Текст книги "Семь чудес и ключи времени"

Глава 9
Избранные

По ощущениям было похоже, что по мне прокатился трехтонный танк. Или что меня припечатала к земле одна из ног Торквина.

Эли, Касс и Марко говорили одновременно. И получалось по-настоящему громко. Мы шли по тропинке, огибающей газон, прочь от здания с конференц-залом. Они рассказывали мне, каким крутым умником был этот Бегад и что он – наша единственная надежда, а еще о том, какая слава нас ждет в будущем.

Половина меня чувствовала себя запертым в клетке орангутангом в зоопарке. Другая умирала от желания расхохотаться. Либо Бегад действительно собирался спасти мне жизнь, либо этот Йода решил, что в компании всего пары сэндвичей хороший пикник на забытом богом острове не организовать.

– Атлантида… – пробормотал я. – Суперспособности… И я должен в это поверить?

Эли обняла меня за плечи одной рукой.

– Будет тебе, мы все поначалу сомневались! – произнесла она громко и четко, будто обращалась к человеку в другом конце комнаты. – Мозги не сразу встают на место!

Я посмотрел на Касса:

– Я думаю, Бегад – сумасшедший. Без обид, ребят, но насчет вас я тоже не уверен. Неужели вам не все равно, что вы больше не увидите родителей?

– М-м, нет. – Лицо Касса помрачнело. – Не особо. Ну, в смысле, мне. Мне все равно.

Мое сердце оборвалось. Идиот, нашел же что спросить!

– Ой, прости… Они что…

– Нет! – поспешил возразить Касс. – Они не умерли. Но мы… не сказать, чтобы близки.

Марко вдруг побежал по тропе вперед, схватил лежащий у стены одного из зданий баскетбольный мяч и с головой ушел в дриблинг[3]3
  Технический прием в спортивных играх, состоящий в искусном ведении мяча.


[Закрыть].

– Поверь нам, – сказала Эли, – мы не в шоу Трумена.

– Она любит старые фильмы. – Касс шагнул на узкий каменный бордюр и пошел по нему, балансируя руками, чтобы не упасть. – Радуйся, Джек. Просто подумай, что бы было, если бы они тебя не нашли.

Справедливость этого факта нельзя было не признать.

– Ладно, может, я был бы уже мертв. Но сейчас я абсолютно здоров. Вы правда верите в эту дурацкую байку, что они сохраняют нам жизнь, чтобы мы смогли раскрыть в себе суперспособности, но только когда найдем утерянное Могущество Атлантиды?

– Я ему верю! – заявила Эли.

– Брат Джек, нами занимаются эксперты мирового уровня, – вклинился Марко, крутя мяч на одном пальце. – Ученые все сумасшедшие. Но если бы им понадобилась парочка болванов для поисков Могущества атлантов, им бы не составило труда их найти. У них же есть Торквин.

Я оглянулся по сторонам. Повсюду кипела работа: кто-то косил газон, кто-то чинил крыши, кто-то мостил дорожки. Несколько человек устанавливали на стену одного из зданий какую-то маленькую полусферу темно-красного цвета. Она напомнила мне камеру наблюдения на офисе, где когда-то работал папа. Когда мы прошли мимо, они нам помахали.

– Было время, когда я думала так же, как ты сейчас, Джек, – понизив голос, сказала Эли. – Я была на полпути из Вашингтона домой, смотрела в самолете «Гражданина Кейна», уже, наверное, в тридцатый раз, и только началась сцена выборов, когда меня буквально скрутили – и я оказалась здесь. Кроме меня тогда здесь был лишь Марко. Вот это было жутко.

– Ну спасибо, – Марко бросил мяч, целясь ей в голову, но Эли его поймала. – А вот я был на баскетбольном матче и в шаге от нового рекорда средних школ, когда вырубился прямо на площадке. Очнулся уже здесь. И оказался первым.

– Ты в средней школе? – спросил я. Я был уверен, что Марко минимум пятнадцать.

– Мне тринадцать. Великоват для своего возраста. Они даже едва не отправили меня домой. Но потом начались процедуры…

Марко сделал обманное движение влево, заступив мне дорогу, и одним точным и быстрым взмахом руки выхватил мяч у Эли:

– Жду не дождусь, когда я стану непобедимым!

Касс сошел с тропы и пошел по диагонали вправо.

– Ты куда собрался, брат Касс? – позвал Марко.

– Никуда. Пытаюсь повторить свой путь, который я проделал в три часа, – Касс пожал плечами. – Я зафиксировал в памяти свои следы. И узор на асфальте. А еще уварт.

– Уварт? – переспросил я, но потом сообразил: – А, траву!

– Это у него юмор такой, – шепнула Эли. – Он у нас спец по направлениям, ориентируется по всякой мелочи, которую мы и не замечаем. Первоклассная память.

– Единственное, чего я не могу вспомнить, так это как я вообще сюда попал, – заметил Касс. – Я помню, что был на парковке, а потом уже оказался здесь… Эй, Джек, назови свой родной город. И любой другой объект на карте Соединенных Штатов.

– Бельвиль, Индиана, – ответил я. – И… Нантакет, Массачусетс.

Секунд на тридцать Касс обратился в камень.

– Бельвиль. На восток по тринадцатому шоссе до Форт-Уэйна; на север по шестьдесят девятому шоссе до восьмого; пересечь Огайо, Пенсильванию и Нью-Джерси; по мосту Джорджа Вашингтона до Бронкса; от Хатча до Мерритта; в Милфорде с первого шоссе выехать на девяносто пятое; по сто девяносто пятому через Род-Айленд, по четыреста девяносто пятому до Кейпа и по шестому и сто тридцать второму до парома в Гианнисе.

– По какому маршруту идет паром? – спросил Марко.

– Оншемсонсажу, – нараспев произнес Касс.

Я не мог поверить собственным ушам:

– Он прав! На каникулах мы именно так и ехали! Жуть какая-то…

– Цересакрум берет твой природный дар и развивает его до невероятного состояния, – сказала Эли. – Лечение позволяет гену 7ЧС проявить себя в полном объеме.

– И какой природный дар у тебя? – спросил я. – Что-то связанное с фильмами?

– Это всего лишь хобби, – заметил Касс. – Причем раздражающее окружающих.

– Я отправила фотки с милейшими котятами членам Совета национальной безопасности, – со смехом ответила Эли. – Что едва ли можно назвать чем-то особенным, если не принимать в расчет, что ради этого я взломала их систему. Проникла через военные защитные заслоны и шифрование высочайшего уровня. Я закончила делать домашнее задание, и мне стало скучно. Тогда мне показалось это забавным.

– Тебя посадили? – спросил я.

– Мне было девять, – пожала она плечами. – Я не знала, что делаю что-то незаконное. Вместо того чтобы меня арестовать, они меня наняли. Чтобы укрепить их систему. И, – ее лицо помрачнело, – для кое-чего еще. Я стала самым юным служащим за всю их историю.

– А что ты еще для них делала? – полюбопытствовал я.

Она проигнорировала вопрос и ткнула большим пальцем в сторону Марко:

– Можешь верить, можешь нет, но этот лежебока тоже кое на что годен.

Марко повернулся к баскетбольной площадке на противоположном конце газона, рядом с главным зданием. Пару раз подкинув мяч в руке, он покачался на носках.

– Повязку, пожалуйста.

Эли вытянула из его заднего кармана бандану и завязала ему глаза. Он медленно попятился, продолжая сжимать в руках мяч.

Площадка была от нас на расстоянии в половину футбольного поля. Попасть в кольцо – то же самое, как сбить летящий самолет снежком. Марко присел, а затем сделал бросок, сопровождая его громким криком. Мяч взвился высоко в небо. Пугающе высоко.

Марко сорвал с глаз повязку и наблюдал, как мяч подобно пушечному ядру несется к земле. Сетка задрожала, когда он прошел через кольцо.

– Три очка, – прокомментировала Эли.

– Блин! – расстроился Марко. – Задел кольцо!

Моя челюсть едва не коснулась земли:

– Я этого не видел!

* * *

Касс обладал фотографической памятью и мог свободно говорить задом наперед. Эли была гениальным хакером и экспертом в фильмах. Марко был Майклом Джорданом на стероидах, но только без стероидов.

Я же был полным ничтожеством.

В своей комнате, пребывая в ужасном настроении, я натянул на себя штаны цвета хаки и рубашку с эмблемой «ИК». У меня не было особых талантов. Я не мог похвастаться никакими успехами в школе или в спорте. Я умел пользоваться компьютером, но понятия не имел, как он работает. Но я смог запустить в воздух пластмассовую игрушку с помощью модели вулкана. Может, в этом и состоял мой дар? Никому не нужные хитроумные штуковины. Вдруг у меня получится завести внедорожник с помощью пальмы?

Полная противоположность Избранным. Битая карта в компании тузов. Ни на что не годный идиот. Может, моя лямбда была всего лишь неудачным свидетельством взросления? Со мной определенно было что-то не так.

А теперь предстоит торжественный ужин в мою честь. Что, если они ожидают от меня чего-нибудь выдающегося, какого-нибудь шоу в духе Касса или Марко?

– Ты готов? – за стуком в дверь донесся из коридора голос Эли.

Я открыл дверь. На Эли была полосатая вязаная кофта и черная кожаная юбка. На запястьях посверкивало и позвякивало множество браслетов, отлично сочетающихся с ее розовыми волосами, кроме того, на ее лицо был нанесен макияж.

– Онссалк выглядишь, – сказал я.

– Ты тоже ничего, – ответила она.

Она широко улыбалась, будто мы собирались отправиться на школьный бал или что-нибудь в этом духе, из-за чего мне стало совсем не по себе.

– Я думал… пошутить, – неуверенно сказал я. – Насчет привычки Касса говорить задом наперед. В смысле, не то что ты выглядишь не онссалк… То есть – классно. Ну, ты меня поняла.

– Заканчивай, пока не наговорил лишнего, Маккинли, – Эли взяла меня за руку и повела по коридору.

– А вот и невеста! – затянул Марко, появляясь из своей комнаты.

Эли презрительно хмыкнула:

– Ум точно не входит в список талантов Марко.

Мы забрали Касса из его комнаты, а снаружи нас встретил профессор Бегад.

– Всем не терпится познакомиться с тобой, Джек. Идем.

Во время ходьбы связка ключей на толстой цепочке, ударяясь о его бедро, звенела подобно крошечным кимвалам. По дороге он указывал на разные здания – библиотеку с огромными окнами, оборудованный по последнему слову гимнастический зал, музей. Наша маленькая процессия росла по мере того, как к нам прибивались подоспевшие сотрудники, у всех на левом нагрудном кармане была вышита эмблема «ИК». Со многими Марко обменивался рукопожатиями, словно знал их всю жизнь.

Незнакомые люди обращались ко мне:

– Привет, Джек, как ты себя чувствуешь?.. Клуб любителей книг собирается по вторникам!.. Йога… Рыбалка… Клуб серфинга…

Не успели мы дойти до столовой, как Марко вдруг резко остановился:

– Йоу, Пи-Бег, я хочу показать Джеку наш медиазал!

– Зови меня «профессор Бегад»! – поправил его старик. – И я не думаю, что у нас есть на это время. Шеф-повар приготовил…

– Нам нужна всего минутка! – настаивал Марко.

Не слушая протесты Бегада, он вытащил из чехла на поясе профессора пластиковую карту и бросился к кирпичному зданию в колониальном стиле. Распахнув дверь, он торжественно возвестил:

– Приготовься обалдеть от восторга!

Хотя снаружи здание выглядело старым, внутри все поражало воображение: длинная прямоугольная комната с галереей и высоким стеклянным потолком. Куда бы я ни бросил взгляд, он обязательно утыкался в какой-нибудь монитор или телевизионный экран, игровую приставку или игровой автомат. Незатихающий писк и другие шумы создавали ощущение, что ты попал в сказочный лес, населенный говорящими электронными грызунами.

– Просто рай на земле, – возвестил Касс. – Не забудь еще настольные игры и пазлы.

– В пятницу привезут стол для кикера, – с энтузиазмом добавила Эли. – А еще у нас сейчас проходит фестиваль фильмов Престона Стёрджеса. В субботу вечером показывают «Слава герою-завоевателю».

«У нас»? Я уж точно никак не мог думать о себе и обо всех в этом Институте Караи как о «нас».

– Пора ужинать! – позвал Бегад, повернувшись к входной двери. – Вот чудеса – куда делась моя карта доступа?

– Я ее вам вернул, Пи-Бег, – ответил Марко.

Бегад в расстройстве начал осматривать пол:

– Ох… Как только перевалило за шестьдесят, так началось… Я теряю абсолютно все! Ну да ладно, найдется. Нельзя опаздывать. У нас для тебя сюрприз, Джек. Идем.

Профессор Бегад направился к выходу, Касс и Эли последовали за ним. Я тоже повернулся.

И почувствовал, как Марко сунул мне в карман что-то плоское и прямоугольное.

Глава 10
Тайное сообщение

Марко не сказал ни слова. Даже не взглянул на меня.

И что я должен был делать с этой картой доступа? Зачем она мне? Не хватало еще оказаться пойманным с ней в руках. Хотя, может, в этом и состояла задумка Марко – навлечь на меня неприятности? Но зачем?

Я попытался поймать его взгляд, уловить хоть намек. За нашим столом было полно людей, Марк сидел прямо напротив меня, занятый едой и поддерживая при этом разговор с одной молодой сотрудницей, на бейджике которой было написано «Джинджер».

Банкетный стол протянулся во всю длину огромного восьмиугольного зала. Стулья поставили практически вплотную, и казалось, что на ужин собрался весь Институт Караи – полные старики с бородами, как у музыкантов из «ZZ Top», хипстеры в узких очках – кого здесь только не было. У многих я заметил на руках татуировки с перевитыми в виде букв «И» и «К» змейками. Все, похоже, отлично ладили, смех и разговоры не затихали ни на секунду.

Этот зал местные называли «трапезбюль». Профессор Бегад пояснил, что это неологизм от «трапезной», но на мой вопрос, почему тогда не называть ее просто трапезной, он ничего не ответил. Стены здесь были закрыты панелями из светлого дерева и соединялись высоко над головой в подобие купола. Повсюду висели портреты ученых со строгими лицами, которые впивались в меня взглядами, будто я был должен им денег.

Зал освещался огромным канделябром из закрученных стеклянных труб со светодиодами, напоминающим формой голову Медузы Горгоны. На балках был подвешен баннер, размерами едва ли не равный периметру всего трапезбюля:

«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ИНСТИТУТ КАРАИ, ДЖЕК! ЧУВСТВУЙ СЕБЯ КАК ДОМА!»

Профессор Бегад выступил с целой хвалебной речью в честь приготовленных шеф-поваром специально для этого ужина перепелок. Меня замутило.

Касс наклонился ко мне и пробормотал что-то, показавшееся мне лишенным какого-либо смысла.

– Слушай, прекрати, – остановил его я. – Эти шутки задом наперед меня не трогают.

Касс бросил на меня раздраженный взгляд, а одновременно с этим Марко обратился к проходящей мимо официантке:

– Извините, а добавки не будет? А то здесь мяса как у пчелки!

– Еще одна перепелка, сэр, и вы сами отправитесь на небо, – ответила девушка.

– Возьми мою, – предложил я.

Марко мгновенно опустошил и мою тарелку.

Я все ждал, когда меня начнут расспрашивать о моем Даровании, но этого так и не произошло. К счастью, здесь все казались вполне вменяемыми. И дружелюбными.

Послышался звон хрусталя, и профессор Бегад поднялся на ноги:

– Леди и джентльмены, последователи Караи! Сегодня мы отмечаем славный день! Мы спасли юную жизнь и стали еще на один шаг ближе в нашем путешествии к былой мощи и великой надежде! С этого вечера в ближайшие несколько недель всем вам будет предоставлена возможность встретиться с нашим новым юным гением Джеком Маккинли!

– Речь! Пусть скажет речь! – перекричал Марко аплодисменты.

Мое сердце бешено забилось. Все-таки смириться с этим было не так-то просто. Несколько недель? Здесь?

Я почувствовал тычок чьего-то локтя мне в бок.

– Эй, просыпайся! – шепнула Эли. – Если ты не понял – это в твою честь.

Все за столом встали, продолжая аплодировать, глядя прямо на меня. Все, за исключением Касса, который что-то черкал на салфетке.

– Встань! – приказала Эли.

Тяжелый стул никак не желал отодвигаться. Я ощущал себя полным идиотом. Смущенно махнув рукой, я бухнулся назад на сиденье.

– Какое вдохновляющее выступление, – заметил Марко с набитым ртом.

Сев, я обнаружил под собой салфетку и ручку.

– Это твое? – спросил я Касса.

Его глаза расширились. Он быстро перевел взгляд на канделябр. Я тоже посмотрел на затейливое переплетение стеклянных завитков, но ответа, почему он себя так странно ведет, оттуда не получил.

Хотя едва ли его поведение можно было назвать странным. Скорее, он выглядел напуганным. Мышцы лица напряглись, а пальцы мелко дрожали.

Развернув салфетку, я увидел три карандашные строчки. Сплошные числа.

– Классный баннер! – воскликнул вдруг Касс. – «Добро пожаловать в Институт Караи, Джек! Чувствуй себя как дома!» Меня в жизни никто так не встречал. На твоем месте я бы запомнил это до конца своих дней. Оцени только! «Добро пожаловать в Институт Караи, Джек! Чувствуй себя как дома!»

Он явно пытался мне что-то сказать. Взглянув еще раз на записку, я решил, что мне стоит поразмыслить над ней в одиночестве.

– Кажется, мне нужно помыть руки, – негромко оповестил я, отодвигая стул.

Мужской туалет был за столовой, в другом конце небольшого коридора, из которого была видна кухня. Ворвавшись внутрь, я забежал в незанятую кабинку и повернул защелку. Приложив салфетку к стене, я осторожно ее разгладил и уставился на ряды цифр:

25-5-51-18-9-38-28-51-26-4-33-2

14-27-21-34-13-19-9

3-43-8-17-51

Цифры напоминали лотерейные номера. Что они обозначают? Может, это какой-то шифр? Что-то с заменой букв числами, где А=1, Б=2 и так далее?

Нет. Не получается. Есть числа «51», «38», а в алфавите букв гораздо меньше.

Со вздохом я сел на опущенную крышку. Что там сказал Касс? «Классный баннер… я бы запомнил это до конца своих дней». Он еще зачитал его. Причем дважды.

Странно.

В верхней части салфетки я записал надпись с баннера: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ИНСТИТУТ КАРАИ, ДЖЕК! ЧУВСТВУЙ СЕБЯ КАК ДОМА!»

Какое-то время я смотрел на эти слова, размышляя, каким образом они связаны с цифрами. Затем пронумеровал каждую букву надписи.

Первым числом в зашифрованном послании Касса было «25». В надписи на баннере оно соответствовало букве «К».

Так я прошелся по всем числам: 25, 5, 51, 18, 9, 38, 28, 51, 26, 4, 33, 2, 14, 27, 21, 34, 13, 19, 9, 3, 43, 8, 17, 51.

КОМНАТАМАРКО

ТРИЧАСА

БЕЖИМ

Комната Марко. Три часа. Бежим.

Я сделал глубокий вдох. Затем разорвал салфетку и спустил ее в унитаз.

Глава 11
Три часа

Когда дверь в мою комнату открылась, я тут же проснулся. Не знаю, который был час. В течение нескольких часов мой мозг провел на границе между сном и явью. Вечер окончательно вывел меня из равновесия. Я не верил всем этим лучащимся улыбками невинным лицам, окружавшим меня за ужином. В том числе и профессору Бегаду.

– Это я, Марко, – послышался шепот. – Пора вставать.

Маленькие часики со светящимся циферблатом над моей головой показывали 2:56. Затуманенный недосыпом мозг немедленно включился в работу. «Три часа. Бежим».

– Ты рано, – пробормотал я.

Марко зашел в комнату. У него за плечами я заметил рюкзак.

– Решил убедиться, что ты не спишь. Считай, у меня пунктик, чтобы все было как надо. Хотя ты, наверное, уже в курсе. Идем, пока не поздно. Эли отключила «жучки».

Я повернулся к нему:

– Отключила что?

Марко махнул рукой на флаг с эмблемой «ИК».

– Включи мозги, тормоз. За этим флагом установлен микрофон. И в других местах тоже. Записывают только звук, наверное, чтобы сохранить хотя бы видимость приличий. Видеокамеры есть лишь снаружи. А теперь пошли. Не заставляй меня выносить тебя на руках.

Я уже был на ногах. После ужина я не переодевался, так что мне потребовалось лишь сунуть ноги в кеды.

Марко распахнул дверь. Конан развалился на своем стуле, из приоткрытого рта раздавался тихий храп.

– Эли взломала медицинский склад и достала немного снотворного, – пояснил Марко, пока мы направлялись к его комнате. – Лошадиная доза для Конана. Хотя можно было обойтись и без нее. Спячка – это его естественное состояние.

Дверь в комнату Марко была второй справа. Касс и Эли уже ждали внутри, на лицах обоих застыло мрачное беспокойство. Легкомысленные улыбки, не сходившие с них в течение всего дня, исчезли.

– Пора тебе все объяснить, – торопливо заговорила Эли. – Ты думаешь, что мы идиоты. Или зомби, как в «Детях кукурузы». Но это видимость, нам приходится притворяться. Мы под постоянным наблюдением, внутри и снаружи, двадцать четыре часа, семь дней в неделю. Я пыталась взломать их систему с первого же моего дня здесь. По сравнению с их специалистами шифровальщики американского правительства кажутся любителями, но все же мне это удалось.

– Так все… что вы мне говорили… о том, что вы здесь счастливы и как вам тут нравится… – начал я.

– …ложь, – закончил Касс. – Во время ужина я хотел шепнуть тебе про наш план, но в канделябре установлена туча направленных микрофонов. Тогда я попытался поговорить с тобой задом наперед, но ты не понял. Извини за шифровку. Другого выхода не было. По мне, так было бы лучше, если бы мы все говорили шифром, так было бы интереснее. Я меч о ляноп?

– Я только начал привыкать к мысли, что вы нормальные ребята. Не порти впечатление, – улыбнулся я. – Так что, я был прав? Они зло и обманывают нас?

– Поговорим об этом позже, брат, – сказал Марко. – Нужно выдвигаться, пока они не заметили, что их система наблюдения рухнула.

– Я запустила в нее записи того, что происходило в наших комнатах между часом и двумя часами ночи. – пояснила Эли. – Если им вздумается послушать, что творится у Марко, они услышат сопение невинного ангелочка, обнимающего свою игрушечную овечку Дейзи.

– Оставь Дейзи в покое, – проворчал Марко.

Касс всматривался в окно:

– В два часа на пост снаружи заступает всего один караульный. Мы наблюдали за ним всю последнюю неделю, и он всегда в районе трех – не позднее пяти минут четвертого утра бежал на кухню за перекусом: «M&M» и диетическим «Доктором Пеппером». Хоть часы по нему сверяй.

– И все? – не поверил я. – Всего один караульный? В заведении с подобными техническими возможностями?

– Именно из-за этих технических возможностей им и не нужно много охраны, – возразил Марко. – Ты можешь проскользнуть мимо караульного, но электронное око все равно тебя вырубит.

Видимо, я позеленел от такой перспективы, потому что Эли поспешила добавить:

– Они отключили датчики, когда ты сбежал, Джек.

– То есть они знали? – спросил я. – Но… меня ведь никто не остановил!

– Пока… – с намеком протянул Марко.

– …пока из ниоткуда передо мной не появилась обезьяна, – пробормотал я, – со связкой ключей в руке…

–..и не отвела тебя на поляну посреди джунглей, так? – продолжил Марко. – А там – вот неожиданность! – тебя ждал вертолет с нашим краснощеким приятелем на месте пилота. То же самое было со мной. Они позволили тебе сбежать, Джек, а затем подстроили твое возвращение. Преподали тем самым урок. Подавили твою волю. Вот как они работают.

У меня возникло ощущение, будто я вдруг из непроглядного тумана вырвался прямо на солнечный свет. Впервые за все время моего пребывания здесь я услышал нечто разумное.

– А что насчет всего этого бреда про суперспособности? Как ты смог забросить тот мяч, корзина ведь была от тебя в трех милях? Невидимые веревки?

– Это было по-настоящему. – Эли мягко взяла меня за руку. – Слушай, думаю, история про маркер 7ЧС – правда. С каждой процедурой мы становились умнее, сильнее, наши таланты обострялись. Наверное, в этом и состоит их цель, Джек, – вырастить новую расу сверхлюдей, а вовсе не спасти нас от смерти. Они хотят использовать наши суперспособности для каких-то своих безумных планов. Сначала это Могущество Атлантиды – а кто знает, что придет им в голову потом? Может, отправят нас на поиски мерзкого снежного человека.

– Прямо сейчас Эли должна проходить очередные процедуры, – сказал Касс. – Она пришла в кабинет в одиннадцать часов и должна была пролежать подключенной к аппаратам всю ночь. Но стоило врачам уйти, и она перенастроила мониторы, чтобы те показывали, будто она все еще там.

Эли улыбнулась:

– И посмотри на меня. Не пошла на процедуры, но при этом отлично себя чувствую! Как физически, так и умственно! Могу на память продиктовать тебе вступительные слова пятого эпизода «Звездных войн».

– Когда мы отсюда выберемся, я тут же отправлюсь на отборочный матч в НБА, – сказал Марко.

Касс достал из-под ковра двенадцать отрывных листов и не торопясь склеил их вместе. Получилась карта, нарисованная точными карандашными линиями. Внизу была изображена территория института, каждое здание подписано. Сверху между деревьями шла пунктирная тропа, заканчивающаяся в чистом круге. На тропе Касс пририсовал ключ и обезьяну, а в круге – вертолет.

– Откуда тебе все это известно? – спросил я.

– Нам разрешают гулять, бродить по округе, – ответил он. – Иногда охранник позволяет свернуть с привычного маршрута. Я все это нарисовал по памяти. Будь у меня больше данных, я бы смог нарисовать карту большей площади, обозначив размеры и виды произрастающих здесь растений и дисперсию света. И следы животных. Расположение помета животных может иметь важное географическое значение. Они не просто так топают… Кстати, ты знал, что слово «топот» – палиндром? Задом наперед оно звучит и пишется одинаково.

– Буду знать, – пораженно пробормотал я.

Касс провел пальцем вдоль тропинки в джунглях до левого верхнего угла карты, в противоположном направлении от вертолета. На самой границе листа был изображен берег, док и лодка.

– Мы пойдем сюда, к пляжу охранников. Там есть лодка.

По пути его палец пересек линию с пометкой в виде зигзага.

– Это что, ограда с проходящим по ней током? – спросил я.

Эли покачала головой:

– Не ограда. Волокна. Тонкие, как паутина. Ты не узнаешь, что прошел сквозь нее, пока не начнешь корчиться на земле. Они тебя не убьют, но по ощущениям – лучше бы убили. Во время твоей попытки сбежать волокна отключили и убрали.

– А сейчас? – спросил я.

– Вновь активировали, – Эли покачала головой. – Их сложно вырубить. Охранная система не имеет единого центра управления. Мне удалось взломать записывающее оборудование и камеры вокруг корпуса. Но остальные камеры на территории все еще работают, как и волокна.

– Наша Эли-следопыт знает местоположение всех камер наблюдения, – сказал Марко, указав на Касса. – Мы пойдем к пункту управления так, чтобы никто нас не засек.

– А когда мы доберемся туда, я разберусь с системой, – добавила Эли.

– Как мы войдем? – спросил я.

Все трое одновременно мне улыбнулись.

– Чувак, ну должен же и у тебя быть какой-то талант, а? – сказал Марко.