Текст книги "Нефть и волатильность: история и будущее взлетов и падений цен на нефть"

Укрощение строптивых цен: картели, стабилизация и Джон Д. Рокфеллер

Несмотря на стремительное повышение спроса на нефть, все участники нового нефтяного бизнеса – бурильщики, транспортировщики нефти и нефтепереработчики – пребывали в состоянии постоянного страха. Их мучали опасения, связанные с отсутствием стабильности нефтяных цен, что частично было обусловлено нестабильностью добычи сырой нефти. Избыточное предложение возникало не только из-за нетерпеливых владельцев нефтеносных участков и неутомимых бурильщиков, действовавших по принципу «кто первый захватит – тот и хозяин». Инвесторы, а также участники всех этапов нефтедобычи, транспортировки и переработки нефти были вынуждены работать по полной программе, чтобы окупить затраты капитала, нередко взятого в кредит, который использовался на первоначальные инвестиции в бурение, транспортировку и обработку сырой нефти. После того как были возведены бурильные вышки, проложены трубопроводы и построены нефтеперерабатывающие заводы, затраты на их функционирование оказывались относительно небольшими. Поскольку начальные капитальные издержки были столь высокими, а операционные издержки, наоборот, довольно низкими, нефтяникам и переработчикам приходилось продолжать качать нефть и затем перерабатывать ее – даже если это было себе в убыток. Это было необходимо для того, чтобы денежный поток хоть как-то окупал их невозвратные издержки. В результате такого положения дел происходило хроническое перепроизводство, которое приводило к разрушительному затяжному падению цен, завершавшемуся многочисленными банкротствами. С нефтяного рынка исчезало множество производителей – крупных и мелких, эффективных и не очень. Затем спрос увеличивался, при этом предложение оказывалось недостаточным, цены резко росли и вновь повторялся цикл подъема и спада[46]46
   Ibid., 309. Chernow, Titan, 149–150.


[Закрыть].

После первого падения цен на нефть в 1860–1861 гг., когда дела у бурильщиков из нефтяного района шли из рук вон плохо, они решили объединиться в «картели» – группы конкурирующих компаний, которые совместно следили бы за тем, чтобы производство было ограничено, и это позволило бы поднять цены. Картели часто называют «детьми от безысходности»[47]47
   Kleinwächter, Die Kartelle, 245, цит. по: Schröter, “Cartels Revisited,” 992.


[Закрыть]. Они появляются в периоды разрушительной конкуренции цен. Их развитие, как правило, приходится на то время, когда спрос на товары становится устойчивым, продукция стандартизируется, а капитальные расходы и затраты на транспортировку велики по сравнению с операционными издержками. В таких случаях отдельные компании не могут быстро реагировать на происходящие изменения. Нефтяная промышленность вполне соответствовала всем этим условиям. Однако для создания картелей необходимо учитывать еще один важный момент: для этого нужна природная склонность (в идеальном случае у относительно небольшого количества производителей) к интеграции и совместным действиям в случае, когда образуется излишек предложения. Лучше всего дела идут у картелей, которые состоят из ограниченного числа производителей; их членом не так легко стать, а для производства требуются запатентованные сложные технологии. Если говорить о нефтяной промышленности, то условия на первых нефтяных месторождениях в Пенсильвании совсем не благоприятствовали созданию производственных картелей или их успешной деятельности. Мало того что новых бурильщиков было огромное количество – все они были независимыми; не существовало практически никаких препятствий для того, чтобы вступить в картель; процесс бурения не был тщательно разработанным и не требовал технологических патентов.

Однако, несмотря на неблагоприятную атмосферу, первые бурильщики нефти все-таки пытались создать картели – они это делали от безысходности, а также для того, чтобы сдержать падение цен[48]48
   Frankel, Essentials of Petroleum, 82–83. Как отметил Пол Франкель, известный консультант в области нефтедобычи, их усилия сдержать рост объемов добываемой нефти «предпринимались, в общем-то, не для того, чтобы сознательно пойти на установление грабительских цен. Совсем наоборот – когда ситуация улучшилась, шаги в этом направлении постепенно прекратились. Это были просто меры, предпринимаемые в форс-мажорной обстановке, и к ним стали прибегать только когда рынок практически рухнул».


[Закрыть]. Правда, вскоре они отказались от идеи картелей, поскольку в конечном счете их усилия не увенчались успехом. Во многом этому способствовал тот факт, что члены картелей не смогли устоять перед искушением вести нечестную игру в то время, как сотни новых бурильщиков в погоне за быстрой наживой продолжали открывать все новые источники нефти.

Например, в ноябре 1861 г. появилась ранняя, так сказать, предшественница Организации стран – экспортеров нефти (ОПЕК). Тогда, в разгар первого обвала цен на нефть, компании, занимавшиеся бурением в районе Ойл-Крик, объединились в Oil Creek Association и решили ограничить добычу нефти. В принятом учредительном договоре предусматривалось, чтобы никто из производителей не продавал нефть дешевле 10 центов за галлон или 4 долларов за баррель[49]49
   Pittsburgh Gazette, “The Oil Trade – The Price and Supply to Be Regulated.” November 28, 1861, 3.


[Закрыть]. Это был весьма амбициозный план, поскольку еще два месяца назад сырую нефть продавали по 10 центов за баррель[50]50
   Derrick’s, vol. I, 24.


[Закрыть]. Главная задача состояла в том, чтобы найти средство, с помощью которого можно было бы «таким образом отрегулировать соотношение цен на нефть и объемов нефти, предлагаемой на рынке, чтобы обеспечить достаточный уровень доходности для владельцев скважин и одновременно предотвратить потери нефти», – сообщала газета Pittsburgh Gazette[51]51
   Pittsburgh Gazette, “The Oil Trade,” 3.


[Закрыть].

Участники Ассоциации решили назначить инспектора, в функции которого входил бы контроль над тем, чтобы нефть выкачивалась в количестве, соответствующем спросу. Однако планы Oil Creek Association были сорваны из-за невыполнения договоренностей. Поднять цены на нефть так и не удалось. Как мы уже видели, в январе 1862 г. бочки с нефтью переходили из рук продавцов в руки покупателей все по той же цене – 10 центов за баррель[52]52
   Derrick’s, vol. I, 711.


[Закрыть]. Реальному уменьшению объемов добычи нефти помогло только то, что цены держались на низком уровне достаточно длительное время и это заставило некоторых производителей закрутить краны на своих скважинах. В марте в The Derrick появилось сообщение о том, что ряд бурильщиков начали приостанавливать эксплуатацию скважин, надеясь, что рано или поздно цены пойдут вверх[53]53
   Ibid., 25.


[Закрыть]. (На языке нефтяников «приостановить эксплуатацию скважины» означает, что запасы нефти в ней еще не исчерпаны, но выкачивание временно приостановлено.) Большое количество мелких бурильщиков разорилось и просто забросило свои нефтяные вышки. Вновь цены поднялись в 1864 г., но для этого потребовалось, чтобы в связи с событиями периода Гражданской войны спрос на нефть резко вырос[54]54
   Nevins, Rockefeller, vol. I, 173; Dolson, The Great Oildorado, 80.


[Закрыть].

В феврале 1869 г., после второго ценового обвала 1866 и 1867 г., цены на нефть вновь начали подниматься и несколько нефтяников из нефтяного региона объединились в Ассоциацию производителей нефти Пенсильвании. Изначально цель этой организации состояла в том, чтобы выступить против государственных налогов на нефть, а также собрать данные о добыче нефти, об имеющихся запасах и о спросе на нефть, охватив при этом всю нефтяную отрасль[55]55
   Nevins, Rockefeller, vol. I, 278.


[Закрыть]. Однако к 1870 г. цены упали еще ниже. Это вынудило нефтяников преобразовать ассоциацию в картель, задачей которого было ввести ограничения на добычу нефти, и 29 июня 1870 г. ассоциацией было принято решение остановить буровые работы на три месяца. Далеко не все бурильщики подчинились этому требованию. Через день The Derrick сообщил, что «беспорядочным поисковым бурением занимаются в гораздо большем объеме, чем когда-либо раньше, начиная с момента открытия месторождений»[56]56
   Derrick’s vol. I, 132.


[Закрыть]. В конце концов нефтяники плюнули на все призывы ассоциации сделать перерыв и вскоре бурение новых скважин побило все прежние рекорды.

Таким образом, с первых дней своего существования нефтяные картели не могли заставить нефтяников соблюдать добровольно принятые ограничения на добычу нефти. Чем успешнее картель повышает цены, тем бо́льшую выгоду это сулит нефтяникам, которые отказались входить в картель, а также участникам картеля, которые пробуют обмануть других, превышая оговоренные лимиты добычи нефти – а в результате летят к чертям все договоренности[57]57
   Frankel, Essentials of Petroleum, 70.


[Закрыть].

Проект по объединению в картели тысяч бурильщиков оказался бесполезным, и хронические взлеты и падения цен на нефть по-прежнему приводили в отчаяние молодую отрасль промышленности. Если уж стояла задача спасти еще не окрепшую отрасль от хронической нестабильности, то решать ее нужно было объединив усилия бурильщиков, транспортировщиков и переработчиков на борьбу с каким-то другим слабым звеном в производственной цепочке. Вот тут-то на сцене и появляется решительный, дальновидный и предприимчивый переработчик нефти из Кливленда.

Джон Д. Рокфеллер начал свою карьеру в 1855 г. как помощник бухгалтера в фирме, занимавшейся оптовой торговлей и транспортировкой грузов. Затем, в Кливленде в конце 1850-х гг., он начал собственный бизнес, связанный с торговлей продовольственными товарами. Поскольку он был человеком незаурядных способностей и «поразительной методичности»[58]58
   Nevins, Rockefeller, vol. I, 132.


[Закрыть], его заинтриговали сообщения о нефтяных фонтанах, бьющих в Западной Пенсильвании, приблизительно на 100 миль восточнее Кливленда. Он собрал сведения и быстро осознал весь огромный потенциал нефтяного бизнеса. Мелкие предприниматели, открывшие лавки по переработке нефти в Эйре (Пенсильвания), в 50 милях от нефтяных скважин в окрестностях Тайтусвиля, покупали сырую нефть приблизительно по 15 долларов за баррель. Затем они вкладывали еще около 30 центов в ее очистку и потом продавали торговым агентам по 52,50 доллара за баррель[59]59
   Derrick’s, vol. I, 19–20.


[Закрыть]. В 1863 г. Рокфеллер и его деловой партнер решили поучаствовать в молодом нефтяном бизнесе и посмотреть, как пойдут дела. Они вложились в покупку завода по очистке нефти в Кливленде.

Как и у любого предпринимателя, занимавшегося переработкой нефти и в те годы, и позднее, бизнес Рокфеллера зависел от непрерывных и надежных поставок сырой нефти, которая в идеальном случае должна была продаваться по стабильной цене. Рокфеллер же, по словам его биографа Рона Черноу, вместо этого обнаружил в нефтяной отрасли «колебания между двумя крайностями: перенасыщением рынка в таких объемах, что цены стремительно падали ниже производственных затрат, или нехваткой нефти, в результате чего цены взлетали до небес, но при этом возникало весьма тревожное ощущение, что запасы нефти подходят к концу»[60]60
   Chernow, Titan, 81.


[Закрыть].

Рокфеллер твердо верил, что нефти в течение долгого времени суждено играть роль товара массового потребления. Он отметал возникавшие время от времени опасения, что нефть «закончится». По мнению Рокфеллера, главной угрозой для нефтяной промышленности была ее хроническая нестабильность, которая приводила к циклическим колебаниям цен. Волатильность цен охватывала все производственные этапы, начинаясь с беспорядочных бурильных работ, переходя на транспортировку и переработку и заканчиваясь в рыночных сегментах[61]61
   Рыночный сегмент нефтяной промышленности включал хранение нефтепродуктов в резервуарах и на складах, распределение, а также продажу продуктов переработки нефти, таких как керосин, а позднее – бензин и дизельное топливо.


[Закрыть]. Рокфеллер сделал для себя вывод: чтобы добиться стабильности, крайне необходимы контроль и порядок, а для этого нужно объединить маленькие компании в одну большую. Эта единая компания будет регулировать предложение нефти и контролировать инвестиции, чтобы не допустить гибельных для бизнеса перепроизводства, ценового коллапса и ценового бума.

Если бы кто-то захотел ввергнуть нефтяной рынок в состояние хаоса, то лучшим рецептом для этого был бы свободный конкурентный рынок. Леонардо Мауджери писал по этому поводу:

Мир [Рокфеллера] отличался от мира Адама Смита. В мире Смита каждый человек вносил свой вклад в общий социальный прогресс, начиная экономические действия и конкурируя с другими, а все дисбалансы исправлялись в результате непрерывного функционирования невидимой руки рынка. Рокфеллер же <…> видел мир таким, каким он и был: брутальная слепая борьба, которую подогревали ненасытная жадность. Он считал, что на помощь этому миру не приходила никакая «невидимая рука». В случае с нефтью этот мир управлялся неразумными людьми, которые мечтали построить воздушные замки, а в результате навлекали несчастья и на самих себя, и на весь нефтяной бизнес[62]62
   Maugeri, The Age of Oil, 6.


[Закрыть].

В 1865 г. в районе небольшой реки Питхол (штат Пенсильвания) было обнаружено огромное новое нефтяное месторождение. Это сподвигло двадцатипятилетнего Рокфеллера забросить все другие дела и обратить свои таланты на нефтеперерабатывающую отрасль. Рокфеллеру в его начинаниях помогал новый цепкий партнер Генри М. Флаглер. И вот меньше чем за десять лет благодаря разумному инвестированию и умелому управлению из владельца крупнейшего в Кливленде в 1865 г. завода по переработке нефти Рокфеллер превратился во владельца практически всех кливлендских нефтеперерабатывающих заводов.

Но точно так же, как и в случае с бурением новых нефтяных скважин, оказалось, что существует узкое место, связанное с избытком нефтеперерабатывающих заводов. Они были расположены главным образом в двух географических центрах – один на материковой части (Питтсбург, Кливленд и нефтяные районы), а второй – в прибрежных городах (Нью-Йорк и Нью-Джерси). Эта проблема изматывала нефтяной сектор и была головной болью Рокфеллера. Строительство и управление нефтеперерабатывающим заводом требовало гораздо больше капиталов, технических знаний и бизнес-мастерства, чем бурение, однако пока все эти вопросы решались относительно легко[63]63
   Нефтяники, занимавшиеся бурением в небольших масштабах, имели возможность раздобыть необходимый им капитал. А вот где найти большие деньги на расширение и развитие и без того крупной сети нефтеперерабатывающих заводов, на создание мастерских по производству бочек и строительство складов, на покупку транспортных средств и цистерн и, наконец, на прокладку трубопроводов – эти вопросы не давали Рокфеллеру покоя. Chernow, Titan, 104–105, 131–132.


[Закрыть]. К 1870 г. нефтеперерабатывающие мощности США в три раза превысили объемы добываемой сырой нефти и практически все перерабатывающие заводы терпели убытки[64]64
   Chernow, Titan, 130.


[Закрыть].

С другой стороны, транспортировка нефти была гораздо более сложным рыночным сегментом, для участия в котором требовались немалые деньги. Поначалу сырая нефть вывозилась из Западной Пенсильвании в фургонах и на баржах, но вскоре их заменили железные дороги. Железнодорожные цистерны забирали нефть на терминалах, соединенных со скважинами короткими трубопроводами, которые назывались «собирающими линиями». С появлением железных дорог транспортировка нефти стала масштабным бизнесом. До тех пор пока трубопроводы, проложенные на большие расстояния, не стали сперва появляться все в большем количестве, а затем, в 1880-х гг., не превратились в основной способ транспортировки нефти, железнодорожные компании занимали доминирующее положение в «промежуточном», или транспортном, сегменте нефтяной промышленности. (На профессиональном жаргоне нефтяников бурение – это восходящая фаза, транспортировка – промежуточная фаза, а переработка и маркетинг очищенного продукта – нисходящая фаза.)

В отличие от буровых установок и даже нефтеперерабатывающих предприятий, число железных дорог было небольшим, а новые дороги прокладывались в ограниченном количестве. Тот факт, что их было немного, а также экономия от масштаба создавали рычаги, благодаря которым перевозки по железным дорогам, по сравнению с восходящей фазой бурения и нисходящей фазой переработки, обладали большей рыночной силой[65]65
   de Chazeau and Kahn, Integration and Competition, 76.


[Закрыть]. (Под рыночной силой компании понимается ее способность поднять цены и удерживать их на уровне, превышающем уровень, который сложился бы при обычных условиях конкуренции.)

Бурильщикам и переработчикам приходилось прилагать отчаянные усилия, чтобы обеспечить надежную и конкурентоспособную транспортировку нефти. В то время железнодорожные компании часто предоставляли скидки – более низкие тарифы, чем они рекламировали, – тем клиентам, которые осуществляли крупные перевозки грузов. Бурильщиков было слишком много, и они, как правило, были мелкими клиентами и поэтому не могли торговаться с железными дорогами за предоставление им скидок. Что же касается переработчиков нефти, то их было намного меньше и их деятельность велась в более крупном масштабе. Это давало им возможность просить и получать скидочные тарифы. Льготные цены на транспортировку имели принципиальное значение для кливлендских предпринимателей, которые занимались переработкой нефти, в том числе и для Рокфеллера. Ведь по сравнению с их конкурентами в Нью-Йорке или в нефтяных районах они находились в невыгодном географическом положении. Им приходилось оплачивать две перевозки вместо одной: сперва нужно было перевезти сырую нефть на запад, из Пенсильвании – на перерабатывающие заводы в Кливленде, а затем отправить произведенный керосин назад, на восток, в центры потребления нефтепродуктов и к находившимся на побережье терминалам, которые занимались экспортом. Таким образом, кливлендские переработчики нефти справлялись с транспортной проблемой благодаря многочисленным собственным трубопроводам, которые позволяли им легко доставлять нефть до железных дорог и до водных путей.

После Гражданской войны между переработчиками нефти в Кливленде началась жесткая конкуренция. Рокфеллеру принадлежал самый крупный завод по переработке нефти, но ему приходилось конкурировать почти с пятьюдесятью другими предприятиями в Кливленде и еще с большим количеством в Питтсбурге[66]66
   Chernow, Titan, 111, 114.


[Закрыть]. Рокфеллер и Флаглер были уверены, что успех нефтяного бизнеса зависел главным образом от эффективности менеджмента и от уменьшения затрат благодаря экономии от масштаба. Исходя из этого, они проводили свою политику в двух направлениях: во-первых, поглощали конкурентов или вынуждали их уйти с рынка, действуя эффективнее и, соответственно, с меньшими затратами; во-вторых, они стремились получить скидки у железнодорожных компаний.

Рокфеллер преуспел и в вопросе сокращения издержек. Приоритетом для него были стандартизация и иные эффективные способы менеджмента, он производил собственные бочки для хранения нефти, он устранил посредников и начал отправлять собственных агентов по закупке сырья для нефтеперерабатывающих заводов непосредственно на нефтяные месторождения в Пенсильвании. Хотя Рокфеллер активно боролся со своими кливлендскими конкурентами по переработке нефти, он четко понимал, что главные риски и возможности связаны с железнодорожными компаниями. Существовала потенциальная опасность, что нефтяные бурильщики и железнодорожные компании объединятся и начнут бойкотировать его нефтеперерабатывающие заводы. Если бы его заводы смогли скооперироваться с железными дорогами, то Рокфеллеру удалось бы не только быстрее выбить с рынка менее эффективных нефтепереработчиков, но и ограничить объемы нефти, поступавшей из нефтяных районов. Тогда он смог бы стабилизировать цены на сырую нефть.

У Рокфеллера были все основания бояться железнодорожных баронов, которые прекрасно понимали, что их рыночная сила обусловлена наличием узкого места – транспортировки нефти. В те годы, когда нефтяная промышленность только зарождалась, у железнодорожных компаний уже была своя бурная история. Иногда они выступали как жесткие конкуренты, а иногда как участники картелей, которые осуществляли пассажирские перевозки, а также перевозку скота и больших объемов насыпных грузов (таких как, например, антрацит в конце 1860-х – начале 1870-х гг.). Такие картели организовывались на основе «соглашений об общих интересах», которые предполагали разделение перевозок (или прибыли от них) в соответствии с договоренностями о долях рынка. Теоретически каждый участник транспортного пула гарантированно получал честную долю бизнеса в ответ на обещание не мешать бизнесу остальных сбиванием цен[67]67
   Emory and Van Metre, Principles of Railroad Transportation, 292. Пуловые соглашения между железнодорожными компаниями были запрещены после принятия Акта о торговле между штатами в 1887 г.


[Закрыть]. Однако все эти договоренности часто нарушались. Причиной этого были попытки партнеров обмануть друг друга. Впрочем, с этой же проблемой сталкивались и новые бурильщики. Железнодорожные пулы, как правило, разваливались потому, что их участники не могли удержаться от соблазна надуть своих компаньонов.

Таким образом, учитывая, что железнодорожные компании чаще были конкурентами, нежели партнерами, на первом этапе Рокфеллер и Флаглер выработали следующую стратегию: ведя ловкую игру, они натравливали одну компанию на другую, причем на кону были регулярные перевозки нефти в крупных размерах к активно развивающимся перерабатывающим заводам, принадлежавшим Standard Oil, а также в обратном направлении. В 1868 г. Рокфеллер и Флаглер вступили в тайные переговоры с двумя железнодорожными компаниями – Erie и дочерней компанией New York Central под названием Lake Shore. Эти компании были главными конкурентами Пенсильванской железной дороги, которая ставила цель ослабить позиции Кливленда в качестве центра нефтепереработки. Заключив устное соглашение и подкрепив его честным словом[68]68
   Chernow, Titan, 114.


[Закрыть], Рокфеллер и Флаглер выторговали солидные скидки от обоих конкурентов Пенсильванской железной дороги. За перевозку сырой нефти в Кливленд, а затем за транспортировку продуктов нефтепереработки в Нью-Йорк Рокфеллер платил всего лишь 1,65 доллара за баррель, хотя официальный тариф составлял 2,40 доллара[69]69
   Ibid., 112–114.


[Закрыть]. Взамен на более дешевые тарифы на транспортировку Рокфеллер пообещал непрерывный высокий трафик, а также согласился снизить издержки железных дорог, вложившись в строительство складов, отгрузочных платформ и других мощностей для осуществления железнодорожных перевозок[70]70
   Chernow, Titan, 116.


[Закрыть]. Договоренности о льготных условиях заметно усилили позиции Standard Oil на рынке нефтепереработки. Это также позволило компании в последующие годы ослабить своих конкурентов, которых она либо поглотила, либо полностью уничтожила[71]71
   Williamson and Daum, American Petroleum Industry 303–308.


[Закрыть]. Сделка с Lake Shore сделала Рокфеллера кливлендским титаном. Вскоре Кливленд обогнал Питтсбург – теперь он стал главным центром по переработке нефти. Рокфеллер начал привлекать внимание журналистов. Среди них было немало злопыхателей, которые позднее превратили тему секретных переговоров в важную политическую полемику[72]72
   Chernow, Titan, 114–16. В 1887 г. железнодорожные льготы были объявлены незаконными, однако практика предоставления льготных тарифов продолжала существовать вплоть до 1903 г.


[Закрыть].

Даже после того, как Рокфеллеру и Флаглеру удалось значительно сократить транспортные расходы, продолжала существовать проблема, связанная с избыточными нефтеперерабатывающими мощностями. Точно так же, как избыток мощностей заставил бурильщиков создать картели, эта проблема вынудила нефтепереработчиков, которых сильно потеснили на рынке, вступить в переговоры. В 1869 г. состоялась встреча Рокфеллера и его кливлендских конкурентов, которым еще удавалось как-то выживать. Во время этой встречи они собирались обсудить возможность совместных действий против питтсбургских нефтепереработчиков и бурильщиков, однако так и не достигли никакой договоренности. У Рокфеллера появлялось все больше сомнений по поводу того, что общие усилия могут привести к каким-то результатам. Он пришел к мнению, что для решения этой проблемы необходимо, чтобы одна главная компания принудительно контролировала остальных[73]73
   Nevins, Rockefeller, vol. I, 311.


[Закрыть].

И вот в 1869 и в 1870 г. Рокфеллер, который владел «безостановочным предприятием», обладал «неустанной бдительностью» и «постоянно экономил»[74]74
   Ibid., 270.


[Закрыть], разработал дерзкий план – подчинить себе всю нефтяную отрасль. Его стратегия предполагала практически полную монополизацию нефтепереработки, а также кооперацию с транспортной системой, если не сказать непосредственный контроль над ней. Рокфеллер применял тот же самый двойной подход, что и раньше: эффективность за счет использования рычагов воздействия с одной стороны и обычная для того времени безжалостная тактика, включающая хищнические ценовые войны, угрозы, запугивания – для того, чтобы подмять под себя или уничтожить конкурентов, а самому в это время вступить в альянс с железными дорогами, занимавшимися перевозкой нефти, – с другой.

В 1870 г. он зарегистрировал акционерное общество Standard Oil Company (штат Огайо) и целенаправленно присматривался к конкурентам с целью завладеть их предприятиями – сначала в Кливленде. Его планы на отдаленную перспективу включали захват рынков Нью-Йорка, Филадельфии и Питтсбурга. Standard Oil быстро удалось скупить и закрыть мелкие неэффективные нефтеперерабатывающие заводы или заставить их уйти из бизнеса. В этом Рокфеллеру хорошо помогла экономическая депрессия начала 1870-х гг. К апрелю 1872 г. в собственности Standard Oil или под ее контролем находилось более четверти всех нефтеперерабатывающих мощностей США[75]75
   Williamson and Daum, American Petroleum Industry, 353.


[Закрыть].

Пока Рокфеллер укреплял контроль над переработкой нефти, из-за падения цен на горизонте появилась угроза финансового краха, а с этим бурильщики, переработчики и железные дороги были знакомы не понаслышке. В ответ на экономические сложности они усилили попытки скооперироваться между собой или выступить друг против друга.

К ноябрю 1871 г. глава Пенсильванской железной дороги Том Скотт предпринял попытки объединиться со своими конкурентами – железными дорогами Erie и New York Central, а также с несколькими переработчиками нефти, включая Рокфеллера. Это было несколько цинично, поскольку этот железнодорожный магнат еще совсем недавно пытался, хоть и безуспешно, погубить бизнес Рокфеллера и других кливлендских нефтепереработчиков. Однако, поскольку Рокфеллер не скрывал своих намерений захватить большую часть нефтеперерабатывающих мощностей США, Скотт был вынужден скооперироваться с ним.

Хотя Рокфеллер и не доверял Скотту, он согласился попробовать объединить с ним усилия для стабилизации ситуации в нефтяных районах, находившихся в тяжелом положении. Скотт предложил схему, в центре которой находилась South Improvement Company (SIC). Согласно этой схеме железнодорожные перевозчики и переработчики нефти, которые становились акционерами этой компании, договаривались о прекращении конкуренции путем снижения цен. Кроме того, они гарантировали обеспечивать постоянное поступление нефти, а для компаний, не являющихся акционерами SIC, устанавливать более высокие транспортные тарифы. Используя такую тактику, железные дороги могли бы поделить между собой рынок перевозок, а затем совместно им управлять. При этом переработчики выступали бы в роли «уравнителей», то есть следили бы за тем, чтобы железнодорожные компании, являющиеся акционерами SIC, получили свои оговоренные доли прибыли и чтобы у них был постоянный объем трафика[76]76
   Пенсильванская железная дорога Скотта получала бы при этом 45 % нефти, транспортируемой членами SIC, а железные дороги Erie и New York Central Railroads – 27,5 % каждая (Chernow, Titan, 136).


[Закрыть]. Предполагалось, что в благодарность за «уравнивание» потоков нефти переработчики получат от железных дорог пятидесятипроцентные скидки, а также «откаты», или долю прибыли, которую железнодорожники получали от компаний, не входивших в SIC и поэтому вынужденных соглашаться на более высокие цены. В качестве бонуса железнодорожные компании снабжали бы нефтепереработчиков-акционеров информацией о транспортировке нефти их конкурентами. Такую важную инсайдерскую информацию Standard Oil и другие их партнеры-нефтепереработчики могли бы использовать для того, чтобы сбить цены соперников[77]77
   Nevins, Rockefeller, vol. I, 321–22; Chernow, Titan, 135–36.


[Закрыть]. Акционеры SIC поклялись соблюдать конспирацию[78]78
   Nevins, Rockefeller, vol. I, 328.


[Закрыть]. По словам биографа Рокфеллера Рона Черноу, «в конечном счете это был такой мошеннический широкомасштабный тайный сговор, какого американская промышленность еще не видывала»[79]79
   Chernow, Titan, 135–36.


[Закрыть].

Поначалу Скотт надеялся, что ему удастся завлечь в SIC и бурильщиков. Ему казалось, они должны были понять, что для стабилизации ситуации в нефтяной области необходимо держать под контролем объемы добычи нефти. Рокфеллер, в принципе, не возражал против кооперации с бурильщиками. Их вступление в SIC он мотивировал не столько важностью снижения цены на сырую нефть, сколько необходимостью стабилизировать цены и получить отдачу от инвестиций[80]80
   Ibid., 142.


[Закрыть]. Однако Рокфеллер сомневался, что огромное количество капризных независимых бурильщиков удастся согнать в одну дисциплинированную группу. Его сомнения, как показали дальнейшие события, были далеко не беспочвенными. Когда в начале 1872 г. заговорщики SIC закончили секретные переговоры, слух об этом дошел до бурильщиков Западной Пенсильвании и сильно их взволновал. В конце февраля транспортные тарифы были подняты, что привело бурильщиков в ярость. Тысячи нефтяников и их сторонников в Тайтусвиле, Ойл-Сити и других частях нефтяных районов Пенсильвании «прекратили работу и вышли на улицы» в знак протеста[81]81
   Chernow, Titan, 138–139.


[Закрыть].

Поклявшись побороть «монополию с помощью монополии», разъяренные нефтяники-бурильщики организовали собрание под эгидой Ассоциации производителей нефти Пенсильвании и спланировали шаги по контрнаступлению[82]82
   По словам Уильямсона и Даума, обновленная Ассоциация производителей нефти была переименована в Союз производителей нефти (Williamson and Daum, American Petroleum Industry, 351). Позже, в 1872 г., этот картель производителей нефти вновь вернул себе первоначальное название – Ассоциация (Ibid., 358). Чтобы не вносить путаницы, в основном тексте данной книги эти детали намеренно не обсуждаются.


[Закрыть]. Представители новой организации договорились «на два месяца остановить разработку новых скважин, не выходить на работу по воскресеньям» и, самое главное, не продавать нефть компаниям – акционерам SIC[83]83
   Nevins, Rockefeller, vol. I, 332–33; Williamson and Daum, American Petroleum Industry, 350.


[Закрыть]. Поначалу объявленное эмбарго давало какой-то эффект, частично вследствие угроз по поводу личной безопасности и сохранности имущества в адрес тех, кто нарушал эту договоренность. Конные патрули следили за тем, чтобы не было несанкционированного бурения. Перевозка сырой нефти сократилась с 400 000 баррелей в феврале 1872 г. до 276 000 баррелей в марте. Поставки нефти переработчикам Кливленда и Питтсбурга упали практически до нуля[84]84
   Williamson and Daum, American Petroleum Industry, 351.


[Закрыть]. Из-за отсутствия работы Рокфеллер был вынужден временно сократить 90 % своих рабочих[85]85
   Chernow, Titan, 140–141.


[Закрыть].

Испытывая такое мощное давление со стороны бурильщиков, SIC пришлось уступить позиции, а в конце марта 1872 г. она прекратила свое существование. Хотя пенсильванские бурильщики и вышли победителями в этой борьбе, им приходилось быть начеку и бдительно следить за тем, чтобы Рокфеллер не затеял какую-нибудь очередную аферу с помощью своего набирающего силу конгломерата Standard Oil.

И действительно, сразу же после роспуска SIC Рокфеллер предпринял попытки по объединению нефтепереработчиков. Он и его партнер Флаглер встретились со своими конкурентами в Питтбурге и затем в Тайтусвиле и предложили им создать Национальную ассоциацию нефтепереработчиков. Предполагалось, что задачей такой ассоциации будет ведение совместных переговоров о тарифах с железными дорогами и с бурильщиками. Согласно так называемому Питтсбургскому плану было необходимо сформировать коллективный административный орган, который устанавливал бы цены, осуществлял закупки сырой нефти и распределял ее по нефтепереработчикам. В его функции также входили бы переговоры с железными дорогами с целью получения льготных цен на перевозку нефти[86]86
   Williamson and Daum, American Petroleum Industry, 356.


[Закрыть]. Не все переработчики одобрили эту идею. Особенно скептично были настроены нефтяники из Тайтусвиля. Они опасались подвоха со стороны конкурентов из крупных городов, подозревая, что те смогут найти способ лишить их главного преимущества – близости к нефти. Как отмечалось в передовой статье одной из региональных газет, «остается только надеяться, что переработчики [из нефтяных районов] не дадут себя оболванить сладкоголосым монополистам и заговорщикам»[87]87
   Petroleum Centre Daily Record, May 11, 1872, 2.


[Закрыть].

Хотя большинство переработчиков Нефтяного района отказались от участия в Питтсбургском плане, Рокфеллеру удалось перетянуть на свою сторону нескольких из них, причем самых крупных. В августе 1872 г. они организовали Национальную ассамблею нефтепереработчиков, которую возглавил Рокфеллер. Членом этой организации мог стать любой переработчик, причем не только из Кливленда, но также из Питтсбурга, Нефтяных районов, Нью-Йорка и Филадельфии. Однако функционированию этой Ассоциации мешали мошенничество одних и желание прокатиться на халяву других – члены Ассоциации постоянно превышали квоты на добычу нефти, а те переработчики, которые не были ее членами, наживались на более высоких ценах и при этом не были связаны обязательствами по ограничению объемов добываемой нефти. Пока Ассоциация нефтепереработчиков пыталась сдвинуться с мертвой точки и начать работу, бурильщики из Питтсбурга готовили собственный проект по сокращению добычи нефти и повышению цен.