Текст книги "Живые Боги"

Возницы услышали шум у леса и повернули головы только тогда, когда первая шеренга рыцарей уже проехала брод. Надо отдать должное погонщикам – они находились в оцепенении всего мгновение, а затем почти одновременно заорали.

Гидеон несся вперед с занесенным мечом. Когда возницы подняли шум, он уже был у повозок. Мгновение – и его конь взмыл в воздух, перепрыгивая через препятствие. В прыжке Гидеон успел нанести скользящий удар по правой стороне. Сверкнув на солнце, клинок рыцаря развалил горло погонщика, захлебнувшегося собственным криком. Конь удачно перелетел через повозку и грудью врезался в пеших воинов, которые по счастью еще не вышли из оцепенения. Рубанув мечом вправо и влево, и стоптав конем еще пятерых, юноша выскочил из строя врагов. Оглянувшись назад, Гидеон увидел, как его бойцы повторили его прыжок. Каждый успел дотянуться до возницы и повозки остановились. Однако так же удачно вырваться из строя монахов удалось не всем.

Опешившие поначалу фанатики очнулись, и вступили в ожесточенную схватку с рыцарями. Гидеон видел, как Дариэл отбил выпад одного воина, и принял на щит удар второго. Конь сотника молотил копытами, круша черепа и грудные клетки обступивших со всех сторон противников. Окинув взглядом поле сражения, Гидеон заметил, что ни арьергард, ни авангард еще не успели подъехать. Повсюду помятые рыцари с трудом прорубались сквозь плотный строй Безымянных. Наконец бойцы вырвались из кольца врагов, и поскакали вслед за Гидеоном. Больше двух дюжин рыцарей остались лежать зарубленными под ногами проклятых фанатиков.

Отъехав от колонны на сотню ярдов, рыцари развернулись. И увидели, как им навстречу летят воины в рогатых шлемах, с копьями наперевес. Послав коня вскачь, Гидеон выхватил из-за пояса рог, и над степью поплыла долгая низкая нота. Убрав рог и обнажив меч, Гидеон погнал коня на строй всадников. Отбив мечом копье, юноша снес голову Безымянного обратным ударом. Слева в щит вонзилась пика, чуть не сбив Гидеона с седла. Рыцарь, скакавший слева от своего командира, обрубил древко. В следующее мгновение его горло пронзил кривой меч, и он упал с лошади. Гидеон пригнулся к гриве коня, пропуская над головой свою смерть, и пронзил живот противника. А вокруг все смешалось. Рыцари изрядно поредевшей сотни Дариэла рубились как безумные и, когда отряды разъехались, на земле лежали почти все Безымянные. Уйти удалось только семерым, но и отряд Гидеона потерял еще двадцать человек.

А у повозок опять разгорелась ожесточенная схватка. Выскочившее из леса подкрепление окончательно смяло ряды пехотинцев, но остатки безымянных заняли круговую оборону у одной из повозок, пытаясь дать отпор рыцарям. Это у безымянных, впрочем, плохо получалось. Вот Нарданах, сбив конем бородатого воина, пронзил мечом грудь другого, еще один рыцарь прикончил своего противника, перерезав ему горло. Когда Гидеон с бойцами подъехал к побоищу, схватка уже почти кончилась. У повозки стояли пятеро воинов, в измятых ударами шлемах и с изрубленными щитами.

– Сдавайтесь, – крикнул Гидеон монахам, – и вас отдадут на справедливый суд.

Вместо ответа, один из фанатиков швырнул в Гидеона осколком своего меча, сломавшимся почти у самой рукояти, и бросился на строй рыцарей. Выскочивший Нарданах одним ударом обезглавил его. Тело по инерции пробежало еще несколько шагов и упало на землю. Остальные Безымянные бросились вперед, но их постигла та же участь.

– Мы победили! – вскинул кулак Дариэл.

– Да, но какой ценой, – печально проговорил Гидеон, убирая клинок в ножны. Сняв с головы шлем, которому в схватке обрубили плюмаж, юноша отбросил его в сторону, подставляя небритое лицо весеннему ветру. Через несколько минут Гидеону доложили о потерях, и он помрачнел еще больше. Пятьдесят три рыцаря погибли в мелкой, ничего по сути не значащей стычке. Пятьдесят три великолепных воина отдали свои жизни, сражаясь с кучкой безумных фанатиков.

На душе у Гидеона было так погано, что хотелось взвыть в полный голос.

Осмотрев повозки, рыцари нашли десятидневный запас провизии, сорок длинных мечей, завернутых в промасленную ткань, полсотни кольчуг и большой плоский камень, покрытый непонятными знаками. Пять повозок ехали порожними, и рыцари уложили в них своих павших товарищей, чтобы по приезде в Орион провести ритуал прощания. Трупы монахов просто сложили в кучу, закидали хворостом и подожгли. Гидеон, хоть у него и лежала камнем на душе злоба, прочитал над Безымянными путеводную молитву. Затем рыцари развернулись и пустились в обратный путь. Ехать до второго святилища не было смысла, стало и так понятно, что там теперь пусто. Рыцари ехали домой, а за их спинами ревел погребальный костер, сжигавший тела павших фанатиков.

А Гидеон боролся со своими чувствами. Первым его порывом, после того как доложили о потерях, было желание бросить всех монахов на корм стервятникам. Юношу терзала лютая злоба, и он ничего не мог с этим поделать. Конечно, первостепенный долг любого рыцаря – сражаться со своими пороками и страстями. Культ Истинного бога, который проповедовали храмы Араны, не сильно отличался от других религий. Единственная существенная разница заключалась в наличие такого формирования, как паладины. На рыцарей не распространялись запреты на вино, или женщин. Аскетизм был уделом монахов, которые изнуряли свою плоть, чтобы укрепить дух. Да и то, воздержание и пост были строгими только для священников первых трех рангов. Самым главным для Истинного Бога – Солнца, являлся контроль над человеческой натурой. Умение обуздывать свои страсти и свои пороки – вот главное умение любого человека, а монаха и паладина тем более. Постоянная готовность помочь ближнему – вот призвание тех, кто верует в Солнце.

Крест, круг и овал.

Топливо, огонь и тепло.

Тело, душа и поступки[14]14
  Концепция целостности человеческой сущности, которую объяснил сын Солнца. Знак Солнца – крест, вписанный в круг, вписанный в овал. Крест – топливо, или тело. Круг – огонь, или душа. Овал – тепло, или поступки.


[Закрыть].

Главное – это человеколюбие и самоконтроль, способность дарить тепло своей души.

А Гидеон чувствовал, что он теряет этот самый контроль. Чувствовал, как его захлестывает ненависть, которая являлась главным грехом для верующего, и ничего с собой поделать рыцарь не мог. Перед глазами юноши стояли лица воинов – улыбающиеся, или недовольные, возбужденные, или угрюмые, но живые, а сзади в повозках, лежали трупы пятидесяти рыцарей, вверивших жизни своему командиру. А Гидеон не смог оправдать их доверия. Конечно, умом юноша понимал, что выйти из такого побоища без потерь было невозможно. Бойцы Гидеона положили триста неплохих воинов, которые яростно сражались за то, во что верили.

Как только эта простая мысль дошла до ума юноши, весь его гнев улетучился, оставив только тихую грусть.

Да, погибли люди, но все, кто принимал участие в сегодняшней и вчерашней схватке, умерли за свою веру. И это было достойно уважения, ибо не всякий мог бы с готовностью отдать жизнь за дело, которое он считал бы правым.

Вознеся благодарственную молитву Солнцу, которое дало ему силы совладать с темными сторонами его души, Гидеон облегченно откинулся в седле, ощутив, как он устал. Силы были на исходе и, казалось, таяли с каждой секундой. В следующее мгновение юноша ощутил, что падает с коня. Упасть ему, однако, не дали – чьи-то руки подхватили, сняли с седла, усадили на землю. Как из тумана до Гидеона долетел злой голос Нарданаха:

– Достали-таки, суки! В поясницу попали, прямо под панцирем… Помогите снять с него доспех!

Рыцари раздели своего командира по пояс. Под стальной кирасой, на спине обнаружилась длинная глубокая рана.

– У кого-нибудь есть вино? – крикнул Дариэл, опускаясь на колени перед юношей и глядя в его побледневшее лицо, – держись командир, держись, мать твою!

– Пошел ты, – сквозь вымученную улыбку произнес Гидеон, – я… еще…

– Молчи! – рявкнул Нарданах, прижимая к ране кусок материи, – Дариэл, у кого из рыцарей есть лекарская сумка? Кто в твоей сотне врач? Моего зарубили.

– Сейчас, – Дариэл вскочил, – Кирик! Бегом сюда!

Через мгновение с хвоста остановившейся колонны прискакал долговязый рыцарь, с рубленой раной на щеке.

– Здесь, – отчеканил он, доставая из переметной сумы бинты и бутыль с прозрачной жидкостью, – отойдите все!

Сотники послушно отошли в сторону, а лекарь склонился над Гидеоном.

– Черт! – выругался Кирик, – придется зашивать. Дайте мне вторую сумку!

Нарданах мигом подскочил к лошади медика, подавая тому принадлежности. Смочив в жидкости из бутылочки кусок бинта, Кирик осторожно протер рану командира. Гидеон глухо застонал. Протерев еще пару раз, и очистив рану от набившейся грязи, лекарь щедро налил спирта на разрез. Затем, протерев иголку и вставив нитку, начал зашивать. Закончив работу, Кирик туго забинтовал спину Гидеона, сказав:

– Он потерял много крови, в седле ехать не сможет. Уложите его в повозку, желательно на мягкое и не рядом с мертвыми.

– Хорошо, спасибо Кир, – поблагодарил лекаря Нарданах, поднимая Гидеона на руки и направляясь в сторону колонны. Несколько рыцарей, слышавших, что командир ранен уже застелили одну из повозок своими белыми плащами. Положив Гидеона внутрь, и укрыв его своей накидкой, Нарданах привязал свою и командирскую лошадь к задку телеги и сел на козлы. Караван тронулся.

4

Когда Гидеон пришел в себя, то обнаружил, что лежит на кушетке в лазарете храма, а сквозь окно в комнату падает яркий дневной свет. Открыв глаза, юноша увидел молодую девушку, сидевшую у его постели. Заметив, что рыцарь проснулся, сиделка тепло улыбнулась и жизнерадостно произнесла:

– С добрым утром, молодой человек.

– С добрым… – пробормотал Гидеон, – сколько я без сознания?

– Вас привезли в храм неделю назад и тут же доставили в лазарет. Доктор очень хвалил вашего лекаря, Кирика. Его силами удалось избежать гангрены, но воспаление все равно началось. Когда вас доставили, у вас была горячка. Но, слава богу, все обошлось, – тут девушка улыбнулась еще раз и спросила, – как вы себя чувствуете?

– Не знаю, – прошептал Гидеон, пытаясь подняться. Слабость чувствовалась во всем теле, и отдавалась в каждом движении. Со стоном Гидеон уселся на кушетке и осмотрелся по сторонам, – у нас в отряде был тяжелораненый, с оторванной рукой, его должны были доставить за день, или два до меня.

– Его не смогли спасти, – взгляд девушки погрустнел, – когда его привезли, он умирал. Заражение перешло с руки на тело, он был очень горячий. Доктор пытался его спасти, я присутствовала. Когда ему начали делать операцию, он очнулся и сказал: «Не надо». Он сказал, что все равно не хочет жить увечным калекой. Наверное, для рыцаря это очень тяжело.

– Для любого человека это тяжело, – вздохнул Гидеон, – а для рыцаря особенно. Еще вчера ты скакал на боевом коне, сжимая в руке меч, а сегодня ты видишь эту руку в зубах разъяренного монстра. Черт, мне нужен настоятель.

– Он был здесь вчера, справлялся о вашем здоровье. А еще от вашей постели почти не отходили два рыцаря – сотник Дариэл, и еще один, такой… Ну, с раскосыми голубыми глазами, как его… Нар…

– Нарданах, – улыбнулся Гидеон, в чьей памяти всплыло бесстрастное лицо его сотника, – его имя Нарданах.

– Да, точно!

Девушка помогла Гидеону встать, приговаривая:

– Зря вы рветесь отсюда, вам бы еще полежать, силы восстановить.

– Силы я восстановлю кувшином хорошего вина и куском жареного мяса, – улыбнулся Гидеон, которого вдруг одолел жуткий голод, – к тому же мне нужно поговорить с отцом настоятелем.

– Ну, раз вы настаиваете…

– Прошу, давай на «ты», – попросил юноша, – мое имя Гидеон.

– Алеа, – краснея, произнесла девушка.

– Спасибо тебе, Алеа, – Гидеон взял руку девушки и поцеловал ее пальцы, – если вечером ты не занята, то я с удовольствием погулял бы с тобой и угостил вином.

– Я… С радостью, – лицо девушки зарделось от смущения. Она была очень красива – высокая, с карими глазами, под изящными изгибами бровей, маленьким курносым носом и тонкими губами. Довершали картину шикарные темно-русые кудри ниже лопаток, длинные ноги и небольшая, но очень красивая грудь, туго натянувшая ткань халата.

Подавив возбуждение, Гидеон вышел из лазарета. На нем были только тонкие белые штаны из легкого хлопка и такая же рубашка без рукавов. Пройдя босиком через нагретый солнцем двор, юноша отправился в казарму. Зайдя в свою комнату, он увидел, что доспехи, оттертые от крови и смазанные маслом, висят на стенде в углу, а выстиранные кожаная рубашка и бриджи аккуратно лежат на кровати. Переодевшись в черные штаны и рубашку, и натянув сапоги, юноша пошел в основное здание. Поднявшись по винтовой лестнице в келью настоятеля, Гидеон постучал.

– Войдите, – раздался голос настоятеля. Гидеон осторожно открыл дверь и вошел. Гиппий сидел за столом, склонившись над какими-то бумагами.

– Что привело вас ко мне? – мягко спросил настоятель, не поднимая головы.

– Одно очень важное дело, – с улыбкой ответил Гидеон. Подняв глаза, настоятель ахнул и, вскочив со стула, почти бегом двинулся к юноше. Подойдя к Гидеону, Гиппий крепко обнял его.

– Рад видеть тебя здоровым, сынок! – произнес настоятель, подводя юношу к стулу, – садись, устраивайся поудобнее.

– Спасибо, отец, – благодарно произнес Гидеон, откидываясь на спинку.

– Прежде всего, – возбужденно начал Гиппий, садясь в свое кресло, – поздравляю тебя с успешным завершением задания! Ты блестяще выполнил возложенную на тебя миссию. Я и не мечтал получить один из алтарей Безымянных, он представляет огромную ценность!

– Да, мы выполнили миссию, – согласился Гидеон, – но много моих людей погибло.

– Да, это так, – печально согласился Гиппий, – но, выслушав доклады сотников Дариэла и Нарданаха, я пришел к выводу, что твои действия были абсолютно правильными. Схватка у реки Эрна была спланирована прекрасно. Твой план допускал минимальный в сложившейся ситуации риск. Ты прирожденный тактик, сынок.

– Спасибо, отец, – склонил голову Гидеон, – но, как вы понимаете, я не справился бы сам.

– Безусловно, – согласился Гиппий, – я предложил Дариэлу и Нарданаху отправиться в столицу, под командование лорда Дадриэля. Я сказал, что если они согласятся, то получат мои рекомендации и самый лучший о них отзыв.

– И? – заинтересованно посмотрел на настоятеля Гидеон, – что они сказали?

– А ты сам не догадываешься? – усмехнулся Гиппий.

– Они согласились?

– Что ты, мой мальчик! – Гиппий махнул рукой, – они сказали, что поедут только с тобой и под твоим командованием. Я пообещал поговорить с тобой на эту тему.

– А вам не жалко расставаться с такими хорошими капитанами, отец? – ошарашено спросил Гидеон. Он был тронут и немного удивлен отказом рыцарей – служить под началом Дадриэля, верховного главнокомандующего Воителей Альбиона была огромная честь. К этому стремились все паладины.

– Конечно, жаль, – сразу стал серьезным Гиппий, – но в столице они нужнее, чем здесь. Видишь ли, трон князя Энлириона зашатался. Вокруг престола увивается довольно много претендентов из знатных семей – Маунты, Тарвелы, и, особенно, Тан-Феллы… Единственной опорой верховного князя остались лорд Дадриэль, Серая Гарпия Корэлл и Арвал Сагиин с его рыцарями. В столице кипят страсти и интриги, а у нас что? Тишина.

– Так уж и тишина, – буркнул Гидеон.

– Сам посуди – за последние десять лет самый крупный отряд, выехавший из ворот Ориона, насчитывал три сотни человек, – улыбнулся Гиппий.

– Я помню, – кивнул Гидеон, – Два года назад. Мы ездили тогда к северной границе. Шайка Бэйса совсем распоясалась. Командовал нами… кажется Банарин?

– Да, именно – бандиты разграбили три деревни на окраинах, а вся дружина князя была на юге. Так вот, три сотни. Улицы города патрулируют еще сто, не считая стражников и дружину. Сколько нужно княжеству, для сохранения спокойствия и порядка? Ну ладно, пять сотен, не больше! А нас тысяча, да еще сто пятьдесят послушников готовятся принять звание паладинов. А в столице? Сейчас идет подготовка к Турниру, из Тарвела и Фореса Дадриэль призвал по две сотни рыцарей, но людей все равно не хватает. Князь недавно писал мне – за последний месяц не прошло ни дня, чтобы не вспыхнул пожар, или не разгорелась драка. Введен комендантский час, на улицах конные патрули, а волнения все не утихают. И, скорее всего, подстрекателями являются потенциальные претенденты на трон.

– Да, – Гидеон задумчиво почесал голову, – это серьезно.

Будучи простым рыцарем, Гидеон держался далеко от политических дрязг. В Орионе обстановка была спокойной – князь Дагрион устраивал и жителей, и верховного князя. Налоги были не слишком высоки, сельское хозяйство процветало, а золото поступало в столицу именно в том размере, в каком его там ждали. Дворяне из знатных фамилий Ориона проводили время в сплошных кутежах и гуляниях, ездили на охоту, давали балы и званые вечера друг для друга, и, кажется, не старались взять власть ни в княжестве, ни в стране. Плюс, поддерживались прекрасные отношения с соседями – князьями Аином Де-Россом из Раурана, Гиндельвейсом Нор-Веллом из Фореса и Финлароном Гарном из Ринвера.

– В общем, – подвел итог настоятель, – в столице сейчас нужны люди, преданные семье Белл-Нарров и самому князю Энлириону. Кстати тебе я тоже предлагаю отправиться в столицу. Ты всем доказал, что достоин звания тысячника. Что скажешь?

– Отец, я хотел бы подумать, – произнес Гидеон, – к тому же я пришел спросить кое-что.

– Конечно подумай, – кивнул Гиппий, – какой вопрос ты хотел мне задать?

– Насчет криотов, княжны Лиореллы и подземного города.

– А, ты по этому поводу, – Гиппий достал из ящика какой-то свиток и развернул перед собой, – я перерыл кучу книг, пока тебя не было. Ни в истории Раурана, ни в летописях я не нашел ответа. После восьми часов беспрерывного и, безусловно, увлекательного чтения, мне пришла в голову идея просмотреть хроники Войны Демонов – и опять ничего. Я уже впал в отчаяние, как наткнулся на родословную Дариана Сокрушителя.

– И? – Гидеон придвинулся ближе к столу.

– Ты знаешь фамилию этого великого Элилийского правителя, сынок?

– Нет, – покачал головой юноша, – все знают только его прозвище – Сокрушитель.

– Именно! – победоносно вскинул палец Гиппий, – но Безымянные запомнили фамилию того, кто сломал их эгоистические мечты. Фамилия сокрушителя – Де-Росс!

– Вот это да, – ошарашенный Гидеон рухнул в кресло, – значит Лиорелла и Аин…

– Да! Да, да, да! Они прямые потомки великого короля, изгнавшего демонов! В Аране Аин оказался после мятежа Тереса Гар-Де-Морта, который убил его отца – императора Фериана. Аин бежал в Арану, поскольку с князем Энлирионом у него уже тогда были хорошие отношения. Не знаю, как завязалась их дружба, но Энлирион принял Аина, который вскоре женился на его двоюродной сестре – Анжеле Ла-Кори. А после смерти правителя Раурана Валиона, продавил его кандидатуру на совете восьмерых и сделал князем!

– Черт возьми, как все просто, – закрыв глаза произнес Гидеон.

– Но это еще не все! – радостно произнес настоятель, – жена Сокрушителя была эльфийкой, то есть в юной княжне течет еще и эльфийская кровь. А расовая ненависть криотов и эльфов очень сильна. Когда Рай-Да-Верд пришел к власти, эльфийские леса Бескрайний и Равилон были полностью покинуты. Все эльфы ушли в Долину, к своим братьям в Шареон, где и остались. Этот побег элилийцы расценили как предательство, хотя эльфы сражались против демонов во время войны. Ну, в общем не важно. Я уже отправил письмо князю Аину, чтобы он усилил охрану дворца и ужесточил критерии пропуска чужеземцев в город.

– Да, для Безымянных Де-Россы – лакомые кусочки. Никакие богатые фамилии не стоят ничего, в сравнении с кровью Сокрушителя и эльфов в одном флаконе.

– Да, не могу с тобой не согласиться, – пробормотал Гиппий.

– Да, отец, есть еще кое-что.

– Да? – настоятель внимательно посмотрел на юношу.

– Нарданах говорил вам по поводу подземного города?

– Да, говорил, – настоятель задумчиво потеребил подбородок, – и это очень сильно меня волнует, так же, как и то, что вы встретили Речную Змею. Но, я считаю, что пока Де-Россы в безопасности, нам нечего опасаться криотов. Не думаю, что огненные врата Дар-Риона смогут открыться без крови потомков Сокрушителя на алтаре Безымянных.

Гидеон еле заметно кивнул и поймал взгляд Гиппия. Секунду настоятель и рыцарь смотрели друг на друга, а потом одновременно отвели глаза. Без слов было ясно, что все происходящее не к добру. Совсем не к добру.

Глава 3
Да-Верд

1

Темное небо скрывалось в зеленоватой дымке ядовитых испарений, на каменистой земле лежали крупные чёрные осколки с острыми, как бритва краями – проклятый обсидиан. Зазеваешься на секунду – и можно распороть об эти чёртовы камни ногу, а от обсидиана раны заживали не как обычно, а в течение минимум пары дней.

Беловолосый юноша медленно пробирался среди уродливых, толстых деревьев Железного Леса, желтые глаза внимательно осматривали каждый куст, каждый камень.

Несмотря на уверенность в себе, он нервничал. Он слишком давно ждал этого момента – когда изнутри его уколет тоненькая иголочка Зова и он сможет прийти за своим спутником. Члены правящего рода всегда слышали Зов гораздо позже остальных Крио Соото. Вот, например, Рай услышал его лишь в девятнадцать лет. И тут же бросился в Железный Лес за своим котом.

Рай повёл обнаженными плечами. Ему не хватало привычной тяжести меча за спиной, но у кайринов[15]15
  Если сравнивать кайринов с животными Маленького Мира, то они больше всего напоминают львов и львиц, только гораздо крупнее. Все кайрины снежно-белого цвета, с длинными белыми гривами, обладают разумом и умеют говорить.


[Закрыть] были собственные правила – никакого элия[16]16
  Металл, из которого криоты куют себе клинки.


[Закрыть] в лесу, никакой одежды. Каждый крио входил сюда полностью обнаженным и без оружия.

Рай привычно сплюнул на землю вязкий кровавый комок. Воздух разъедал легкие, словно теркой сдирал с тела кожу, выедал глаза. Если бы не мгновенная регенерация, Крио Соото умирали бы во младенчестве, а так – лишь становились сильнее и приучались не обращать внимания на боль.

Где-то в отдалении послышался угрожающий рык и чуткие уши криота уловили звук шагов. Мягкие лапы ступали по изуродованным ветвям так тихо, что любой другой обитатель Риона ни за что не услышал бы.

Рай тут же развернулся на звук, рука инстинктивно скользнула за правое плечо, но вместо холодной туковой рукояти сариассы[17]17
  Название оружия криотов – длинный изогнутый меч с полуторной рукоятью и дополнительным коротким клинком, выступающим из навершия.


[Закрыть] пальцы схватили пустоту.

Послышался прерывистый кашляющий рык – кайрин смеялся, глядя на обнаженного княжича сквозь густое переплетение ветвей железных деревьев.

– Как ты несдержан, юный Да-Верд, – голос был низкий, утробный, но при этом очень красивый, – кровь Даренфера, привыкшего сражаться со всеми и во всех мирах кипит в твоих жилах.

– Покажись! – крикнул Рай, выискивая глазами собеседника.

– Отчего нет? – откуда-то сверху послышался шум ломаемых веток и перед криотом приземлился огромный белый кайрин. Он был огромен даже по меркам своего племени, роскошная белая грива спускалась до земли, а глаза были ярко-алыми, словно кровь – признак правящего прайда.

Рай рефлекторно отпрыгнул назад и пригнулся к земле, ожидая нападения. Вновь раздался клокочущий смех, и гигантский кот лениво потянулся.

– Итак, ты пришёл за своим спутником, мальчик, – произнёс кайрин, – ты знаешь правила?

– Мы должны сразиться с ним, – ответил Рай, не меняя позы, – моя кровь должна смешаться с его кровью.

– Да, – склонил голову кот, – так же, как это делали все Ледяные Души, выжившие в Рионе. Ты готов?

– Я всегда готов к бою! – запальчиво крикнул княжич, чем вызвал еще один приступ рокочущего смеха.

– Тогда вперёд! – рыкнул кайрин, одним прыжком оказываясь на толстой ветке, футах в двенадцати над землёй, – он тоже готов.

В ту же минуту что-то обрушилось на спину криота, острые, как бритва когти полоснули по его плечам и тяжелое тело будущего самого верного друга прижало Рая к земле.