Текст книги "Блаженны милостивые. Благотворительная деятельность Великой княгини Елизаветы Федоровны"

Участие в жизни студенчества

12 (25) января 1755 года, в день памяти святой мученицы Татианы, Императрица Елизавета Петровна подписала Указ об основании Московского университета «для общей Отечеству славы». Этот день стал официальным университетским праздником, и московские студенты всегда отмечали Татьянин день с большим весельем. Празднования начинались на Моховой: в университетской церкви святой мученицы Татианы служили молебен, затем в присутствии высокопоставленных гостей проходил торжественный акт. «Актовый зал набит битком, – писала о празднике газета “Голос Москвы” в 1910 году. – Тут и шитые камергерские мундиры, и косоворотки, и красные ленты через плечо, и красные рубашки, выглядывающие из-под засаленных тужурок, и девушки в простеньких нарядах».

Ежегодно эти собрания посещал московский генерал-губернатор Великий князь Сергей Александрович со своей супругой Елизаветой Федоровной. «В связи с этим у студентов возникло поверье: кому удастся получить цветок из букета, поднесенного от университета Великой княгине, тому на экзаменах будет сопутствовать удача. После акта лестница обычно была запружена студентами, и сквозь этот строй выходила из университета Елизавета Федоровна без единого цветочка».

Императорское Строгановское художественно-промышленное училище

В конце XIX – начале XX в. Императорское Строгановское художественно-промышленное училище являлось одним из первых в России, «высоко поднявшим русское прикладное искусство». Основание училища в 1825 году связано с именем графа Сергея Григорьевича Строганова.

В училище изучали рисование и черчение в применении к орнаментному и архитектурному делу для развития промышленности, в основном ремесленной. Училище состояло в ведении Министерства финансов по департаменту торговли и мануфактур. Полный курс обучения продолжался шесть лет.

В 1890 году училище разместилось в здании на Рождественке. В 1892 году архитектором С.У. Соловьевым была завершена реконструкция здания училища, главный фасад получил ренессансную обработку, а справа было выстроено двухэтажное здание для квартир преподавателей.

При училище были открыты Художественно-промышленный музей Императора Александра II, библиотека, состоявшая из 5888 единиц оригинальных рисунков, рукописей, большой неизданной коллекции рисунков русских древностей, хранившихся в Патриаршей ризнице и московских монастырях. С 1899 года хранителем библиотеки и музея был С.В. Ноаковский, преподаватель истории искусств и композиции.

А.Н. Нарышкина, опекавшая народные промыслы в Тамбовской губернии, писала гофлектриссе Императрицы Александры Федоровны Е.А. Шнейдер: «…до сего дня не попала к Вам; завалена была делом и по ночам писала свои доклады Великой княгине Елизавете Федоровне. Хочу, чтобы она все ясно себе усвоила, и потому ей сжато пишу о всем производстве кустарном. Прилагаю маленький обзор этого промысла для Государыни Императрицы. Дело это на Руси имеет большое значение, но наши высокие господа мало о народе думают (министры). Если бы Великая княгиня взялась бы за него, то оно было бы вспрыснуто живой водой – ожило бы».

Сохранились многочисленные свидетельства о посещении Великой княгиней мастерских училища, об организации ею благотворительных выставок работ учащихся в здании училища. Так, в апреле 1901 года проходила выставка произведений старины в стенах Строгановского училища, где были представлены экспонаты из богатой коллекции Великого князя Сергея Александровича и Великой княгини Елизаветы Федоровны, принцессы Альденбургской Елены Георгиевны, княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой и других. После этого Великая княгиня Елизавета Федоровна взяла под свое покровительство Строгановское училище технического рисования.

Великая княгиня сама была художницей, писала иконы, вышивала церковные покровы, расписывала фарфор, вырезала гравюры, а также лично оказывала поддержку молодым художникам. «Вместе с супругом она ежегодно посещала училище и личным примером побуждала студентов к благотворительной деятельности. Будучи талантливой художницей, она, вспоминал художник Н.Я. Тамонькин, сама создавала всевозможные декоративные изделия, в чем ей коллективно помогали воспитанники Строгановского училища. Все эти произведения продавались с благотворительной целью. Н.Я. Тамонькин вместе с другими студентами принял участие в оформлении серии небольших, переплетенных в пергамент Евангелий: на обложке каждой книги Елизавета Федоровна изображала сюжеты из жизни Христа, а учащиеся под рисунками делали славянским шрифтом подписи, выбранные Великой княгиней из текста Евангелия». Эти подарки и вырученные за них деньги обычно раздаривались во время рождественских елок, при посещении раненых воинов и бедных детей.

Н.Я. Тамонькин, происходивший из бедной крестьянской семьи, получил в училище материальную поддержку – ему была назначена благотворительная стипендия и заказы на работу, большая часть которых поступала от Великой княгини. Так, «однажды к дому директора Строгановского училища И.А. Морозова, где жил его юный стипендиат Н.Я. Тамонькин, подъехала карета с гербами. Главный камердинер Великой княгини передал студенту благодарность за хорошую работу и подарок – одно из Евангелий с рисунком и текстом, исполненными самой Елизаветой Федоровной. Этим Евангелием Н.Я. Тамонькин дорожил до последних дней своей жизни».

Училище получало доходы от продажи изделий, изготовленных в его мастерских: скульптурной, гончарной, майоликовой, ткацкой, набивной, стекольной, резчицкой, кожевенной, эмалевой, гальванопластической, литейной. При училище был открыт большой магазин с постоянной продажей изделий учащихся.

Кроме этого, студенты училища приносили свои работы в магазин в Столешниковом переулке. Н.Я. Тамонькин вспоминал, что в 1906 году там был кустарный магазин, находившийся под покровительством Великой княгини Елизаветы Федоровны. В магазине на рисунки Н.Я. Тамонькина обратил внимание В.В. фон Мекк, секретарь Великой княгини, пригласивший его для работы в обители. В 1907–1911 гг. студенты и преподаватели училища приняли участие в работе по отделке интерьера и скульптурного убранства Покровского храма Марфо-Мариинской обители милосердия.

За время августейшего покровительства Великой княгини училищу можно отметить несколько важных событий и дат в его истории.

В Московском уезде было открыто несколько филиалов училища и рисовальные школы. Так, в Сергиевом Посаде 1 октября 1903 года был открыт его филиал на 10 учащихся.

В 1902 году настоятелем Покровского монастыря о. Амфилохием училищу была пожертвована богатейшая коллекция японских и китайских вещей, украшением которой были вазы из нефрита и ляпис-лазури.

В сентябре 1902 года при училище открылась высшая художественно-иконописная мастерская. Обучение в ней распределялось на четыре года. Здесь преподавали технику иконописи, наложение золотых фонов, эмалировку фонов и окладов. По окончании курса ученикам присваивали звание художников-иконописцев и предоставляли работу в иконописной артели для исполнения правительственных и епархиальных заказов.

Открытие иконописной мастерской в училище и внимание Великой княгини к развитию иконописи не случайны. Именно в 1901 году на Высочайшем государственном уровне был решен вопрос об учреждении Комитета попечительства о русской иконописи, председателем которого был избран граф С.Д. Шереметев. Членами комитета состояли академик Н.П. Кондаков, Ю.С. Нечаев-Мальцев, Н.В. Султанов.

Император Николай II лично проявил особое покровительство комитету, что подтверждают его письма к графу С.Д. Шереметеву.

В 1908 году в Строгановском училище была открыта мастерская по обработке кости и рога. Заведующим мастерской был М.В. Ружейников, разработавший новые методики резьбы при помощи машины «Бор», употребляемой зубными врачами. Новая технология и произведения были признаны совершенными на международных выставках (к примеру, в Турине).

В 1914 году Государственная Дума разрешила кредит на постройку нового здания для мастерских училища на сумму 500 000 рублей. Окончание строительства здания предполагалось осуществить за один сезон, к 1 августа 1914 года.

2 февраля 1914 года Великая княгиня присутствовала на молебне и закладке здания мастерских и перед окончанием молебна заложила первый кирпич. По окончании торжества директор училища Н.В. Глоба рассказал Великой княгине о строительстве, а затем преподнес ей художественно исполненную учениками икону Спасителя, усыпанную драгоценными камнями.

Строительство мастерских осуществил по своему проекту архитектор А.В. Кузнецов, один из первых зодчих, применивший в работе железобетон. Здание училища было приспособлено для работы 22 мастерских и кабинетов с новейшими усовершенствованиями.

Анализируя забытые факты из истории училища, отметим, что открытие в 1902 году иконописной мастерской в Строгановском училище явилось большим событием в художественной жизни и в деле образования в России в целом. К большому достижению можно отнести и создание новых иконописных мастерских в Петербурге, Мстере, Холуе, Палехе, находившихся в ведении Комитета попечительства о русской иконописи. В России потребовался целый ряд мер, огромные усилия, чтобы сохранить иконописание, оградить обиход от икон фабричного изготовления, издать лучшие образцы иконописных подлинников. Этот труд был вознагражден появлением в России новых имен талантливых иконописцев, реставраторов, коллекционеров, ученых, принесших славу русской иконописи в начале XX века.

Глава 4
Деятельность Великой княгини Елизаветы Федоровны после кончины супруга, Великого князя Сергея Александровича

Императорское православное палестинское общество

Великая княгиня Елизавета Федоровна возглавляла Императорское православное палестинское общество (ИППО) 12 лет.

Будучи наследником Духовной миссии, Палестинского комитета и Палестинской комиссии, Императорское православное палестинское общество взяло на себя одну из основных функций этих учреждений – заботу о паломниках, прибывавших из разных губерний России, и организацию паломнических путешествий.

Для того чтобы понять, как на рядовом паломнике отразились образование и деятельность Палестинского общества, достаточно привести мемуары протоиерея Климента Фоменко. Первый раз он посетил Святую Землю до того, как образовалось общество: «В то время, в которое я предпринял первое мое путешествие в Святую Землю, Палестинского общества еще не существовало. Путешествие на Восток было соединено с большими затруднениями и лишениями. Все это я и мои спутники почувствовали на опыте, когда о. Васой перевез нас из Пантелеимоновского подворья на пароходе австрийского Ллойда для дальнейшего путешествия в Св. Землю. Мы оказались в положении обездоленных сирот. Провизией на дорогу мы не запаслись. А нам предстояло плавание суток на десять. Поверите ли, нам на пароходе Ллойда не продавали даже чистой кипяченой воды для чая, а за 5 копеек давали какую-то бурду после отваренной вермишели! Нас на палубе толкали матросы, как рабочий скот. За что?! Я недоумевал. Наши паломники обращались ко мне за защитой (я был единственный православный священник на палубе). Но мне наносили оскорбления еще более обидные, чем моим соотечественникам… Отдавшись поклонению святым местам Палестины, я мало заботился о потребности дня. Могу сказать только одно: было не без скудости…

Все это происходило до открытия Палестинского общества. Я старался пройти молчанием многое, очень многое из тяжестей путешествия в Св. Землю до открытия этого Общества».

Оно заключило соглашение с железнодорожными обществами, с Русским обществом пароходства и торговли (РОПиТ) о снижении платы за проездные билеты для тех, кто намеревался посетить Святую Землю. Были введены особые паломнические книжки, которые давали право на проезд туда и обратно по льготному тарифу.

Протоиерей Климент Фоменко продолжает: «Второе путешествие в Св. Землю я совершил уже под покровительством и руководством Палестинского общества. Положение дела оказалось совершенно иное. Произошла существенная перемена в путешествии на христианский Восток. Во-первых, общество значительно удешевило издержки для путешествия по св. местам Востока, выпустив по уменьшенным ценам «Паломнические книжки» для путешественников I, II и III классов. Книжки эти – сущее благодеяние для паломников. Книжки выдаются туда и обратно на год. Цена? Из Киева, например, 3-й класс – 38 рублей 50 копеек туда и обратно. Во-вторых, общество устроило обширные странноприимные дома в Св. Граде. Это так называемые Палестинские постройки, при которых имеются: чайные, столовые, читальни, прачечные помещения и даже русские бани. Чего больше! В-третьих, уже у берега Яффы нашего неопытного паломника ожидают кавассы Палестинскаго общества. Кавассы – это по преимуществу черногорцы, знающие и турецкий, и русский языки. Кавассы эти – образец услужливости, порядочности и бдительности по своей службе. Они точно дядьки для наших паломников на Востоке…»

«Палестинское общество воспользовалось, по окончании последней войны с Турцией, отменой того пункта Парижского трактата, заключенного после Крымской войны, в силу которого наши корабли могли доходить только до вод Золотого Рога в Царьграде, – продолжает свои воспоминания отец Климент. – Мраморное море, Дарданелльский пролив, Архипелаг и Средиземное море были закрыты для наших кораблей и даже торговых пароходов. Вот почему в Константинополе мы должны были пересаживаться на австрийские пароходы. Теперь наши торговые пароходы свободно проходят все прописанные выше воды. Палестинское общество вошло в соглашение с Русским обществом пароходства и торговли по понижению цен для паломников. Садясь на пароход в Одессе или Севастополе, наш паломник теперь водворяется на родном пароходе дешево до самой Яффы. Здесь он как у себя дома. Капитанам пароходов дана инструкция не стеснять на пароходах наших паломников в отправлении сими последними богослужебных священнодействий. Теперь на русском пароходе вы в течение дня слышите или чтение акафистов паломниками, или пение священных песнопений. И особенно это заметно по утрам и вечерам. Это христианская заслуга Палестинского общества. Во время второго моего путешествия я накануне праздника Св. Троицы мог беспрепятственно совершать в каюте I класса вечерню и утреню и прочесть коленопреклоненные молитвы дня Св. Троицы. А на пароходе Ллойда нам и втайне помолиться не давали. Спасибо Палестинскому обществу!»

Из Устава Императорского православного палестинского общества:

«Православное палестинское общество учреждается с исключительно ученою и благотворительною целями, для достижения которых ему предоставляется:

а) собирать, разрабатывать и распространять в России сведения о святых местах Востока;

б) оказывать пособие православным паломникам этих мест;

в) учреждать школы, больницы и странноприимные дома, а также оказывать материальное пособие местным жителям, церквам, монастырям и духовенству».

Структура общества была ступенчатой. Прежде всего в него входили члены-учредители (44 человека) дворянско-аристократического состава, двое были наделены высококняжеским достоинством, четверо княжеским, восемь графским. Во главе Православного палестинского общества стоял Великий князь Сергей Александрович. Великая княгиня Елизавета Федоровна после кончины своего супруга выразила желание стать во главе ИППО, и 14 февраля 1905 года состоялось высочайшее назначение Великой княгини председателем Императорского палестинского общества.

Почетными членами общества состояли почти все выдающиеся представители высшей государственной власти. Отделения Палестинского общества действовали в 52 епархиях Русской Православной Церкви. Возглавляли их правящие архиереи, а вице-председателями становились губернаторы и вице-губернаторы.

Но самое умилительное замечание протоиерея Фоменко относилось к тому, что сделало Палестинское общество на Святой Земле для христианского воспитания местного населения: «Буду говорить только о том, что видел. Раз по дороге из Вифлеема в Иерусалим я зашел в школу в селе Бет-Джала. Мне сказали, что там будет выпускной экзамен. На этот экзамен приехал и патриарх Герасим (уже почивший). С ним приехала большая свита греческого духовенства. Экзамен производился на русском языке. Женская школа в Бет-Джале. Положительно могу сказать, что этот прекрасный экзамен напомнил мне экзамены в наших епархиальных женских училищах. Русский выговор арабок был безупречен. Патриарх экзаменовал по катехизису и св. истории на арабском языке. Посещал я школу Палестинского общества еще и в городе Бейруте. Меня поразила масса детей. Это просто был цветник малюток, жизнерадостных, приветливых. Таких школ общество основало в полудикой Палестине и Сирии немало».

В начале XX века общая сумма российских вложений в недвижимость в Палестине оценивалась в 3 млн рублей. Благодаря председательству Великой княгини Елизаветы Федоровны к 1914 году русские владения составляли более 20 территорий, 11 церквей (6 – в Иерусалиме), 17 гостиниц (8 – в Иерусалиме), 7 монастырей (2 – в Иерусалиме). Действовала сеть (более 100) русских школ в районах Иерусалима и Галилеи, 2 учительские семинарии.

Великую княгиню Елизавету Федоровну еще при жизни особо почитали на Святой Земле. Так, в 1905 году пожертвованная ею в храм Гроба Господня серебряная лампада в память об убиенном Великом князе Сергее Александровиче по благословению Патриарха Иерусалимского Дамиана заменила одну из прежних греческих. Напомним, что число лампад над входом в Кувуклию строго оговорено и входит в условие общего статус-кво. Новая зажженная русская лампада свидетельствовала о необходимости усиленного моления и предстательства на пороге страшных метаморфоз, нависших в те годы над Россией.

Барградский комитет

Императорское православное палестинское общество, устроив в течение своей 30-летней неусыпной деятельности условия русского паломнического быта в Святой Земле, не могло равнодушно и безучастно взирать на те невзгоды и лишения, которым подвергались русские паломники при странствовании из Палестины в город Бари. Хотя по недостатку денежных средств Палестинское общество долгое время лишено было возможности распространить свои заботы на это русское паломничество в Бари. Еще в 1890 году в совете Палестинского общества возникла мысль о постройке в Бари странноприимного дома. На протяжении 20 лет общество не могло, по не зависящим от него причинам, осуществить свои намерения. И даже более того, члены общества пришли к полному пониманию их безнадежности. Но с соизволения Августейшей председательницы общества Великой княгини Елизаветы Федоровны появилась надежда на успешное завершение «Барийского вопроса». И даже несмотря на полученные в 1910 году подтверждения русского посла в Константинополе Н.В. Чарыкова о полной безнадежности всякой попытки восстановить права России на создание православных построек, Великая княгиня не оставляла надежды. И в 1911 году Палестинское общество учредило Барградский комитет с назначением построить в городе Бари храм св. Николая и при нем странноприимницу.

Идею поддержал Император Николай II, внесший в строительство 10 тысяч рублей. 12 мая 1911 года он взял Барградский комитет под свое покровительство.

На протоиерея И.И. Восторгова и князя Н.Д. Жевахова Общество с соизволения Елизаветы Федоровны возложило поручение съездить в Бари и подыскать место для возведения здания храма и странноприимного дома. И лишь после одобрения участка Великой княгиней была заключена сделка и земля была передана Барградскому комитету.

Высочайше учрежденный Барградский комитет, приступив к выполнению возложенного на него поручения по сооружению в Бари храма и странноприимного дома, прежде всего озаботился получением хранившегося в конторе Двора Великой княгини Елизаветы Феодоровны Мирликийс-кого капитала, достигшего к 1 ноября 1911 года вместе с процентными бумагами 253 984 рубля, принятием мер к производству церковного всероссийского сбора на строительство в Бари и особенно предварительной разработкой вопроса о будущих сооружениях. Учитывая пожелания комитета, приглашенный им для этой последней работы архитектор А.В. Щусев[4]4
  А.В. Щусев проектировал храмы в Марфо-Мариинс-кой обители, был автором храма-памятника на Куликовом поле, Казанского вокзала в Москве и др.


[Закрыть] составил план храма и странноприимницы.

Сам архитектор писал: «…Я принял предложение высочайше учрежденного Барградского комитета сочинить здание и церковь в Бари в мотивах родной архитектуры, ставшей особенно близкой лицам, любящим нашу Церковь, которая так чтит своего святителя Николу».

Храм был заложен, о чем свидетельствует телеграмма председателю высочайше учрежденного Барградского комитета князю А.А. Ширинскому-Шихматову следующего содержания: «Собравшись сегодня, 9 (22) мая, при участии местных властей и многочисленном стечении народа на торжество закладки храма святителю Николаю, возносим к святому угоднику и покровителю горячие молитвы о драгоценном здравии нашего Августейшего Монарха и просим Ваше Сиятельство от лица всех присутствующих повергнуть к стопам Его Императорского Величества чувства нашей беспредельной любви и преданности». В тот же день вечером городской голова Сабино Фиорезе телеграфировал председателю Барградского комитета: «Закладка храма, который Императорское палестинское общество посвящает свт. Николаю Чудотворцу, скрепляет узы, соединяющие наш город с благородным русским народом, воины которого в минуты пережитого Италией бедствия оказали ей самоотверженную помощь. В качестве истолкователя этих чувств выражаю горячее пожелание счастья вашему Государю и величия славянским народностям». На что Император Николай II собственноручно написал: «Искренне благодарю. Желаю успешного окончания постройки храма».

По словам Щусева, «место комитет приобрел за городом в расстоянии одного километра вдоль дороги, по которой идет трамвай; это плоский сад, покрытый старыми оливками и миндалями. Кругом частные сады с виллами постройки конца XIX века. Моря не видно. Затеять нечто высокое, памфлетное казалось здесь неподходящим, и было решено строить простое, уютное, приспособив русские формы к климату Италии, т. е. сделав веранды и балконы на восток, чтобы вечером можно было отдыхать в приятной прохладе».

Средства для подворья собирала вся Россия: помимо всех доходов Николо-Александровского храма на Песках, по высочайшему повелению дважды в год, на Николу вешнего и Николу зимнего, во всех российских храмах устраивался тарелочный сбор на строительство в Барграде.

Храм был рассчитан на 260 человек, тут же была построена звонница. Иконостас в церкви состоял из пяти ярусов старинных русских икон (XVI–XVII вв.), окованных чеканной, золоченной старым золотом медью.

«Здание странноприимницы в соответствии с планом заключает в себе: на нижнем этаже – приемную, три общие палаты для паломников, помещения для священника и смотрителя, и в верхнем этаже – 3 комнаты 1-го разряда, 14 комнат 2-го разряда, парадные покои для почетных гостей и общую столовую; на третьем этаже южной части дома намечено помещение для псаломщика; кроме того, в полуподвальном помещении южной части дома с выходящими на запад большими окнами предположена обширная со сводчатыми потолками народная трапезная, соединяющаяся с находящимися в верхнем этаже кухней и хозяйственными помещениями посредством электрического подъемника. Все свободное место вокруг здания странноприимницы предположительно превратить в тенистый сад и перед главным фасадом разбить цветник, а на наружной западной стене храма, выходящей на улицу, а также над главным входом в странноприимницу поместить большие иконы свт. Николая Чудотворца с неугасимыми перед ними лампадами».

4 марта 1914 года князь Олег Константинович писал отцу Великому князю Константину Константиновичу: «Тетя Элла сделала меня членом Палестинского общества, чему я очень рад. Я получил бумагу и при ней знак». Олег Константинович взял на себя нелегкий труд по осмотру сооружаемых в Бари зданий и разработке наиболее приемлемых и выгодных условий для успешного завершения начатого дела. Особенно важным было его указание на ограду вокруг храма. Великий князь предложил поставить вместо каменной ограды легкую железную, чтобы не скрывать от взоров проходящих красоту и боголепие русского храма. Князь настолько проникся заботой о храме в Барграде, с такой горячей отзывчивостью, что в истории «навсегда будет сохранена светлая память о безвременно павшем при защите родины юном герое – князе Олеге Константиновиче».

Когда в мае 1915 года Италия вступила в войну с Германией, Елизавета Федоровна в тот же день решила предоставить новую странноприимницу в распоряжение итальянского Красного Креста под лазарет для раненых воинов.

Широкая просветительская и благотворительная деятельность Императорского православного палестинского общества под председательством Великой княгини Елизаветы Федоровны «не только открыла доступ русским паломникам в Святую Землю и Бари и облегчила моральные и материальные проблемы, но и умерила пыл латинской и протестантской пропаганды, дав твердую опору Православию в Палестинской земле».

23 ноября 1998 года власти города Бари передали Московскому Патриархату церковные здания в Бари – православный храм во имя святителя Николая и примыкающий к храму дом паломников, построенные до революции Императорским православным палестинским обществом и Барградским комитетом под председательством Великой княгини Елизаветы Федоровны.