Текст книги "Грехи купидона"

Глава 4

В течение нескольких секунд я пораженно смотрю на нее через стол, не произнося ни слова. Она, как и я, молода. Розовые волосы убраны назад в тугой, гладкий хвост. На ней застегнутая на все пуговицы блузка с высоким воротничком и рюшами, юбка длиной до колен и удобные черные мокасины. Красные крылья крепко прижаты к спине, сама она вежливо мне улыбается. Однако старомодный наряд нисколько не умаляет ее красоты. Розоволосая, похожая на учительницу католической школы, она, пожалуй, влажная мечта любого парня. Честно говоря, я даже немного завидую размеру ее груди. Очень пышная. И округлая.

Я понимаю, что чересчур долго пялюсь на грудь купидона, поэтому быстро перевожу взгляд вверх. Теперь мне ясно, почему парни часто так делают. Некоторые груди прямо-таки требуют внимания. Если купидона и беспокоит мой интерес к ее дынькам, она этого не показывает.

– Эм… чем могу помочь? – наконец говорю я.

Она склоняет голову.

– Вы вызвали меня, мадам Купидон.

Мадам?

– Нет, не вызывала.

– Я полагаю, ты вызвала ее, когда заявила, что нуждаешься в помощи, – напоминает мне Разиэль.

– О. Эм. Кто ты? – спрашиваю я.

Она поднимает запястье, чтобы я могла ясно увидеть буквы LXIX.

– Я купидон номер шестьдесят девять.

– Разумеется, – бормочу я, в то время как сидящий рядом со мной демон хихикает, как четырнадцатилетний мальчишка.

– Хорошо, тогда я прошу прощения за то, что случайно вызвала тебя… Лекс, – обращаюсь я к ней на ходу выдуманным именем. Я совершенно не собираюсь называть ее «шестьдесят девять». Ни за что.

– Мне вернуться к моим обязанностям купидона?

– Да. Подожди, нет, – быстро передумываю я. – Твое тело частично материально. Значит ли это, что ты на высокой должности?

Она с энтузиазмом кивает.

– Я купидон месяца. Уже восемьсот тридцать три месяца подряд. Вот почему мне выпала честь быть вашей помощницей. Могу ли я узнать, что случилось с купидоном четыреста?

Я ерзаю на стуле.

– О, гм, Сема был неожиданно уволен.

Джеркаф фыркает, и я бросаю на него злой взгляд.

– В таком случае, рада служить вам, мадам Купидон.

– Можешь называть меня Эмили.

Она кивает.

– Как пожелаете.

– Я даже не знала, что бывают «Купидоны месяца», – признаюсь я.

– Неудивительно, – бормочет сидящий рядом Разиэль.

Не подумав, я пинаю его под столом, и он вздрагивает, потому что попадаю я точно в лодыжку. Разве мне можно пинать ангелов? Я смотрю на потолок, ожидая, что на мою голову обрушится гнев небес. И прошу прощения у ангела.

– Извини. Нога соскользнула.

Он выгибает бровь.

– Ангелы распознают ложь.

– О.

Неловко.

Я возвращаюсь к купидону.

– Итак. Лекс. Как ты заработала этот престижный титул?

– Каждый день передо мной стоит четкая цель купидона, которую я стараюсь достичь. Например, я удостоверяюсь, что каждый день благодаря мне образуется не менее пяти Любовных Связей и не менее двадцати сексуальных взаимодействий. Также я слежу за тем, чтобы Прикосновение Флирта досталось по меньшей мере ста разным людям.

Я распахиваю от удивления рот. Я никогда не встречала купидона, которому бы нравилась наша работенка, не говоря уже о постановке целей на день и всем прочем.

– Боже правый, ты делаешь все это каждый день?

Девушка с энтузиазмом кивает.

– Я люблю распространять любовь, – говорит она, сияя. Крылья топорщатся за спиной, как будто от нашего разговора ее переполняет энергия. – У нас, купидонов, лучшая работа по сравнению со всеми существами Завесы. Разве вам не нравится видеть, как с вашей помощью кто-то влюбляется? – мечтательно спрашивает она.

Ух ты. Да у этой девушки запущенный случай гиперактивного купидонства.

– Мм, конечно.

Купидон принимается поглаживать Стрелы Любви, которые торчат из-за ее плеча, и смотрит куда-то в пространство, словно ей не терпится вернуться к своим купидоньим делами, поэтому я щелкаю пальцами.

– Сосредоточься, Лекс.

– Простите. Я думала о том, сколько возможных Любовных Связей получится организовать по возвращении.

Вау. Помимо того, что у этой девушки суперская грудь, она еще и передовик производства. Не знаю, впечатлиться мне или испугаться. Я смотрю вниз и свожу руки вместе, пытаясь понять, получится ли сделать мою грудь такой же пышной.

– Полагаю, ты много знаешь о купидонах и Завесе?

Удовлетворенная своей грудью, я опускаю руки с полным достоинства кивком.

Купидон с энтузиазмом кивает.

– О да. Помимо того, что я Купидон Месяца более восьмисот месяцев подряд, я также выступала послом Завесы от… как вы его назвали, Семы, всякий раз, когда нужно было встретиться с представителями Меньших сил Завесы. Еще я скрупулезно изучила полномочия купидонов, наши обязанности и роль в Завесе.

– Отлично, – отвечаю я с улыбкой. – Поговорим гипотетически, хорошо?

Девушка переводит взгляд на ангела и демона, прежде чем снова посмотреть мне в глаза.

– Хорошо.

– Так вот, гипотетически, предположим, что купидон может входить и выходить из Завесы по своему желанию. И допустим, что она случайно передала некоторые черты купидонов своим парам.

– Что ты сделала? – рычит Разиэль. Я его игнорирую.

– Передала черты? – переспрашивает Лекс.

– Ага. Скажем… крылья купидона и номер купидона. Гипотетически, почему бы это могло произойти?

Купидон с мгновение раздумывает.

– Хм. Я не могу ответить на этот вопрос, так как никогда не читала о подобном. Насколько мне известно, купидоны ни с кем никогда не образовывали пару. У нас нет на это времени, к тому же нам и так очень повезло – мы можем дарить любовь другим. Замечательная работа!

Я смеюсь над шуткой, но потом понимаю, что девушка говорит всерьез. Я маскирую смех кашлем. Придется привыкнуть к ее предприимчивому подходу.

Я поворачиваюсь к ангелу и демону.

– Ладно. Итак. На чем мы остановились?

Джеркаф скрещивает руки на груди и откидывается в кресле, чтобы одарить меня насмешливым взглядом.

– Ты ожидала, что мы выдадим тебе краткую версию того, что значит быть двумя самыми могущественными и влиятельными сущностями с начала времен, – растягивает слова Джеркаф.

– Да, именно. Давайте, не томите.

Демон и ангел долго смотрят друг на друга… а затем стремительно исчезают в клубах черного дыма и белого света.

– Блин! – восклицаю я, хлопнув рукой по столу. Главные силы Завесы. Больше похожи на занозы в заднице.

Я рассеянно провожу пальцем по своей новой метке начальницы купидонов, обдумывая следующий шаг.

– Лекс, ты можешь найти информацию обо всех сущностях Завесы? Главных и Малых?

Думаю, придется самой разбираться в возможно приобретенных способностях.

– Конечно, мадам Купидон, – заверяет она меня.

– Лекс, зови меня просто Эмили.

– Конечно, мадам Купидон Эмили.

– Нет, я не…

Я не успеваю договорить, потому что в кабинет вплывают еще два купидона, останавливаются и смотрят на меня через стол, на их лицах смесь шока и ярости.

Один из них – старый руководитель, который, как я помню, наказал меня за то, что я раздавала Страсть, только если кто-то произносил слово «инсульт» в полночь. Улавливаете? Ударило – инсультом – в полночь? Да. Мне было скучно. В общем, он наказал меня сотней дополнительных Любовных Связей. Он не очень мне нравится.

Второй купидон – морщинистая старуха с бигуди в волосах. Бедняжка, наверное, так и умерла. Я смотрю вниз и вижу, что она в тапочках и домашнем халате на молнии. Неудивительно, что она кажется такой ворчливой. Вероятно, смерть помешала спать.

– Где купидон четыреста? – требовательно спрашивает она.

Я не могу показать им и каплю слабости, иначе они меня уничтожат. Я сажусь прямее и смотрю ей в глаза.

– Он был уволен.

Они оба бледнеют.

– Невозможно. Глава Купидонства не может быть уволен, – оспаривает она мои слова, качая головой.

Я наклоняюсь вперед и забираю кнопку увольнения.

– Не знаю, мне кажется, это вполне возможно.

Старуха делает несколько шагов назад по воздуху, и оба купидона обращают внимание на метку Главы на моем запястье. Они обмениваются тревожными взглядами.

– Так это значит…

Откинувшись назад с ухмылкой, я закидываю ноги на стол и закладываю руки за голову для большей драматичности.

– Это значит, что я ваша новая начальница, и я кое-что здесь поменяю.

Купидоны смотрят на меня с ужасом.

Я лучезарно улыбаюсь. Будет весело.

Глава 5

– Ты хочешь сделать что?

Старуха-купидон, которую я любовно окрестила Бигуди, не может моргнуть последние минут десять. Вот насколько сильно выпучила она глаза. Видимо, ей очень не нравится новое направление, которое я выбрала для купидонства.

Сема считал, что я совершила преступления против купидонства, но я не согласна с этим. Я думаю, что это как раз таки Глава Купидонства совершил преступления против бедных смиренных купидонов. И я намерена это исправить.

Мы сидим здесь уже несколько часов. Я просматриваю старые записи начальника купидонов, изучаю статистику и требования к сотрудникам… а также делаю все возможное, чтобы запомнить информацию, которую Лекс смогла найти о других сущностях Завесы.

Купидон-руководитель, номер девятнадцать, наконец-то перестал спорить со мной и теперь просто нависает над креслом, постукивая пальцем по лбу. Он тихо напевает под нос любовные песни девяностых, когда я придумываю какое-нибудь новое правило или отменяю старое. Что ж, я тоже поклонница техник преодоления стресса.

– Купидонам нужна система премий, – объясняю я Бигуди. – Держу пари, у ангелов и демонов она есть, и потрясающая.

Лекс стоит справа от меня, старательно делая заметки. Она поднимает глаза и постукивает по одной из прилежно штудируемых книг.

– Демоны устраивают вечеринки одержимости дважды в год. В человеческом мире это происходит на Хэллоуин и в Налоговый день[3]3
  В Соединенных Штатах Налоговый день – это день, когда федеральному правительству должна быть представлена налоговая декларация по индивидуальному подоходному налогу.


[Закрыть].

– Увидели? – самодовольно указываю я Бигуди. – Даже в Аду для работников есть система премий.

Бигуди фыркает с явной неприязнью.

– Купидонам не нужна система премий. Мы распространяем любовь и желание. Этого достаточно.

Лекс кивает в знак согласия, пока я не бросаю на нее предостерегающий взгляд. Она сразу же вскидывает голову.

– А что у ангелов? – спрашиваю я Лекс.

– Ну… у них сами небеса.

О. Точно.

– Ладно, с этого момента для купидонов будет устраиваться ежегодная вечеринка. Может быть, на следующий день после Дня святого Валентина. Мы соберем всех в Купидонвилле и устроим фестиваль. И еще – у всех будут осязаемые тела.

Бигуди сильнее вылупляет глаза.

– Вы не сделаете этого! Нельзя этого делать!

Лекс открывает огромную красную книгу с розовыми страницами и указывает на строчку.

– Вообще-то здесь говорится, что Глава Купидонства обладает способностью управлять телесностью любого купидона. Так что технически может.

Я сладко улыбаюсь.

– Физические тела у всех на двадцать четыре часа. Мы наградим лучших сотрудников, устроим игры, приготовим еду и вино и, конечно же, разрешим добровольные сексуальные утехи.

Я наблюдаю за тем, как мои слова волшебным образом записываются в книгу законов Купидоноства розовыми чернилами с блеском. Потрясающе.

– И это не считая обязательного отпуска.

– Отпуска? – визгливо повторяет Бигуди. Она смотрит на Девятнадцатого, но тот напевает «I Want It That Way»[4]4
  «I Want It That Way» («Я сам выбрал путь») – песня американской музыкальной группы Backstreet Boys.


[Закрыть] и полностью нас игнорирует.

– Да. У каждого купидона будет ежегодный двухнедельный отпуск. Они смогут отправиться в любой мир по выбору и обретут на это время телесность, чтобы делать… все, что захотят. Когда отпуск закончится, мы вернем их обратно в назначенный мир, и я гарантирую – купидоны будут работать эффективнее. И знаете, почему? – спрашиваю я, наклоняясь вперед.

Бигуди скрипит вставными зубами.

– Почему?

– Потому что, – говорю я со вздохом, – если бы я не была так одинока и полна зависти, из меня получился купидон получше, – честно объясняю я. – Счастливые купидоны распространяют лучшую любовь. Поверьте мне. Я – Глава купидонов.

Мне кажется, она представляет, как тянется через стол и душит меня.

– О, и больше никаких увольнений бедных купидонов, если только они не делают что-то действительно ужасное. Оставьте их в покое. Им одиноко. – Я щелкаю пальцами. – Вспомнила. Хочу, чтобы у купидонов были партнеры.

– Партнеры, – бесцветно повторяет старуха.

– Да. Купидоны больше не будут работать индивидуально. Так мы справимся с их одиночеством и привнесем в их жизнь чувство товарищества. Еще организуем дружеское соревнование: кто сможет организовать большее количество Любовных связей. Нашему делу это пойдет на пользу, обещаю.

Бигуди качает головой.

– В мое время купидоны выполняли свои обязанности, и не было никаких разговоров об этом одиночестве.

– Что ж, сейчас самое время немного встряхнуться. Давайте сделаем жизнь купидонов хотя бы немного приятней. Никому не нравится торчать невидимым в Завесе в полном одиночестве годами, чтобы в конечном итоге сойти с ума и быть уволенным.

Я встаю, и Лекс тут же вскакивает рядом со мной.

– Мне правда нужно вернуться в мир фейри. Я должна проследить за королевской семьей и заняться сексом со своими парами. – Я поворачиваюсь к Лекс: – Справишься с введением всех изменений?

– Конечно, – уверенно говорит она. – Я обо всем позабочусь.

Иметь помощницу очень удобно.

– Бигуди и Девятнадцать помогут тебе, – я смотрю на ворчливых купидонов. – Если, конечно, вы не хотите, чтобы я понизила вас двоих в должности и нашла кого-то другого?..

Бигуди быстро качает головой, и даже Девятнадцатый прерывает пение словом «Нет».

– Хорошо. Я проверю. О, чуть не забыла.

Я подхожу к своему столу и нажимаю на еще одну волшебную кнопку. Набираю номер семьсот двадцать и смотрю, как в розовом дыме передо мной возникает знакомый купидон.

Он удивленно оглядывается по сторонам.

– Что, черт возьми, такое? Я не сделал ничего плохого.

Я улыбаюсь ему. У него загорелое, симпатичное лицо и взъерошенные розовые волосы.

– Мы снова встретились, «семьсот двадцать».

Он перестает озираться по сторонам и переводит на меня взгляд. Я вижу, как на его лице мелькает узнавание, и темные брови удивленно поднимаются.

– Ну, я, блин, насади меня на член. Тысяча пятьдесят, это ты?

Я сияю.

– Именно я. Но можешь звать меня Стерва Начальница Эмили, потому что теперь я веду это шоу страсти.

Глаза купидона расширяются.

– Да ты мне чешешь!

– Не-а, – говорю я, перекатываясь на пятки и чувствуя головокружение. – Это абсолютная правда. И я тут кое-что меняю.

Я щелкаю пальцами, и его тело мгновенно становится плотным. Ага. Лекс показала мне этот маленький трюк. Круто быть Главой купидонов.

Он смотрит на свое теперь осязаемое тело и присвистывает.

– Ну, думаю, ты все-таки не просто так сотрясаешь воздух. Что за чертовщина?

Купидон дотягивается до паха и задерживает на нем руки, словно хочет убедиться, что член на месте. Заметив, что Лекс смотрит на него, купидон подмигивает девушке.

– Хочешь быть первой, кто его увидит, милая?

Лекс краснеет и придвигается ко мне.

– Не флиртуй с моей ассистенткой, Сев. Сможешь пустить его в дело только после того, как поможешь провести здесь необходимые изменения, понял?

Он хмурится и опускает руку.

– О чем ты, черт возьми, говоришь?

– Я назначаю тебя первым руководителем. Лекс поможет тебе освоиться. Я поверяю тебе проследить за тем, чтобы остальные купидоны следовали моим новым законам. Сможешь это сделать?

Купидон коварно ухмыляется.

– Милая, ты только что вернула мне член. Я сделаю все, что ты захочешь.

А говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Не-а. Через член.

Глава 6

Лекс подробно объясняет мне, как путешествовать по Завесе, Купидвиллю и остальным мирам. Будучи Главой купидонов, это довольно просто. Итак, я четко представляю царство фейри и выдергиваю себя из Купидвилля. Я знаю, что Сев и Лекс внедрят все нужные изменения в Купидвилле, пока я отсутствую. Меня не было уже несколько часов, и мне не терпится вернуться к поискам Окота и принцессы.

Ощущения при движении сквозь Завесу в мир фейри немного странные, но мне удается не заблевать себе ноги, так что это уже кое-что.

В итоге я приземляюсь в охотничьем сарае в землях Ронака, там, где я оставила генфинов. Еще темно, и я с любопытством оглядываюсь вокруг. После тщательного осмотра становится понятно, что их здесь нет. Я остаюсь невидимой и лечу к нашей норе, чтобы проверить, на всякий случай, вдруг ребята вернулись туда.

Всего несколько часов назад мы бились здесь за наши жизни с напавшими на нас из засады солдатами принцессы Суры.

Я лечу через гостиную и хмурюсь. От схватки не осталось и следа. Картины снова висят на стенах, исчезли пятна крови, а на полу новый ковер.

Я возвращаюсь в видимый мир и обхожу помещение, чувствуя, что что-то не так. Я захожу на кухню, осматриваю шкафы и хмурюсь сильнее. Еды нет. Вообще никакой.

Для обычного человека, возможно, это не такой уж и тревожный сигнал. Но у моих ребят было полно еды. Не только потому, что они сами едят как кони, но и потому, что я тоже ем как лошадь. Всего несколько часов назад шкафы были забиты до отказа.

Я смотрю на пустые полки, пытаясь осмыслить увиденное. Обхожу дом еще раз и наконец понимаю, что еще меня беспокоит. В воздухе плавают частички пыли. Воздух в доме стал затхлым, а ведь только вчера он был свеж.

– О, черт.

Желудок сводит от ужаса, и не успеваю я опомниться, как становлюсь невидимой, пролетаю сквозь стены и вылетаю из норы. Я мчусь через деревню генфинов и останавливаюсь, увидев одинокого генфина, который идет по улице. Становлюсь видимой и приземляюсь перед ним. Я чуть не перепугала беднягу до самого хвоста, и он замахивается на меня когтями, но, к счастью, я уворачиваюсь.

– Извините! – тотчас говорю я, поднимая руки вверх. Мне стоило подумать, прежде чем пугать хищника, но вот как я веду себя, запаниковав. – Я просто хотела узнать, какой сегодня день.

Он смотрит на меня с удивлением, рука с когтями все еще в замахе, но он наконец опускает ее и скрещивает руки на груди.

– Кто ты, черт возьми, такая?

– Я Эмили, – нетерпеливо говорю я. – Я…

Генфин замечает то, как я выгляжу, и его глаза расширяются.

– Ты – купидон.

Я смотрю на него с удивлением. Понятия не имею, откуда он знает.

– Мм, да. Слушайте, я просто хочу знать, какой сегодня день.

Проходит несколько секунд, и он наконец перестает удивленно на меня глазеть и отвечает:

– Сегодня день летнего солнцестояния.

– Что? – Я чувствую, как кровь отливает от лица, и машинально качаю головой. Я даже не осознаю, что, словно сумасшедшая, схватила генфина за руки, пока он не сбрасывает их. – Нет. Этого не может быть, – возражаю я. – До дня летнего солнцестояния оставалось… около четырех недель! – почти визжу я.

– Лучше бы тебе убраться отсюда, – говорит генфин, не утруждая себя заботой о моем потерянном времени. – Купидону небезопасно находиться на открытом пространстве. Даже здесь. У принца везде есть глаза, и я не хочу, чтобы меня с тобой видели.

Я даже не успеваю осознать смысл этих странных зловещих слов, как он уходит. Я все еще качаю головой и бранюсь посреди мощеной улицы. Я причитаю как сумасшедшая, но меня слышат только закрытые двери и пустые магазины.

Меня не было всего несколько часов. Как могли пройти целые недели?

– Ладно, Эмили, – говорю я себе, кружась по пустой улице. – Думай, думай, думай.

Слова Ронака эхом отдаются в моей голове. Три дня. Он дал мне три дня на слежку за королевскими особами и выяснение, что, черт возьми, происходит. Если бы я не вернулась к тому времени, мои генфины собирались сами отправиться во дворец. Что было бы плохим вариантом. Очень, очень плохим. Я до сих пор не знаю, на самом ли деле предала нас принцесса Сура. И если принц найдет их…

Нет. Нет. Нельзя думать об этом.

Когда я слышу звук открывающейся двери и громкий смех, я снова инстинктивно становлюсь невидимкой. Из паба выходит группа генфинов и, покачиваясь и спотыкаясь, направляется домой.

Если меня не было несколько недель, то парни наверняка сходят с ума от тревоги. И они наверняка уже отправились меня искать. Вопрос в том, где мне их искать? Проклятый Купидвилль и его дурацкие разрывы и искажение времени!

Зная Ронака, могу предположить, что он бы мгновенно направился прямиком во дворец. Но, может быть, Силред, более здравомыслящий, придумал бы другой способ найти меня, не такой губительный?

Я раздумываю одну пятую секунды и сразу же отбрасываю эту мысль. Генфины – сумасшедшие. А когда дело касается меня, даже самый спокойный из них спятит. Клянусь, если их поймали и убили… Не-а. Не думай об этом.

Сначала мне нужно отправиться на поиски во дворец, поэтому я взмываю в небо и невидимкой лечу на всех парах. Когда я добираюсь до острова королевства, солнце уже взошло и я купаюсь в пурпурных лучах рассвета.

По мере приближения становится очевидным одно – что-то пошло не по плану.