Текст книги "Живые Боги"

2

Рай сидел на каменном полу, привалившись спиной к стенке пещеры. Он безумно устал за последние трое суток, которые прошли в постоянном движении через подземелье. Рай знал, что в святилище придут рыцари, чувствовал это, поэтому приказал монахам приготовить потолки ведущих из храма вглубь горы коридоров, чтобы их можно было обрушить в любой момент.

Из рассказа верховного жреца, которого звали Барденак, князь узнал о горной долине, к которой можно было добраться только по туннелям подземного города и через перевал на северо-западе. Барденак рассказал Раю, что эта долина красива, плодородна и уже давно обжита монахами. Приняв решение идти туда, князь велел послать гонцов во второе святилище, чтобы они везли ко входу в город все свои припасы и оружие. Однако на этот раз интуиция подвела Рая – рыцари ворвались в пещеру гораздо раньше, чем он рассчитывал. Когда часовые у входа подняли крик, его слуги только начали перетаскивать алтарь к коридору, где уже стояла повозка, запряженная глубинным ящером – здоровой тварью, коих много было в подземном городе. Выставив прикрытие, и дождавшись пока Безымянные затащат алтарь в коридор, Рай приказал обрушить своды.

Пока монахи тащили алтарь, криот с интересом наблюдал за развернувшимися в пещере действиями. Его желтые глаза внимательно оглядели влетевшего в пещеру высокого воина, в серебряных доспехах и шлеме с плюмажем. Рай оценил выучку бойцов храма, которые мгновенно сбили строй и встретили противника с почти противоестественным хладнокровием. Конечно, у Безымянных не было ни полшанса против таких великолепных воинов.

Хмыкнув, криот дождался пока его алтарь внесут в коридор и, зайдя в тоннель, дал знак стоящим наготове воинам. Те мечами перерубили канаты, которые сдерживали наклонные балки под огромными валунами у самого потолка. С протяжным грохотом камни обрушились, намертво запечатав все восемь входов в подземный город.

И вот сейчас, после трех дней перехода по Дар-Риону, Барденак сказал, что они почти у цели. Рай сильно позабавился, узнав название – если бы хоть один монах побывал в его мире, он ни за что не стал бы называть в его честь город, да и вообще не произносил бы этого названия лишний раз.

Криоту уже стали надоедать нескончаемые повороты и затхлая атмосфера подгорных пещер, он хотел наконец-то вздохнуть сладкий свежий воздух горной долины.

– Господин, – Рай так задумался, что не заметил, как к нему подошел Барденак, – господин, нам надо идти.

– Пошли, – Рай поднялся на ноги и двинулся вслед за монахом. Следующие четыре часа они шли, освещая себе путь чадящими факелами. Раю свет был не нужен – криоты прекрасно видели и при ярком солнечном свете, и в кромешной тьме. А потом он вдруг почувствовалось дуновение свежего ветерка.

Рай остановился и судорожно втянул воздух, пьянивший его, как изысканное вино. Растолкав монахов криот выскочил из пещеры. Зрачки его глаз мгновенно перестроились с темноты на свет, и взгляду князя открылась огромная зеленая долина, которая была как в колыбели укрыта среди неприступных гор. Обведя внимательным взглядом деревню в центре, пастбища, маленькую речушку, Рай повернулся к щурившимся на солнце монахам.

– Ну что ж, – он улыбнулся, демонстрируя острые белые клыки, – вы сдержали обещание, слуги мои. Эта долина и вправду прекрасна.

Развернувшись, криот легко сбежал по крутой тропинке, спускающейся с высокого уступа к речке. Опустившись на колени, князь жадно напился. Здешняя вода была просто изумительной! Единственное пресноводное озеро в Дар-Рионе было отравлено ядовитым воздухом, и вода по вкусу напоминала ржавое железо. Окунув голову в речку, Рай подержал ее там, наслаждаясь прикосновением ледяной воды. Вынув голову, криот отжал свои длинные, снежно-белые волосы и откинул их за спину. Встав, он пошел к деревне. Встречавшиеся ему по дороге люди сначала недоверчиво смотрели на князя, а потом с криками радости падали на колени.

Еще бы! Исполнилась мечта, которую Безымянные лелеяли на протяжении трехсот лет. Вернулся Искупитель, живой бог, король мира. А Рай шел прямо, не оборачиваясь и не глядя по сторонам, наслаждаясь запахом травы и свежим горным воздухом. Сзади на почтительном расстоянии держались следующие за ним безымянные.

Через некоторое время Рай остановился. Прямо перед ним лежала большая деревня, укрытая среди высоких холмов. Извилистая дорога пересекала деревню и являлась главной улицей. Вокруг нее стояли большие, добротные дома, построенные из широких бревен. Оглянувшись на Барденака, Рай спросил:

– Откуда дерево?

– Вы видели не всю долину, господин, – поклонился жрец, – она очень большая и на северо-западе растет густой лес.

– Хорошо, – кивнул князь криотов, – сегодня вечером ты покажешь мне всю долину. А сейчас веди меня в мой дом.

– Но, князь… – замялся жрец, – мы не были уверены, что ритуал…

– То есть ты хочешь сказать, – вкрадчиво спросил Рай, – что здесь нет дома для меня?

– Повелитель, – Барденак упал на колени, – я прикажу сегодня же нарубить бревен и начать строительство! Вы пока можете остановиться в моем доме!

– Мой дом будет из камня, – отрезал Рай, – никакого дерева. В твоей хибаре я ютиться не собираюсь. У вас есть толковые каменщики?

– Я… Не знаю…

– Так выясни это, – посоветовал Да-Верд, и приблизил к искаженному страхом лицу жреца свои желтые глаза, – не заставляй меня пожалеть о том, что я подарил тебе жизнь.

– Никогда, господин! – монах вскочил на ноги и, как побитая собака отбежал в сторону, – тогда… Где пожелаете остановиться?

– На склонах этих гор есть пещеры?

– Да, да! – радостно закивал головой безымянный, – есть, и очень хорошие! Калс отведет вас в самую большую!

Вперед вышел парень лет двадцати, в серой монашеской рясе и опоясанный мечом. Посмотрев на него, Рай вдруг заметил, что все монахи одеты в эти серые балахоны. Его так развеселило это одеяние, что он засмеялся. Калс покраснел и с ужасом уставился на криота. А Рай все хохотал и не мог остановиться. Наконец, отсмеявшись он поманил к себе вышедшего вперед монаха. Когда тот робко подошел, Рай скомандовал:

– Веди.

Юноша пошел вперед, не оглядываясь на следующего за ним криота. Рай всем существом ощущал исходящий от него страх, и это бесило криота. «Нет запаха хуже, чем запах страха» – говорил некогда отец Рая.

Находиться в обществе это смердящего человека было просто невыносимо. Но стоило поговорить с этим червем, даже подружиться с ним. Сама мысль об этом вызывала в криоте рвотные позывы. Однако, когда юноша, поклонившись, замер у входа в пещеру, Рай, перебарывая отвращение, похлопал его по плечу. От ужаса бедный Калс чуть не грохнулся в обморок, но сдержался. Вот только кожа на лице у него стала белее, чем у криота.

– Спасибо, парень, – почти ласково сказал Рай, заходя в пещеру. Сзади послышался судорожный всхлип, и срывающийся голос спросил:

– Чт-то н-ниб-будь пож-желаете г-господин?

– Да. Найди Барденака, скажи, что мне нужны ковры и несколько шкур, чтобы утроить себе ложе. И еще принеси мне жареного мяса. И вина. И вечером приведешь мне… А, хотя не надо. И успокойся, я не собираюсь тебя убивать.

Юноша робко кивнул и почти бегом бросился по склону вниз. Усмехнувшись, Рай оглядел пещеру. Та была достаточно широкой, чтобы здесь разместилось сорок человек, а потолки поднимались футов на тридцать. На самом верху, зацепившись когтями за свисающие сталактиты, вниз головой висели летучие мыши. Усмехнувшись, Рай открыл рот и несколько раз крикнул. Глотка криота могла издавать очень и очень высокие звуки, почти не слышимые обычным людям. Как только крик достиг потолка, летучие мыши всполошились и судорожно залетали туда-сюда. Понизив голос на несколько октав, криот постепенно подстроился под звук биения крошечных сердец летучих мышей. Он ощущал, как от звука лопаются сосуды, сбиваются ритмы и перестают работать клапана. Один за другим, зверьки падали на пол пещеры, пока не остался только один. Рай прекратил кричать, и с интересом уставился на судорожно парящее под потолком животное.

Мысленно представив, как зверь садится на его плечо, криот послал команду животному. Мышь перестала суетиться, и плавными кругами начала спускаться вниз. Приземлившись на левое плечо Рая, зверек испуганно нахохлился. Послав на зверя волну спокойствия, криот смахнул мышь со своего плеча. Обиженно пискнув, животное перелетело на ближайший сталактит, и повисло на нем.

– Черт возьми, – вслух сказал Рай, – как же просто вами управлять.

Криот вспомнил, как на его родине проходил ритуал Посвящения. Все юноши, которые прошли обучение отправлялись сначала в Железный лес за своим спутником-кайрином, а затем на маленький полуостров, где располагались берлоги лиотов.

Кайрины были одними из первых изгнанников обитаемых миров, чем-то не угодившими проклятому Солнцу. Криоты и кайрины быстро нашли общий язык, и через какое-то время между двумя народами установилась странная связь: когда рождался криот, в Железном Лесу появлялся котенок-кайрин, которые чувствовали друг друга.

Лиотами, или «низшими» Крио Соото называли огромных полуразумных тварей с крокодильими мордами, необычайно злых, которые были одними из самых старых обитателей Дар-Риона. Как они выглядели изначально, не знали даже кайрины.

Огромные, невероятно сильные, лиоты хорошо показали себя в Элилии, убив множество воинов в бесчисленных стычках и сражениях. Они были абсолютно преданы криотам, не чувствовали страха и боли, и почти не уставали. Отряды лиотов могли идти маршем несколько суток без перерыва, а потом еще и сражаться.

Посвящение заключалось в том, чтобы силой воли подчинить себе одного из лиотов, подавить его волю и заставить броситься с обрыва в огненное озеро. Сотни зверей следили за тем, как их обреченно рычащий собрат идет к обрыву в сопровождении высокого беловолосого юноши-криота, как делает последний шаг и с криком боли скрывается в раскаленной лаве.

Все юноши справлялись с посвящением, ибо раса Ледяных Душ – проклятых детей Солнца, порождала только победителей. Дар-Рион не терпит слабости, характер и сила Ледяной Души закаляется меж адским огнем и лютым холодом сурового мира, которые выжигают все недостойные бойца качества. Все мужчины народа Рая были воинами, величайшими во вселенной. Они были созданы, чтобы править.

Рай вынырнул из размышлений. У него было очень много планов на этот мир, на эту землю. Но он ничего не смог бы сделать один, ему были нужны соратники. Непобедимый Гвадрой Да-Рэд, заносчивый Инвельрэй Да-Вейн, неукротимый Каларавен Да-Ройн и прекрасная Анарисса Да-Верд.

Анарисса.

Мысль о жене пробудила в Рае желание, но он подавил его. Вечно молодая Анарисса умеет ждать. Сейчас он создает для нее будущее. Он уже пытался сделать это, триста лет назад, но проиграл. А ведь тогда с ним был Найверен.

«Как же мы могли проиграть, Най? – подумал криот, – и как же ты мне нужен сейчас».

Найверен всегда был особенным, отличающимся от своих собратьев. Он был очень умен и не знал большей радости, чем познавать окружающий его мир и разговаривать со старшими о другой земле, откуда криоты были изгнаны много веков назад. Библиотека замка Даренфера, перенесенного проклятым Солнцем в Дар-Рион была самым любимым местом Ная. Он мог часами не вылезать из-за древних книг, написанных на разных языках, повествующих о Маленьком Мире и его странах. Най достал всех криотов, которые родились в другом мире и убедил научить его всем известным им языкам. Его доброта и мягкость, считавшимися недостойными настоящего воина были частым поводом для насмешек и издевательств. Единственным, кто всегда стоял между мягким Наем и остальными криотами – был его младший брат.

Рай с самого юного возраста был сильнее и быстрее своих сверстников, а порой мог держаться на равных и со взрослыми криотами – кровь первой Ледяной Души, первого мятежника пылала мощью и наполняла его силой. Любые нападки на своего старшего брата Рай пресекал максимально жестоко, и в конце концов от Найверена отстали.

Рай очень любил брата и тот отвечал ему взаимностью, всегда был рядом, помогал и словом, и делом.

Когда они попали в Маленький Мир, в Элилийскую империю, Найверен был рядом. Благодаря его уму и знаниям были выиграны десятки битв, решены сотни проблем, с которыми сталкивались криоты.

А потом он пропал. Говорили, что Найверен отказался пить кровь людей и умер, но Рай не верил, что его брат погиб. Скорее всего, Най придумал способ жить в Маленьком Мире, не питаясь его жителями, просто что-то остановило его, помешало передать знание брату.

Когда войско Дариана разбило армию криотов, Рай был вынужден согласиться на изгнание. Этот человек смог совершить невозможное. Силами простых смертных он изничтожил полчища лиотов и смог победить армию величайших в мире воинов.

Дариан.

Да-Верд долго ломал голову, как простолюдин, обычный вор смог сплотить вокруг себя всех элилийцев и поднять их на войну с живыми богами. И не просто поднять на борьбу, но еще и победить! Сейчас Рай знал ответ. Дело было не в Дариане и не в людях, дело было в самих Ледяных Душах. Они были слишком заносчивы, они брезговали марать руки недостойными поступками и считали людей лишь мусором, который не стоит внимания, и которого не стоит опасаться.

Но люди смогли преподнести ледяным воинам большой сюрприз. Когда Раю казалось, что вся страна у его ног, когда он уже начал вынашивать планы по завоеванию новых земель, начались проблемы. Сначала взбунтовались окраины, где было меньше всего криотов, затем волнения покатились к центру империи, разрастаясь, как снежный ком. В конце концов, объединенная армия элилийцев, превосходящая войско криотов во много раз дала бой на равнине Алиавен.

Семь тысяч Ледяных Душ пали тогда на поле боя. Почти вся их раса, девять десятых их народа были уничтожены людьми, которых криоты считали жалким своим подобием.

Ни один криот не бежал с поля боя, все они сражались до последнего, не делая ни шага назад. А люди, которых было в десять раз больше убивали их сотнями. Когда Рай понял, что они проиграли и всем его братьям грозит полное истребление, он выскочил на своем кайрине в центр поля боя, где в окружении своих воинов стоял Дариан.

Рай как сейчас помнил свой разговор с великим воином. Его гвардейцы хотели изрубить князя криотов в куски, но повелительный жест вождя остановил их. Рай слез с Коро, тоже заляпанного кровью и угрожающе скалящегося на окружающих его людей, и, вложив элиевую сариассу в ножны, подошел к Дариану.

– Останови своих воинов, – сказал ему Рай.

– Зачем? – спросил Дариан и в его голосе слышалась ненависть.

– Мы проиграли, я осознаю это. Дай нам уйти, – Рай говорил все это с ледяным спокойствием. Криоты никогда не испытывали чувства страха.

– Чтобы вы вернулись и вновь попытались захватить мою страну? – сталь в голубых глазах радовала криота. Проиграть сильному воину не так позорно, пусть даже он всего лишь человек, – зачем мне отпускать вас, если я могу вас уничтожить?

– Посмотри на бой, – Рай тряхнул липкими от крови волосами, – твои воины давят количеством. Ты уничтожишь мой народ, но все твои люди умрут сегодня. Останови бой.

Дариан задумался. Его взгляд скользил по полю битвы, от воина к воину. Вздохнув он повернулся к одному из своих генералов и что-то сказал ему. Тот сумрачно кивнул и отошел. Через несколько минут над полем поплыли звуки горна, командующие отступление.

Рай тряхнул головой. Сейчас не время для воспоминаний. Сейчас ему нужны верховные дома Дар-Риона.

Кланы криотов всегда были разрознены, и постоянно воевали друг с другом. Но теперь врата откроются и даже яростные Да-Ройны склонят свои бритые головы, и признают первенство дома Да-Вердов.

Еще недавно Рай не мог бы даже помыслить о том, чтобы пригласить к себе в город Да-Рэда, или протянуть руку Да-Вейну. Но теперь и здесь, на полях этого мира четыре дома станут едиными. Здесь, в этом мире, Рай смог бы доверить любому криоту свою жизнь, и тот не подвел бы его. Для Ледяной Души нет ничего важнее чести, слово настоящего воина крепче элиевого меча.

Воины.

Криоты.

Рай втянул носом воздух. Обжигающе – чистое дыхание этой земли как дурман окутывало криота, даря наслаждение и… высасывая силы. Мерзкая шутка проклятого Солнца состояла в том, что узники Дар-Риона не могли существовать нигде, кроме своей вечной тюрьмы. Рион заставлял своих жителей страдать каждую минуту, превращая каждый вдох в сплошную муку и наполняя всю жизнь беловолосых воинов адской болью, но в нем они жили вечно. А в другом мире не было боли, воздух не сдирал с плеч кожу и не заставлял выплевывать куски легких на землю, но здесь медленно угасала душа. Единственный способ выжить за пределами огненно-ледяного ада – это кровь. Кровь людей. Насколько отвратительным был запах обитателей этой земли, настолько вкусной была их кровь. Несколько глотков ее наполняли все жилы мощью, недоступной для понимания, кружили голову и давали чувство покоя.

Но пока кровь – это роскошь. Люди не станут следовать за существом, пожирающим их.

Некоторое время он сможет продержаться без крови. За это время ему нужно найти способ вернуть своих братьев сюда и найти среди людей соратников.

Проклятое Солнце, эта мысль была отвратительной! Но Рай знал, что ему придется пойти на это. У него была идея, как привязать к себе людей и сделать из них подобие Ледяных Душ, но она была слишком чудовищной, и князь криотов все еще надеялся, что он сможет найти иной путь, но, в глубине душе давно знал, что это невозможно.

В любом случае, придется дать власть некоторым из людей – тем, кого остальные будут уважать, даже бояться. А потом подчинить себе сознание этих животных, заставить их слушаться. И остальные подчиняться, потому что люди – как стадо.

Каждый мнит себя особенным, выдающимся, единственным.

Но на самом деле каждый из них жаждет только одного – стать частью толпы. Стадное чувство самое сильное у этих существ, их легко будет подчинить.

Всё, что составляет уникальность человеческой натуры – жадность, подлость, заносчивость, лицемерие – всё это станет поводьями, с помощью которых криоты подчинят себе королей этого мира.

Рай облизнулся, представив себя вновь сидящим на каменном троне во дворце Императоров Элилии. Его мысли обратились к давно минувшим дням, триста лет назад, и он вспомнил ту девочку, молоденькую – лет двадцати. Она обожала князя и позволяла ему все, что только тот захочет. У нее было стройное тело, длинные ноги, упругая грудь, она сладко стонала, и ее изящная спина выгибалась от удовольствия, когда князь был в ней.

Рай прикрыл глаза. Она была единственной, кто делил его ложе помимо Анариссы. Да и жена была не против – она быстро нашла удовольствие в игре на троих. Сладкая кровь девушки еще больше возбуждала криотов, а глупая девчонка только смеялась, перевязывая укусы на ногах, руках, шее и груди. Она умерла от потери крови в одну из ночей: достигнув экстаза, Анарисса не рассчитала силы и впилась в шею девушки, перекусив сонную артерию.

А может, она сделала это специально, устав делить мужа с простой смертной?

Да, забавно вышло.

Криот снова тряхнул головой. Что-то сегодня его потянуло на воспоминания – не вовремя. Сзади послышались шаги. Рай обернулся и увидел людей, входящих в пещеру. На всех – нелепые серые балахоны, в руках несут свертки разной величины. «Мои вещи» – подумал князь. Пока «серые балахоны» будут обустраивать пещеру, можно и прогуляться.

Тихо свистнув, Рай пошел к выходу из пещеры. Монахи испуганно расступались, пропуская его стройную фигуру. Когда криот выходил из пещеры, над его головой мелькнула тень, и большая летучая мышь опустилась на плечо демона.

3

Темные стены тонули во мраке, смыкающимся за его спиной, звук шагов гулким эхом отдавался в пустых коридорах. С тех пор, как исчез их отец, в замке жили лишь Найверен, предпочитавший книги обществу своих сородичей, да его кайрин Оло. Рай всегда удивлялся замкнутости брата, но не пытался убедить его покинуть неприветливые стены – он уважал и любил Ная, принимая все его странности.

Идя по замку своего отца, вырванному из Маленького Мира, Рай каждый раз с восхищением рассматривал древние скульптуры, украшавшие залы и коридоры. Дриады и эльфы создавали из серого камня поистине потрясающие произведения искусства – статуи и бюсты, изображающие первых детей Солнца и их потомков. У всех статуй, изображавших Астаха были отколоты головы, и осколки по-прежнему лежали на полу.

Ярость Даренфера бушевала еще долго после того, как его заключили в эту темницу. Насколько помнил Рай, его отец был единственным из Ледяных Душ, на кого Рион не оказал своего губительного воздействия – волосы Даренфера остались золотыми, глаза зелеными, и он не испытывал постоянной боли, как остальные его братья и соратники. Рион не причинял темному мятежнику боли и это угнетало его еще больше. Проклятое Солнце, знавшее, что честь для его непослушного сына является самым важным в жизни, отняло у него последнее – возможность искупить вину перед своими братьями, разделив с ними общую боль. В то время, как более слабые друзья Даренфера погибали от невыносимой боли, или извивались в агонии и мутировали в иных существ, сам вождь не понимал, отчего Рион не трогает его. А когда понял – отчаяние захлестнуло его черной волной.

Рай и Найверен родились уже здесь, в Рионе. Они и не видели иной жизни, кроме той, в которой приходилось бороться за выживание и постоянно чувствовать за спиной дыхание смерти – они не знали, что такое жизнь без постоянной боли. Их мать – Лавенна, дриада, сосланная в Рион вместе с Даренфером, смогла прожить тут всего несколько десятков лет и родить мужу двух сыновей, изуродованных жестоким миром. А затем ее не стало.

Впереди замаячила высокая арка, ведущая в тронный зал и криот направился прямо к ней. Из зала можно было спуститься на нижние уровни и попасть в библиотеку, рядом с которой находилась россыпь небольших комнат, в одной из которых и жили Найверен и Оло.

Проходя мимо трона, Рай остановился и, как всегда, поклонился ему. Высокая спинка, изгибающаяся подобно морской волне, полированные подлокотники, заканчивающиеся львиными головами – и все из камня.

Старые криоты рассказывали, что, ещё будучи царем Маленького Мира, Даренфер отдавал предпочтение камню, в то время как Астаху больше нравилось дерево. Раю подумалось, что в итоге каждый оставил после себя то, что ему было больше по душе: на месте смерти Астаха выросло дерево, которое эльфы прозвали Вечным, а после Даренфера осталась мрачная громада его тёмного замка в Рионе.

Отвернувшись от трона, Рай проследовал по винтовой лестнице, спускаясь на следующий уровень. Все те же тёмные коридоры, молчаливые статуи, у половины из которых не было голов, и вечная тишина, нарушаемая лишь звуком шагов высокого криота.

Найверен отыскался там же, где он и был всегда – в маленькой комнатке прямо возле библиотеки. Маленький лежак, небольшой шкаф и здоровый, занимавший всю оставшуюся часть комнаты стол, заваленный книгами и свитками.

– Ты когда последний раз выходил отсюда? – вместо приветствия спросил Рай.

– Мне незачем выходить, – Найверен вынырнул из-за груды книг и, робко и тепло улыбнувшись, пошёл к брату, – единственный, кого я люблю из моих братьев сам приходит сюда.

– Ты неисправим, – вздохнул князь, обнимая брата. Найверен был на голову ниже Рая, его белые волосы отливали серебром, а вместо привычного элиевого доспеха он носил просторную мантию, сшитую из кожи драков[18]18
  Драк, или Рионская Бабочка – ещё один обитатель Дар-Риона. Крупные хищные существа с перепончатыми крыльями, на которых криоты и кайрины охотились ради мяса и шкур.


[Закрыть].

– У меня слишком много работы, чтобы тратить время на что-то ещё, – вздохнул Най. Последнее время брат Рая озадачился целью: изменить Дар-Рион, чтобы тот стал более пригодным для жизни.

– Из тюрьмы не сделать дома, – в сотый раз возразил Рай, – это невозможно. К тому же у меня появилась более реальная идея, как помочь нашему народу.

– И какая же? – скептически спросил Найверен.

– Мы должны вернуться в Маленький Мир, – ответил Рай, присаживаясь на край стола, свободный от книг, – и ты должен мне помочь в этом.

– Хм, – пробормотал Най, наморщив лоб, – интересная мысль… Вообще орбиты конечно имеют точки соприкосновения, но вот как рассчитать период…

– Очнись, я ещё тут, – расхохотался Рай, – успеешь поломать голову позже, я тебе еды принёс.

С этими словами криот положил на стол объемистый мешок, из которого тошнотворно пахло жареным драком. Мясо этих тварей было единственным пригодным в пищу в Рионе, но его запах и вкус были ужасными – проклятое Солнце не упустило ни единой детали.

– Значит это реально? – спросил Рай, глядя как брат с отвращением жуёт драка.

– Думаю, что да, – ответил Найверен, – ворота открываются в обе стороны. Но подумай вот о чем: что, если попав в Маленький Мир, мы тут же погибнем? Отца изгнали оттуда, и я не думаю, что Солнце позволит нам жить под его лучами.

– Может и так, – согласился Рай, – но даже смерть лучше этой нежизни.

– А ты не думал, почему отец не пытался вернуться? – спросил Най.

– Он слишком ненавидел Солнце, чтобы захотеть увидеть его ещё хоть раз, – подумав, сказал Рай, – ты сам знаешь, что отец ничего не боялся. Что касается ненависти – во мне нет подобных предубеждений.

– Маленький Мир не позволит нам просто так остаться в нем. Он будет пить наши души.

– Мы найдём способ решить эту проблему, – Рай положил руку брату на плечо, – ты только открой эту чёртову дверь.