Текст книги "Великий крестовый поход"

Глава XVIII

Я подошел к описанию самых печальных и тяжелых событий, непосредственным участником которых мне быть не довелось, разве за исключением самого трагического финала.

Сэр Роже ухватился за этот Крестовый поход, как за последнюю соломинку, словно бежал от чего-то, и в некотором отношении так оно и было. Я же, повсюду сопровождая барона, попал в водоворот событий, как листок, влекомый бурей; я был его ушами и речью, а в редкие минуты досуга – домашним учителем милорда, и мы занимались версгорским языком до тех пор, пока мое бренное естество выдерживало подобное напряжение; последнее, что я видел, отходя ко сну, – освещенное лампой изможденное лицо барона. Тот же после обычно вызывал к себе джарского лекаря и до рассвета просиживал с ним, изучая язык джаров. Однако прошло немало недель, прежде чем он начал отчаянно сквернословить на обоих новоосвоенных языках.

Устали барон не знал и от остальных, включая союзников, требовал такой же энергии. В конечном результате, не имея возможности оправиться от полученного поражения, и версгорцы не знали покоя, – объединенная армия наносила сокрушительные удары, переходя от планеты к планете, очищая звездные миры от синелицей нечисти, оставляя там свои сторожевые гарнизоны. Враг еле успевал обороняться и медленно, но неуклонно сдавал позиции. Большим подспорьем оказалась помощь порабощенного населения, которому, как правило, недоставало лишь оружия да способного предводителя. Но стоило ему получить и то и другое, как доведенные до отчаяния мирные жители набрасывались на ненавистных поработителей с такой яростью, что те – смешно сказать – вынуждены были искать защиты у нас. Джары, ашенки, протане просто за голову хватались, а сэр Роже, напротив, чувствовал себя как рыба в воде, памятуя французскую жакерию. Изумлению союзников не было границ; авторитет барона рос с каждым днем, пока сэр Роже не превратился в настоящего народного героя, чье лидерство ни у кого не вызывало сомнений.

Перед моим взором стремительно разворачивались события; сменяя друг друга, вереницей проносились планеты, народы, сражения… Слишком много было всего, чтобы хватило места в этой хронике. В общем, ситуация была такова: версгорцы уничтожили все полоненные ими цивилизации, а теперь настал и их черед – Империя рухнула, и сэр Роже уверенно шагал по ее обломкам, где буйно расцветали безграничная бездуховность, анархия, разбой, голод и прочее, намереваясь воздвигнуть феодальную систему отношений по образцу, сложившемуся в Европе после падения Рима.

Но в то время, когда он закладывал краеугольный камень в основание будущего общества, на него обрушился страшнейший удар… И даже теперь, годы спустя, глаза мои наполняются слезами при мысли о тех испытаниях, которые довелось пережить славнейшему из живших когда-либо рыцарей, да не оставит Господь душу его!

Предавшие своего господина решились на это не сразу, они медлили, выжидали, и если бы сэр Роже не был столь слеп и доверчив, этого никогда бы не произошло. Не в силах излагать сию измену холодным педантичным языком летописца, я постараюсь вернуться в прошлое и воскресить тех, чьи тела давно обратились в прах, а души нашли приют в бесчисленном стаде небесного Пастыря.

Итак, флотилия оставила Териксан, начав долгую кампанию по освобождению версгорских колоний. В Дарове разместился джарский гарнизон. Женщины, дети, старики по распоряжению барона поселились на уцелевшем острове, где в свое время пасся наш добрый скот, – это была единственная награда, которую мог пока дать своему народу сэр Роже. Люди возводили дома, засевали земли, охотились – словом, занимались тем, чем привыкли заниматься в родном Энсби. Правила ими леди Катрин. При ней находился Бранитар, отчасти как учитель версгорского, но главное, чтобы он не мог поведать союзникам многое из того, что знать им не следовало; посещать остров джарам с Даровы категорически запрещалось. На крайний случай в ее распоряжении находился быстроходный звездолет.

И если на Териксане, казалось, воцарилась мирная жизнь, то в сердце баронессы мира не было, душа ее отчаянно боролась с кознями Дьявола. Это началось сразу после отлета сэра Роже. Стоял изумительный летний день, леди Катрин в сопровождении двух фрейлин шла по цветущему лугу. Из ближайшего леса доносились голоса, стук топора, лай собак. Внезапно она замерла, прижав руку к груди. Девушки, обученные хорошим манерам, опустив глаза, отошли подальше в сторону. Из лощины, прихрамывая, вышел Оливер Монтбелл. Он был в изысканном праздничном наряде, и только меч у пояса напоминал о недавних кровопролитных событиях. Обнажив голову, сэр Оливер отвесил грациозный поклон и молвил:

– Ах, это местечко – чистая Аркадия, а старик Хоб, пасущий свиней, которого я только что встретил, словно Аполлон, играющий на кифаре гимн прекрасной Афродите…

– Что случилось? – В лазуревых глазах леди Катрин мелькнула тревога. – Разве флот вернулся?

– Нет. – Сэр Оливер повел плечами. – Проклятая неосторожность – вчера, играя в мяч, я оступился и подвернул ногу. Теперь я так беспомощен, что совершенно бесполезен в битве. Необходимость заставила меня передать свои обязанности юному Хафу Торну. Придется дождаться выздоровления, чтобы присоединиться к товарищам.

– Но Бранитар сказывал о звездных лекарях, которые… – Щеки баронессы пылали. – Их приборы могут заглянуть даже внутрь человеческого тела, их лекарства могут залечить любые раны в считаные дни…

– Да, конечно. Однако барон, вы же знаете, скрывает всяческое неумение с нашей стороны. Вот я и не решился обратиться за помощью к их медикам. Я сказал, что остаюсь для завершения некоторых дел, а посох мой – наказание за грехи. Как только природа исцелит меня, я тут же присоединюсь к армии. – Он помолчал. – Но это разобьет мне сердце, ведь придется расстаться с вами!

– Барон знает, что вы здесь?

Он кивнул и торопливо сменил тему разговора. Этот кивок был бессовестной ложью – сэр Роже не знал ничего! Никто не осмелился даже намекнуть ему об этом. Я мог бы сказать – барон не поднял бы руку на человека в сутане, – но я сам пребывал в неведении. Последнее время сэр Роже избегал общества Монтбелла, а поскольку в голове у него были дела поважнее, то он о нем и думать забыл, хотя, полагаю, в глубине души барон просто не хотел ничего о нем знать.

Не ведаю, повредил ли сэр Оливер ногу на самом деле или нет, но если это и так, то совпадение весьма странное. И все же, как бы там ни было, я сомневаюсь, что он заранее планировал свое коварное предательство, вероятнее, он хотел только продолжить переговоры с Бранитаром и посмотреть, что из этого получится.

Рыцарь приблизился к леди Катрин.

– Несмотря ни на что, – сказал он, – я благодарен судьбе за столь восхитительный случай…

– Почему же? – Вся дрожа, она отвернулась в сторону.

– Разве вы не догадываетесь?

Он взял ее за руку, но баронесса отдернула руку.

– Прошу вас… Не забывайте, мой муж на войне…

– Вы думаете обо мне хуже, чем я есть на самом деле! – воскликнул рыцарь. – Я скорее умру, нежели хоть взглядом оскорблю вас!

– О, какая галантность…

– И все?! Только галантность? Галантен и забавен, да? Шут на час? Ну что ж, я готов быть шутом прекрасной Афродиты, если не могу стать ее возлюбленным! Позвольте развлечь вас, усладить ваш слух… – И чистым красивым голосом он запел.

– Нет. – Леди Катрин отпрянула от него, словно вспугнутая лань. – Я… я поклялась перед Богом… Я дала обет…

– В стане любви существует лишь один обет – обет Любви!

– Я должна думать о детях, – взмолилась женщина, и заходящее солнце заиграло на ее волосах.

– Разве я убеждаю вас в противном? Сколько раз я сам нянчился и с Робертом, и с Матильдой! Надеюсь, с Божьей помощью, делать это и впредь.

Она умоляюще взглянула ему в глаза:

– О чем вы, Господи?

Сэр Оливер отвел взгляд и, глядя на синий лес, так и не ставший за это время роднее, ответил:

– Ах, нет! Я ничего от вас не требую…

– Но дети, дети… – На этот раз пришел черед баронессы схватить его за руку. – Вы что-то скрываете от меня. Во имя Христа, Оливер, если вы что-нибудь знаете, говорите!

Он повернул к ней лицо.

– Я не посвящен во все секреты барона, Катрин. Я надеюсь с вашей помощью пролить свет кое на что, вы ведь знаете его куда лучше.

– Ни один смертный не может сказать, что знает сэра Роже, – с горечью проронила она.

– Мне кажется, – тихо начал сэр Оливер, – его аппетит растет на глазах. Сначала – Франция, затем – Святая земля. Сюда его занесло злосчастье, и он доблестно сражался – этого я не могу отрицать. Но теперь, когда, казалось, все позади, разве он спешит обратно на Землю? Нет! Он задумал завоевать всю Галактику! Чем это кончится?

– Чем?.. – Леди Катрин не могла отвести взгляд от рыцаря.

– Терпенье Господа не беспредельно. – Сэр Оливер сокрушенно покачал головой. – Его безмерные притязания не принесут нам ничего, кроме горя. Его обуял Сатана! Скажите, Катрин, разве по ночам вы не испытывали чувства страха и одиночества? Разве не казалось вам, что в любую минуту вас может настигнуть смерть?.. – Он замолчал, потом добавил: – Христос и Пресвятая Богородица не оставят своих детей…

– Но мы ведь не знаем обратной дороги!

– Ее можно отыскать!

– Но сколько на это уйдет времени – год, два, тысяча?

Сэр Оливер не отвечал. Прошло не менее минуты, когда он наконец поднял взгляд.

– Мне бы не хотелось пробуждать в вас напрасные надежды, но Бранитар… Мои беседы с ним были несколько затруднительны из-за языковой преграды, к тому же он весьма недоверчив, особенно что касается англичан…

– Не тяните, Оливер!

– Однако… кое-что все-таки удалось узнать. И это позволяет мне думать, что дорогу отыскать можно.

– Что! – Леди Катрин ухватилась за него обеими руками. – Как? Где? Оливер, вы не в своем уме!

– Вовсе нет, – нарочито небрежно ответил он. – Но допустим, что это правда, что Бранитар действительно может указать нам путь (разумеется, за вознаграждение): как вы считаете, согласится ли сэр Роже отменить Крестовый поход и вернуться на Землю?

– Я… Он…

– Катрин, разве не его слова: «Покуда у версгорцев есть власть, смертельная угроза висит над Великой Британией!»? Разве согласится он отказаться от своих амбиций, даже за возможность вернуться домой? Ни-ког-да! Великая бойня будет продолжаться, пока все мы не отдадим Богу души. – Леди Катрин вздрогнула и перекрестилась. – Вот почему я здесь. Я должен все проверить и перепроверить. А вы, Катрин, не сочтите за труд, подумайте, как реально осуществить открывающиеся возможности. Пока не поздно…

Сэр Оливер вежливо поклонился и, пожелав доброго вечера, скрылся в зарослях.

Глава XIX

Минуло немало долгих териксанских ночей, сэр Роже продолжал победное шествие; на одной из планет Джон Хеймворд – Рыжий Джон – действительно освободил принцессу. Правда, у нее были зеленые волосы, антенны вместо ушей и никакой надежды на потомство от такого брака, но человекоподобие и исключительная грациозность (что, надо сказать, было свойственно всем ваштуцарам, так они себя называли) сыграли решающую роль. Да и как не понять истосковавшегося по нежности англичанина! Мы же с отцом Симоном дни напролет обсуждали, как в данном случае относиться к запретам Матфея…

Версгорцы попытались контратаковать, базируясь в плотном кольце планетоидов. Сэр Роже после специальных учений вывел лучников, облаченных в небесные одежды, в межзвездное пространство. Ничто не смогло защитить врага от смертоносных стрел англичан, понеся неисчислимые потери, он оставил планетоиды и отступил. Этот знаменитый рейд вошел в историю как «Битва в Метеорах».

Адмирал Балджад полонил три версгорские планеты…

А сэр Оливер тем временем наслаждался обществом баронессы и, под видом уроков, вел коварные нескончаемые диалоги с Бранитаром. И вскорости они достигли взаимопонимания. Оставалось склонить на свою сторону леди Катрин.

Взошли луны, в их млечном свете кроны дерев отливали серебром; на росистой траве пролегли двойные тени.

Леди Катрин вышла пройтись, как она это часто делала, когда засыпали дети, а ей не спалось. Набросив мантилью с капюшоном, она брела лугом мимо чернеющих в ночи домов поселка. Остановившись у ручья, журчащего меж камней, баронесса глубоко вдохнула теплый, но чужой аромат териксанских цветов, и припомнился ей запах боярышника, которым венчают майскую королеву, вспомнила, как, едва выйдя замуж, стояла она на белом скалистом причале Дувра, провожая супруга на летнюю кампанию, и махала, махала платком, пока последний парус не скрылся за горизонтом… Теперь он улетел к далеким звездам… Леди Катрин склонила голову, говоря себе, что не должна плакать.

Ночную тишину вдруг нарушил звук струны – по высокой траве к ней шел сэр Оливер. Он уже оставил посох, но, для приличия, до сих пор слегка прихрамывал. Лунные блики играли на массивной серебряной цепи его бархатной куртки. Он улыбался.

– Ого! И нимфы и драконы вышли подышать свежим воздухом!

– Нет.

Несмотря на свою решимость, леди Катрин почувствовала, что ей приятно встретить сэра Оливера – его добродушное подшучивание и непритязательная лесть скрасили ей так много унылых часов, возвращая во времена легкомысленного девичества при дворе короля.

– Нет, добрый рыцарь, не подобает… – Она протестующе повела рукой.

– В такой час, рядом с вами… что может быть неподобающего?! – игриво воскликнул сэр Оливер. – Ведь в Раю не существует греха…

– Не говорите так. – Она будто очнулась от сладкого сна. – Если уж мы не на Земле, то скорее – в Аду, чем в Раю.

– Рай там, где моя возлюбленная!

– Вы выбрали замечательное место для игры в воздушные замки любви! – насмешливо молвила баронесса.

Монтбелл нахмурился и стал совершенно серьезен.

– Да, палатка или бревенчатая клеть – не место для той, которая повелевает сердцами. И эти поля не годятся для дома ей… и детей ее! Я вижу вас средь роз, королева любви и красоты… Тысячи рыцарей должны скрещивать копья в вашу честь, тысячи менестрелей – воспевать очарование ваше!

– С меня, – со вздохом возразила она, – было б довольно снова увидеть Англию…

Более она не могла вымолвить ни слова.

Монтбелл стоял, глядя в ручей, где переливалось двойное отражение лун. Наконец он поднял руку, и леди Катрин увидела блеснувшую сталь клинка. Она отшатнулась. Но сэр Оливер вознес меч крестообразной рукоятью к небу и бархатным грудным голосом, который всегда столь умело использовал, молвил:

– Великим символом Спасителя и честью своей клянусь выполнять каждую прихоть вашу!

Меч, сверкнув, исчез в ножнах, и леди Катрин услышала, как рыцарь тихо добавил:

– Если вы этого действительно хотите.

– Что вы имеете в виду? – Она плотнее запахнулась в мантилью, будто внезапно похолодало, ей стало страшно. Веселость сэра Оливера совершенно не походила на ребяческую шутливость сэра Роже, а его внезапная серьезность пугала больше любых угроз мужа. Леди Катрин готова была отдать все, лишь бы сейчас из леса вдруг появился барон. – Никогда не поймешь, что у вас на уме, – прошептала она.

Монтбелл повернул к ней обезоруживающе печальное лицо.

– Наверное, я никогда не обучусь трудному искусству прямой речи, однако в настоящий миг я колеблюсь потому, что мне неимоверно тяжело сказать своей леди…

Баронесса выпрямилась. На какое-то мгновение в потустороннем лунном свете она показалась Монтбеллу удивительно похожей на своего супруга – это было его движение. Но секундное наваждение прошло, перед ним опять стояла леди Катрин.

– Расскажите все! – храбро приказала она.

– Бранитар может отыскать Землю.

Леди Катрин не была слабым человеком, но ей вдруг почудилось, что звезды покачнулись. Потеряв бдительность, она безвольно прижалась к молодому рыцарю. Руки его сомкнулись на тонкой талии, губы скользнули по щеке к ее губам. Леди Катрин слегка отстранилась, он не стал настаивать, и все же она чувствовала себя слишком слабой, чтобы отказаться от его поддержки.

– Это и радостная и печальная весть. Ваш супруг, как я уже говорил, не откажется от войны.

– Но он может отправить домой нас!

Сэр Оливер взглянул на нее холодно и мрачно.

– Вы так думаете? У него каждый человек на счету. Вспомните, что он говорил, покидая Териксан! Как только версгорцы будут окончательно разбиты, он расселит этот мирный поселок по новым мирам, в помощь своим новоявленным герцогам и рыцарям. А сам… Он только кричит об опасности, якобы нависшей над Англией! Но, поверьте, Катрин, у него и в помыслах нет сделать вас королевой! – Она только вздохнула. – Бранитар сейчас вам все объяснит. – Сэр Оливер коротко свистнул, и из темноты выступил версгорец.

Сбежать с острова он не мог, поэтому пользовался теперь большой свободой передвижения. Облачен Бранитар был в красивые сияющие одежды, сидевшие на нем безукоризненно, даже круглое безбородое лицо его с длинными ушами и тупым носом не казалось более отвратительным, а желтые глаза прямо-таки светились весельем.

– Миледи удивлена, как я могу среди бесчисленных звезд отыскать дорогу на ее родную планету? – произнес он на сносном английском. – Действительно, когда погибли навигационные карты, я и сам было отчаялся – слишком много солнц, подобных вашему, лежало на нашем пути. Поиски могли занять тысячелетия, тем более что множество звезд скрыто туманностями, и обнаружить их можно только с близкого расстояния. Разумеется, если бы выжил кто-нибудь из наших навигаторов, он сумел бы сузить район поисков, я же – механик и не разбираюсь в воздухоплавании. Когда я обманул вас – будь трижды проклят тот день (!), – я всего лишь воспользовался автоматикой, рассчитанной на самоуправление…

В груди леди Катрин нарастало беспокойное возбуждение. Высвободившись из объятий сэра Оливера, она выпалила:

– Я прекрасно осведомлена! Барон достаточно уважает меня, чтобы держать в курсе всех дел! Что нового ты открыл?

– Не открыл, – Бранитар развел руками, – просто вспомнил. Эта мысль пришла мне в голову давно, но события разворачивались так, что… Знаете, миледи, есть определенные опознавательные звезды, столь яркие, что используются как маяки. Например, Уловарна, Джарис или Грас. Исходя из их взаиморасположения, можно отыскать нужный район Вселенной. Даже приблизительная визуальная оценка углов позволяет вычислить месторасположение объекта с точностью до двадцати светолет. Радиус этой сферы уже не так велик, чтобы не отыскать желтый карлик – ваше Солнце.

Леди Катрин задумалась.

– Понятно. Значит, если ты запомнил расположение таких звезд, как Сириус, Антарес, Альдебаран…

– Дело не во мне, я могу ошибиться. Нужен навигатор, которому в свою очередь необходим хороший рисунок неба с указанием созвездий и ярчайших звезд, их цвета и размера, как они видны с Земли. При достаточности исходных данных он сможет, проанализировав, определить, какие из звезд являются опознавательными. Затем по их расположению он скажет, из какой именно точки пространства велось наблюдение.

– Думаю, я смогла бы начертить созвездия Зодиака… – не очень уверенно произнесла леди Катрин.

– Нет, это не совсем то, миледи. У вас нет навыка определения на глаз типа звезд, – ответил Бранитар. – Не скрою, я тоже в этом не силен, но все же я прошел специальный курс обучения, обязательный у нас для всех членов экипажа, и, пока наш корабль кружил по орбите, мне несколько раз довелось, будучи вахтенным, наблюдать звездное небо Земли. Само собой, я не разглядывал ваши созвездия с целью запоминания и, честно говоря, даже не помню, как они выглядят…

Сердце леди Катрин сжалось.

– О чем тогда говорить?

– Видите ли, я хочу сказать, что у меня нет осознанных воспоминаний, но мы, версгорцы, знаем, что мозг сложен и не ограничивается одним лишь сознанием…

– О да, ведь есть еще душа!

– Гм… Я имел в виду несколько иное. Существуют подсознательные глубины разума. Подсознание ничего не забывает, в нем отпечатывается все, вплоть до самых незначительных событий, хоть в какой-то мере воздействующих на органы чувств. Это источник сновидений… Если под контролем опытного медика меня погрузить в состояние гипноза, я достаточно точно нарисую картину земного неба, запечатленную в моем подсознании. Затем искусный навигатор при помощи звездных таблиц обработает мой рисунок. Безусловно, это займет немало времени, возможны многочисленные ошибки, и, чтобы их исключить, придется хорошенько повозиться, шаг за шагом сужая район поисков. Но в конце концов нужный сектор будет найден, и тогда можно будет отправляться в полет, отыскивать среди прочих желтых карликов ваше Солнце.

Леди Катрин прижала руки к груди.

– О Бранитар, какой награды ты хочешь? Милорд дарует тебе целое королевство!

Широко расставив крепкие ноги, Бранитар взглянул в ее затемненное капюшоном лицо и ответил с доблестью, которую, бесспорно, в нем нельзя было отрицать:

– Какую радость принесет мне королевство, воздвигнутое на обломках Империи моего народа! Зачем мне помогать вам, если помощь повлечет за собой нашествие новых полчищ англичан!

Она сдвинула брови и произнесла с воистину нормандским высокомерием:

– Ты не скроешь свои знания от одноглазого Губерта!

Бранитар невольно вздрогнул.

– Мозг – слишком тонкий механизм, миледи, такими средствами подсознание не пробудить. Вашими варварскими методами ничего не добьешься! К тому же я этого и не допущу! – Его рука скользнула под одежду, выхватывая нож. – Это подарок Оливера, а я отлично знаю, где находится мое сердце.

Леди Катрин тихонько вскрикнула. Рыцарь нежно положил ей руки на плечи.

– Прежде чем осудить меня, выслушайте, – мягко начал Монтбелл. – Много недель я наблюдал за Бранитаром. Мы обменивались намеками, говорили обиняками, торговались, как два сарацинских купца, делая при этом вид, что ведем светскую беседу, пока, наконец, Бранитар не потребовал нож как плату за откровенный разговор. Я решил, что подобным оружием он вряд ли повредит кому-либо – ведь даже наши дети вооружены лучше, – и выполнил его условие. Он же поведал мне то, что теперь знаете и вы.

Силы оставили леди Катрин – за столь короткое время она пережила слишком много потрясений, изрядно натерпелась страха и одиночества.

– Чего ты хочешь? – выдохнула она.

Бранитар попробовал ладонью лезвие ножа, удовлетворенно кивнул и спрятал оружие.

– Во-первых, нужен хороший медик – версгорец, – очень вежливо сказал он. – Его имя я найду в справочной книге, что хранится в Дарове. Возьмите ее у джаров под любым предлогом. Во-вторых, отыщите опытного навигатора; он будет работать в паре с медиком. Позже потребуется пилот. А еще я настаиваю на двух наших артиллеристах, их можно найти здесь, на Териксане. Союзникам вашим можете сказать, что эти люди нужны вам для разработки нового секретного оружия.

– Что дальше?

– Ну, во всяком случае, муж ваш моей карты не увидит! Мы погрузимся на корабль… Мы будем вооружены знанием, а барон – оружием. Думаю, силы – равные, мы сможем поторговаться: если сэр Роже отказывается от войны, – вы все возвращаетесь на родину, а наша цивилизация дает обязательство никогда не вторгаться во владения землян.

– А если он не согласится? – Голос ее надломился и потускнел.

Сэр Оливер наклонил лицо и зашептал по-французски:

– Тогда вернемся без сэра Роже – вы, я… дети… Но пока – никому ни слова об этом.

Леди Катрин закрыла глаза руками.

– Что делать? Отец Небесный! Не знаю, я не знаю, что делать?

– Эта безумная война все равно кончится вашим поражением! – сказал Бранитар.

Сэр Оливер принялся горячо убеждать миледи, душа которой пребывала в полном смятении. В ее сознании вспыхивали несветлые образы дней минувших: обожженные трупы, почерневшая земля, руины; вспомнила, как плакала во время обороны Даровы маленькая Матильда, когда стены сотрясались от разрывов бомб. Потом перед ней проплыли зеленые рощи, леса Англии, где частенько она охотилась с бароном в первые годы замужества; еще она подумала о годах, что предстояло провести ему в кровопролитной войне за высокие цели, которых она не понимала.

Тяжело вздохнув, леди Катрин подняла лицо к холодным лунам, равнодушно осветившим ее слезы, и наконец молвила:

– Да…