Электронная библиотека » Роман Арбитман » » онлайн чтение - страница 5


  • Текст добавлен: 29 июня 2020, 22:40


Автор книги: Роман Арбитман


Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Винсент Ван Гог

Фантастическая повесть Севера Гансовского, названная по имени знаменитого художника, в сокращении опубликована в 1970 году в журнале «Химия и жизнь» (см. Наука и мысль), а в полном виде вышла в 1971 году, в 10 выпуске альманаха «НФ» (см.). Произведение считается одним из лучших у Гансовского; в 1985 году в ГДР сделали экранизацию повести – фильм «Визит к Ван Гогу» (режиссер Хорст Зееман). В повести, построенной в любимой Гансовским манере (рассказчик общается с читателем), отлично прописана вся «технология» путешествий во времени, а примеры последствий вторжения будущего в прошлое явлены с подлинным артистизмом и остроумием (см. Машина времени).

Читатель, настроенный на фантастический детектив или на «альтернативную историю» (см.), вскоре осознает, что формальный сюжетный стержень (сменяющие друг друга попытки героя вывезти из XIX века в век XX дорогие картины и сорвать куш) – оболочка, за которой отчетливо просматривается сверхзадача писателя: показать, как высокое искусство способно внутренне преобразить человека, душе которого, казалось бы, чужды прекрасные порывы.

«Рембрандты, Моцарты, Пушкины не зря бодрствовали по ночам, бескорыстно добиваясь совершенства, исступленно замазывая, перечеркивая, чтобы приняться снова» – эти слова героя повести «Часть этого мира» (1973) мог бы повторить, с внутренним убеждением, и рассказчик в финале «Винсента Ван Гога». На первых страницах он – хладнокровный делец и махинатор, на последних – один из самых преданных поклонников творчества Ван Гога и просто хороший человек. Соприкасаясь с настоящим искусством и его создателем, невольно попадая в их «поле», герой словно бы мутирует. Все худшее в нем истончается в труху, все лучшее обретает опору. Изначальный план героя проваливается: ему не удастся стать богачом. Но он не жалеет. Духовный опыт, приобретенный им во время визитов к Ван Гогу, оказывается поистине бесценен…

Возможно, Гансовский смог лучше прочувствовать судьбу автора «Подсолнухов», «Едоков картофеля» и других признанных шедевров, поскольку и сам был незаурядным художником-графиком (подтверждение тому – его иллюстрации к сборнику «Идет человек» (1971); не случайно Аркадий Стругацкий попросил проиллюстрировать журнальный вариант «Улитки на склоне» именно Гансовского). Сюжет повести о Ван Гоге «рифмуется» с одной из важнейших тем во всем творчестве фантаста: он был одним из тех редких писателей, для которых многие виды искусства (не только живопись, но и музыка, и театр) не оставались на сюжетной периферии. Наоборот! Подчас они отодвигали в сторону собственно фантастический посыл, делали его второстепенным.

Например, повесть «Шесть гениев» (1965) привлекала читателя не описанием заговора германских реваншистов и не изобретением герра Кленка, а его глубокими рассуждениями о классических живописных полотнах – Пуссена, Дюпре, Джорджоне, Кипренского. В рассказе «Доступное искусство» (1965) главным оказывался не процесс материализации Бетховена, но попытки персонажей понять, чем отличается истинный шедевр от мертвого суррогата, пусть и повторяющего шедевр один в один, молекула в молекулу. А еще писателя увлекала мысль о том, что для искусства ни один человек не безнадежен: подобно тому, как расщепленный атом таит в себе бездну энергии, так и человеческая личность хранит огромный творческий потенциал, который можно высвободить и обратить на пользу людям.

В рассказе «Голос» (1963) не хирургическая операция на связках делает безголосого горожанина великим певцом; она лишь открывает то, что до поры было спрятано от всего мира. В рассказе «Электрическое вдохновение» (1969) читатель становится свидетелем чуда превращения (каким образом это происходит? неважно!) как будто бездарной артистки провинциального театра с двумя десятками штампов в новую Веру Комиссаржевскую, обладающую невероятным актерским диапазоном. Фабула небольшой повести «Пробуждение» (1969) – ряд впечатляющих метаморфоз скучного и пресного обывателя, в котором вдруг прорастает универсальный гений, новый Леонардо, подлинный человек Возрождения. Увы, без внутренней «подпитки» чудо быстро отцветает. Но остается ощущение его возможности. У человека изначально есть шанс, напоминает писатель, а уж дальше каждый сам должен решать – воспользоваться этим шансом или упустить его…

Властелин Колец

Роман-эпопея в жанре фэнтэзи (см.) «The Lord of the Rings» написан английским филологом, профессором Оксфорда Джоном Рональдом Руэлом Толкиеном и издан в 1954–1955 годы. Это – часть цикла «Легендариум Средиземья» («Middle-earth Legendarium»). Самой знаменитой экранизацией «Властелина Колец» является одноименная кинотрилогия (2001–2003) режиссера Питера Джексона, получившая в общей сложности 17 премий «Оскар».

Действие эпопеи происходит на вымышленном континенте Средиземье, населенном как людьми, так и сверхъестественными существами. Неотъемлемой частью этого мира является магия, искусством которой владеют не все жители. По сюжету, главный злодей Средиземья, властитель Мордора Саурон хочет заполучить Кольцо Всевластья, которое позволит ему поработить все народы континента, а хоббит Фродо и его друзья хотят как можно скорее вернуть опасное Кольцо туда, где его выковали и где его можно уничтожить…

Лично у меня в связи с эпопеей Толкиена всегда вызывали удивление два обстоятельства. Первое – трудности автора с публикацией романа. Казалось бы, оригинальное произведение с тщательно прописанными географией, мифологией, системой образов, добротной приключенческой линией и четким гуманистическим посылом должно было вызвать у потенциальных издателей немедленный хватательный рефлекс. Вместо этого мы видим вялую реакцию: сразу в полном виде печатать книгу не хочет никто, а те, кто соглашаются публиковать роман частями, просят автора сократить текст. Может, издателей отпугивал перфекционизм Толкиена: та профессорская дотошность, которая требовала от автора продумать все детали, «овеществить» придуманный мир вплоть до последнего штриха на карте? Возможно, сам глобальный масштаб эпопеи такого рода вызывал растерянность у возможных публикаторов? Не исключено, что опытным редакторам Толкиен казался вопиюще несовременным – эдаким реликтом, пришельцем из тех далеких эпох, когда усилиями поколений создавались «Махабхарата», «Старшая Эдда», «Калевала» и прочие литературные колоссы, и дерзновенный замысел автора – придумать эпос целого вымышленного мира – кому-то даже мог показаться эдакой монументальной графоманией: мол, чудит профессор Оксфорда. По-настоящему массовое признание «Властелина Колец» на родине автора началось после шумного успеха романа за океаном. Впрочем, и читателям США одно из достижений Толкиена-писателя – филологическое изящество – казалось излишеством. И хотя кинотрилогия Питера Джексона снята во времена, когда эпопея стала культовой, режиссер счел необходимым задвинуть на задний план собственно фольклор Средиземья, а многопоющий добряк и обаяшка Том Бомбадил в картине вообще не фигурирует.

Второе смущающее меня обстоятельство в связи с романом Толкиена: почему он так долго не переводился на русский язык? Приквел эпопеи, «Хоббит, или Туда и обратно» (1937), вышел на русском еще в 1976 году, а вот продолжения истории пришлось ждать еще двенадцать лет – до самой перестройки, когда, наконец, в 1988 году издательство «Радуга» выпустило трехтомник в переводе Владимира Муравьева и Андрея Кистяковского. В чем дело? Возможно, все дело в личности одного из переводчиков? Андрей Кистяковский был диссидентом, переводил «Слепящую тьму» Артура Кестлера и некоторое время был официальным распорядителем Фонда помощи политзаключенным. Но, с другой стороны, русской версией «Властелина Колец» занимались и другие люди. Мне посчастливилось быть знакомым с автором первого перевода (1976) Александром Грузбергом. И, кстати, подход Грузберга – не русифицировать имена и географические названия – многим и поныне кажется самым правильным.

Остается только предположить, что наши цензоры как-то ухитрились заглянуть в XXI век, когда в интернете стало популярным сравнение России с Мордором. Но Толкиен, работавший над книгой в годы Второй мировой войны, если и хотел намекнуть, то уж скорее на нацистскую Германию. К тому же сам автор утверждал: «Книга не является ни аллегорической, ни злободневной». Эпопее, рассчитанной на многие десятилетия, злободневность и политический подтекст только повредили бы…

Война миров

Фантастический роман английского писателя Герберта Уэллса «The War of the Worlds» опубликован в 1897 году. На Землю (конкретно в Англию) вторгаются из космоса спрутообразные марсиане. Технически они более продвинуты, чем люди. На вооружении у пришельцев – тепловой луч, отравляющие газы, боевые треножники, и благодаря этой мощи инопланетянам удается справиться с земными (английскими) войсками. Но земные микробы, к которым у марсиан нет иммунитета, в финале оказываются сильней. Главный герой-рассказчик – философ, имя его не названо. Большинство описываемых им событий – это его личные впечатления, сопровождающиеся горестными сентенциями.

Роман Уэллса считается первым произведением о противостоянии земной и инопланетной цивилизаций (позднее эта тема станет в фантастике одной из магистральных – см. Темный город, Эндер Виггин). И еще это первый роман о войне, в которой примирение и компромиссы невозможны в принципе: захватчики питаются человеческой кровью, поэтому их цель – не «геополитическая», а «гастрономическая». Однако «Война миров» ценна еще и своей «реалистичностью»: фантастика вписывается в знакомую действительность, выдуманный глобальный катаклизм предстает перед нами в аранжировке достоверных бытовых и психологических нюансов. В статье о Льве Толстом Уэллс подчеркивал, сколь важно для писателя знание даже мелких деталей обыденной жизни. Роман «Война и мир» был переведен на английский еще в 1886 году и повлиял на автора «Войны миров»: путешествие героя по Англии, опустошенной пришельцами, и картины разоренного Лондона навеяны эпизодами злоключений Пьера Безухова в полусожженной Москве, которая захвачена войсками Наполеона. Позже, в 1906 году, Уэллс в письме Толстому назовет «Войну и мир» в числе «самых великолепных и всеобъемлющих произведений» из всех тех, которые он «имел счастье прочесть», и пришлет Льву Николаевичу в подарок экземпляр английского издания «The War of the Worlds». К тому времени, впрочем, появится уже и вполне приличный русский перевод.

Всего же к середине ХХ века роман переведут как минимум на полтора десятка европейских и азиатских языков.

А вот с киноверсиями «Войны миров» сперва не заладилось. Хотя права на экранизацию были проданы еще в середине 20-х годов, во времена «Великого немого», при жизни Уэллса киноверсия романа так и не появилась (технически это оказалось сложновато). Зато вошла в историю заокеанская радиопостановка (1938) Орсона Уэллса по мотивам книги. В том, что действие перенесли из Англии в Америку, не было особой новизны: еще в двух первых «пиратских» изданиях романа в Соединенных Штатах (конец 1890-х годов) сюжет разворачивался – соответственно – в окрестностях Нью-Йорка и Бостона. Новым было то, что в радиоспектакле повествование преподносилось в форме репортажей, и многие американцы, сидевшие у приемников, восприняли фантастику всерьез. А первая экранизация романа вышла только в 1953 году – американский фильм Байрона Хэскина (1953). Картина «Война миров» получила премию «Оскар» за спецэффекты, но постановщик отказался от боевых треножников, заменив их (в духе времени) летающими тарелками. Неплохой телесериал с тем же названием (США – Канада, 1988–1990) отошел совсем уж далеко от первоисточника; авторы взяли лишь голую идею борьбы с пришельцами, а остальное дофантазировали.

Самая масштабная на сегодня экранизация книги – двухчасовая лента Стивена Спилберга (2005) с бюджетом 132 миллиона долларов. Согласно сценарию, визит инопланетян был не первым: явившись к нам миллионы лет назад, они закопали боевые треножники. Нынешним гостям (к Марсу не имеющим отношения) остается раскопать оружие, припрятанное предками, и использовать. Главный герой – не философ-англичанин, как у Уэллса, а американский крановщик Рей Феррир (Том Круз). Он пытается уберечь своих детей от врага и доставить их к маме. Финал, где пришельцы – в соответствии с замыслом Уэллса – умирают от земной заразы, наталкивает зрителей на оптимистическую мысль: люди – уникальное явление природы. Если кто и может выжить на негостеприимной Земле, так только мы. Остальным лучше держаться от нашей планеты как можно дальше.

Война с саламандрами

Фантастический роман чешского писателя Карела Чапека «Válka s mloky» был создан в 1936 году и считается одной из наиболее заметных сатирических антиутопий (см.) первой половины ХХ века. На русском языке роман появился уже через два года после выхода на чешском. Автор «Войны с саламандрами» корректирует реальность лишь одной поправкой: среди видов саламандр есть один (Andrias Scheuchzeri), представители которого гораздо крупнее остальных, ходят на двух ногах и проявляют признаки разумных существ. По сюжету, вид «другой саламандры» был обнаружен на одном из островов только в прошлом столетии, и человечеству пришлось решать, как ему строить отношения с Andrias. Конечно же, представители вида Homo sapiens выбрали наихудший вариант, что в итоге привело к всемирной катастрофе.

«Война с саламандрами» была не первой из чапековских антиутопий, повествующих о событиях всемирного масштаба. Еще в 1922 году увидел свет роман «Фабрика Абсолюта», тоже построенный всего на одном допущении: изобретен «карбюратор», который позволяет превращать уголь в энергию без остатка и высвобождает Абсолют – Бога, растворенного в материи. Освобожденный Дух Святой начинает творить прекрасные чудеса, из-за которых люди в конце концов передерутся между собой. Примечательно, что «Фабрика Абсолюта» была переведена на русский язык только спустя 45 лет после выхода. Вероятно, идеологов долго смущало, что роман может быть прочитан как издевка над нашими представлениями о коммунизме. Ведь Абсолют оказывается необыкновенно работоспособным: он впрягается в плуги, ворочает маховики на фабриках, печет булочки и штампует гвозди, то есть, по сути, приближает «царство всеобщего изобилия». А результат ужасен: перепроизводство, безработица, бунты. Впрочем, и теперь, когда идея построения коммунизма перестала быть актуальной, роман переиздается в России нечасто: сегодня в нем можно увидеть насмешку над нашими попытками «переманить» Бога на свою сторону, чтобы он решил наши проблемы. Неужели у нас и впрямь верят, что безграничные преференции священнослужителям с их фабричками по производству елея приблизят к утопии?..

Однако вернемся к «Войне с саламандрами», где автор продолжает тему, начатую в «Фабрике Абсолюта». Появление нового вида двуногих и двуруких существ, способных к быстрому воспроизводству, тоже поначалу выглядит джекпотом для человечества: нас вот-вот ждет изобилие – изобилие почти бесплатной рабочей силы. Сотни тысяч Andrias Scheuchzeri могут добывать жемчуг, обустраивать морское дно, работать на фабриках. Надо лишь изучить новый вид, чтобы легче его приручить. Чапек с комической серьезностью пародирует научные описания, статьи в энциклопедиях, газетные призывы и голливудские кинофильмы. Его «обоснование» существования разумных саламандр сделало бы честь самому добротному роману в жанре научной фантастики (см.). Но чапековские саламандры – конечно же, люди. Путем несложного иносказания удалось воплотить мечту нынешних рекламщиков, пиарщиков, социологов и политиков о создании «среднего гражданина», этакой «чистой доски», на которой можно изобразить все, что заблагорассудится. Человека-саламандру можно увлечь куда угодно, прельстить любым лозунгом – лишь бы выкрикнуть его погромче.

Саламандра – человек толпы: сегодня он может поаплодировать пацифистам («Саламандры, долой оружие!»), а назавтра он с такой же легкостью поддержит нацистов («Саламандры, вышвырните евреев!»), он прислушивается к любым обращениям и особенно радуется, услышав: «Товарищи саламандры!» Закономерно, что все заканчивается почти повсеместной гибелью Homo sapiens под напором саламандр. Иного и быть не может, если делаешь ставку на «среднего человека» и видишь в нем только послушный объект пропаганды. Оставив благородное дело воспитания до лучших времен, а пока угождая нехитрым амбициям толп, власть имущие в конце концов пробудили в саламандрах то, чего страшились, – ощущение безнаказанности. В результате жертвами стали все. Печальный финал, но и закономерный.

Время учеников

Фантастический проект (1996–2009) осуществлен литературным менеджером Андреем Чертковым в рамках межавторского цикла. Идея внешне выглядела перспективной. Мир Стругацких, утверждал Чертков, настолько детально прописан, что сделался уже почти реальным обжитым уголком Вселенной. И, раз так, глупо не пустить туда посторонних жильцов – благо места хватит на всех. Фантастам было предложено сочинить тексты a la Стругацкие: либо продолжения известных вещей, либо вариации на какую-нибудь из «стругацких» тем, с привлечением уже готовых персонажей. Так появился первый сборник «Время учеников», изданный петербургской «Terra Fantastica» и московским «АСТ».

С точки зрения коммерции начало проекта было успешным, с точки зрения литературы – сомнительным. Если вынести за скобки повесть Михаила Успенского «Змеиное молоко» (перевертыш «Парня из преисподней») и статью Вадима Казакова «Полет над гнездом лягушки» (публицистика на тему повести «Волны гасят ветер»), мы обнаружим в остатке сочинения двух разновидностей. Либо это школьнические упражнения в имитации стиля мэтров, но без адекватного сюжетного «наполнения» (тексты Анта Скаландиса, Сергея Лукьяненко и др.). Либо досадные попытки надрывной полемики с мэтрами. К последним отнесем и «Трудно стать богом» Вячеслава Рыбакова, который умудрился превратить свою версию повести «За миллиард лет до конца света» в очередное «доказательство» заговора темных потусторонних сил против народа-богоносца…

Второй том мало что добавил к первому: попытки уязвить литературных учителей (времен 1950–1960-х) с позиций дня сегодняшнего остались, бесспорно, преобладающим стимулом для многих «учеников». Особенно нелепым выглядит кокетливое эссе Эдуарда Геворкяна «Вежливый отказ» – о том, почему он, Геворкян, отказался продолжить «Страну багровых туч». (Нет, не по соображениям этики. Автору просто стало неохота воплощать на бумаге свои буйные – следует подробная роспись – замыслы.) В третьей книге присутствовала та же тенденция. Авторы клялись в верности «духу Стругацких», уснащая свои сочинения чужими именами и заемными реалиями, и одновременно пытались объяснить мэтрам, как нужно «правильно» строить сюжет. Уже знакомое стремление вывернуть наизнанку миры Стругацких, выявить гадкое нутро некогда положительных героев родило на свет, к примеру, «Посетителя музея» Александра Хакимова (совестливый охотник из «Возвращения» превращен в убийцу-ксенофоба).

Не знаю как на других читателей, а на меня сборники «учеников» произвели столь удручающее впечатление, что закрадывались мысли об изначальной провокативности проекта Черткова: быть может, серия должна была стать веским доказательством – от противного! – несомненного лидерства братьев Стругацких в отечественной фантастике нашего времени. Ибо все, желавшие всерьез поспорить с мэтрами на их территории, продемонстрировали свое полное фиаско. Эту мою мысль подтвердили еще два сборника, вышедшие уже в 2009 году в серии «Время учеников, XXI век» (выпустила их санкт-петербургская «Азбука»): «Важнейшее из искусств» (с розовым танком на обложке) и «Возвращение в Арканар»…

Увы, это еще не конец истории. То, что начиналось как эксперимент (смогут ли «младшие современники» Стругацких обыграть мэтров?), ныне – уже без участия Черткова – выродилось в абсолютную коммерцию – косяком пошли книжные сериалы по мотивам миров Стругацких: антологии «Полдень и Полночь», «Рассвет и Полдень»; цикл «Обитаемый остров» (почти три десятка романов, два десятка авторов); цикл «Пикник на обочине» (два десятка авторов, два с половиной десятка романов), цикл «Зона посещения» (еще полтора десятка романов, полдюжины авторов). Сюда же относится сериал «S.T.A.L.K.E.R.» (десятки романов на основе компьютерной игры, которая, в свою очередь, использовала мотивы «Пикника на обочине»). Общий тираж этих бесконечных «сточкеров» (по ироничному выражению Черткова) превысил три миллиона. Судя по тому, что некоторые серии еще пополняются, они приносят какую-то прибыль. Но ни к литературе вообще, ни к Стругацким этот конвейер уже никакого отношения не имеет.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации