Текст книги "Ак-Орда. История Казахского ханства"

Джанибек продолжил дело своего отца и в другом, за что мусульманские авторы называли его азизом (святым). «Весь улус Узбека он обратил в ислам, разрушил все капища идолов (т. е. культовые сооружения тенгрианцев – Р.Т.), воздвиг и устроил много мечетей и медресе. Все свое внимание он обратил на благополучие ислама. Много людей превосходных и ученых из разных краев сторон ислама направились к его двору», – с умилением писал о времени правления Джанибека Муин ад-дин Натанзи.

Столицу государства Джанибек перенес в построенный отцом Сарай ал-Джедид. Но несмотря на набожность и народную любовь, царствование Джанибека не задалось с самого начала. В 1346 г. в Дешт-и Кипчак пришла чума. Нам неизвестно, сколько конкретно она унесла жизней, но вероятно, счет шел на миллионы. По крайней мере в Европе, куда чума перекинулась позже, по оценкам историков, погибло свыше 24 миллионов человек.

По всей видимости, именно с масштабами распространения эпидемии было связана слабая деятельность Джанибека на внешней арене. Зато ему удалось закрепиться в Закавказье, откуда давно приходили жалобы местного населения на правителя Тебриза Малик-Ашрафа. В 1356 г. Джанибек выступил в поход на Азербайджан, и войско хана, по сообщению Зайн ад-дина, целиком было составлено из воинов Ак-Орды. Из этой информации можно сделать вывод, что в европейской части Кипчакского ханства последствия чумы оказались намного сильнее.

В отличие от всех предыдущих походов, в Закавказье эта кампания сложилась очень легко, и связано это было, конечно, с тем, что державы Хулагу уже не существовало. Азербайджан, Армения и Северо-Западный Иран к тому времени вошли в состав государства Чобанидов, правители которого умели только грабить местное население.

После получения сведений о приближении кипчакского войска Малик-Ашраф бежал, но был пойман и казнен, к радости местного населения. На этом и прекратилась недолгая история государства Чобанидов. Наместником завоеванной провинции стал сын Джанибека Бердибек.

Возвращаясь из похода, Джанибек тяжело захворал, что стало причиной возникновения нервозной обстановки при дворе. Часть эмиров, сочтя положение хана критическим, немедленно известили об этом Бердибека. Последний, бросив вверенную ему провинцию, тайком явился в Сарайчик, где на тот момент находился Джанибек и стал ждать дальнейших вестей от своих сторонников. Внезапно хану стало лучше, и ему доложили о том, что его сын находится в городе. Встревоженный Джанибек решил посоветоваться с одним из своих эмиров Тоглубаем, но именно он и был организатором всего заговора. Тоглубай убил Джанибека и провозгласил Бердибека новым ханом.

Отцеубийца Бердибек оказался просто маниакально подозрительным человеком и после восшествия на престол перебил всех потенциальных соперников, включая младенцев из рода Бату-хана. Неслыханные злодеяния не могли не всколыхнуть общественное мнение. В 1359 г. Бердибек был убит неким Кульной, провозгласившим себя ханом. Начался хаос, который русские летописцы назвали «Великой замятней».

В 1361 г. провозгласил свою самостоятельность Хорезм. Уже в следующем году откололась Булгария, ханом которой объявил себя Булат-Темир, затем перестала подчиняться мордва. Такой кутерьмой поспешили воспользоваться соседи. Естественно, что Ак-Орда не могла оставаться в стороне от этих процессов. Многие представители степной знати в открытую высказывали мнение, что после пресечения линии потомков Бату власть должна перейти в руки потомков Орда-Ежена. Однако Чимтай, на всю жизнь напуганный печальным концом своего дяди, боялся даже подумать об отделении от Золотой Орды. Робость ак-ордынского хана вызывала возмущение даже в его собственной семье. Сын Чимтая Урус неоднократно ссорился с отцом, предлагая совершить поход на Сарай ал-Джедид и восстановить государство. Но Чимтай был неумолим.

Тем временем в 1362 г. земли Золотой Орды подверглись нападению литовцев. Некоторые беки, пытаясь отразить агрессию, даже сумели созвать войско, которое было нещадно бито в сражении на Синих водах князем Ольгердом. В результате в руки литовцев перешла вся территория Подолии. В том же году темник Мамай из рода кият при поддержке аланов, лезгин, черкесов, печенегов, генуэзцев и русских создал собственный улус, где провозгласил ханом некоего Абдаллаха. Уже на следующий год московский князь Дмитрий Иванович, впоследствии получивший почетное прозвище Донской, получил ярлык на правление от Мамая и дань платил именно ему. Хан Мурат, правивший в Сарай ал-Джедиде, пытался воспрепятствовать таким тенденциям и свой ярлык на княжение выдал другому Дмитрию, князю Суздаля. Но юный московский князь сумел усмирить и этого, и всех последующих сторонников сарайских ханов на Руси, а помощи им оказать уже никто не мог.

Так закончилась история Золотой Орды. С той поры на бывшей территории степной державы уже не было никакого централизованного управления, и правителями себя объявляли как минимум по два-три хана одновременно. Потому нет никаких серьезных оснований продлевать историю Золотой Орды до 1481 или 1502 гг., как о том говорят многие ученые. «Нар мойыны Бердібекте кесілді» («Шея могучего верблюда была перерезана при Бердибеке»), – гласит кипчакская поговорка, в которой было образно отражено столь трагическое событие в истории Дешт-и Кипчака.

Формальной правопреемницей империи стало крошечное владение, словно в насмешку называемое Большой Ордой. Это образование не имело ничего общего с былой державой, созданной ханом Бату. Единственное, что роднило ханов Большой Орды с их предшественниками, так это только то, что их ставки также находились в Сарае. Однако сама идея восстановления величия степной империи еще долго владела умами правителей Ак-Орды, но об этом будет поведано уже в следующей части.

Часть II
Урусов Юрт

I. Отец-основатель

В 1368 г. в Ак-Орде умер осторожный хан Чимтай. Трон достался его сыну Урусу. Новый хан, получив власть, по сообщению Кадыргали-бека, первым делом убил всесильного киятского эмира Чиркатлу. Как уже упоминалось, власть киятов чрезвычайно усилилась при хане Узбеке, который назначал их как своих представителей в различных уголках своей державы. Если судить по казахской легенде, записанной в 1741 г. геодезистом И. Муравиным, ставка Чиркатлу (в тексте именуемого Чингыру) находилась в Янгикенте (Жанакенте). В той же легенде говорится и об обстоятельствах гибели киятского эмира, беспричинно взревновавшего и казнившего свою супругу. Последняя являлась дочерью «святого человека», который в итоге и отомстил своему зятю. Вероятно, Урус и был тем самым «святым[4]4
  В казахских исторических преданиях хана Уруса также называют именем Ак-Нияз, что можно перевести как «святой». В легенде, записанной И. Муравиным «для куриозу», содержатся и другие сведения, перекликающиеся с реальными историческими событиями. Так, из «Чингиз-наме» известно, что сын Чиркатлу Тенгиз-Буга был убит чингизидом Кара-Ногаем (Черным Ногаем), в легенде же окончательное разорение Жанакента приписывается некоему «Черному».


[Закрыть].

После этого в Сыгнаке была чеканена собственная монета. Таким образом, он по примеру Мубаррак-ходжи фактически объявил о независимости Ак-Орды, которая в русских источниках именовалась Заяицкой Ордой, а впоследствии стала известна как Казахское ханство.

Факт провозглашения Ак-Ордой своей независимости в 1368 г. не вызвал (да и не мог вызвать) никакого противодействия в объятом смутами Сарае. Кстати, существует несколько точек зрения по вопросу точной датировки этого события. Так, из сочинения Муин ад-дина Натанзи можно сделать вывод, что воцарение Уруса состоялось в начале 60-х гг. XIV в. В свою очередь, Кадыргали-бек сообщает о том, что этот правитель пришел к власти в Ак-Орде после смерти золотоордынского хана Джанибека, то есть, в конце 50-х или начале 60-х гг. XIV в. Но именно 1368 г. датируется первая ак-ордынская монета с именем Урус-хана, и до обнаружения каких-то новых данных, вероятно, следует отталкиваться именно от этой даты.

«Это был царь очень сварливый, сильный и могущественный», – описывал Уруса Муин ад-дин Натанзи, и, вероятно, эта характеристика была полностью оправдана. В условиях, когда в Западном Кипчаке кровь лилась рекою, на востоке царил порядок, поддерживаемый железной рукой Уруса.

Кочевые племена были по традиции разделены на два крыла. Правое крыло составили катаганы – степняки огузского происхождения. Племена левого крыла назывались алашмынами. О составе алашмынов достоверных свидетельств не сохранилось, если не считать сообщения Кадыргали-бека, который писал, что самым знатным племенем в этом объединении являлись жалаиры. Но в данном случае утверждение этого автора принято быть не может, поскольку Кадыргали-бек сам происходил из племени жалаиров и, судя по всему, был не чужд племенному патриотизму.

С течением времени термин «алашмын» превратился просто в термин «алаш», что позднее стало одним из кипчакских самоназваний. Алашами называли и называют себя в современное время казахи. Ураном некоторых ногайских родов также был клич «алаш». Может быть, именно Урус-хан стал прообразом легендарного хана Алаша. Так, одна из казахских присказок, часто используемая в различных народных преданиях, гласит: «Когда алаш стал алашем и когда Алаша стал ханом». Таким образом, появление этнонима «алаш» и хана по имени Алаша по фольклорным данным относится к одному времени. Может быть, «Алаша-хан» надо понимать как титул, то есть, «алашский хан».

Существуют и другие данные, которые также свидетельствуют о том, что реальный хан Урус и мифический хан Алаша могли являться одним и тем же человеком. Первым из исследователей эту мысль еще в XIX в. высказал Л. Мейер, который, комментируя сведения А.И. Левшина об Урусе и Алаше, отмечал, что «едва ли это не одно и то же лицо».

Достаточно подробно эта версия проработана Ж. Сабитовым в статье «Алаша-хан». Как в ней справедливо отмечено, тождество Урус-хана и Алаша-хана подтверждается и сведениями, собранными Ч. Валихановым, в которых прямо говорится о том, что сыновья мифического Алаша-хана, так же как и сыновья реального Урус-хана, были убиты эмиром Тимуром. Примерная дата строительства мавзолея Алаша-хана также совпадает по времени с годами правления Урус-хана. Может быть, со временем будут найдены и новые сведения, подтверждающие эту версию. Мы же пока вернемся к вопросам политической истории.

Помимо кочевых племен в Ак-Орде проживали и сарты-мусульмане. Эти ремесленники, торговцы, земледельцы и даже ростовщики были старыми соседями, которые были необходимы степным племенам. Урус вполне устраивал и своих оседлых подданных. Так же, как и его дед Эрзен, он уделял много внимания строительству городов, особенно Сыгнака.

Между тем Урус-хан вовсе не собирался ограничиваться властью только над Ак-Ордой. Предприимчивый хан мечтал о восстановлении погибшей державы. Но для осуществления подобных планов требовалось провести большую подготовительную работу и обезопасить тылы. Учитывая потенциал Ак-Орды, Урус мог бы легко развязать войну, например, против Хорезма. Тем более, что для этого был такой прекрасный повод, как восстановление территориальной целостности Улуса Джучи. Можно было бы вторгнуться и в ослабленный Моголистан, чтобы завладеть прекрасными пастбищами Семиречья. Однако в соседнем Мавераннахре происходили события, которые вынуждали вести совсем иную внешнюю политику и искать не войны, а мира с Хорезмом и Моголистаном.

После смерти эмира Казагана (1346–1358) Улуса Чагатая, от которого в 1348 г. отпал Моголистан, уже не существовало. В Мавераннахре образовалось несколько независимых владений. Ханы Моголистана неоднократно пытались завоевать Мавераннахр и возродить былую державу, но все эти попытки были безуспешны. Ситуация изменилась существенным образом после появления на исторической сцене бывшего разбойника Тимура, которому вместе со своим соратником Хусейном в 1366 г. удалось объединить разрозненную страну. С 1370 г. Тимур, одолев Хусейна, стал уже единоличным правителем Мавераннахра, хотя формально и провозгласил ханом чингизида Суюргатмыша.

Первоначальные действия Тимура, казалось, были продиктованы исключительно целью «собирания земель» Улуса Чагатая. Вероятно, так и воспринимал политику южного соседа хан Урус. Подтверждая это впечатление, с 1371 г. среднеазиатский властитель повел бескомпромиссную войну с Моголистаном, едва ли не ежегодно предпринимая походы в Семиречье. Однако позже выяснилось, что помыслы Тимура простираются гораздо дальше, поскольку эмир явно жаждал затмить самого Чингисхана.

Тем временем Урус в 1372 г. созвал курултай, на котором изложил свои планы восстановить державу Бату-хана. Практически все огланы и беки поддержали Уруса. Однако один из огланов – правитель Мангышлака Туй-ходжа – на съезд не явился. Этот факт был следствием настроений, которые овладели другими ветвями джучидов в результате падения власти потомков Бату-хана. Самыми многочисленными и амбициозными были представители ветвей Тукай-Тимура и Шибана, до поры подчинявшихся Ак-Орде. Туй-ходжа был потомком Тукай-Тимура и, вероятно, полагал, что в связи с распадом империи имеет право на образование собственного улуса. Урус пресек на корню подобный сепаратизм. Мятежник был казнен. Но тем самым Урус приобрел себе кровника – сына Туй-ходжи Тохтамыша.

По всей видимости, Урус-ханом были казнены многие своевольные степные огланы и беки. В связи с этими репрессиями увеличилось число шибанидов и тукай-тимуридов, которые бежали на запад, тем самым еще больше увеличивая анархию в Поволжье. Так, в русской летописи 1373 г. отмечается: «Того же лета в Орде заметня бысть, и мнози князи Ординскиа межи собою избиени быша, а Татар бесчисленно паде; тако убо гнев Божий прийде на них по беззаконию их».

Тем не менее возврат к суровым принципам Ясы себя вполне оправдал, поскольку Урус-хан вскоре собрал под свои стяги мощную и многочисленную армию, способную сокрушить любого противника из числа соседних стран. Как и следовало ожидать, западный поход Уруса сложился удачно. Весной 1374 г. Урус подчинил Сарайчик, где на тот момент власть принадлежала шибаниду Эльбеку, который считал себя суверенным правителем. После этого Урус овладел уже Сарай ал-Джедидом, изгнав оттуда шибанида Каан-бека (Кери-хан). Оставалось только расправиться с Мамаем. Это была не очень трудная задача, поскольку мятежный темник не располагал серьезными силами, опираясь только на народы Северного Кавказа. С 1374 г. ему перестал выплачивать дань московский князь Дмитрий Иванович, и Мамай ничего не сумел с этим поделать.

Но все планы Уруса спутал Тимур, которому удалось усмирить Хорезм и разгромить могольского хана Камар ад-дина. Вдобавок ко всему весной 1376 г. в Самарканде появился оглан Тохтамыш.

У Тимура было все готово для начала войны с Ак-Ордой, и появление Тохтамыша пришлось весьма кстати. Как сообщает Муин ад-дин Натанзи, «когда Токтамыш прибыл к высочайшему двору, Тимур приложил неописуемые старания в оказании ему почета вроде того, что на первом же приеме он пожаловал (ему) сразу (множество) царских палаток и украшений вместе с верховыми животными и одеждами. Он назначил ему юрт выше собственной палатки. После того как он (Тимур) закончил его (Токтамыша) общие и частные дела, он (Тимур) отдал приказ, чтобы украсили его (Токтамыша) именем грамоту на управление Туркестаном».

Такой радушный прием был связан прежде всего с тем, что по замыслу всесильного эмира степняк во главе войска должен был привлечь симпатии многих кипчаков. Свою роль должно было сыграть и то обстоятельство, что сам Урус находился на Волге. Но четко рассчитанный блицкриг провалился. Надежда найти сторонников в степи рухнула практически сразу. Оказалось, что Ак-Орда была готова к такому повороту событий. Противника встретило войско Кутлуг-Буки, сына Уруса. В последовавшей жестокой битве у Саурана ак-ордынский царевич был убит, но Тохтамыш все равно потерпел поражение и обратился в бегство.

Таким образом, попытка Тимура сломить Ак-Орду закончилась неудачей. К тому же в Мавераннахре подняло восстание племя жалаир. Тимур разгромил мятежников, и многие из них бежали в степь к Урусу. Правда, союзниками они оказались ненадежными. Вожди жалаиров Адил-шах и Сары-Бука недолго хранили верность Урус-хану и вскоре, убив одного из беков, бежали в Моголистан.

Первая неудача не обескуражила Тимура, а скорее даже раззадорила его. Тохтамышу было предоставлено новое войско. Урус, осознавший всю опасность положения, оставив в Сарае своих наместников, вернулся в Ак-Орду. Состоялась еще одна битва. На этот раз войсками Ак-Орды командовал другой сын Уруса – Токтакия, который на р. Чирчик нанес еще одно жестокое поражение Тохтамышу. Последний, дважды раненный в бою, успел бежать и, скинув с себя кольчугу и одежду, бросился в воды Чирчика. Лучший богатырь Урус-хана Каранчи стрелял из лука по уплывающему Тохтамышу и еще раз ранил его, так что стрела «прошла насквозь через четыре его сустава». Тем не менее Тохтамыш сумел добраться до противоположного берега и, истекая кровью, еще три дня прятался в зарослях камыша, каждый раз ныряя с головой в воду при приближении разыскивавших его вдоль берега воинов Урус-хана. Только после ухода ак-ордынского войска Тохтамыш осмелился вылезти на берег, где потерял сознание. В таком состоянии спустя некоторое время он был найден воинами Тимура. Попав в руки лекарей, Тохтамыш, который легко мог потягаться в живучести со знаменитым Распутиным, быстро пошел на поправку.

Более того выяснилось, что несмотря на крайне печальный итог двух сражений, к Тохтамышу начали приходить первые сторонники из родной степи. Одним из этих перебежчиков стал Едыге, сын одного из эмиров хана Уруса.

С удивлением узнавший о том, что Тохтамыш все-таки выжил, Урус-хан направил своих послов к Тимуру с требованием выдать беглеца и на том считать конфликт между двумя странами исчерпанным. Но Тимур отверг это требование и продолжил готовиться к новой войне.

Придворные историографы Тимура и его потомков туманно освещают следующие два похода на Ак-Орду. Дело в том, что непобедимый эмир, разочарованный полководческими способностями своего фаворита, решил самолично разобраться с ханом Урусом. Однако отстранение Тохтамыша от командования не помогло изменить ход войны. По мнению таких средневековых историков, как Низам ад-дин Шами, Муин ад-дин Натанзи, Шараф ад-дин Йазди, в первом походе Тимуру помешали вступить в бой морозы, продлившиеся не то три, не то четыре месяца. Учитывая, что дело происходило на самом юге нынешнего Казахстана, такие сообщения, конечно, вызывают определенный скепсис. Впрочем, аномально морозную зиму допустить еще можно, но версия, что Тимур решил проявить благородство и прервал второй поход, узнав о кончине Урус-хана[5]5
  «Случайно (Урус-хан) в это время умер, и сына его Токтакийу посадили на ханский престол. Тимур, чтобы они не отнесли (поражение) на счет скверной случайности, ушел обратно и оставил Токтамыша в Сауране», – пишет Муин ад-дин Натанзи.


[Закрыть], уж совсем не внушает доверия.

Хан Урус умер, по всей вероятности, своей смертью в начале 1377 г. в местечке Каштим. Смерть харизматичного лидера стала для его государства страшнее вторжения любого внешнего врага. Тем более последний не заставил себя долго ждать.

Не добившись успеха, Тимур вновь передал управление войском Тохтамышу, а заодно подарил ему великолепного скакуна по кличке «Хынк-оглан». Тем временем новым ханом Ак-Орды был избран Токтакия, который правил всего два месяца. После него на престол вступил третий сын Уруса – Темир-Малик. Новый хан на первых порах принялся энергично заниматься государственными делами и в нескольких сражениях полностью разгромил армию Тохтамыша, который спасся только благодаря резвости коня, так предусмотрительно подаренного Тимуром. Но в плен к Темир-Малику попал один из давних соратников Тохтамыша – Урук-Тимур. Последний в свое время являлся вождем одного из племен, но решил променять свою стабильное положение на жизнь, полную приключений. Темир-Малик сохранил ему жизнь, однако Урук-Тимур стал просить о том, чтобы ему вернули и власть над своим племенем, где давно уже начальствовал бек по имени Тайга. Естественно, что хан отказал в такой неуместной просьбе.

Таким образом, война 1376–1377 гг. закончилась безоговорочной победой Казахского ханства. Незадачливым союзникам Тимуру и Тохтамышу оставалось только зализывать раны, даже не мечтая о реванше. Но для Ак-Орды наступивший мир оказался опаснее войны. Хан Темир-Малик увлекся празднованием победы и начал злоупотреблять вином. Попойки в ханской ставке происходили каждый день, что не могло не вызвать падения авторитета правителя в народе. Затаивший злобу Урук-Тимур вновь бежал к Тимуру и подробно описал ему все положение дел.

Эти новости чрезвычайно заинтересовали Тимура и Тохтамыша, которые уже и не чаяли добиться успеха. Вскоре появились новые перебежчики с аналогичными вестями. Среди них был даже «главный столп войска Урус-хана» Каранчи-бахадур, который в свое время едва не убил Тохтамыша. Стало ясно, что подобный момент упускать нельзя.

Очередное появление в степи Тохтамыша стало его триумфом. Все племена одно за другим признали его власть без какого-либо сопротивления. После чего оставалось лишь взять в плен и казнить разгильдяя Темир-Малика, что и было проделано. Верность поверженному хану сохранил только старый эмир Балтычак, который на предложение перейти на службу заявил Тохтамышу: «Если бы руки мои не были связаны, я ответил бы тебе. Пусть ослепнет тот глаз, который может видеть тебя на месте своего государя. Если в твоих руках власть, то прикажи, чтобы меня также казнили, чтобы голову государя положили на мою голову и тело его на мое тело, дабы если я не умер ранее его, то уж раньше его был бы предан праху». Как далее передает Муин ад-дин Натанзи, пожелание столь преданного вассала было исполнено, однако тем самым Тохтамыш приобрел себе лютого врага в лице сына покойного мангытского бека – Едыге[6]6
  Вопрос происхождения Едыге неоднозначен. Так, согласно сведениям Кадыргали-бека, отцом Едыге был Кутлыкия, убитый ханом Урусом. И в данном отношении один из источников трудно предпочесть другому. Муин ад-дин Натанзи от других персидских авторов отличался глубокой информированностью и в своей работе основывался на не дошедших до наших времен тюркских источниках, но и Кадыргали-бек в силу своего кипчакского происхождения также превосходно разбирался в вопросах степной истории. Может быть, ответ на этот вопрос кроется, например, в казахском эпосе, согласно которому отцом Едыге был Куттыкия, но он погиб еще до рождения своего сына. Далее в результате различного рода передряг новорожденный сирота был взят на воспитание Жылкыбаем, которого в таком случае можно отождествить с эмиром Балтычаком.


[Закрыть], который через некоторое время подался к Тимуру.