Текст книги "Ак-Орда. История Казахского ханства"

3. Улуг Улус

Сколько бы бед ни принесли кипчакам завоеватели, надо признать, что хан Бату, завоевав всю кипчакскую степь, впервые объединил все племена кипчаков в единое государство, которое в литературе получило название «Золотая Орда». Кроме этого, историки употребляют такие названия, как «Улус Джучи» или «Кипчакское ханство». Сами же кипчаки именовали свою державу «Улуг Улус» («Великий Улус»).

С монгольским завоеванием было связано и появление названия «татар». В западных источниках, этот термин применялся чрезвычайно широко для обозначения совершенно различных и никак не связанных между собой народов. В восточных же источниках слово «татар» фактически стало синонимом слова «кипчак». Этому термину, изначально являвшемуся названием одного из монгольских племен, была суждена очень долгая судьба до того момента, как в XX в. он стал названием сразу нескольких тюркских народов.

Управлять громадным государством, оставаясь на Иртыше, было невозможно. Поэтому Бату выбрал для своей ставки место в низовьях Волги, где была основана столица Сарай. Орда-Ежен остался правителем Восточного Кипчака (большая часть нынешнего Казахстана) – Ак-Орды.

Границы Ак-Орды по-разному описываются в различных трудах, поэтому стоит уделить внимание этому вопросу. Т.И. Султанов в книге «Казахстан: Летопись трех тысячелетий», предварительно упомянув о том, что резиденция Орды-Ежена первоначально находилась на о. Алаколь в верховьях Иртыша, далее пишет: «Уже во второй половине XIII в. Местопребывание преемников Орда-Эджена зафиксировано в пределах Дженда и Узгенда на Средней Сырдарье, куда переместился политический центр улуса».

В данном случае известный ученый допускает явную ошибку, поскольку Сырдарья с самого начала была зимовьем для улуса Орда-Ежена, в то время как джайлау улуса находились на Иртыше. Фактически это был традиционный маршрут так называемых «срединных кипчаков», что впервые было отмечено С.М. Ахинжановым. Соответственно, «резиденция» правителя и «политический центр улуса» находились там, где находился хан. А он мог находиться где угодно. Оседание элиты началось лишь в XIV в., и об этом еще будет рассказана ниже.

Ак-Орда в составе Золотой Орды находилась на привилегированном положении. Ханы из числа потомков Орды-Ежена избирались на собственных курултаях, и, соответственно, никакой возможности реально влиять на внутренние дела этого улуса у преемников хана Бату не было. Более того, как сообщает Рашид ад-дин, в указах и распоряжениях, исходивших из столицы Монгольской империи Каракорума, имя Орды-Ежена писали прежде имени хана Бату.

Кроме того, ак-ордынскому правителю были подчинены и улусы других его младших братьев. Так, Рашид ад-дин пишет, что в Золотой Орде Орда-Ежен «с войском и 4 братьями Удуром, Тука-Тимуром, Шингкуром и Сингкумом составлял левое крыло армии; их до сих пор называют царевичами левого крыла». Все братья Орда-Ежена имели собственные улусы внутри Ак-Орды. Одним из самых крупных было владение Тукай-Тимура, во власти которого находились племена минг, тархан, уйсун и ойрат. Этот улус кочевал также по древнему маршруту от Мангышлака до низовьев Волги.

Поскольку чингизидов было много, существовало и множество мелких улусов, среди которых можно отметить улус Шибана, потомки которого будут не раз еще упоминаться на страницах этой книги. Шибан правил родами кошчи, найман, карлук и буйрак и кочевал от низовьев Сырдарьи до Уральских гор, то есть тем маршрутом, по которому впоследствии будет кочевать Ногайская Орда и казахский Младший жуз.

Непосредственно самому Орда-Ежену, согласно данным источников, были подчинены племена конрат, меркит, йисут, кереит, аргын, кингит. По всей видимости племен было больше, но, к сожалению, скудность источников не позволяет полностью описать первоначальный родоплеменной состав Ак-Орды.

К тому же в этот момент происходил процесс глобального переименования кипчакских племен. Орда-Ежен и его потомки называли кипчакские племена не их старыми именами, а по привычной монгольской родовой принадлежности нойонов, управлявших новыми подданными. Некоторые из этих названий быстро прижились, другие вскоре исчезли. На страницах источников стали появляться и совершенно новые, доселе неведомые названия племен. Чаще всего они получали имена своих известных родоначальников. Так, в источниках XIII–XIV вв. упоминаются имена таких видных фигур золотоордынской истории, как Каракесек, Таз, Йаглыбай (Жагалбай) и др., а немного позже появляются роды и племена с аналогичными названиями, что, разумеется, не может быть простым совпадением.

Зависимость Ак-Орды от Сарая формально выражалась в том, что сам Орда-Ежен в своих ярлыках писал сначала имя Бату. Кроме того, правители Ак-Орды должны были предоставлять войска сарайским ханам во время войн.

Обычно именно Ак-Орде уделяется главное внимание при изучении истории Казахстана. И такой подход отчасти выглядит оправданно. Действительно, этот улус располагался на территории нынешнего Казахстана, и потомкам Орда-Ежена было впоследствии суждено стать правителями Казахского ханства, то есть, той же Ак-Орды, только после распада Золотой Орды. Однако в данной связи хочется привести высказывание Н.С. Трубецкого, который совершенно резонно заметил, что «… нелепо писать историю России эпохи татарского ига, забывая, что эта Россия была в то время провинцией большого государства». Еще в большей степени это замечание звучит справедливо в отношении казахской истории, и потому в данной работе автор считает необходимым остановиться на истории Золотой Орды в целом, поскольку любые события, имевшие место в Ак-Орде, были в той или иной степени связаны с общегосударственными делами. Не зря после крушения Золотой Орды именно ак-ордынские ханы предпринимали самые энергичные попытки восстановить погибшее Кипчакское ханство. Впрочем, не будем забегать далеко вперед и вернемся в XIII век.

Всемонгольский курултай вследствие разнообразных интриг и противоборства различных группировок, старавшихся провести на трон своего кандидата, состоялся в Каракоруме лишь в 1246 г. Новым правителем самой огромной империи за всю историю человечества был избран Гуюк. В работе курултая приняли участие и делегаты от Кипчакского ханства, среди которых находился и хан Ак-Орды Орда-Ежен.

В 1248 г. Гуюк скоропостижно скончался, и в империи вновь начались распри по вопросу кандидатуры нового хана. Только в 1251 г. состоялся последний всемонгольский курултай, на котором при поддержке Бату ханом был избран Мункэ. В его правление Монгольская империя достигла вершины своего могущества. Новый правитель повелел своему брату Хулагу продолжить завоевание юго-западной Азии, также прерванное в свое время из-за смерти Угэдэя. Золотая Орда должна была поддержать это наступление. Бату отправил на этот фронт войско под началом своего племянника Балакана (сына Шибана) и внучатого племянника Тутара (сына Мингкадара, сына Бувала). Свою посильную лепту внесла и Ак-Орда. Орда-Ежен выделил один тумен под началом своего сына Кули. Кроме того, Мункэ пересмотрел внутренние границы Монгольской империи и включил территорию Мавераннахра в состав Улуса Джучи.

Золотая Орда больше завоевательных походов не предпринимала. Предстояло создать систему управления покоренными территориями, что было даже сложнее. В 1252 г. в ставку Бату прибыл русский князь Александр Невский с жалобой на своего брата Андрея Ярославича, отнявшего у него великокняжеский стол. К тому же Андрей задерживал выплату дани, что было воспринято Бату как открытый мятеж. Состоялся карательный поход, известный в русской истории под названием «Неврюева рать» по имени монгольского военачальника Неврюя. Последний разгромил войско Андрея в сражении на Клязьме и посадил Александра Невского на «Великое Владимирское княжение». Андрей же, проклиная и брата, и «татар», бежал в Швецию.

Эта практика обращения за помощью в Орду во время внутренних склок впоследствии примет чрезвычайно широкий характер. Все станет зависеть только от того, кто из князей первым сумеет добраться до хана и изложить свои претензии к другим князьям. Приход же различных «ратей» на Русь оборачивался самыми тяжелыми последствиями для местного населения. И если Неврюй разгромил только очаги мятежных настроений в Переяславле и Суздале, не тронув других городов, то его последователи будут церемониться гораздо меньше, на разбирая правых и виноватых и подвергая огню и мечу любые населенные пункты, попадающиеся на пути.

Приблизительно в это же время умер и Орда-Ежен. Достоверных сведений о точной дате и обстоятельствах его смерти не имеется. Только Утемиш-хаджи в «Чингиз-наме» повествует о том, что Орда-Ежен был убит своими нукерами. Однако данный автор не вызывает особенного доверия, и его сочинение следует рассматривать скорее как сборник исторических анекдотов, нежели серьезный источник. Как бы то ни было, новым ханом Ак-Орды стал сын покойного Кунг-Кыран.

Бату-хан ненадолго пережил своего брата Орда-Ежена и скончался в 1255 г. Ханом стал сын Бату Сартак, который вскоре подозрительно и, вероятно, не без помощи своего дяди Берке умер. Ненадолго новым кипчакским правителем стал Улакчи, но и его правление не затянулось. В 1257 г. правителем Золотой Орды стал Берке, первый мусульманин на ханском троне.

Воцарившись, Берке первым делом решил произвести перепись населения на Руси. Как сообщает о том событии летописец, «тoe же зимы бысть число и изочтоша всю землю Русскую, только не чтоша, кто служит церкви». Это была первая всеобщая перепись (в 1245 г. Бату проводил перепись в Киевском княжестве), и хотя по большей части она была проведена без особых эксцессов, в некоторых местах это нововведение вызвало народные волнения. Особенно сильное возмущение высказали новгородцы, которые еще не имели возможности испытать гнев монгольских ханов.

В ходе вспыхнувшего бунта был убит новгородский посадник, призывавший народ к повиновению. Кроме этого на сторону восставших переметнулся даже сын Александра Невского Василий. Но ордынские переписчики были отпущены с миром и – более того – с богатыми дарами. Этот инцидент не потребовал военного вмешательства и был достаточно быстро улажен самим Александром Невским, всячески демонстрировавшим свою лояльность завоевателям. Василий был арестован, а подбивавшие его на бунт против отца бояре преданы различным наказаниям в духе того времени: кому-то выкололи глаза, другим отрезали носы. А перепись в Новгороде все-таки была проведена, хотя и не без сопротивления, в 1259 г.

Куда опаснее новгородского мятежа были события, происходившие в юго-западной части Руси, где недовольные силы были возглавлены энергичным вождем, сражавшимся с монголами еще на Калке – Даниилом Галицким. В 1257 г. он изгнал из галицких и волынских городов ордынских чиновников. Уверенности князю придавало то, что за него стояли поляки, венгры и литовцы. Ордынский полководец Куремса, пытавшийся усмирить взбунтовавшегося князя, осадил Кременец, но не сумел овладеть им и был вынужден отступить.

Берке бросил на Даниила и его союзников более значительные силы под началом нойона Бурундая. Последний, вступив в Галицкую Русь, не стал спешить с военными действиями и просто приказал Даниилу самому разрушить стены всех городов и, кроме того, предоставить войска для похода на его вчерашних союзников. Трезво оценив все шансы, Даниил повиновался. А Бурундай, усилившись русскими полками, выступил на Польшу, являвшуюся главной вдохновительницей всех антиордынских настроений на Руси.

В 1259 г ордынско-русское войско подступило к Сандомиру. Осада этого города не принесла особого результата, и тогда союзники решили действовать другими методами. Русские князья Василько, Лев и Роман вступили в переговоры с поляками, убедив их сложить оружие и выйти из города, заверив, что никому из горожан не будет причинено зла. К своему несчастью, осажденные поддались на эти заведомо не внушающие доверия посулы и выполнили все требования, надеясь тем спасти свои жизни. «Увидев их, татары набросились на них, как волки на овец, проливая огромное количество крови невинных людей, так что разлившиеся потоки крови, стекая в Вислу, вызвали ее наводнения. И когда они устали в своей ярости, они остальных мужей, как стадо свиней, столкнув в реку Вислу потопили. Молодых же женщин, красивых девушек и юношей увели с собой пленными», – описывал дальнейшие события автор Великопольской хроники. Практически то же самое Бурундай проделывал в Литве и Венгрии и тем самым достиг необходимого результата. Теперь никто не осмеливался науськивать русских князей против Золотой Орды.

Куда более важные события происходили на южном направлении, и Берке с нетерпением ожидал результата наступления монгольской армии на Ближнем Востоке. Поход Хулагу сначала развивался достаточно успешно, и в 1258 г. ему удалось завладеть Багдадом. В государство Хулагу вошли земли Ирана, Месопотамии. Закавказья, Восточной Анатолии, Румского султаната, Грузинского царства, Трапезундской империи и Киликийской Армении. Однако в 1260 г. в битве при Айн-Джалуде монгольское войско было разбито кипчаками-мамлюками, незадолго до этого захватившими власть в Египте.

Эта победа над завоевателями вызвала огромный резонанс в мусульманском мире, и кипчаков средневековые авторы стали восхвалять на все лады. Вот как, к примеру, писал об этом ал-Умари: «Мусульманство прославляет их подвиги в защиту веры, и они за дело Аллахово воевали со своими родичами и соплеменниками, причем не отклоняло их (от этого дела) сострадание (к соплеменникам) и не останавливало их в деле Аллаховом хуление порицателей».

В монгольском стане после поражения начались поиски виноватых. Таковым был признан командовавший золотоордынскими отрядами Балакан и казнен. Вскоре при загадочных обстоятельствах погибли и два других золотоордынских царевича – Тутар и Кули. Источники сообщают слишком противоречивую информацию о том, в чем конкретно обвиняли джучидов, но, учитывая, что отряды Золотой Орды состояли из кипчаков, определенные соображения могут быть высказаны. «Сострадание к соплеменникам» и «хуление порицателей», как уверяет ал-Умари, ничем не помешало египетским кипчакам, но может быть, в нежелании воевать со своими собратьями были заподозрены кипчаки золотоордынские.

Возможно, Берке и оставил бы без внимания репрессии в отношении своих родственников, но у него были и другие претензии к Хулагу. Во-первых, последний включил в состав своего государства Грузию, Армению и Азербайджан, хотя эти страны покорились еще в 30-х гг. XIII века и находились в вассальной зависимости от Золотой Орды. Во-вторых, за участие в походе золотоордынских войск Хулагу должен был отдавать правителям Улуса Джучи треть добычи и дани, получаемой в завоеванных странах. А делить надо было многое. Так, при взятии Багдада халиф Мустасим, пытаясь сохранить себе жизнь, выдал монголам, где находится тайная сокровищница, в которой были обнаружены несметные богатства, накопленные в течение нескольких веков. Самого халифа это не спасло, но Хулагу посчитал, что трети будет слишком много для Берке.

Между тем в 1259 г. в Каракоруме умер великий хан Мункэ. Практически сразу разгорелась борьба между двумя кандидатами на престол – Хубилаем и Арык-Бугой. С этого времени единой Монгольской империи уже практически не существовало. География разорвала все внутренние монгольские связи. Хубилай превратился в китайского императора, Хулагу – в иранского шаха, а Берке – в кипчакского хана, хотя они этого еще не сознавали.

Хан Берке оказался очень деятельным правителем, приложившим немало сил для укрепления могущества Золотой Орды. В период его правления были основаны новые города. На покоренных землях были организованы переписи населения. Расцветала торговля. Развивались ремесла. Всем был хорош хан, но один изъян у него все же был: в отличие от Бату, Берке не обладал полководческими способностями, и это был весьма существенный недостаток, поскольку воевать приходилось постоянно.

Вначале Берке решил поддержать в борьбе за монгольский престол Арык-Бугу. Хан Ак-Орды Кунг-Кыран, выполняя волю хана Берке, направил в Монголию войско под командованием своего брата Курумуши. Но из этой затеи ничего не вышло. Хубилай одолел Арык-Бугу.

Далее Берке развязал войну против Хулагу и для этого пошел на заключение союза со знаменитым мамлюкским султаном Бейбарсом. В ответ на этот кипчакский союз Хулагу вступил в переговоры с потомками Чагатая. Внук последнего Алгуй повел борьбу за восстановление улуса своего деда и в 1262 г. сумел отобрать Мавераннахр у Золотой Орды.

Внуки Бату-хана были только откровенно рады неудачам своего дяди. Мать царевичей Менгу-Тимура и Туда-Менгу – Боракшин – даже отослала письмо хану Хулагу, в котором без всякой конспирации писала: «Нет более стрел в колчане, и налучье осталось без лука, приходи, чтобы принять царство». Не дожидаясь ответа, Боракшин решила сама отправиться к Хулагу, чтобы убедить его как можно скорее начать войну против Берке. Правда, по пути царевна была схвачена и казнена. Тем не менее эти обстоятельства, свидетельствующие о серьезных раздорах среди золотоордынской элиты, убедили Хулагу, что победа над джучидами будет не слишком тяжелой. Покоритель Передней Азии стал спешно готовиться к войне с завоевателями Европы.

Золотая Орда действительно трещала по швам своих необъятных границ. В это же самое время вспыхнули народные волнения в ряде русских городов. Всплеск негодования был связан с бесчинствами баскаков – сборщиков дани. Этим делом в Золотой Орде занимались в основном мусульманские купцы, и они к местному населению относились даже хуже, чем бойцы карательных отрядов. Набег можно было переждать, добро спрятать, а с баскаком такие вещи не проходили. Больше всех свирепствовал один из помощников баскака Изосим – русский, принявший ислам.

Жители Ярославля, доведенные до белого каления поведением соплеменника, убили Изосима. Стихийные восстания охватили также Ростов, Владимир, Суздаль, Переяславль. Александр Невский, понимая, чем может грозить такое развитие событий, спешно отправился в Сарай и сумел уговорить Берке не высылать войска, обещая разобраться с бунтовщиками самостоятельно. Так, Александр Невский в последний раз спас русские земли от гибельного нашествия, и как не единожды отмечалось многими историками, по значимости его подвиги на дипломатическом поприще ничем не уступали подвигам, совершенным на полях сражений.

По пути домой князь умер. Некоторыми исследователями высказывалось по этому поводу подозрение, что князь мог быть отравлен по приказу Берке. Но такая версия выглядит достаточно сомнительно: Александр и так находился в руках хана, и смысла прибегать к яду, когда можно было отдать приказание палачу, не было.

Берке был необходим лояльный русский правитель, тем более что начавшаяся война с Хулагу складывалась не слишком удачно. В том же 1262 г. золотоордынское войско было разбито и вытеснено из Закавказья. Хорошо проявил себя лишь один из золотоордынских полководцев Ногай, сын убитого в Иране Тутара. Осенью он, командуя золотоордынским авангардом, дошел до Ширвана и сумел нанести поражение передовым частям армии противника. Однако удара основных сил Хулагу Ногай не выдержал и стал отступать на север. Преследуя золотоордынское войско, военачальники Хулагу овладели Дербентом и в январе 1263 г. переправились по льду через р. Терек, подвергнув грабежу зимующие поблизости улусы. Впрочем, радость захватчиков оказалась недолгой.

13 января к Тереку подошли свежие золотоордынские войска, спешно мобилизованные ханом Берке. В произошедшем сражении армия Хулагу была полностью разбита и бросилась в бегство. Но уйти удалось немногим. Лед реки треснул под копытами коней беглецов, и многие из них утонули.

«Да посрамит Аллах Хулавуна (т. е. Хулагу – Р. Т.) этого, погубившего Монголов мечами Монголов. Если бы мы действовали сообща, то покорили бы всю землю», – якобы сказал Берке, взирая после сраженья на горы трупов. Но война не прекратилась даже после этого побоища. Вернувшись в свои владенья, Хулагу повелел казнить всех купцов из Золотой Орды, на что Берке ответил тем же самым и перебил персидских торговцев.

Причиной неудачной войны помимо прочих обстоятельств стало и то, что мамлюкский султан Бейбарс со своей стороны не поддержал золотоордынское наступление. Этому помешала удачная политика хана Хулагу, сумевшего перетянуть на свою сторону императора возрожденной в 1261 г. Византии Михаила VIII Палеолога (1261–1282). В результате последний задержал в 1263 г. египетское посольство во главе с Фарис ад-дином ал-Масуди, направлявшееся в Золотую Орду через территорию Византии. Помимо этого Михаил арестовал союзника Берке – сельджукского султана Иззеддина Кейкавуса II, который в 50-х годах XII века при поддержке туркменских племен и мамлюков неоднократно поднимал восстания против Хулагу, впрочем, каждый раз заканчивавшиеся поражениями.

Таким образом, Хулагу (и в этом надо отдать ему должное) перед смертью (1265 г.) удалось переиграть золотоордынского хана в сложной дипломатической игре. В итоге Берке пришлось вступить в военные действия одновременно с двумя противниками. В 1265 г. одна армия выступила в поход на Византию, другая под началом самого Берке двинулась на Кавказ.

Такое распыление сил, конечно, не сулило ничего хорошего, и тем не менее на византийском фронте дела поначалу складывались вполне успешно. Ордынцам достаточно быстро удалось добраться до Константинополя, но императора Михаила неожиданно спас сам египетский посол, из-за ареста которого, собственно, и началась война. Фарис ад-дин ал Масуди, польстившись на богатое вознаграждение, обещанное византийским императором, вступил в переговоры с золотоордынцами и убедил их, что находится в Константинополе по собственной воле и никто не чинит ему никаких препятствий для проезда в Сарай. Придя в недоумение от таких новостей, командиры, довольствуясь освобождением Изеддина Кейкавуса, отдали приказ армии отступать. Впоследствии обман раскрылся, и Бейбарс заключил своего злополучного посла в темницу, но было уже поздно.

Не слишком удачным оказался поход на хулагуидов, хотя войскам довольно быстро удалось дойти до Ширванской степи в Азербайджане. В первых боях вновь себя прекрасно показал командир авангарда Ногай, сумевший причинить существенный ущерб силам противника. Но командующий основными силами Сунтай по каким-то причинам не поддержал порыв Ногая и предпочел отступить с войсками за р. Куру. Тем не менее брошенный на произвол судьбы Ногай, потеряв в жестоком бою глаз, сумел отбиться от превосходящих сил противника и присоединиться к своим войскам.

Естественно, что Берке был в гневе, но это не помешало ему должным образом оценить отличившегося Ногая. Как сообщает ан-Нувайри, «Усилилось (с тех пор) значение его у него (Берке), и возвысилось положение его. Он (Берке) поставил его над несколькими тьмами, вина же Сунтайа в глазах Берке была велика».

Вытеснив противника, хан Абака (1265–1282 гг.), избегая генерального сражения, сжег все мосты на р. Куре и, грамотно организовав оборону, не позволил золотоордынцам переправиться на свой берег. Такого рода «стояния на реках» частенько происходили в средневековье и являлись очень важным приемом позиционной войны. В поисках места для переправы Берке направил свое войско в сторону Тбилиси, но по пути неожиданно скончался, после чего его тело перевезли в Сарай, где оно и было предано земле.

Новым ханом в 1266 г. стал Менгу-Тимур (сын Тугана, сына Бату), который первым делом заключил мир с ханом Абакой. Это был вынужденный шаг, поскольку ситуация требовала разрешения более неотложных проблем. Самому Менгу-Тимуру пришлось приложить немало усилий для того, чтобы утвердить свою власть. Как отмечал русский летописец, в 1266 г. «быс мятеж велик в самех татарах. Избишася сами промежи собою бещисленное множество, акь песок морьскы».

Как нетрудно предположить, в этом сообщении речь шла о застарелых распрях между различными кланами. Расправившись с внутренними противниками, Менгу-Тимур в союзе с правителем Семиречья Кайду повел войну против чагатайского хана Барака и принудил его уступить треть территории Мавераннахра. Помимо этого военачальники Менгу-Тимура, заключавшие мир с Бараком, сумели добиться от него обязательств начать боевые действия против хулагуидов. По первоначальному замыслу, Менгу-Тимур должен был в свою очередь начать наступление против Абаки на Кавказе. Но вначале необходимо было решить византийский вопрос.

На Константинополь была брошена армия под началом неутомимого Ногая. Императору Михаилу хватило только одной военной демонстрации, чтобы запросить пощады. Заключение мира дорого обошлось византийской казне. Вдобавок ко всему в гарем к Ногаю отправилась дочь императора. Но Абаку эти перипетии не сильно волновали, поскольку было выиграно столь необходимое время и был разгромлен Барак. Более того в 1272 г. войска Абаки вторглись в Мавераннахр и разорили Бухару, которая затем в течение семи лет оставалась ненаселенной. Менгу-Тимуру не оставалось ничего иного, как только официально поздравить победителя и подтвердить нерушимость заключенного мира.

После срыва планов, связанных с присоединением к Золотой Орде территории Закавказья, Менгу-Тимур решил сосредоточиться на других вопросах. Поскольку распад Монгольской империи стал фактом, и помышлять о ее восстановлении не приходилось, были приняты меры по юридическому оформлению суверенитета Золотой Орды, для чего впервые была чеканена собственная монета. И с этих пор, например, в русских летописях Менгу-Тимур начинает именоваться царем.

Союз с Византией повлек за собой более активное вмешательство Золотой Орды в восточноевропейские дела. Этим направлением (вероятно, по собственному почину) занялся Ногай, ставший правителем большого улуса, расположенного в приднепровских степях.

В то время Византия просто изнемогала под давлением внешних противников – коалиции западных государств во главе с сицилийским королем Карлом I Анжуйским, сельджуков, болгар, сербов.

С помощью похода, состоявшегося в 1271 г., Ногай ликвидировал угрозу болгарских нападений на Византию. Конечно, ни о каком альтруизме в данном случае речи быть не может. Главной целью было увеличение могущества Золотой Орды и лично Ногая, вассалами которого стали Тырновское царство, Браничевское и Видинское княжества. Тем не менее именно поддержка Золотой Орды помогла удержаться Византии. Кипчаки в очередной раз спасли дряхлую империю и продлили ее существование еще почти на двести лет.

Пока Ногай подчинял своей власти все новые земли, законный хан Менгу-Тимур полностью увяз в непрекращающихся распрях своих русских подданных. В 1272 г. за помощью к Менгу-Тимуру обратился костромской князь Василий Ярославич, враждовавший с тверским князем Святославом Ярославичем. Хан немедленно направил карательный отряд, разоривший северо-восточную Русь, после чего Василий Ярославич утвердился в качестве великого князя.

В 1274 г. помощи у Менгу-Тимура попросил уже другой князь – Лев Галицкий, который искал защиты от нападений литовцев. Русско-ордынское войско выступило на литовцев, но, едва начав поход, русские князья по каким-то причинам перессорились между собой, благодаря чему кампания оказалась сорвана. Разочарованные таким исходом дела ордынцы решили на обратном пути возместить свои расходы и неоправдавшиеся ожидания грабежом русских земель.

В следующем году война с литовцами была возобновлена. Этот поход сложился уже удачнее, поскольку на помощь к русским князьям выступил сам Ногай. Хотя никаких территориальных завоеваний сделано не было, тем не менее войска вернулись с богатой добычей. На некоторое время литовцы были вынуждены отказаться от посягательств на русские земли.

Впрочем, не только ордынцы ходили на выручку к русским. Так, в 1277 г. Менгу-Тимур призвал русских князей под свои знамена для похода на непокорных аланов. Идея использовать русскую дружину оказалась вполне удачной. 8 февраля 1277 г. объединенное войско сумело овладеть сильной аланской крепостью под названием Дедяков.

С помощью этого успеха хану удалось упрочить свое положение, тем более, что в это же время неожиданно начались серьезные проблемы у Ногая. Летом 1277 г. началось народное восстание в Болгарии, предводителем которого стал бывший свинопас Ивайло, известный под прозвищами «Лахана» (Капуста) и Бырдоква (Лук-Латук). Несмотря на откровенно неблагородное происхождение, Ивайло оказался неплохим организатором и полководцем, хотя вести войну ему пришлось на два фронта. Сначала Ивайло разбил несколько карательных ордынских отрядов, а затем двинулся на собственного царя Константина Тиха (1257–1277). Войско царя было также разгромлено, а сам он был убит. Летом 1278 г. Ивайло уже короновался в Тырнове и взял в жены супругу покойного Константина Марию, являвшуюся к тому же племянницей византийского императора Михаила VIII.

Такое развитие событий совсем не устраивало Ногая и уж тем более было не по нраву императору Михаилу, который, мягко говоря, не обрадовался появлению нового родственника. Войска Золотой Орды и Византии двинулись на Болгарию с двух сторон. Но и тут Ивайло показал себя с лучшей стороны. Золотоордынские отряды были вновь разбиты и отступили за Дунай. Византийцы же даже не сумели перебраться за Балканский хребет, проходы через который искусно обороняли бывшие пастухи и крестьяне.

Но соотношение сил все-таки было далеко не в пользу храброго свинопаса. Тем более что и в среде болгарской знати мало кого устраивала кандидатура мужицкого царя. При прямой поддержке Золотой Орды и Византии в феврале 1279 г. новым царем был утвержден асенид Иван III Миц. Но Ивайло сдаваться не собирался, тем более что провозглашенный монарх в силу своей неопытности сразу наделал несколько роковых ошибок. Первым делом Иван III решил заручиться поддержкой болгарской аристократии, один из представителей которой, Георгий Тертер, получил титул деспота и был назначен главнокомандующим. И все бы ничего, да только это звание было отобрано у Касим-бека, за которым стояла Золотая Орда.

Касим-бек решил отомстить своему обидчику и для этого заключил союз с Ивайло. К тому же оказалось, что и Георгий Тертер вовсе не собирался довольствоваться положением второго человека в государстве и организовал заговор против царя. Иван III был вынужден, спасая свою жизнь, бежать в Константинополь, откуда в 1280 г. он перебрался в ставку Ногая. Туда же прибыл и Ивайло. Оба кандидата на болгарский престол просили помощи Ногая против Георгия Тертера. Но Ногай ответил на эти просьбы своеобразным способом. Во время одного из пиров Ивайло и Касим-бек были казнены. Иван III также не получил того, на что рассчитывал. Болгарские дела Ногай решил отложить, поскольку планировал военный поход в другом направлении. В 1280 г. ордынско-русское войско совершило еще один поход на Польшу, который закончился неудачей.