Текст книги "Красное бедствие"

Глава 7

Этот проклятый калека отправил кому-то сокола. Стоило бы сообщить об этом Верховной жрице, но пока у нее не было доказательств. Может, стоило прижать его к стене и потребовать все рассказать? Он наверняка бы разрыдался и все выложил. На этого слизняка даже смотреть было противно – хлопает своими жалобными глазами и даже не пытается постоять за себя! Как он может быть братом Лаверна, не побоявшегося заключить союз с древними силами Фаты?

– Мерзость… – пробормотала Хести и тряхнула головой.

Мерзость. Мерзость. Мерзость.

Слабые люди с их слабыми сердцами и ломкими характерами, фу, тошно смотреть.

Однако сокола он все же отправил. Пусть он и выглядел как побитый пес и вызывал только жалость и желание утопить его, чтобы не мучился, на это у него смелости хватило. Так кому же он написал?

– Что это?

Хести вздрогнула и подняла лицо от котла. От закипающего варева поднимался густой пар, медленно заполняющий небольшую комнату, в которой они с наставницей уединились.

– Отвар, чтобы подготовиться к ритуалу слияния с Тьмой.

– Пахнет как сливовый пудинг. – Наставница плюнула в котел, и дым, поднимающийся над ним, почернел. – Грядет ночь Приветствия Единой Трехликой Черной Матери. Ты уже знаешь, о чем попросишь ее?

– Попрошу покровительства, – тут же ответила Хести. – На весь грядущий год.

– Верное решение.

– Когда придет время впустить в Упорядоченное короля и королеву? – Хести принялась нервно теребить браслет.

– Когда земля пропитается кровью. – Наставница прикрыла белые глаза. – Назови мне Три Столпа Творения.

– Сила, Незыблемость и Знание.

– В былые времена врата Фаты были распахнуты, и демоны могли свободно перемещаться между мирами. Сейчас они запечатаны. Наша задача – впустить Черную Мать и позволить ей утолить голод.

Хести невольно поежилась, представив, как сотни демонов выходят из врат: озлобленные, исполненные ненависти и очень голодные. Века заточения вряд ли пошли им на пользу.

– Столпы откроют врата? – спросила Хести, помешивая испорченное варево.

– Они – средоточие силы, необходимой, чтобы поддерживать портал, сквозь который в Упорядоченное войдут высшие демоны. А вот открыть врата нам поможет ключ.

Наставница заложила руки за спину и принялась мерить комнату шагами.

– Беда в том, – помолчав, продолжила она, – что части ключа давно утеряны.

Хести делала вид, что занята провонявшим гарью варевом, но на самом деле с жадностью ловила каждое слово наставницы. Быть младшей жрицей не слишком почетно: в тайны Дома ее не посвящали, важных дел ей не поручали. В чем-то проклятый калека был прав.

– И как мы их найдем? – как могла безразлично спросила Хести.

– Морион и Раухтопаз здесь, в Упорядоченном, об этом было известно еще Галевасу.

– В мире смертных? – Хести бросила на наставницу удивленный взгляд из-под капюшона. – Но как они здесь оказались?

– Неправильный вопрос!

Наставница взяла в руки длинный отполированный прут и ударила Хести по спине. Старшие жрицы с удовольствием использовали физические наказания, «воспитывая» младших.

– Камни разыскивают люди Лаверна. – Наставница вернула прут на место и снова принялась ходить по комнате. – Но самое важное, что нам от него нужно, – это жертвоприношение.

От этого слова несло смрадом бессмысленной жестокости и гнили. Хести сглотнула, слишком ярко представив равнины, заваленные трупами, опустевшие замки и вырезанные города. Вся магия, необходимая для открытия врат Фаты, создавалась на крови.

– Энергии одного Столпа хватило, чтобы призвать больше эмпуссий, ламий и прочих демонов низшего порядка, которых порождает утроба Эмпусы. – Наставница показала два пальца. – Энергии двух Столпов хватит для того, чтобы портал выдержал прибытие демонических генералов Фаты. Возведя три Столпа, мы сможем удерживать портал, пока через него проходят король и королева низших демонов, Мормо и Мормолика. Мы передадим им Морион и Раухтопаз, и они вместе с Верховной откроют врата Фаты для Черной Матери.

– Неужели ее мощь настолько велика, что для призыва потребуется столько сил? – спросила Хести и тут же пожалела о том, что вообще решила открыть рот.

Два удара прутом пришлись по ногам, боль растеклась по коже пылающими волнами.

– Доходчиво? – надменно спросила наставница.

– Более чем, – прошипела Хести, потирая ногу.

– Хочешь еще о чем-то спросить?

– Да. – Хести выпрямилась и посмотрела в глаза наставницы. – Сколько людей нам нужно убить?

Нуады никогда не стремились начать войну с людьми. Живя под защитой Тормундских гор, они веками наблюдали за развитием человечества, изредка отправляя в долину разведчиков. Людская раса оказалась лишена магических сил, им приходилось защищаться от диких зверей с помощью примитивного оружия, их труд был тяжелым и изматывающим, а быт убогим. Нуады долго насмехались над ними, но, когда на них напали Сыны Зимы, силы оказались неравны.

Шкура великанов, покрытая рунами, была невосприимчива к магии: проклятия, огненные шары, контролирующие разум заклинания – все это оказалось бесполезно против них. Сыны Зимы разоряли города, ровняли их с землей, безжалостно убивали нуад и, что было хуже всего, – поедали их. Нуадам пришлось покинуть горы.

Тогда люди спасли лунный народ – дали кров, научили обращаться с оружием. Но лишь для того, чтобы вероломно напасть на бывших союзников, когда те меньше всего этого ожидали.

Живущие намного дольше, чем их соседи, нуады редко обременяли себя потомством, потому война с Сынами Зимы едва не привела к их полному вымиранию. Люди же размножались с невероятной скоростью.

Отбив разрушенные крепости в Тормундских горах у Сынов Зимы, Галевас Ледяной Шип принялся восстанавливать былое величие своего народа, но Объединенная Империя во главе с первым человеческим императором осадила Предел Ночи, разгромила обессилевшее войско нуад и пленила тех, кто остался в живых.

Магия не спасла их. В обмен на кров и пищу нуады сами научили людей защищаться от нее. Броню воинов покрывали синие шкуры Сынов Зимы, их щиты испещряли руны. Нуады не были готовы к тому, что вчерашние союзники используют полученные знания, чтобы поработить их.

Годы рабства, унижений, бесчисленные смерти… Кандалы с высеченными на них сдерживающими магию рунами надевались на детей и не снимались с них до самой смерти. Лунный народ сполна заплатил за свою доверчивость.

Время шло. Галевас состарился и почти ослеп из-за постоянного пребывания в темноте подземной камеры. Люди думали, что он давно сошел с ума, но старец проводил свои дни в бесконечных молитвах, надеясь, что Рогатый Бог его услышит. Но когда он понял, что божество не станет спасать его народ, Галевас обратился к клубившемуся вокруг него мраку. И мрак ответил.

Черная Мать, запертая в Фате, оголодавшая и исполненная ненависти, согласилась наделить Галеваса силой, которой хватило, чтобы спасти его народ. В обмен на это он дал клятву на крови и пообещал, что откроет врата Фаты и подарит Богине свободу.

Галевас спас выживших нуад и спалил достаточно людей, чтобы человеческий император бросил попытки вернуть контроль над лунным народом и оставил его в покое.

Вернувшись в горы, Галевас предал огню статуи Рогатого Бога, возвел неприступную крепость и выбрал первую Верховную жрицу культа Черной Матери, которой передал власть над лунным народом. Вскоре после этого он умер.

С тех пор люди сторонились нуад, а об их порабощении и вовсе предпочли забыть.

Но лунный народ ничего не забыл.

– В ночь Приветствия ты получишь разрешение использовать магию. Надеюсь, ты выучила все жесты силы? – Наставница коснулась плеча Хести, привлекая ее внимание.

– Почти, – нехотя призналась Хести. – Некоторые мне все еще не даются.

– Старайся больше. И не позволяй этому выскочке Лаверну помыкать тобой. Я слышала, тебя заставили следить за его братом. Он ведет себя подозрительно?

– Нет, – соврала Хести.

– Тогда постарайся, чтобы он не отвлекал тебя от занятий. И больше не добавляй в этот напиток цветы сливы.

Шелестя мантией, наставница вышла из комнаты, оставив Хести наедине с котлом. Та заглянула в него, вздохнула и потащила его на улицу, чтобы опустошить.

Разговоры о прошлом ее народа вызывали в Хести странное чувство, похожее на отголоски гнева их предков, переживших страшные годы, полные насилия и несправедливости. Верховная жрица говорила, что в каждом потомке лунного народа сохранилось желание отомстить людям, но Хести не чувствовала к ним ненависти. Глупые, жестокие и неповоротливые люди забавляли ее, казались странными, как чудные животные. Возможно, потому, что всю свою жизнь она провела в горах и никогда не приближалась к ним.

Хочется ли ей убить мальчишку-калеку? Едва ли. А вот огреть его котлом по голове – еще как!

Жрицы храма Черной Матери с самого детства учили ее ненависти, вместо сказок на ночь читали древние летописи, в которых в красках описывались ужасы рабства. У Хести не было выбора: она просто не могла смотреть на людей без содрогания и отвращения. Семена ненависти прорастали в ней, давали свои плоды, и в конце концов она убедила себя в том, что люди заслуживают уготованной им судьбы.

Опустошив котел, она направилась к комнате калеки. Пусть она не обязана во всем подчиняться Лаверну, это поручение вызывало у нее интерес. Мальчишка оказался не таким уж бесхребетным.

Верховная предлагала Лаверну убить калеку, но тот по непонятным причинам решил сохранить ему жизнь. Неужели его глупая привязанность к брату и россказни о родной крови – это правда? На первый взгляд между братьями не было ничего общего.

Она вошла в комнату без стука и обнаружила мальчишку за шахматной партией.

– Что тебе нужно? – Он покраснел, будто его застали за чем-то постыдным.

– Шла мимо, – ответила Хести. – Решила взглянуть на птенчика, за которым мне приказали наблюдать.

– Значит, других дел тебе действительно не доверяют? – фыркнул мальчишка.

– Можешь жалить меня сколько угодно, мне наплевать. – Хести по-хозяйски уселась на мягкую кровать и откинулась на подушки. – А ты, я смотрю, настоящий затворник, да? У тебя что, нет друзей? Сидишь здесь целыми днями…

– Глядя на тебя, могу задать тот же вопрос, – огрызнулся калека.

– Погоди, погоди, – Хести подалась вперед, – у тебя что, есть зубы?

– Замолчи, – пробормотал он.

– А не выходишь ты, должно быть, из-за ноги, да? Знаешь, что делают с калеками на моей родине? Сбрасывают их с Жертвенной Скалы, чтобы мать не мучилась.

– Моя мать умерла.

– Хорошо, что она не видит, какой ты жалкий.

Он вскочил и тут же зашипел от боли. Схватившись за ногу, мальчишка медленно опустился на стул и принялся растирать мышцу. Хести усмехнулась.

– Не делай резких движений, калека.

– Тебе нравится насмехаться надо мной? – Он вскинул голову и уставился на нее своими темными жалобными глазами. – Так знай, что мой брат преуспел в этом намного больше, чем ты, и ни одно твое слово меня не ранит.

– А чего ты тогда вскочил? – Хести улеглась на живот и подперла подбородок руками.

– Не смей говорить про мою мать, – прошипел мальчишка. – Никогда.

– Давно она умерла? – сжалившись, спросила Хести.

– При моем рождении.

– Тогда почему ты так разозлился? Вы ведь даже знакомы не были.

– Человеку, съевшему сердце собственной матери, этого не понять, – зло бросил он.

– Я не человек, – резко одернула его Хести. – Никогда не забывай об этом, калека.

Он вздохнул и повернулся к шахматной доске. Хести разглядывала его и пыталась понять, почему он так ее раздражает. Хотелось ударить его побольнее, укусить, ужалить, сделать так, чтобы на этом юном мальчишеском лице проявилась истинная сущность человеческой природы – жестокость и жажда разрушений. Но мальчишка только морщился и шипел, как дикий кот; в его глазах не было ненависти.

Но это только пока.

Когда три Столпа будут возведены, он узнает, что значит лишиться всего. И вот тогда в этих подернутых влажной поволокой глазах появится желание отомстить.

– Сыграем? – вдруг предложил мальчишка.

– Я не умею, – отмахнулась Хести, но все же подошла к доске, легко ступая по толстому ковру. – На вид глупая игра.

– Глупая здесь только ты, – огрызнулся он.

– Кусаешься? Мне нравится. – Она наклонилась и щелкнула по фигуре, напоминающей башню. Та покачнулась и упала.

– Ты только разрушать все умеешь? – устало спросил мальчишка.

– Умею и созидать.

– Не верится.

Хести хмыкнула и отвернулась к окну. Будь у нее разрешение на использование магии, она бы ему показала, на что способны нуады, но пока придется подождать. Она сложила пальцы в жесте силы и представила, как на кончиках ногтей появляется свечение, почувствовала, как по рукам пробежали сперва мурашки, а за ними волны энергии.

Одернув себя, Хести потрясла руками, чтобы сбросить магическое напряжение. Не хватало еще, чтобы наставница почувствовала всплеск ее силы и примчалась сюда, чтобы наказать на глазах у калеки.

– Кто научил тебя играть? – спросила она, повернувшись к притихшему отпрыску Багряных Вод.

– Отец, – нехотя ответил тот.

– Я слышала, что перед смертью он стал затворником. Что с ним случилось?

– Никто не знает. Лекари говорили, что это старческая хворь.

– А что думаешь ты? – Хести подошла ближе и заглянула ему в глаза.

– Что Лаверн что-то с ним сделал, – признался мальчишка.

Хести удивленно вскинула брови. Вот оно как. Значит, братья не доверяют друг другу настолько, что младший считает, будто старший приложил руку к смерти их отца… Почему тогда Лаверн сохранил ему жизнь? Они ведь явно терпеть друг друга не могут.

– Ладно, – сказала она, усаживаясь напротив калеки, – покажи мне, как играть в эту дурацкую игру.

– Для начала признай, что она вовсе не дурацкая, – проворчал мальчишка.

– Сперва научи, а там посмотрим. – Хести взяла в руку одну из фигур. – Надо же, это лошадь…

Глава 8

Однажды ему довелось побывать в Синей Крепости, и он запомнил ее как гостеприимное, теплое место, в котором его потчевали прекрасным элем. Теперь же крепость возвышалась над ним безжизненной темной громадой.

Райордан спрыгнул с лошади и стряхнул с рукава дорожную пыль. Он устал, давно не ел, воздух вокруг был тяжелым и влажным, от чего волосы липли к потному лбу. Гадкий запах, исходящий, казалось, от самой земли, заставлял задуматься о том, сколько же крови здесь было пролито.

В небе, прямо над синими крышами, кружили существа, создать которых мог только извращенный разум какой-нибудь демонической твари покрупнее.

Впервые он увидел их три дня назад, когда над его повозкой промелькнула огромная тень. Задрав голову, Рай долго всматривался в небо и только решил, что ему почудилось, как с высоты спикировало чудовище, держащее в лапах мертвую овцу.

Он забился в угол и закрыл голову руками. Через несколько мгновений опомнился, приоткрыл один глаз и увидел ухмыляющегося ему через плечо возницу. Старик как ни в чем не бывало продолжал править повозкой, пока тварь разрывала овцу и с чавканьем пожирала ее внутренности.

Закончив трапезу, чудовище взмахнуло огромными кожистыми крыльями и поднялось в воздух. Рай проводил его ошалевшим взглядом и сглотнул ком, подступивший к горлу.

Серое тело, покрытое редкой порослью коротких жестких волос, злые, алчущие глаза, пасть, клыкастая пасть – все последующие ночи ему снилось, как его разрывают на части.

Возница позже объяснил ему, что император каким-то образом управляет эмпуссиями и не позволяет им трогать тех, кто служит ему. Рай искренне попытался выдавить из себя беззаботную улыбку, но вместо этого продемонстрировал старику нервный оскал напуганного до смерти человека.

Что будет, если с императором что-то случится? Не разлетятся ли эти твари по Фокасу, пожирая каждого, кто попадется им на пути?

– Жить в этом мире становится слишком опасно, – пробормотал Райордан себе под нос и натянуто улыбнулся сурового вида мужчине, застывшему у распахнутых ворот Синей Крепости. – Как прошел штурм, капитан?

– Мы взяли крепость, – коротко ответил тот. – Пленники ждут тебя в темнице.

Райордан нервно повел плечом. Одно дело – покупать иноземцев, чтобы они работали в его Обителях Полутени, и совсем другое – иметь дело с людьми, плененными во время войны. Для Рая пропасть между этими понятиями была невообразимо велика.

Над воротами Синей Крепости повесили каких-то несчастных. Три безжизненных тела раскачивались под порывами ветра и источали тошнотворный запах. Рай прижал рукав к носу и поинтересовался:

– Это было обязательно?

– Не твое дело, – отрезал капитан.

Пожав плечами, Райордан последовал за ним, осторожно ступая по перепачканным засохшей кровью камням внутреннего двора. Следы бойни явно пытались убрать, но поработали скверно – подошвы липли к бурым пятнам, воздух кишел мухами.

В больших, грубо сколоченных клетках сидели люди – они провожали их голодными взглядами потемневших от горя глаз. Что довелось им увидеть? Смогут ли спать, не мучаясь кошмарами, эти испуганные, посеревшие юнцы, жмущиеся друг к другу? Кого они потеряли в день, когда пала Синяя Крепость?

У замка тела были свалены в большую кучу, над которой тоже кружили мухи. Кто-то попытался прикрыть безобразное свидетельство произошедшего кошмара куском ткани, но ветер сорвал его. Райордан бросил взгляд на то, что некогда было симпатичной женщиной в серебристой броне: ее светлые глаза затянула посмертная пелена.

Ему доводилось видеть мертвецов, но в таких количествах – никогда. Трое были милостивы и ограждали его от подобного зрелища, потому сейчас, проходя мимо груды бездыханных тел, Райордан почувствовал дыхание Жнеца на затылке, отчего волоски на коже встали дыбом.

«Какой же ты трус», – с раздражением подумал он, одернул рукав и поспешно нагнал своего провожатого.

Тот провел Райордана по коридорам замка и первым начал спускаться по крутой каменной лестнице.

Ах, если бы можно было ударить его по голове и сбежать! Куда угодно – хоть на Линос, хоть на Чонган, хоть на Большую Землю, раскинувшуюся на западе. Но крылатые твари Лаверна наверняка настигнут его, как только он выйдет во двор.

Капитан распахнул обитую металлом дверь и пропустил Райордана вперед. Тот ступил в темный коридор, искренне надеясь, что его не оставят здесь, наедине с трупами, преступниками и крысами.

– Третья камера, – сказал капитан.

Они подошли к небольшой клетушке, у стены которой Райордан увидел сидящего человека. На бритом черепе запеклась кровь, руки, лежащие на коленях, подрагивали. Услышав звук поворачивающегося в замке ключа, пленник вскинул голову, и Райордан увидел, что это женщина.

– Допрашивай, – буркнул капитан. – Я подожду снаружи.

Переминаясь с ноги на ногу, Рай достал из кармана кости и откашлялся. И что ей сказать? Ужасно неловкая ситуация.

Он подбросил кости и поймал их. Выпали две шестерки.

– Ну, – начал он, – с кем имею честь говорить?

Женщина горделиво вздернула подбородок, и он понял, что перед ним точно не служанка.

– Молчишь? Тогда позволь мне угадать. В ваших краях брить голову догадались только в одном Доме, и, по удачному стечению обстоятельств, именно дочь этого Дома была хозяйкой Синей Крепости. Леди Кловер, я полагаю?

Рай присел на корточки и посмотрел в усталые, но все еще ясные глаза женщины. Она прищурилась, явно пытаясь что-то вспомнить.

– Ты из Ледяных Мечей, – прохрипела она.

– Хочешь пить? – Райордан снял с пояса флягу и протянул ей. – Не бойся, если бы тебя хотели убить, ты бы уже была мертва.

– Как и мой муж? – Она вырвала флягу из его рук и принялась жадно пить.

– Это его повесили над воротами?

Райордан помнил лорда Оррена – хороший человек… Был хорошим человеком.

– Его и командиров Железных Ласточек.

– Выходит, непобедимое женское войско все же пало? Жаль это слышать. Я надеялся, Синяя Крепость не сдастся врагу.

– Врагу, на которого ты работаешь? – Леди Кловер рассмеялась. – Ты продался, как продались все остальные, как продался весь твой Дом!

– Думаю, мой отец рассудил, что соседство с Убывающими Лунами не сыграет нам на руку, и решил сохранить жизни своих подданных. В отличие от твоего мужа. Эта бойня стоила того? Стоила вашей гордости?

Кловер прикрыла глаза и привалилась к стене. Она долго молчала, прежде чем ответить.

– Человек ничто без чести.

– Это девиз твоего Дома. – Рай отмахнулся. – Думаю, люди, погибшие за твоего мужа, были не в восторге от того, что их лорд предпочел принести их в жертву вместо того, чтобы защитить.

– Мой муж сделал все, чтобы защитить их! – рявкнула Кловер.

– Но колен не преклонил.

– Перед кем? Перед выродком Алых Шипов? Перед сумасшедшим потомком Бедивира? Напомнить тебе, мальчишка, чем закончилось его правление? Рано или поздно он убьет всех, кто будет ему неугоден, а остальных сгонит в соляные копи! Не будет больше Свободных Земель, только колонии Дома Багряных Вод.

– Какое мрачное будущее ты описываешь.

Рай знал, что Кловер права, но не признаваться же в этом здесь? Даже у стен есть уши.

– Зачем ты здесь? – спросила Кловер. – Ты ведь не поболтать зашел?

– Я бы поболтал, всегда приятно провести время в компании умной женщины. Но ты права, сейчас у меня есть одно дело, которое не терпит отлагательств. Смотри, тебе знакома эта вещица?

Райордан протянул леди Кловер бумагу и увидел, как ее глаза на мгновение расширились. Она явно узнала Морион, но попыталась это скрыть – пожала плечами и ответила:

– Впервые вижу.

– А мне кажется, что это не так. – Рай приблизился к ней. – Скажи мне, Кловер, где камень?

– Я уже сказала: мне не знакома эта вещь.

Не пытать же ее? Хотя капитан явно не против…

– Давай не будем усложнять друг другу жизнь. – Рай вздохнул. – Камень тебе сейчас не поможет, а вот мне – очень даже.

– Почему я должна думать о твоей шкуре? Если Лаверн убьет тебя, одним мерзавцем в Свободных Землях станет меньше.

– Не такой уж я и мерзавец, – возмутился Рай. – Я подневольный человек, как и все остальные. Выбор у меня был между смертью и поисками камня. Тебе не кажется, что любой человек в такой ситуации выберет жизнь?

– Мой муж не выбрал.

– И где он теперь? Висит над воротами, кормит червей и ворон. Давай, Кловер, не заставляй меня звать капитана.

– Не хочешь марать руки?

– Не хочу, – признался Райордан. – Мне известно, что камень был в руках твоих предков много лет. Не могла же такая умница, как ты, просто потерять его?

– Гореть тебе в ледяном пламени Фаты, – прорычала Кловер.

Рай встал и огляделся. В соседней камере сидела испуганная женщина средних лет и жадно слушала их разговор. Он прищурился и обратился к ней:

– Кто ты такая?

– Нанна, господин, – дрожащим голосом ответила она.

– Хочешь жить, Нанна?

– Очень хочу, господин!

Женщина подползла к прутьям клетки, и он увидел уродливое кровавое пятно на ее белой сорочке.

– Кем ты была в замке, Нанна?

– Служанкой леди Кловер.

– Вот оно! – Рай усмехнулся. – Если леди не хочет помогать мне, может, ты поможешь?

Он вышел из камеры и приблизился к соседней. Протянув сквозь прутья бумагу, он внимательно посмотрел на служанку. Едва увидев камень, та принялась кивать.

– Да, да, милорд, это…

– Нанна! – яростно выкрикнула леди Кловер. – Не смей!

– Не слушай ее, – отмахнулся Рай. – Ты ей больше не принадлежишь. А вот я могу вытащить тебя отсюда и отправить куда пожелаешь, если ты преклонишь колени перед императором, конечно.

Нанна бросила обеспокоенный взгляд на леди Кловер, и ее глаза наполнились слезами.

– Мои дети в Камнеграде, – прошептала она. – Я слышала, что Дом Золота и Камней склонился и все жители остались живы.

– Это правда. Я сам приехал из Рубинового Города, и там все спокойно. Твои дети живы и, я думаю, хотят видеть свою матушку в здравии.

– Простите меня, – пробормотала Нанна, обращаясь к госпоже, – но я должна вернуться домой.

Кловер скривилась и отвернулась. Удивительно сильная женщина.

– Так где ты видела этот камень? – Рай присел перед клеткой и забрал бумагу из дрожащих пальцев Нанны.

– Он вставлен в рукоять рунического кинжала, – тихо сказала женщина. – Госпожа много лет хранила это оружие.

– Хорошо. – Рай кивнул. – И где кинжал сейчас?

– У дочери леди Кловер. У Ромэйн.

Рай едва не захлопал в ладоши. Отлично! Это дело оказалось куда проще, чем он думал.

– И где же девушка сейчас? – вкрадчиво спросил он.

– Она сбежала.

Нанна ответила так тихо, что ему пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова.

– Будь я проклят… И куда она отправилась, ты, конечно же, не знаешь.

– Нет, господин.

Он устало потер переносицу.

– Как выглядит Ромэйн?

– У нее длинные светлые волосы и темные глаза, нос с горбинкой и… – Нанна бросила быстрый взгляд на Кловер. – Скорее всего, с ней ушла одна из Железных Ласточек.

– Да? Которая? – без особого интереса спросил Райордан.

– Нуада, серокожая девушка с черными косами.

А вот это уже было интересно. Рай позволил себе улыбнуться. Найти двух девушек было бы довольно сложно, но, когда одна из них из лунного народа, это существенно меняет дело.

– Капитан! – выкрикнул Рай и, дождавшись, пока хмурый вояка войдет, продолжил: – Я хочу, чтобы эту женщину отпустили.

– На каком основании?

– На основании моего желания. Эта женщина согласна преклонить колени перед императором и очень хочет вернуться к своей семье. К тому же она очень помогла мне, а меня, как ты знаешь, прислал сам Лаверн Второй.

Имя самопровозглашенного императора не слишком впечатлило капитана. Он достал связку ключей из кармана, окинул Райордана придирчивым взглядом и прошипел:

– Я думал, он пришлет кого-то по-настоящему стоящего, а не какого-то коротышку.

«Вот бы пожать тебе горло, мерзавец».

Вместо того чтобы тут же вонзить в глотку наглеца спрятанный в рукаве тонкий кинжал, Райордан широко улыбнулся и сказал:

– Очень жаль, что я не оправдал твоих ожиданий. А теперь отойди, дальше я справлюсь сам.

Райордан взял женщину под руку и повернулся к леди Кловер, сверлящей его взглядом, полным ненависти.

– Ничего личного, не держи зла. Мне нравится моя жизнь, и я планирую испить ее до дна.

– Предатель, – прорычала Кловер.

– Мы все потомки предателей, если ты забыла. Наши предки восстали против того, кому накануне клялись в верности, так чем ты лучше меня?

Рай отвесил шутовской поклон и потащил Нанну вперед, прочь из мрачного коридора, подальше от воздуха, пропитанного страхом и смертью. От одного вида темниц его бросало в дрожь – досадные последствия воспитания в Доме Ледяных Мечей.

– Тебе нужно что-то еще? – спросил капитан, нагнав их.

– Убраться подальше отсюда, – пробормотал Райордан. – И повозка. Повозка и лошадь.

Оказавшись на улице, Рай попытался вдохнуть свежего воздуха, но тут же поперхнулся, учуяв смрад давно немытых тел и человеческих испражнений. Похоже, людям в клетках даже отхожего места не сделали, и они гадили прямо под себя.

Дождавшись, пока к воротам подгонят повозку, Райордан залез в кошель, достал оттуда золотой сет и протянул его Нанне. Женщина приняла монету и спрятала в облегающий лиф сорочки.

– Отвези ее в Камнеград, – приказал Райордан вознице. – Если по пути с ней что-то случится, тебе не сносить головы.

Угрюмый возница кивнул и отвернулся. Чтобы сгладить впечатление от угрозы, Рай бросил ему серебряный сет и махнул рукой на прощание.

Дождавшись, пока повозка покинет внутренний двор, Райордан потянулся и упер руки в бока. Отлично, поездка сюда оказалась не напрасной!

– Лошадь готова, – сообщил бледный от страха конюшенный мальчик.

– Ты помнишь, как выглядит дочь лорда Оррена? – спросил Рай.

– Да, господин.

– Тогда помоги мне.

Райордан уселся на каменную скамью и достал из кармана чистый лист бумаги. Он планировал использовать его для заметок или в случае, если понадобится отправить кому-то послание, но, похоже, придется обойтись.

– Я буду рисовать, – он показал мальчишке огрызок пера и крошечную чернильницу, спрятанную в кольце, – а ты говори, где поправить. Еще я слышал, что при ней всегда находилась стражница, ее ты тоже знаешь?

– Д-да, – неуверенно откликнулся мальчишка.

– Она из лунного народа.

– А! – Малец просиял. – Это Фэй, ее знают все.

– Отлично. Ее я тоже нарисую. Опиши мне обеих.

Мальчишка замялся. Он бросил взгляд на раскачивающееся тело над воротами крепости, и Рай решил подбодрить его:

– Если ты все расскажешь мне, твое тело не окажется рядом с телом твоего лорда.

Сперва Рай долго рисовал и стирал отдельные черты, лица и профили палочкой на песке. Мальчишка то и дело поправлял его, но в конце концов удовлетворился получившимися портретами.

Дочь Кловер оказалась красавицей, правда, ее нос немного портил впечатление, а вот та, вторая, женщина-воин, вышла настолько угрожающей, что Рая пробрал озноб. Не хотелось бы ему встретиться с ней в бою…

– Можешь идти. – Рай кинул мальчишке мелкую монету и вернулся к рисованию.

Он выверенными штрихами перенес получившиеся портреты на лист бумаги и окликнул капитана.

– Отнеси это вашему Говорящему и скажи, что он должен отрисовать столько копий, сколько сможет. Потом раздай листовки солдатам, гонцам, всем, кто сможет развесить их в окрестных городах. И пусть они заглянут в Высокое Место и в земли Серых Ветров.

– Лорд Спайк все еще не склонился, – холодно бросил капитан.

– Вот как? Тогда дождись, пока Воющий Дом постигнет участь Синей Крепости, и вот тогда отправь туда гонцов. Напомню: это приказ императора.

Капитан был явно недоволен тем, что Райордан позволял себе отдавать приказы, козыряя именем Лаверна, но все же кивнул, прежде чем уйти.

Проводив его взглядом, Райордан поднялся на ноги и хмуро посмотрел на сбившихся в кучу людей. Загнаны в клетки, словно скот. Бесправные, безвольные.

«Стоило ли твое упрямство их жизней, лорд Оррен?»

– У них осталось два сына.

Рай вздрогнул и уставился на сухонькую старушку, прижимающую к груди сведенные болезнью руки.

– Что?

– У лорда и леди есть два сына, которые сражаются на границе. Они вам не нужны?

– Почему ты решила подойти ко мне? – Рай подозрительно прищурился.

– Ты дал Нанне монету. Мне тоже нужно золото, – прямо ответила старушка.

– Что ж, получай. – Он легко отдал ей три золотых сета и усмехнулся.

Слежка за сыновьями лорда Оррена в договор не входила. Если императору нужны их головы, пусть слезает с трона и сам разыскивает их.

– Куда ты теперь? – Старушка прикусила монету парой сохранившихся зубов.

– А вот это уже не твое дело, – ответил Рай. – Эй, кто-нибудь! Приведите мою лошадь!

Он собирался отправиться к границе.