Текст книги "Смерть им к лицу"

– Это я, Брэд. Впусти меня.

– Черт, – выругался он, и открыл дверь.

Я зашла в дом и захлопнула за собой дверь. Я почувствовала запах дешевых духов.

– Какого черта Лили Кинтнер делала в твоем доме? – спросила я.

– Вот как ее зовут.

– Господи, Брэд, чего ей надо?

– Мы только что познакомились. Она была в «Кулис». Она подошла ко мне на парковке. – У него бегали глаза, словно он пытался вспомнить, что говорить. Мне так захотелось ударить его изо всех сил, но я сдержалась.

– Брэд, чего она хочет от тебя?

Он съежился, как побитая собака, и сказал:

– Она хочет убить тебя, Миранда. Просила меня все устроить. Она сказала, что только так я не попаду в тюрьму. Я собирался сказать тебе, клянусь.

Глава 24
Лили

В Кенневик я приехала в восемь вечера, во вторник, через двадцать четыре часа после того, как мы с Брэдом все спланировали. Без пробок дорога из Массачусетса занимает чуть больше часа. Я припарковалась возле «Адмиралс-Инн», новой гостиницы, уютно примостившейся на отвесном берегу на другой стороне пляжа Кенневик-Харбор. На парковке были свободные места, хотя и немного. Я сделала круг и припарковалась напротив короткой линии пляжа и далеких огней «Кенневик-Инн». Я не сразу вышла из машины. Ночь стояла безоблачная, черное небо усеяли желтые звезды. Неполная луна отражалась в океане. Я взяла с собой карманный фонарик, чтобы пройти по дорожке вдоль утеса к дому Теда и Миранды, но вряд ли он мне понадобится.

В тот день, приготовив себе простой омлет с сыром на обед, я позвонила боссу домой и сказала, что у меня еще болит горло, и состояние может ухудшиться.

– Не приходите завтра. Посидите дома. Поправляйтесь, – сказал он с паникой в голосе.

– Что ж, останусь завтра дома.

– Да, да, оставайтесь. Может, до конца недели?

После звонка я снова прошлась по деталям плана. Риск велик. Главное – сможет ли Брэд устроить все так, как я просила, а я так не люблю доверять другим. Никогда этого не делала раньше и в этот раз тоже не сделала бы, но действовать пришлось быстро. Детектив, который приходил вчера, – Генри Кимбелл – скорее всего, скоро доберется до Брэда и Миранды или только до Брэда, и мне нужно опередить его.

С минуту я сидела в машине. Я выбрала самую темную одежду, какую нашла у себя, – черные джинсы и черную водолазку поверх двух футболок, так как ночью будет холодно. Я надела ботинки на толстой подошве и темно-зеленую шерстяную зимнюю шапку, отрезав предварительно помпон и спрятав под нее заплетенные волосы. Я взяла с собой небольшой серый рюкзак с парой перчаток, электрошокером, фонариком, термосом с кофе, фляжкой абрикосового бренди, перочинным ножом в кожаных ножнах, многофункциональным набором инструментов «Leatherman» и целлофановыми пакетами.

Когда я вышла из машины, было прохладнее, чем я думала, с океана дул холодный ветер, и я жалела, что не взяла ветровку. Я положила фонарик в задний карман джинсов, надела рюкзак, заперла машину и спустилась вниз по берегу в сторону тропинки. Я старалась вести себя как можно естественнее, на тот случай, если за мной наблюдают, представляя себе, что я из тех, кто часто гуляет по берегу в лунную ночь. Кажется, меня никто не видел, и до тропинки я добралась незамеченной.

Времени было достаточно, и я шла медленно, фонарик пришлось включить только раз, когда тропинка шла под сплетенными деревьями. Я вспомнила, какой удивительной была эта дорога два дня назад в тот ветреный день, но сейчас она была еще живописнее – океан серебрился под высокой белой луной. Словно я попала в черно-белый фильм 30-х годов, а океан и небо – фантастические декорации к идеальному вечеру, романтическому и в то же время меланхоличному. Я продолжала идти, все мои чувства обострились, словно я крохотный зверек, который вылез из норки в этот гигантский мир. В кустах послышался шорох, и я замерла, ожидая увидеть еще одного зверька, похожего на меня, но это был просто ветер с океана. Было тихо, и я продолжила путь. Добравшись до конца тропинки, я опустилась на землю и посмотрела на грозные очертания дома. В лунном свете он казался достроенным, крыша с тремя заостренными коньками вырисовывалась на фоне неба. Участок между океаном и задней частью дома, который днем походил на перепаханную землю, преобразился в лунном свете и стал похож на покатую лужайку, какой ему и предстояло стать. Я обернулась и взглянула на небо; одинокое облако, словно обрывок лоскутного одеяла, вот-вот закроет луну. Я смотрела, как оно плывет, а когда луна скрылась и на время мир погрузился во тьму, я сделала глубокий вдох и направилась через участок прямо к дому, обойдя котлован для бассейна. Я поднялась по ступенькам патио, снова припала к земле, сняла рюкзак. Я достала из него шокер, нож, кожаные перчатки и два пакета, затем застегнула его и встала, положив нож в один из передних карманов, а шокер в другой. Я надела пакеты на ботинки, заткнув края в шерстяные носки, надела перчатки и проверила стеклянные раздвижные двери, которые, по словам Брэда, должны быть не заперты. Так и было, и я ступила в темный, как смоль, дом.

Я закрыла дверь за собой и с минуту стояла, внимательно прислушиваясь, пока глаза не привыкли к темноте. Потребовалось немало времени, пока я наконец стала различать туманные посеревшие очертания интерьера. Я увидела доделанный пол, стопки кафеля и большие нераспечатанные коробки гипсокартона. Я прошла в переднюю часть дома, шурша пакетами на ногах. Что-то коснулось моей головы, и я невольно вздрогнула – сверху свисали провода для люстры.

Я вошла на кухню, через высокие окна пробивался лунный свет, и мне стало легче передвигаться; я надеялась, что одно из окон выходит на подъездную дорожку. Но такого окна не оказалось, так что я повернула обратно, двигаясь, как в замедленной съемке, через зернистый свет. В доме было холодно, как снаружи, и пахло опилками и клеем. Я отыскала входную дверь, вдвое выше обычного человеческого роста, и выглянула в одно из боковых окон. Виднелся только большой контейнер для мусора, какие-то обрывки свисали из него, трепеща на ветру, но машин не было. Окно возвышалось от пола до потолка, так что я села, скрестив ноги, и стала ждать.

Я не говорила себе, что могу просто встать и уйти, вернуться по той же тропинке, сесть в машину и поехать домой в Винслоу. Пока что я не сделала ничего противозаконного и не позволила вовлечь себя в преступление. Я в безопасности. Но я также говорила себе, что если встану и уйду, то буду жить в мире, где Миранде Хобарт позволено избежать наказания за убийство. Тед мертв. Эрик Вошборн мертв. И оба могли бы жить, если бы не Миранда.

Я услышала пикап Брэда еще до того, как увидела его. Он выключил фары, но колеса тяжелой машины скрипели по гравию. Снаружи, под безоблачным небом, было все еще светло, и я увидела Брэда на водительском месте, а Миранду рядом с ним. Они приехали чуть раньше, чем я ожидала, и Миранда просидела в машине примерно минуту. Интересно, о чем они говорили? Когда она открыла дверь, в салоне включился свет, и я видела, как Брэд, с незажженной сигаретой во рту, поспешно выключил свет, пока Миранда выходила из машины. Она направилась к дому, покачивая бедрами, – я помню ее походку – волосы она заправила под серую твидовую шапку. Когда она приблизилась к двери, я встала и сделала шаг назад, укрывшись в тени. Сердце забилось чаще, и по коже словно прошел электрический заряд.

Я слышала, как вставили и повернули ключ. Дверь распахнулась внутрь дома, Миранда перешагнула порог и замерла. Ветер усилился. Я знала, что она привыкает к темноте, как и я, и пока меня не видит. Ее лицо казалось серым при таком освещении, глаза широко раскрыты, губы приоткрыты. Я взглянула на ее руки. На ней тоже были перчатки.

– Сюда, – сказала я.

Она обернулась, и я включила фонарик, светя на пол, чтобы она увидела, где я. Как только она нашла меня взглядом, я выключила фонарик.

– Лили? – произнесла она.

– Заходи. Скоро глаза привыкнут.

Она закрыла за собой дверь.

– Впечатляет, – сказала она, и я сразу вспомнила Фейт из колледжа. Насмешливая, пьяная, болтала со мной под тусклыми лампами на вечеринках Сен-Дана, с бокалом в одной руке и сигаретой в другой.

– Брэд сказал тебе, зачем я пришла? – спросила я.

Она сделала шаг вперед. На ней было длинное пальто, правую руку она положила в карман. Я инстинктивно дотронулась до электрошокера, который торчал из переднего кармана джинсов.

– Сказал, – ответила Миранда, остановившись примерно в ярде от меня. Я решила отойти немного, но не хотела, чтобы она услышала, как пакеты шуршат на моих ногах. – Признаться, я удивлена.

– Что же тебя удивляет?

– Да все. Удивляет, что ты здесь. Удивляет, что ты знала Теда. Но больше всего меня удивляет, что ты требуешь у меня денег.

Не похоже на тебя. Это из-за твоего отца?

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

– Он убил кого-то, да? В Англии. Наверное, надо платить юристу.

– Нет, деньги для меня.

– Хорошо. Мне все равно, – ответила она. – Ты же знаешь, что я не могу передать тебе деньги прямо сейчас. Будут решать вопрос с наследством. На это уйдет уйма времени.

– Знаю. Я просто хотела встретиться с тобой сегодня, чтобы услышать все лично от тебя. Потом можно действовать через Брэда.

– Можно спросить? Ты спала с Тедом? Как это произошло? Где вы встретились?

– Мы летели одним рейсом. Он все знал о тебе, ты в курсе? Он знал, что ты изменяешь ему с Брэдом. Тебе не удалось обмануть его. – В призрачном свете я заметила, как Миранда пожала плечами. Она стояла достаточно близко, и я чувствовала запах сигарет и дорогого лосьона.

– Так почему же ты не пошла в полицию? – спросила Миранда. – Если считаешь меня таким ужасным человеком.

– Я пойду в полицию, Фейт, если ты не сделаешь то, что я скажу.

– Неужели это из-за Эрика? – спросила она. Где-то в доме скрипнула дверь, ветер снаружи усилился.

– Нет, – ответила я. – Это из-за тебя.

Миранда обернулась первой. Брэд появился из темноты и встал между нами, с тяжеленным гаечным ключом в правой руке. Он, видимо, зашел через патио и бесшумно прошел через дом – наверное, снял обувь. В полутьме его лицо исказилось, челюсть двигалась взад-вперед, словно что-то застряло в горле. Он посмотрел на меня. Затем поднял ключ над головой и нанес удар.

Глава 25
Миранда

Понадобилось два часа и три чашки кофе с виски, прежде чем Брэд выложил мне все. Он рассказал, как заметил машину шерифа возле своего дома в тот вечер. Он запаниковал, проехал мимо коттеджа и направился к домику своего отца, где тот обычно рыбачил. Он решил было заночевать там, но подумал, что это вызовет подозрения, как будто он действительно виновен. Он вернулся в Кенневик и, не заезжая домой, поехал прямо в «Кулис», где его на парковке поджидала Лили Кинтнер. Они поговорили в его машине; она сказала, что ей все известно про убийство. Она знала, что мы с Брэдом спим и что мы вместе спланировали убийство Теда. Она знала, что Брэд поехал в Бостон, сначала вломился в соседний дом, чтобы убийство было похоже на неудавшееся ограбление, затем постучался в дверь к Теду, попросил впустить и застрелил его.

– Откуда ей все это известно? – спросила я.

– Я не спрашивал, Миранда. Она знает. Она знает все. – Его голос срывался на визг, а рука дрожала, пока он пил кофе.

– Тише. Все будет хорошо. Я с тобой.

– Знаю. Я собирался позвонить тебе утром и все рассказать.

– Милый, я понимаю. Но все же хорошо, что я приехала сегодня. У нас будет больше времени, чтобы решить, что с ней делать. Чего она хочет?

Брэд запнулся.

– Я должен сказать, что она хочет денег.

– Какого черта это значит – должен сказать?

– Послушай меня! Я говорю, как есть. Я должен сказать, что она хочет денег, миллион долларов в год за молчание, и что она хочет встретиться с тобой завтра вечером в доме на Микмак.

Она хочет услышать лично от тебя, что ты согласна.

– Завтра вечером?

– Да, в десять. Я отвезу тебя, и вы встретитесь в доме, один на один, без свидетелей.

– Господи!

– Миранда, ты не слышишь меня. Это то, что я должен был сказать. Но на самом деле она хочет убить тебя. Вот что она сказала мне.

– Как? – спросила я. Это первый вопрос, который возник в голове.

– У нее электрошокер, она вырубит тебя, а затем задушит. – Брэд потер нос тыльной стороной ладони.

– Не понимаю, зачем она рассказала все это тебе.

– Она ненавидит тебя. Она сказала, что знает тебя еще с колледжа, и ты ужасный человек.

– Надо же, – удивилась я.

– Тебя это совсем не беспокоит?

– Беспокоит? Да я в ужасе.

– Я действительно была в ужасе, но было и другое чувство, непонятное мне. Будто я, старшеклассница, случайно узнала, что самый симпатичный парень в классе говорил обо мне со своими друзьями. Я чем-то досадила Лили и даже не подозревала об этом.

– Как же она планирует избежать наказания? А ты? Тебя уже подозревают. В Бостоне нашли свидетеля. Кто-то видел тебя, Брэд, видел, как ты заходишь в дом. Вот почему шериф приезжал к тебе сегодня. Тебя допросят.

– Что ты несешь? – Капельки слюны слетели с его губ и попали мне прямо в лицо.

– Успокойся. Ничего страшного, – соврала я. – У тебя же есть алиби, помнишь? Вот почему я приехала сюда. Полиция собирается допросить тебя. Не знаю когда, но это случится. Не забудь, о чем мы с тобой говорили. Придерживайся плана, и все будет хорошо.

– Но теперь еще один человек знает правду.

– Дай подумать. – Я сделала два глубоких вдоха, все еще пытаясь осознать, что Лили известно все, и она хочет убить меня. – Лили сказала, откуда она знает Теда?

– Нет. Я думал, ты знаешь. Но ей известно все, что случилось.

– Как же она собирается улизнуть от полиции? Неужели она думает, что мое убийство сойдет ей с рук?

– Она сказала, что спрячет твое тело и твою машину, и все будет выглядеть так, как будто ты сбежала. Она сказала, что только так я смогу избежать тюрьмы. Я должен отвезти тебя на встречу с ней завтра вечером, а затем помочь ей дотащить твое тело до твоей машины. Она все спланировала.

– И что? Ты сказал, что будешь рад помочь?

– Миранда, у меня чуть сердце не остановилось. Ей все известно. Я сказал, что подумаю. Я должен позвонить ей из «Кулис» завтра, если удастся устроить встречу. Только два гудка, чтобы номер высветился на ее телефоне. Конечно же, я собирался рассказать тебе обо всем, но я решил подыграть ей. Что мне было делать?

– Да, ты прав. Ты правильно поступил. Я горжусь тобой. Дай подумать минутку.

Брэд стал поглаживать свои бакенбарды.

– Я знаю, что нам делать, – сказал он. – Знаю.

– Что?

– Я убью ее, Миранда. Это несложно. Она приедет тайком, чтобы увидеться с тобой. Никто не знает, что она замешана в этом деле. Она сама мне сказала. Я отвезу тебя к дому. Ты войдешь через парадную дверь, а я обойду сзади и войду со стороны патио. Пока ты будешь разговаривать с ней, я подкрадусь и ударю ее чем-нибудь. Ее можно закопать во дворе.

– Ты сделаешь это ради меня? – спросила я.

– Я убил твоего мужа ради тебя, Миранда. Я люблю тебя.

Конечно, я убью эту сучку.

Вполне разумно. Это единственный выход. Если Лили действительно известно все, она должна умереть. Но я занервничала.

– А что если она ждет именно этого? – Я стала размышлять вслух. – С ее стороны рискованно встречаться со мной…

– Она не на встречу с тобой едет, она придет, чтобы убить тебя. Так она сказала мне.

– Вот именно. Почему она была так уверена, что сможет убедить тебя помочь ей? Вы ведь только что познакомились. Правда?

– Слушай. Она была убедительна. Она сказала, что это единственный выход – что ты бросишь меня, и, когда полиция допросит меня, мое слово будет против твоего, и нет никаких доказательств, что ты спланировала убийство своего мужа. Ты сказала бы, что я спятил, что я преследую тебя. И никто, кроме меня, не сможет опровергнуть твоих слов.

Действительно, я планировала поступить именно так, если Брэда арестуют за убийство моего мужа. Я бы призналась, что мы переспали один раз, в минуту слабости, но никогда не обсуждали убийство Теда. Помню, я сказала Брэду, что собираюсь улететь во Флориду на выходные. Наверное, он подумал… он подумал, что я хотела… О Боже. Меня могут подозревать, но доказать мою вину невозможно.

– И ты поверил в этот бред? – сказала я Брэду, изобразив на лице отвращение.

– Нет. Я верю тебе, но я сказал, что помогу ей. Я притворился, что верю ей. У нас проблемы, Миранда. Ей все известно.

– Хорошо, хорошо. Я встречусь с ней в доме, а ты убьешь ее.

Все получится. Это необходимо сделать.

Мы поговорили еще немного, но Брэд напился и перестал понимать меня, к тому же ему нужно было выспаться. Приходится расплачиваться за то, что я связалась с трусливым, бесхарактерным алкоголиком. Прежде чем уехать, примерно за час до рассвета, я сказала, что ему нужно исчезнуть завтра. Уехать к побережью и не отвечать на звонки.

– Ты еще не готов к допросу, – сказала я.

– Знаю, – ответил он.

– У нас все получится. Даже если мы попадем под подозрение, никто нас не поймает. Мы знали об этом с самого начала.

– Знаю.

– Если хочешь, милый, можешь уехать завтра вечером, после встречи. Поезжай в деревню. На острова, например, а я приеду, когда все закончится.

– Они поймут, что это я.

– Да, но они не смогут найти тебя. Я дам тебе деньги, и мы встретимся позже. Ты будешь свободен.

– А мои дети? – сказал он, и его голос дрогнул. Он поднял свою большую голову, и я увидела слезы на его глазах. Мы никогда не говорили о его детях. Ни разу.

– Тише, – сказала я. – Не будем об этом. Тебе нужно где-то выспаться, а мы поговорим завтра вечером. Запомни: держись подальше от своего дома и не отвечай на звонки. Поезжай куда-нибудь на машине и выспись там, ладно? На тот случай, если полиция нагрянет рано утром. Встретимся в Портсмуте у того ресторана, куда мы ходили с тобой и с Тедом. Хорошо? В девять вечера.

Я вернулась в Бостон, когда холодные призрачные лучи рассвета коснулись края городских крыш. Я зашла в дом, подобрав с крыльца газеты, и приготовила кофе. Пока он заваривался, я приняла душ и переоделась. Я собиралась вздремнуть чуть позже, а пока даже думать не могла о том, чтобы спать. Меня лихорадило. Полиция не поверила в ограбление и скоро выследит Брэда. А теперь еще это безумие с Лили. В голове не укладывается. Лили Кинтнер всегда была странной. Такой подозрительной, наблюдательной. Я это помню. Мы познакомились, когда ей было лет восемнадцать, но казалась она намного старше. Сдержанная, хладнокровная, уверенная в себе и совершенно не похожая на других первокурсниц.

Неужели ей известно, что я увела у нее Эрика в то лето, перед тем как он погиб? Вообще-то я не уводила его, мы просто делили его – без согласия Лили, конечно. Может, она узнала и с тех пор выслеживает меня? Если бы Эрик был здесь, подумала я… и вдруг я ухватилась за мелькнувшую мысль. Возможно ли, что она убила Эрика в Лондоне? Он погиб в результате аллергического приступа, но, может, она сама дала ему орехи, зная, что он не сможет принять лекарство. Безумие какое-то, но это вполне возможно. Я старалась вспомнить, какие слухи тогда ходили. Все мои друзья в Нью-Йорке говорили только об этом. Он напился, купил курицу в индийском ресторане, там оказались орехи, и он умер. Что-то в этом роде. Одно я точно помню – Лили была рядом с ним, видимо, он умер у нее на глазах. Неужели она спрятала лекарство? Сейчас это казалось вполне вероятным.

День тянулся медленно. Я несколько раз меняла решение о том, как поступить. Я хотела, чтобы Лили умерла, но меня беспокоило, что я должна присутствовать на месте преступления. Я была крайне осторожна, чтобы меня никогда не смогли обвинить в убийстве Теда, потому что нет ни одной улики, связывающей меня с этим преступлением. Думая о предстоящем вечере, я словно предчувствовала, что попаду в ловушку. Так и есть – Брэд мне во всем признался – но, даже зная о замыслах Лили, мне было тревожно, и впервые в жизни я чувствовала себя неуверенно. Но я ни капли не сомневалась в том, что если Лили действительно все знает, ее нужно устранить. Только когда она исчезнет, я смогу спокойно жить. И тогда я разберусь с Брэдом.

Мобильный заряжался на тумбочке возле кровати. Я легла и стала просматривать пропущенные звонки и голосовую почту. Одно из сообщений было от детектива Кимбелла: эксперт-криминалист закончил осмотр тела, и похоронная служба может забрать его в любое время. Еще он спрашивал, как связаться с Брэдом Даггетом. Я обрадовалась; значит, Брэд сделал то, что я ему сказала, и исчез из города. Я подумала было позвонить в похоронное бюро, но вместо этого отправила сообщение друзьям, написав, что я в порядке, просто хочу побыть одна. Я позвонила маме, и мы обменялись парой слов. Я сказала ей, что устала от всех этих формальностей, связанных со смертью мужа.

– Кому ты рассказываешь, милая, – сказала она. – Развод ничем не лучше. Все эти бумаги.

Я попыталась заснуть, задремала на секунду, но мысли о Лили не давали мне покоя. Я попыталась вспомнить ее лицо, но вспомнила только худую плоскую фигуру, блестящие рыжие волосы и нервирующую безмятежность. Я так и не смогла вспомнить черты ее лица. Какой у нее нос? Рот? Стоило мне представить это, как воспоминание ускользало, словно бабочка, которую никак не удается поймать. Я вдруг поняла, что грызу ноготь на большом пальце, и заставила себя прекратить, пока не пошла кровь. На мне были тонкие леггинсы, и я провела пальцем по промежности, представляя безликого мужчину – богатого итальянца, женатого соседа, который пришел на мою виллу на берегу озера, чтобы потрахаться со мной. Я ускорилась и стянула леггинсы на бедрах, но прежде чем кончить я стала думать о Теде – как в первую ночь в этом доме он усыпал эту кровать лепестками роз и приготовил для меня дорогое неглиже, и как меня это возбуждало.

* * *

Я припарковалась на аллее, за рестораном в Портсмуте, где мы с Брэдом договорились встретиться. Похолодало, я надела длинное пальто и бейсболку, заправив под нее волосы. Один из уличных фонарей перед рестораном был разбит, и я встала под ним, поджидая машину Брэда. Ночь была ясная, и я чувствовала себя такой уязвимой. Брэд появился в условленное время – минута в минуту, и я уселась рядом с ним, надеясь, что он относительно трезвый.

– Ты не передумал? – спросила я, когда он отъехал от тротуара.

– Ни за что, – ответил он, и по чересчур громкому голосу я поняла, что он уже набрался, но еще соображает.

– Давай повторим план.

– На Микмак-роуд я выключу фары и подъеду к дому. Ты откроешь ключом парадную дверь и войдешь. Я обойду дом сзади и войду через патио. Затем я подкрадусь к вам и ударю ее по голове гаечным ключом.

– Почему бы не пристрелить ее?

– У меня уже нет пистолета. Ты же знаешь.

– Точно. Я забыла. А потом?

– Я оставил в доме пищевую пленку. Ты поможешь мне обернуть ее. Мы положим ее ко мне в багажник, затем я отвезу тебя обратно к твоей машине. А потом я избавлюсь от тела.

– Повтори еще раз, зачем мне нужно быть там.

Брэд медленно повернул ко мне голову. Мы ехали на север по шоссе 1, и фары встречной машины осветили его лицо. На мгновение в его глазах мелькнула ненависть, и я невольно вздрогнула.

– Потому что она хочет увидеться с тобой. Если я появлюсь один, кто знает, что произойдет. И потому что ты должна участвовать в этом. Первый раз я все сделал сам, а теперь мне нужна ты. Я не стану снова все делать один.

– Хорошо, хорошо.

– Я знала: на самом деле он хочет, чтобы я увидела, как человек умирает. Я не забыла его потусторонний, словно завороженный, взгляд, когда мы впервые встретились после убийства Теда. Может, он думал, что я не справлюсь, но я подготовилась. Меня беспокоило, все ли пройдет так, как мы планировали, но я не предполагала увидеть, как он размозжит голову Лили Кинтнер.

Мы приехали рано, так что Брэд колесил по пустынным улицам Кенневика. Когда мы поравнялись с пляжем, я взглянула на океан, на его волны, блестевшие серебром под лунным светом. Мне действительно нравился Кенневик, я бы не стала жить здесь постоянно, но приезжала бы сюда, когда захочется сбежать из города. Но после того как оформят наследство, и все деньги Теда перейдут ко мне, я продам дом на утесе. Есть места получше. Я представила себе острова в Средиземном море. Пальмы и прибрежные бары, которые ничем не напоминали «Кулис». Я слишком долго растрачиваю свою жизнь в Новой Англии.

Было почти десять, когда Брэд выключил фары и свернул с Микмак на дорожку, покрытую гравием, и подъехал к дому. Он ехал медленно, машина покачивалась, дорога была изрыта колеями после недавних дождей. Дом выступил из темноты, одновременно массивный – его темные контуры затмевали пейзаж – и при этом крошечный и хрупкий на фоне бескрайнего океана. Брэд припарковался за мусорным контейнером и заглушил мотор. Монотонный ветер, словно тиски, сдавливал машину с двух сторон.

– Наверняка она уже внутри, – сказал Брэд. – Наблюдает за нами.

– Не тяни, ладно? – сказала я. – Как только я войду в дом, действуй. Мне совсем не хочется отбиваться от психопатки.

– Я быстро. Хочу покончить со всем этим.

– Хорошо, – сказала я. Даже в полутьме я видела, что Брэд дрожит. Я провела рукой по его щетинистой щеке, и он отшатнулся, словно его ужалила змея.

– Господи! – сказала я. – Какой ты нервный.

– Ты меня напугала. Здесь ни черта не видно. Тебе пора.

Я открыла дверцу машины, и Брэд прикрыл рукой свет.

– Увидимся внутри, – сказала я и захлопнула дверцу.

Мотор постукивал, остывая. Я достала ключи из кармана и направилась к каменным ступеням. Луна скрылась за домом, и когда я подошла к крыльцу, дом казался темной стеной, за которой ничего нет. Я сделала глубокий вдох, удивляясь, каким холодным стал воздух. Я провозилась с ключами, пока нашла нужный, открыла дверь и вошла. На мгновение у меня мелькнуло безумное чувство, что я просто прошла через фасад дома и все еще нахожусь снаружи. Я подняла голову в поисках звезд, но не нашла их.

– Сюда, – донесся голос, и на долю секунды Лили появилась в проблеске света, затем снова исчезла. – Входи, – сказала она. – Твои глаза скоро привыкнут.

Я захлопнула за собой дверь. Высокие потолки прихожей стали вырисовываться в сером полумраке.

Мне захотелось услышать свой голос.

– Впечатляет, – произнесла я, и слова эхом пронеслись по дому.

– Брэд сказал тебе, зачем я пришла? – спросила Лили.

Я пошла на голос, инстинктивно спрятав одну руку в карман. Я принесла перцовый баллончик, который иногда брала с собой в городе. Я сказала Лили, что меня удивило, что ей нужны деньги. Я предположила, что она хочет помочь отцу, надеясь, что это больная тема, и мне удастся разозлить ее.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, и ее голос показался спокойным, почти будничным.

– Он убил кого-то, да? В Англии. Наверное, надо платить юристу?

– Нет, – ответила она, – деньги для меня.

Я сказала, что не могу достать деньги сразу, а она ответила, что просто хотела встретиться со мной лицом к лицу и услышать, что я согласна на ее требования. Мои глаза привыкли к темноте, но Лили все еще казалась бесформенным пятном. Она не шевельнулась, с тех пор как я вошла, словно приросла к одному месту. Если бы она сделала шаг вперед, я бы убежала. Я знала каждый закоулок этого дома и собиралась использовать это преимущество.

– Ты спала с Тедом? – спросила я. Брэд появится с минуты на минуту, и я действительно хотела узнать. – Как вы вообще познакомились?

– Мы летели одним рейсом. Он все знал о тебе, ты в курсе? Он знал, что ты изменяешь ему с Брэдом. Тебе не удалось обмануть его.

– Так почему же ты не пошла в полицию? – спросила я. – Если считаешь меня таким ужасным человеком.

– Я пойду в полицию, Фейт, если ты не сделаешь то, что я скажу.

Было так странно вновь услышать свое прежнее имя, мне вспомнился колледж, прокуренные комнаты и пьяные вечеринки. Вдруг я вспомнила лицо Лили, ее холодные зеленые глаза.

– Неужели это из-за Эрика? – спросила я и заметила темную фигуру, приближавшуюся к нам. Брэд пришел убить Лили. Мне захотелось, чтобы он подождал еще минутку. Я хотела узнать, убила ли она Эрика в Лондоне много лет назад. Мне нужно было знать.

– Нет, – ответила Лили, словно забавляясь нашим разговором. – Это из-за тебя.

И тут, словно призрак, из тьмы появился Брэд, поднимая над головой тяжелый гаечный ключ. Я следила за ним, словно завороженная, и вдруг поняла, что они оба, Брэд и Лили, обернулись ко мне. Брэд нанес удар, острая боль хлестнула меня по голове. Колени подкосились, и я внезапно рухнула на холодный, усыпанный опилками пол, схватившись за голову. Брэд навис надо мной. Он схватил мою руку и убрал с головы. Бейсболка свалилась. Сейчас я умру, подумала я, и услышала, как Брэд снова за нес гаечный ключ.