Текст книги "Гнев южной долины"

– Не в этом дело… Мамин сборник стихов. Она так его берегла из года в год. Какая же я…

– Не произноси такого в священном пути. Амэя, милая… Может, отпросимся у Арамиса и поищем?

– Не пустит. Ни за что.

Амэя села на песок и вздохнула. Как она могла так безответственно отнестись к столь важной для её мамы вещи? Она напрочь забыла про стихи.

– Ран, – тихо позвала девушка, распуская волосы. – Мне нужна твоя помощь.

Ран насторожилась, но подсела поближе, готовая сохранить любой секрет подруги.

– Выкладывай.

– Я проникну за купол.

– С ума сошла?! Там очень опасно! Арамис не зря повесил над нами эту защиту.

– Понимаю. Послушай. Мне очень важно достать свой рюкзак.

– О чём ты говоришь? Твоя мама простит тебе этот сборник с рассказами, если ты о нём так беспокоишься.

– Со стихами. Не прощу я. Послушай, – повторила Амэя, глядя подруге в глаза. – Я мелькну туда и обратно, ты даже не заметишь. Пожалуйста, прикрой меня. Скажи, мол, я отошла поболтать с кем-нибудь. Арамис уж точно не будет спрашивать. А вот остальные… Ты же знаешь, любопытство тут изо всех щелей…

– Не выражайся! – Ран обеспокоенно посмотрела на подругу и сжала её ладони в своих. – Я волнуюсь до ужаса. Тот мальчишка… Что, если это он пустил в Року свою магию?

– Не было у него никакого мотива это делать. Ты ж видела. Обычный парень. Мало магов, что ли, тут водится?

– Не защищай его. Ты возвратишься?

– Конечно. – Амэя изо всех сил жалела подругу. – За полчаса точно управлюсь. Поможешь?

– Куда деваться.

– Я люблю тебя.

– И я тебя. Если не вернёшься в скорые двадцать минут, я забью тревогу. Нельзя, чтобы Арамис хватился кого-то непосредственно перед выходом отсюда.

– Ты права, как никогда! И именно поэтому я убегаю. – Амэя поцеловала Ран в щёку и, сжав кулаки, чтобы не выдать своих эмоций, шагнула за серебристую дымку.

Тропические деревья угрожающими арками толпились вокруг, и из-за их крон раздавалось насмешливое чириканье мелких птиц и духов. Амэя старалась не обращать внимания на страх, поднимающийся волной где-то в районе груди. Что она задумала? Ради чего пошла на такой риск?.. Ответов не было. Дыхание сбилось на очередном повороте. Девушка сбавила темп бега, обогнула большую акацию и оказалась на уже знакомой поляне.

Первое, что сделала Амэя – принялась искать свой рюкзак. Она примерно помнила, в какую сторону его зашвырнула, но не знала, как далеко, поэтому ей потребовалось время, чтобы тщательно осмотреть все кусты и лианы. Девушка очень надеялась, что животные и птицы не разворовали содержимое, купившись на аппетитный запах оставшейся провизии.

Наконец, лиловое сукно мелькнуло среди зелени. Амэя в два счёта оказалась рядом и, будто опасаясь, что могла ошибиться, запустила руки в какое-то кустовое растение и, не смотря на царапающие кожу ветки, достала рюкзак. Он был немного грязным, но целым. Сквозь его стенки прощупывался сборник стихов, и это придало успокоения. Амэя расстегнула карман и погладила обложку тома. Вытащила его и раскрыла на первой странице. Прочитала свою запись:

– Под лучами солнца строили храм,

Под светом луны он был Богу отдан.

Лишь когда солнце затмится луной…

«Так и не спросила у дедушки Арамиса про конец стихотворения, – подумала девушка, ругая себя за забывчивость. – Ладно. Разберусь с этим потом».

Она села прямо на траву и закрыла глаза. Ни на что не надеясь, позвала:

– Кеншин?

Тишина усмехнулась в ответ.

– Я пришла сюда, несмотря на то, что это запрещено. У нас есть несколько минут, и то из-за того, что кто-то навредил мальчику из нашего лагеря. – Голос предательски дрогнул. – Если ты где-то поблизости, прошу тебя, откликнись. По меркам общества я перечеркнула половину Пути, сидя здесь, в то время как моя лучшая подруга отчаянно лжёт всем вокруг, чтобы меня прикрыть. Если это не доказательство того, что я готова тебя слушать и рискнуть ради этого, я разочарована в тебе настолько, насколько вообще можно разочароваться в едва знакомом человеке!

– Богиня нарушит природы покой. – Скучающим тоном произнёс Кеншин, появившись из кустов так неожиданно, что Амэя подскочила. – Зачем ты вернулась?

– Какая богиня? К чему эта фраза? Почему бы не сказать просто: я здесь! Это специально?

– Ага. – Парень плюхнулся на траву рядом и ткнул пальцем в сборник стихов. – Ты последнюю строчку не прочитала. Решил, забыла.

Амэя поражённо уставилась на Кеншина. Негнущимися пальцами вытащила карандаш и дописала недостающую строку. Спросила:

– Откуда ты знаешь это окончание?

– Любой ребёнок тебе его скажет. – Неопределённо ответил Кеншин. – Говори, зачем пришла.

– Поговорить. – Но слова застряли в горле, не смея вырваться. – О чём-то…

– Забыла?

– Нет. Пытаюсь оттянуть момент.

Кеншин улыбнулся. Взлохматил светлые волосы. Посмотрел на Амэю серьёзно, открыто. Повторил вопрос:

– Зачем пришла?

– А ты? – выпалила Амэя. – Ты снова здесь. Снова приходишь, когда я тебя зову. Не находишь это, мягко говоря, удивительным?

– Я-то знаю, зачем я тут.

– Посвятишь?

– Хотел, чтобы ты пришла.

– Вот как… Ты же бросил меня там, на поляне. Ушёл, сказав, что не желаешь нарушать Путь. Зная, что сегодня он будет завершён. Передумал?

– Не передумал. Другое.

– Мне из тебя клещами слова вытягивать?

– Не нужно. Виноват. Ты здесь из-за меня. Я, конечно, надеялся, что ты воспользуешься замешательством, но не ожидал, что это свершится взаправду.

– Ты о Роке? Это ты его заколдовал?

– Ерунда там, а не колдовство. Оправится, если Арамис подлечит. Надо же было дать нам шанс снова переговорить.

– Почему ты не сделал это тогда, когда я звала тебя?

– Обо всём думал. Решил, что раз ты тянешься к тому, чтобы всё выпытать, сомневаешься, в душе жаждешь изменить что-либо, то я могу попробовать встать с тобой на одну волну.

– Пройти со мной Путь? – спросила Амэя, зная, что Кеншин имеет ввиду совершенно другое. Она тут же устыдилась этих мыслей, так некстати забравшихся в голову. – Ты не об этом. Я в курсе.

– Сколько у нас времени?

– Ориентировочно – около десяти минут.

– Мы живём на Песчаных островах в нескольких миль отсюда по Водам. У нас есть кирпичные дома, хижины, доступ к реке и провианту различного происхождения. Мы владеем магией уже несколько поколений, но никогда не используем её против кого-то. Скорее, она помогает нам в быту. В нашем народе, ровно как и у вас, есть верстанд, и он поддерживает связь с вашими людьми той же должности. Наш верстанд справедлив и беспристрастен. – Кеншин перевёл дыхание и продолжил: – За последние арки на наших землях обосновались только несколько семей других народов, однако они пришли к нам уже после своего Пути. Они обрели здесь кров, свободу, шанс на милость Точикари…

Амэя слушала молча, лишь иногда скользя взглядом по лицу Кеншина. Она силилась прочитать эмоции парня, но их не было. Он как будто тараторил заранее заученный текст, но это не пугало, а завораживало.

– Ты приходила ко мне несколько раз. Ты знаешь правду. Рискуешь своей репутацией и даже головой. Амэя, – Кеншин протянул девушке ладонь. Та неспешно подала свою, отметив, что у парня шершавая, будто покрытая песчинками, кожа. – Амэя… – Его сердце замерло. Испугавшись собственных мыслей, Кеншин замолк.

– Кеншин…

– Я хочу…

«А я – хочу? – подумала Амэя, не успев собраться, и краска сошла с её щёк. Призналась себе, нервно кусая губы: – Да, очень». В этот же момент Кеншин, будто прочитав мысли девушки, закончил фразу:

– Я хочу, чтобы ты пошла со мной.

Часть V. Через Воды

«Что я делаю?»

Амэя сжала руку Кеншина; с вызовом посмотрела в глаза. Глубоко вдохнула и на выдохе произнесла:

– Я хочу пойти с тобой.

И с этими словами мир вокруг как будто начал рушиться, терять краски и очертания. Неприветливое кольцо джунглей разомкнулось, открывая дорогу по склону к кипящей жизнью реке. Взгляд Кеншина, сидящего напротив, потеплел, и парень, пряча улыбку, кивнул куда-то в сторону.

– Тогда стоит поторопиться.

– Один вопрос, – Амэя накинула рюкзак на плечо и сцепила пальцы рук в замок. – Как я могу довериться тебе? И, в свою очередь, как ты можешь доверять мне?

– На этот случай есть одна простая вещица. – Ответил Кеншин и, сосредоточившись, подул на руки. Знакомое белое пламя осветило его лицо. – Это – чистый огонь. Он проверяет твои намерения. Туда надо сунуть палец, – парень, резко выдохнув, продемонстрировал это. Амэя зажала себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть от ужаса. Кеншин достал палец из пламени: тот не изменился. – Ты можешь мне доверять. Если мои намерения изменятся, я должен буду вместе с тобой снова вызвать пламя и разорвать ритуал. Если же я предам тебя до того, как сделаю это, мой палец покроется чешуёй. Среди нашего народа это позор, но похвально то, что многие в принципе прибегают к такому способу скрепления доверия. Это правильно.

– А мой палец не обгорит? – спросила Амэя, с опаской поднося его кончик к огню. Стало жарко. – И тоже покроется чешуёй, если я не оправдаю твоего доверия?

– Именно так. – Кивнул Кеншин. – Но не бойся: тебе ничего не навредит. Мало кто решается на такой ритуал, заранее зная, что палец навсегда останется в чешуе.

Амэя, закрыв глаза и стиснув зубы, опустила мизинец в пламя. И оно не обожгло, а только тёплой волной обуяло кожу. Кеншин улыбнулся.

– Спасибо. А теперь, если ты ещё не передумала, бежим, что есть мочи.

– Куда мы направимся?

– К водам Погибели. Внизу протекает самая широкая река. Там я оставил лодку. Доберёмся вплавь: в лесу тебя легче будет отыскать.

– И, правда. Меня точно будут искать… – Амэя ужаснулась одной мысли о том, что бедная Ран, перепуганная до смерти, поднимет на уши весь лагерь. – И всё равно это не повод останавливать Путь. Арамис бы не обделил остальных ребят. Скорее всего, на мои поиски направят людей верстанда.

– Именно поэтому – поторопимся! – Кеншин показал на крутой склон, стелящийся между тропических деревьев. – Чуть не забыл! – он потёр ладони и коснулся ими песка под ногами. – Теперь наши следы не найдут. – И он, схватив Амэю за руку, побежал вниз по склону, ловко перепрыгивая через кусты, коряги и мелких животных, так некстати решивших выползти на поиски пропитания.

Девушка едва успевала за Кеншином. Ловкости и скорости придавал адреналин, вскипевший в крови за считанные секунды. Что она себе позволила? Сбежать с непонятным мальчишкой посреди Пути Благословления? Мама ей это никогда не простит.

«У меня есть обстоятельства, – убеждала себя Амэя. – Наши народы лишают магии на протяжении целых арок. Может, я в силах что-либо изменить? Никто не знает того, что знаю я. Я просто не могу оставить без шанса обрести успокоение наши бедные, под гневом природы, земли».

Из мыслей Амэю выдернул разочарованный голос Кеншина:

– Вселенная, пощади. Лодку отнесло! – он обернулся и, прищурившись, показал вдаль. – Видишь? Соседний берег.

– Вижу, – ответила девушка, заранее зная, как придётся решать эту проблему. – Доплывём?

– А ты умеешь? – восхитился Кеншин. – Вот это да!

Амэя закатила глаза.

– Тут глубоко?

– Совсем нет. С твой рост.

– Я не могу допустить, чтобы мой рюкзак промок. Там мамин сборник стихов, немного провизии и одежды… Если рубашки можно высушить, а еду – выложить для животных, то книга пострадает безвозвратно.

– Я тебя понял. – Сказал Кеншин. – Доставай сборник. – Он принял книгу и покрутил её в руках. – У моей мамы есть точно такой же. Тебе не помешает плащ?

– Помешает. – Амэя скинула верхнюю одежду и повязала её на плечи. – Вода сильно холодная?

– Терпимо. – Парень зажал томик между зубами и зашёл в воду. Спустя несколько шагов она покрыла его практически до самой шеи. Кеншин задрал голову как можно выше, чтобы не промочить сборник, и поплыл по направлению к лодке. Амэя, не желая отставать, быстро выгребла остатки еды и разложила их на песке, после чего, содрогаясь от того, что придётся полностью промокнуть, надела рюкзак и, боясь передумать, кинулась в реку.

Ледяная вода обволокла девушку беспросветным коконом. Амэя вынырнула, стуча зубами и откидывая с лица мокрые паутины волос. Впереди маячила голова Кеншина – он с поразительной аккуратностью не позволял подбородку касаться воды. Промокший насквозь рюкзак беспощадно тянул на дно. Амэя скинула его в воду и, не переставая плыть, потащила за собой. Река стала казаться бесконечным, холодным океаном, и только неказистая лодка у берега впереди вселяла надежду, что у этого пути есть скорый конец. Как и у Пути Благословления, в котором Амэя уже никогда, ни за что не примет этот дар.

Кеншин выбрался из воды первым, тут же бережно выложил сборник стихов на сиденье лодки, и подтолкнул её к воде. После этого он быстро выжал мокрые волосы и рукава и помог выйти на берег Амэе, чьё лицо от холода и усталости было бледнее снега.

– Нормально? – поинтересовался парень, принимая рюкзак и наскоро отжимая его. – В обморок не упадёшь?

– Замёрзла. – Криво улыбнулась Амэя, отряхиваясь от воды. – Прямо мокрыми поплывём?

– Задерживаться опасно.

– Ладно, – девушка забралась в лодку и отвязала с плеч плащ. С отвращением скинула его на дно. Поёжилась. – Без трудностей никуда.

– А то! – Кеншин ловко перехватил вёсла. – Держись! – И умело повёл лодку по бурлящей, блестящей от солнца, реке.

Амэя погладила лежащий на сиденье том и с нежностью скользнула взглядом по спине Кеншина, облепленной мокрой белой рубашкой. Произнесла:

– Спасибо. Ты сохранил то, что мне было важно.

– Ерунда, – отозвался Кеншин. – Моей маме бы тоже не понравилось, если бы я испортил этот сборник. Она читает его довольно часто, несмотря на то, что все стихи оттуда уже выучила.

– Оказывается, нас столько всего объединяет. И мы жили в неведении до недавнего времени… Поразительно.

– Ещё будет время для народов узнать друг друга лучше.

– Будем надеяться, что все окажутся к этому готовы. А если нет, – добавила Амэя. – Я постараюсь всё исправить.

– Не жалеешь о своём решении? – спросил Кеншин, слегка повернув голову в сторону девушки. – Ещё есть время вернуть тебя назад и придумать душещипательную историю о том, как ты заплутала в наших лесах.

– У каждого внутри есть своего рода механизм – интуиция. И сейчас, как никогда, я чувствую, что должна была сделать этот шаг. Всё к этому шло.

– Полагаться только на внутреннее чутьё – глупо, не находишь?

– Согласна. Но дело не только в нём. Мой разум тоже ведёт меня с тобой. Это шанс для наших народов. Шанс на дружбу и милость природы. Милость… Точикари.

– Верно мыслишь.

– В стихах говорится: богиня нарушит природы покой. Как ты думаешь, такое может быть?

– Вполне себе. Мы испытываем терпение этих земель целыми арками. Кто знает, взбунтуются они завтра утром или через десять поколений?

Амэе стало жутко. Она поёжилась и вздохнула, глядя на небо: там, обрамлённое облаками, распалялось солнце. Его лучи осветили лодку, и девушка почувствовала, как тепло струится по её замёрзшим рукам.

– На вашей земле теплее, чем у нас?

– Немногим.

– В таком случае, может, просушим одежду на солнце?

– Не обсохнет. Скоро прибудем. Потерпи. – Кеншин продолжил грести, изредка зевая. – Можешь прикорнуть.

– Сыро, – усмехнулась Амэя, но легла на сиденье и прикрыла глаза. – Шум реки умиротворяет. – Внезапно её осенило: – На днях мы с Ран стирали свою одежду в этих же водах. Но она высохла моментально. Почему же сейчас мы с тобой промокли насквозь?

– Не в этих же. Воды Молитв заколдовывали наши, совсем недавно. Решили таким образом навести на подозрения, а не колдует ли здесь кто-то, кроме Арамиса? Заметили, значит.

– Заметили. И дедушка Арамис сказал, это его магия.

Кеншин рассмеялся.

– Ещё бы.

– А мы, значит, по Водам Погибели плывём?

– Верно. Они наши территории полностью омывают.

– Выходит, ваш народ и дал им имя?

– Не знаю. Так повелось. Говорят, в определённых местах под воду затягивает. Но где мы плыли – безопасно. Это, скорее, касается озера на западной стороне. Там больше всего людей потонуло.

– Какой ужас… – прошептала Амэя, потирая виски: от шока резко заболела голова. – Про водовороты нам никто не рассказывал.

– А там их и нет, – непринуждённо ответил Кеншин. – Никто не знает, почему утягивает. Может, суйчусэре* (подводные духи – прим. авт.) орудуют.

– Это же мифы, верно?

Парень промолчал.

– Кеншин?

– Не знаю я. Не забивай голову.

Разволновавшись, Амэя не заметила, как задремала. Полуденное солнце легло на её ровную, светлую кожу и россыпь мокрых волос цвета пустынного песка. Эта картина показалась завораживающей случайно обернувшемуся Кеншину, и он на несколько секунд задержал взгляд на девушке.

За свою жизнь Кеншин имел мало возможностей рассмотреть жителей других земель. В их деревнях на Песчаных островах обустраивались несколько семей из Дождливых пещер и Солнечных холмов, но либо они, по привычке, покрывали головы тканью, либо, напротив, чтобы сойти за «своих» в случае вторжения, использовали для волос окрашивающие травы.

Люди, живущие на островах, имели светло-русые либо рыжие пушистые волосы и тёмные глаза, и все, как один, заплетали себе разнообразные причёски либо покрывали головы. Сухость земель и частые песчаные бури влияли на волосы не лучшим образом, и распускать их вне дома не решался никто.

А на сиденье отцовской лодки лежала девушка с Дождливой земли. Иная. Оказавшаяся здесь по случайности или по велению Вселенной? Кеншин вдруг ощутил укол совести: девочка свернула со священного для их народа Пути ради него. Ради справедливости. Ради блага их долины. Но направлял её он сам… Возвращался, отыскивал, рассказывал. Значит, ответственность полностью лежит на нём. За неё, за её будущее обретение магии. Кеншин внезапно испытал чувство привязанности и поспешил отвернуться, чтобы не дать тяжёлым мыслям заполнить голову. Обо всём они подумают позже.

***

Ран уже полчаса рыдала в голос, свернувшись на коленях у Кении, пока дедушка Арамис созывал всех ребят в круг перед отплытием дальше. О пропаже Амэи узнали все: кто-то испугался, кто-то был шокирован, кто-то сочувствовал Ран, а кто-то успел пустить слезу. Всё это легло над лагерем жуткой толстой паутиной страха и отчаяния: сначала навредили Роке, а теперь исчезла Амэя. Кто следующий?

Арамис, не медля, принялся обыскивать лес при помощи своей магии, но, не уловив энергии девушки, тут же отправил письмо верстандам вместе с одним из лесных духов. В ожидании ответа он успокаивал остальных ребят. На его прежде добродушном и умиротворённом лице залегли тени, и было неясно, переживал он или злился.

– Почему он не идёт искать Амэю? – спросил шёпотом Пин, подсаживаясь к Кении и кладя руку на спину Ран. – Это ведь серьёзное дело. Она пошла в лес и пропала. Может, заблудилась. А может, её похитили.

– Помолчи, будь добр, – Кения укоризненно посмотрела на парня. – Арамис же пытался найти её энергию при помощи магии, но на территории леса Амэи и след простыл. Нет смысла шарахаться в джунглях просто так. Эту проблему решат верстанды. А нам – пора дальше в Путь.

– Как ты можешь так говорить? – встрепенулась Ран, размазывая слёзы по лицу. – Найти Амэю должно быть важнее всего на данный момент. Вдруг её и правда похитили? Вдруг укусил зверь или ужалило ядовитое растение? Мне важно знать, что с моей подругой.

– Мысли трезво. – Осадила девушку Кения. – Ответственность Арамиса – завершить с нами Путь. Он сделал всё, что в его силах, и в кратчайшие сроки. Путь должен быть завершён, остальное – специфика верстандов и их людей. Каждый занимается своим делом.

– Ты жестокая, – подытожил Пин. – Понимаю, что мы должны думать о Благословлении, но упускать из виду то, что у нас пропала знакомая – это гадко. На её месте могла быть и ты.

– Не могла бы. Я услышала с первого раза, что за купол защиты без необходимости лучше не соваться. А она без разрешения удрала искать рюкзак. И это после того, как Року ударили магией.

Ран вскочила. Её светлые глаза стали совсем прозрачными от слёз и ярости.

– Амэя хотела достать сборник стихов, который был дорог её маме. И она прекрасно понимала, что шла на огромный риск, но не хотела никого волновать. Ты бы ради близких людей не поступила так же?

– Нет, Ран. Я бы пошевелила мозгами и не стала бы бежать навстречу опасности.

– Потому что тебе плевать на чувства других?

– Потому что я не имею привычки делать необдуманные поступки ради материального. И Амэя, судя по тому, насколько я смогла её узнать, тоже не из таких. Ты так уверена, что она пошла бы в лес, вопреки запрету, ради книжки?

Ран проглотила ругательство и вытерла слёзы, после чего выдавила:

– Если ты любишь кого-то, ты пойдёшь ради него на многое. Дело не в сборнике стихов, а в чувствах её мамы. Жаль, если ты этого не понимаешь, Кения.

– Мне не жаль. – Отрезала Кения. – Я сочувствую тебе, но оправдывать твою подругу не собираюсь. Она знала, на что идёт, это раз. Два – Арамис не обязан лишать Благословления оставшихся ребят из-за глупости Амэи. Пусть этим занимаются высшие умы.

Пин, долгое время молчавший, смерил Кению разочарованным взглядом, и, поднявшись, произнёс:

– Ран, тебе лучше пойти со мной. – Наклонился к девушке и шёпотом добавил: – Пока ты не наговорила лишнего.

– Не собираюсь брать на себя грех из-за таких людей, – процедила Ран и, не удостоив Кению даже взгляда, развернулась и пошла. Пин побежал за ней вдогонку.

– Как там Рока? – равнодушно поинтересовалась Ран, остановившись у тропинки, на которой все уже строились, готовясь к последнему этапу Пути. – Вижу, болтает с кем-то. Почему вы не вместе?

– Слегка повздорили.

– По поводу?

– Скажем так: его мнение очень схоже с тем, что преподнесла тебе Кения. А моё – иное. Не хочу встревать в склоки, тем более, когда Путь почти завершён.

– Он ничего не понимает. Сам получил в лоб, а сочувствия – ни капли.

– Забудь. Амэя найдётся. Но Кения не зря сказала, что поисками займутся верстанды и их приближённые. Это их задача, и они справятся с ней лучше, чем Арамис. Он сделал всё возможное, хотя бы просто потому, что он один здесь вместе с нами. Каждый из нас – его ответственность. Он искал Амэю по энергии, и тут же послал духа с письмом в главную деревню долины, как только понял, что её нет в лесу. Арамис просто не может бросить нас всех здесь, не дать нам благословиться, и бежать в лес заглядывать под каждый куст. Я искренне хочу, чтобы Амэя нашлась, но сейчас, всё, что мы можем сделать – успокоиться и продолжить то, что нам предначертано.

– Ты прав. – Ран вздохнула и стиснула зубы, стараясь сдержать новый поток слёз. – Мы бессильны. Но Бог может нам помочь, поэтому мы пройдём Путь с глубокой верой в себя и в то, что Амэя скоро к нам присоединится.

– Золотые слова. Такой твой настрой нравится мне намного больше! – Пин смущённо улыбнулся. – А когда найдут Амэю, я приглашу её погулять. Можно?

– Попробуй. Понравилась?

– Не успел узнать её ближе. Но хотелось бы.

Ран пожала плечами, в душе не сомневаясь в том, что шансов у Пина завоевать внимание Амэи не больше, чем у плошки пунчи. Девушка расправила плечи и выдохнула. Стало немного легче.

– Да будут пройдены нами во благо три лестницы в небеса. – Раздался громогласный голос дедушки Арамиса. – Первая – Солнце. Её тысяча ступеней обожжёт вам ноги, но подарят сокровенное тепло вашему сердцу. Вторая – Луна. Нет ступеней ледянее, чем на её пути, но также она охладит ваш разум. Третья лестница – Природа. По ней вы должны пройти босиком, в знак поклонения тому, что дарит нам Вселенная и Бог. Ступени этой лестницы покрыты мхом и травой. Вам будет и больно, и приятно пройти по ней.

Подростки благоговейно подняли руки, сложенные в молитве, вверх. Дедушка Арамис по очереди подошёл к каждому и коснулся его лба ладонью. Руки старика были сухими, горячими и пахли какими-то приправами и мёдом. После его прикосновения в груди разлилось спокойствие, и даже Ран смогла расслабиться. Никто не посмел вымолвить ни слова, пока дедушка не вернулся на своё место и не произнёс:

– Тайо* (солнце – прим. авт.), цуки* (луна – прим. авт.), шизен* (природа – прим. авт.), проложите нам дорогу в небеса.

На глазах у изумлённых ребят тропинка приподнялась и взмыла в небо извивающимся драконом, превращаясь в длинные лестницы, устремляющиеся прямо в небо: золотую, серебряную и похожую на травяной ковёр. Дедушка Арамис первым поднял ногу над золотой ступенью и объявил:

– Самый важный этап Пути Благословления начат. После того, как вы встанете на лестницу Солнца, вы не сможете сойти с Пути. Но все вы доказали, что ваша душа тянется к этому дару. Примите же его. – И, не оборачиваясь, пошёл по лестнице.

Завороженные волшебством, ребята потянулись вслед за своим предводителем: Ирис с сестрой, следом – Кения, Рока и двое девочек из народа Дождя, потом – Ран и Пин, решившие держаться вместе остаток Пути, и сзади – стайка из пятерых Солнечных, щебечущая не переставая. И, едва последние подростки ступили на лестницу, песчаный отшиб рассыпался на глазах. Теперь мира внизу не существовало. Настало время для Благословления.