Текст книги "Песнь о Сиде"

– Я так и делаю, пендехо! Скажи своим идиотам, чтобы шли навстречу солнцу до тех пор, пока оно не окажется над их головами!

– Парни! – повиновался Эмилиано. – Все идите на восток! И не оборачивайтесь!

Надо отдать должное Тони, его ребята повиновались беспрекословно. Просто молча вышли из укрытий и, подняв руки, пошли в ту сторону, откуда недавно приехал всадник.

– И как дойдете, спляшите тапатио! – добавил вводную Сид. – А ты веди меня!

– Куда? – не понял Эмилиано.

– К тому, что принадлежит мне, пендехо!

Эмилиано непонимающе уставился на Сида. Сид требовательно и зло смотрел в ответ.

– Ну вот же…

– Ты идиот? – на этот раз в голосе Сида прозвучали сочувствие и озабоченность. – Что написано в завещании?

– Все мое пусть заберет кабальеро в сомбреро, пришедший с востока наутро после моей смерти, – не задумываясь выдал Эмилиано слова, которые невольно заучил, сотни раз перечитывая горе-документ.

– Ну и? – снова чего-то потребовал Сид.

– Дом, земля, бизнес, вот оно. Но юридически…

– Дом, земля, бизнес, – усмехнулся Сид. – Ты готов был из-за всей этой трухи убить меня?

Повисла тишина. Эмилиано совсем перестал понимать, что происходит.

– А за чем ты пришел?

– Ну явно не за домом! – возмутился Сид. – Ты думал, я положу его в карман, что ли! Да и в завещании он не упоминается! Твои юристы совсем идиоты?

– Ну я и говорил, – рискнул объясниться Эмилиано. – Юридически…

– Все мое пусть заберет! – перебил его Сид. – Все мое! Ты понимаешь, что это значит?!

– Ну… Все, что ей принадлежит…

– И что принадлежит твоей бабке?

– Дом, земля…

– Пендехо! Ты такой же жадный осел, как и твоя бабка! Узнаю ее! Ей уже ничего не принадлежит! Никому ничего не принадлежит после смерти!

– И… чего тебе тогда нужно? – Эмилиано уловил в себе некоторую надежду, выбирающуюся из-под слоя мутного липкого страха: возможно, он не только не умрет, но и не потеряет состояние.

– Веди меня к ней.

– Ты… Пришел забрать ее тело?!

– Именно! И если бы ты принялся стрелять сейчас, я бы тебя понял! Видит бог, я бы дрался с тем несчастным, который пришел бы забрать мою бабулю. Даже после ее смерти. Но из-за дома…

Эмилиано медленно обошел Сида, окончательно убедившись, что он сумасшедший, и, держа руки поднятыми, вошел в дом, направляясь к спальне бабки.

– Ты правда думаешь, что твои поднятые руки должны меня успокоить? – поинтересовался следующий за ним Сид.

– Ну…

– У тебя же даже нет оружия! Ты хотя бы понял, когда именно выбросил винтовку?

Эмилиано не помнил. Более того, он только сейчас обратил на это внимание.

– Зачем тебе тело моей бабки?

– Предаваться извращенным любовным утехам, – вроде бы пошутил Сид и тут же задал встречный вопрос: – А зачем тебе бабкин дом?

– Я… Ну… Я в нем живу… Уже лет тридцать.

– Ну кто я такой, чтобы тебя осуждать? – невпопад спросил Сид. – К каждому самостоятельность приходит в свое время.

Эмилиано дошел до комнаты бабки и остановился у двери. Хотел было повернуть ручку, но Сид его остановил.

– Подожди, амиго! Не так быстро!

Эмилиано послушно замер. Посмотрел на Сида. Тот как-то изменился. Пропала ухмылка, странно забегали, ни на чем не фиксируясь, глаза.

– Чего мы ждем?

– Мариачи! – фыркнул Сид. – Мы ждем, когда ко мне вернется присутствие духа. Никогда не мог чувствовать себя нормально рядом с твоей бабкой. Ох, что со мной творилось, я как будто… Она меня как будто насквозь видела!

– Хм… Ну… Интересно…

– Ты знаешь, в честь кого тебя назвали? – вдруг спросил Сид.

– Нет, – покачал головой Эмилиано, с удивлением наблюдая, как меняется Сид.

Страшный человек, до того напоминавший неприкаянную злую душу, пребывающую в вечном холоде, теперь как бы отогревался. И нельзя сказать, что это шло ему на пользу. Движения становились более размашистыми, неконкретными, глаза бегали, рот то и дело кривился, кажется, даже щека подергивалась.

– Эмилиано Сапата. Знаешь такого? – спросил Сид.

– Революционер?

– О да, революционер!

– И к чему это?

– К слову пришлось…

– Откуда вообще ты это знаешь? Бабка ничего такого не говорила.

– О, она вообще многого не говорила, – странно усмехнулся Сид. – Да, очень многого.

– Какое это имеет значение? – спросил Эмилиано, хотя почему-то чувствовал, что имеет.

– Ты хороший парень, если подумать, – снова невпопад сказал Сид. – Да, хороший. Наверное, поэтому она сняла кольцо. Что-то в тебе есть.

– Я ничего не понимаю, – сдался Эмилиано. – Что происходит? Кто ты такой? Откуда знаешь мою бабку?

– О, меня зовут Сид. Разве я не говорил? Мы с твоей бабкой… чудили в молодости.

Эмилиано уставился на Сида. Тот почему-то смотрел на ручку двери и пытался разгладить складки на одежде.

– Бабке на момент смерти было сто четыре года. Не похоже, что ваша молодость пришлась на одно время.

– О, нет, конечно! – отмахнулся Сид. – Ладно, думаю, я готов. Как я выгляжу?

– Ну…

– Слушай, если мы войдем туда и она откроет глаза, скажи ей, что я доктор.

– Она умерла, – напомнил Эмилиано.

– Вот именно, – кивнул Сид. – Это было бы пугающе, согласись.

– Ты сумасшедший.

– О, несомненно. Пойдем.

Эмилиано открыл дверь и вошел в комнату бабки. Как он и ожидал, старушка лежала на кровати. Ничего сверхъестественного не произошло.

Сид вошел следом за Эмилиано и замялся на пороге, спрятав руки за спину, как нашкодивший подросток. Он какое-то время стоял так, потом вздохнул облегченно.

– Кажется, и вправду умерла.

– Да я же сразу сказал! – возмутился Эмилиано.

– Ты много чего сказал, – возразил Сид, медленно обходя кровать и пристально глядя на бабку. – Но не все из этого правда.

– Погоди, – вдруг сообразил Эмилиано. – Если ты… ну предположим, ты действительно знал мою бабку в молодости. Вдруг ты что-то знаешь о…

– Нет, – покачал головой Сид, остановившись у окна. – Я ничего не знаю о твоих родителях.

– Ну ты же…

Солнце ударило Эмилиано в глаза. Сид раздвинул шторы и сразу же превратился в темный силуэт. Он неторопливо отошел от окна, сел на кровать рядом с бабкой и положил ей руку на лоб. Это выглядело странно.

– Нет, я не знаю твоих родителей, но могу точно сказать, что вы не родственники.

– С кем? – не понял Эмилиано.

– С ней, – пояснил Сид.

– С чего ты решил?!

– Ты действительно уверен, что хочешь это знать?

Сам тон вопроса заставил Эмилиано смутиться. Сид по-прежнему сидел, положив ладонь на лоб бабки, и смотрел прямо перед собой. Даже если бы солнце не слепило Эмилиано, то под таким углом он все равно не смог бы рассмотреть выражение лица Сида.

– Хочу.

– Ты приемный.

– Да что за чушь? – тут же взорвался Эмилиано.

– Как и многие до тебя. Да, очень многие.

– О чем ты вообще?!

– Она сказала тебе, что твои родители погибли, когда ты был совсем маленький. Другой родни ты не знаешь. Да и говорить об этом бабка не любила, так?

– И что?

– Она подарила тебе кольцо и сказала, что оно принадлежало твоему отцу. Или маме. Так, амиго?

Сам голос Сида, спокойный и напрочь лишенный каких-либо интонаций, выражающих его отношение к этой истории, заставлял Эмилиано прислушиваться.

– Да, и?

– А второе кольцо носила сама.

– Да, мое кольцо осталось от мамы, ее кольцо от папы. Ну и что?

– Это все неправда. Это кольцо высасывало из тебя жизнь. А ей продлевало. Твоя бабка проворачивала этот фокус много раз. Извини, амиго, но она была очень плохим человеком.

Эмилиано увидел, что Сид нежно погладил мертвую старушку по волосам, и почему-то разозлился.

– Какой-то бред. Ты просто сумасшедший.

– Да, я точно сумасшедший, но правда не выбирает послов. Я бы на твоем месте избавился от колец. И дело не только в соблазне ими воспользоваться, но и в том, что однажды мне придется прийти за ними. И тогда я не буду так любезен, как сейчас. Нет, совсем не буду. Тогда Ихо Муэрто будет говорить с тобой, а не я.

– Просто уходи отсюда, – потребовал Эмилио. – Делай, что хотел, и оставь меня в покое! Убирайся из моего дома и с моей земли! Мне не нужны никакие кольца и твои идиотские истории!

– Видит бог, твоя мелочная жадность хранит тебя от больших проблем, – усмехнулся Сид, глядя, как Эмилио стаскивает с пальца кольцо и кладет на тумбочку. – Наверное, это даже хорошо. Да, очень хорошо.

Он встал с кровати, взял с тумбочки кольцо, повернулся и стянул одеяло с тела бабки. Наклонился, легко поднял старуху на руки.

– Надеюсь, мы больше не встретимся, амиго.

– Взаимно.

Сид просто исчез, будто бы растворившись в лучах солнца. Эмилиано еще несколько секунд тупо смотрел на то место, где недавно были чертов незнакомец и его бабка, а потом достал телефон и, сам не понимая зачем, трясущимися руками набрал номер сестры.

8

Ивица еще раз посмотрел на снимки и покачал головой.

– Я бы предпочел взорвать, – заключил он.

– Взорвать мы и без вас могли, – возразил лысый мужчина в штатском. – А нужно обезвредить.

Вообще, этот лысый, очевидно, руководил всей операцией, но Ивица понятия не имел, из какого он ведомства, хотя и понимал, что из спецслужб. Все остальные участники собрания смотрели ему в рот. Все, кроме одного – сидящего в дальнем углу странного высокого, широкоплечего, худого мужчины, совсем не напоминающего военного или спеца иного рода.

– Я не уверен, что ее можно обезвредить.

– Вас привезли сюда именно потому, что вы можете обезвредить все что угодно, – возразил лысый. – Мы не можем допустить подрыва, вы же понимаете, что это… имеет огромное символическое значение.

– А как бомбу вообще пронесли в постамент? – поинтересовался Ивица. – Это же не спичечный коробок, а железная коробка метр на метр.

– Мы работаем над этим, – уклонился от ответа лысый.

Судя по его реакции, никто не знает, как это произошло, понял Ивица и зачем-то покосился на загадочного мужчину в углу. Тот, будто почувствовав взгляд, посмотрел на Ивицу и улыбнулся жутковатой, неестественно широкой улыбкой.

– Нет, я не возьмусь за это. Попробуем обезвредить – взорвемся вместе с ней. Кроме того…

– Возьметесь, – перебил его лысый. – Или мы напомним вам о вашем прошлом.

Все подпевалы посмотрели на Ивицу, подсознательно копируя выражение лица начальника.

– Лучше так, чем взорваться вместе с бомбой, – спокойно пожал он плечами.

– Гуантанамо хуже любых бомб, – кажется, совершенно искренне предостерег его лысый.

Все почему-то закивали. Будто каждый из присутствующих проверил это утверждение на себе.

– Вы не понимаете. Ее нельзя обезвредить, – пояснил Ивица.

– Убедите меня, – после некоторой паузы приказал лысый.

– Смотрите на первый снимок.

Ивица подождал, пока все посмотрят на лежащие перед ними рентгеновские снимки бомбы и найдут нужный.

– И?

– Открыть коробку нельзя, все винты подключены к подпружиненным переключателям. Выкручиваешь винт и – бум!

Ивица ударил кулаком по столу. Вздрогнули все, кроме лысого и странного мужчины в дальнем углу. Первый никак не отреагировал, а второй снова улыбнулся, будто бы получив удовольствие от испуга окружающих.

– Просверлите, – предложил лысый.

– Тот же снимок. Видите внутренний контур стенок? Фольга. Будем сверлить – замкнем цепь.

Лысый вздохнул и задумался. Подпевалы последовали его примеру.

– Диэлектрическое сверло?

Подпевалы обрадовались идее шефа и испытующе уставились на Ивицу.

– Рваные края фольги, – парировал он. – Могут вызвать тот же эффект. А еще там кнопки на размыкание, как в холодильниках: снимешь крышку – загорится свет. В нашем случае – бум.

– А что за тумблеры на втором снимке? – поинтересовался лысый.

– Понятия не имею, – признался Ивица. – Провода от них идут к мозгам бомбы. Вероятно, они могут отключить ее, если знать, в каком порядке жать.

Лысый поднял снимок со стола и присмотрелся внимательно.

– Но мы не знаем, – вздохнул он.

– Думаю, знает только тот, кто ее сделал.

– Можно ее залить чем-нибудь и деактивировать?

– Снимок три, поплавковый датчик.

– Как будто из унитаза, – вглядываясь, заметил лысый.

– Скорее всего.

– То есть бомба из холодильника и унитаза угрожает символу свободы нашей страны? Иронично.

Ивице показалось, что лысый едва заметно улыбнулся. Он покосился на странного парня в углу. Тот вообще едва сдерживался, чтобы не расхохотаться, буквально закрывал рот ладонью.

– Ее можно вынести?

– Не уверен.

– Вы хоть в чем-то уверены? – в голосе лысого проскользнула требовательная раздраженность.

– На всех снимках есть темное пятно, видите? Это коробка с мозгами. Сделана из какого-то очень твердого металла, наверное, или из чего-то, что не просвечивается рентгеном. Я не знаю, я не специалист в этом. Внутри может быть что угодно.

– Например, датчик наклона?

– Например. А может, и таймер. Или таймер с датчиком атмосферного давления.

– Это зачем?

– Опять-таки – чтобы не залить, не применить какой-нибудь газ или черт его знает что… Не все бомбы можно обезвредить, – после некоторой паузы все-таки пояснил Ивица.

– Но этого всего может и не быть, верно? – сделал вывод лысый.

– Это же не казино. Мы не можем делать ставки.

– Именно. Поэтому вы попробуете ее обезвредить. Если есть малейший шанс на успех, мы должны его использовать.

– Вы должны, вы и используйте, – возразил Ивица.

– Вы всегда можете отказаться, – кивнул лысый. – И вы знаете, что будет дальше. Шанс, о котором я говорю, это и ваш шанс остаться на свободе.

Ивица вздохнул и запрокинул голову. Выбора на самом деле нет.

– Может, вы просто заплатите террористам?

– Никто не выдвигал никаких требований, – лысый снова углубился в изучение снимков.

– Как это? – не понял Ивица. – Просто принесли бомбу и все?

– Да.

– И ничего не просили? Совсем?

– Да.

– Так почему ее еще не взорвали?

– Если бы я мог ответить на этот вопрос, то и правильную комбинацию тумблеров знал бы! – разозлился лысый.

– То есть она еще и взорваться может в любую секунду? – понял Ивица.

– И с каждой секундой шанс растет, – резонно заметил лысый. – Рекомендую приступать. Вам дадут все, что потребуется: инструменты, саперный костюм…

– Какой костюм? Там достаточно тротила, чтобы вывести меня на орбиту, – усмехнулся Ивица.

– Скафандр тоже можем дать, – невозмутимо заявил лысый. – Что-то еще?

– Мне нужно посмотреть на нее.

– Вас проводят.

Лысый снова уставился в снимки, потеряв интерес к собеседнику. Его подпевалы поспешили сделать то же самое.

Ивица встал из-за стола и вышел из каюты. Рядом тут же оказался вояка с непроницаемым лицом.

– Мне велено проводить вас до катера.

– Не сомневаюсь.

– Возьмите, – солдат протянул ему здоровенную ручную рацию.

Ивица посмотрел на нее с подчеркнутым непониманием.

– Просто позвоните, я не буду этот кирпич таскать. Телефон у вашего начальства есть.

– Мне велено…

– Мне плевать.

Солдат вздохнул и пошел вдоль борта, Ивица следом. Далеко идти не пришлось. Метрах в двадцати по тому же борту обнаружилась лестница, по которой Ивица спустился на борт небольшого катера. Тот сразу же направился в сторону острова. Ивица сел на носу и бездумно уставился на море.

– Бомба с датчиком атмосферного давления. Это смешно! – сказал кто-то странным, хриплым и свистящим голосом.

Ивица повернул голову на звук. У борта стоял тот самый странный мужчина, который сидел в углу на собрании.

– Что смешного?

– Бомбы с датчиком атмосферного давления взрываются после дождичка в четверг! – хохотнул незнакомец. – Да, так и есть!

Ивица поежился от ветра и голоса неприятного собеседника. Почему он не заметил, как этот парень спустился за ним на борт катера?

– Ты вообще кто?

– Я? Я Сид.

– И что это значит? – Ивице все меньше нравился этот тип.

– Что Нэнси уже не приедет.

– Ясно. Шутник, значит.

Ивица отвернулся, не желая больше разговаривать с этим типом.

– Не обижайся, амиго! Я просто хочу завязать ни к чему не обязывающий разговор! Нам же предстоит работать вместе.

– В каком смысле? – не понял Ивица.

– Ну бомба, ты забыл? Надо обезвредить бомбу!

– Ты сапер? – Ивица покосился на Сида.

– О, вполне возможно. Это мы сегодня выясним. Возможно, у меня талант.

– То есть раньше ты не обезвреживал бомбы?

– Ты же тоже с чего-то начинал!

– Держись подальше от бомбы, – попросил Ивица. – Хотя бы не мешай. Как ты вообще оказался в этой истории?

– Как и ты, амиго! Я на крючке.

– У правительства?

– Хуже. Намного хуже. А почему тебя в это втянули?

– Я лучший сапер.

– Все саперы лучшие, пока живые, – хохотнул Сид. – В этом смысле мы примерно одного уровня.

– Ну, может, тогда ты займешься бомбой? А я посмотрю?

– О, лучший сапер знает: чтобы остаться лучшим, не стоит рисковать, – покачал головой Сид. – Учись у меня, и все будет в порядке.

Ивица улыбнулся. Ему нравилась эта чушь. Даже чуть меньше дрожали руки.

– Нет, амиго, ну в самом деле, почему ты? Правительство могло пригнать армию саперов, но заставляет работать тебя.

– У меня талант.

– Что это значит?

– Не знаю, наверное, это у меня в крови.

– О, тогда у меня тоже талант! – обрадовался Сид.

– С чего ты решил? – не понял Ивица.

– Моя бабуля была той еще бомбой, – хохотнул Сид. – Только я умел ее обезвреживать.

– Ладно, а в чем ты провинился? Почему ты на крючке?

– О, я был плохим парнем. Хефе говорит, что если и существует человек, на которого не хватит божьей милости, то это не я.

– Какая-то бессмыслица, не ты, ну и что? – не понял Ивица.

– Меня даже нет в списке, – Сид растянул рот в своей жуткой улыбке.

Катер замедлился и плавно ткнулся в пристань. Из рубки выглянул матросик.

– Эй, дружище, твоя остановка.

– Моя? – уточнил Ивица.

– Ну да, – растерялся матрос.

– Говорю же, меня даже нет в списке, – повторил Сид, перескакивая на пристань с катера.

– Ты видишь этого парня? – спросил Ивица у матроса и показал пальцем на Сида.

– Конечно, – заверил тот смущенно. – Но если не должен, то нет, конечно. Или что? Это какая-то проверка?

– Придурок.

Ивица перескочил на пристань.

– Ты думал, что я твоя галлюцинация или что-то вроде того? – хохотнул Сид.

– В какой-то момент мне показалось, что тебя вижу только я, – признался Ивица.

– Ты не думаешь, что этот бедолага так перепугался, что сказал бы, что видит меня, даже если это не так?

Катер в этот момент стремительно рванул подальше от острова. Очевидно, морячок не хотел оставаться тут ни секунды. Неестественное безлюдье заставило обоих замолчать. Ни толп туристов, ни продавцов в магазинчиках. И помимо этого – шум вертолетов, барражирующих над островом.

– Какое-то все… – Ивица попытался подобрать слово.

– Мертвое, – восхищенно протянул Сид.

– Псих! – Ивица пошел по пристани.

Они быстро дошли до флага, свернули направо, почти дошли до постамента, и вдруг Ивица остановился.

– Что? – спросил Сид. – Что не так?

– Там бомба, которая может взорваться в любую секунду.

– И поэтому ты решил постоять тут подольше?

Ивица молча согласился с разумностью замечания и поспешил вперед.

– Ты не думал, кому это вообще надо? – поинтересовался он у Сида.

– О, конечно, думал. Да, амиго!

– И что?

– Пришел к выводу, что список заинтересованных лиц близится к семи миллиардам.

– Это почему?

– Ну кто бы не взорвал огромную бомбу, если бы у него появилась такая возможность?! – удивился Сид.

– Возможность есть не у всех, если даже опустить мотивацию.

– А, ну тогда вариантов немного. Да, совсем немного.

– Например?

– О, ты не хочешь этого знать. Поверь.

– Почему?

– Потому что это ловушка! – идиотски заговорщическим тоном сказал Сид.

– Господи…

– Как ты думаешь, нам нужно покупать билет? – поинтересовался вдруг Сид у самого входа в постамент.

– Чокнутый.

Ивица вошел внутрь и сразу же увидел бомбу. Прямо под оригинальным факелом, когда-то снятым со статуи Свободы, стояла здоровенная металлическая коробка. Как можно было притащить ее сюда незаметно – загадка.

– Согласись, так выглядит даже лучше.

– Ты о чем? – Ивица отвлекся и посмотрел на Сида.

– С бомбой все выглядит лучше, – пояснил тот, почему-то внимательно оглядываясь по сторонам. – Кстати, ты знаешь, чем кончилась история с такой же бомбой в прошлый раз?

– В каком смысле? – не понял Ивица.

– Примерно такой же заминировали казино в восьмидесятых.

– И что было дальше? – не дождавшись продолжения, уточнил Ивица.

– Соседние казино принимали ставки, взорвется она или нет, – хохотнул Сид.

– И?

– Выиграли те, кто поставил на взрыв.

– Ясно, – вздохнул Ивица. – Теперь не отвлекай меня.

Он перелез через перила, окружающие факел, и медленно, стараясь очень аккуратно ставить ноги на пол, чтобы не вызвать даже намека на вибрацию, приблизился к ящику. Медленно протянул руку и двумя пальцами коснулся металлической поверхности. Замер.

– Что ты делаешь? – поинтересовался Сид.

Ивица не ответил, сосредотачиваясь. Медленно повел пальцами по грани бомбы, другой рукой дотронулся до следующей грани. Громко хрустнуло яблоко. Ивица вздрогнул и ругнулся сквозь зубы.

– Я же сказал…

– Ты что-то делаешь, да? – спросил Сид с набитым ртом и указал на бомбу. – У тебя есть артефакт.

– Не понимаю, о чем ты. Заткнись и не мешай, – прошипел Ивица.

– О нет, амиго, ты прекрасно понимаешь. Какой смысл смотреть на бомбу, если у тебя есть рентгеновские снимки? Ты ведь как-то можешь понять, что внутри той коробки, в которую не попадают лучи, да?

– Если и так, то это не твое дело! – Ивица отошел от бомбы на два шага и повернулся. – Я сказал, не мешай мне!

– Не то что? – усмехнулся Сид.

– Ты же не настолько тупой, – покачал головой Ивица. – Если кто-то и может обезвредить ее, то это я.

– Думаю, что знаю еще одного… – Сид почему-то запнулся, – человека, который может это сделать. Но это сейчас неважно. Да, совсем неважно, амиго. Что у тебя за артефакт?

– Я не понимаю, о чем ты!

– Похоже на правду, – кивнул Сид. – Клянусь бабулей, ты не врешь!

– Тогда заткнись и дай мне работать!

Ивица отвернулся и попытался сосредоточиться. Свихнулся этот парень или нет, сейчас нужно заняться бомбой. Нужно понять, что внутри того блока. Ивица закрыл глаза и снова повел руками по ящику. Вот оно! Ощущения на кончиках пальцев изменились, возникло покалывание. Перед глазами появилась черная гладь, по ней пошли волны. Безграничная вода перед глазами стала скручиваться, превращаясь в куб, волны проникли внутрь куба. Вот очертания винтов, фольги, проводов, тротила – и, наконец, таинственный непросвечиваемый блок. Сначала только контуры, но потом волна как бы нашла слабое место и прошла внутрь. А там… ничего. Просто пустая мешанина проводов. Нет никаких датчиков. Все системы бомбы не соединены ни с чем.

– Что за ерунда? – Ивица открыл глаза и отошел от бомбы.

– Что там?

– Это пустышка.

– Не может быть! – тоном, подразумевающим обратное, сказал Сид.

Ивица повернулся и посмотрел на него. Сид сидел на перилах и жевал яблоко.

– Ты знал, – понял Ивица.

– Да и тебе сказал.

– Что?

– Что это ловушка! Но ты так хотел в нее попасть, что я не мешал.

– Что за чушь?

– Давай-ка я немножко расскажу о себе.

– Мне это неинтересно.

Ивица хотел было уйти, но Сид молниеносно направил на него неведомо откуда появившийся револьвер.

– Не торопись, амиго.

– Что тебе нужно? – поднимая руки, спросил Ивица.

– Артефакт, пендехо, ты же не тупой! – разозлился Сид.

– Я не понимаю, о чем ты!

– И я тебе верю! Но такого не может быть! То, что ты делал сейчас, – это невозможно! Как ты понял, что бомба – пустышка? Как ты заглянул внутрь коробки?

– Не знаю и понятия не имею, о каком артефакте речь!

Ивица уже трижды прикинул расстояние, положение и прочие маловероятные возможности спасения. Слишком маловероятные. Даже если этот чокнутый под какими-нибудь наркотиками, а это вполне вероятно, реакции хватит.

– Я уже очень много лет работаю на одного… человека, – начал какой-то странный рассказ Сид. – В мои обязанности входит находить и отбирать у людей всякие волшебные штуки.

Ивица не сдержался и криво ухмыльнулся.

– Ладно, я тебе покажу, – обратив внимание на выражение лица собеседника, сказал Сид, сунул руку под полу плаща и исчез. – Вот так это работает.

Ивица развернулся. Сид сидел с другой стороны перил. И тут стало понятно, как именно удалось пронести такую огромную бомбу в такое людное место. Он вдруг вспомнил недавнюю шутку про ловушку.

– Охренеть.

– Круто, да? – по-детски обрадовался Сид. – Я делаю это с помощью артефакта. Трости, если точнее. Да, все просто, амиго. Это не моя особенность или талант, это просто волшебная палочка. И вот такие штуки я и ищу для хефе. Понимаешь? Чтобы они не попали не в те руки. Представляешь, что мог бы сделать плохой парень с такой штукой, а? Ну то есть я тоже не слишком хороший, но я на коротком поводке. Да, я работаю на хорошего парня. Понимаешь?

– Да, – соврал Ивица.

– За все время, что я ищу эти штуки, я не видел ни одного человека, который применял бы их во благо, понимаешь? Рано или поздно это приводит к плохим последствиям. Нельзя давать людям чудеса, понимаешь?

– Да, – не спорил Ивица.

– Но что есть у тебя? Просто отдай мне свой артефакт, и я уйду, я правда не хочу убивать тебя… – Сид помолчал и добавил несколько удивленно: – Не знаю почему. Но я это сделаю.

– Но у меня ничего нет, понимаешь? – попытался убедить его Ивица, глядя на револьвер.

– Возможно, ты просто не знаешь. Наверное, это что-то, что ты постоянно носишь с собой, но не обращаешь внимания.

– У меня даже крестика нет, – покачал головой Ивица. – У меня ничего нет.

– Но что-то же ты сделал? – нахмурился Сид.

– Это… талант, я же говорил.

– Как он проявляется?

– Я могу прикоснуться к предмету и как бы… увидеть его внутреннюю структуру.

– Звучит интересно, да! Ты, наверное, не прикасаешься к женщинам, да? Иначе это… Ну странно… Нет?

Ивица уставился на Сида. Тот действительно ждал ответа.

– Это работает только по желанию. И то если я сосредоточен. Не так уж просто это.

– Хм… Ты всегда это умел?

– Нет.

– О, это уже что-то! И как ты научился?

– После ранения, – пожал плечами Ивица. – Пришел в себя в госпитале и уже умел.

– М-да… – вздохнул Сид. – Это нам ничего не дает. Но ты не врешь, я вижу, амиго. И это тоже нам ничего не дает. Если я не пойму, что именно дает тебе эту силу и как ее забрать. Ну… – Сид покачал револьвером.

– Но я не знаю! Я ничего не делал, у меня ничего нет!

– Подожди, эрмано, давай попробуем еще. Что за ранение?

– Бомба, теракт на рынке. Мне было шестнадцать лет.

– Это нам все еще не помогает, – огорчился Сид. – Что за бомба?

– Самоделка, начиненная всякой ерундой. Ничего особенного.

Ивица похолодел, тут же внимательно посмотрел на Сида – заметит ли? И наткнулся на пристальный взгляд.

– Все осколки извлекли? – спросил он, очевидно зная ответ.

– Нет, – признался Ивица, понимая, что врать бессмысленно. – Один остался, нельзя вынимать.

– И что это?

– Монета.

– На рынке взорвали бомбу и осколок, застрявший в тебе, оказался волшебным, – хмыкнул Сид. – Это везение или нет? Ты удивительный человек, эрмано!

– Ну да… – Ивица по тону понял, к чему идет этот разговор. – И этот осколок меня все равно убьет. Через столько лет.

– Мне придется вынуть эту монету. Мьерде!

– Послушай, но у меня ведь не такой уж опасный артефакт, а? Не то что твоя трость, например. Он просто позволяет видеть структуру предмета. Видишь, как я его применяю? Обезвреживаю бомбы. Разве это плохо?

– О нет, совсем не плохо, – радостно согласился Сид, но тут же огорченно покачал головой. – Но за что-то же тебе угрожали отпуском в Гуантанамо, а?

Ивица промолчал.

– Ошибки прошлого, да? – понимающе спросил Сид.

– Вроде того. А у кого их нет?

– О, точно не у меня, эрмано.

– Но ты сидишь там и угрожаешь мне револьвером, а я тут. И ты меня пристрелишь, так?

– Хотел бы поменяться местами? – усмехнулся Сид.

– Не отказался бы.

– Я это учту, эрмано.

Оба замолчали, понимая, что разговор зашел в тупик.

– Где осколок? – спросил после долгого молчания Сид.

Ивица молча указал в область сердца.