Текст книги "Остров Собачьих Надежд"
Автор книги: Ростислав Жуков
Жанр: Современная русская литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Глава 4. Дунай
Кроме Амура, ближайшим другом Бурана и Ёшки стал Дунай Троехвостов, колли лет четырёх. Он был бездомным, но не входил ни в какое рау, и прошлое его было крайне загадочно. Как поняли Ёшка и Буран, Дунай имел раньше хозяев, по крайней мере – хозяина. На вопрос, почему же тон ушёл от него, Дунай ответил мрачно:
– Я перегрыз ему глотку.
Более подробно узнать ничего не удавалось. Дунай, в отличие от псов из рау, не ездил на тормозных площадках, платформах и в аккумуляторных ящиках, а странствовал пешком, причём не по большим дорогам, а через леса – большой оригинал! Дунай производил, в отличие от довольно тщедушного даже для таксы Амура, впечатление здорового, ладного пса. Он был колли, шотландской овчаркой, и резко выделялся из бесформенной толпы бездомных псов – всевозможных помесей самых разных пород. Амура он раньше не знал и познакомился с ним в огороде у Бурана, хозяева которого, наверно, в свою очередь, решили, что этот породистый колли – пёс чей-то, и из огорода не прогоняли. Причём если Амур более всего сошёлся с Бураном, то Дунай – с Ёшкой. Внешне он мало походил на Ёшку, разве что ростом и телосложением, однако имел характер, похожий на Ёшкин; при этом он выгодно отличался от Ёшки как большей физической силой, так и способностью здраво судить о вещах и вести себя в целом гораздо более разумно.
Паспорт Дуная имел номер 097. В то время, как Буран, теперь уже с Амуром, ходили по посёлку и вели пропаганду, набор членов и сбор взносов, Дунай, взяв себе в напарники Ёшку, а заодно и Севера, начал работу по обеспечению ОСН всем необходимым. В заброшенной землянке близ Сейного леса, где до 1971 года размещалось разорившееся кафе «Цитрон», была создана База ОСН, которую стали по очереди охранять бойцы «бубновой дамы» Амура. К концу первой недели в землянке уже стояло, ни много, ни мало, 20 ящиков с рыбными консервами, почти столько же – с мясными, больше сотни коробок с макаронами, сушёными костями, суповыми и прочими концентратами, мешок с солью, ящик спичек, несколько больших цинковых ящиков с медикаментами и перевязочными материалами. Часть этого добра была куплена на собранные деньги, но большая часть была принесена по ночам из каких-то неведомых тайников Дуная, расположенных в лесах на левом, противоположном посёлку, берегу реки; через реку ящики перевезли на плоту.
– Этого, конечно, мало, – сказал Дунай Бурану, – но на первое время, по крайней мере, хватит, хотя бы, для щенков и собак.
– А откуда всё это? – прямо глядя в глаза Дунаю, спросил Буран.
Дунай посмотрел на Бурана сверху вниз (он был в полтора раза его выше), и от этого взгляда Буран как-то смутился…
– Ты имеешь в виду, не украл ли я всё это? Нет, – сказал Дунай, и Буран с облегчением вздохнул. Однако червь глодал его душу, и спустя минуту он всё-таки спросил снова:
– Но откуда же тогда столько продовольствия? Тех денег, что мы собрали, я думаю, не хватило бы на покупку и третьей части всего этого.
Дунай помолчал.
– Вы слышали о «крестовой шестёрке»? – спросил он.
Ёшка и Дунай переглянулись. (Амур при этой беседе не присутствовал).
– Но их… «крестовых шестёрок» ведь штук не знаю сколько, – не веря, что речь идёт о той самой «крестовой шестёрке», сказал Ёшка.
– Там был вожак Рем Лаев, мой друг, – сказал Дунай. – Его застрелили 5 января. Вы знаете, была облава.
– Там был ещё… Рольф Рыков, – сказал Ёшка, вспомнив закоченевший труп Рема возле дороги и не веря своим ушам.
– Я был знаком только с Ремом, – сказал Дунай. – Давно. Он несколько раз приглашал меня в их рау, но я отказывался. Видно, предчувствовал… Так вот, эти продукты принадлежали им, «крестовой шестёрке» Рема Лаева. Они собирали эти запасы чёрт знает сколько. Собирались дождаться весны, вот этой, и уйти в лес. Не дождались… Возможно, что-то здесь и было куплено, – с сарказмом сказал он, повернувшись к Бурану. – Правда, не знаю, как бы они могли сэкономить из своих грошей хотя бы на два ящика макарон. Но я тебе честно ответил на вопрос – я ничего из этого нигде не крал, ни один, ни вместе с кем-либо. Более подробно о происхождении каждого ящика можешь спросить у мёртвых…
– Извини, Дунай… – только и пробормотал Буран. – Ты молодец, что всё это сохранил…
– За что ты извиняешься! – сказал Дунай.
Из дальнейших разговоров с Дунаем выяснилось, что он в посёлке уже давно, ещё с прошлого года. Стало понятным, откуда он так хорошо знает не только посёлок и прилегающие деревни, но и окрестные леса. Это его необычайное знание всех дворов и подворотен не раз поражало Ёшку и не раз вызывало в нём чувство зависти – какой-то пришлый, бездомный всё тут знает гораздо лучше, чем он, Ёшка, уроженец посёлка. (Ёшка всегда считал себя лучшим знатоком поселковой и окрестной географии и топографии, и любимым его делом было иногда подколоть Бурана, более старшего, в незнании многих мелких топографических деталей посёлка). Ещё более удивляло его то, что за полгода Дунай не завёл ни одного знакомства в посёлке – его никто не знал. А самое интересное для Ёшки, чуть не круглые сутки лазившего по хитросплетениям поселковых закоулков, было то, что и он-то за эти полгода никогда не встречался с Дунаем до тех пор, пока тот сам не подошёл получать паспорт в ночлежке «Уют».
«Ну, может быть, всё-таки видел его пару раз. А может, и не его, в посёлке ещё есть колли…» – думал Ёшка. Дунай продолжал казаться ему фигурой загадочной, несмотря на то, что тот сделался его близким другом.
Глава 5. Амур
– Дорогие граждане Острова Собачьих Надежд! Друзья! Прошло уже десять дней, как первые из вас получили паспорта и уплатили взносы в создающуюся казну ОСН. Все вы, я думаю, ждёте того момента, когда мы вступим на наш остров, чтобы навсегда там поселиться и начать там, на ОСН, совершенно новую жизнь, вдали от людей, которые многим из вас принесли одни беды. Хочу сказать вам: этот день близок. И для того, чтобы он стал ещё более близким, мы собрались здесь. Разрешите считать Первый Учредительный Конгресс ОСН открытым.
Раздались приветственные возгласы. Буран, сильно волнуясь, смотрел на великое множество горящих в темноте изумрудных, топазовых, травяно-зелёных, аквамариновых и всевозможных других глаз – здесь были, пожалуй, все оттенки зелёного цвета. На большой поляне в Голубниках близ Оранжевого ручья собралось около пяти сотен собак – почти все получившие паспорта граждан ОСН. Пригорок, на котором стоял Буран, освещало пламя двух больших костров, разложенных по обе его стороны.
Воцарилась тишина, и Буран услышал шорох ветра в сосновых кронах и приглушённый грохот Жёлтого ручья, скатывавшегося по камням в реку.
– Первый вопрос повестки дня нашего Конгресса – организационный, недаром Конгресс – Учредительный, – сказал Буран. – Граждане ОСН! Сейчас вам всем предстоит избрать первый Совет ОСН, который будет являться, таким образом, ничем иным, как Правительством ОСН. По нашему мнению – я имею в виду Временный Организационный Комитет ОСН, в который, как вы знаете, входят Йог Мокроступов, Амур Крапов, Дунай Троехвостов и я, Буран Кошкогонялов, количественный состав его должен быть для начала минимальным, а потом мы все с вами посмотрим и решим, нужно ли его увеличивать, и как.
Я предлагаю избрать Совет ОСН в составе Президента ОСН и пяти его помощников: по обороне, по внешним делам, по экономике и снабжению, по внутренним делам и по здравоохранению. Я повторяю, что это только начало – нам надо с чего-то начинать. Итак, – Буран помедлил, – поскольку возражений по количественному составу нет, приступим к избранию Президента Острова Собачьих Надежд.
Пока Буран говорил, несколько псов разложили на другом конце поляны ещё два больших костра, пламя разгорелось, и теперь можно было, слегка напрягая зрение, окинуть взором всю собравшуюся толпу. Буран никогда ещё не видал столько собак сразу в одном месте. Здесь было представлено множество собачьих пород: и овчарки, и гончие, и легавые, и сеттеры, и всевозможные лайки, и другие породы, представленные в гораздо меньшем количестве; более половины было помесей. Лишь теперь, глядя на собравшихся собак, Буран ясно осознал, что Остров Собачьих Надежд и казавшиеся полуфантастическими планы, изложенные в письме бездомного умирающего пса, – уже не мечты, а РЕАЛЬНОСТЬ, и что принадлежит этот остров на реке теперь уже им всем, а не только ему и Ёшке.
– Итак, – продолжал Буран, – приступим к избранию Президента ОСН. Списки кандидатов были розданы вам три дня назад. Выдвигаю на голосование кандидатуру №1: Амур Рексович Крапов, вожак рау «бубновая дама», помесь таксы и терьера, год рождения – 1968, персона, многим из вас уже известная.
Амур вышел на освещённое место перед пригорком, на котором стоял Буран. Собравшиеся приветствовали его громкими криками. Ещё бы – большинство здесь составляли бездомные псы, и на пост Президента Острова Собачьих Надежд выдвигался бездомный беспородный пёс, такой же, как они сами. Амур, сильно волнуясь, стоял, опустив голову. Он был маленького роста, размером с Бурана, но Буран был очень лохматым, что в известной степени его «укрупняло», шерсть же Амура, как у гладкошёрстных такс, прилегала плотно, и он имел габариты крупного кота. Будучи помесью гладкошёрстной таксы и шотландского терьера, он, тем не менее, по всем «параметрам» представлял собой таксу: длинный, приземистый, кривоногий, с удлинённой изящной, как у такс, мордочкой. И по характеру он был такса из такс: молчаливый и замкнутый, и не всегда легко было догадаться, что у него на уме. Непонятно было, что же у него от терьера. На этот вопрос, заданный ему как-то Ёшкой, Амур ответил, что из пяти щенков, родившихся весной 1968 года у его матери-таксы, трое были – таксы и двое – терьеры. На вопрос дотошного Ёшки, почему же так вышло, Амур, конечно, лишь пожимал плечами и шутил, что, наверно, эти породы «не смешиваются между собой» и добавлял, что уж «в душе-то он настоящий шотландский терьер».
Сейчас он, слегка опешив, стоял перед морем собак, напирающих на передний ряд, и мысли его путались, несмотря на ободряющие крики членов его рау, из которых передний ряд и состоял.
«Какой из меня президент… – думал он. – Надо было Бурана назначить президентом, и делу конец, а я бы под его руководством занимался тем, чем мне бы указали заниматься, всего делов…»
«А почему бы, собственно, нет?» – Новая мысль удивила Амура тем, что не пришла раньше, и он совершенно спокойно поднял голову и посмотрел на оживлённо переговаривающихся собак.
– Прошу голосовать, – услышал он голос Бурана. – Кто за кандидатуру Амура Рексова, поднимите лапу.
На мгновения наступила полная тишина и тут же сменилась восторженными воплями, и Амур услышал голос Бурана:
– Амур Крапов единогласно избран Президентом Острова Собачьих Надежд!
Восторгу бездомных собак не было границ. Пуще всех ликовала, конечно, «бубновая дама». Домашние собаки при этом тоже остались довольны таким выбором, ибо многим из них представлялось, что, будь на высший пост избран один из них, то общество, к которому он принадлежит, немедленно получит на острове какие-нибудь привилегии. Поэтому и все домашние собаки проголосовали за бездомного Амура. Ведь ни для кого не являлось секретом, что не все общества ладили между собой, и что даже у домашних собак не было единства. Тем более, не могло быть его у бездомных. Здесь, на этой поляне, оно только ещё начинало зарождаться, чтобы впоследствии окрепнуть и восторжествовать на Острове Собачьих Надежд.
Выборы Совета ОСН продолжались. Через полчаса он был полностью сформирован в составе: Президент ОСН – Амур Крапов, Помощник Президента по обороне – Буран Кошкогонялов, Помощник Президента по внешним делам – Ёга Мокроступов, Помощник Президента по экономике и снабжению – Дунай Троехвостов, Помощник по внутренним делам – Рекс Когтев, молодой пёс-гончая из Северо-Западного Объединённого общества и Помощник Президента по здравоохранению – Мухтар Подпальскй, овчарка из Белореченского общества, ровесник Амура и Бурана, дипломированный врач.
Новоиспечённое правительство сразу перемешалось с восторженно орущими óсновцами. Особенно ликовали, кроме «бубновой дамы», бездомные псы – Президентом стал именно бездомный пёс (все остальные члены Правительства были псы домашние), и Приречное общество – ещё бы, целых два его представителя прошли во власть! Не забывали и об основоположнике Острова Рольфе, который тоже был принят в члены Приречного общества, хотя и умер вскоре.
Появилось множество бутылочек с ополосками, псы орали и вопили на разные лады, и Буран, быстро охрипнув, всё же установил тишину.
– Сейчас перед вами выступит Президент Острова Собачьих Надежд, – сказал он, и радостные вопли разразились с новой силой.
– Дорогие друзья, граждане Острова Собачьих Надежд, – начал Амур, стараясь придать своему от природы тихому голову максимальную громкость, отчего тот стал трещать, – то, что вы избрали на пост Президента меня – это высокая честь… и доверие…
«Орать мне, вроде, больше не придётся», – вдруг с облегчением подумал он, так как с первыми звуками его голоса все сразу стихли, и опять стал слышен шум Жёлтого ручья.
– Сейчас я… расскажу вам, – сказал он, – постараюсь, конечно, покороче, потому что уже давно ночь… что представляет из себя наш Остров, что уже сделано нами в смысле подготовки, и что предстоит сделать всем нам, чтобы в ближайшие дни туда отправиться…
Президент Амур произносил первую в своей жизни речь.
Глава 6. Последняя ночь
Ёшка свернул с рассеянно освещённой центральной улицы в переулок, именующийся проспектом Освобождённых Псов, когда с окраины доносился перестук колёс двенадцатичасового товарняка.. Сделав два десятка шагов по заросшей травой колее, Ёшка разглядел слабо белеющую между колеями тропинку, мощные неподвижные листья лопухов по обе стороны и чётко выделяющиеся на фоне неба разнокалиберные доски, точнее, всякую дрянь, из которой был давным-давно сколочен ныне ветхий, держащийся на одних лопухах забор.
Пробежав пятнадцать метров по твёрдой, прохладной тропинке, Ёшка свернул в лопухи, через дыру в заборе пролез в огород и огляделся. В противоположном углу огорода виднелся старый сарай, заросший со всех сторон бурьяном и лопухами.
«Придумали, – подумал Ёшка, – считай, в центре посёлка».
Он пересёк огород, влез в бурьян и, отодвинув мордой доску, очутился в сарае.
– Помощник по внешним делам начинает свою карьеру с опоздания, – шутливо приветствовал его Дунай.
– Здорово, здорово, – бормотал Ёшка, приветствуя Дуная, Амура, Бурана, Рекса и Мухтара, – что ж мне делать, если не выпускал хозяин из дому.
В сарае было светло – горела электрическая лампочка. Кроме кучи неведомого покрытого пылью хлама в сарае не было ничего.
– Вот этот свет наверняка виден сквозь щели, – сказал Ёшка ворчливо, – вы всё-таки нашли место. Нельзя было в Голубниках. Здесь же жилой дом под боком.
– Свет не виден, – сказал Рекс, всё проверено. А в доме никто давно не живёт. Там, как и на сарае, висит замок.
– Ладно, – сказал Амур, – всё в порядке. Нам надо много чего обсудить. Сначала, конечно, вот это.
И Амур бросил на середину сарая кипу свежих газет.
– Как вы понимаете, – сказал он, разворачивая по очереди газеты и раскладывая их на земле, – вчерашний наш Первый Конгресс уже широко комментируется. Называют, правда, его по-разному. «Вечерний перелай» – так прямо, во всю полосу – «ПЕРВЫЙ УЧРЕДИТЕЛЬНЫЙ КОНГРЕСС ОСТРОВА СОБАЧЬИХ НАДЕЖД», «Бродячий вестник» – «ЗАРЯ СОБАЧЬЕЙ ЖИЗНИ» – видите, как; газета «В будке» – просто «СОБРАНИЕ В ГОЛУБНИКАХ», а «Собачье утро» – «СБОРИЩЕ НА ЛОСИНОЙ ПОЛЯНЕ».
– Пора разогнать к чёртовой матери «Собачье утро», и делов, – твёрдо сказал Ёшка.
– Не будем сейчас обсуждать подробно, что здесь написано, – сказал Амур, складывая газеты, – вы все читали, а нет – так прочитаете потом, если захотите. Что можно сказать? Мнения самые разнообразные, и оценки тоже. Можно судить уже по заголовкам. А газеты всё собачьи. Я почитал – сколько ж в них вздора, нелепостей, предвзятых мнений, глупой болтовни!
– И клеветы, – добавил Буран.
– Да и просто клеветы, – сказал Амур. – Ты ж читал? Конечно, это сенсация для всех газетчиков, это их хлеб, ясное дело. Они ж месяцами перемалывают одну и ту же кошачью драку, выборы в каком-нибудь обществе, территориальные притязания Западно-Боровского общества к Восточно-Боровскому – в одной деревне два общества, и не могут ужиться спокойно, а если объединяться, значит, кто-то потеряет власть; любят красочно описывать, как какой-нибудь старый дурак Бобби Блохастый проснулся среди ночи, так как ему послышался непонятный шум за сортиром, залез на будку и долго стоял там, внимательно вслушиваясь в происходящее…
– Представляю себе это зрелище, – хихикнул Ёшка. – Знаю я этого старого дурака. Жаль, его в облаву не пристрелили – вот кого бы…
– Ёга, помолчи, – сказал Буран недовольно, – мы все знаем, что Бобби Блохастый – старый, выживший из ума болван. – Не перебивая Амура.
– …да это пресловутое «дело» Джерри – Апсо – Тукая – Волгада, которое выеденного яйца не стоит, они, вроде не поделили три квадратных метра земли, на которых расположена помойка, или что-то типа того, всё уже сто раз переврано – скука смертная. А тут – такая тема! Конечно, будь я на их месте… Газетчиков, я имею в виду.
– Амур, – сказал Дунай, – тут есть ещё одна сторона дела. Ты в своей речи подробно описал местонахождение острова. И теперь это есть во всех газетах.
– Да? Что же делать? – на морде Рекса отразилась тревога. – Там могут раньше нас появиться всякие гости.
– Действительно, это ты дал маху, Амур, – сказал Ёшка.
Амур помолчал секунду.
– Что делать? – спросил он. – А вы не знаете? Отправляться на остров. Причём здесь – дал маху. Всё равно б узнали, да я уверен, что уже знали, не одни мы такие умные.
– Амур, – сказал вдруг Буран, – ты показал нам газеты, да не все.
– Как? – сказал Амур. – Больше в Л. собачьих газет нет… Что это?! – удивлённо воскликнул он, увидев газету, которую протягивал ему Буран.
Все столпились вокруг неизвестной газеты.
– Что это такое? – упавшим голосом спросил Дунай. – Это не по-нашему написано…
– Это человечья газета, – мрачно и ядовито сказал Буран. – Её получают мои хозяева. И если вы не умеете читать по-человечьи, то я немного умею. Тут тоже написано про наше собрание и про наш Остров.
Все замерли. Похоже было, что на всех напал столбняк.
– И что пишут? – первым подал голос Амур.
– «Несколько сотен собак зачем-то собрались в Голубниках минувшей ночью и жгли большие костры. Доподлинно известно, что собаки собираются покинуть посёлок и переселиться на остров, находящийся в 7 километрах выше по течению реки, у правого её берега», – перевёл Буран. – Это совсем маленькая заметка, на четвёртой странице, скорее всего, её посчитают за шутку или какой-нибудь газетный ляп, но…
– Найдутся и такие, которые за шутку её не посчитают, – мрачно закончил Рекс.
Все вновь ошеломлённо замолчали.
– Ну, а что вы хотели-то? – вновь первым заговорил Амур. – Люди что, глупее собак?
– «Доподлинно известно»! – недоумевая, сказал Мухтар. – Что это значит? Что собаки как-то разговаривают с людьми? Этого не может быть. Или люди читают наши газеты? Но как это возможно?
– Буран же сумел прочитать человечью газету, – сказал Дунай. – Вот и люди сумели прочитать наши газеты…
Амур вдруг смял в кучу все газеты и швырнул их в угол сарая. Все удивлённо посмотрели на него – Амур всегда являл собой само спокойствие и сдержанность.
– Отправляемся на остров завтра же ночью, – сказал он. – Сегодня никак не успеем всех оповестить и собрать.
– Ты думаешь? – удивлённо спросил Буран.
– Да, – сказал Амур. – Вы все со мной согласны?
– Но всё ли готово? – спросил Мухтар.
– Хорошо, – сказал Амур. – Вот с тебя и начнём. Ты мой Помощник по здравоохранению. На Базе ты был. Медикаментов, что там есть, хватит на первый месяц?
– Ну, если учесть, что всего будет 530 собак, конечно, хватит, – сказал Мухтар, подумав. – Не все же будут болеть и получать травмы… Не на войну же идём.
– Почему это не на войну? – пробормотал Буран.
– Ну, вообще, там много чего нет, – сказал, улыбаясь, Мухтар. – Собрано, собственно говоря, что попало и как попало. Нет, например, сыворотки от змеиных укусов…
– Достанем потом, – сказал Амур. – Нужно, конечно. Вдруг там змеи…
– Или кто похуже, – снова пробормотал Буран.
– Больницу Джерри Вольерского грабанём, – пробурчал Ёшка. Дунай посмотрел на него с одобрением.
– Так, – хлопнул лапой себя по ляжке Амур. – Помощника по здравоохранению выслушали. Теперь что нам скажет наш уважаемый Ёша, сиречь Помощник по внешним делам. Видишь, какой у тебя пост – Министр иностранных дел!
Ёшка достал узкий жёлтый конверт.
– Да, забыл, – поспешно сказал, увидев конверт, Амур, – ты выступишь в последнюю очередь, так как… В общем, теперь слушаем Помощника по экономике и снабжению, нашего дорогого Дуная.
– Экономика, то есть промышленность, сельское хозяйство и транспорт, в данный момент ещё не существует, – хладнокровным, спокойным тоном начал Дунай. – Поэтому мои обязанности пока не идут дальше снабжения. Могу сообщить, что пшеничной и ржаной муки для выпечки хлеба имеется 40 мешков, картошки – 44 мешка, мясных консервов…
Ёшка не слушал, что говорил Дунай. Лишь ему и вкратце – Амуру было известно содержание жёлтого конверта с напечатанными типографским способом буквами – «ВСЕПЁС». При взгляде на эти буквы Ёшка только вздыхал.
– Итак, доклад Помощника по экономике и снабжению мы тоже выслушали, – сказал Амур, улыбаясь. – Вас, дорогой Рекс, нам заслушать пока не придётся…
– Ну да, раз я Помощник по внутренним делам, которых пока нет, раз мы не на Острове, – сказал Рекс.
– …и поэтому внимательно послушаем Помощника по обороне, то есть Бурана.
Буран встал и, открыв блокнот, помолчал полминуты, дав всем прочувствовать важность вопроса.
– Оборона, – сказал он затем, – не может быть слабым местом.
– Прекрасно сказано, – сказал Ёшка.
– Пусть слабым местом будет что угодно, но не оборона, – повысив голос, продолжал Буран. – Поэтому должен сказать, что количество нашего оружия и боеприпасов всё ещё не соответствует в полной мере важности задачи обороны ОСН. Короче, оружия мало.
– На нашу просьбу об оружии ВСЕПЁС отвечает гробовым молчанием, – сказал Буран. – Поэтому всем, что у нас есть, мы обязаны единственно Дунаю. Именно ему были известны некоторые тайники в лесах. Кроме того, именно Дунаю удалось вступить в контакт с никому из нас неведомым подпольным объединением «РЕЛЬТА-А», поставившего нам, за деньги, значительное количество вооружения.
– Это жулики, и на это мы пошли только после игнорирования ВСЕПЁСом наших запросов, – прервал его Амур. – А что нам оставалось делать? Того, что имелось в тайниках, было мало.
– Мы имеем на сегодняшний день, – продолжал Буран, – стрелкового оружия: 25 автоматов «Апсо» калибра 7,05 мм, 15 автоматов «Мегас» калибра 5,80, 6 ленточных пулемётов «Той-Терьер» калибра 7,75, 3 строенных дисковых пулемёта «А-3» того же калибра, 46 пистолетов разных систем и калибров от 2,2 до 4 мм. Кроме того, у нас есть и артиллерия, одно – к сожалению, одно – орудие «Пальма-2» калибра 101 мм. Следовательно, стрелковым оружием можно вооружить 56 псов, расчёт орудия – 4 пса. Итого 60. Всего же нас 530.
– Буран, это не так уж мало, – сказал Амур. – 530 – это вместе с собаками и щенками. Мы и не собираемся превращать Остров Собачьих Надежд в военную базу. 60 псов для обороны – это немало! И не забывай, что вдобавок некоторые из новых жителей ОСН уже имеют своё оружие, та же «бубновая дама»… Основное большинство взрослых псов будут охотиться, добывать пропитание. Да, а как же боеприпасы?
Буран перечислил количество патронов к каждому виду оружия, закончив тем, что к орудию имеется 21 снаряд, а также есть 250 ручных гранат образца «ЦВ».
– Ну, так это же много, – сказал Амур.
– Это так кажется, – сказал Буран. – Ты просто недооцениваешь потенциальную опасность. Явную опасность!
– Почему ж? – спокойно сказал Амур. – Опасность есть. Две. Опасность №1 – собаки. Опасность №2 – люди.
– Как, сперва собаки, а потом только люди? – удивился Рекс.
– Ну да, – сказал Амур. – К тому же, ты ведь знаешь, Буран, наверняка ещё с детства, что применение оружия против людей запрещено. Это ж ясно, как день. Оно нам понадобится только против собак.
– Хорошо ж получается, – проворчал Ёшка, – и люди что, пускай захватывают наш Остров?
– Глава пятая, «Оружие и его применение», статья 2: «Оружие ни в коем случае, даже при угрозе гибели, не может быть применено против человека. Также недопустимо его обнаружение, ибо это может повлечь непредсказуемые последствия и явиться гибельным для самой собачьей цивилизации», – зачитал по памяти Рекс.
– Стрелять собакам можно только в собак, – мрачно усмехнулся Мухтар.
– Там же предусмотрено применение оружия вообще – собак против собак или кошек. Статья 7: «Оружие может быть применено лишь в случае крайней…»
– Да ты весь Генеральный Собачий Кодекс наизусть знаешь, – одобрительно сказал Амур. – Юстиция и правосудие ведь тоже входят в твои обязанности. Это тебе понадобится.
– А что в Уголовном Кодексе? – спросил Ёшка.
– За что?
– Если я убью человека.
– Смертная казнь. Если тебя люди не пристрелят до того самостоятельно.
– Вообще, очень интересно! – сказал Буран. – Как же быть, если люди пожалуют к нам? Если с добрыми намерениями, то мы их, судя по всему, должны встречать хлебом-солью, а если с ружьями? Что же нам присоветует мудрый ВСЕПЁС? Бежать всем, кто куда, в разные стороны, с острова?
– Начинать надо не с этого. «Как сделать, чтобы люди к нам вообще не пожаловали» – вот как надо ставить вопрос, – сказал Амур. – А избежать их визитов, кстати, не очень трудно. Поэтому я и ставлю людей на второй план. Остров людьми не посещается. Этот участок реки один из самых глухих. Ближайшая деревня, в которой живут полтора человека, чёрт знает где. До посёлка 7 километров. Поэтому – строжайшая конспирация и бдительность. На острове же лес. Вот и всё.
– Ты прав, Амур, – сказал Буран. – В первую же очередь нужно незаметно перевезти всех граждан Острова на Остров.
– Да, – сказал Мухтар, – подумать только, как мы заживём на острове! Это ведь, подумать только, будет настоящий рай.
– Ты думаешь? – спросил Рекс.
Рекс был приятелем Мухтара. Необходимо, наверно, сказать несколько слов об этих двух недавно появившихся действующих лицах.
Мухтар, как уже было сказано, был овчаркой и ровесником Бурана – ему было 6 лет. Трудно сказать, что повлекло его на неизведанный, незаселённый и неприспособленный к жизни остров, на который не ступала ничья нога – жизни его не завидовали только, может быть, самые «благоустроенные» Буран с Ёшкой. Хозяева Мухтара были отличными людьми, Мухтар жил в тепле со своей супругой Мальвой, спал на веранде хозяйского дома, был всегда сыт, имел 16 сыновей и 7 дочерей, причём все они, живя в разных сёлах и городах, тоже ни на что не жаловались – наверно, благодаря тому, что все они были чистопородными немецкими овчарками. Мухтар был предводителем Белореченского общества, его знали во ВСЕПЁСе – около двух лет он работал в лечебных учреждениях ВСЕПЁСа. Казалось бы, жить да жить – тем не менее Мухтар стал гражданином ОСН, получив паспорт за №303. Мальва получила паспорт №304. Таким образом, Мухтар переселялся на остров со всем семейством – женой и тремя маленькими щенками, родившимися месяц назад.
Главной чертой характера Мухтара была доброта. Он был чрезвычайно спокоен и уравновешен. При разговоре он обычно улыбался и никогда не кричал. Буран не раз говорил, что и всё Белореченское общество, возглавляемое Мухтаром, является самым мирным и спокойным обществом – никогда никому не предъявляет ни территориальных, ни других претензий, и, в отличие от большинства обществ, члены его даже почему-то никогда не дерутся ни между собой, ни с соседями. Там даже, чудо из чудес, достигнут полный мир между собаками и кошками (которых там немало), чем может похвалиться ещё лишь Лесное общество, где всего два старых кота.
Рекс Когтев, молодой – ровесник Ёшки – пёс гончей породы, был также доброжелательным, очень неглупым псом ещё не вполне установившегося, впрочем, характера. Северо-Западное Объединённое общество, выдвинувшее его на пост Помощника Президента ОСН, будучи самым многочисленным (53 собаки, из которых 18 получили паспорта граждан ОСН), при выдвижении руководствовалось только соображениями объективности. Само общество всё время буквально раздирали внутренние противоречия. Пожалуй, это было самое неблагополучное общество в посёлке. По сути дела, там сформировались три группировки, старавшиеся каждая гнуть свою линию, причём так, чтобы это непременно было в ущерб другим группировкам и самому обществу, которому, по-видимому, уже недолго оставалось быть объединённым и самым большим. Уже год там не было ни Предводителя, ни Заместителя, отсутствовало какое бы то ни было даже временное или фиктивное правление. Между тем одна собака и четыре молодых пса, не ввязываясь ни в одну из группировок, старались, хоть и тщетно, примирить враждующих и восстановить единство, что им никак не удавалось. Одного из этих миротворцев, Рекса Когтева, и выдвинули в Правительство ОСН, связывая с ним почему-то надежды на успех в своей миротворческой миссии.
У Рекса везде было много друзей, но с Ёшкой он был ранее незнаком. Ближе всего он сошёлся с Дунаем. Мухтар, как уже было сказано, был старым другом Рекса.
– Не думаю, конечно, что ОСН сразу же покажется вам раем, – сказал Амур, отвечая на фразу Мухтара. – Там ничего нет, жить негде, кругом вода. А вот когда настроим себе жилищ, да наловим дичи и рыбы, да обживёмся там…
– …да никто не будет нам мешать, – пробормотал Ёшка.
– Ладно, – сказал Амур. – В связи с поздним временем, которое верней будет уже назвать ранним временем, я предлагаю послушать наконец последнего оставшегося моего Помощника – Помощника по внешним делам Ёгу Мокроступова, и разойтись, чтобы вздремнуть пару часов перед большими делами. Очень большими.
Ёшка вышел на середину сарая, встал под лампочкой, достал длинный конверт с надписью «ВСЕПЁС» и показал его каждому в отдельности; наступила гробовая тишина.
Ёшка вытащил из конверта листок с эмблемой ВСЕПЁСа и машинописным текстом, и члены Правительства ОСН услышали следующее.
«ВСЕПЁС.
Предводителям Приречного и Белореченского обществ Б. Кошкогонялову и М. Подпальскому, членам обществ Й. Мокроступову и Р. Когтеву, вожаку рау А. Крапову, Д. Троехвостову.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.