Текст книги "Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке"

3.2. МОНГОЛЬСКИЙ ТРАНСФЕР? СРЕДНЕВЕКОВАЯ ПРАКТИКА ЗАЛОЖНИЧЕСТВА В ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ

Российская имперская элита XVIII века рассматривала захват заложников как нечто целиком и полностью само собой разумеющееся и считала, что его легитимность обоснована уже одной лишь давностью традиции. Вновь и вновь в источниках встречаются указания на порядок действий, известный «с незапамятных времен». Чтобы понять концепцию заложничества в ее русском и российском исполнении, а также изменения, которые произошли в XVIII веке, необходимо – как уже было сделано в предшествующей главе о подданстве – обратиться к истокам метода, к этапу его становления в восточнославянском регионе.

Сразу же возникает вопрос не только о преемственности и разрыве с традициями на протяжении столетий. Прежде всего необходимо прояснить, на какие традиции ориентировалось русское и позднее российское заложничество. Идет ли речь о том, что заложничество стало актом сложного культурного обмена в рамках пространства Slavia Asiatica?275275
  С полным основанием в литературе, особенно в отношении европейского Средневековья, указывается на широкий спектр культурных связей и процесс взаимообмена. Вместе с тем отношения трансфера – это только одна из многих возможных форм взаимодействия. Gerogiorgakis, Scheel, Schorkowitz. Kulturtransfer vergleichend betrachtet; Schorkowitz. Akkulturation und Kulturtransfer in der Slavia Asiatica.


[Закрыть] Или можно говорить о захвате заложников как об осознанном акте культурного трансфера, трансфера определенного метода, который Великое княжество Московское после окончания монголо-татарского владычества переняло у Золотой Орды, так же как сбор дани (ясак), введение почтовой системы (ям), перепись населения и многие другие государственные практики? Следовало ли, таким образом, русское и позже российское формирование заложничества в русле монголо-татарской традиции?276276
  По мнению Л. И. Шерстовой и В. В. Трепавлова, заложничество относится к ряду практик, заимствованных в монгольский период. Помимо уплаты ясака, указывается также на практику принесения присяги на верность (шертование). Шерстова. Русские в Сибири XVII века. С. 23; Трепавлов. «Белый царь». С. 180–184. – Термин «монголо-татарское» владычество учитывает тот факт, что изначально исключительно этнически монгольская правящая верхушка захватчиков с принятием самое позднее в XIII веке ислама при правлении Берке-хана все больше смешивалась с тюркоязычными азиатскими этническими группами, так что в итоге нельзя говорить о чисто «монгольском» правлении. Spuler. Die Goldene Horde. S. 281–282.


[Закрыть]

В научной литературе встречаются бесчисленные, подозрительно одинаковые указания на то, что московиты переняли эту практику от монголов. Однако тщетно искать этому доказательства277277
  Бахрушин. Очерки по истории Красноярского уезда в XVII в. // Научные труды. Т. 4; Зуев. «Аманатов дать по их вере грех». С. 155–159; Торопицын. Институт аманатства. С. 59–80; Luehrmann. Alutiiq Villages under Russian and U. S. Rule. Р. 76; Khodarkovsky. Russia’s Steppe Frontier; Трепавлов. «Белый царь»; Шерстова. Русские в Сибири XVII века; Тхамоков. К вопросу о роли системы аманатства; Гринев. Туземцы-аманаты в Русской Америке; Асфандияров. Институт аманатства в Башкирии.


[Закрыть]. С. В. Бахрушин, один из самых известных экспертов московской экспансии в Сибири в XVII веке, ссылаясь на результаты обширных архивных изысканий, даже утверждает, игнорируя Античность и раннее Средневековье, что русские переняли практику, которая была изобретена монголами278278
  Бахрушин. Очерки по истории Красноярского уезда в XVII в. // Научные труды. Т. 4. С. 47.


[Закрыть].

А. З. Асфандияров заменяет отсутствующие доказательства собственными умозаключениями: невозможно представить, пишет Асфандияров, что «башкирские племена» в XIII и XIV веках «без принуждения и добровольно вносили в ее [Золотой Орды] казну ясак. <…> Без института аманатства – одного из средств принуждения, [хан Золотой Орды] [задачу удержания башкирских племен в повиновении] не смог бы <…> решить»279279
  Асфандияров. Институт аманатства в Башкирии. С. 11.


[Закрыть].

Более тщательное исследование монгольских и монголо-татарских практик порабощения и последующего взимания дани с различных русских княжеств приводит к более дифференцированным выводам. Действительно, существуют свидетельства того, что монголы в процессе покорения этнических групп и расширения империи требовали в качестве заложников сыновей или младших братьев правителей покоренных групп280280
  Помимо этого, требовалось личное появление покоренного правителя при дворе хана, проведение переписи населения, уплата дани и конфискация десятой доли людей и имущества каждого покоренного княжества. Это означало не только натуральные выплаты и выдачу продуктов животноводства, но и то, что должна быть передана десятая часть населения; часть мужского населения направлялась в армию, другая часть использовалась в качестве работников или продавалась в рабство. Martin. Medieval Russia. Р. 165.


[Закрыть]. С подобным требованием монголы в 1262 году обратились к корейскому монарху и в 1267 году к правителю Аннама. Но все доступные свидетельства заставляют предположить, что взятие заложников не являлось правилом для закрепления завоеваний на русских территориях.

В научной литературе в качестве свидетельства взятия заложников в первой фазе монгольского завоевания и покорения Руси приводится единственный источник – рассказы францисканца Джиованни дель Плано Карпини (ок. 1185 – 1252)281281
  Allsen. Mongol Imperialism; Черепнин. Монголо-татары на Руси. С. 193; May. The Mongol Conquests; Di Cosmo, Frank, Golden (Ed.). The Cambridge History of Inner Asia; Ostrowski. The Mongol Origins of Muscovite Political Institutions. – О захвате заложников как институте монгольского правления в конце XIV века см. ниже.


[Закрыть]. Карпини отметил, что тверской князь Ярослав Ярославович (1230–1272), впоследствии великий князь Владимирский, должен был посылать своих детей в качестве залога добросовестного поведения должника282282
  Карпини. Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. С. 55.


[Закрыть]. В действительности формулировки Карпини говорят о том, что монголы не применяли практику заложничества по отношению к русским княжествам в 1240‐х годах. Согласно Карпини, взятые в качестве «заложников» сыновья или братья князей позже никогда больше не выпускались из столицы Орды – Сарая, даже если отец или брат, который осуществлял господство над определенной территорией, умирал, не оставляя преемников283283
  Там же. С. 56.


[Закрыть]. Это говорит о том, что Карпини наблюдал одну из форм монгольского плена, поскольку отсутствует элемент, столь характерный для практики заложничества, а именно временное удерживание заложника или даже обмен заложников284284
  Процедура обмена заложниками, столь значимая для российской формы заложничества, будет подробнее рассмотрена ниже.


[Закрыть]. Русский дореволюционный историк А. В. Экземплярский в своем изложении данного инцидента также исходит из того, что речь идет не о захвате монголами заложников: сыновья князя Ярослава Ярославовича в 1252 году попали в монгольский плен во время битвы под Переславлем (их взяли в полон)285285
  Экземплярский. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период. С. 449–450.


[Закрыть].

Полагать, что захват заложников практиковался в первой фазе монгольского владычества, нельзя и потому, что монгольские ханы осуществляли правление из Сарая и назначали в каждом русском княжестве баскаков, чтобы иметь возможность оказывать непосредственное давление и обеспечивать постоянное подчинение. Баскаки выполняли функции, сходные с задачами губернаторов, однако также могли в любой момент применить насилие с помощью привлечения частей монгольской конницы для придания веса своим требованиям286286
  В нерусских источниках представители монголов названы даругачи (darughachi) или даруга (darugha). Об этих терминах, их возможных различиях и самих должностях см.: Vásáry. The Origin of the Institution of Basqaqs. Р. 201–206; Allsen. Mongol Imperialism. Р. 46 f.; Черепнин. Монголо-татары на Руси (XIII в.). С. 193; May. The Mongol Conquests. Р. 166 f. – Дискуссии о том, какой властью и полномочиями обладали, какие задачи решали баскаки, см.: Nitsche. Die Mongolenzeit und der Aufstieg Moskaus. S. 562, 563; Каргалов. Существовала ли на Руси военно-политическая баскакская организация; Семенов. К вопросу о золотоордынском термине «баскак».


[Закрыть]. До первой трети XIV века в их задачу входил сбор дани и налогов. Они контролировали размещение войск и создание и поддержание князьями почтовой системы. Кроме того, они следили за тем, чтобы князья при каждой смене правителя отправлялись к новому хану в Сарай с ходатайством о предоставлении им права на княжеское правление на их территории (ярлык на княжение). Это путешествие, которое князья использовали также для защиты своих политических интересов, всегда было трудным, опасным и дорогостоящим предприятием, которое обычно занимало от одного года до двух лет287287
  Черепнин. Монголо-татары на Руси (XIII в.). С. 179–203; Полубояринова. Русские люди в Золотой Орде. – Великий князь Владимирский Александр (Невский) также ездил много раз в Сарай для отстаивания своих интересов. Он совершал третью обратную поездку из Сарая, когда в 1263 году умер в Городце на Волге. Schenk. Aleksandr Nevskij. S. 54–55.


[Закрыть]. Применительно к этой фазе консолидации монгольского владычества неизвестно, чтобы баскаки брали и удерживали заложников, дабы гарантировать уплату дани или реализацию других повинностей князьями. Учитывая возможность быстрого применения своей конницы, баскаки, видимо, считали себя в состоянии справиться со своими задачами без взятия заложников.

Когда кыпчакские ханы в Сарае убедились, что Русь в достаточной мере замирена, они уполномочили в первой половине XIV века русских великих князей самостоятельно собирать налоги и поддерживать закон и порядок. Баскаки были отозваны почти со всей северо-восточной Руси. Причиной этого нововведения, таким образом, стали замирение территорий и принятие гегемонии кыпчакского хана, а не местное сопротивление монголо-татарскому владычеству в целом или уплате дани в частности288288
  Ostrowski. Muscovy and the Mongols. Р. 42–43.


[Закрыть]. Таким образом, следует отметить, что на всем этапе консолидации власти над вновь завоеванными территориями, во время которого в российском государстве захват заложников получил наибольшее распространение и значение, в случае Золотой Орды этот метод не играл абсолютно никакой роли.

Однако после ухода баскаков функционирование монголо-татарской системы власти зависело от сотрудничества русских князей с Сараем. Если раньше власть и авторитет хана в Сарае олицетворяли баскаки, то теперь русские князья оказались непосредственно включенными в жестко организованную иерархию монголо-татар. Прежде всего это относилось к великому князю московскому, который отвечал за сбор дани. Поездки, которые все русские князья обязаны были совершать по случаю их прихода к власти или смены монголо-татарского правителя, чтобы отдать дань уважения престолу хана в Сарае, после ухода баскаков становились все дольше289289
  На этом этапе активировавшихся отношений между русскими князьями и ханами Золотой Орды во второй половине XIV века также впервые появляется указание на ритуал бить челом или челобитие, что буквально может быть переведено как «ударься лбом об пол». С этим связано правило, как именно русские князья должны были приближаться к хану: в знак почтения они прикладывали лоб к земле и только после этого могли изложить свою просьбу. Выражение челобитие сохранилось в российском государстве до XIX века как официальное определение любого прошения или обращения к царю. Монголы, в свою очередь, заимствовали это понятие у китайцев, возможно, в период монгольского владычества над ними. Dewey. Russia’s Debt to the Mongols. Р. 268.


[Закрыть]. Отказаться от поездки в Орду не имел права никто. В противном случае хан посылал гонцов с вооруженными отрядами.

И все же было бы слишком смело вслед за историком Л. И. Шерстовой трактовать поездку за ярлыком (ездить за ярлыками) и последующее пребывание в Сарае как период заложничества290290
  Шерстова. Тюрки и русские в Южной Сибири. С. 66.


[Закрыть]. В русских летописях нет указаний ни на то, что поездка за ярлыками имела что-то общее с заложничеством в смысле человеческого залога, ни на то, что русские воспринимали поездку за ярлыками именно таким образом291291
  Подобная точка зрения могла быть отражена, например, в соответствующей системе понятий, которая в то время была хорошо известна благодаря внутрироссийскому контексту. Подробнее о системе понятий, касающейся заложничества, см. ниже.


[Закрыть]. Скорее можно говорить о принудительном, но ограниченном по времени пребывании князей в Орде, которое служило для демонстрации властных отношений и их ритуального выражения.

Лишь спустя многие десятилетия после передачи сбора дани русским князьям появляются указания на то, что Золотая Орда ввела некую форму захвата заложников в процесс правления Русью. Возможно, хан считал введение этого метода необходимым для противодействия укреплению местных сил и тем самым угрозе свержения Золотой Орды. В любом случае начиная с 1380‐х годов существуют свидетельства того, что сыновья князей различных русских княжеств содержались в Сарае и, по-видимому, использовались в качестве залога292292
  Приведем выборочно свидетельства: Патриаршая или Никоновская летопись // ПСРЛ. Т. 11. М., 1965. С. 90 (1386–1387) («внук Иванов, Московский видя себя држима во Орде»). С. 93 (1387) («посла во Орду сына своего»); Летописец Рогожский // ПСРЛ. Т. 15. М., 1965. С. 149 (1382) («сына своего князя Александра во Орде оставил»); Т. 15. С. 154 (1391) («князь Борис Констянтинович посла сына своего в Орду князя Ивана»); Московский летописный свод конца XV века // ПСРЛ. Т. 25. М.; Л., 1949. С. 211 (1383) («князь Дмитреи Констянтинович Суздальскы посла в Орду сына своего князя Семена; <…> сын его князь Александр оста в Орде»). Среди немногих исследований, в которых приводятся свидетельства из источников практики монгольского заложничества на Руси: Полубояринова. Русские люди в Золотой Орде. Здесь с. 13–14; Dewey. Russia’s Debt to the Mongols. Р. 254 f.


[Закрыть].

Однако в источниках того времени по-прежнему не встречается специального понятия для этой практики или самого состояния заложничества. Вместо этого используется довольно неопределенное выражение оставить во Орде или послать/отпустить в Орду для описания ситуации, когда княжеские сыновья, которых «поставляли» в Сарай, чтобы они жили там – как, например, в случае Василия из Володимира – против их воли в течение трех лет, а затем отпускали293293
  Летописец Рогожский // ПСРЛ. Т. 15. М., 1922. С. 148 (1383) («князь великий Дмитреи Иванович отпусти в Орду к царю Токтамышу сына своего старшаго Василиа из Володимеря <…> и там пребысть 3 лета»).


[Закрыть]. Принудительность пребывания особенно подчеркивается тем, что в источниках упоминается о многочисленных попытках побега294294
  Сын суздальского князя Дмитрия Константиновича, Василий Дмитриевич, который в 1382 году был взят в заложники, совершил попытку побега в 1386 году. Полубояринова. Русские люди в Золотой Орде. С. 14. – Хотя побег не удался, срок пребывания в заложниках был продлен, но уже через год (после в общей сложности пяти лет пребывания в заложниках) княжеский сын был освобожден и хан пожаловал его городом. Патриаршая или Никоновская летопись // ПСРЛ. Т. 11. М., 1965. С. 93 (1387) («приеде изо Орды князь Василей Дмитруевич Суждальский, пожалован от царя Тахтамыша: даде ему царь Городец»); Тверская летопись // ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. М., 1922. С. 154 (1387) («прииде из Орды князь Василей Дмитреевич Суздальский и поручи ему царь, вда ему Городец»); Т. 15. Вып. 1. М., 1922. С. 444 (1386) («князь великий Василей Дмитриевич из Орды убегл»). – Сын рязанского князя Олега Дмитриевича, Родослав, тоже сбежал в 1387 году из Орды. Летописец Рогожский // ПСРЛ. Т. 15. М., 1922. С. 153 (1387) («прибежа из Орды князь Родслав сын Олгов Рязанского»).


[Закрыть].

В то же время отмечается, что князья часто «посылали в Орду» своих сыновей, чтобы те могли таким образом лучше представлять и отстаивать их интересы при дворе хана295295
  Так произошло, например, с уже упомянутым сыном суздальского князя Василием Дмитриевичем, который изначально был послан в Орду, чтобы заручиться поддержкой монголов и получить ярлык, который возвел бы его на владимирский престол. Летописец Рогожский // ПСРЛ. Т. 15. М., 1965. С. 148 (1382). – Великий князь Тверской, Михаил Александрович, также при собственном возвращении из Орды оставил там своего сына для представления своих интересов. Летописец Рогожский // ПСРЛ. Т. 15. М., 1965. С. 149 (1382).


[Закрыть]. Тот, кому посчастливилось находиться в Сарае во время кончины одного из русских князей, мог даже надеяться, что хан передаст ему освободившийся удел296296
  Так произошло с князем Борисом Константиновичем, который находился в Сарае со своим сыном Иваном, когда умер великий князь Нижегородский. Летописец Рогожский // ПСРЛ. Т. 15. М., 1965. С. 149 (1382).


[Закрыть]. Нелояльное отношение одного из русских князей также могло привести к тому, что хан сместит его и заменит его сыном, которого до этого момента держали в Сарае как заложника297297
  Allsen. Mongol Imperialism. Р. 74.


[Закрыть].

Другими словами: взятие монголо-татарами в заложники сыновей русских князей в конце XIV века было включено в политическую культуру; пребывание в Орде с самого начала выполняло по меньшей мере две функции: во-первых, сыновья русских князей служили для Золотой Орды залогом корректного поведения их отцов. Во-вторых, князья, со своей стороны, пользовались длительным пребыванием своих сыновей при ханском дворе, чтобы реализовать свои политические амбиции и тем самым получить преимущества во власти298298
  Martin. Medieval Russia. Р. 170–171.


[Закрыть].

Эта форма монголо-татарской практики отличается по многим существенным пунктам от позднейшего российского заложничества. Эти различия с очевидностью демонстрируют, что нельзя исходить из того, что метод заложничества был заимствован Московским государством из контекста Золотой Орды: во-первых, заложничество играло в мире Золотой Орды, как уже упоминалось, определенную роль только и лишь тогда, когда монголо-татарское владычество, спустя столетие, уже консолидировавшись, столкнулось с проблемой участившихся притязаний на власть некоторых русских княжеств. В Московском государстве, напротив, заложничество имело большое значение во время процесса завоевания и покорения, а также по меньшей мере в течение последующих столетий внедрения и укрепления имперского господства299299
  Подробнее о становлении и развитии заложничества в Московском государстве см. ниже.


[Закрыть].

Во-вторых, в случае монголо-татар заложники содержались в месте пребывания хана в Золотой Орде, чтобы – как в случае с монгольским владычеством над Китаем – пополнять императорскую гвардию или – как в случае с господством над Русью – вовлечь их в политику обеспечения господства, чтобы затем поставить их в качестве преемников при захвате русских княжеств и таким образом закрепить монголо-татарское господство посредством личных связей300300
  О привлечении заложников в императорскую армию монгольского хана см.: Lattimore. Chingis Khan and the Mongol Conquests; Allsen. Mongol Imperialism. Р. 73–74; Yang. Hostages in Chinese History. Р. 517, 518.


[Закрыть]. Таким образом, давление Золотой Орды на даннического правителя Руси состояло не столько в угрозе физической расправы и душевных страданиях кровных родственников, взятых в качестве заложников, сколько в том, чтобы при первых признаках нелояльности его самого могли поменять местами с заложником. Заложника, который провел много времени при имперском дворе, татары считали более надежным, чем его родственника, который все время провел вдали, на княжеском престоле301301
  Allsen. Mongol Imperialism. Р. 74. – В Китае также иногда происходили военные столкновения, когда княжеские сыновья возвращались на периферию после пребывания в столице в качестве заложников и благодаря обретенной близости к имперскому центру предъявляли претензии на власть. Yang. Hostages in Chinese History. Р. 509.


[Закрыть].

В Московском государстве заложники, напротив, с момента введения данной практики в конце XVI века, находились или на специально для этого устроенных аманатных дворах в российских крепостях вдоль фронтира, например в южных степях и на Северном Кавказе, или в более простых рубленных избах в Сибири и на Дальнем Востоке302302
  Подробнее о процедуре захвата русских и российских заложников см. ниже.


[Закрыть]. Кроме того, они регулярно заменялись и до XVIII века, как правило, не имели никаких контактов с политическим руководством страны. До XVIII века никто не думал о заложниках как о возможности оказывать влияние на преемников правителей покоренных этнических групп, не говоря уже о том, чтобы назначать преемниками самих заложников.

В-третьих, и это, вероятно, самая важная причина, из‐за которой нельзя говорить, имея в виду позднее русское и российское заложничество, о заимствовании традиции Золотой Орды, – русские князья уже до покорения монголами были знакомы с заложничеством как одной из форм человеческого залога303303
  Д. Шорковитц даже исходит из того, что восточные славяне были знакомы с заложничеством еще в доправовую эпоху, когда славянские группы в начале IX века находились под властью аварского каганата. Он утверждает, что заложничество «следует рассматривать не с точки зрения взаимопроникновения и ранней аккультурации, а как локально развитую юридическую практику культурно различающихся групп, основанную на совместимых правовых концепциях». Schorkowitz. Akkulturation und Kulturtransfer in der Slavia Asiatica. S. 153.


[Закрыть]. В Киевской Руси заложничество стало частью ряда практик гражданской и коллективной ответственности на духовном, военном, финансовом и политическом уровнях304304
  Dewey, Kleimola. Suretyship and Collective Responsibility; Idem. Russian Collective Consciousness; Dewey. Russia’s Debt to the Mongols.


[Закрыть]. Заложник, обозначаемый восточнославянским понятием таль, обменивался как залог при сделках в гражданско-правовом контексте, как, например, между Новгородом и остзейскими купцами, или во внешнеполитическом или «международном» контексте например между русскими князьями и степными народами, такими как печенеги или половцы (куманы)305305
  Schmidt. Soziale Terminologie in russischen Texten. S. 508, 522; Словарь русского языка XI–XVII вв. Т. 29. М., 2011. С. 210; Real– und Sachwörterbuch zum Altrussischen. S. 313; Фасмер. Русский этимологический словарь. Т. 4. С. 16. – Русские княжеские семьи также отдавали своих детей в качестве залога другим княжествам в рамках соглашений о дружбе, никак специально терминологически не обозначая этот процесс. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. Изд. А. Н. Насонов. М.; Л., 1950. С. 26 (1140 год), 66 (1228 год). – Dewey. Russia’s Debt to the Mongols.


[Закрыть]. Эта практика в обеих формах сохранялась неизменной – и с теми же обозначениями – также и во время монголо-татарского правления над территориями Киевской Руси306306
  Ср. взятие в заложники князя Бориса Константиновича Василием I в 1392 году: Новгородская первая летопись. С. 385, и другие многочисленные примеры в XIV и XV веках: Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка. Т. 3. С. 922; Словарь русского языка XI–XVII вв. Т. 29. С. 210.


[Закрыть].

Понятие таль, однако, не встречается ни в одной русской летописи в связи с княжескими сыновьями, посланными ко двору монголо-татарского хана в Сарай. Таким образом, становится ясно, что практика обмена человеческого залога в узком смысле слова (как во времена Киевской Руси), с одной стороны (таль), и «политическое» заложничество с целью влияния и аккультурации при дворе Золотой Орды (в смысле римской модели) (хождение в Орду), с другой стороны, в сознании современников происходящего значительно различались. Речь идет о двух разных формах практики заложничества с разными функциями, которые во времена монголо-татарского владычества существовали параллельно307307
  Так, в Новгородской летописи говорится: «Того же лета [1392] вышед из Орды князь великый Василий Дмитриевич, и взя Нижний Новгород, и пойма князи и княгыни в таль; а князь Семен бежа в орду». В данном случае Сарай даже обозначен как место, которое защищало от захвата в заложники самих русских князей. Новгородская вторая летопись. С. 385.


[Закрыть]. История понятий содержит четвертый и самый веский аргумент, который свидетельствует против трансфера заложничества в Московское государство в монголо-татарском варианте. В отличие от таких терминов, как ясак (дань), ям (почтовая система) и деньги, у монголов не существовало термина для характерного для них типа заложничества, который нашел бы отражение в русских летописях и сохранился бы после их владычества, и также нет никаких указаний с русской стороны, позволяющих предположить, что монгольский вариант заложничества воспринимался как продолжение древнерусской практики таль.

3.3. СТАНОВЛЕНИЕ ЗАЛОЖНИЧЕСТВА В МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ

Если Московское государство переняло заложничество не из контекста Золотой Орды и если форма монголо-татарского заложничества не оказала никакого влияния на позднее русское и российское проявление этого метода, то возникает вопрос о началах заложничества в Московском государстве. Упадок монголо-татарского владычества и одновременное усиление Великого княжества Московского в XV веке, его территориальное расширение благодаря последовательному присоединению старых княжеств Киевской Руси и первых неславянских этнических групп на северо-востоке расширили не только источники дохода московской власти. Укрупнение государства предполагало развитие новых практик стабилизации власти или расширение устоявшихся методов.

В литературе встречаются утверждения, согласно которым «заложники» брались уже во время первых походов за Урал в конце XV века308308
  Dahlmann. Sibirien. S. 41; Forsyth. A History of the Peoples of Siberia. Р. 28 f., 41; История Сибири с древнейших времен. Т. 1. С. 368–370.


[Закрыть]. Обращение к источникам этого не подтверждает: в летописях постоянно говорится о «пленении» (в полону вывели) или о статусе «пленников» (полоны), в который добровольческие отряды (хотячие люди) по приказу Ивана III перевели часть коренного населения, но не о заложниках309309
  Устюжский летописный свод (Архангелогородский летописец). М.; Л., 1950. С. 86, 94, 95.


[Закрыть]. Нельзя исходить из того, что под «пленниками» и «заложниками» понималось одно и то же, поскольку в Киевской Руси, как позже и в Московском государстве, между этими двумя феноменами существовало четкое различие310310
  Как правило, в российском контексте заложник в отличие от пленника считался только временно удерживаемым человеческим залогом. Согласно предписаниям царского правительства их хорошо содержали и регулярно обменивали. В источниках между заложником (аманаты) и пленником (полоны, в отношениях с Крымских ханством ясыри) проводится четкое различие, как концептуальное, так и понятийное. Однако был возможен плавный переход из одного статуса в другой, когда, например, заложник без согласия предоставившей заложника стороны становился или объявлялся пленником. Так, Москва приказала воеводе в Терске перевести Алегука, сына кабардинского князя, по причине «неверности» его отца из заложников (аманатный двор) в тюрьму. При этом речь шла о мерах вследствие так называемой порчи заложника, которые вступали в силу, если с точки зрения того, кто удерживал заложника, обязательства стороны, предоставившей заложника, не выполнялись. Грамота из Посольского приказа терскому воеводе <…> // КабРО. Т. 1. № 129 (26.07.1641). С. 200–202; Khodarkovsky. Russia’s Steppe Frontier. Р. 54 f. – Другие примеры из XVIII века, демонстрирующие разницу между заложником и пленником: о башкире Юкаеве – «которого отец здесь в аманатах и брат в полону». Сказка переводчика И. Г. Дуракова в канцелярию Главного правления казанских и сибирских казенных заводов <…> // МпиБ. Т. 6. № 89 (28.04.1736). С. 163–164, здесь с. 164. – Другой пример: Протокольная запись переговоров начальника Оренбургской комиссии И. Неплюева с ханом Абулхаиром <…> // КРО. Т. 1. № 96 (22.09.1742). С. 229–253, здесь с. 248.


[Закрыть]. К тому же понятие таль, которое еще во время монголо-татарского иностранного господства играло определенную роль в отношениях русских князей друг с другом и с Западной Европой, во время Ивана III не использовалось и в конце XV – начале XVI века было утрачено311311
  Это с очевидностью следует не только из изученных автором источников, но и из данных, приведенных в статье «таль» в соответствующем словаре. Словарь русского языка XI–XVII вв. Т. 29. С. 210.


[Закрыть].

Как и прежде, отсутствует какое-либо указание на взятие заложников в связи с методами подчинения, с помощью которых Иван III как великий князь Московский обязал лидеров этнических групп в западно-сибирской Югорской земле, «князей» Калпака и Течика, принести присягу и платить дань, дал им право осуществлять княжеское правление в Югорской земле («князь великий их пожаловал югорским княжением») и затем отправил домой, выдав им жалованную грамоту312312
  «Югорская земля» – собирательное название для ареала расселения ханты, манси и других малых неславянских групп. Устюжский летописный свод. С. 86. – Тот же порядок действий имел место, когда Иван III в 1483 году успешно сражался с вогульскими князьями Юмшаном и Каплой, сибирским «князем» Лятиком Югорским, югорским «князем» Пыткеем и югорским «великим князем» Молданом, которых в итоге привез Москву и обязал платить дань – также без требования о предоставлении заложников. Устюжский летописный свод. С. 95.


[Закрыть]. Даже присяга, которая приносилась в начале процесса покорения Казани в 1550 году, не содержала обязательства предоставлять заложников313313
  Летописец начала царства // ПСРЛ. Т. 29. М., 1965. С. 62–63 (1550).


[Закрыть]. Таким образом, отсутствуют свидетельства связи раннего этапа существования Московского государства и заложничества (таль) в какой-либо форме времен Киевской Руси и тем более Золотой Орды.

Только когда Московское государство вследствие знаменательного завоевания Казани, в тот период самой крупной державы в регионе, вступило в контакт с этим краем, где благодаря османскому влиянию заложничество было обычной практикой, эти методы прочно интегрировались в репертуар московской политики подчинения и имперской реализации власти. Произошло ли это в результате диффузионного акта культурного обмена или сознательного культурного трансфера – здесь не важно. Но теперь, так или иначе, взятие и удержание заложников развились в составные элементы консолидации русского и российского владычества над нехристианскими народами. Регионом, в котором происходил этот культурный обмен или трансфер, стал Северный Кавказ.

Поскольку в литературе зарождение и первоначальный характер московского заложничества либо остаются в тени, либо из‐за политических обстоятельств и ситуации с источниками не рассмотрены и не оценены достаточно основательно, следует уделить этому аспекту более пристальное внимание. Московское покорение мусульманского Казанского ханства коренным образом изменило политический ландшафт. Главы многочисленных этнических групп, которые населяли территории к востоку и югу от Казани, впервые послали посольства в Москву, добиваясь заверений в «дружбе», и даже были сразу готовы принести присягу на верность русскому правителю. Одним из ярких примеров стало покорение Сибирского ханства, чьи посланники в 1555 году прибыли ко двору русского правителя Ивана IV, чтобы от имени своего князя Едигера и всех сибирских земель принести присягу на верность и стать данниками российского монарха. Иван IV, который был провозглашен в 1547 году «царем», в ответ на это отправил своего посланника (дорога) с ярлыком, чтобы на монгольский манер сосчитать податных и привести их к присяге. При этом он также не потребовал заложников314314
  Лебедевская летопись // ПСРЛ. Т. 29. М., 1965. С. 233 (1555). – Отныне он также включил в список своих титулов дополнительный титул «Всея Сибирской земли повелитель», хотя данническая зависимость в 1563 году была приостановлена ханом Кучумом и снова восстановлена только после российского завоевания в 1580‐х годах. Kämpfer, Stökl. Rußland an der Schwelle zur Neuzeit. S. 897.


[Закрыть].

В 1554 году последовал поход на Астраханское ханство и его окончательное покорение два года спустя. С покорением Астрахани сразу же сформировалась прямая связь с Северным Кавказом – регионом, с которым в Москве связывали дальнейшие геополитические амбиции. Часть населения Северного Кавказа также стремилась к тому, чтобы избавиться от власти крымских татар и османского султана, которую многие считали деспотичной, и хотели взамен заключить альянс с набиравшим силу русским царством. Посреди этнической пестроты Северного Кавказа, облюбованного османским султаном, персидским шахом, кумыкским шамхалом и крымско-татарским ханом, поселились черкесские (адыгейские) кабардинцы. Наряду с кумыками, они являлись, не в последнюю очередь благодаря высокой степени социального расслоения, одним из политических «тяжеловесов» региона. Первые кабардинские князья, которые уже в 1552 и 1555 годах просили о принятии их на царскую службу и крестились, в результате были радушно встречены в Москве315315
  Лебедевская летопись // ПСРЛ. Т. 29. М., 1965. С. 240 (1554). – О деталях черкесских дипломатических миссий см.: Бгажноков, Дхамихов. Темрюк Идаров и военно-политический союз Кабарды и России.


[Закрыть].

В 1557 году «верховный князь» (или пщы тхьэмадэ) Кабарды Темрюк Идаров даже просил о военном союзе с царем для защиты от османских и крымско-татарских притязаний и, согласно русской летописи, также о том, чтобы войти «в подданство» («бити челом чтоб их государь пожаловал, велел им собе служити и в холопстве их учинил»). Поскольку оригинал документа не сохранился и русская летопись является единственным источником информации об этом событии, сегодня нелегко оценить характер данного соглашения. Однако летопись не упоминает о принесении присяги кабардинским князем. Также речь не идет о кабардинской земле, поэтому празднование в 2007 году предполагаемого 450-летнего юбилея государственного «союза» Кабарды с «Россией» обосновано скорее идеологическими, а не историческими причинами316316
  В отсутствие свидетельств о принесенной присяге в историографии остается спорным вопрос, можно ли говорить о событии 1557 года как о «вступлении» в царское подданство (с точки зрения московской стороны) или не может ли это быть справедливым для присяги, принесенной не ранее 1588 года. С точки зрения кабардинских князей, в 1550‐х годах речь шла только о военном союзе с царем и в конце 1580‐х годов о номинальном признании иерархического «старшинства» царя над местными князьями. Это признание, по мнению кабардинской стороны, в зависимости от соотношения сил могло быть изменено в пользу крымского ханства. Только в XVIII веке началось систематическое продвижение Московского царства на Северном Кавказе. Окончательное вхождение Кабарды в русское подданство, по мнению В. В. Трепавлова, состоялось только в XIX веке. Трепавлов. «Белый царь». С. 185 и далее; Он же. «Шертные» договоры. С. 28–30; Он же. Присоединение народов к России. С. 198–205; Он же. Добровольное вхождение. – О дискуссии: Бгажноков, Дхамихов. Темрюк Идаров и военно-политический союз Кабарды и России. С. 54–75; История народов Северного Кавказа. С. 334–335; Кушева. Политика русского государства; Она же. Народы Северного Кавказа. С. 232–272. – Подробнее о проблеме российского подданства в гл. 2. – Положение «старшего князя» среди кабардинских князей, вероятно, сравнимо с положением великого князя среди русских княжеств. Он избирался собранием представителей всех входящих княжеств, называемым хаса. Озова. Институт аманатства в Кабарде. С. 63.


[Закрыть].

Истинный характер договора становится очевидным при более внимательном рассмотрении условий. В русской летописи не только отсутствует указание на присягу, но также не идет речь и об уплате дани. Есть немало оснований полагать, что царь Иван IV вначале исходил из того, что нашел в лице верховного кабардинского князя Темрюка Идарова могущественного союзника, с чьей помощью Московское государство рассчитывало расширить силовое присутствие на Северном Кавказе. Это объяснило бы, почему царь в последующие два года предоставил в распоряжение князя значительные войска (стрельцов или казаков), которыми тот мог свободно распоряжаться в борьбе против других кабардинских князей, оказывающих Темрюку неповиновение317317
  Дополнения к Никоновской летописи // ПСРЛ. Т. 13. СПб., 1904. Ч. 2. С. 371 (1564).


[Закрыть]. Иван IV даже счел возможным, после смерти своей первой жены, в 1561 году взять в жены дочь Темрюка. Это еще одно доказательство того, что в 1550‐х и 1560‐х годах с точки зрения Москвы они хотя и находились в асимметричном соотношении сил, но вместе с тем рассматривались как союзники по коалиции. О строгих иерархических отношениях, как в случае с элитой этнических групп, которые непосредственно перешли в царское подданство, речь отнюдь не шла.

Уже этот короткий взгляд на русско-кабардинские отношения показывает, насколько нецелесообразно исходить из предположения, разделяемого Г. А. Кокиевым и Ф. А. Озовой, что уже в 1550‐х годах осуществлялось предоставление кабардинских заложников в качестве выражения кабардинского подданства русской стороне318318
  Озова. Институт аманатства в Кабарде. С. 58 и далее; Кокиев. Методы колониальной политики. С. 75–121; Он же. Русско-кабардинские отношения. С. 184–193.


[Закрыть]. Кроме того, данное утверждение, во-первых, не подкреплено происходящим из источника понятием, и во-вторых, внешние обстоятельства не позволяют сделать убедительный вывод о предоставлении заложников

Скорее с 1557 года ряд кабардинских князей, и среди них верховный князь Темрюк Идаров, исходящие из собственных властно-политических интересов, начали отправлять к царскому двору в Москве в знак «дружбы» одного или даже нескольких своих сыновей319319
  Патриаршая или Никоновская летопись // ПСРЛ. Т. 13. СПб., 1904. Ч. 1. С. 284 (1557); Дополнения к Никоновской летописи // ПСРЛ. Т. 13. СПб., 1904. Ч. 2. С. 312–313 (1559).


[Закрыть]. Последние были там крещены, получили русские имена, выучили русский язык, были приняты на царскую военную службу, участвовали в оборонительных войнах против крымского ханства и некоторые еще при Иване IV стали видными политическими деятелями в Московском государстве320320
  Среди них – младший из четырех сыновей Темрюка Идаровича, Солтан. Он был крещен после приезда под именем Михаил Черкасский (Черкасский – для обозначения его родины), получил хорошее образование и в 1559 году начал военную службу в южных пограничных областях Московского государства. В возрасте около 30 лет он первым среди кабардинских князей получил титул боярина и занял при дворе видное положение. Мальбахов, Дзамихов. Кабарда во взаимоотношениях России с Кавказом. С. 35–36. – Младший брат Темрюка Идаровича, Камбулат, прибыл в 1578 году в Москву с посольством и оставил тут на службе своего сына Карасая. Карасай был наречен при крещении Борисом Камбулатовичем Черкасским, получил влиятельную должность на южной границе царства, был пожалован титулом боярина в 1592 году и приобрел славу одного из значительнейших российских военачальников своего времени. Подробнее обо всех «черкасских князьях», которые использовали этот новый институт выезда до XVIII века: Дзамихов. «В службе и обороне…». С. 169–224, о Михаиле (Солтане) Темрюковиче – с. 178; Мальбахов, Дзамихов. Кабарда во взаимоотношениях России с Кавказом. С. 37.


[Закрыть]. Княжеские семьи добровольно посылали своих сыновей, которые никогда не заменялись, не рассматривались как залог и которые, как правило, никогда не возвращались на родину321321
  Лишь в случае пересмотренных союзов, как, например, с князем Сибоком, который объединился в борьбе против османско-крымско-татарского захвата с Польшей, а не с царскими войсками, сыновья кабардинских князей, перешедшие на царскую службу и принявшие крещение, бежали из Московского государства. Так, сын Сибока Кудадек (Александр) бежал в 1563 году из Москвы в Польшу. Из Никоновской летописи о сношениях адыгейцев, кабардинцев и черкесов с Москвой и о присоединении Кабарды к России в 1557 году // КабРО. Т. 1. № 1 (август 1555). С. 4, также примеч. 5, с. 390.


[Закрыть]. Чтобы подчеркнуть союзнические и дружеские отношения, они, напротив, поступали на царскую службу, перенимали русскую культуру и обеспечивали своим семьям перспективные должности при дворе. Эта форма отправки сыновей не имела ничего общего с позднеримской или монголо-татарской традицией заложничества, когда в каждом случае метрополия была заинтересована в том, чтобы оказывать влияние и политически воздействовать на наследника престола покоренной этнической группы, прежде чем он возьмет в руки бразды правления этой группой. Также это не имело ничего общего с заложничеством, которое укоренилось в Московском государстве с 1580‐х годов.

Самое позднее в конце 1580‐х годов в русско-кабардинских отношениях произошли коренные изменения. Наперсник и тесть царя Ивана IV князь Темрюк Идаров умер от ран, полученных в сражении с крымскими татарами, двое его сыновей попали в крымско-татарский плен. Идея, что Идаровы смогли бы объединить под одной рукой всех кабардинских князей и соседние этнические группы Северного Кавказа (по образцу модели московского владычества над княжествами Киевской Руси) и обеспечить царю стабильную возможность влияния во всем регионе, оказалась иллюзией. Противодействие вмешательству Москвы на Северном Кавказе ожесточенно и последовательно выражали не только ее противники в Османской империи и в Крымском ханстве. Среди кабардинских князей также сформировался сильный антимосковский альянс322322
  Дзамихов. «В службе и обороне…». С. 76–79.


[Закрыть]. В результате царское правительство сделало вывод, что больше не может полагаться на один княжеский клан, чтобы прочно закрепиться в регионе. Оно нуждалось в более широком фундаменте власти.