Текст книги "Остров Собачьих Надежд"

Для обсуждения ваших запросов относительно поставок вам продовольствия, медикаментов, оружия, боеприпасов, а также относительно предоставления вам кредита из Банка ВСЕПЁСа нами была образована Специальная Комиссия (далее – Комиссия). В неё вошли: Председатель Комиссии Т. Взлаев, члены Комиссии Т. Забегов, Б. Подхвостьев, С. Лаев, П. Лаев, Х. Перескульский, Ш. Репейский, Ш. Выжлецкий.

Заслушав и обсудив доклад Председателя Комиссии Т. Взлаева, Комиссия именем ВСЕПЁСа приняла решение и считает своим долгом довести до вашего сведения:

Указанный речной остров является территорией ВСЕПЁСа

Всякое «правительство» мифического «Острова Собачьих Надежд», как и паспорта «граждан ОСН», противоречат законам ВСЕПЁСа и являются незаконными.

Всякие попытки создать на указанном острове организованные массовые поселения собак будут расценены ВСЕПЁСом как противозаконные деяния, подпадающие под действия Главы 1. Статей 12, 8, 5, и 14 Уголовного Кодекса, то есть как действия, направленные против ВСЕПЁСа и на подрыв его.

Естественно, никаких поставок, займов или иной помощи незаконному «правительству» предоставлено не будет.

Всякие попытки организованно заселить остров и установить на нём свою незаконную власть будут пресечены силовыми структурами ВСЕПЁСа, а организаторы, перечисленные в начале этого документа, наказаны согласно Уголовному Кодексу.

Мы, именем и властью ВСЕПЁСа, призываем и требуем: а) воздержаться от попыток организованного массового заселения острова

б) незаконное «правительство» немедленно распустить;

в) незаконные «паспорта» изъять и уничтожить, либо передать для уничтожения представителям ВСЕПЁСа;

г) впредь не допускать противоречащей ВСЕПЁСу деятельности.

Со своей стороны ВСЕПЁС, проявляя добрую волю, делает жест милосердия и объявляет о том, что перечисленные в начале данного документа организаторы противоправной деятельности, в случае выполнения ими данного решения, к ответственности привлекаться не будут, равно как и все те, кто успел получить «паспорта ОСН».

Председатель Специальной Комиссии Т. ВЗЛАЕВ.

Члены Специальной Комиссии Т. ЗАБЕГОВ, Б. ПОДХВОСТЬЕВ, С. ЛАЕВ, П. ЛАЕВ, Х. ПЕРЕСКУЛЬСКИЙ, Ш. РЕПЕЙСКИЙ, Ш. ВЫЖЛЕЦКИЙ.

10.05.1974 г. ВСЕПЁС».

В сарае было тихо, как в гробу.

– Вот так да, – проговорил Мухтар, – вот тебе и Остров Собачьих Надежд. – Хороший они нам «рай» устроили.

– Идиоты, – злобно пробурчал Буран. – Дурачьё. Бараны. Нет, кретины, настоящие кретины!

Взгляды один за другим обратились на Амура.

– Ну, Амур, – несмело заговорил Ёшка, – что же ты теперь скажешь?

Амур молчал не более секунды – ведь содержание письма ему было известно раньше.

– Ничего не меняется, всё в силе, – твёрдо и совершенно спокойно сказал Амур, поднимая глаза. Он был совершенно спокоен! – Как уже было сказано, мы выступаем этой же ночью.

Рекс и Ёшка удивлённо, но и с уважением, уставились на Амура. Мухтар смотрел на него и довольно улыбался. Буран уставился в землю. Дунай был совершенно спокоен, его взгляд мерцал сталью.

– Абсолютно верно, – сказал Дунай.

– Теперь нам наконец всё ясно, как никогда! – продолжал Амур решительно. – ВСЕПЁС наконец-то во всей красе выявил – теперь-то уже никто не будет сомневаться, а письмо мы отдадим в газеты! – свою, что многим казалось невозможным, АНТИСОБАЧЬЮ сущность! Долго они маскировались, долго! Но теперь их поганое рыло наконец вылезло наружу! Во всей красе!!

– С ними всё ясно, – пробормотал Рекс.

– Да, – сказал Амур. Глаза его весело горели. – Я предлагаю объявить ВСЕПЁСу бойкот, а точнее, мы просто игнорируем его – Ёша, не забудь вместе с письмом передать в газеты и эти мои слова. Точней, напиши статью, наш ответ, и не забудь написать про поганое РЫЛО!!! Защищаться, в случае чего, мы сумеем, так ведь, Буран?

– Так, – сказал Буран.

– Значит, мы выступаем этой ночью! Спать нам сегодня, похоже, уже не придётся. Да здравствует Остров Собачьих Надежд!

Конец второй части

Часть третья. Остров Собачьих Надежд

Глава 1. Прибытие

Чёрная ночная вода журчала, обтекая плот. Север сидел на ящике с автоматами, с удовольствием рассматривая и нюхая новенький, недавно отёртый от смазки автомат «Апсо». Иногда он вынимал из него рожок и, посмотрев на тускло поблёскивающую гильзу патрона и пощупав её, вставлял рожок обратно.

Большой плот тяжело сидел в воде. За ним шёл второй такой же, нагруженный продовольствием. Далее шёл плот, на котором среди узких длинных ящиков выделялось зачехлённое орудие, замаскированное ветками. На последнем плоту были сложены медикаменты, сейф и некоторые другие вещи. Там же спали 48 маленьких щенков. Около них лежала Мальва.

Плоты шли по речному фарватеру. По двадцать псов на каждом гребли, борясь с течением реки – двигались против течения.

Четыре с половиной сотни собак выглядели с плотов чёрной шевелящейся лавиной, двигавшейся по правому берегу Мсты. Они шли молча. Слышен был только неясный шум и треск веток. Впереди небыстро бежали Амур, Буран, Ёшка, Дунай, Рекс и Мухтар.

– Интересно, сколько уже прошли, – сказал Рекс.

– Километра четыре точно, – сказал Ёшка. Кроме него и Бурана, а также Дуная, никто из сотен собак ещё никогда не видел Острова Собачьих Надежд.

– А всего километров?

– Около семи. Сейчас будет первый ручей.

И действительно – путь им пересекла чёрная полоса. На дне овражка блестела узкая полоска воды.

– А второй? – спросил Рекс, когда они перебрались на противоположный берег овражка, и за ними потянулась толпа óсновцев.

– Второй будет перед самым островом, – сказал Ёшка.

Хотя была глухая ночь, Ёшке спать не хотелось. Важность свершающегося события будоражила его. 530 собак разом покинули посёлок и окрестные деревни, из них 245 ушли из своих будок и хозяйских домов и дворов, оставив валяться пристёгнутые к цепям ошейники. Десятки домов со спящими людьми, дворы, сараи, гаражи, сады и огороды остались без всякого присмотра.

Ничего подобного никогда не было. Что будет завтра, когда люди проснутся? Правда, ушли ещё не все собаки, но не менее 2/3. По предположениям Амура, почти все оставшиеся в течение недели тоже должны были покинуть посёлок. Тогда посёлок останется вовсе без собак – не смогут уйти только инвалиды и совсем маленькие щенки, забранные от матерей. Впрочем, старых и немощных можно будет позже доставить на остров тоже, тем более многие из них высказали такое пожелание, а щенки подрастут и непременно прибегут сами.

Чёрное небо превратилось в тёмно-синее, когда перед óсновцами заблестела вода второго ручья. Через него пришлось переправляться вплавь.

Все посмотрели направо, куда, громким возгласом привлекая всеобщее внимание, указывал Ёшка, и увидели за прибрежной порослью ольхи чернеющие деревья Острова Собачьих Надежд. Радостные крики отдались эхом в далёком лесу. Крики раздались и с острова – это причаливали плоты со стороны главного течения реки.

Плоты быстро разгрузили, один плот тут же разобрали и сделали из него мостки, которые перебросили через протоку с острова на берег. Толкаясь и возбуждённо вопя – теперь их уже никто не мог услышать – основцы побежали по мосткам на остров. На свободном от леса островном мысе сразу стало не протолкнуться, и собаки стали продвигаться вглубь леса, обнаруживая там и сям поляны.

Амур влез на самый большой ящик.

– Друзья! – начал он. Голос его звучал торжественно. – Вот вы, мы все, – поправился он, – наконец на Острове Собачьих Надежд!

Радостные вопли раздались с новой, неистовой силой – Амур аж присел и зажмурил глаза. Маленькие щенки, которых перенесли с плота и разложили на одеялах, проснулись и заскулили.

– Мы как экипаж, – продолжил Амур, – наконец пришедший на свой корабль. Мы – на ОСН! К старому возврата нет! Всё лучшее – впереди.

Раздались треск и хохот. Двое молодых псов свалились с мостков в протоку.

– Теперь мы все стали настоящими основцами, – говорил Амур. – Впереди очень много работы. Остров необитаем. Нам надо выкопать и оборудовать временные землянки для жилья, для больницы и всего прочего. Нам надо тщательно изучить остров, составить его карту, – а для этого надо пройти его до конца, а на сколько километров он простирается в длину, не знает пока ещё никто, – чтобы разместить землянки равномерно и в наиболее удобных местах. Должен вам сказать, что кое-кому, то есть нашему «любимому» ВСЕПЁСу, не нравится наш Остров, а точнее – мы на нём. Возможно появление и других непрошеных гостей. Поэтому об обороне надо позаботиться. Как говорит мой Помощник по обороне Буран Кошкогонялов, оборона не может быть слабым местом. Он правильно говорит. Ну, а сейчас мы разведём пару костров, чтобы не простудились наши щенки, и ляжем спать, оставив для охраны…

– Десять псов, – сказал Буран.

– Десять псов, – сказал Амур. – Умеющих обращаться с оружием прошу подойти к Бурану Кошкогонялову. Если его кто ещё не знает – вот этот лохматый пёс он и есть.

Скоро ярко запылали костры, причём не два, а намного больше, на обнаруженных в лесу полянах. Пятеро псов, вооружившись автоматами, перешли с острова на берег и заняли позиции в ольховых зарослях. Им было поручено наблюдать за полем и широченной дорогой, протоптанной основцами – она вела в посёлок. Ещё пятеро псов распределились по только что «освоенной» восточной оконечности острова.

О тишине просить не пришлось. Через десять минут все уже спали.

Глава 2. От мыса Рольфа до мыса Амура

В восемь утра на восточной оконечности ОСН было уже шумно. В тесноте некуда было ступить. Очень многие стояли в мелководье. Поэтому Совет ОСН принял решение сразу после завтрака продвигаться ускоренным темпом вглубь острова и немедленно начать сооружение временных землянок, с тем, чтобы сегодня же поселить в них всех щенков и собак. Стоя на ящике с макаронами, Амур разъяснил основцам эту минимальную на сегодня задачу.

– Больше сегодня ничего пока делать не будем, не пойдём и на охоту. Сейчас мы позавтракаем, потом все взрослые псы должны будут разобрать инструменты, и мы двинемся от этого мыса вперёд, попутно исследуя остров и составляя карту. Останутся 10 псов для охраны, а те, что стояли ночью, будут отдыхать.

Амур помолчал. Несколько псов уже вскрывали ящики с разной едой.

– Да, – сказал Амур. – У нас, попутно с изучением острова, появится много географических названий. Первое из них я предлагаю вам сейчас. Этот вот мыс, если не будет возражений, отныне будет именоваться мысом Рольфа Рыкова.

– Кто это такой? – спросил молодой пёс-лайка из Центрального общества.

– Рольф Рыков – основоположник Острова Собачьих Надежд, – сказал Амур. Именно он в своём предсмертном письме рассказал нам об этом острове и подал нам идею переселиться сюда. Он был бездомным псом, единственным уцелевшим после зимней облавы членом рау «крестовая шестёрка».

– Аргус Землекопов?.. – спросил кто-то, имея в виду вожака.

– Нет, вожак был Рем Лаев. Он тоже был убит.

– И Рольф тоже? – спросил молодой пёс.

– Он умер в больнице, – сказал Амур. – Прах его уже доставлен на остров и будет захоронен здесь же.

Тропинка, Бог весть кем и когда проложенная по внешнему, обращённого к основному руслу реки, берегу острова, была чрезвычайно узкой и висела над самой водой на осыпающемся глинистом берегу, поросшем ежевикой. Временами она поднималась, и тогда шедшие по ней могли видеть над зарослями рогоза, за глубокими и широкими речными водами, противоположный берег, поросший глухим лесом, временами опускалась к самой воде, и лёгкие волны заплёскивались на неё. От воды тропинку отделяли попеременно то ивовые кусты – там, где она удалялась от воды, – то заросли рогоза. Слева глухой стеной стояли ивовые и ольховые заросли. Иногда тропинка совсем уводила влево, и тогда псы сразу оказывались в лесной чаще.

Всего среди основцев псов было 285. На мысе Рольфа остались 20, остальные 265 растянулись в длиннейшую колонну – большинство всё ещё стояло на мысе Рольфа и в мелководье около него. Инструментов не хватило и половине псов, что озаботило Амура. Уже в 20 метрах от мыса Рольфа при углублении в заросли была обнаружена первая полянка. Она была названа Сигнальской, так как нашёл её ещё сразу по прибытии Сигнал Нелаев, поспешивший заявить об этом, чтобы его имя нанесли на карту. Сигнал был чрезвычайно горд этим, хотя полянка была невелика, да ещё вся заросла крапивой двухметровой высоты. Другие псы тоже, конечно, хотели, чтобы их именами назвали поляны или ещё что-нибудь. Сигнал и ещё трое псов остались на этой первой поляне рыть землянку, получив от Амура указание как можно меньше рубить кустов и разбрасывать землю, чтобы не демаскировать поляну – ширина острова в этом месте была каких-то двадцать метров или меньше.

Вскоре Ёшка обнаружил вторую поляну, гораздо большего размера, на берегу протоки – неба здесь не было видно из-под шатра ивовых веток. На этой поляне четверо псов начали рыть вторую землянку, а поляну, с их согласия, назвали Ёгиной. Обе поляны были обозначены на создающейся карте ОСН. Её старательно вычерчивал знакомый с топографией (кажется, он был знаком со всем на свете) Дунай. Он двигался следом за Амуром по основной тропинке, рисуя линию внешнего, обращённого к реке берега острова, данные же о внутреннем береге, береге протоки, регулярно сообщали ему лазавшие по зарослям туда-сюда Ёшка и Рекс. За Амуром и Дунаем следовали Мухтар и Буран, за ними – все остальные псы.

Метров через 50 от мыса Рольфа тропинка круто отвернула от кромки воды и пошла по середине острова. Картографирование и продвижение вперёд замедлились. Сам остров стал значительно выше и шире и всё более расширялся. Олешняк как-то сразу перешёл в смешанный лес, где основную массу деревьев составляли ели. У основцев пропало чувство, что они на острове – казалось, что они идут по обычному, «материковому» лесу. Тропинка теперь лишь очень редко подходила к воде. Полян стало значительно больше; Амур стал поговаривать, что уже сегодня удастся поселить в землянки не только всех собак и щенков, но и большинство псов. Буран возражал ему на это, что вырыть – недолго, но надо ведь сделать землянки пригодными для жилья, сделать полы, потолки, стены, а досок – нет, и надо рубить чёрт знает сколько деревьев, чего делать нежелательно. Это была уже проблема, и Амур предложил всем думать над ней.

Метров через 500 от мыса Рольфа впереди между деревьями основцы увидели яркий свет.

– Что, и вот это всё, и весь ОСН? – с некоторой надеждой сказал Ёшка, который уже изодрал все бока о кусты.

Но это был вовсе не конец острова, а огромная поляна. К протоке она понижалась, упираясь в заросли ольхи и ивы, а более высокая часть, обращённая к реке, была покрыта травой. От основного русла поляну отделяла полоса, шириной в несколько метров, молодых берёз.

– Ну, это как специально для столицы ОСН, – сказал Амур. – Предлагаю назвать будущую столицу Пёсполь.

Предложение было принято. Псы обошли поляну, отдыхая от тесных зарослей. По тропинке с мыса Рольфа прибывали всё новые и новые псы. Хвост длинной «очереди» втянулся на поляну, и последние вошедшие на неё псы сказали, что на мысе и первых полянах остались только собаки и щенки. До мыса было полкилометра, но собаки и щенки были под охраной.

– Здесь у нас будет располагаться Совет ОСН, – сказал Амур, – разные учреждения: почта, полиция, магазины, кафе, столовые, кинотеатр, школа, ясли…

– И всё это будет подведомственно Рексу, – сказал Ёшка.

– Ну, не всё: магазины и столовые – Дунаю, – сказал Рекс. – Больница – Мухтару.

Амур увлечённо ходил по поляне.

– От реки к протоке будет проходить проспект, – сказал он. – Его мы назовём…

– Я думаю, это будет, – сказал молчавший всё время, занятый картографированием, Дунай, – проспект Жертв Январской облавы.

– Это в самую точку, – сказал Амур. – Так и назовём.

– Но проспект ведь будет не один, – заговорил Буран. – Проспект Памяти Жертв идёт поперёк острова, и его пересечёт второй, идущий вдоль острова по его середине и соединяющий оба входа на поляну. Его-то мы и назовём – проспект Освобождённых Псов.

– Отлично, – сказал Амур.

Решив на Пёспольской поляне пока ничего, не продумав, не копать, основцы двинулись дальше по узкой кривой тропинке. Её, конечно, предстояло расширить.

Начался уже еловый бор без всяких примесей. На первой встреченной поляне, названной Мухтаровой, начали сооружать большую землянку, в которой должны были разместиться амбулатория и госпиталь на 40 мест. Её начали копать сразу двадцать псов. Мухтар тоже стал копать вместе с ними и так увлёкся строительством своего будущего госпиталя, что потерял интерес к дальнейшему путешествию, и его насилу уговорили перестать копать и дойти до конца острова.

После Мухтаровой поляны тропинка вдруг повернула вправо, и основцы снова очутились на обрыве над водами реки. Река в этом месте была гораздо ýже, чем обычно, – неимоверно расширившийся остров отобрал большую часть её русла. Течение здесь было очень быстрое и глубокое; на противоположном берегу всё так же стеной стояли непролазные глухие лесные дебри.

– Сколько мы уже прошли? – спросил Амур, когда тропинка вновь ушла в лес.

– Больше двух километров, – сказал Дунай.

– Да он кончится или нет! – сказал Ёшка. – Уже полдень.

Между тем тропинка пошла под уклон, снова резко пересекла остров и вышла к протоке. Здесь было полутемно и сыро. Вязкий берег полого уходил в стоячую чёрную воду, от которой шёл зябкий гнилостный запах. В глаза полезли мошки.

– Болотная поляна, – сказал кто-то. Название тут же было зафиксировано на карте ОСН.

– Тут строить ничего нельзя, – сказал Амур, – её затопит осенью.

– Как нельзя! Можно! Вытрезвитель! – громко крикнул кто-то, и все расхохотались.

Тропинка снова ушла вверх и направо.

– И кто ж это её прокладывал, – сказал Ёшка.

Еловый лес снова сменился смешанным. Из этого основцы почему-то сделали вывод, что половина острова пройдена. Их осталось уже пятеро – Амур, Буран, Дунай, Ёшка, Мухтар и Рекс. Все псы остались позади и рыли землянки, а пятерым Амур поручил вернуться на мыс Рольфа, чтобы покормить собак и щенков; безработных более не было.

Снова забрезжил свет впереди, и основцы опять вышли на большую поляну. Но что это была за поляна! Двухметровая крапива, похожая на какие-то гигантские древние хвощи, заслоняла небо. Ёшка принялся рубить крапиву топориком. Крапива со страшным шумом и треском, как деревья, падала на землю.

Дунай нарисовал на карте поляну и сделал надпись: Большая Крапивная поляна. (Предыдущую поляну, тоже названную Крапивной, тут же переименовали в Малую Крапивную).

Кончилась поляна. В лесу стало встречаться всё меньше елей. Скоро они исчезли совсем, вытесненные ольхой с примесью берёз и осин.

Между тем остров и не думал кончаться. Было уже три часа дня, а тропинка всё так же неутомимо тянулась по середине острова, иногда выходя к внешнему берегу и давая основцам возможность увидеть всё тот же глухой лес на том берегу реки. То и дело попадались и поляны, большие и малые. К протоке, однако, после Болотной поляны тропинка не вышла ни разу.

– Боже всемогущий! – не выдержал наконец и Мухтар. – Ну и островок нам Рольф подкинул! Как Новая Зеландия.

– Это хорошо, – сказал Ёшка, тяжело садясь на землю, – чем больше остров, тем лучше. Больше остров – больше собак будет на нём жить…

– Всё же интересно, – сказал Дунай, – кто же и когда, а главное, зачем прокладывал эту тропу.

Правительство ОСН, сидя на тропинке, тяжело дышало.

– Что за чертовщина! – раздался вдруг голос Амура, ушедшего вперед.

– Что такое? – неактивно поинтересовался Буран, подняв голову.

– Да я сам не пойму. Тропинка, в общем, кончилась, – донёсся голос Амура.

Это было в самом деле интересно, и псы, поднявшись, подошли к Амуру.

Как это ни странно, тропинка в самом деле кончилась, как будто иссякла. Её вообще не было. Как основцы ни пробовали вломиться в глухую стену бурелома и ольховых зарослей, это им не удалось.

– Во, – сказал Ёшка, с трудом выдираясь задом из бурелома и с размаху садясь на Бурана, – приехали.

– Что же теперь делать? – растерянно спросил Рекс. Псы озадаченно молчали.

Между тем Амур, отошедший метров на 15 назад, вдруг издал довольный крик. Псы обернулись и увидели заднюю часть Президента, тут же исчезнувшую в кустах. Все бросились туда – и увидели чёрный лаз, из которого доносился удаляющийся треск. Ёшка первым полез туда и через секунды почти полного мрака зажмурил глаза от нестерпимо яркого солнечного света.

Он открыл глаза и обомлел, инстинктивно подавшись назад и задвинув только что наполовину вылезшего из туннеля Дуная обратно в туннель – впереди была вода. Остров кончился! Свободный от зарослей мыс был ещё меньше, чем мыс Рольфа в начале острова. В отличие от мыса Рольфа он был высоким, крутым, глинистые склоны почти отвесно уходили в глубокую воду.

Амур стоял возле обрыва, радуясь произведённому природой эффекту так, словно он сам всё это подстроил.

– Ну как? – спросил он. – Вот и весь остров. А вы боялись.

– Ну, – сказал Буран, – теперь-то я знаю, как называется этот мыс. Он называется…

– Мыс Амура! – воскликнули одновременно Ёшка и Рекс.

Амур спорить не стал. Дунай уже надписывал мыс на карте, соединив наконец линии обоих берегов острова.

– Ну, – сказал Амур после восторгов и бурного веселья – Ёшка скатился с обрыва и упал в реку, – какую же информацию выдаст нам наш Помощник по экономике, он же картограф?

Дунай подсчитывал что-то на карте.

– Ну… – сказал он. – Протяжённость острова от мыса Рольфа до мыса Амура – 10 километров 400 метров. Наибольшая ширина острова – там, где Пёспольская поляна: 75 метров. Средняя же ширина – 30 – 40 метров. Нами зарегистрировано 86 больших и малых полян, из них крупнейшие – Пёспольская, Большая Крапивная, 2-я Ёгина, Шаринская, Нечайская. Ручьёв на острове нет. Каких-либо млекопитающих животных – нет. Змей мы не видели. Следов людей тоже не обнаружено.

– Это самое главное, – со вздохом сказал Мухтар.

– Гляньте-ка, – сказал вдруг Рекс, – там, вроде, ещё один остров?

Члены Совета посмотрели вперёд. И точно, метрах в 30 ясно отделялся от берега второй остров…

– Тьфу ты, – удивлённо сказал Ёшка. – Ещё.

– Надо и его исследовать, – загорелся Рекс.

– Нет уж, это как-нибудь потом, – сказал Амур. – Бог знает когда, в будущем, в общем. Неизвестно, какой тот остров длины. И нет ли за ним ещё островов! Сейчас – пошли обратно. Дел у нас и на этом острове так много, что подумать страшно.

Псы постояли ещё несколько минут на мысе Амура, потом развернулись и, один за другим, стали исчезать в чёрном «туннеле».