, как она это сделала.

Теперь настала очередь Эхса. Ну что же ему сделать, чтобы не отстать от Розы и Ветошки?

Взвинтиться и стать огром? Да что они, огров не видели, что ли? Нет, огра огром не удивишь.

И тут он догадался…

– А кто из вас, огры, самый тупой? – обратился Эхс к почтенной публике.

– Я! Я! – заорали наперебой огры, позабыв рифмы.

Каждый лез вперед, каждый старался доказать, что тупее его нет на свете. Но чуть погодя вперед вышел один, самый громадный, самый непроходимый для любой мысли, самый дремучий. Весь он состоял из бугров, и уши у него были накачанные, бугристые, и даже о том, как расправиться с кусачей блохой, ему лень было подумать.

– А я все равно тупее. Вот сейчас увидите, – пообещал Эхс.

Потом он сосредоточился, и от боязни провала в нем проснулась ОГРомная сила. Грозно приблизился он к сопернику, ухватил его за ноги, размахнулся и бабахнул башкой о дерево. Дерево хрустнуло, а ОГр-Орудие даже не почесалось…

Но о-о-чень рассердилось. Огры не любят, когда ими валят деревья. Они предпочитают делать это сами, при помощи кулаков. Обиженный огр поднял поваленный ствол и замахнулся на Эхса, собираясь сокрушить его одним ударом.

– Ну что, огры, разве это не верх тупости – бить тупым огром по тупому дереву? – вопросил у собравшихся Эхс.

Огры задумались. После чего один затрясся от хохота, за ним второй, потом третий, четвертый, а потом и Эхс не удержался. Хохот вздымался до небес, до солнца. От хохота содрогнулось все вокруг, и даже солнце от неожиданности уронило несколько лучиков. Тупым огром по тупому дереву!

Ох-хо-хо! Га-га-га!

– Ну и дуралей же ты, внучек Эхс! – хихикала Ветошка.

– Круглый.., ой, не могу.., осел! – смеялась Роза.

– Я попал в цель, – гордо заявил Эхс. – Потому что тупее уже не бывает.

Эхс и доконал огров. После его номера они не устояли и дали согласие помочь Прокопиям.

Глава 12
КОРОЛЕВА СКАЛДИ

Копуша прокладывал подземный проход к королеве скалдырников Скалди, слушаясь указаний камешка, которым его снабдил быстрый буравчик. Но теперь копуша понимал, что камешек действует наоборот – плохой вкус означает, что он идет правильно, а хороший, что сбился с пути.

Среди всех Прокопиев именно скалдырники обладали самой мощной пробивной силой. И даже не сами скалдырники, а их личинки. После бракосочетания скалдырница-фемина находила себе уютное местечко среди скал и там свивала гнездо. Вылупившись, юные скалдырники, дырявя скалы, расползались кто куда в поисках места для еды и развития. Но находили лишь единицы, а тысячи гибли от истощения еще в пути.

В еде скалдырники были ужасно переборчивы.

То, что нравилось одному, не нравилось его соседу.

В общем, существовало среди них великое разнообразие вкусов. В этом было их достоинство, но их беда. Каждый камень имеет свой вкус, но не каждому скалдырнику суждено добраться именно до него, единственного и неповторимого. Если обычно вылупливалось несколько тысяч личинок, то до своего рая сквозь скалы пробивались лишь сотни, если не десятки. Иное дело, если бы личинки питались тем камнем, в котором рождались, но мудрая природа все предусмотрела. Если бы родной дом был так же вкусен, как чужбина, то эти тысячи личинок в момент пожирали бы этот дом, а еды хватило б только на половину роста, то есть народ скалдырников постепенно превратился бы в народ подростков, незрелых юнцов и юниц, неспособных к размножению. А без размножения скалдырники все равно бы вымерли. Вот почему природа устроила так, что скалдырники, едва проклевываясь на свет, тут же отправлялись на поиски своего идеала. Таким образом, и дом оставался цел, и у юношества всегда была цель.

Но, как объяснили копуше буравчики, среди привередливых скалдырников королева была самой привередливой. Если все прочие скалдырники любили каменные камни, то королева предпочитала воздушные. Эти камни были редчайшим лакомством под землей, зато вся поверхность земли была ими просто завалена. Но нынешняя королева, кажется, об этом еще не знала.

Когда-то, во времена, которые для нынешних скалдырников представлялись седой древностью, одна фемина оказалась на поверхности и, найдя воздушные камни, с радостью размножилась под голубым небом и теплым солнцем. Ее дети собрались в рой и атаковали Ксанф, дырявя все на своем пути.

Ксанфяне прозвали их ежиками. Были ли вжики ответвлением пробравшихся на поверхность скалдырников? Трудно сказать. Но в тех, кто обитал на поверхности, прочно поселилась неприязнь к этим вседырявящим, всепробуравливающим крохотным хищникам.

Копушу одолевали тревожные мысли. Если скалдырники окажутся вжиками, что станет с бедной Долиной Прокопиев, с самими Прокопиями? Нет, он не стал бы просить помощи у этих сомнительных существ, но неудача Чекс и Эхса заставила его отправиться в путь. Он надеялся, что ужасной ошибки все-таки удастся избежать.

Так он, руководствуясь вкусом камешка, продвигался вперед. Время от времени он останавливался, закусывал каким-нибудь корешком, потом дремал, но во сне прислушивался – не приближаются ли полушки. Ему не хотелось, чтобы его захватили врасплох.

Через два дня камешек стал таким горьким и противным, что копуша изо всех сил крепился, чтобы не выплюнуть его. Но это означало, что цель близка!

Еще несколько минут – и он оказался во владениях королевы! Здесь, в коридорах, ведущих к ее апартаментам, было довольно светло: гнилушки, развешанные по стенам, распространяли вокруг себя мягкий свет.

– Кто посмел войти в мои покои? – раздался голос, мелодичный, но и настороженный.

Иного приема копуша и не ожидал, потому что Прокопии и скалдырники очень мало знали друг о друге.

– Я Прокопии, из Долины Прокопиев. Пришел на поклон к вашей светлости.

Королева явилась перед ним и копуше еще раз пришлось удивиться. Она была удивительно миниатюрная – такими были фемины племени Прокопиев – в шубке из серого блестящего меха.

Королева скалдырников нисколько не походила на своих сородичей, зато очень напоминала Прокопию.

– Я рада твоему визиту, но в супруге сейчас не нуждаюсь.

– Я знаю, королева, – ответил копуша, в душе глубоко удивленный, что она именно так поняла цель его появления. Какой из него жених? Копуши и скалдырники, конечно, способны были сочетаться браком, но без потомства, – Появился я здесь вовсе не затем.

– А зачем же?

Королева в своей пушистой шубке выглядела просто прелестно. И копуша, глядя на нее, ощутил, какой он сейчас, после двух дней пути, грязный и неприглядный. Надо что-то срочно сделать! И копуша тут же волшебным образом сменил грязную бурую шубку на выходную серую.

– Я пришел из Долины Прокопиев по весьма срочному делу. Демоны одолели нас, они выпрямили прежде извилистую Люблю-реку и превратили дружественную Долину в место злобы и гнева. Мы хотим прогнать демонов и вернуть к прежней жизни реку и Долину.

– Твой рассказ очень интересен, – вежливо произнесла королева. – Но мы не в силах тебе помочь.

– Мне кажется, если вы, скалдырники, соберетесь в стаю и атакуете демонов, то демоны будут уничтожены.., и Долина Прокопиев обретет свободу.

– Но скалдырники не роятся на поверхности, – возразила королева. – Там нет для нас подходящих скал.

– А вот буравчики, которых я посетил по пути сюда, рассказали, что там, наверху, полным-полно воздушных скал и камней.

– Воздушных? – встрепенулась королева.

– Именно воздушных. Я знаю, что ты, королева, их очень любишь.

– Понимаю, ты хочешь мне услужить, но.., там и в самом деле есть эти камни? От их вкуса и запаха я просто схожу с ума.

– По-моему, буравчики знают в этом толк. Когда я только приблизился к их владениям, то они, учуя мой запах, приняли меня за скалдырника, а я ведь пришел из Долины. То есть, я хочу сказать, что в Долине пахнет очень приятно для вас…

– А я что-то не слышу… – прервала его королева.

– Да, теперь, когда я провел столько времени вдали от Долины, мой мех пахнет по-иному, но, может, старый воздух еще задержался в сумке.

И копуша открыл свою дорожную сумку.

– О! – принюхавшись, воскликнула королева. – О! Божественный запах! Как же я прежде не догадалась! Скорее, скорее, наверх!

– Есть некоторые сложности, – замялся копуша. – Я опасаюсь, что, оказавшись на поверхности, скалдырники начнут дырявить все вокруг.

– Дырявить все вокруг? – удивилась королева. – С какой стати?

И тут копуша повторил ксанфскую легенду (или быль?) о скалдырниках, выбравшихся на поверхность и ставших ежиками…

– Представь, королева, – завершил он, – рой, вырвавшийся на поверхность. Там надо держать себя в рамках, по крайней мере, надо уметь обходить преграды. Легендарные вжики преграды не обходили. Они их дырявили, нанося тем самым непоправимый ущерб Ксанфу и ксанфянам…

Такую речь произнес копуша, и она дошла до сердца королевы.

– Согласна, опасность существует. Но ведь можно использовать направляющее заклинание!

Копуша приложил лапку к уху, потому что плохо расслышал.

– Направляющее заклинание, – повторила королева. – Скалдырники в прошлом использовали его против захватчиков. Под влиянием этого заклинания чужаки, покусившиеся на наши скалы, направлялись именно туда, куда нам было нужно.

Копуша очень обрадовался.

– Услуга за услугу, – сказал он. – Ты мне открываешь, где найти заклинание, а я объясню, как попасть в Долину, полную вкусных камней.

Королева тоже выглядела довольной. Она взбила мех и окинула копушу взглядом своих карих глаз, которые стали серыми, в то время, как шубка, наоборот, из серой стала коричневой.

– Заклинание куда-то запропало, – сказала королева. – Кто-то унес его в гипнотыкву и там оставил.

– Уж не на Тропе ли Пропаж? – встревожился копуша, припомнив рассказ Эхса об этой тропе.

– Именно там. Если ты туда отправишься, то сможешь найти заклинание.

Королева не спускала с него своих прекрасных глаз, которые из серых стали синими, а шубка зазеленела, как молодая травка. Очевидно, скалдырники по сравнению с Прокопиями владели куда большим богатством цветов.

– Ты очень красив, Прокопий, – сказала вдруг королева.

– Про… Долина Прокопиев находится к югу от Провала, севернее озера Огр-Ызок, – почему-то чуть заикаясь, проговорил копуша.

– Не волнуйся, найдем, – успокоила королева, не сводя с него глаз. Они у нее теперь стали красными, а шубка сделалась серебристой. – Я рада, что ты отыскал меня!

Копуша чувствовал какое-то волнение. Он глядел на королеву и понимал, что она прекрасна. Эти сверкающие красные глаза…

Красные глаза! Но ведь это цвет страсти?

– Ну, мне пора копать дальше, – почему-то тут же заторопился он. – Очень рад был с тобой повстречаться.

– Куда же ты так торопишься, – прошептала она. – Нам было так хорошо вдвоем.

И тут копуша осознал, что случилось. Он рассказал ей о Долине Прокопиев, где много вкусных камней, она услышала его запах – и тут же ее охватило желание свить гнездо? Она стремительно стала невестой, жаждущей, как предупреждал буравчик, сватовства, а копуша оказался единственным подвернувшимся под руку мужчиной. Скалдырники, как и свирлельщики, руководствовались в жизни не разумом, а чутьем. Скалдырники появлялись на свет и первым делом начинали искать место, где можно есть и расти. Подросшие скалдырники разделялись в своих устремлениях сообразно полу: юнцы начиняли шляться, а девицы – ждать женихов и, не теряя времени, вить гнездо. Свив гнездо, девица уже больше не ждала, а ухватывала первого встречного скалдырника и волокла к себе. Жених не сопротивлялся, потому что его пленял идущий от нее невестин дух. Но этот дух очень скоро выветривался, после чего мужчину уже нечем было удерживать, и он беззаботно удалялся.

Невестин дух! Аромат женственности! Он только-только начал исходить от королевы, и вот уже появилась первая жертва, он, копуша. Его, как магнитом, потянуло к королеве. Хотя он и не был скалдырником, но дух этот действовал на всех особей мужского пола, на всех без исключения. Если он сейчас не уйдет, то аромат станет настолько сильным, что…

Ловушка! Копуша понял вдруг: ловушка? И не любви он боялся, ведь любовь приятна. Просто любви между Прокопиями и скалдырниками быть не может?

– Но я ведь Прокопий, а ты скал… – попытался напомнить он.

– Неужели это помеха? – шептала она, прижимаясь к нему всем своим мехом. – Дадим же себе волю…

Копуша почувствовал, как по его телу прошел электрический ток страсти. Еще миг, и он совсем потеряет голову…

– Но это же бессмысленно, – отыскал он зацепку. – Потомства не будет.

– Почему же? Сочетаясь с мужчиной, скалдырница приносит потомство. Правда, вынашивание настолько нас утомляет, что детишек мы производим только раз в жизни. Но я еще не размножалась, так что… Нет, почему у нас не будет потомства?

– Разные мы, пойми. Тебе нужен скалдырник, мужчина из твоего рода. Зов страсти, проникнув сквозь щели в камнях, достигнет уш… ноздрей какого-нибудь достойного скалдырника, и он тут же к тебе прискачет. Надо немного подождать…

– Но я не хочу ждать, – томно изрекла королева, водя носиком по его шее.

Копуша держался из последних сил. Он знал, что так нельзя, но мысли его все больше путались.

Да, она чужая.., но такая очаровательная.

И вдруг проблеск сознания, быть может, последний, открыл ему путь к спасению. Он выхватил изо рта камешек и быстро затолкал к себе в ноздрю. Ужасная горечь тут же ударила ему в голову – и коварный аромат страсти был побежден.

Копуша мгновенно протрезвел.

Теперь он понял, в какой переплет попал. Даже если страсть соединит их, она не забеременеет, то есть стремление к продолжению рода, а значит, и стремление к бракосочетанию в ней не ослабеет. Она по-прежнему будет стремиться к любви, она будет благоухать, как волшебный цветок, она будет излучать невиданную красоту, и что останется ему? Стать ее рабом-супругом? Да, он будет жениться на ней и жениться, постоянно, вечно.

И никогда уже не выйдет из-под земли, не увидит солнца. Даже на еду у него не останется времени. Будет худеть, худеть, но и перед смертью не найдет покоя – королева до последнего вздоха, его последнего вздоха, не разожмет объятий. И какая насмешка волшебства! В Ксанфе все и вся женились и выходили замуж за кого угодно, но только не за Прокопиев. Им почему-то назначено было хранить чистоту породы и поэтому потомство они могли производить только со своими и от своих.

Конечно, он мог забыть обо всех препонах, если бы напился из какого-нибудь источника Любви, или под влиянием скороженилъного снадобья. Но нет рядом источника, неоткуда взять снадобья, так что…

– Неужели я тебе не нравлюсь? – обиженно спросила королева.

Ему не хотелось портить отношения с королевой скалдырников. Ведь при благоприятном повороте событий скалдырники могут стать союзниками Прокопиев. Умело организованное и направленное, войско скалдырников, или вжиков, сможет победить демонов – продырявить возведенные ими плотины, после чего воды реки вновь вольются в старинное извилистое русло.

– Очень нравишься, – сказал копуша. – Но я желаю тебе добра. Ты должна отыскать жениха из своего рода. А мне надо как можно скорее отыскать направляющее заклинание.

Копуша нисколько не преувеличивал и не преуменьшал, но королева все равно ничего не поняла.

Так и сказала: «Ничего не понимаю», – и кольнула ему в нос усиком.

От неожиданности копуша чихнул. Камешек вылетел у него из ноздри и упал в пыль, где и затерялся. И копуша остался один на один с благоухающим, во всю клюбвизовущим ароматом.

Сейчас или никогда, понял копуша, набрал в грудь побольше воздуха и сделал прыжок к стене.

Копать, бежать! И копуша отчаянно заработал когтями.

– Что с тобой? – удивленно спросила Скалди. – Ты обиделся? Тогда я попрошу прощения!

– Не надо! – натруженно пыхтя, ответил копуша. Он помнил, что Эхс рассказывал об извинениях. Извинение – коварнейшее оружие!

– Но я всего лишь хочу быть любезной с тобой, – тоном оправдания произнесла королева.

Копуша сделал вдох, и благоухание донеслось до него. «Повернись, – шепнул кто-то ему на ухо, – подойди к ней…»

Копуша задержал дыхание.., и рассудок тут же восстановил свои права. Он копал и копал, уткнув нос в камни, защищавшие его от искусительного запаха.

– А, ты хочешь поиграть со мной? – раздался нежный голосок Скалди. – Я согласна! В прятки?

Я согласна!