Текст книги "Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы"

Щёлкнув предохранителем «калаша», изготовился к бою, напряжённо прислушиваясь и всматриваясь в зелёнку. Видимость оставляла желать лучшего: впереди виднелась лишь кормовая часть «амтрэка» с опущенным пандусом, а вокруг – целое море кустарника и деревьев. Тишину джунглей нарушал лишь один посторонний звук – шум работающего дизеля нашей амфибии. Ни стрельбы, ни грохота разрывов, ни криков команд.

– Руслан, где танк? – нажав на тангетку рации, я разглядел какое-то шевеление в десантном отсеке БТРа. – Почему не стреляете?

– В двадцати метрах вперёд по тропе, – секунду спустя отозвался мой товарищ. – Марк с Гивинсом держат его на прицеле… Они не промахнутся…

Сообразив, что до противника, по сути, рукой подать, я по-пластунски пополз вдоль тропы, не жалея обмундирования. Ежесекундно ожидая залпа из танкового орудия, автоматных и пулемётных очередей, я подобрался к левой гусенице «амтрэка», где и услышал негромкий оклик Чернова. Михаил прятался за деревом метрах в пяти от амфибии, прикрывая гранатомётчика. Судя по позе Гивинса, тот действительно держал танк на прицеле, но почему-то не торопился поразить врага.

– Почему не стреляете? – первым делом поинтересовался я, рассматривая стоящий впереди Т-72. – Чего ждёте?

– Нет приказа, – не отводя взгляда от «семьдесят второго», отозвался Михаил. – Марк приказал не стрелять без команды.

В этот момент я разглядел какое-то шевеление у кормы танка, а затем увидел, как Руслан быстро вскарабкался на броню и спрятался за башней. В один из открытых люков боевой машины тотчас полетела граната без взрывателя, а секунд пять спустя Руденко осторожно заглянул внутрь. Дождавшись отмашки товарища, я приказал Чернову оставаться на месте, а сам со всех ног ринулся к корме Т-72. Закинув на броню ПКМ Руслана, который тот оставил на земле, залез следом, огляделся вокруг.

– Володя, ты не поверишь – негры бросили танк и даже не подожгли его, – увидев меня, засмеялся капитан. – Не вру.

– Держи пулемёт, – вместо ответа я протянул Руденко его основное оружие. – Где остальные?

– Вольфганг с сыном где-то справа, а Рэй с новеньким – слева, – прояснил дислокацию Руслан. – Марк с Сашкой пошли вперёд – глянуть, удостовериться, что чёрных нема.

– А если это ловушка? – честно говоря, я не мог поверить, что исламисты вот так просто взяли и бросили исправную «броню». – Зови Михаила – он вроде служил в танковых. Пусть всё осмотрит, и осторожнее.

Вскоре выяснилось, что опасался я не зря: чернокожие установили в боевом отделении танка пару растяжек, и если бы внутрь сунулся какой-нибудь дилетант без должной подготовки… В общем, Чернов сразу же обнаружил обе ловушки, а затем с помощью Нидеррайтера-старшего пополнил наши запасы парочкой бельгийских гранат. Затем Миша нашёл причину, по которой негры бросили «семьдесят второго», и долго ругался в адрес безмозглых криворуких обезьян, по недоразумению именуемых людьми. Кроме всего прочего, Т-72 стоял без капли топлива, и нам пришлось пожертвовать неприкосновенным запасом солярки, чтобы вернуть трофей в русские руки.

– Полный капец; Гельмут как заорёт: ахтунг, панцер! А затем как стартанёт из люка, будто ракета. Вольфганг за ним, а потом и мы, как подорванные, вон из бэтээра кинулись, за одну секунду выскочили, не больше, – не откладывая повествование в долгий ящик, Руденко в красках рассказал о происшедшем. – Плюхнулись кто куда, ждём, что сейчас ахнет – и капут нашей амфибии… Смотрю, Марк «базуку» свою вскинул, ещё секунда, и зафигачит в корму, не промахнётся… А ниггеры нас, похоже, в упор не видят…

– Короче, Володя, встречи с леозаврами и прочими тварями показались нам детской страшилкой, – заметил в конце рассказа Барулин. Александр прихлёбывал самогон из моей фляги, словно воду, левая рука слегка подрагивала, по поцарапанному лицу стекали крупные капли пота. Чёрная липкая грязь превратила обмундирование капитана в вариацию костюма трубочиста, но он совершенно не обращал на это никакого внимания. – До сих пор не верится, что пронесло.

– Сань, иди, закуси чем-нибудь, а то развезёт по такой жаре, – видя, что товарищу уже хватит, я забрал флягу обратно, сунул её в разгрузку. В этот момент танк взревел двигателем, выплюнув из своего чрева целое облако тёмного дыма – Чернов сумел-таки оживить машину. – Ну, слава тебе, господи, завёлся, наконец.

– Какой будет порядок движения? – подойдя, поинтересовался капитан Мышкин. – Кто пойдёт впереди?

– «Амтрэк» впереди, за ним – кран, замыкающим – «семьдесят второй», – распорядился я. – Людей мало, поэтому Михаил поведёт танк в одиночку. Дайте ему одну из раций. Если встретим врага, то действуем по обстановке.

Сложно сказать, каким местом думали исламисты, оставив в чужом лесу почти исправную боевую машину. Скорее всего, чернокожие сильно торопились, рассчитывая в скором времени вернуться, отремонтировать и забрать Т-72. Иначе негритосы нашли бы и взрывчатку, и время, чтобы хотя бы поджечь танк, либо повредить его двигатель, сорвать гусеницы, заклинить башню и тому подобное. Ничего из этого сделано не было, поэтому мы потратили всего пятьдесят минут на то, чтобы захватить и починить трофей.

Так уж получилось, что эти пятьдесят минут, возможно, спасли наши жизни – мы опоздали, так и не угодив в самую гущу сражения в подмосковном кластере. Проиграв серию локальных боёв, враг быстро сделал соответствующие выводы, и уцелевшие боевики «Боко Харам» стали шустро уносить из анклава свои ноги. Это оказалось не сложно, так как немногочисленные отряды Стрелкова и Деларьена физически не имели возможности контролировать всю территорию бывшей РФ. Поэтому командиры противника смогли вывести в чужой лес более пятидесяти процентов личного состава: как своих собственных бойцов, так и насильно поставленных «под ружьё» единоверцев с Кавказа. Какое-то количество кавказцев – в основном мужики в возрасте – дезертировали из рядов «воинов Аллаха» и в течение следующих двух суток сдались победителям.

Пока бойцы Стрелкова «дожимали» в посёлке богатеев остатки чернокожего воинства, «дикие гуси» Деларьена принялись обстреливать опорный пункт дагестанцев под номером два – семиэтажное административное здание в центре анклава. Без спешки и нервов наёмники засаживали в цель один 90-мм снаряд за другим, пока нижние этажи упомянутого здания не охватил сплошной пожар. Пламя поднималось всё выше и выше, сделав полностью безнадёжным положение вражеских снайперов, которые рассчитывали воспользоваться преимуществом своей высотной позиции. Океан огня вкупе с осколочно-фугасными снарядами «саладина» уничтожили всех, кто засел на верхних этажах семиэтажки, после чего наёмники «зачистили» ближайшие окрестности опорного пункта.

В то время как в центре кластера гремели пушечные выстрелы, в небо поднимался огромный столб чёрного дыма, рейнджеры сержанта Маллигана воспользовались любезно предоставленной нами информацией о подземном ходе и вышли на подступы к полузаброшенной промзоне. В этот район стекались мобильные группы исламистов, действовавшие в кластере «Техас», в джунглях, в числе прочих подошёл и отряд, «подаривший» нам Т-72. Сюда же передислоцировались основные силы дагестанцев, покинувшие свой посёлок под впечатлением расстрела опорного пункта. Видимо, командование «Боко Харам» рассчитывало использовать особенности застройки промзоны и удержать этот район в своих руках.

Все надежды исламистов рухнули после того, как парни Маллигана подняли в воздух беспилотник, а затем выдали точное целеуказание командиру расчёта РСЗО. Артиллеристы не подвели – первая же серия ракет накрыла группу противника из полутора десятков голов. Вторая серия уничтожила два «джихадомобиля» вместе с их экипажами, после чего враг стал быстро отходить в джунгли. Канониры перенесли огонь на границу пересечения двух миров, дав ещё один ракетный залп, третий по счёту, и самый скромный по результатам – чуть позднее на том месте был обнаружен всего лишь один убитый чернокожий.

Проехав прежним курсом всего пару-тройку километров, мы услыхали где-то впереди грохот многочисленных разрывов снарядов и сразу же ударили по тормозам. Связавшись с капитаном Деларьеном, выяснили, что наёмники наносят ракетные удары по скоплениям живой силы и техники противника. Попадание под дружественный огонь совершенно не входило в наши планы, поэтому после короткого разговора с Робером мы приняли решение немедленно повернуть на север. Уж лучше намотать на спидометр лишние километры по чужому лесу, чем в очередной раз рисковать своей жизнью и жизнями своих товарищей.

Учитывая, что на этот раз нам предстояло проламываться через джунгли в прямом смысле этого слова, небольшую колонну пришлось перестроить, поменяв местами Т-72 и самоходный кран. Скорость передвижения резко понизилась, несмотря на то что Гельмут вновь проявил свой талант интуитивного выбора маршрута в лабиринте зелёнки. В общем, повторилось наше вчерашнее путешествие от точки высадки на побережье до… момента, пока «амтрэк» едва не наехал на кучку гражданских.

Десять человек, в основном женщины старшего возраста, отчаянно отбивались от небольшой стаи молодых динокур. Честно говоря, людям сильно повезло, что среди хищников не оказалось ни одной взрослой особи, иначе это противостояние завершилось бы довольно быстро и предсказуемо. Вооружившись длинными и толстыми палками, люди образовали плотный круг у одного из деревьев и, словно заправские копейщики, отбивали поочерёдные наскоки ящеров.

Наверное, если бы динокуры напали разом, всей стаей, то судьба наших соотечественников была бы предрешена за несколько минут. Но хищники кружили вокруг, бросаясь в атаку поодиночке – то ли надеясь взять добычу измором, то ли просто выпендривались друг перед другом. Получая болезненные тычки палками, твари отскакивали назад и вливались в круговорот своих сородичей.

Услыхав приближающийся рокот нескольких двигателей, люди заволновались и едва не сломали строй на радость ящерам. Хищники, мало знакомые с земной техникой, практически не обратили на незнакомый звук никакого внимания и продолжали охоту, как ни в чём ни бывало. Динокуры бросились бежать лишь тогда, когда наш БТР подкатил к ним почти вплотную, на полтора десятка метров.

Ящеры не рискнули связываться с ревущим гигантом и были вынуждены признать право жуткого железного монстра на территорию и на добычу. В отличие от животных, измученные и обессиленные люди прекрасно осознавали, что от пули не убежать, поэтому с мужеством обречённых так и остались стоять плотной группой, в ожидании неминуемой развязки.

Затем, по мере покидания парнями «амтрэка», произошло несколько немых сцен, описание которых можно опустить. Как позднее рассказывали сами спасённые, они ожидали увидеть перед собой чернокожих убийц и их пособников, но никак не своих, русских бойцов. И лишь когда из чрева амфибии выбрался отец Гавриил, а из люка танка показался Михаил Чернов, люди окончательно уверились, что мы не исламисты, не американцы и даже не натовцы. А как только выяснилось, что среди спасённых оказалась троюродная сестра Валентины с дочерью, женщины всех возрастов чуть не передушили в объятиях личный состав и едва не затопили джунгли целыми ручьями слёз. Поцелуев и обнимашек удостоились практически все, кто находился в БТРе, в том числе и обалдевшие от такого проявления чувств Гивинс и наши немцы. К счастью, «либхерр» шёл замыкающим, поэтому мы с Павлом отделались несколькими поцелуями и на порядок меньшим числом объятий.

Вызволив из осады хищников восемь представительниц слабого пола и двух мужчин, сорока семи и шестидесяти трёх лет, мы по-быстрому распихали людей по машинам и двинулись дальше. Позднее, уже на базе, анализируя данный эпизод разведрейда, мы пришли к выводу, что здесь не обошлось без вмешательства божественного Провидения. В самом деле, каковы шансы случайно выйти в густом лесу почти прямо на маленькую группу людей, причём встретить их в тот момент, когда люди позарез нуждаются в вашей помощи?

Проехав ещё с километр с хвостиком, мы изменили курс и спустя какое-то время подкатили к линии пересечения двух миров. Остановились, осмотрелись, прислушались к окружающей обстановке, после чего послали парочку местных на разведку за границу ландшафтов. Разведчики – Чернов с Пашкой – возвратились через полчаса и в один голос заявили, что мы находимся в шестистах метрах от дороги, проходящей неподалёку от северо-западной окраины посёлка «дагов». По словам разведчиков, старая асфальтированная дорога вела вглубь анклава, и по ней можно было добраться и до гаражного комплекса с автокомбинатом, и до въезда на территорию промзоны.

Расстелив карту, мы быстренько определили, что сей путь просматривается и простреливается с территории промзоны, причём, как раз с крыши того самого здания, где мы просидели несколько часов в самом начале рейда. Данный маршрут нас категорически не устраивал, поэтому я попросил Павла и Михаила поднапрячь память: можно ли проехать к гаражному комплексу так, чтобы не угодить под обстрел с фланга? Увы, наши добровольцы-новобранцы лишь развели руками – дорога тянулась по сосняку с севера на юг, никуда не сворачивая.

Неизвестно, сколько бы мы ещё потратили время, пытаясь найти иголку в стоге сена, если бы в ситуацию вновь не вмешался Его Величество Случай. Грохот взрыва известил нас о том, что сражение не закончено, оно продолжается и приближается к северной окраине кластера. Минуту спустя рвануло ещё один раз, затем, не особо громко, зазвучали автоматы и пулемёты. Стрельба оборвалась столь так же мгновенно, как и возникла, после чего установилась мёртвая тишина.

Выйдя на связь с командованием, мы выяснили, что авангард бронегруппы подошёл к посёлку дагестанцев и в данный момент «зачищает» его окраину. Посёлок, судя по всему, был покинут жителями, но «солдаты удачи» не желали лезть на рожон, поэтому вели обстрел подозрительных домов из всего, что имелось на вооружении. Подтверждая сказанное Стрелковым, послышался ещё один разрыв танкового снаряда, а затем два-три более глухих хлопка. Судя по всему, наёмники прибегли к помощи «карманной артиллерии», чтобы зазря не рисковать своими шкурами.

Выяснив, что авангардом бронегруппы командует хорошо знакомый нам сержант Бертье, мы сразу же связались с ним по другому каналу. Мишель искренне обрадовался, узнав, что поблизости находится разведгруппа конфедерации, и пообещал, что «дикие гуси» постараются не накрыть нас дружественным огнём. Согласовав кое-какие детали, мы пересекли границу двух миров и покатили к посёлку дагестанцев.

Минут двадцать спустя «амтрэк» подъехал к повороту дороги, ведущей в центр посёлка. Нашему взору предстало около десятка двух– и трёхэтажных домов, занимавших достаточно большую территорию. Практически каждый жилой дом с группой подсобных помещений был огорожен высоким забором и теоретически мог быть превращён в самый натуральный опорный пункт. В нескольких дворах были разбиты фруктовые сады, благоухающие цветущими яблонями и прочими вишнями и сливами. Дорога огибала крайние дворы, после чего терялась где-то в глубине посёлка. С нашей позиции просматривалось несколько длинных и узких переулков, явно предназначенных для одностороннего движения.

Над противоположной окраиной посёлка поднимался густой тёмный дым, свидетельствовавший о том, что «дикие гуси» не теряют времени даром. Мы вновь услышали разрывы гранат, затем раздались три-четыре короткие автоматные очереди, ветер донёс до нас шум работающего танкового двигателя.

Оценив обстановку, мы решили не соваться в посёлок, чтобы не искушать Госпожу Удачу. Одно дело обещания сержанта Бертье и совсем иное – реальная боевая ситуация. Наёмники вот уже почти сутки находились в стрессовой ситуации, и никакие гарантии не спасут, если кто-то случайно нажмёт на спусковой крючок. Поэтому мы информировали Мишеля, что сыграем роль наковальни, и готовы встретить противника, если тот попытается удрать из посёлка.

Мы провели, наверное, минут двадцать в полной готовности открыть огонь, пока Вольфганг не доложил, что наблюдает движение в одном из переулков. Запросив незнакомцев по рации, выяснили, что вступили в визуальный контакт с капралом Виллемсом и его бойцами, проникшими на северную окраину посёлка. Затем послышался нарастающий рокот мотора, и следом за группой «солдат удачи» из переулка выполз Т-55.

Присмотревшись, я опознал в нём тот самый танк, который ранее базировался в польском анклаве и принимал участие в разгроме саудитов и сомалийцев. Развернувшись на месте, боевая машина принялась сокрушать очередной забор, пехотинцы Виллемса дали несколько коротких очередей по окнам, после чего двое из бойцов ворвались в дом через парадный вход. Спустя несколько минут на пороге появился один из наёмников, махнул рукой, давая понять, что в доме нет ни души.

«Пятьдесят пятый» приступил к демонтажу следующего забора, «дикие гуси» вновь открыли огонь из автоматов по окнам, где-то поблизости разорвалась очередная граната. Вопреки ожиданиям, мы так и не увидели никого, кто пытался бы покинуть захватываемый посёлок. Наёмники, кстати, в процессе «зачистки» также не встретили ни одной живой души – все дагестанцы покинули дома, забрав свои семьи и личные вещи. Как позднее выяснилось, кавказцы боялись «солдат удачи» больше, чем исламистов и обитателей чужого леса.

– Рад видеть вас, товарищи русские полицейские, – с улыбкой произнёс Бертье, спрыгнув на землю. Голову танкиста украшала белая повязка, воротник его короткой рубашки обгорел и пропитался бурыми пятнами крови, правый рукав полностью отсутствовал. – Смотрю, у вас отличный трофей, на ходу. А вот мы не взяли ни одного танка – всё досталось да Косте и его сорвиголовам.

– Привет, Мишель, – пожав руку сержанту, я обернулся к капитану Мышкину. – Спроси, насколько большие потери у бронегруппы?

– «Двухсотых» вообще нет, а «трёхсотых» – пять человек, не считая его самого, – перевёл Марк. – Главное – нет ни одного «тяжёлого».

– Ну, хоть одна хорошая новость, – вздохнул я и перевёл разговор на другую тему. – Так, посёлок «зачищен», и нам, похоже, придётся провести ночь в этом кластере… Какие дальнейшие действия танкистов? Что приказали Стрелков и ван Клейст?

– Командование приказало сжечь все дома. У нас нет сил, чтобы контролировать столь огромную территорию, – ответил сержант и уточнил: – У меня всего два танка, грузовик и дюжина пехотинцев.

– Хм, пустить «красного петуха» всегда успеем, – хмыкнул я, переведя взгляд на крайние дома посёлка. – Мишель, не поджигайте пока ничего… Вольфганг, дай-ка мне связь с бельгийцем!

Жерар подтвердил намерение окончательно уничтожить бывшее логово кавказцев, ибо конфедерация не могла наскрести сил для обороны освобождённого подмосковного кластера. Основываясь на собственном боевом опыте, ван Клейст полагал, что исламисты в самом ближайшем будущем перейдут к тактике партизанской войны, поэтому распыление наших скудных сил приведёт к неоправданным потерям в людях и технике. Уцелевших жителей – а таковых набралось уже несколько десятков – планировалось эвакуировать в Тордаташ и в Данилово. Вывозу подлежали все движимые материальные ценности, все обнаруженные в анклаве транспортные средства, а главное – танки Т-72, общим количеством шесть единиц. Бельгиец опасался, что боевики «Боко Харам» предпримут попытку отбить, либо уничтожить часть захваченных нами трофеев.

В свою очередь, я предложил не спешить с полной эвакуаций кластера и повременить с тотальным уничтожением недвижимого имущества. Хотя в последних боях и было разрушено множество объектов, в трёх посёлках сохранилось некоторое количество неповреждённого жилого фонда, достаточное, чтобы приютить и уцелевших местных, и наш гарнизон. Кроме того, я считал, что нам следует организовать демонтаж всего, что только возможно – от дверей и окон, до электропроводки, розеток и всего того, что мы не сможем производить в ближайшем и обозримом будущем. Столь масштабные работы требовали времени, рабочих рук и постоянного присутствия в анклаве достаточно сильного отряда, чтобы отразить вероятное нападение чернокожих.

Наш спор в эфире продолжался минут десять и грозил затянуться на неопределённое время – каждый отстаивал свою точку зрения. Неожиданно выяснилось, что наш разговор слушает командир бронегруппы, и Жерар предложил компромиссный вариант: переложить решение вопроса на начальника на месте, то есть на майора Стрелкоффа. Пусть Николаич делает всё, что сочтёт нужным, лишь бы это не привело к потерям в личном составе и боевой технике.

Стрелков попытался было возразить, что у него недостаточно сил для выполнения столь масштабной задачи – что было чистой правдой, – но ван Клейст был неумолим. Майору не хватает сил? Нет проблем – расформируем отряд Деларьена. Капитану и его людям всё равно пора возвращаться обратно в венгерский анклав, а заодно наёмники перегонят самые ценные из трофеев – два-три Т-72, грейдеры, трактора, лучшие из грузовиков.

В общем, состав бронегруппы пополнился «саладином», рейнджерами сержанта Маллигана и нашим БТРом. Кроме этого, Сергей Николаевич получил карт-бланш на приём в отряд всех уцелевших местных, кто изъявит желание взять в руки оружие. Причём независимо от пола и возраста – лишь бы эти люди могли и хотели защитить себя и своих близких. Услыхав это распоряжение бельгийца, я удивлённо покачал головой: наш «команданте» явно переоценивал людские ресурсы подмосковного кластера. Оставалось надеяться, что нам с майором хватит трофейных стволов, чтобы вооружить всех новобранцев.

Тем временем «солдаты удачи» закончили прочёсывание посёлка дагестанцев, и сержант Бертье приказал своим бойцам отходить к месту общего сбора всех отрядов – к автотранспортному предприятию. Наша колонна присоединилась к наёмникам, мы проехали мимо продолжавшей полыхать семиэтажки и спустя двадцать минут въехали на территорию автохозяйства. Здесь нас уже поджидали Стрелков и Робер, занятые формированием конвоя в Тордаташ. Здесь же нас поджидал очередной приятный сюрприз – на территории автохозяйства находилось около сотни местных жителей, среди которых мигом отыскались родственники и знакомые тех, кого мы спасли от стаи динокур.

Человек семьдесят местных – мужиков, баб, детей – были освобождены из плена бойцами бронегруппы, с полдюжины бывших байкеров подобрал в джунглях арьергард отряда Деларьена. Ещё какая-то часть аборигенов пряталась в подвалах и на чердаках в полуразгромленном посёлке, и вылезли лишь тогда, когда услышали характерные обороты русской речи – в рядах «диких гусей» воевали двое бывших охранников Еремеева. Кроме того, откуда-то со стороны промзоны подтянулись несколько бомжей, неизвестно каким образом разминувшиеся с исламистами и их пособниками.

– Володька! Живой, здоровый! – едва не раздавив кисть руки своим медвежьим рукопожатием, зять Никитина дружески похлопал меня по плечу. Ощущение, словно по плечу прилетело кувалдой. – Тут про вас такие слухи ходили, ажно жуть!

– И я рад видеть тебя, Георгий, – улыбнулся я, потирая ушибленное плечо. – Зацепило серьёзно?

– Это? Так, ерунда, рикошетом царапнуло, – отмахнулся здоровяк, ткнув пальцем в окровавленную повязку у себя на голове. – Руслан, дружище!

– Жора, итть… Пальцы раздавишь своей клешнёй! – следом за мной и Руденко ощутил на себе эмоциональный порыв Георгия. – Обнимашек не будет! Ты же все кости переломаешь, медведь этакий!

– Мужики, да я же от всей души! Мы тут за вас так переживали, – Марку и Александру повезло – бывший десантник умерил свою молодецкую силищу. – Гельмут, вылазь! Вот он, незаметный герой, которого никто даже не поблагодарил!

– Найн, нет надо, – Нидеррайтер-младший моментально сообразил, что даниловский Геркулес в порыве эмоций раздавит его ладонь, и мгновенно исчез в люке водителя. Вольфганг оказался не столь расторопным, как его сын, и угодил в объятия здоровяка. Парни заулыбались, глянув на перекосившееся лицо бывшего офицера «штази».

– Жора, колись, чем отмечал победу? – принюхавшись, поинтересовался Мышкин. – Нам хоть оставили?

– И вам оставили, и с наёмниками поделились, – Стрелков подкрался совершенно неслышно, словно большой котяра. – Давайте рассказывайте про Москву и тех чеченов на побережье.

– Николаич, будь человеком – мы же голодные, аки волки. Вон, смотри, как отощали на подножных кормах, – взмолился Руслан, скорчив соответствующую моменту физиономию. – Может, мы сначала хотя бы пожрём, а?

– Ты бы, товарищ капитан, кому-нибудь другому лапшу на уши вешал, ладно? – хитро ухмыльнулся командир бронегруппы. – Хочешь тяпнуть с приятелем по стопарику – так и скажи прямо, без выкрутасов.

– Вообще-то, товарищ майор, после хорошего обеда не грех и пропустить рюмочку-другую, – Руденко вдруг взял и наябедничал на меня: – С нохчами Володька один общался, с ним рядом был отец Гавриил, а допрашивать собрались всех… Где, спрашивается, справедливость?

– Чистая правда, Сергей, парни видели чеченов… через прицел, пока я базарил с ними, – подтвердил я, за спиной показав приятелю свой кулак. – Вот, кстати, и отец Гавриил идёт…

– Хорошо, идите обедать и не забудьте хорошо закусить… Георгий, чтоб не больше наркомовской нормы, – махнув рукой, Стрелков прожёг бывшего десантника грозным взглядом. – А вас, Штирлиц, я попрошу остаться… Здравствуйте, отче. Майор Стрелков, Сергей Николаевич, командир тактической группы конфедерации.

– Млин, Николаич, дались тебе эти чечены, – в сердцах сплюнул я. – Ты пересекался с ними на Кавказе, так?

– Ты, Володя, хороший опер, догадливый. В Первую чеченскую мы на всю оставшуюся жизнь наигрались в кошки-мышки с отрядом этого самого Мансурова-старшего, – в голосе командира бронегруппы зазвучал металл. – Целый месяц по горам и ущельям друг дружку выслеживали… Говоришь, он теперь хозяйничает в Москве на пару с вашим, ментовским генералом?

– А чёрт его знает, – пожав плечами, я обернулся назад. – Вольфганг, открой эн-зэ, собери чего-нибудь перекусить… человек на пять… Ладно, слушай, коли тебе так невтерпёж…

Стрелкова интересовало абсолютно всё, вплоть до того, что за ботинки обуты на ногах чеченских бойцов. Битый час я рассказывал, пересказывал, разъясняя, что и как, отвечал на вопросы. Во время этой беседы я мысленно вознёс благодарность Всевышнему за то, что судьба свела с нашими немцами: Нидеррайтеры сноровисто организовали немудрёный обед на пять человек, состоявший из двух видов консервов, холодного чая и чёрствого хлеба. Поэтому я так и не наорал на дотошного Николаича, хотя пару раз был готов сорваться – сытые люди, как хорошо известно, менее склонны к проявлению негативных эмоций.

Пока «высокое начальство» проводило форменный допрос командира разведгруппы, «солдаты удачи» формировали колонну, которой предстояло вывезти из кластера наиболее ценные трофеи. Пригнав от железной дороги два трейлера, бойцы Деларьена загрузили на них пару неисправных «семьдесят вторых», тех, что были эвакуированы с шоссе. Затем быстренько промчались по территории автокомбината, где раздобыли ещё три трейлера. Загнав на прицеп захваченную в ангаре машину, наёмники нацелились и на наш танк. Чернов стал решительно возражать, его протест поддержали мои парни, предлагавшие оставить трофей в качестве дополнительного бронированного средства передвижения.

«Дикие гуси» совершенно справедливо ссылались на указание ван Клейста, Михаил заявлял, что он сам поведёт Т-72, и никому не позволит сесть за рычаги. Хватит, мол, и того, что над машиной надругались бестолковые негритосы. Освобождённые из плена местные жители – в основном представительницы прекрасного пола – окружили танк и жадно внимали каждому новому оратору.

В какой-то момент одна из дамочек ахнула, и по толпе с быстротой молнии пронёсся слух, что освободители вот-вот покинут анклав, бросив безоружный народ на произвол судьбы. Этого оказалось достаточно, чтобы возник шум и гам, в котором все пытались перекричать всех. Перекричать женщин, естественно, не удалось, и во избежание распространения паники Марк нажал на клаксон в кабине тягача «скания».

Следующие полчаса мы – я, священник, Стрелков, и Деларьен – посвятили успокоению народа. Ввиду чрезвычайности ситуации до людей довели секретную информацию – конфедерация не имеет военных ресурсов, чтобы защищать подмосковные посёлки. Поэтому мы эвакуируем местных жителей и вывезем всё и вся, что только сумеем. Если есть желающие вступить в ополчение или помочь со сбором и демонтажом материальных ценностей – милости просим.

Сергей Николаевич коротко поведал о себе, о том, как он оказался в рядах вооружённых сил конфедерации и зачем он это сделал. Робер толкнул речь о «солдатах удачи» – о милых и хороших парнях (так мы ему и поверили), защищающих безоружных обывателей любой национальности. Отец Гавриил призвал людей успокоиться и проследовать на новое место жительства, чтобы начать новую жизнь.

Услыхав горькую правду, многие расплакались, затем эмоции поутихли, и люди принялись самоорганизовываться. Полтора десятка мужиков сразу же изъявили желание взять в руки оружие, к ним присоединились пяток подростков и с дюжину женщин, в возрасте до сорока. Мои, кхм, вкусно и сытно пообедавшие опера быстренько опросили всех добровольцев, и Стрелков распорядился выдать оружие двадцати пяти ополченцам-новобранцам. Ещё человек десять не прошли либо по возрасту и недостаточной физической форме, либо по состоянию здоровью. Всем остальным – а это в массе своей были местные женщины и дети – было объявлено, что их эвакуация начнётся сразу же после приёма пищи.

– Владимир, гляньте на этих дам – они не сумеют самостоятельно залезть в кузов грузовика, – Робер постарался проявить максимум галантности и тактичности, хотя мог и рубануть сплеча. – Надо как-то снизить риск травматизма для пожилых людей, поэтому я хочу попросить одолжить вашу амфибию. С экипажем, конечно.

– Хм, дельная мысль. Хорошо, «амтрэк» твой, – глянув в сторону группы женщин в возрасте, я сразу же признал правоту капитана. Случись чего по дороге, они ни за что не смогут покинуть кузов «буффеля», не переломав руки-ноги. – Погодь пять минут – назначу командира машины, и мы заберём кое-какие свои вещички.

Как и ожидалось, парни с пониманием восприняли новость о том, что нам придётся подыскать себе новый транспорт. Собственно, и транспорт как таковой имелся – Стрелков вник в просьбу Чернова и приказал оставить наш трофей в составе отряда.

Другой Т-72, который был на ходу, решили вывезти в следующий раз, вторым конвоем или третьим – как получится. Деларьен опасался нападения исламистов и вовсе не желал «дарить» неграм исправную бронированную машину. По мнению капитана, два трейлера с тяжелым грузом и так сделали колонну слишком длинной и неповоротливой, поэтому он категорически отказался и от нашего «либхерра». Самоходный кран, как и трейлер с исправным «семьдесят вторым», должен был уйти в составе одного из следующих конвоев. Знал бы Робер, что спустя какое-то время ему придётся ломать голову, как вывозить гору рельсов, шпал и прочих железнодорожных девайсов…