Текст книги "Массовое высшее образование. Триумф БРИК?"

Двойственный характер бразильской системы высшего образования

Мы уже отмечали, что бразильская система высшего образования сформировалась как результат постколониальной истории, глубоко укорененной в производстве сырья на экспорт и ограниченном распространении системы образования. В 1970-1980-х годах, например, охват высшим образованием составил всего лишь 5-12 % возрастной когорты.

Столь ограниченный доступ к высшему образованию в Бразилии означает, что в среднем в вузы поступают дети из семей с очень высоким социальным статусом. К 1980-м годам условия обучения в элитных государственных средних школах постепенно ухудшились, и среди первокурсников трое из пяти были выпускниками частных средних школ. Их семьи могли позволить себе высокую стоимость обучения в частных средних школах и тем самым повысить шансы детей на бесплатное высшее образование.

Так же как в Индии и Китае, рост высшего образования в Бразилии начался поздно – в 1990-х годах. Доля студентов в частных вузах здесь была большой вот уже несколько десятилетий (в 1970-е годы она достигла 60 % набора), но если в 1980–1995 гг. рост набора происходил в основном за счет государственных вузов, то после 1997 г. почти всех новичков вбирала в себя система частного образования. Общий набор в вузы увеличился с 1,8 млн человек в 1995 г. (из которых 1,1 млн обучались в частных вузах) до 2,7 млн человек в 2000 г. (из них 1,8 млн – в частных вузах) и до 5,4 млн человек в 2010 г. (из них 4 млн – в частных вузах). С 1997 по 2010 г. доля студентов в государственных вузах – университетах, учебных центрах и других типах заведений – сократилась с более чем 39 до 28 %. Среди вузов в статусе университета, в которых в последние 30 лет обучалось более половины всех студентов, рост набора в частные заведения был несколько стабильнее: с 38 до 58 % за период с 1980 по 2010 г. И даже в этом секторе после 1996 г. рост ускорился. На рис. 2.2 показана динамика развития высшего образования в Бразилии.

Рис. 2.2. Бразилия: структура набора в вузы – распределение по государственным, частным и федеральным вузам, 1980–2010 гг.

Источник: INEP. Sinopse Estadistico da Educacao Superior. Brasilia: INEP, various years.

Таким образом, бразильская система высшего образования существенно отличается от высшего образования в других странах БРИК тремя ключевыми характеристиками: во-первых, государственные университеты здесь традиционно предлагают бесплатное образование (подобно тому, как это было и в других странах БРИК в 1980-е годы; сейчас – до определенной степени – такой порядок сохраняется только в России). Во-вторых, очень многие студенты в секторе высшего образования обучаются здесь в частных вузах, где они оплачивают почти все (если не все) затраты на обучение (т. е. на предоставление им вузами образовательных услуг). Bo-третьих, многие частные вузы в Бразилии предлагают религиозное образование (почти все – католическое). Частично они финансируются религиозными организациями и имеют статус некоммерческих, но при этом все равно взимают плату за обучение – нередко весьма высокую.

И тут скрывается интересный парадокс. Поскольку федеральные (государственные) университеты и многие региональные университеты (государственные университеты в юрисдикции штатов) входят в число наиболее престижных вузов страны и предлагают обучение на бесплатной основе, почти все «сильные» студенты стремятся попасть именно сюда – особенно в федеральные университеты. В стране есть и престижные частные университеты, и выпускники школ, набравшие высокие баллы на выпускных экзаменах, могут поступить также в лучше частные вузы. Как и в других странах, дети, набравшие высокие баллы на выпускных экзаменах, как правило, происходят из семей с высоким социальным статусом, многие из них при этом обучались в частных средних школах. Более того, как мы покажем в главе 4, государственные и особенно федеральные университеты в среднем тратят гораздо больше средств в расчете на одного студента, чем частные университеты. И получается, что государственный сектор высшего образования в среднем гораздо больше вкладывает в обучение детей из более состоятельных семей, чем в обучение детей из бедных семей.

Так же как в Индии и в России, для распределения абитуриентов на бесплатные места в вузах (в Индии – на места с низкой оплатой обучения) в Бразилии действуют вступительные экзамены. Единого для всех экзамена в Бразилии нет, но ситуация постепенно меняется: правительство подталкивает вузы на переход к федеральному вступительному экзамену ENEM. Почти все федеральные и большинство университетов штатов предлагают абитуриентам собственные экзамены, то же касается и многих частных вузов, хотя некоторые из них уже перешли к ENEM. Все собственные вступительные испытания вузов называются общим термином vestibular, что означает «вступительный тест». Как и в других странах БРИК, количество заявлений на одно место сильно варьируется в зависимости от типа вуза и программы обучения. Самыми востребованными образовательными программами в Бразилии являются медицина, здравоохранение/фармакология и прикладные социальные науки. В 2001 г. в федеральных университетах и университетах штатов конкурс составил почти 40 человек на место на медицинские программы, 19 человек на место – на здравоохранение/фармакологию и 15 человек на место – на прикладные социальные науки [Schwartzman 2004: Table II]. Инженерные и компьютерные науки оказались на четвертом месте: конкурс в них составил порядка 12 человек на место в государственных университетах. Спрос на медицинские программы был высок даже в частных вузах – порядка 12 человек на место. Однако другие программы в частных вузах таким спросом не пользуются: в 2001 г. средний конкурс составил здесь 1,8 человек на место против в среднем 10 человек на место в государственных вузах (см.: [Ibid.], а также табл. 2.3 в этой главе).

Если ориентироваться на стремительный рост частного высшего образования и умеренный рост численности государственных вузов, можно предположить, что конкурс на места в частных вузах будет сокращаться гораздо быстрее, чем на места в государственных вузах. Так оно и происходит. По данным табл. 2.3 видно, что конкурс резко упал в частных вузах, тогда как в государственных вузах такого резкого падения не наблюдается. Однако это лишь одна сторона вопроса. В государственных университетах практически не остается незаполненных мест, тогда как в частных вузах свободных невостребованных мест остается все больше. В 1998 г. в частных вузах незаполненными оказалось 22 % мест, а к 2004 г. их доля увеличилась до половины; впрочем, с тех пор эта доля почти не менялась (см. табл. 2.3). Это значит, что очень многие студенты подают заявление в частные вузы, в том числе и для подстраховки, на случай если их не примут в государственный вуз; при этом многие абитуриенты, рекомендованные к зачислению в частные университеты, не приходят сюда учиться, даже если им и не удалось поступить в федеральные университеты или университеты штатов. Безусловно, для многих препятствием оказывается плата за обучение. Однако мало кто отказывается от обучения в федеральном или региональном университете, если ему удалось успешно сдать экзамены. И все же численность поступающих в частные вузы растет с каждым годом. Интересно, зачем частные вузы открывают столько новых мест, если они не заполняются?

В общей численности студентов бакалавриата в Бразилии постепенно растет доля студентов, специализирующихся в области инженерных и компьютерных наук. За последние 10 лет набор на инженерные специальности увеличился с 180 тыс. человек в 1999 г. до 546 тыс. человек в 2010 г., т. е. с 7 до 10 % в общем наборе. Если добавить к этому компьютерные специальности, то доля возросла с 9,4 до 11,9 % [INEP, Sinopse, various years]. Среди студентов инженерных специальностей больше тех, кто обучается в государственных вузах, хотя такое положение постепенно меняется. Доля студентов-инженеров в частных вузах растет быстрее, чем средние цифры прироста по частным вузам. В 1999 г. менее 49 % студентов-инженеров обучались в частных вузах, а к 2010 г. их доля достигла 62 %. За этот же период доля всех студентов частных вузов в общей численности студентов выросла с 65 до 73 %.

В табл. 2.4 отражена динамика выпуска специалистов в области инженерных и компьютерных наук за это же время. В общем наборе в вузы на долю студентов инженерных специальностей приходилось 6,5 % в 2004 г., а в 2010 г., т. е. шесть лет спустя, в общей численности выпускников бразильских вузов надолю специалистов-инженеров – 6,1 %. Из этого можно предположить, что студенты инженерных специальностей несколько реже завершают полностью свою программу обучения, по сравнению со студентами прочих специальностей. По этим данным хорошо видна и абсолютная численность выпускников: в 2010 г. бразильские вузы выпустили 51 тыс. специалистов-инженеров и 14 тыс. ГГ-специалистов. Если оценивать это как долю в общей численности населения, то получается меньше, чем в Индии (если исходить из того, что в Индии в 2009 г. выпустилось более 300 тыс. инженеров), и гораздо меньше, чем в Китае и в России, зато примерно соответствует пропорциям в США.

Таблица 2.3. Бразилия: количество заявлений в вузы, соотношение доступных и заполненных мест, по типу вуза, 1994–2010 гг.[27]27
  ^а Данные за 2010 г. показывают количество абитуриентов и выделенных мест, предоставляемых тем, кто прошел по результатам теста vestibular или других вступительных экзаменов; данные о наборе показывают общую численность зачисленных в вузы, независимо оттого, поступили они в результате конкурсного отбора или иным образом.


[Закрыть]

Источники: Ministerio da Educacao, INEP, Diretoria de Estatisticas e Avaliacao da Educacao Superior [INEP, Censo da Educacao Superior 2004, Resumo Tecnico 2005: author, Tabelas 28,41, 54; INEP, Sinopse Estadistico da Educacao Superior 2010: author, Tables 4.1,4.5].

Таблица 2.4. Бразилия: выпускники вузов инженерных и компьютерных специальностей, 1999–2010 гг.

Источник: INEP, Sinopse Estadistico da Educacao Superior, 1999, 2003, 2005, 2007,2010,Table 6.2.

Еще один важный вопрос – а кто же обучается в государственных и частных вузах? Как отмечает С. Шварцман, исходное предположение было таким: в более селективные федеральные университеты и университеты штатов попадут студенты из семей с более высоким социальным статусом, у кого больше возможностей наращивать культурный капитал и инвестировать в качественное среднее образование [Schwarzman 2004]. Соответственно в частные вузы пойдут дети из семей с более низким социальным статусом – те, кто не смог поступить на бесплатные места в государственных вузах. Однако это предположение оказывается неверным – отчасти потому, что из релевантной возрастной когорты (18–24 лет) доля обучающихся в вузах в 2000-х годах оставалась в Бразилии очень небольшой[28]28
  Шварцман рассчитал, что «чистый» уровень охвата высшим образованием (численность студентов в возрасте 18–24 лет в вузах как доля от общей численности населения страны такого же возраста) в 2002 г. составил всего лишь 9,8 % [Schwarzman 2004]. По «неочищенным» данным (когда с общей численностью граждан в возрасте 18–24 лет сравнивается вся численность студентов вузов) эта доля составляет 16,6 %. «Чистый» уровень охвата образованием близок к индийскому.


[Закрыть]. По оценке Шварцмана, в 2002 г. 48 % студентов частных вузов происходили из самого состоятельного дециля, тогда как в государственных вузах студентов из таких семей было всего 35 %. Менее 4 % студентов частных вузов происходят из 40 % семей с самыми низкими доходами, тогда как в государственных вузах таких студентов почти 8 % (хотя и эта доля невелика). К. Экерт-Бэта-Нивес выполнила аналогичные расчеты для 2007 г. и выявила: 34 % студентов частных вузов происходят из самого состоятельного дециля, а в государственных вузах их доля составляет 30 % [Eckert Baeta Neves 2009]. Примерно 8 % студентов частных вузов происходят из 40 % семей с самыми низкими доходами, а в государственных вузах таких студентов около 13 %. Таким образом, вместе с расширением высшего образования доля студентов из низкодоходных семей (низшие 40 % по доходам) в вузах несколько увеличилась: примерно с 3 до 8 % в частных институтах и с 7 до 13 % в государственных вузах. Однако главный тезис остается прежним: студенты частных вузов, как правило, происходят из семей с более высокими доходами, чем студенты государственных вузов. Это противоречит нашим ожиданиям, поскольку академические требования для поступления в государственные университеты более высоки.

В настоящее время реализуются две инициативы, нацеленные на расширение доступа в вузы для студентов из низкодоходных семей. Первая принадлежит отдельным университетам (причем каждый делает это по-своему), предлагающим льготные условия поступления для тех студентов из бедных семей, которые обучались в государственной средней школе по какой-либо партнерской с вузом программе. Вторая инициатива – это программа субсидий на оплату обучения в частных вузах тем студентам, кто выражает такое желание. С учетом того, что в частных вузах остается много незаполненных мест, это выгодный путь их заполнить и при этом сделать доброе дело – при условии, что федеральное правительство, под чьим контролем работают частные вузы, сможет эффективно отслеживать, справляются ли они с предоставлением качественных образовательных услуг студентам, получившим субсидии в рамках социальной программы. Чуть ниже мы остановимся на этих программах несколько подробнее.

В начале 1990-х годов М. Кастельс и М. Карной обратили внимание на изменение роли латиноамериканских университетов: от «политической» миссии и формирования элиты они перешли к «научно-техническим» задачам как залогу будущего успеха [Castells 1991; Carnoy 1993]. Это произошло в результате распространения и дифференциации высшего образования в Латинской Америке. Бразилия тогда только начинала расширение набора в вузы, существенно увеличив сектор частного высшего образования. Система образования двигалась к более «меритократическому» процессу отбора, в большей степени полагаясь на результаты экзаменов, и уже вот-вот должна была значительно увеличить количество мест в вузах, правда, на платной основе в частном секторе. Конкуренция за лучшие места в лучших вузах уже была острой – особенно на таких «научно-технических» специальностях, как медицина, фармакология, бизнес-образование (и прикладные социальные науки), инженерные науки; открывалось все больше возможностей обучаться по этим программам в частных вузах. Трансформация бразильской системы образования от в высшей степени политизированных учебных заведений в 1950-е и 1960-е годы практически завершилась, даже несмотря на то что, как мы показали, она по-прежнему более доступна для детей из семей с высокими доходами. В 2007 г. вероятность того, что абитуриент из семьи, принадлежащей к беднейшим 40 % населения, поступит в вуз, не превышала 3 %.

В дополнение к тесту vestibular в конце 1990-х годов Бразилия ввела тестирование на выпускном курсе. Правительство Кардозу опасалось, что многие частные университеты, вбирающие огромное большинство новых абитуриентов, не обеспечивают должного качества образовательных программ. В 2008 г. из 30 университетов с самым крупным набором 19 были частными, из них 5 крупнейших зачислили в общей сложности почти 500 тыс. человек [Ministry of Education, INEP 2009: Table 1.2]. Правительство вмешивается в деятельность частных вузов лишь минимально, поэтому опасения, что выпускники школ, не сумевшие поступить в государственные вузы и потому отправившиеся в частные, возможно, платят за недостаточно качественное образование, имеют под собой основания. В начале 2000-х годов тест Provao был заменен тестом ENADE в ответ на критику, что университеты зачисляют абитуриентов с очень разными баллами, а следовательно, они были оценены некорректно. В рамках теста ENADE студенты тестируются в конце первого года обучения и затем на последнем курсе. Не все образовательные программы тестируются каждый год, но в целом тест позволяет получить хорошее представление об их качестве; федеральные университеты и университеты штатов с большей вероятностью окажутся тут на верхушке рейтинга, даже если единицей измерения является «прибавленное знание». Мы еще вернемся к обсуждению того, как возможно измерить качество образовательной программы, но пока стоит упомянуть, что, например, в 2008 г. из 300 образовательных департаментов в области компьютерных наук, показавших лучшие результаты по ENADE (из 653, сдававших вторую часть теста на проверку специфических компетенций), 215 департаментов были частными, 48 – федеральными, 30 – в университетах штата и 7 – в муниципальных университетах. А среди 353 образовательных программ, показавших более слабые результаты, 321 программа – частная, 20 муниципальных, 8 – в университетах штата и только 3 – в федеральных университетах. Хотя этот тест и не построен по принципу оценки прироста знаний (оценки добавленной стоимости), на его основе все равно можно выстроить рейтинг программ, и множество образовательных программ в частных вузах, среди которых в противном случае разобраться непросто, демонстрируют явно слабые результаты по окончании обучения.

Интересной особенностью попыток бразильского правительства отслеживать качество образовательных программ посредством тестирования является то, что, в сущности, это выполняется в русле рационализации и дифференциации системы высшего образования. Другая особенность заключается в том, что цель этого мониторинга – главным образом, информировать общественность о качестве программ на основе агрегированных баллов студентов по окончании программ, а не контролировать сами программы – качество преподавателей, уровень отчислений и другие параметры, которые могут влиять на качество программы гораздо больше, чем баллы за итоговый тест – которые и вовсе могут быть функцией от баллов на входе. Для студентов важна также среда, причем для бразильцев она, возможно, играет первостепенную роль при выборе образовательной программы (если не считать стоимости обучения, конечно); поэтому просто информация, каковы баллы за тест vestibular у зачисленных, будет полезна в плане оценки уровня академической подготовки студентов. Результаты теста ENADE можно использовать для приблизительной оценки «прироста знания» по каждой программе (при условии, конечно, что учитывается и уровень дропаутов, и прочие факторы), но пока этого не делалось. Так что главная задача теста, если таковая у него вообще есть, – донести до частных вузов сигнал, что за ними ведется контроль.

В главе 4 мы более подробно рассмотрим, как финансирование системы высшего образования в Бразилии свидетельствует даже о еще большем неравенстве внутри системы, чем это можно предположить по данным о приеме в вузы. Мы также проанализируем попытки государственных университетов и бразильского правительства расширить доступ к высшему образованию для представителей семей с низкими доходами.

Постсоветская Россия: на пути к всеобщему высшему образованию

Поскольку русло интеллектуальных дискуссий определяла идеология ленинизма-сталинизма через комитеты коммунистической партии на местах, университеты превратились в центры высококачественной подготовки в области технических наук, где во главу угла ставились именно технические знания. Как и предполагала индустриальная модель той эпохи – «фордизм», как назвал ее Антонио Грамши [Gramsci 1971], – советские руководители считали, что система образования должна готовить молодежь к определенной профессии с ясными характеристиками для работы на государственных предприятиях и в приоритетных отраслях промышленности, и для этого полезно даже установить прямые взаимоотношения между техническими университетами и этими отраслями (многие из этих технических вузов существуют до сих пор, хотя отрасли, для которых они готовили кадры, сейчас в глубочайшем упадке).

Когда в конце 1980-х – начале 1990-х годов командная экономика вошла в экономический и политический кризис, финансирование высшего образования сократилось примерно на 40 %, а численность абитуриентов – на 10 %. Однако начиная с 1995 г. финансирование и цифры приема выровнялись, и в последующие 12 лет Россия переживала небывалый рост численности молодых людей, желающих получить диплом о высшем образовании. Набор в государственные вузы вырос более чем вдвое, а вместе с частными вузами – в 2,8 раз. К 2008 г. доля охвата высшим образованием в России была одна из самых высоких в мире (в табл. 2.1 показана численность студентов на 100 тыс. населения).

Если иметь в виду и без того большую долю релевантной возрастной когорты, обучавшейся в вузах, то радикальной трансформации высшего образования здесь не произошло. Российское правительство по-прежнему выделяло бюджетные места, распределяя их по вузам и группам направлений и руководствуясь при этом в основном исторически сложившимися цифрами. Такая практика поддерживала спрос на «традиционные» специальности, поскольку при поступлении абитуриенты должны подавать заявления сразу на определенное направление подготовки. Как и прежде, зачисляли на эти места тех, кто набрал самые высокие баллы на вступительных испытаниях (подобно тому как в Индии распределяются места с льготной оплатой). До недавнего времени каждый университет проводил собственные вступительные экзамены, так что если студент подавал документы в несколько вузов, ему приходилось сдавать множество экзаменов. Такой системой предусматривалась поддержка «меритократических» принципов распределения абитуриентов по вузам, однако на практике это порождало коррупцию: преподаватели вузов охотно готовили будущих абитуриентов к экзаменам именно в свой вуз. В 2001 г. федеральное правительство начало реформу, а в 2009 г. полностью ее реализовало: был введен единый государственный экзамен (ЕГЭ) по каждому предмету, и каждый абитуриент отныне должен представить в вуз свои баллы ЕГЭ; ряд университетов при этом имеют право дополнить ЕГЭ собственным вступительным испытанием. Введение ЕГЭ позволило получить интересные результаты о средних баллах по вузам и направлениям подготовки (подробнее см. об этом в главе 6).

Правительство Ельцина ввело важные финансовые новшества, благодаря которым и произошло значительное расширение высшего образования в начале 1990-х годов: в дополнение к бюджетным местам в вузах появились места с оплатой стоимости обучения, которые и покрыли весь «избыточный спрос». Особенно ярко появление платного образования отразилось на наиболее востребованных направлениях подготовки – таких как экономика и менеджмент; как видно на рис. 2.3, к 2006 г. почти каждый второй студент в государственных вузах обучался на платной основе. Численность платных студентов продолжала расти и далее, и в 2010 г. составила уже 55 %. Вузы были заинтересованы в расширении набора на платные места, ибо могли сохранять полный контроль за поступившими таким образом средствами. Многие государственные вузы открыли филиалы в других регионах, в том числе и в совсем маленьких городах. Нередко до 90 % мест в таких филиалах были платными.

Появилось и множество частных вузов (как в Китае), принявших на себя «избыток избытка» – абитуриентов, не попавших на платные места в государственных вузах. Распределение затрат в госвузах и появление частных вузов помогли финансировать стремительное расширение набора после 1990 г. и особенно после 1998 г., когда экономический рост несколько выровнялся. В 2007 г. в России было почти 7,5 млн студентов (включая и небольшую долю на программах дистанционного обучения), из них более 60 % платили за обучение: 44 % учились на платных местах в государственных вузах, а 17 % – в частных вузах. Если учесть, что к 2010 г. набор в частные вузы вырос примерно до 1,3 млн человек, то доля студентов в платном образовании увеличилась до 63 %.

Рис. 2.3. Россия: прием в вузы на бюджетные места и места с оплатой стоимости обучения, 1995–2010 гг.

Источник: Росстат, 2011. Российский статистический ежегодник. <www.gks.ru/bgd/regl/bll_13/lssWWW.exe/Stg/d2/07-S6.htm> (дата обращения: 3 августа 2012 г.).

В 1990 г. в России довольно большая доля абитуриентов поступала на инженерные специальности. Хотя в относительном выражении эта цифра и сократилась, в 2000-х годах порядка 13–14 % выпускников вузов окончили инженерные или связанные с инженерным делом программы. Это означает, что ежегодно в России появляется примерно 150 тыс. молодых специалистов в области инженерных и компьютерных наук (см. рис. 2.4). Это меньше, чем в Индии и Китае, но если сравнивать с общей численностью населения, то Россия готовит больше инженеров, чем Индия и Китай, и значительно больше, чем Бразилия. В 2010 г. 37 тыс. человек в России окончили вузы по специальностям «Электроника» и «Информатика» (пять лет подготовки), что гораздо меньше, чем в Индии или Китае, но равно общей численности выпускников инженерных специальностей в Бразилии.

Рис. 2.4. Россия, выпуск специалистов высшими учебными заведениями: «Экономика», «Менеджмент» и технические направления подготовки, 1990–2010 гг.

Источник: Росстат, 2011. Российский статистический ежегодник. <www.gks. ru/bgd/regl/bll_13/lssWWW.exe/Stg/d2/07-S6.htm> (дата обращения: 3 августа 2012 г.).

Среди стран БРИК Россия выделяется не только гораздо более ранним широким распространением высшего образования; есть у нее и другая особенность, отличающая ее от всех других стран: она достигла такого охвата молодежи высшим образованием, что в ближайшие 10 лет, вследствие замедления темпов рождаемости (присущего многим европейским странам), сократится и численность молодежи, желающей получить высшее образование. В сочетании с экономическим спадом 2008–2009 гг. это имеет серьезные последствия для реформы высшего образования (подробнее мы остановимся на этом в главах 4 и 5).