Текст книги "Рай на тропическом острове"

– Просто с коллегой так не поговоришь, – объяснила девушка. – С коллегой хочется обсудить нюансы фасона, всяческие аспекты технического воплощения. Но иногда хочется разделить с кем-то эмоций.

– Еще недавно ты категорически не хотела, чтобы я с тобой ехал, – напомнил ей принц.

– Это была моя ошибка… – кротко отозвалась Леола. – Благодаря вам я чудесно провела время.

– И мне понравилось, – ответил Нико, дружески обняв ее за плечи.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Леола серьезно посмотрела на него.

– Скажите честно, Нико, – сухо начала она, – все то время, что мы были вместе, вы заметили хоть малейшую угрозу моей безопасности?

– К счастью, нет, – вынужденно ответил он.

– И вы продолжаете думать, что пресловутые злоумышленники видели меня в ту ночь, что им известно, кто я и где меня искать? – недоверчиво спросила блондинка.

– Ну… нельзя исключать такую вероятность, – неопределенно отозвался Нико.

Леола усмехнулась в ответ на эту ремарку.

– Вы вообще-то планируете рассказать мне всю правду? Потому что начинает казаться, что это какой-то нелепый розыгрыш, мистификация.

– Ты не доверяешь мне? – изумился Нико.

– А должна? – спросила она. – Не обижайтесь, Нико, но, если бы вы так успешно не внушили мне, что я нуждаюсь в вашей опеке, мне вовсе не понадобилось бы ваше участие. Объективно говоря, именно вы насильно изолировали меня на своем острове, воспользовавшись снотворным, а не мифический Павели, о котором мне совершенно ничего не известно, кроме того, что вы с ним антагонисты. Почему вы все еще отказываетесь объяснить мне действительную подоплеку происходящего?

– В чем ты меня подозреваешь? – резко произнес Нико.

– Пока ни в чем конкретном, – осторожно отозвалась Леола. – Но сейчас я совершенно убеждена, что никакой опасности нет и, пожалуй, никогда не было. Это все фикция. Вот что я обо всем этом думаю, – с обескураживающей откровенностью объявила она. – Как долго все это будет продолжаться, Нико? Что вы задумали? В чем суть этой шарады?

– Значит, ты все-таки не доверяешь мне, – обиженно сказал он.

– Доверяю, но с оговорками, – ответила Леола. – Мне нужны убедительные доказательства, внятные объяснения, а не декларация добрых намерений. В них я не сомневаюсь, но все-таки…

– Могу сказать только одно: я очень сожалею, что ты попала в эту историю. Если бы в ту ночь ты осталась в своей комнате, то ничего этого не случилось бы. Я считаю долгом чести защитить человека, который оказался в опасности в зоне моей ответственности.

– Все, что я слышу от вас, Нико, – это лишь высокопарные заверения. Но чем чаще вы повторяете их, тем сильнее я убеждаюсь, что это не более чем игра. Вам наскучило прозаическое существование. Потому вы решили поразвлечься, изображая благородного идальго. Признайтесь, что вы отдаете дань всем тем рыцарским романам, которыми зачитывались в юности, тогда как ваш отец мечтал вернуть себе отнятое диктатурой княжеское поместье. Вероятно, вы заскучали без реальной власти над подданными, потому и разыгрываете эти шарады, вынуждая неискушенных девушек вроде меня слепо довериться вам и вашей воле.

– Если бы ты знала, как ошибаешься… – горестно посетовал молодой принц.

– Я не узнаю этого, пока вы мне все не объясните, – жестко отозвалась она.

– Тебе может казаться, что весь мир живет по одному и тому же календарю. Но это далеко не так. В Новой Зеландии все иначе. Власть английской королевы и в прошлом была условна. На Балканах тоже все иначе. Никакие преобразования не смогли повлиять на сугубо феодальное устройство социальных отношений, которые становятся поводом для политического противоборства и разобщения, но в то же самое время и способны упорядочить нашу жизнь. Люди привыкли к власти в руках одного человека…

– И этот человек – вы, принц, не так ли? И вы решили на мне испытать силу своего влияния… Это странно. Вы младший сын своих родителей. Почему ваш старший брат не стремится утвердить свою власть в феодальном поместье?

– Роман успешный бизнесмен. Он тоже радеет за возрождение Иллирии, но делает это несколько иначе. Однако наши действия едины.

– Я всегда думала, что Иллирия – часть Европы и что европейские законы безоговорочно действуют в ней.

– Именно к этому я и стремлюсь. Но есть силы, противостоящие этому, – сообщил ей Нико.

– Такие силы были везде и всегда. Но ситуация, в которой я оказалась, кажется мне нелепой.

Нико досадливо посмотрел на девушку, которую больше не мог ни в чем убедить. Его шарм и сила внушения перестали действовать на Леолу, которая вдохнула свободный воздух Парижа, вдохновилась примером авторитетных коллег и загорелась желанием как можно скорее впрячься в тяжелую, но обожаемую работу. И, возможно, настало время отпустить ее – ту, которой не было места в его опасном и непредсказуемом мире.

А делать этого ему не хотелось, равно как и сознаваться, что все его предосторожности действительно были преувеличены. Он убедил себя и Леолу в том, что без его защиты она сильно рискует. Этот глупый план сложился в его сознании, как только он разглядел очаровательную иностранку в темноте сторожевой башни. Ему просто не хотелось отпускать девушку вне зависимости от того, разыскивает ее Павели или нет. Он не задумывался о последствиях своей авантюры, ему просто нравилось быть с ней, впечатлять ее.

– Посмотри на меня, Леола! – властно проговорил принц, возложив руки на ее плечи. – Посмотри на меня, – добавил он чуть мягче.

– Что? – устало отозвалась девушка, готовясь отразить очередной поток самонадеянных заверений с его стороны.

– Доводы разума не должны играть решающую роль, когда ты знаешь, с кем имеешь дело!

– Проблема в том, что я этого не знаю, – сказала Леола.

– Ты должна была это почувствовать, – взволнованно проговорил Нико.

– Каким образом? – изумилась она.

– Мы же целовались, – по-детски чистосердечно напомнил он ей.

– Ну, да… И что?

Нико не знал, что еще сказать. Он растерянно уставился на нее, пробормотав:

– Тебе очень идет это платье.

– Спасибо, – сказала Леола. – Очень приятно, что ты так думаешь. Но давай вернемся к нашему разговору, – иронически проговорила она, ясно видя его смущение.

– Это все слова, – бросил Нико, обхватив ее за талию.

Вероятно, он всерьез полагал, что его поцелуи – это сокрушительный козырь, потому что вновь поцеловал Леолу, которая тоном знатока воскликнула:

– Недурно!

– То есть? – удивился такой реакции молодой принц.

– С каждым разом ты целуешься все лучше и лучше. Но я по-прежнему не понимаю, что это доказывает, – насмешливо констатировала она, внимательно наблюдая за выражением его лица.

– Я готов обсудить это, – тихо ответил он. – Но не здесь…

– А где же? – спросила девушка.

– В отеле. В твоем номере.

– Там, наедине с тобой, я буду в безопасности? – рассмеялась Леола, вогнав принца в краску. – Ах! Я вижу, это тебе нужна защита, – самоуверенно добавила она.

Они вошли в ее номер, сначала Леола, вслед за ней Нико. Он остановился у нее за спиной. Девушка увидела его отражение в зеркале на стене и сама вспыхнула румянцем. Они смотрелись как пара.

– Так странно, – проговорила она.

– Что странно? – спросил Нико, обняв ее со спины.

– Волнительно, – призналась Леола.

– И для меня тоже, – произнес он и поцеловал ее в шею.

Так интимно Леолу еще никто не целовал.

– Прошу тебя, не делай этого, – прошептала она, прикрыв глаза потяжелевшими веками.

– Я знаю, что ты чувствуешь, – нежно проговорил Нико. Он возложил ладони на ее грудь. Сквозь тонкий шелк Леола ощущала их разгоряченную тяжесть. – Что ты со мной делаешь? – пробормотал он ей на ухо.

– Не намеренно, – ответила девушка.

– Я не должен прикасаться к тебе так. Ты доверилась мне. Я не хочу злоупотреблять этим… Если ты сама мне не позволишь… – Нико рывком развернул ее лицом к себе. Молча всматриваясь в нее, он искал ответа. – Ты такая красивая, независимая, умная, талантливая. Настоящая львица, – проговорил мужчина. – Твоя мать была очень права, придумав тебе такое необычное имя… Леола, если ты меня сейчас не прогонишь… – шепотом добавил он и замолчал.

Леола смотрела на него, широко распахнув глаза.

В этот миг она вспомнила, как впервые увидела этого смуглого викинга, как была ошеломлена пронзительностью его серых глаз, силой его рук.

Девушка безмолвствовала, и Нико сделал один наступательный шаг, затем другой. Леола отступала до тех пор, пока не упала на постель. Нико сделал это падение мягким и мгновение спустя оказался рядом с ней, целуя ее разгоряченное лицо.

Леола плотно закрыла глаза, разомлев под его поцелуями. Однако заметно напряглась, когда Нико отогнул край ее платья.

Но это было неизбежным.

– Будь осторожен, – попросила Леола мужчину. – Пожалуйста, будь благоразумным, – предостерегла она его.

– Ни о чем не тревожься, – отозвался он. – Скажи только «да».

– Да, – эхом прошептала Леола, не раздумывая, – да… – взволнованно повторила она.

– Сладкая моя… смелая моя… львица моя… – нашептывал Нико, раздевая покорную девушку.

Леола избегала открывать глаза, полностью доверившись ему.

Она слышала, как раздевается Нико, и вскоре почувствовала, что он снова лег на постель. Его горячее и глубокое дыхание обжигало ее, его сочные поцелуи скользили по ее коже. Странное напряжение в удивительном сочетании с восторгом пронзило Леолу, когда алчными губами он принялся ласкать ее обнаженную грудь.

– Да… – в третий раз прочувствованно пробормотала девушка.

Леола вскрикнула, и Нико замер, уразумев незаурядность ситуации. Но даже боль первого слияния не нарушила сладости мгновения, томной разнеженности обласканного тела. Леола вслушивалась в себя, с удивлением обнаруживая восхитительную согласованность желаний и восторгов.

Она чуть-чуть приоткрыла глаза и взглянула на Нико из-под ресниц. Его сосредоточенное лицо было прямо над ней. Она положила ладони ему на грудь. Нико ритмично двигался, заставляя ее кровь бежать все быстрее и быстрее.

Леола вновь прикрыла глаза, раздумывая над тем, как неправдоподобно стремительно это произошло. Двадцатичетырехлетняя женщина, до этого мгновения она никогда даже не рисковала своим целомудрием, несмотря на то что всегда была окружена мужским вниманием. Вероятно, так и должно было все случиться. Естественно и неизбежно.

Однако вскоре мысли испарились у нее из головы. Предопределенность оказалась сильнее девичьей скромности.

Леола наслаждалась своим преображением. Все стало походить на неведомое ранее наваждение. Голова буквально пошла кругом. Она впилась руками в плечи Нико.

Спина изогнулась. Леола затаила дыхание… Выдохнула звучно. Тело ее затрепетало. Горячие волны разлились в жилах. Она самозабвенно застонала, стискивая Нико в объятьях.

– Невероятно, – прошептала она.

– Ты должна была предупредить, – пробурчал в ответ Нико.

– Насчет чего? – удивилась она.

– Насчет того, что это у тебя впервые.

Леола пожала плечами, блаженно улыбаясь.

– Разве это имеет значение?

– Для меня имеет… Как ты? Было больно?

– Было волшебно, – ответила она.

– Хорошо, – раздраженно отозвался Нико, сев на краю постели.

– Прости, если это тебя расстроило, – произнесла Леола, прильнув к его спине. – Наверное, следовало предупредить, но все случилось так внезапно…

– Не извиняйся, – покачал он головой.

– Хочешь поговорить об этом? – осторожно спросила Леола, видя его смятение.

– Не особенно, – отказался от такой затеи Нико. – Но если бы я знал, то был бы с тобой нежнее.

– Не нужно нежнее. Не забывай, что я выросла на ферме.

– Все ты шутишь.

– Но это правда, Нико. Я не ранимый цветочек, а обычная деревенская девчонка. Случилось то, что должно было случиться. То, чего, по всей видимости, мы оба хотели с самого начала.

– Случилось то, чего не следовало допускать! – резко возразил Нико, поднявшись с постели. – Это моя ошибка. Твоей вины в этом нет. Мне следовало держать себя в руках.

– В этом нет ничьей вины, – сказала Леола, протянув к нему руку.

– Ты не в обиде?

Леола ответила улыбкой на его вопрос и жестом поманила к себе.

– Ты такая желанная, – прошептал Нико, поддавшись.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Проснувшись, Леола не знала ни когда уснула, ни когда Нико покинул ее постель. Их обоих сморило только под утро, то есть сон девушки был короткий.

Однако это не помешало Леоле ощутить небывалую бодрость по пробуждении. В воздухе витал аромат мускуса, и ей мгновенно припомнились все события прошедшей ночи. Она была счастлива, что это произошло – без всякого намерения и подготовки с ее стороны. Ведь любое предвкушение только испортило бы впечатление от судьбоносного свершения. Но случившееся удивило ее в той же мере, что и Нико, который был поражен тем, что Леола оказалась не искушенной в делах плотской любви.

Сама же Леола никогда не придавала особого значения своей девственности, считая ее сугубо физиологическим явлением, присущим молодости. Просто она ни разу не влюблялась всерьез, ни разу никого не хотела настолько, чтобы допустить интимную связь.

Леола не заблуждалась насчет Нико. Он не любил ее. Да и она не была уверена, что ее влечение к этому мужчине имеет под собой глубокое чувство. И связывать свое будущее с его жизнью у нее тоже не было причин. Однако ей хотелось сливаться с ним вновь и вновь, настолько, чтобы ощущать его, как саму себя.

Теперь Леола могла живо представлять себе это и не считала нужным обуздывать свое воображение.

Через двадцать минут после пробуждения, бодрая и собранная, с легким макияжем на румяном личике Леола появилась перед Нико, сидящим за столом и вяло завтракающим без видимого аппетита. Подняв на Леолу глаза, он пробормотал, привстав:

– Доброе утро.

– Доброе, – улыбчиво кивнула ему девушка. – Поздний завтрак или ранний ланч? – шутливо спросила она, присоединившись.

– Какая разница, – старательно скрывая смятение, отозвался принц. – У меня к тебе разговор, – деловито начал он.

– Я тебя слушаю…

– Надеюсь, ты не станешь возражать, если мы задержимся в Париже еще на пару дней.

– Это очень романтичное предложение. Ты прав. Я возражать не стану.

– Хорошо, – проговорил Нико и, удовлетворенный ее ответом, развернул утреннюю газету.

Леола приступила к завтраку. Привычная еда показалась ей необыкновенно вкусной. К тому же наблюдать за Нико было чрезвычайно приятно. Он хмурился, отчаянно делая вид, будто изучает газету. Хрустя полосами, он принялся листать.

– Стой! – внезапно воскликнула Леола. Нико вопросительно посмотрел на нее через стол.

– Что такое?

– Вот! – воскликнула блондинка, ткнув пальцем в сторону его газеты. – Этот человек – тот самый, которого я видела тогда, возле церкви.

– Он? – переспросил Нико и посмотрел туда, куда указывала ему Леола. В одной из статей помещалась фотография мужчины. – Ты уверена? – проговорил принц, всмотревшись в изображение.

– Я не сомневаюсь, – убежденно произнесла Леола. – Уверяю тебя, это он… О чем там написано? Кто он такой?

– Наш министр иностранных дел, – бесстрастно ответил Нико и добавил: – бывший. Он арестован.

Пару минут Леола молча переваривала эту информацию, после чего спросила:

– Надеюсь, теперь ты все мне объяснишь?

– Если ты настаиваешь… Ему инкриминируют пособничество контрабандистам и нелегальным эмигрантам.

– И только-то? – разочарованно протянула Леола, которая успела вообразить себе захватывающие политические интриги и шпионские приключения.

– Это немало, учитывая, что государственный чиновник разработал изощренную схему, создал сложную и разветвленную интернациональную преступную сеть и в течение многих лет принимал непосредственное участие в ее функционировании. Используя обширные возможности дипломатической службы, он поставил на широкую ногу разграбление историко-культурного достояния нашей страны, вывозя за ее приделы дорогостоящие реликвии, которые добывались не только хищениями, но и разбоем с убийствами граждан. В сговоре с крестными отцами мафиозных группировок соседствующей с нами Италии, вкупе с преступниками и нечистыми на руку дельцами восточной и западной Европы он занимался нелегальным сбытом похищенных ценностей. Экспонаты частных коллекций, старинная церковная утварь, запасники музеев – все это становилось его целью. За одной из таких ходок ты его и застала. Изобличить его с помощью местных правоохранительных органов не представлялось возможным, поскольку коррумпированность в наших краях еще весьма сильна. Пришлось провести собственное расследование, полагаясь только на самых преданных людей.

– Понятно, – проговорила Леола. – Одного не пойму… Для чего человеку, занимающему такой высокий пост, рисковать своей репутацией?

– Полагаю, вся его карьера, начавшаяся во времена безвременья, строилась на преступных связях. Наследие прошлого, которое нам еще предстоит изжить. Но с его арестом мы сделали большой шаг в этом направлении, – гордо произнес принц.

– Это и есть тот самый Павели? – спросила Леола.

– Да, это он.

– И ты полагаешь, он замешан в убийствах?

– Это еще предстоит доказать в зале суда, но лично я в этом не сомневаюсь, как и в том, что в эпоху диктатуры он сотрудничал с частной полицией. Есть люди, которые знают за ним множество преступлений.

– Как тебе удалось выйти на него?

– О! Расследование заняло много лет. Всякий раз, когда мы пытались выяснить что-то по официальным каналам, наталкивались на тупик. По документам все оказывалось предельно законным. Из чего мы сделали вывод, что в реализации преступных намерений замешен как минимум один высокопоставленный чиновник и множество коррумпированных функционеров. Поэтому пришлось вести тайное расследование, результаты которого, признаться, шокировали меня и моих единомышленников. Мы и представить не могли такой дерзости, такого размаха, такого цинизма… Но теперь с этим покончено, – удовлетворенно заключил принц.

– Думаешь, Павели – единственный преступник в кабинете министров?

– Нет, но начало положено. И начало многообещающее. Грядущим судебным процессом мы намерены лишить его сообщников иллюзии безнаказанности. А это, согласись, немало.

– Я должна извиниться перед тобой, Нико, – проговорила Леола. – Ты рисковал собой ради правды и справедливости, ты взял на себя ответственность за мою безопасность, тогда как я своими сомнениями и подозрениями только усложняла твою задачу. Прости меня, Нико.

– Не извиняйся. Мне было приятно опекать тебя, Лолли, – шутливо отозвался он.

– А кто же довел следствие до ареста, пока ты был со мной? – справилась она.

– Есть у меня несколько друзей, которые не меньше меня заинтересованы в изобличении государственных преступников… Из Парижа мне нужно будет ехать домой. А ты вполне могла бы пожить в моем лондонском доме, учитывая, что другого жилья у тебя пока нет.

– Это очень щедрое предложение, Нико, но не думаю, что удачное, – сдержанно сказала Леола.

– Нет, дорогая, ты не поняла. Я настаиваю на том, чтобы ты остановилась в моей лондонской резиденции. Так мне будет спокойнее.

– Но ведь мне больше ничего не грозит. Или?..

– Не думаю, что тебя будут преследовать единомышленники Павели. Вскрылись факты посущественнее его ночных прогулок по приморскому городу. Просто мне нужно быть уверенным, что ты где-то поблизости. Я не хочу утратить эту связь, – чистосердечно объяснил Нико.

– Ты полагаешь, наша связь – не случайность? – растроганно спросила она.

– Я чувствую себя обязанным и впредь заботиться о тебе. Это мой долг, Леола.

– Ты мне ничего не должен, – возразила девушка.

– Должен. Я не могу игнорировать тот факт, что я у тебя первый. Это не только честь, но и ответственность, – патетически проговорил он.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Просто удивительно, что вы с сестрой двойняшки во всем, за исключением цвета волос и такого разного оттенка кожи, – проговорил Нико.

– Нас обеих это всегда радовало, – призналась Леола. – Элли с рождения была жгучей брюнеткой с лилейной кожей. Тогда как мне природа подарила персиковый загар и светлые волосы. Однако мама всегда наряжала нас одинаково, пока мы были совсем маленькими. А когда подросли, воспротивились этому и завили, что каждая хочет иметь собственный гардероб. Нам тогда это казалось чрезвычайно важным.

– И я тебя отлично понимаю, – поддержал ее Нико. – Долгое время я сам стремился во всем походить на своего старшего брата. Мне даже льстило, когда кто-то говорил о нашем удивительном сходстве. Но с возрастом я все более и более стал ценить различия между нами, вплоть до того, что сам стал их подчеркивать. Особенно экстремальными эти попытки были в юности. В конце концов случилось так, что каждый из нас идет своим путем. И меня это вполне устраивает.

– Юность сложно переживается, если в жизни происходят какие-то трагические перемены, – заметила девушка.

Это замечание относилось к Нико в той же степени, что и к самой Леоле. В пятнадцать он потерял и отца и мать, приблизительно в этом же возрасте Леола и ее сестра Гизелла остались без участия матери в своей жизни и были предоставлены самим себе, тогда как их отец тяжело переживал предательство обожаемой супруги, так и не сумевшей смириться с долей простой жены фермера. Девочкам самим пришлось определяться со своим будущим. Тогда-то Гизелла окончательно решила остаться на родной земле и продолжать дело отца и деда, а Леола поняла, что ее место в большем мире, в пучинах которого исчезла ее мать. И правильнее будет сразу же утвердиться на его безграничных просторах, чтобы потом не ранить близких людей своим категорическим неприятием провинциальной скуки.

Их бабушка Маура, которую Леола и Гизелла всегда считали кудесницей, примерно в одно и то же время устроила одной отпуск на Средиземноморье, другой на тропическом острове в Тихом океане, вольно или невольно позволив случиться чуду.

Гизелла встретила принца Романа Магнати – старшего брата Нико, у которого имелись обширные финансовые интересы в Новой Зеландии. Теперь они уже были помолвлены. Леола же фантастическим образом пересеклась с Нико и влюбилась в него.

Это могло бы показаться невероятным, если бы не естественность, с которой все произошло.

– Твоя сестра, кажется, хочет тебе что-то сказать, – проговорил Нико.

Леола обернулась лицом к дому. Гизелла сошла на террасу и сделала сестре жест рукой.

Леола устремилась к ней, широко улыбаясь.

– Как Нико? – тихо спросила Гизелла.

– Насколько я могу судить, все в порядке. Хотя последние дни выдались чрезвычайно тяжелыми. Недостаточно поймать преступника, оказывается, не менее проблематично довести результаты следствия до суда, а суд – до его логического завершения. Павели немало потрудился, чтобы предельно обезопасить себя. Его сторонники оказываются даже там, где меньше всего рассчитываешь их встретить, – озабоченно проговорила Леола. – Неправедными поступками он обеспечивал себе поддержку. Теперь эти люди связаны с ним крепче, чем с собственной совестью.

– Ты говоришь как настоящая соратница борца за справедливость, – шутливо заметила Гизелла.

– Наверно, так и есть, – обреченно согласилась Леола. – Удивительно. Ведь еще некоторое время назад мы обе были одинокими, фанатически преданными своему делу девушками, которые и не помышляли об изменениях в личной жизни. А уже сегодня ты помолвлена со старшим братом Магнати, а я живу с младшим, словно так было всегда… Когда ты звонила и рассказывала мне о перипетиях своих отношений с Романом, мне казалось невероятным, что ты встретила европейского принца, практически не покидая своей фермы. Кто бы мог подумать, что несколько дней спустя меня похитит его родной брат, а совсем скоро вы решите пожениться.

– Складывается такое впечатление, что этим Магнати подвластно все, – поддержала ее недоумение Гизелла. – Лолли, ты бы могла жить в Иллирии? – неожиданно спросила она.

– Думаю, смогла бы. Но почему ты спрашиваешь? Полагаешь, мой роман с Нико имеет такие же серьезные перспективы, как и твой с Романом?

– Не следует этого исключать, – хитро проговорила Гизелла.

– Я так далеко не загадываю, тем более что у меня нет уверенности, созрела ли я для брака. Это ведь ты у нас домоседка, Элла… Да и деспотизм Нико меня очень беспокоит. Он все хочет держать под контролем. Сначала я думала, что это связанно исключительно с его загадочным и опасным расследованием, как он меня в том уверял, но теперь понимаю, что просто он такой. Не знаю, смогу ли я с этим когда-нибудь смириться. Постоянно вспоминаю маму, которая, прожив с отцом столько лет, родив ему двоих детей, в конце концов решилась на этот отчаянный побег. А я, судя по всему, пошла в нее.

– Ты просто внушила себе это, – нахмурилась Гизелла. – Пусть все идет своим чередом. Нико нравится тебе, он готов оказывать тебе поддержку в вопросах карьеры, а быть официальной возлюбленной европейского принца – это отличная реклама для молодого дизайнера. Пока ты ничем не рискуешь, Лолли. Наслаждайся жизнью, – посоветовала практичная сестра.

– Ты ли это говоришь, Элла?! Я не предполагала, что ты столь цинична, дорогая! – изумилась Леола.

– Я реалистка. И новый опыт подсказывает мне, что одинаково опасными для молодой женщины могут быть как безоглядная уступчивость, так и категорическая непримиримость с обстоятельствами и создающими их мужчинами. Чтобы жить и радоваться жизни, следует придерживаться середины, – назидательно изрекла брюнетка. – Если бы Роман в свое время не проявил такую поразительную настойчивость и отнесся бы с пониманием к моему желанию расстаться, я бы потеряла его навсегда. И не только его, но и нашу ферму. Сейчас мне страшно об этом думать, и я сознаю, что в своей категоричности была неправа. Тогда же мне казалось, что я поступаю верно. Подумай об этом, Лолли.

– У меня другие обстоятельства, – упрямо отозвалась Леола. – И сама я другая. Не хочу поддаваться сиюминутной иллюзии блаженства, чтобы после это не закончилось болезненным разрывом и горькими слезами. Я очень тяжело переживала размежевание с Табитой Грэндхем. Мне даже страшно представить, каким тяжким будет разрыв с Нико.

– Думай не о разрыве, а о том хорошем, что может быть между вами, Лолли.

– Когда это ты успела стать экспертом в отношениях полов? – насмешливо спросила Леола.

– Вовсе я не считаю себя экспертом в отношениях полов. Зато тебя знаю прекрасно. Вы оба такая славная пара. Мне бы очень хотелось, чтобы вы стали неразлучны. Тогда у нас у всех будет большая и крепкая семья.

– Эгоистка, – шутливо заметила Леола.

– Это так, – согласилась Гизелла. – С тех пор как мы с Романом решили пожениться, я живу будто в волшебной сказке. Я хочу, чтобы это длилось вечно и ничто и никто не смог бы испортить мне этой радости. Если в твоей судьбе что-то пойдет не так, я уже не смогу наслаждаться своим личным счастьем. Ты понимаешь? Поэтому я готова сделать все от меня зависящее, чтобы ваша пара достигла венца! – тоном угрозы предупредила сестру Гизелла.

– Не забывай, что ты всего лишь помолвлена с Романом, – напомнила ей блондинка.

– Это верно, – покивала Гизелла. – Я так нервничаю. У Романа столько родственников, всем им нужно понравиться. Не знаю, как у меня это получится.

– Они полюбят тебя, Элла. Мою сестренку нельзя не любить, – убежденно объявила Леола.

– Лолли, обещай поймать букет невесты, – всерьез потребовала сестра.

– Я постараюсь, родная, – ответила белокурая красавица.

– Как ты считаешь, все эти люди, собравшиеся на городской площади, они действительно радуются тому, что их принц женится? – недоверчиво спросила Леола у Нико.

– Люди любят Романа. Они в самом деле желают ему и его избраннице счастья, – заверил ее Нико.

– Удивительно наблюдать такое поклонение в наше время, – изумленно взирала на все происходящее новозеландка. – Подумать только, моя сестра скоро будет принцессой!

– Формально это так. Но пройдет еще много времени, прежде чем Гизелла станет принцессой для всех этих людей. Для этого одного знания языка недостаточно, – сдержанно отозвался Нико. – Но твоя сестра, похоже, относится к своей миссии со всей ответственностью.

– Да, Элла берет уроки, осваивает вашу непростую грамматику. И кажется, наставник ею доволен… А каковы, по-твоему, мои шансы овладеть языком? – кокетливо поинтересовалась Леола у венценосного любовника.

– Если у тебя есть музыкальный слух, а он у тебя есть, при усердном отношении ты вполне можешь овладеть любым языком, – сказал Нико.

– А ты бы взялся быть моим учителем? – испытующе поинтересовалась девушка.

– Гм… – невольно запнулся принц. – Присядь, Лолли. Ты сегодня какая-то бледная, – поспешно сменил он тему, – и руки у тебя ледяные, хотя на улице духота. Как ты себя чувствуешь, милая?

– Все в порядке. Устала немного. Подготовка свадьбы отнимает много сил. Я счастлива шить наряд для невесты и парочки-тройки приглашенных, но к такому объему работы, которую следует проделать в столь короткий срок, я, увы, готова не была. Свадьба поистине королевская. Приходится превосходить саму себя, чтобы не ударить в грязь лицом. Радует, что это скоро закончится, – объяснилась Леола.