Электронная библиотека » Саманта Сноу » » онлайн чтение - страница 5

Текст книги "Водоворот страсти"


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 15:03


Автор книги: Саманта Сноу


Жанр: Короткие любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Шрифт:
- 100% +

11

Кафе «Притон гурмана», расположившееся на краю то ли деревни, то ли какого-то городка, оказалось выкрашено в тот же ярко-зеленый цвет, что и «Три ивы». Этот факт подтвердил предположение Джесси о тесной родственной связи между владельцами двух заведений. Конечно, можно было бы принять версию, что дома, выкрашенные краской ядовитого цвета, являются отличительной чертой этих мест. Но расположенные рядом здания опровергали ее. Окраска их была вполне нормальной и даже приятной.

В большом зале, в который попали Джесси и Питер, пахло жареной капустой. Джесси невольно поморщилась и задержала дыхание. Потом шумно выдохнула и смело шагнула за порог. Но на всякий случай схватила за руку Питера.

С правой стороны от двери стояли пластиковые столы голубого цвета, рядом с ними такие же стулья. Несколько столов было занято. Джесси поразилась, что в кафе находились только мужчины. Перед каждым стояла большая стеклянная кружка с пивом. Все как один повернули головы и с интересом уставились на вошедших.

Питер, не обращая внимания на чужое любопытство, провел Джесси к свободному столику, отодвинул стул и помог девушке сесть.

В ту же секунду к ним подошла официантка, дородная женщина в забрызганном чем-то желтым переднике, но зато в ослепительно-чистой наколке, поддерживающей волосы неопределенного цвета. Она положила перед ними меню и в ожидании раскрыла блокнот.

– Куринные ножки под соевым соусом, – даже не заглянув в меню, сделал заказ Питер. – И две кружки пива.

– Я не пью пиво, – попыталась остановить его Джесси, но Питер не обратил на ее слова никакого внимания.

Он смотрел своими красивыми глазами на официантку и улыбался. Та под его взглядом просто растаяла. Если вначале она подошла к их столику с угрюмым выражением лица, показывающим полное недовольство жизнью, то сейчас просто расцвела. На ее пухлых, чуть обвисших щеках вспыхнул румянец. Она подобралась, втянула живот, выпирающий из-под грязного передника, кокетливо сощурила неумело подведенные глаза.

Корова! – подумала Джесси и демонстративно взяла Питера за руку, показывая толстухе, кому принадлежит этот умопомрачительный мужчина.

– Я не пью пиво, – повторила Джесси, когда официантка наконец-то отошла от их столика и, покачивая своими объемными бедрами, поплыла в сторону кухни.

Питер развалился на стуле. Сразу было видно, что подобные места ему не в диковинку, он чувствовал себя в этом ужасном, на взгляд Джесси, кафе как рыба в воде. Джесси же сидела на самом краешке стула, боясь положить на не слишком чистый – официанта лишь махнула по нему тряпкой – стол руки.

Питер криво усмехнулся.

– Я, конечно, понимаю, принцессам не подобает хлестать пиво в подобных заведениях. Но поверь мне, милая, вряд ли тебе здесь могут предложить французское шампанское или вино тридцатилетней выдержки. Хотя вместо пива могу заказать для тебя виски. Желаете, принцесса?

– Не называй меня принцессой! – взорвалась Джесси. – Что за дурацкое слово?!

– Успокойся, дорогая, – примирительно проговорил Питер и погладил ее по плечу. – Расслабься и получай удовольствие. Это настоящая Америка, и тебе пора с ней познакомиться.

От его прикосновения Джесси и вправду расслабилась. Она поудобнее устроилась на стуле и осмотрелась.

Сидящие за столиками мужчины потеряли к ним интерес и вернулись к своим пенным напиткам. Звучала музыка, тихая и приятная.

Зал кафе был как бы разделен барной стойкой на две половины. Справа, как Джесси уже заметила, стояли столики, а левую часть зала занимал огромный бильярдный стол. Около него топтались два юнца, по очереди длинными киями толкающие белые шары. Они были полностью увлечены игрой и не обращали никакого внимания на окружающих.

Все казалось спокойным, благопристойным и, если бы не разъедающий глаза табачный дым, вполне уютным.

Толстая официантка принесла две кружки пива и сообщила Питеру с кокетливой улыбкой, что куриные ножки скоро будут готовы. На Джесси она даже не взглянула.

Питер с наслаждением отпил из кружки и лукаво посмотрел на Джесси. Она вскинула голову, обхватила кружку двумя руками, подняла ее и отпила несколько глотков. Обжигающе холодная жидкость пролилась вовнутрь. Джесси несколько мгновений прислушивалась к своим ощущениям. Оказалось, что в пиве нет ничего страшного. Приятный, очень холодный, чуть с горчинкой напиток. Она чуть передохнула и вновь приложила кружку к губам.

– Ну как? – спросил Питер.

– Отлично, – кивнула Джесси.

Настоящая Америка ей понравилась.

Вскоре официантка принесла две большие тарелки с куриными ножками. От блюда исходил умопомрачительный запах, и только сейчас Джесси поняла, как она голодна. В этом не было ничего удивительного. За весь день она выпила только чашку кофе дома с утра да еще чаю у Мадлен. Как же давно это было! Джесси казалось, что прошла целая вечность, а оказывается, всего лишь день.

Питер впился зубами в зажаренную ножку и закрыл глаза от блаженства. Джесси не могла противиться аппетиту и последовала примеру Питера.

Когда с ножками было покончено, Питер взял ее за руку.

– Пойдем потанцуем, – предложил он.

– Здесь? – испугалась Джесси, сильно сомневаясь, что танцы в данном кафе приветствуются.

– А почему бы и нет? Я так хочу обнять тебя, и танец для этого самое подходящее дело. Пошли.

Они вышли на площадку, расположенную между правой, со столиками, и левой, с бильярдом, частями зала. Питер прижал Джесси к себе, она обхватила его за шею. Стоя на месте, лишь покачиваясь в такт музыке, они наслаждались близостью друг друга. Джесси нестерпимо захотелось оказаться в седьмом номере мотеля «Три ивы» на огромной кровати.

Питер прошептал ей в ухо:

– Я хочу тебя, принцесса. Всю, без остатка.

– Не говори так, – тоже шепотом ответила Джесси. – А то я отдамся тебе прямо здесь, в этом кафе.

– А что? Это идея.

Его губы нашли ее губы. Джесси не сопротивлялась. Ей плевать было на то, что вокруг полно людей, и все они, вероятнее всего, смотрят на них. Она лишь крепче прижалась к Питеру, чувствуя, как внизу живота сначала стало тепло, потом появился огненный шар, который с каждой секундой увеличивался в размерах и готовился взорваться.

– О, Питер! – уже не сказала, выдохнула Джесси, когда поцелуй закончился.

– Пойдем отсюда. – Питер оторвался от Джесси и подошел к барной стойке, чтобы расплатиться.

Они вышли из кафе, обнявшись. Не было сил оторваться друг от друга.

На улице совсем стемнело, лишь фонарь над дверью освещал крыльцо. Джесси шумно выдохнула, выпуская набившийся в легкие табачный дым. Но Питер не дал ей насладиться свежестью воздуха.

Он схватил ее за руку и потянул за собой за угол здания. Джесси, не понимая, что происходит, послушно пошла за ним. Питер прижал ее спиной к стене, навалившись на нее всем своим весом, и стал целовать, одновременно расстегивая пуговицы на блузке. Джесси стонала. После блузки пришла очередь бюстгальтера. Питер умело расстегнул застежки, и грудь Джесси оказалась освобожденной. Питер приник к левой груди, обхватил губами набухший, затвердевший сосок, провел по нему языком.

– Что ты делаешь?.. – простонала Джесси. – Нас могут увидеть.

– Ну и пусть, – ответил он, переключаясь на правую грудь.

– Ну и пусть, – эхом отозвалась Джесси и стала расстегивать джинсы Питера, из которых рвалась наружу возбужденная плоть.

А потом окружающий мир перестал существовать для нее, и ей было абсолютно все равно, застукает ли их кто-то за этим занятием. Шершавая стена здания царапала спину, но эта боль лишь еще больше возбуждала. Руки Джесси пробрались под рубашку Питера, ноготки впились в его спину. Из груди рвался сладостный стон, но он не мог исторгнуться. Губы Питера впивались в ее губы, перекрывая выход крику.

Когда все закончилось, мир вернулся на место. Джесси увидела, что они отдавались друг другу совсем рядом с окном, из которого лилась все такая же нежная и волнительная музыка. Если бы кто-то выглянул в окно, то стал бы свидетелем интересной сцены.

Джесси проговорила хриплым, каким-то чужим, голосом:

– Это безумие, Питер! Настоящее безумие.

– Почему? – спросил он, проводя ладонью по ее щеке. – Тебе было плохо?

– Нет. Мне было хорошо. Даже слишком хорошо.

– Ну вот и прекрасно, малышка. – Питер поцеловал ее в губы, но уже не страстно – нежно. Лишь чуть дотронулся, словно поцеловал ребенка.

– Мне было безумно хорошо, – сказала еще раз Джесси. – Так хорошо не может быть вечно.

Питер удивленно посмотрел на нее:

– О какой вечности ты говоришь? Живи сегодняшним днем и радуйся ему.

Слова Питера неожиданно укололи Джесси, но она не стала заострять на них внимание. Она была слишком расслаблена, чтобы впускать в голову серьезные мысли.

До «Трех ив» Джесси чуть доплелась. Этот длинный день до такой степени вымотал ее, что не было сил даже переставлять ноги. Если бы не поддержка Питера, она, кажется, улеглась бы около дороги и уснула. Питер ее подбадривал, шутил, рассказывал смешные случаи из жизни передвижного зоопарка, в котором он, как оказалось, работал полгода, объездил с ним много городов, встречался с разными людьми.

– И в каждом городе находил девушку? – словно ненароком спросила Джесси.

Ей вдруг стало неприятно от этой мысли. Джесси безумно хотелось, чтобы Питер принадлежал только ей.

– Ага, – кивнул Питер. – Это мой девиз: «В каждом городе по девушке!».

– А потом? – спросила Джесси и остановилась, заглядывая ему в глаза.

– Что потом? – не понял Питер.

– Что потом происходит с твоими девушками? – требовательно, с нажимом спросила она.

– Потом мои девушки…

Питер так и не закончил предложение. Он увидел, что Джесси смотрит на него слишком серьезно. Это была не игра слов, ее действительно волновал ответ.

– Слушай, Джесси, давай оставим этот глупый разговор. Я не собираюсь обсуждать эту тему с тобой.

– Почему?

– Да потому, что я не хочу вспоминать других девушек, когда рядом со мной ты.

Питер обнял ее за шею и притянул к себе. Но Джесси вывернулась из его объятий. Настроение испортилось, она надулась, и всю оставшуюся дорогу до мотеля шла молча, хотя Питер и старался ее растормошить разговорами.

12

Джесси казалось, что только она положит голову на подушку, как сразу уснет. Но не тут-то было, сон не пришел. Она лежала на чужой кровати, в чужом доме, рядом с чужим мужчиной и пялилась в потолок, на котором колыхались тени от листьев одной из трех ив. Жутковатая и завораживающая картина.

Она не могла объяснить себе, почему ее так расстроили шутливые слова Питера о девушках в каждом городе. Джесси не считала себя ханжой, понимала, что любой человек волен вести такую жизнь, какая ему нравится: менять любовников, сходиться, расходиться. Все это вполне допустимо, но только до свадьбы.

Свадьба – это святое. Если ты дал клятву верности, будь добр, храни ее. А Питер, как она надеялась, никаких клятв верности никаким девушкам не давал. Поэтому волен поступать как ему заблагорассудится. Но почему же ее так обидели слова?

Просто ей не хотелось оказаться одним из экспонатов коллекции Питера. Неожиданно для нее самой в Джесси проснулось чувство собственника. Ей хотелось, чтобы Питер принадлежал лишь ей одной, весь, без остатка. Но разве такое возможно?

Что она знает об этом парне? Ничего. Ей, девушке из уважаемой семьи, собирающейся через неделю стать замужней женщиной, и внимания обращать не стоило на этого неотесанного, пропахшего лошадьми бродягу. А она обратила, и даже лежит с ним в одной кровати. Это ли не безумие?

Когда они вчера наконец-то добрались до «Трех ив» и, пройдя мимо недовольного их поздним возвращением лысого портье, оказались в номере, Питер постарался разогнать печаль Джесси. Его ласки просто сводили Джесси с ума, она таяла под его руками, тело размякало, а мысли туманились.

В этот раз он брал ее долго и медленно, то входя в нее, то останавливаясь. Джесси извивалась и изгибалась всем телом, но Питер не спешил, доводя этим Джесси до исступления. Она стонала, царапалась, прижимала Питера к себе сплетенными за его спиной ногами и руками. И когда все наконец закончилось, мир взорвался мириадами звезд.

Они лежали на огромной кровати молча, и лишь тяжелое дыхание нарушало тишину. Это было божественно!

Джесси никогда не испытывала такого наслаждения и измождения от секса. Конечно, ее нельзя было назвать слишком искушенной в этом вопросе. Но некоторый опыт все-таки имелся. Но никогда, она точно знала, никогда мир не взрывался звездами.

Почему же такое происходило с Питером? Он или был слишком опытен в вопросах секса, или подходил ей идеально. Ни то, ни другое не нравилось Джесси.

А потом Питер уснул, уткнувшись носом в ее плечо. Во сне он стал похожим на маленького мальчика. От этого вида Джесси умилилась. Она провела рукой по разметавшимся по подушке светлым, жестким волосам Питера и улыбнулась. Прикрыла глаза и постаралась уснуть.

Но сон не приходил. Она лежала на кровати, боясь пошевелиться, чтобы не потревожить сладкий сон Питера, смотрела на тень листвы на потолке и думала.

Когда руки и губы Питера не ласкали ее, когда голубые глаза не заглядывали в ее глаза, к Джесси возвращалась способность соображать, она вновь превращалась в ту Джесси, которую Бетти называла слишком разумной, рациональной и расчетливой. Эх, Бетти, Бетти! Видела бы ты, во что она превращается, когда рука Питера дотрагивается до ее тела. Ее разумность, расчетливость и рациональность исчезают без следа, и Джесси превращается в похотливую кошку, которая мечтает лишь об одном: отдаться этому мужчине, раствориться в его ласках.

Сев на мотоцикл Питера, она поступила неблагоразумно. Она же не маленькая девочка, прекрасно понимала, куда приведет эта поездка. Нельзя просто так отдаваться своим желаниям. У нее, как и у любого человека, имеются обязательства. Отец и мать уже вернулись домой и не находят места от волнения за нее. Пропала дочь… Без следа. Ведь она им ничего не сообщила, за весь день даже не позвонила. Ладно, с родителями она как-нибудь разберется, объяснит. Но как она посмотрит в глаза Дэниелу? Правильному, надежному Дэниелу, который верит ей и мечтает о счастливой семейной жизни до самой старости.

Но во время секса с Дэниелом не вспыхивают новые вселенные, не взрываются огненные шары внутри живота. Джесси даже не представляла, что такое может происходить. С ней, холодной и расчетливой Джесси, с той, у которой всегда на первом месте стоял разум, а потом уже чувства.

Дэниел во время любовных игр всегда был осторожен, аккуратен и внимателен. К сексу он подходил со всей серьезностью и ответственностью. Отрабатывал свой сеанс, как запланированное мероприятие. И Джесси так же поступала, относилась к нему, как к обязанности.

Они с Дэниелом впервые легли в постель только после того, как окончательно решили вопрос со свадьбой, когда объявили о своей помолвке во всеуслышание. Только официально став женихом и невестой, они доверили друг другу свои тела.

Джесси никогда не спрашивала у Дэниела, был ли у него сексуальный опыт до нее или она стала его первой женщиной. И он у нее не спрашивал. Хотя что тут спрашивать, девушкам этот факт не скрыть.

Опыт-то был, но какой… даже вспомнить смешно. Она никогда и не вспоминала. А вот сейчас, лежа на огромной кровати мотеля «Три ивы», вспомнила.

В тот год Джесси исполнилось семнадцать. Вместе с родителями она на каникулах отправилась в путешествие. Они тогда тоже остановились в мотеле, не чета «Трем ивам». Наплыва туристов не наблюдалась. Кроме Корнов в нем ночевали еще пара-тройка таких же обеспеченных семей.

За ужином в ресторане они познакомились с семьей из Вашингтона. Отец – стоматолог, его моложавая жена и сынок – прыщавый юнец одного возраста с Джесси. Вот с ним она и стала женщиной. В увитой плющом беседке, расположенной чуть в отдалении от здания мотеля. Запомнилось только усердное пыхтение юнца, его влажные, горячие губы, мусолившие ее шею, руки, больно сжимающие ее соски, и неумелые попытки протолкнуть набухший и сильно пульсирующий член в ее святая святых. Вначале это ему никак не удавалось. Юнец пыхтел еще громче, Джесси помогала, как могла. Наконец ему удалось войти в нее, но все закончилось слишком быстро. Юнец задергался, зашипел как-то по-змеиному и через пару секунд замер, обессиленный. Никакого удовольствия Джесси, естественно, не получила.

Осталось только гадкое воспоминание. Зачем она тогда уступила уговорам мальчишки, имени которого даже не запомнила, она не знала. Очень уж он убедительно говорил, что в ее возрасте неприлично оставаться девственницей. Напыщенный, прыщавый болван обещал ей райское наслаждение, дать которого не смог.

Она никому и никогда не рассказывала правду о том, как стала женщиной. Ей самой об этом вспоминать было противно. Для Бетти она сочинила историю о красавце, который лишил ее девственности на белой яхте посреди лазурного залива. Она якобы отдалась ему по взаимной умопомрачительной любви. Все было описано в ярких картинах и в точности повторяло сцену из недавно просмотренного фильма. Бетти слушала открыв рот и даже всплакнула, когда Джесси сообщила, что ее герой смертельно болен и жить ему осталось не более полугода. Поэтому они больше никогда не увидятся.

Расскажет ли она подруге о Питере? Если только потом, через несколько лет, когда притупятся все воспоминания.

Питер пошевелился во сне и скинул с себя одеяло. Джесси повернула голову и стала рассматривать его обнаженное тело. Оно было идеальным. Идеально крепким, идеально загорелым, идеально сексуальным и возбуждающим. Но почему же он всего лишь бродяга? Почему так несправедлив мир? Мужчина, который заставил ее почувствовать себя настоящей женщиной, всего лишь безродный бедняк.

Джесси усмехнулась. Интересно, как отреагировали бы родители, гордившиеся своим положением в обществе и богатством, если бы их сумасбродная дочурка привела в дом Питера? И что бы написали газеты, так любившие сплетни из жизни знаменитостей их городка?

13

Джесси не хотела просыпаться, но что-то настойчиво вытягивало ее в реальность. И это что-то было очень приятным и волнующим.

Когда она открыла наконец-то глаза, то увидела, что Питер, опершись на локоть, возвышается над ней. Его вторая рука нежно гладила ее груди, выводила вокруг сосков цветочки.

– Ну наконец-то проснулась, соня, – проговорил он и нежно поцеловал. – Это же просто издевательство. Я тут изнемогаю от желания, глядя на тебя, а ты все спишь.

Его рука проскользнула под одеяло, обхватила ее за бедра и притянула к себе. От прикосновения его горячего со сна бедра по телу Джесси пробежала дрожь.

Проведя полночи в раздумьях, Джесси заснула под утро. И ей совсем не хотелось просыпаться, хотя за окном уже давно был день.

– Питер, подожди, – прошептала Джесси, пытаясь отвоевать хоть пару минут сна.

– Я не могу ждать, – капризно сказал Питер. – Я уже просто не могу ждать.

Он перевернулся на спину и, подхватив Джесси за ягодицы, усадил на себя. От вида его возбужденного тела, от его нежных прикосновений, горящих глаз, наблюдавших за ней из-под опущенных ресниц, Джесси сразу же проснулась.

– Давай же, малышка! – жарко выдохнул Питер.

Волна желания подхватила ее, Джесси, помогая руками, ввела его сильный член в себя, запрокинула голову и сначала медленно, а потом все ускоряясь понеслась туда, где в конце происходит взрыв вселенной.

Когда он произошел, обессиленная, она упала на подушки и закрыла глаза.

– Питер, со мной творится что-то невообразимое, – сказала Джесси, когда к ней вернулась способность говорить. – Если ты еще дотронешься до меня, я просто умру.

– Глупости, от наслаждения не умирают, – засмеялся он.

– А я умру, – упрямо повторила Джесси.

– Тогда умри. – Его губы приникли к ее губам, язык настойчиво раздвинул зубы и вошел в ее рот.

Джесси обхватила Питера за шею.

Потом они долго мылись в душе, дурачились и смеялись. Выключив воду, Питер взял полотенце и стал вытирать Джесси.

– Ты очень красивая, принцесса, – встав на колени и промокая полотенцем ее ноги, сказал Питер. – Ты само совершенство. Ты знаешь об этом?

– Глупости. – Она погладила его по голове, от тесноты пространства упиравшейся ей в живот. – Ты говоришь глупости.

Питер, все так же стоя на коленях, обхватил полотенцем сзади ее ягодицы, притянул за концы полотенца ее к себе и уткнулся лицом в низ живота.

– Нет, это не глупости. Ты меня сводишь с ума. Я хочу обладать тобой постоянно, ежесекундно, всегда.

Джесси казалось, что ее сердце сейчас лопнет от счастья. Не этого ли она хотела сама?

Но Джесси вспомнила свои ночные размышления и, собрав все оставшиеся силы, сказала:

– Питер, нам надо вернуться в Биттаун. Сегодня.

Он молча поднялся с колен, набросил влажное полотенце ей на плечи, взял другое, обернул вокруг бедер и вышел из душевой кабинки.

– Питер!

Но он даже не оглянулся.

Кое-как вытерев голову и накинув халат, Джесси выбежала за ним. Питер уже натягивал джинсы.

– Питер…

– Собирайся, – не глядя на нее, буркнул он. – Я отвезу тебя к мамочке, папочке и… жениху. – На последнем слове он запнулся.

Джесси присела на край кровати.

– Ну как ты не понимаешь, – медленно сказала она. – Мне нужно вернуться домой. Ведь никто не знает, где я. Родители волнуются, наверное, места себе не находят.

– Ты можешь им позвонить.

Джесси помотала головой.

– Я должна вернуться домой, – повторила она.

Питер усмехнулся.

– Конечно, ты должна вернуться. А как же иначе? Ты – порядочная девушка, и негоже тебе гонять на мотоцикле с таким оборванцем, как я.

– Питер…

Он надел рубашку и поднял со стула кожаную куртку.

– Не надо никаких объяснений, Джесси. Тут все и так ясно. Поразвлекались и хватит. Пора назад, под теплое крылышко родителей и за широкую надежную спину жениха. Так?

– Нет, не так! – крикнула Джесси, но Питер остановил ее, подняв руку:

– Вот только истерик не нужно. Терпеть их не могу. Собирайся. Я пойду рассчитаюсь за ночлег.

Он вышел из комнаты, хлопнув дверью, а Джесси так и осталась сидеть на кровати.

На что она рассчитывала, заявив, что пора возвращаться домой? На то, что Питер с радостью поддержит ее идею и отвезет с легким сердцем домой, с улыбкой передав ее с рук на руки Дэниелу?

А может, плюнуть на все и остаться с Питером, умирать от блаженства, пить пиво, мотаться по стране на его огромном мотоцикле? И постепенно превратиться в бродяжку. Нет… она на это не способна. Слишком привыкла к удобствам и роскоши.

Да, с Питером она испытывает сладостное блаженство, безумное возбуждение. От одного его прикосновения тело начинает трепетать, от его поцелуев она теряет способность соображать. Но провести всю жизнь в постели невозможно. В жизни требуется кое-что другое, и этого другого Питер ей дать не сможет. Чем скорее она с ним расстанется, тем лучше. Потому что, привыкнув к нему окончательно, сделать это будет невозможно. Так что лучше сейчас, как бы это ни было больно.

Придя к такому выводу, Джесси поднялась, сбросила с себя халат и оделась. Может быть, потом она и будет об этом сожалеть. Но сейчас она не готова.

Питера она нашла около мотоцикла. Присев на корточки, он что-то подкручивал в колесе. Джесси остановилась рядом. Питер поднялся и, даже не взглянув на Джесси, завел мотоцикл.

Обратный путь не доставил Джесси удовольствия. Ей было холодно и неуютно. Сидела она на расстоянии от Питера, боялась прижаться к его спине. Боялась за себя, потому что знала: прижмись она к нему, ощути его тело, и опять все мысли о доме улетучатся. Тогда она просто не сможет вернуться домой.

Они ехали без остановок. От напряженного, неудобного сидения спина Джесси заболела, но она не смела попросить Питера об отдыхе. Сам он не останавливался, несся вперед, будто спешил поскорее избавиться от Джесси, доставив ее на место.

Питер ссадил Джесси около ее желтенького «шевроле». На прощание она попыталась что-то сказать, объяснить, но Питер не стал слушать. Поддав газу, он унесся в сторону парка, напоследок окутав Джесси выхлопными парами.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации