Текст книги "Зачем мы бегаем? Теория, мотивация, тренировки"

Стиль бега

На мой взгляд, больше всего удовольствия после бега доставляет езда на поезде. Здесь я тоже могу предаваться мыслям и мечтам. А порой я делаю в поезде разминку – в переходе между вагонами, когда никого нет поблизости.

Возвращаясь из Магдебурга домой, я еще раз мысленно занимаюсь бегом вместе со Штефаном Воллебе.

Я представляю себе, как мы ускоряем темп на прямых аллеях парка Ротехорн, и вновь переживаю то чувство причастности к людям, которых больше никогда не увижу, но с которыми вместе бегал. Для меня бег – это прежде всего индивидуальная деятельность. Я люблю бегать в одиночестве. Это осталось у меня еще от занятий спортом, где я сам нес ответственность за свои результаты. Но бег может быть и социальным явлением, как считает один из самых известных исследователей этого вида спорта американский специалист в области эволюционной биологии профессор Дэниел Либерман. В одном из интервью он сказал: «На протяжении миллионов лет люди бегали группами. Я пытаюсь им подражать. Я всегда бегаю в компании друзей. Мы бежим и разговариваем, километр за километром. Это доставляет удовольствие, хотя данному аспекту спорта зачастую не уделяется должного внимания. Люди изнуряют себя на “бегущих дорожках” тренажерных залов. Кто-то цепляет наушники на голову, кто-то сосредоточен на показателях монитора, и каждый потеет сам за себя. Понятно, что любое движение приносит пользу, но под удовольствием я понимаю нечто другое».

Нам-то вчерашний вечер в парке Ротехорн доставил удовольствие. Но так ли думали те, кто наблюдал со стороны? Один бежал, втянув голову в закостенелые плечи, у второго руки болтались внизу, как плети, третий так напрягал мышцы лица, будто скорость передвижения зависела от силы надувания щек, четвертый наклонял корпус вперед так, словно его нос пытался обогнать ноги. С первого взгляда было понятно, почему Штефан Воллебе так уверен в том, что совершенствование стиля может дать самые лучшие результаты.

Стиль бега многих участников группы демонстрировал такие странности, что я, вспоминая об этом в вагоне поезда, всерьез засомневался в теории эволюции. Действительно ли человек создан для бега?

Одно из ключевых положений теории эволюции гласит, что 1,8 миллиона лет назад Homo erectus, научившись продолжительное время передвигаться на двух ногах, существенно отдалился от царства животных. Удлиненные ахилловы сухожилия, утрата волосяного покрова и появление пяти миллионов потовых желез (намного больше, чем у шимпанзе!) позволили человеку стать выносливым бегуном, который мог преследовать свою добычу до тех пор, пока та не падала замертво от перегрева. Потребление белков, содержащихся в мясе зверей, привело к росту мозга. И мы стали такими, как есть.

Но если человек – прирожденный бегун на длинные дистанции, то как объяснить, что многие из сегодняшних бегунов придерживаются стиля бега, который представляется нецелесообразным с точки зрения механики?

Неужели мы разучились бегать?

А может быть, на самом деле далеко не всем из нас предназначено передвигаться бегом?

Размышляя над этими вопросами, я звоню Герту-Петеру Брюггеману – директору Института биомеханики и ортопедии при Немецкой высшей школе физической культуры и спорта в Кельне. В сотнях экспериментов он анализировал различные движения тела, результатом чего стали такие научные работы, как «Тренируемость эксцентрического момента коленного рефлекса в спринте» и «Биомеханика ходьбы и пребывания в положении стоя на высоких каблуках». Последняя была направлена на разработку конструкции высоких каблуков, которые не так сильно нагружали бы пальцы ног и суставы.

«Предположение о том, что в ходе развития человек стал прирожденным бегуном, в принципе верно, – отвечает мне профессор Брюггеман по телефону. – Бег наряду с ходьбой является естественным способом передвижения двуногих существ, и за миллионы лет беговые движения были оптимизированы. Но это было очень давно».

А затем в развитии человека наступила новая фаза, в ходе которой он отвык бегать. Для него стали важнее другие привычки – ходьба, положение сидя и лежа. «Поэтому сегодня человека уже нельзя назвать прирожденным бегуном».

Я сразу же вспоминаю про автомобили, офисные стулья и телевизоры, которые сделали бегающего человека сидячим. Но профессор Брюггеман считает, что отвыкание от бега началось значительно раньше. С появлением земледелия люди перешли к оседлому образу жизни, и способность в течение многих часов преследовать добычу утратила свою значимость. «Лишь с наступлением промышленной революции пришло понимание того, что нам требуется больше движения. И теперь мы пытаемся искусственно компенсировать этот дефицит, занимаясь, к примеру, бегом. Однако наша биологическая система уже не приспособлена к беговым движениям. Особенно это касается людей, которых после многих лет пассивной жизни вдруг осеняет хорошая идея, и они начинают бегать». Кое-кого из этих людей, по мнению Брюггемана, я и видел в Магдебурге. Не только их сердечно-сосудистая, но и скелетно-мышечная система не готова к бегу. Поэтому в их технике бега наблюдается так много странностей.

Но если мы всего лишь разучились бегать, то, следовательно, данное умение можно восстановить. Этому посвящены сотни книг и сайтов. Самым подробным образом там описывается «правильный» стиль бега. Некоторые книги даже именуют себя библией бегуна, а когда авторы начинают описывать стиль бега, то это действительно напоминает проповедь. Руки должны быть согнуты в локтях под острым углом, чтобы плечо и предплечье образовывали так называемый треугольник бегуна. Стопу надо ставить не на носок и не на пятку, а на среднюю часть.

Поиски идеального стиля бега не дают покоя бегунам уже не одно десятилетие. При этом основополагающие истины постоянно меняются. Сначала в моде был длинный шаг, потом вдруг начали пропагандировать увеличение частоты шагов. В настоящее время рекомендуют сгибать руку в локте так, чтобы угол между предплечьем и плечом не превышал 50 градусов, поэтому в ряде «библий» новичкам советуют купить на строительном рынке дюбель и зажать его в локтевом сгибе. Попутно публикуются фотографии многократного мирового рекордсмена Хайле Гебреселассие: вот так надо бегать! «К сожалению, мне по телефону не видно, как вы выглядите, – говорит профессор Брюггеман, – но я исхожу из того, что и у вас, и у меня совершенно иная конституция тела, чем у Гебреселассие, который, будучи взрослым человеком, весил всего 56 килограммов. У нас также другие пропорции рук и ног. Поэтому мы никогда не сможем его копировать. Вполне логично предположить, что мы будем бегать по-другому».

Если многие тренеры и авторы книг на протяжении десятков лет пытаются разработать один-единственный и пригодный для всех стиль бега, то профессор Брюггеман в результате своих экспериментов и исследований пришел к совершенно иному выводу: правильного стиля бега не существует. Для каждого бегуна имеется свой, в высшей степени индивидуальный способ передвижения.

Во время бега каждый организм естественным образом находит и развивает свои индивидуальные модели движений. Положение стопы, подъем колена, движения рук совершаются так, как удобно данному человеку. У кого-то при постановке ног колени расходятся в стороны. Брюггеман не видит причин исправлять такое положение ног, если в беге оно проявляется не сильнее, чем при ходьбе. «Коленный сустав охотно идет по пути наименьшего сопротивления, то есть занимает положение, при котором трение минимально. Это может достигаться за счет как расхождения, так и сведения коленей. Мягкие ткани вокруг сустава развиваются таким образом, что именно в данном положении чувствуют наибольший комфорт».

Проблема лишь в том, что естественные модели движения у многих людей атрофировались из-за малой подвижности. Если последний раз вы бегали лишь в детстве, а теперь, спустя 20 или 30 лет снова пытаетесь начать, то костно-мышечная система будет испытывать чрезмерную нагрузку. Сердечно-сосудистая система тоже будет испытывать трудности, а в состоянии усталости техника бега страдает еще больше.

Поэтому и получается, что руки болтаются где-то перед грудью, вместо того чтобы двигаться параллельно туловищу, а ноги частят, отбивая дробь по земле. Такие очевидные механические дефекты необходимо корректировать, но не надо всех подгонять под какую-то общую идеальную картину Для кого-то вполне естественным будет угол 80 градусов в локте, а для кого-то – 45. Главное только, чтобы руки были согнуты.

Найти свой стиль совсем не трудно, считает профессор Брюггеман. И для этого не надо совершать повальное паломничество к коучам. Помочь может любой непредвзятый наблюдатель, будь то тренер, друг или коллега, который заметит: «Ты как-то странно и асимметрично размахиваешь руками. Правая у тебя движется сильнее, чем левая. Так не должно быть». Да и у самого человека есть очень чувствительная внутренняя система обратной связи. Мы замечаем, когда движения при беге теряют плавность. Чтобы этого избежать, не надо торопиться при освоении техники бега. Организм сам найдет подходящие модели движений, если совершать их медленно и под контролем. «Многим из нас надо заново осваивать технику бега, – говорит Брюггеман. – Но вместо этого мы считаем, что достаточно просто начать бегать, а через три месяца, глядишь, можно уже и на марафон замахнуться. Ничего себе идея! Если же подходить к делу без спешки и вдумчиво, прислушиваться к себе, то можно и без посторонней помощи определить, насколько гармоничны наши движения».

Да, речь идет о таком уже подзабытом понятии, как гармония. Надо, чтобы движения, которые мы выполняем во время бега, поочередно отталкиваясь то одной, то другой ногой, соответствовали друг другу. Например, человек с хорошо развитыми мышцами бедер может сильнее выносить ногу вперед. Следовательно, и движение руки, совершаемое в обратном направлении, должно быть интенсивнее, чтобы компенсировать естественный поворот тела. А если он будет ориентироваться на легкого и быстроного Гебреселассие, то только испортит свою технику бега.

Так существуют ли вообще критерии стиля бега, которыми можно и нужно руководствоваться?

Не надо бегать вопреки законам биомеханики. Это можно контролировать самостоятельно: прямая спина, основные движения руками совершаются в плечевых суставах, руки согнуты в локтях и движутся параллельно туловищу Не надо искусственно удлинять или укорачивать шаги. Движения рук и ног должны соответствовать друг другу по интенсивности. И расслабьтесь. В 16 лет, когда результаты не соответствовали моим желаниям, я во время бега изо всех сил напрягал все мышцы, даже лицевые. Я полагал, что за счет этого смогу бежать быстрее, но на деле, разумеется, получалось медленнее. Постоянно напоминая себе, что кулаки должны быть разжаты, а челюстные мышцы расслаблены, вы сможете избавиться от напряжения во всем теле.

Следующее правило вытекает из основных законов механики: стиль бега должен соответствовать скорости и обстоятельствам. Если вы бежите в гору, то туловище автоматически наклонится вперед, а шаги станут короче. С повышением скорости увеличивается частота шагов и, соответственно, интенсивность движений рук и ног.

Тем не менее неутомимые поиски совершенного стиля продолжаются. И проповедники бега регулярно сообщают, что им удалось обнаружить новую решающую деталь, благодаря которой все начнут бегать правильно. С такой же регулярностью массы бегунов клюют на эти рекомендации.

Из недавних событий такого рода можно вспомнить шумиху вокруг бега на передней части стопы, что якобы должно произвести революцию в этом виде спорта. Уверяли, что для достижения максимального эффекта лучше всего бегать вообще босиком. Это движение получило громкое название «естественный бег». В него с энтузиазмом включились многие тысячи бегунов. Правда, не сообщалось, сколько из них получили травмы вследствие перехода на новый стиль и новую обувь, позволявшую имитировать бег босиком.

Профессор Брюггеман винит в этом самопровозглашенных гуру. Эта история – отличный пример нашего бездумного следования моде.

Весной 2010 года упоминавшийся уже исследователь эволюционной биологии Дэниел Либерман опубликовал в авторитетном научном журнале Nature результаты изучения силы отталкивания при беге. В ходе исследования он протестировал 73 бегунов из США и Кении. Кенийцы по привычке бегали в основном босиком, а американцы – в обуви. Либерману удалось установить, что при беге босиком стопа почти всегда ставилась на землю передней частью, а в обуви – пяткой. Ко всеобщему удивлению, измерения показали, что при постановке на пятку давление на суставы было в четыре раза выше, чем при постановке на носок. Более того, ударное воздействие в момент касания земли передней частью стопы было ничтожно малым, даже на твердой поверхности.

Сенсационная находка? Неужели подошвы и стельки нашей современной обуви настолько контрпродуктивны, что заставляют нас совершать неестественные движения и ведут к увеличению числа повреждений, особенно на твердой поверхности?

Примерно в то же самое время вышла книга «Рожденный бежать» американского автора Кристофера Макдугла. В ней автор обещал открыть секрет индейцев племени тараумара в Мексике, которые могут бежать целый день напролет, не демонстрируя усталости. Эта книга представляет собой увлекательный рассказ о беге и бегунах, подкрепленный яркими примерами, но главная мысль заключается в том, что тараумара, обутые в самодельные сандалии, скрепленные проволокой, обставляют лучших бегунов западного мира, располагающих самой современной обувью.

Исследование Либермана и книга Макдугла сошлись в своем недовольстве технологизацией современного мира. Не слишком ли далеко мы отошли от природы? Не лучше ли вернуться к корням и бегать босиком?

Средства массовой информации принялись активно распространять открытия Либермана и Макдугла. Производитель спортивных товаров Nike отреагировал на критику весьма творческим образом. Фирма использовала недовольство своими традиционными товарами и моментально нашла возможность зарабатывать деньги на новой серии обуви, создающей эффект бега босиком. Эти беговые туфли состоят из резиновой пленки, охватывающей стопу, и очень тонкой подошвы без стельки. Они и выглядят как резиновые ступни, так как в них даже сделаны ячейки для пальцев. Вот она, революция! Теперь можно бегать хоть и в обуви, но естественным образом, как босиком, без всяких новомодных прокладок, стелек и супинаторов! Разумеется, компания Nike ни словом не упомянула, что еще недавно расхваливала свои прежние технологические новшества как революционное изобретение.

После подключения маркетинга идея бегать в обуви без стелек и с постановкой стопы на носок приобрела характер массового движения и мифа. Рекламные слоганы смешивались с полуправдой. Сайты для бегунов переписывали друг у друга недостоверную информацию, через которую красной нитью проходила мысль: при беге в традиционной спортивной обуви тазобедренный сустав испытывает нагрузку на 54 процента больше, чем при беге босиком, а коленный и голеностопный суставы – на 35 процентов. Следовательно, уберите из кроссовок стельки и прокладки – и вы вернетесь к истокам, будете бегать быстрее и сохраните здоровье.

Истинная суть этого открытия уже давно забыта.

Либерман всего лишь показал, что кенийские бегуны, которые из-за отсутствия обуви вынуждены всю жизнь бегать босиком, при этом опираясь на переднюю часть стопы, подвергаются меньшим ударным нагрузкам, чем западные спортсмены, бегающие в обуви. Да, это так, но разве кто-нибудь доказал, что ударные нагрузки в обуви чрезмерно сильны? Разве есть какие-то свидетельства того, что эти нагрузки хоть как-то влияют на травматизм и износ суставов?

А задумывался ли кто-нибудь о том, что будут чувствовать ноги, которые привыкли к обуви, если пробежаться по асфальту или по лесной тропинке босиком?

Сам Либерман в одном из интервью ответил на вопрос, что бегуны могут почерпнуть из научных исследований: «К этому надо относиться скептически. Исследования – это долгий и сложный процесс. Зачастую разные эксперименты приводят к разным выводам. Обычно требуется множество исследований, чтобы дать ответ на важные вопросы». Но в тот момент его уже никто не слушал. Все были заняты тем, что учились по-новому ставить стопу, нацепив на нее новые дорогие туфли. Или хромали к врачу после первой же попытки.

Дискуссия среди спортсменов о том, как ставить стопу: на подушечки пальцев или на пятку, – вот уже на протяжении десятков лет напоминает былые религиозные споры, для которых было характерно полное отсутствие аргументов. С эстетической точки зрения опора на переднюю часть стопы выглядит изящнее и легче. Кажется, что спортсмен парит над землей. Но на самом деле при длительном беге большинство людей от природы предпочитают опираться на пятку. В одном из самых авторитетных японских исследований говорится, что таких бегунов насчитывается 75 процентов. Профессор Брюггеман на одном из симпозиумов в Калгари в 2014 году слушал доклад английского биомеханика Мартина Шортена, который заснял на пленку 10 тысяч марафонцев на тридцатикилометровой отметке дистанции.

– Десять тысяч бегунов. И как вы думаете, сколько из них бежали на подушечках пальцев? – спросил меня Брюггеман по телефону?

– Двести?

– Семнадцать!

Можно только догадываться, почему большинство бегунов на длинные дистанции опираются на пятку. Возможно, так удобнее. Возможно, дело в том, что задняя часть стопы от природы лучше переносит ударную нагрузку, чем передняя. Во всяком случае, 9983 спортсмена из исследования Шортена и 75 процентов бегунов из японского исследования предпочитают приземляться на пятку. Если же они пытаются, вопреки своей привычке, опираться на переднюю часть стопы, да еще и в обуви без амортизирующих прокладок, то нечего удивляться росту количества травм, в частности повреждений ахиллова сухожилия из-за чрезмерной нагрузки. То же самое произойдет и в обратной ситуации, когда человек, привыкший опираться на переднюю часть стопы, перейдет на пятку. Смена положения стопы, как правило, не только контрпродуктивна, но и чрезвычайно трудна.

– Забудьте о работах Либермана, – говорит Брюггеман.

Несмотря на все, что я узнал от профессора Брюггемана относительно индивидуальности бегового стиля, мне все еще трудно отделаться от своего внутреннего образа идеальной техники бега. Возможно, все дело в том, что я, как и многие другие, непроизвольно ставлю эстетические критерии выше биомеханических. Если другие семнадцатилетние подростки мечтали о мопеде, то я – о паре ног, которые представляли бы собой при беге идеальную прямую линию, словно проведенную по линейке. В моих же ногах стопы при постановке на землю расходились по сторонам, а колени сводились вместе. Есть немало спортсменов с большими погрешностями в стиле, вроде Эмиля Затопека, который на пути к своим олимпийским победам и рекордам мотал головой, словно сумасшедший. И нет необходимости обращаться к подобным примерам, чтобы понять, что в беге, в отличие от фигурного катания, не ставят оценок за артистизм. Стиль бега необязательно должен быть красивым. Он должен быть удобным для бегуна.

Бегая в юном возрасте по горам Таунус, я иногда замечал где-то вдалеке бегущего отца. Понять, что это именно отец, было нетрудно, потому что в то время наша семья практически единственная в деревне занималась бегом. Но я узнавал его еще и по стилю, в частности по широко расставленным локтям. Будучи инженером-химиком, отец ездил по всему миру и отовсюду привозил книги и брошюры, посвященные бегу. Они существовали и 30 лет назад, потому что стиль бега уже тогда не давал покоя бегунам, а точнее говоря, сводил их с ума. Отец подчеркивал в них фразы вроде «отведенные в стороны локти являются одной из самых распространенных ошибок» или «туловище следует держать так, чтобы оно напоминало цифру 1, а не 9». Тем не менее изменить свой стиль ему так и не удалось.

В одной из американских книг автор говорит о своем персонаже, что у него совершенно отсутствует стиль. Речь идет об Эрнесте Хемингуэе. Правда, он говорил не о беге, а о письме, а в этой области споры относительно стиля бывают куда ожесточеннее, чем среди бегунов.

То самое чувство

После тренировки в Магдебурге я чувствую в себе колоссальную мотивацию для того, чтобы продолжать бегать. Во всяком случае, теоретически. Что же касается практики, то я едва могу двигаться, потому что у меня болят все мышцы.

Икры ног полностью закрепощены. Похоже, слегка растянуто левое ахиллово сухожилие. Но энтузиазм сильнее, и мышечная боль его только подкрепляет. Я расцениваю ее как награду за свои достижения в Магдебурге.

Спустя два дня я опять выхожу на беговую трассу вдоль Талверы. В сгущающихся сумерках на берегу мечутся летучие мыши. Одна из них пролетает так близко, что я инстинктивно втягиваю голову в плечи. Когда я начинаю бег, мышечная боль уже не чувствуется.

Мне предстоит чередование бега и ходьбы. Этот метод, который пропагандируют и Штефан Воллебе, и профессор Брюггеман, кажется мне логичным. Но неужели я буду передвигаться пешком? Я ведь бегун!

Я пробегаю два круга, то есть 5–6 километров. Все не так уж плохо. Но на следующее утро мою ногу пронзает боль, как только я ставлю ее на пол. Ахиллово сухожилие.

Воспаление этого сухожилия частенько случалось со мной еще в бытность спортсменом, и я успокаиваю себя тем, что в течение дня боль утихнет за счет усиления кровообращения в тканях. Надо просто игнорировать ее и продолжать двигаться.

Я устанавливаю для себя ритм: каждый второй день – в понедельник, среду и пятницу – пробежка. По выходным мы с семьей отправляемся в горы, и я расцениваю это не как отдых, а как восстановительную тренировку Я начинаю работать над книгой, и это позволит мне регулярно тренироваться, так как теперь я целыми неделями буду дома, без всяких поездок, и по вечерам смогу заниматься спортом. Идея книги посетила меня во время бега: почему бы не написать книгу про бег?

Три недели я соблюдаю установленный ритм: понедельник, среда, пятница. Мне кажется, что в организме начинаются изменения. Кожа на животе становится более упругой, в руках и плечах чувствуется сила и легкость движений. Я прихожу к выводу, что ахиллово сухожилие, похоже, вовсе и не воспалялось. Должно быть, я просто почувствовал острую мышечную боль на задней поверхности голени и автоматически заподозрил, что причина – в моем слабом месте. Но, когда спустя три дня после Магдебурга мышцы окончательно перестают болеть, я замечаю, что на самом деле источник боли находится на нижней поверхности стопы, под пяткой. Что бы это могло быть? Стоит только пробежать несколько метров и прогреть организм, как адреналин полностью вытесняет боль. Но потом она возвращается с новой силой.

Тем временем наступил май. На прогулочных аллеях вдоль Талверы человек вступает в соперничество с природой: кто нарядится в более яркие краски. После восьми часов вечера еще светло. Около площадки для мини-гольфа толпится народ, но зато не видно торговцев наркотиками. Возможно, из-за привычки работать в темноте у них весной и летом сокращенный рабочий день?

Я бегаю весь в белом: трусы и футболка с длинными рукавами. Мне всегда хотелось, чтобы внешний вид подчеркивал скорость, даже если результаты и не соответствовали этому.

Однажды, когда мне было 15 лет, я возле Реттерсхофа попал под машину, перебегая дорогу. В тот раз я надел новенькие ярко-синие беговые брюки фирмы Frank Shorter. Я казался себе в них таким быстрым, что понадеялся проскочить перед приближающейся машиной. Она задела бампером мою голень, то есть самую последнюю часть тела, которая еще оставалась над дорогой. Мне вырвало из икры кусок мяса. Я лежал в кювете и думал: «Черт возьми, штанам хана».

Через день одноклассник принес мне газету Hochster Kreisblatt с коротенькой заметкой, в которой говорилось: «По данным полиции, юный бегун проявил невнимательность». Я повесил вырезку на стену рядом с другими статьями. Спустя три недели я снова начал бегать в своем старом трико с вытянутыми коленками. У меня не хватило наглости попросить родителей купить новые штаны.

Итак, я бегу весь в белом, и на меня после трех недель тренировок нисходит откровение: пробежав 700 метров по берегу, я вдруг осознаю, что мне чего-то не хватает. Одышки! Я спокойно бегу в своем ритме, как будто это само собой разумеется и ставлю ноги на землю средней частью стопы (так мне кажется, по крайней мере). А может, и пяткой. Мы, бегуны, любим поговорить между собой о том, какой частью стопы следует касаться земли в первую очередь: пяткой, средней частью или подушечками пальцев. Но исследования биомеханика Мартина Шортена показывают, что бегуны в большинстве своем не замечают, каким образом ставят ногу: 15,7 процента опрошенных считают, что бегут на подушечках пальцев, хотя в действительности их только 2,1 процента; 43,4 процента уверены, что опираются на среднюю часть стопы, а на самом деле таких только 2,4 процента. Таким образом выходит, что 95,5 процента ставят ногу на пятку.

Но как бы я ни ставил ногу, у меня это выходит безо всякого труда. Я бегу не быстрее, чем на прошлой неделе – где-то по 4:10 на километр. А может, и 4:40. Я слегка разучился точно оценивать время. Главное, что я бегу очень легко. Кажется, будто тело лишилось веса. И осознание данного факта пронзает меня, словно молния: мне это удалось. Я вновь обрел то волшебное состояние, когда усилие совершается без усилия.

На большее я и не рассчитывал, когда в начале весны решил снова бегать. Мне хотелось лишь испытать это чувство свободы.

И, сам не зная зачем, я совершаю мощное ускорение поперек луга.