Текст книги "Аукцион страсти"

Глава 7

Фейт знала, что поступает неправильно, но сопротивляться бешеному накалу страстей была не в состоянии. Когда их губы слились, ей было уже не важно, что случится дальше. Она мечтала об этой минуте с того самого вечера, когда впервые поцеловала Дилана. Мечтала о нем.

Фейт опустилась к нему на колени, его язык скользнул ей в рот. Она вряд ли смогла бы описать охватившее ее наслаждение, да и не стала бы пытаться. Это неописуемо. Какими бы вескими ни были причины остановиться, сейчас они уже не имели ни малейшего значения. Она запустила пальцы ему в волосы. Руки дрожали.

Он крепко сжимал ее в объятиях, притягивая все ближе, но и этой близости ей было мало. Хотелось чувствовать его тело, слиться воедино. Она расстегнула пуговицы его рубашки, и ее взору предстала обнаженная грудь в завитках темных волос. Застонав, она впилась в нее ногтями.

– Фейт, – хрипел Дилан, но не разжимал объятий. Почувствовав, как он возбужден, Фейт выгнулась навстречу, из его груди вырвался сдавленный стон. – Ты меня убиваешь!

Вместо ответа, она снова впилась ему в губы. Эти горячие губы еще хранили вкус шампанского, никогда в жизни ей не доводилось пробовать ничего прекраснее. Когда ее разгоряченное тело взмолилось о глотке свежего воздуха, она оторвалась от него и сделала глубокий вдох, чтобы дыхания хватило как можно дольше, пока снова и снова будет его целовать. Но Дилан, не желая терять времени, прикусил мочку ее уха, по телу Фейт словно прошел электрический ток. Она никогда никого не хотела так страстно и бешено. Этот человек доводил ее до исступления.

– Если мы это сделаем… – Слова давались ему с трудом, он судорожно глотал воздух.

– Уже делаем, – резонно заметила Фейт.

Дилан понял, что вряд ли сможет ей возразить.

– По крайней мере, давай переместимся в спальню, – пробормотал он.

Но разжать объятия оказалось выше их сил. Единственное, что он мог, – двигаться как можно осторожнее, чтобы не поранить Фейт об острые углы мебели. Этот путь был бесконечно долгим, они ежеминутно останавливались, сливаясь в поцелуе. Наконец им удалось добраться до спальни. Фейт увидела светло-голубое постельное белье на огромной кровати темного дерева. Восхитительно. Дилан зажег лампу, и бледный свет уходящего солнца наполнил комнату. Закат был великолепен, но даже он не мог сравниться с мужчиной в ее объятиях.

Руки Дилана гладили ее под одеждой, но она явно уступала ему в терпеливости. Его рубашка слетела на пол, ладони Фейт с жадностью заскользили по его груди и животу, лаская, изучая, пока наконец не коснулись дорожки темных волос, ведущей ниже. Дальнейшему изучению препятствовал ремень.

Дилан застонал. Вне себя от возбуждения, потянулся к ремню, рука встретила нетерпеливую дрожащую руку Фейт. Она не могла больше ждать, тело сводило спазмами.

Толкнув его на кровать, она наконец сумела справиться с ремнем и бросила его через плечо. Дилан услышал, как пряжка ударилась о деревянный пол.

– Ты не только на работе такая ловкая, – заметил он.

– Ты не только на работе такой болтун, – парировала Фейт и стянула с него брюки вместе с бельем. Он попытался повалить ее на кровать, но она в мгновение ока очутилась на нем верхом.

Сквозь тонкую ткань он чувствовал, как горит ее тело. Одежда мешала, сковывала. Снова впившись в губы, он провел рукой по ее ногам выше, под юбку, коснулся пылающих бедер. Она не слышала больше ничего, только бешеный стук сердца.

– Дилан, – шептала она между поцелуями. Ей никогда никого так не хотелось. Она даже представить себе не могла, что можно так кого-то хотеть.

Расстегнув пуговицы блузки, он уверенным движением поднял бледно-розовый бюстгальтер, и нежные груди оттенка кремовой розы вырвались на свободу.

– Ты прекрасна, – прохрипел он. – Боже мой, до чего ты прекрасна, Фейт.

Он сжал пальцами ярко-розовый сосок, и новая волна желания прошла по ее телу. Проделав то же самое со вторым, Дилан улыбнулся, наслаждаясь этой реакцией. Она выгнулась, как возбужденная кошка. Тогда он коснулся соска губами. Фейт застонала. Ей больше ничего не хотелось, только преодолеть последнюю дистанцию. Его зубы сдавили грудь, но боль была ничтожной в сравнении с желанием. Расстегнув наконец застежку бюстгальтера, он отшвырнул его в сторону. С порывистой страстью она целовала его обнаженную кожу, от запаха которой голова шла кругом, и вскоре, не в силах больше держаться прямо, рухнула в его объятия. Теперь он мог делать с ней что угодно, она же лишилась последних сил. Внутри жгло адское пламя. Казалось, она вот-вот взорвется и взлетит на воздух. Пусть так. Во всяком случае, это хоть немного облегчит страдания.

Он повалил ее, обессилевшую, и прижал к кровати всем своим весом. Она дрожала, ощущая живую великолепную мощь его тела. Притянув к себе ее ноги, он целовал щиколотки, колени, бедра, дышать становилось все труднее. В глазах темнело, в висках стучала горячая кровь. Стянув с нее юбку и бледно-розовые трусики, он прошептал:

– Кажется, я всю жизнь этого хотел. Не могу поверить, что это происходит на самом деле.

– Я тоже не могу поверить. – Ее сердце сжалось. – Мне кажется, это сон.

– Это не сон. – Он озорно улыбнулся. – Сейчас сама убедишься.

Он вынул из тумбочки прозрачный пакетик и отодвинулся чуть в сторону, чтобы избежать неловкости. Фейт перехватила его руку и, прежде чем натянуть презерватив, сжала рукой горячую плоть Дилана, изучая, запоминая форму. Хриплый стон вырвался из его груди.

Вновь повалив девушку на кровать, он раздвинул ей ноги, опустился на колени и вошел в нее. Фейт закусила губу. В глазах темнело. Его движения становились все глубже, все быстрее. Для нее не существовало больше ничего, только их сплетенные, разгоряченные тела. Весь мир словно отлетел на несколько световых лет, и оба совсем не хотели его возвра щения. Его голос, хриплый, прерывистый, шептал нежные слова, повторял, как она прекрасна.

Фейт чувствовала только, как его горячая пульсирующая плоть двигалась внутри ее. Она сменила положение, и ее накрыла новая волна экстаза. Дилан снова стал осыпать поцелуями ее шею, губы и грудь, и ощущения, которые, казалось, уже затихли, вспыхнули с новой, неудержимой силой. Его бедра двигались сначала спокойно, а потом быстрее и быстрее. И она чувствовала этот ритм, отвечала на каждое его движение.

Его рука опустилась туда, где их тела сплелись воедино, усилив экстаз пальцем, он довел Фейт до границ наслаждения. Казалось, она летит прочь от земли, в бесконечное сияющее небо. Темнота пропала, осталась лишь яркая, ослепительная вспышка света. И она растворилась в этом блаженстве, почувствовала, что его тело напряжено до предела. Выкрикнув его имя, она словно взорвалась и разлетелась на мириады осколков, наполненных светом и счастьем. Содрогнувшись в последнем порыве, он взорвался тоже.

Потом, закрыв глаза, Дилан притянул ее к себе, положив ее голову себе на плечо. Его сильное сердце билось ровно, гладкая кожа была нежной и теплой. В этих объятиях ей стало так уютно, так радостно, как не было еще никогда в жизни.

Фейт вытянулась всем телом и открыла сонные глаза. Чувство глубокого удовлетворения и безмятежной радости наполняло каждую клеточку тела. Но она уже знала, как опасно доверять собственным чувствам.

События минувшей ночи ярко вспыхнули в голове. Прикосновения пальцев Дилана к ее коже, вкус его губ, его бесконечно счастливый стон.

Она занималась любовью с гендиректором корпорации, и это потрясающе.

И в высшей степени неосмотрительно.

За самыми радостными событиями ее жизни всегда следовали самые мрачные. Так было всегда. И значит, впереди тяжелые ожидают времена. Она повернулась и увидела, что Дилан не спит, раскинувшись на белых простынях, наблюдает за ней. Судя по всему, еще не осознал масштаба произошедшего.

– Доброе утро, – сказал он.

Его волосы были взъерошены, но, судя по бодрому выражению лица, проснулся он уже давно. Хотя об этом человеке ничего нельзя сказать наверняка.

– Доброе. – Она подтянула простыню повыше, чтобы скрыть от его взгляда свою наготу. Словно эта запоздалая стыдливость могла изменить события минувшей ночи! Они слишком далеко зашли, ничего теперь нельзя исправить. Остается только ждать неприятных последствий.

– Ты что, меня стесняешься? – удивился Дилан, заметив, как она старается прикрыться.

Снова накатили непрошеные воспоминания о том, как она целовала его, умоляла до нее дотронуться. Несмотря на стыд, снова обожгло желание. Но стыд оказался сильнее. Она, и только она одна во всем виновата. Теперь ей и отвечать.

– Дилан, – начала она. Но он не хотел слушать и улыбнулся, как показалось Фейт, фальшивой улыбкой.

– Я приготовлю нам кофе. – И вскочил с кровати.

Простыня соскользнула на пол, открыв восхищенному взгляду Фейт шесть футов совершенства. Сердце замерло где-то в горле. В ярком утреннем свете он был так же прекрасен, как при бледном свете лампы в темноте. Ее рука сама потянулась к нему, но повторять ошибку сейчас хотелось меньше всего. Фейт сдержалась. С трудом.

Дилан достал из шкафа джинсы, надел их, натянул темно-серую футболку и только потом повернулся к Фейт. Она продолжала лежать, завернувшись в простыню, как в кокон.

– Если тебе нужно принять душ, ванная к твоим услугам.

– Спасибо.

Она ничего не имела против душа, но хотелось скорее оказаться дома, подальше от источника непрерывного возбуждения, способного окончательно разрушить жизнь.

Как только он ушел, Фейт спрыгнула с кровати и подняла одежду, стараясь не вспоминать, как Дилан ее срывал. Ей казалось, что в одетом виде она почувствует себя увереннее. Ничего подобного.

Она по опыту знала: даже самые близкие и доброжелательные на вид люди могут предать ее в любой момент. А Дилан ей не близок, они не так давно познакомились, и он совершенно не выглядит доброжелательным. О его репутации плейбоя знали все, включая ее саму.

Что там Дилан! Родная тетя всегда любила Фейт как родную дочь. Но стоило ей узнать, что она ожидает собственного ребенка, одиннадцатилетнюю девочку без лишних разговоров спихнули на дедушку с бабушкой. Тетя, конечно, все объяснила, ведь тяжело одновременно управляться и с новорожденным, и с подростком. Фейт понимала. Она всегда все понимала и не винила тетю. Глупо было верить, что может быть по-другому.

Но, оказавшись в объятиях Дилана, она снова поверила в чудо. И снова ошиблась. Чудес не случается.

Конечно, он был с ней вежлив, ласков и обходителен. До тех пор, пока не получил свое. А что потом? Он привык менять женщин как перчатки. Она быстро ему надоест. Лучше разорвать отношения сейчас, пока они не связали ее по рукам и ногам. Бежать, бежать скорее из его дома!

Но из кухни донесся запах свежесваренного кофе. Что ж, убежать она всегда успеет. Почему бы и не подкрепиться напоследок.

Дилан стоял, прислонившись к кухонному столу, и нервно стучал пальцами по его поверхности. Стало быть, ему тоже не по себе.

– Думаю, нам нужно поговорить, – начала Фейт, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Дилан кивнул и протянул ей чашку кофе.

– Прости меня за вчерашнее, – сказал он.

– Если кто и должен просить прощения, так это я. – Фейт смотрела в чашку. – Ты держал обещание дольше, чем я.

– Я не должен был давать никаких обещаний. – Он закрыл лицо рукой. Было видно, как он на себя злится.

– Дилан, я не хочу думать, кто виноват. Гораздо важнее понять, что делать. Во-первых, мы перешли черту.

– Это мягко сказано. – Он нервно сглотнул.

Во всяком случае, по этому вопросу он согласен с Фейт. Ну и замечательно. Если только она сможет выстоять до конца и не потащить его обратно в спальню. Ведь она сможет! Скрестив руки на груди, она продолжала:

– По-моему, нам вообще свойственно переступать черту.

– Свойственно? – удивился Дилан. – Ты еще скажи, вошло в привычку.

– Возможно, ты прав. И к тому же весьма нездоровую. – Она тяжело вздохнула и грустно посмотрела на него. – И как быть дальше? Ты умеешь бороться с вредными привычками?

Он криво ухмыльнулся:

– Есть только один способ резко завязать с ней, пока она не захватила тебя целиком. Пока еще можешь остановиться.

Их глаза встретились. Фейт тяжело вздохнула.

– Раз и навсегда?

От его слов повеяло холодом. Ей стало очень одиноко. Она столько раз пыталась побороть в себе пагубное влечение, но все-таки оно взяло над ней верх. Неужели Дилан захочет прекратить любое общение с ней? Может быть, это и правильно, но так жестоко.

Он отнес пустую чашку в раковину и долго молчал, глядя в окно. Наконец нарушил молчание:

– Поскольку мы работаем над совместным проектом, видеться будем на встречах и в цветнике Лиама. Вся соль в том, чтобы не оставаться наедине.

– Но ведь мы и не собирались оставаться наедине, просто так случилось, – робко заметила Фейт.

Вчера вечером они оба изо всех сил старались уберечь себя от ошибки. И все равно проснулись в одной постели.

Теперь он тоже скрестил руки на груди. Лоб перерезала глубокая складка.

– Значит, теперь новые правила. Я буду держаться подальше от магазина на Санта-Моника. Если придется, ну, не знаю, провести совместную фотосессию, один из нас откажется.

Фейт вяло кивнула:

– Будем сверхпредусмотрительны.

– Вот именно. – Он не смотрел ей в глаза. Было так странно говорить об этом с человеком, к которому ее неудержимо влекло. Так странно искать способы уйти от страсти. Ведь, может быть, только страсть и имела значение.

– Ладно, – согласилась она. – Исходя из новых правил, мне совершенно не следует ранним утром находиться в твоей квартире.

– К тому же, – заметил Дилан, облокотившись на кухонный стол, – это наводит меня на нехорошие мысли.

Фейт отскочила от стола как ошпаренная, оказавшись при этом в нескольких сантиметрах от Дилана. Еще пара движений, и она приблизилась бы к нему вплотную.

Фейт закусила губу. Дилан прав, им нельзя оставаться наедине.

– Хорошо. – Она чувствовала себя так, словно сама себе подписала смертный приговор. Но если все еще хочет продолжать работать в корпорации Хоуков, завязывать отношения с боссом – не лучший вариант. А отказываться от впечатляющей карьерной перспективы она точно не собирается. Лучше уж отказаться от всего остального, как бы тяжело это ни было.

– Но, несмотря ни на что, я счастлив. – Он улыбнулся ей и протянул руку, чтобы забрать чашку. На секунду их пальцы встретились. – Я счастлив, что познакомился с тобой, Фейт Шестьдесят третья.

Ее сердце сжалось, в глазах защипало. Сглотнув, чтобы голос снова обрел силу, она ответила:

– Я тоже счастлива, что познакомилась с тобой.

– Пойдем, – позвал он. – Заберем твою машину.

Он взял ключи и направился к выходу. Она быстро последовала за ним, помедлив только на долю секунды, чтобы еще раз взглянуть на комнату, где обрела недолгое счастье.

Глава 8

Дилан осторожно позвонил в дверь квартиры Фейт на первом этаже. С той памятной ночи прошел уже месяц, на протяжении которого они продолжали вместе работать и часто пересекаться в цветнике Лиама или на встречах всех участников проекта. Однако, как и было оговорено, наедине не оставались. С каждым днем Дилану становилось все труднее удержаться и не позвонить ей. Никаких оснований не было, кроме обещанного третьего свидания. Ведь Фейт заплатила за три, тогда как он провел с ней всего два, и то весьма сомнительных! Мысль эта не давала покоя, вот почему он сейчас стоял у двери Фейт.

Конечно, это глупо и весьма неосмотрительно. Ведь обстоятельства изменились, и, откровенно говоря, ни о каком третьем свидании не могло быть речи. Да, так оговорено в правилах, но ведь они оба с самого начала только тем и занимались, что нарушали их. Так зачем ему это свидание? По правде говоря, он и сам не знал. Может быть, просто хватался за спасительную идею, как утопающий за соломинку, но осознавать невозможность общения с Фейт было мучительно.

Да, с вредными привычками нужно завязывать раз и навсегда. И конечно, Дилан не собирался отступать от принятого решения. Разумеется, он поступит именно так. Вот только увидит ее последний раз, и все. Только полюбуется напоследок. Ведь это не так уж и много.

Фейт открыла дверь. На ней были шорты и очередной топ на бретельках. Рыжие волосы рассыпались по плечам. Даже без косметики, свежая и розовая в обаянии утра, она была до того прекрасна, что у Дилана перехватило дыхание. Прекрасная, несравненная Фейт. Внезапно он осознал: сколько бы ни любовался ею, этого все равно будет мало. Эта жажда неутолима. И потому в высшей степени мучительна.

Ну за что, за что судьба послала ему эту потрясающую женщину? Внезапно Дилан вспомнил, как долго мечтал именно о такой, похожей на Фейт. Только вот в мечтах их ничто не разделяло. Бойтесь своих желаний, иногда они сбываются.

– Дилан? – Она смотрела на него с нескрываемым удивлением.

– Прошу прощения за внезапный визит. – Он широко улыбнулся. – Не возражаешь, если я зайду на пару минут?

Она пожала плечами, весьма обескураженная. Что ему нужно? Ведь они обо всем договорились. Или неприятности с проектом? Черт, ведь именно они должны волновать ее в первую очередь, а совсем не отношения, которые зашли в тупик.

– Ну, заходи, – пригласила она как можно невозмутимее.

Дилан не мог сам себе признаться, что в глубине души весьма разочарован столь холодным приемом. А чего он ожидал, собственно говоря? Неужели гордая Фейт Кроуфорд после всего, что было, сама бросится к нему на шею? Она, в отличие от него, ведет себя вполне адекватно ситуации, и правильно делает. Почему же признать это так трудно?

Не меньше, чем холодность Фейт, Дилана удивила обстановка ее квартиры, точнее, отсутствие всякой обстановки. Комната была почти голой, лишь старый диван, телевизор и столик, на котором лежала стопка журналов по флористике и стояла пустая чашка. Никаких ярких диванных подушек, жизнерадостных картин и плакатов на стенах или удивительных сувениров, никакого творческого беспорядка, столь свойственного дизайнерам, вообще ничего интересного. Тоска, да и только.

На кухне, отделенной от комнаты широким столом, имелись лишь железная плита да неприметные блеклые шкафы. На стене висела только деревянная подставка для ножей, вот и все украшения. Он никак не ожидал увидеть квартиру Фейт столь безликой. Ни малейшего сходства с владелицей. Не похоже, что здесь вообще кто-то живет, не говоря уже о невозможности представить обитательницу этого скучного жилья такой творческой натурой. «Квартира – анти-Фейт», – подумал Дилан и улыбнулся изобретенному слову.

– Хочешь выпить чего-нибудь? – предложила она с деланым безразличием. Как тяжело оно ей давалось!

Дилан покачал головой:

– Нет, я ненадолго.

– Тогда можно пообщаться на улице. – И она снова распахнула дверь.

Двор был унылым, как и квартира. Парочка облезлых кустов, серый тротуар, некрашеные бордюры. От солнечного света его скрывало нависшее над ним угрюмое здание – дом Фейт. Как она, живя в таком мрачном месте, сумела сохранить в себе столько света? Что и говорить, поистине необыкновенная девушка. Ему захотелось забрать ее отсюда, поместить в яркую, радостную обстановку. Но это невозможно.

– Что-то не так с выходом на рынок? – поинтересовалась она обеспокоенно. Новый цветок появился в продаже неделю назад, и ожидать можно было чего угодно, поэтому она, разумеется, волновалась. Дилан тоже волновался, но пришел не поэтому. Он тяжело вздохнул, откашлялся и сказал:

– Все в порядке. Но я здесь по поводу аукциона и третьего свидания.

На работе говорить о таком было невозможно, ведь там он по-прежнему руководитель, а она – его подчиненная. Здесь же, в непосредственном общении, они снова стали обычными людьми.

Сорвав листочек с растущего неподалеку куста, Фейт помяла его в пальцах.

– Мы же договорились прекратить общение, – заметила она робко. – И потом, разве я настаиваю на свидании? Ведь я и так получила гораздо больше, чем ожидала, в смысле – карьеру.

Конечно, она совершенно права. Поэтому Дилан не стал слушать возражений.

– Вот и нет. Ты заплатила за три свидания. Если против традиционных свиданий, с ресторанами и прогулками по ночному городу, будь по-твоему. Если по-прежнему хочешь, чтобы речь шла только о твоей карьере, я согласен и на это. И совсем не против еще раз обговорить твое будущее и окончательно убедиться, что тебя все устраивает. – Он нес несусветную чепуху, но уже не мог остановиться. – Все равно мы встречаемся на работе. Почему бы и не…

– Ты прекрасно знаешь, почему бы и не… – оборвала Фейт, скрестив руки на груди. – Ты обещал завязать. Я, как видишь, держу обещание. А ты? Уже успел его нарушить.

– Но с тех пор прошел целый месяц, – запротестовал Дилан, – и все в порядке.

Ну конечно, все в порядке! Поэтому она до сих пор просыпается по ночам, снова и снова воскрешая в памяти тот восхитительный вечер. А кожа до сих пор ощущает на себе его поцелуи. О чем тут говорить? Его могучая грудь в завитках темных волос до сих пор стоит у нее перед глазами. Даже сейчас, глядя на Дилана, она представляла его обнаженным.

– Ну и как ты себе все это представляешь? – Она старалась за раздражением скрыть новую вспышку желания.

– Я заеду за тобой. Мы часто ездили на машине вдвоем, и ничего страшного не происходило. Поэтому, думаю, проблем не возникнет и теперь. Потом вместе отправимся на презентацию. Неужели ты не хочешь туда попасть? Увидеть зал, украшенный твоими букетами?

Дилан знал ее слабости. Конечно, перед таким заманчивым предложением она устоять не могла.

– Ну вот, отправишься туда в моей компании. Не думаю, что она тебе так уж неприятна. – Он скромно улыбнулся. – Можем потанцевать. Вокруг будут люди, члены корпорации Хоуков, так что опасаться тоже нечего. А потом отвезу тебя домой.

– Вот эта идея мне не нравится. – Фейт заправила за ухо прядь волос.

– Да нет же, Фейт! Не ко мне домой, а к тебе!

– Все равно не нравится. Вдруг ты захочешь ко мне подняться и…

– Как скажешь, – прервал он решительно. Она, конечно, права. Сейчас он держит себя в руках в ее присутствии, однако на презентации обстановка несколько иная. Каким бы ни был танец, он все же подразумевает под собой некоторую близость тел, которая, несомненно, заставит их желать еще большей близости. И потом, они почти наверняка будут разгорячены шампанским. – Вызову тебе такси. Пусть стоит на парковке. Когда захочешь, тогда и уедешь. Одна.

Она задумчиво почесала нос:

– Ну ладно, звучит вполне невинно. А потом все будет как надо?

– Конечно, все будет как надо, – заверил он, сам не зная толком, чего ему надо. Хотя точно был уверен в том, что вернет ей все деньги. Не хватало еще, чтобы такая девушка, как Фейт, платила за него на аукционе! Восемь тысяч двести долларов – серьезная по ее меркам сумма, и он возместит все до последнего цента, как бы она ни сопротивлялась. И по части денег намерен обсудить кое-что еще. – Буду очень признателен, если позволишь купить тебе подходящее случаю вечернее платье.

Она нахмурилась. Что он выдумывает?

– Не хватало еще, чтобы ты покупал мне платья, Дилан!

Он ожидал протеста с ее стороны, поэтому подготовился соответствующе.

– Ты вложила в аукцион огромную сумму, и ничего. А теперь я хочу сделать тебе подарок.

– Зачем мне твои подарки?

– Просто порадую тебя, и все. – Он решил стоять на своем до конца. Пусть у Фейт останется что-нибудь на память о нем. О той восхитительной встрече, которую он точно никогда не забудет. А если забудет она, пусть, глядя на это платье, вспомнит его. К тому же Фейт вряд ли может позволить себе по-настоящему роскошный дорогой наряд. А ведь она так прекрасна! Разве справедливо, чтобы такая девушка не имела красивого вечернего платья?

– Ничего тут нет радостного, – проворчала Фейт. Она терпеть не могла походы по магазинам в чьей бы то ни было компании. Тем более в компании Дилана, мысли о котором и без того не переставали ее волновать. Ей нужно успокоиться, а не усугублять ситуацию. Неужели директор корпорации не понимает таких элементарных вещей?

– Я же не собираюсь подбирать к нему нижнее белье! – резонно заметил он.

– Дилан! – возмутилась Фейт, но он не собирался выслушивать возражения.

– Подумаешь, какая ерунда! Подарю тебе платье, сходим на свидание, а потом снова станем начальником и подчиненной.

– Ты хочешь отправиться за покупками со мной? – Она подняла бровь. – Вдвоем?

Вдвоем, конечно, никуда ходить не следует. Но у него уже готово решение и на этот счет.

– Нам составит компанию профессиональный стилист. Он-то и поможет тебе выбрать подходящий наряд. Уж не думаешь ли ты, что я разбираюсь в женских вещах?

Фейт колебалась, Дилан не хотел ждать, поэтому заявил:

– Просто соглашайся, Фейт, и все на этом.

Она глубоко вздохнула. Спорить с ним не имело смысла. К тому же, что греха таить, ей очень хотелось побыть хоть немного рядом, полюбоваться Диланом, поговорить о чем-нибудь, кроме работы. Она соскучилась по их непринужденному дружескому общению.

– Ну ладно. – Она вздохнула.

Вот и хорошо. Отчасти он был рад и уже с нетерпением ждал свидания. Отчасти сомневался, правильно ли поступил, снова решившись играть с огнем. Ведь Фейт явно дала ему понять: рассчитывать не на что. Он и сам придерживался того же мнения. Поэтому придется вести себя прилично. Зачем ему эти муки? Разве он мазохист? Но жить без малейшей надежды на встречу еще мучительнее. Пусть она состоится! Да, пожалуй, радость все-таки преобладала над раскаянием.

Фейт остановила машину у магазина одежды. Как ни тяжело признаваться, она все же вынуждена это принять, новая встреча с Диланом ее радовала. Хотя, конечно, радоваться не следовало.

С большим трудом удалось сделать вид, что он больше не производит на нее впечатления. Желание жгло все так же, и Фейт была бессильна с ним справиться. Она надеялась только на профессионального стилиста. Хорошо бы он сопровождал каждый ее шаг, чтобы она не смогла наделать глупостей.

Но почему Дилану пришла в голову столь нелепая идея? Неужели он уже охладел к ней и больше не испытывает никакого влечения? Вполне возможен и такой вариант. Он окружен женщинами, те без ума от него. Кто такая Фейт, чтобы мысли о ней не давали ему покоя целый месяц? Конечно, он уже нашел ей замену. Само собой, это было бы правильно. Тем не менее почему-то от этой мысли так больно!

Наконец подъехал Дилан, вышел из машины. На нем были джинсы и белая рубашка. Фейт видела его в джинсах только раз, в то утро, когда проснулась в его кровати. Нужно отвлечься от воспоминаний минувшей ночи. Ничего хорошего они не принесут. Но восхитительные ягодицы Дилана, туго обтянутые джинсами, мешали отвлечься, и непрошеные мысли возвращались снова и снова.

– Добрый вечер, Фейт, – сказал он, открывая дверцу ее машины. При звуке его сексуального голоса по спине Фейт пробежала дрожь.

Она вышла из автомобиля.

– Ну, привет, – ответила она. – Будем ждать стилиста или он уже на месте?

– Она уже в магазине.

– Ну, тогда поторопимся.

– Вижу, тебе не терпится начать шопинг, – сделал вывод Дилан. – А ведь как сопротивлялась!

Тут он прав, но лишь отчасти. Причина в другом. Ей не терпелось скорее встретиться со стилистом, потому что оставаться наедине с Диланом становилось все невыносимее. При каждом его движении ее обжигало огнем, совершенно не хотелось всем своим видом демонстрировать, что мысленно она все еще находится в его постели. Она выпрямилась.

– Быстрее начнем, быстрее закончим. – Фейт поспешила разочаровать своего спутника.

Дверь магазина открыла женщина средних лет в стильном дорогом костюме. Ее светлые волосы были уложены в элегантное каре. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять: в вопросах моды она разбирается и о последних тенденциях знает все.

– Дилан и Фейт? – спросила она.

– Да, это мы. – Дилан протянул ей руку.

– Я Джули. – Крепко пожав его ладонь, она протянула руку Фейт. – Если я правильно понимаю, мы выбираем для Фейт праздничный наряд?

– Да, – подтвердила Фейт. – Что-нибудь официальное, для презентации.

– Ну и замечательно. Нам сюда. – Она указала на отдел вечерних платьев.

Фейт посмотрела на Дилана:

– Я постараюсь недолго. Не хочу, чтобы ты два часа ждал за дверью.

– Я и не собираюсь ждать за дверью, потому что пойду с вами.

Только этого не хватало! Переодеваться под его чутким руководством?

– Да ну? Разве тебе интересно рассматривать женскую одежду?

Глупости, конечно. Ведь не собирается же он подглядывать, как мальчишка? Но после выходки с платьем Фейт уже не знала, чего еще ожидать от него.

– Еще как интересно! И вообще, не отставай от Джули. Она уже почти скрылась из вида.

Он направился к платьям. Фейт за ним, а что еще оставалось делать? Спорить с ним бесполезно. Проще время от времени соглашаться, тем более что делать это приходится не так часто.

– У вас есть какие-то предпочтения? – поинтересовалась Джули. – Что примерно вам бы хотелось?

Фейт закусила губу и задумалась. Все это время она была поглощена мыслями о Дилане и совершенно не интересовалась выбором платья.

– Что-нибудь яркое, – предложил он. – Жизнерадостное.

– Понимаю.

– Что-нибудь необычное. В платьях на бретельках она выглядит просто потрясающе. Впрочем, она во всем выглядит просто потрясающе, поэтому выбор у вас безграничный.

Фейт смутилась и сделала вид, что сосредоточенно рассматривает наряды, но уже первый увиденный ценник чуть не заставил ее подпрыгнуть.

– Ну и что? – удивился Дилан, поймав ее взгляд. – Я же за все плачу, а не ты.

Ну разумеется. Теперь она всю жизнь будет чувствовать себя обязанной. Далось ему это платье и третье свидание! Фейт прекрасно обошлась бы и без того и без другого.

– А ты, интересно, что наденешь? – спросила она.

– Ну… – Дилан замялся.

– Что из шкафа выпадет? – предположила она.

– Да просто костюм, что уж тут мудрить? – Он пожал плечами. Можно подумать, выбор одежды для мужчины так же важен, как для женщины.

– Скучный-прескучный деловой костюм, – подытожила Фейт, – белую рубашку и галстук.

– Именно так, – подтвердил Дилан.

– Повеситься можно от тоски. – Она фыркнула. – Знаешь что, я разрешу тебе оплатить мою одежду, если позволишь выбрать вещи для тебя.

– Вот как? – удивился он.

– Что-то не нравится?

Ну, пусть поступает, как считает нужным. Девушка с таким безупречным вкусом вряд ли сделает плохой выбор. И потом, этот костюм будет напоминать ему о ней.

– Ну, сделка так сделка. Договорились! – Он повернулся к Джули: – Придется нам заглянуть и в отдел для мужчин.

Потом они долго-долго, часа три, не меньше, ходили по магазину, хватая все подряд, пока наконец на вешалках не осталось одежды меньше, чем у них в руках. Фейт было совершенно все равно, в чем идти на презентацию. Дилан считал, что она в любом наряде выглядит безупречно. Зачем было тогда устраивать весь этот шопинг? Только чтобы пустить ей пыль в глаза? Фейт не переставала удивляться странностям своего начальника.