Текст книги "Ливия. Сага о роде Воранор"

Артур подтолкнул сестру к открытой задней дверце чёрного внедорожника. Поджигатели тоже поспешили к машине. И вот, они уже мчались на предельной скорости по горной дороге.

11. Чёрная комната

– Артур, кто эти люди? Почему ты убил их? – Лив заглянула брату в глаза.

Но тот почти сразу же отвёл взгляд в сторону.

– Почему я убил их? – сухо, почти раздражённо переспросил он. – А мне стоило вручить им медали за твоё похищение?

– Они вкололи мне что-то, от чего я потеряла сознание…

– Чесночный экстракт, – оборвал её на полуфразе брат. – Тебя словно в теплице вырастили! Как можно не понимать таких простых вещей!

Лив никогда не видела его таким раздражённым. Ей это состояние передавалось тоже.

– Эй, мне не каждый день колют в спину какую-ту гадость! – возмутилась вампирша.

– Извини, – Артур повернулся к сестре и взял её за руку. – Просто… не могу поверить, что ты не знаешь о самом распространенном яде для вампиров. Одни вещества отравляют людей, другие – нас. Для каждого живого существа есть свой яд, – казалось, он успокоился. Но руку, все же, сжимал слишком уж сильно. Лив поспешила высвободиться.

– Артур, та девушка сказала, ты украл у них какую-то книгу. Что в ней такого важного?

– Лив, ты, правда, прости, что всё так вышло, – вампир прижал к себе сестру. – Такое больше не повторится.

– Конечно, не повторится. Они же мертвы. Но ты опять уклоняешься от ответа.

– Сестрёнка, иногда меньше знаешь – крепче спишь. Есть у людей такая поговорка.

– Да, но мы не спим, – возразила Лив. – А если ты боишься, что правда слишком обеспокоит меня, то, хочу тебе сказать, меня больше беспокоит неизвестность.

Артур ничего не ответил. Он отвернулся к окну, но через несколько секунд, словно преодолев самого себя, снова посмотрел на сестру и сказал:

– Книга ведем. С заклинаниями.

– Ты решил на кого-то навести порчу? – усмехнулась Лив.

– Это для Анжелики, – ответил он. – Её некому обучать, а без специальных знаний она не станет достаточно сильной.

– Достаточно сильной для чего? – Лив вспомнились слова супруга о том, что для Артура весьма выгодно присутствие в его доме маленькой ведьмы.

– Лив, ты меня поражаешь! – в его голос снова начинала возвращаться нотки раздражённости. – Неужели это само собой не понятно? Если Энжи родилась ведьмой, ей нужно быть не менее сильной, чем другие, чтобы выжить в нашем мире. Я рад, что Андрэ сдувает с тебя пылинки и ограждает от всех забот, но, как ты успела убедиться, жизнь – это не всегда благоухающий сад, где всё цветёт и пахнет.

– Ах да, меня же словно в теплице растили! – вспылила Лив. – Так отвези меня назад в мою теплицу! Я ничего не желаю знать о твоём мире, – на последней фразе она, конечно, слукавила, потому что знать ей как раз хотелось всё, другое дело, что это «всё» ей никто не рассказывал.

Двое вампиров, сидящих спереди, всю дорогу молчали, только время от времени бросали взгляды в стекло заднего вида. В очередной раз убедившись, что перепалка между братом и сестрой ограничивается только словесной сферой, и они не спешат вцепиться друг другу в горло, тот, который был возле водителя, опустил глаза и принялся сосредоточенно водить пальцем по экрану своего смартфона.

Автомобиль наконец-то подкатил к белой вилле. Андрэ уже стоял у ворот. Даже не дождавшись, пока джип полностью остановится, Лив открыла дверцу и бросилась к нему. Андрэ молча прижал её к своей груди.

Из машины вышел Артур.

– Я ещё раз прошу прощения за это неприятное происшествие, – сказал он. Было заметно, что ему правда неловко. – Лив, не держи на меня зла.

– Тебе не за что просить прощения, – ответил Андрэ. Его слова удивили Лив. Она думала, что он готов убить её брата. – Ты ведь всё исправил.

Артур сел обратно в автомобиль, и тот мгновенно умчался.

– Посмотри на меня, – сказал Андрэ супруге.

Она поняла, что он имеет в виду. Подняла на него глаза и прокрутила в памяти всё то, что с ней произошло, чтобы Андрэ смог это увидеть.

– Да, похоже твоё освобождение было более жёстким, чем похищение, – заключил вампир.

Ночью Андрэ и Лив сидели на широкой плетёной качели у себя в саду и говорили об Артуре.

– Почему не ты приехал меня спасать? – спросила Лив, прислонившись к плечу супруга. Ветер легонько играл кончиками ее волос. – Ты бы не стал убивать тех людей. И уж точно не сжёг бы дом.

– Откуда в тебе такая уверенность? – голос Андрэ напоминал ленивое порыкивание льва, разнежившегося на солнечном тёплом местечке. – Разве не ты – та девочка, которая всё ещё боится меня, не смотря на то, что любит?

– Во всём, что ты делаешь, всегда заключён какой-то смысл. Поэтому, ты никогда не убиваешь просто так, – ответила Лив.

– Считаешь, убивать охотников на вампиров – бессмысленное дело?

– Это были охотники на вампиров? – удивилась Лив.

– Нет, милая, Санта и миссис Клаус! – саркастически ответил супруг.

– О, вы с Артуром только издеваетесь! – Лив вырвалась из объятий мужа и вскочила на ноги. – Нет, чтобы нормально объяснить. Да, я не знаю. Откуда мне знать?

– Ну, конечно, я не рассказывал тебе, – Андрэ тоже поднялся и взял за руки вспылившую супругу. – Не хотелось, чтобы у тебя был лишний повод для беспокойства. Я всегда желал, чтобы твою жизнь ничто не омрачало. Зачем тебе было знать о каких-то там охотниках? – он прижал её к себе. – Помнишь, когда я сказал, что в Европе скоро начнётся война, поэтому нам необходимо уехать в Америку, ты так расстроилась… А потом, когда мы жили в Форествилле (город на побережье залива Св. Лаврентия в Северной Америке —прим. автора), ты услышала по радио о бомбардировке Парижа… Такой грустной я никогда в жизни тебя не видел. Как будто ты впитала в себя всю боль убитых и раненых. Твоя музыка в тот вечер… она была словно реквием по всем погибшим людям.

– Не только по людям… – прошептала Лив в плечо Андрэ. – Мне казалось, я слышала боль земли, я словно видела перед собой, как из цеппелинов над ночным Парижем падали бомбы… Как они разрывали на кусочки человеческие тела, здания, розы, возле дома, в котором мы жили и сам этот дом… Дом, в котором я училась играть на скрипке…

– Вот поэтому я и старался оградить тебя от всего этого, – Андрэ поглаживал чернильные волосы супруги. – И радио после того случая убрал из дома.

– Да, и поэтому мой брат прав – я выросла, словно роза под стеклянным колпаком. Не зная о том, что в мире существует обжигающий зной, крушащие всё на своем пути ураганы и бьющий ледяными пулями град, – Лив отстранилась от мужа.

– Он так тебе сказал? – на лице Андрэ появилась полуулыбка, а в глазах сверкнул нездоровый блеск. – Но, милая, оглянись на свою жизнь! Разве мало того, что твоих родителей убили, твой муж – убийца этих убийц, твой брат… – Андрэ осёкся.

– Мой брат что? – переспросила Лив.

– Твой брат связался с людьми, которые оказались охотниками, – продолжил Андрэ, но Лив поняла, что это было не то, что он изначально собирался сказать. Точнее, не собирался, но чуть было не сказал. И, чтобы супруга не вернулась к расспросам, решил развивать эту тему: – Твоё исчезновение застало меня врасплох, но я сразу же увидел, что охотники не собираются причинять тебе вред, и, всего лишь хотят надавить на Артура. Он украл у них книгу, которая и так уже была ворованной. Книгу ведем…

– Да. Об этом брат говорил, – Лив присела на плетёное кресло качели. – Но только, кроме того, что это необходимо для Анжелики, я больше ничего от него не добилась.

– Для Анжелики? – в голосе Андрэ звучала издевка, а хитрый прищур его глаз словно говорил: «Ты у меня всё-таки наивная».

– Да. Ведь ей нужно откуда-то черпать знания… – пролепетала Лив, понимая, что муж считает это полной чушью.

– Дорогая, – Андрэ крепче сжал её ладонь, – видишь ли, знания Анжелики сейчас интересуют его в последнюю очередь. Он хотел эту книгу для себя. Он жаждет новых сил, нового могущества. И опыт многих поколений ведем, собранный в этой книге, для него – настоящее сокровище. Кстати, эти горе-охотники украли её тоже с целью повысить свой интеллектуальный уровень, в особенности, по вопросам уничтожения вампиров и ведем. Лив, – он схватил жену за плечи и поднял на ноги, – люди, которых ты жалеешь, убивали нам подобных! И дом, о красоте которого ты скорбишь, был куплен на ворованные деньги. Если бы я раньше узнал о существовании этой парочки… – Андрэ отпустил супругу и его руки сжались в стальные кулаки.

– Прости, – женщина нежно провела ладонями по его напряженным рукам. Вампир мгновенно расслабился. – Видишь, поэтому я и должна знать. Чтобы не вводить саму себя в заблуждение.

– Ну да ладно, забыли об этом, – вампир опустился на качели.

– Хорошо, с книгой более-менее понятно. Но, Андрэ, почему ты не расскажешь мне, что видел в мыслях Артура? – осторожно спросила супруга, присаживаясь рядом с ним.

– Потому что я их не вижу. Он закрыт для меня.

– Как такое возможно?

– Это техника, которой можно обучиться. Не очень сложно, главное никогда не забывать о самоконтроле и блокировать все посторонние вторжения.

– Но ты меня, конечно же ей не обучишь? – Лив сильно оттолкнулась ногами от земли, чтобы качели сильнее раскачалась.

– Почему же, если ты этого хочешь… – Андрэ сделал то же самое, чтобы усилить эффект.

– Нет. На самом деле нет, – женщина склонила голову на плечо супругу. – Иногда мне проще показать тебе свои мысли, свои чувства, чем выразить всё это словами.

– Я бы хотел, чтобы и мои были также доступны для тебя, – Андрэ провел рукой по щеке супруги, отбросил назад прядь волос и поцеловал её в лоб.

– Но мы ведь пробовали. С этим ничего не вышло, – вздохнула она.

– Попробуем снова. Если ты хочешь знать правду о своём брате… Пожалуй, только тебе может удастся залезть к нему в голову. Во-первых, от тебя он этого не ожидает, значит, блокировать не будет. А во-вторых, у вас с ним кровная связь, ты и так его чувствуешь, только на более слабом уровне.

– Правда? – воодушевилась Лив. – Так может сейчас и приступим?

– Тогда пошли в дом, – Андрэ встал и протянул руку супруге.

– А почему не здесь? – она тоже поднялась, но немного неохотно. Ночь обдавала приятной прохладой, и ей совсем не хотелось расставаться с ней.

– Закрой глаза, – приказал вампир.

Лив повиновалась.

– Что ты слышишь?

Она прислушалась. Шум моря, лёгкий шелест листьев на верхушках деревьев. Трещание сверчка где-то совсем рядом. Через пару секунд её слух обострился, и она стала различать трепет крыльев ночной бабочки, подлетевшей к фонарю возле входной двери, отдаленный писк летучих мышей и какой-то шорох в траве под греческим орехом.

– Это всё будет отвлекать тебя, – сказал Андрэ. – Нам необходимо более спокойное место.

Лив сидела, скрестив ноги на чёрном ковре. Ковёр был единственным убранством комнаты. Больше в ней не было ничего, даже окон, только четыре черных стены. Андрэ сам разрабатывал проект их дома, и эта комната была придумана им специально для полного уединения, в котором он чаще всего практиковал свои умения или занимался тем, что люди называют медитацией. Лив всегда поражало то, как у него хватает терпения сидеть по несколько часов со скрещенными ногами и натянутой, как струна спиной, без малейшего движения, без малейшего дыхания, и если верить самому Андрэ, без единой мысли. Она неоднократно пыталась подражать ему. Свободного времени у неё всегда было в избытке, и желание обучаться чему-то новому тоже присутствовало. Кроме того, она считала себя довольно усидчивой, способной к самоконтролю и концентрации внимания. Но медитация оказалась для неё неподъемно-сложной техникой. Как только Лив принимала необходимую позу, закрывала глаза и пыталась остановить поток мыслей, в её голове действительно происходили изменения. Вот только это был эффект полностью противоположный желаемому. Обычные мысли действительно останавливались, но вместо них всплывали давно забытые картины из детства, из тех недолгих счастливых лет детства, когда у неё была семья. Вместе с этими картинами возникали вопросы, миллионы вопросов о том, почему всё случилось так, как случилось? Почему она стала женой одного из могущественнейших вампиров этого мира в пять лет? Почему её семья потеряла всё и, в конце концов, потерялась сама, оставив лишь недосказанные истории и загадки? И почему она, Лив, не может просто отпустить прошлое и наслаждаться той роскошной жизнью, которая у неё была в настоящем, вместо того, чтобы постоянно копаться в прошлом?

Женщина уверяла себя, что в этот раз всё удастся. Ей нечего опасаться, ведь Андрэ рядом, он верит в неё, он направляет её. Это будет не очередная аматорская тщетная попытка.

Лив закрыла глаза. Андрэ стоял у неё за спиной.

– Не придавай этому слишком большой важности, – отбиваясь от голых стен, его голос звучал немного жутковато, словно откуда-то из другого мира. – Даже если ничего не выйдет – не страшно. Отпусти себя. Останови поток мыслей. Почувствуй меня. Я совсем рядом. О чём я думаю?

Лив попыталась следовать его указаниям. Да, она уже терпела поражение раньше, но это вовсе не значит, что так случится снова. На какой-то момент внутри неё воцарилась полнейшая тишина. Женщина сама была поражена тому, что такое случилось, мысли больше не неслись сквозь неё стремительными потоками, перебивая и заглушая одна другую. И всё же, момент тишины не был долог. Его нарушила мелодия Ванессы Мэй «Арабская девушка». Сначала звуки доносились словно бы издалека, потом стали приближаться, их громкость нарастала, и вот Лив уже казалось, словно Ванесса стоит со скрипкой прямо у неё за спиной.

– Андрэ, я не могу. У меня в голове музыка, – пожаловалась женщина. – И её не отключить.

– Какая музыка? – спросил супруг.

– Ой, кажется, исчезла!

– А какая была?

– Ванесса Мэй.

– Это и были мои мысли, – сказал Андрэ, присев рядом с супругой.

– Честно? Значит, у меня получилось?

– Нет, это значит только то, что ты делаешь успехи, – сухо, словно старый суровый учитель, сказал вампир. – Ведь сейчас ты снова меня не слышишь.

Лив пришлось согласиться с этим фактом. Тренировки затянулись до самого утра.

– Ночная смена уже сдала пост, – сказал Андрэ. – Пойдём, познакомлю тебя с новыми охранниками. Считай это контрольным заданием.

Они вышли во двор. Яркий свет восходящего Солнца слепяще ударил в глаза. Но, когда красные пятна рассеялись, Лив увидела у ворот двух молодых вампиров.

«Обращённые», – инстинктивно почувствовала она.

И тут, словно вставленная кинолента, у неё перед глазами поплыли картинки обращения этих двоих. Рыбаки – двое молодых парней лет двадцати – один серьёзно ранен, лежит на берегу возле небольшой лодки. Другой пытается перевязать его ногу, из которой фонтаном бьет кровь. Именно запах крови привлёк к ним Андрэ. Он предложил помощь, но предупредил, что это приведёт к некоторым изменениям. Здоровый рыбак уже не верил, что напарника можно спасти – слишком много тот потерял крови. К тому же, железка, которой он распорол бедренную артерию, была ржавой и, наверняка, занесла какую-то инфекцию. Раненый потерял сознание. Тогда его друг, находясь на грани истерики, крикнул Андрэ, чтобы тот делал, что угодно, лишь бы только спас умирающего. Вампир прокусил своё запястье и капнул пару капель на кровоточащую человеческую ногу. Потом молниеносно подлетел к другому парню, укусил его руку и приложил к своей. После чего легким движением свернул ему шею. Другого добивать не пришлось, он и сам уже умирал от потери крови.

Лив была поражена, но, тем не менее, восприняла увиденное совершенно спокойно. Андрэ никогда не убивал людей ради крови. За невоздержанность в пище он презирал и вампиров, и людей. А обращение с целью спасти жизнь никогда не считал чем-то неприемлемым или жестоким.

– Доброе утро! – поприветствовал охранников Андрэ. – Познакомьтесь, это моя супруга Лив. За ней – особый присмотр. Совсем недавно её похищали. Похитителями были люди, так что, не стоит их недооценивать.

– Очень приятно, синьора – загорелый широкоплечий парень улыбнулся на все свои тридцать два ослепительно-белых зуба. – Я Роберто. Обещаю хранить Ваш покой, пусть даже ценой собственной жизни. Если бы не синьор Андрэ, то этой самой жизни у меня всё равно не было бы, – это был тот самый рыбак, который от случайного пореза истекал кровью.

– Благодарю, – улыбнулась Лив. – Только давайте опустим это пафосное «синьор, синьора». Такое обращение заставляет меня чувствовать себя старой.

«А ты, конечно же, юная стосемнадцатилетняя синьорина!» – услышала она мысленную насмешку Андрэ.

«Да, чёрт возьми, мне никогда не будет сто двадцать, а только шесть раз по двадцать лет!» – перефразировала она распространённую человеческую поговорку о женском возрасте («Мне никогда не будет сорок пять, а лишь четыре раза по пятнадцать»).

«С каких пор ты начала вставлять в свою речь упоминание о человеческом фольклорном персонаже?»

«Это ты о ком? Или о чём?» – удивилась Лив.

«О черте, разумеется».

«Ах, о рогатом… Ну, пожалуй, с тех самых, как ты начал выводить меня из себя!»

– А меня зовут Алессио, что означает «защитник». Так что, защищать – моё призвание. – Прервал их мысленную перепалку другой парень.

Этот был чуть ниже первого, но его тело выглядело не менее крепко сбитым.

После знакомства Андрэ отвел их в тенистую беседку, увитую виноградом, которая располагалась у самых ворот. Она была одновременно и хорошим наблюдательным пунктом, и защитой от солнечных лучей. Новообращенным вампирам особенно надо беречь свою кожу – попадая под прямые солнечные лучи, она может обуглиться. Потом, конечно, ускоренная регенерация обновит её, но, всё же, процесс малоприятный. Будучи лунной расой, вампиры в начале своего существования старались избегать деятельности в светлое время суток, потом обнаружили, что когда Солнце только-только поднимается на небосвод и когда опускается вечером, его лучи не обжигают, а лишь немного покалывают кожу. Так, постепенно, на закате и на рассвете, жители ночи закаляли свои тела, пока не обрели возможность свободно существовать в любое время суток. Они продолжают ощущать лёгкое покалывание кожи, но закаленному вампиру солнечный свет больше не может наносить вреда, напротив, даже дарит приятный лёгкий загар. К холоду же вампиры менее чувствительны, поэтому, могут жить даже за полярным кругом. Но, это только в теории, потому как людей в тех местах мало, да и животных тоже. Кроме того, представители лунной расы, в большинстве своем, эстеты, они стремятся жить там, где пейзажи миловидны и разнообразны, они любят красивые дома и окружают себя красивыми вещами. Даже людей, у которых покупают кровь, они выбирают исключительно привлекательных и, непременно, чистоплотных, как пчела выбирает самые яркие и душистые цветы для сбора пыльцы. Правда, существует и исключение из всех правил – это киллеры. Им всё равно, чью кровь пить, всё равно, где жить и в каких условиях.

– Андрэ, я хочу съездить к брату, – самым нежным голосом, на который была способна, прошептала Лив, обвив руками шею мужа.

Он сидел в широком кресле в большой светлой комнате с полностью стеклянной стеной.

– Что тебе там делать? – он не был в восторге от её идеи.

– Хочу проверить, смогу ли я читать его мысли, – Лив обошла кресло и уселась супругу на колени. – Мне интересно, почему ведёмская книга, которую украл Артур, принадлежала людям? И у меня еще миллионы вопросов. Ну, ты же знаешь, – она сделала выжидательную паузу. Но ответа не последовало ни положительного, ни отрицательного. – Я знаю, ты совсем не хочешь с ним встречаться… Поэтому, может отпустишь меня с охраной? К тому же, ты говорил, он защищается от твоего вторжения в его голову, но если тебя не будет рядом, Артур будет более расслаблен. И у меня точно всё получится.

– Это мне жутко не нравится, – хрипловатым голосом сказал Андрэ.

Так он говорил, когда был чем-то ужасно недоволен.

«Но ты поезжай. С Алессио, – уже мысленно продолжил он. – А то ведь не отпущу тебя – опять сбежишь. Мне бы не хотелось снова менять охрану».

Лив бросилась обнимать мужа. Это, пожалуй, впервые он отпускал её одну. Точнее, не совсем одну, а с охранником. Но Алессио показался вампирше милым парнем, и она решила, что поездка с ним будет весьма приятной.

– Только, если сможешь видеть мысли Артура, будь осторожна, не выдай себя, – Андрэ снова заговорил своим обычным приятным голосом. – Не упоминай при нём о том, чего он тебе не говорил.

– Мой визит и так, наверное, покажется ему странным, – брови Лив непроизвольно сдвинулись. – Наверное, он думает, я всё ещё зла на него.

– Ничего странного, – заверил её супруг. – Вы же одна кровь, вас не может не тянуть друг к другу.

Алессио вел машину быстро и мягко, с легкостью обгоняя редкие автомобили на их полосе. Хотя он честно предупредил, что права не получил, так как никогда не ходил на курсы. А ездить учился на стареньком «Фиате» своего оцта.

– Ох, отец…, – вздохнул он, наверное, впервые вспомнив о нём после превращения.

Да, человеческая жизнь новообращенному обычно припоминается смутно, чаще всего какими-то фрагментами, и если молодой вампир не будет время от времени прокручивать хотя бы эти обрывки в своей голове, может случиться, что в скором времени он совсем забудет о том, как был человеком. – Сразу же после возвращения, нужно навестить его, успокоить. А то нас с Роберто, наверное, уже похоронили.

– Не стоит к нему приходить, – возразила Лив. – Поверь, ему будет легче принять то, что ты мертв, чем то, что ты стал вампиром. У него ещё есть дети?

– Да…, – протянул парень, словно не был до конца уверен, так ли это. – Да, у меня две младших сестры, – память всё-таки снова открыла ему занавес. – Отец стар… А девочки ещё малы. Кто будет кормить их?

– За это не волнуйся, – мягким голосом произнесла Лив. – Теперь ты будешь неплохо зарабатывать, по крайней мере, больше, чем рыбак. И сможешь пересылать деньги родным. Скажем, от имени «Фонда помощи семьям погибших рыбаков».

– Разве существует такой фонд? – удивился Алессио.

– Будет существовать. В твоём лице, – улыбнулась вампирша. – А у Роберто кто-то остался?

– У Роберто… Наверное… Я… Я не могу вспомнить. Это стало так трудно. Очень трудно вспоминать, – руки парня напряглись, сжимая руль.

– Ничего, спросим у самого Роберто.

«Я же не могу всё забыть? – мысленно ужаснулся Алессио. – Роберто… Мы ведь с ним давно знакомы. Но, когда мы познакомились? Где? Как зовут моих сестер? Я не могу… Я не хочу забывать!»

– Ты не забудешь, если будешь вспоминать каждый день хоть что-нибудь из своей человеческой жизни, – сказала Лив. – Можешь записывать воспоминания. Так будет легче.

– Записывать? И носиться с дневником, как девчонка? – засмеялся парень.

– У твоих сестёр были дневники? – спросила вампирша.

– Был… У младшей, кажется. Да, такая толстая тетрадка… На обложке цветочки фломастером нарисованы… Я как-то нашёл его случайно… Она оставила его в саду. Очень хотелось почитать, что же она там пишет. Но я не стал…

– Из уважения к её тайнам, или что-то помешало? – Лив поняла, что наводящие вопросы помогают ему вспоминать, причём очень даже детально.

– Помешало… Другая сестра, та, которая постарше. Бити… Ее зовут Бити!

– Видишь, ничего ты не забудешь, – ободряюще сказала Лив. – Значит, Бити – старшая, а какое имя у младшей?

– Малышка… Малышка Вити… Точно, Витэлия! Её полное имя – Витэлия, но мы всегда называли её Вити. Малышка Вити.

– Сколько ей лет?

– Сколько лет? М-м… Девять. Весной исполнилось девять. А Бити – четырнадцать.

– Бити и Вити – забавно. Они, наверняка, у тебя красавицы.

– Красавицы. Особенно Бити. Она очень нравилась Роберто.

Лив было несравненно интересно погрузиться в эту человеческую историю с её старыми автомобилями, седеющими родителями и младшими сестрами, с любовными историями, маленькими драмами, которые для самих людей, конечно же, очень большие. Но это всё было интересно лишь как история, рассказанная в дороге, для себя вампирша такой жизни ни за что бы не хотела.

– Если отбросить родственные чувства, жалеешь о том, что перестал быть человеком? – спросила Лив.

Парень на несколько секунд задумался.

– Нет, скорее всего, нет, – наконец сказал он. – Знаете, человек – слишком сложное и странное существо.

«Странное! – улыбнулась про себя Лив. – И это ты вампиру говоришь!»

– Странное даже для себя самого, – продолжал парень. – Человек не всегда может объяснить свои поступки. Ещё сложнее с мыслями, желаниями, мечтами… Иногда в голове появляется что-то, что пугает тебя самого. И ты всё думаешь и думаешь, хорошо это или плохо. А потом просто берешь и воплощаешь в жизнь. Но какой-то голос внутри постоянно нашёптывает, что сделать нужно было иначе или не делать вовсе. Этот голос можно игнорировать, даже приглушить немного другими мыслями, но отделаться от него полностью не получается. Человек любит гордиться тем, что у него есть свое мнение. Это позволяет ему чувствовать себя особенным, заставляет думать, что он выделяется из бесконечного стада себе подобных. И даже если это своё мнение вовсе даже и не твоё, даже если его навязало тебе общество или оно сформировалось под влиянием человека (людей), которым (которыми) ты восхищаешься, всё равно право собственности ты оставляешь за собой. А вместе с этим и право гордиться этой собственностью. Большинство философов этого мира имели только такую собственность. И только её передавали по наследству. Но за это люди до сих пор почитают их, – последние фразы были произнесены с некой долей иронии. Алессио явно недолюбливал философов.

Лив удивляли слова юного рыбака. Он рассуждал, как умудрённый опытом старец. Впрочем, возможно, эти мысли перешли в его голову от отца. И, как сам он говорил, его мнение не такое уж и его. Ей захотелось немного с ним поспорить:

– Люди смертны. Поэтому всегда стремятся оставить после себя наследие. Будь то ребёнок, дом, лодка или просто история. И ты считаешь, что история – наследие слишком уж ничтожное?

– Нет, я такого не говорил, – возразил Алессио. – Но философы не оставляют историй, а только мусор для голов последующих поколений.

– Правда? – удивилась подобному заявлению Лив. – Разве это не история их наблюдений за миром? Разве это не бесценный опыт их жизни?

– Бесценный опыт? – теперь уже Алессио искренне удивился. – В чём же его ценность? Каждый из них видел мир по-своему и каждый считал, что именно его взгляд верен. А все несчастья человечества списывал на то, что люди не видят мир так, как он. Но, вот если бы все вдруг восприняли его единоверные взгляды, человечество стало бы прекрасным и практически безукоризненным.

– Да, пожалуй, в этом я соглашусь с тобой, – Лив вспомнились слова Платона о том, что царём должен быть философ. Ницше говорил: «Быть великим – значит задавать направление». Он задал направление для многих. Пусть не главным образом, но, все же, его писанина способствовала появлению на свет такой извращённой идеологии, как фашизм. – «Каждый учит кого-то другого, каким тот должен быть», – так говорил Ошо.

– Он хотел сказать, что каждый из нас немного философ? – переспросил Алессио.

– Разве нет? – улыбка Лив сверкнула в зеркале дальнего виденья. – Мы вот с тобой тоже философствуем.

– Да, пожалуй, – улыбнулся парень в ответ.

– Но, не волнуйся, мы не превратимся в дряхлых стариков с посохами. Причина первая – вампиры не стареют. И причина вторая – мы приехали, поэтому растекаться мыслями по древу нам больше некогда.